Текст книги "Муза (ЛП)"

Автор книги: Айла Старлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 35

Софи

Я беру Тео за руку и просто ухожу.

Я не знаю, узнала ли она меня и поняла ли миссис Креншоу, что она увидела... и даже если да, она не имеет понятия, кто он такой. Мы в порядке. Все будет хорошо.

У ворот я достаю телефон и отправляю Сал короткое сообщение, что еду домой с Тео. Подробности расскажу позже.

Пусть она спокойно наслаждается остатком вечера.

Мы садимся в его машину, гладкая кожа кресла обдает холодом мои бедрами. В тот момент, когда дверь закрывается, я наконец выдыхаю. Мне кажется, что я задерживала дыхание с того момента, как увидела миссис Креншоу в толпе, наблюдающую за нами. Напряжение в моем теле ослабевает, но лишь немного.

Затем появляется чувство вины. Я должна рассказать Тео. И вот так, моя тревога снова вспыхивает.

– Тео... – мой голос тихий и неуверенный.

Он не колеблется.

– Ты в порядке? Я знаю, что это было ужасно, и, если я...

– Нет, дело не в этом, – перебиваю я его. – Я видела... Когда мы уходили, я увидела подругу моей мамы в толпе. Миссис Креншоу. Думаю, она все видела.

Его тело рядом со мной напрягается, руки сжимают руль. Челюсть сжимается так сильно, что я слышу щелчок. Он не двигается, не моргает. Даже не дышит.

Я жду. Секунды тянутся как часы, и я не смею снова заговорить. В этот момент он кажется таким хрупким. Как будто сдерживает эмоции, стараясь не разрыдаться.

Наконец он выдыхает, и звук этого выдоха настолько резкий, что я вздрагиваю. Его взгляд встречается с моим, и страх, который я вижу в его глазах, почти выбивает из меня воздух.

– Прости, – шепчу я.

– Тебе не за что просить прощения, Соф, – он качает головой, голос его охрипший. – Это не твоя вина. Я просто... – он замолкает, и я беру его руку и крепко сжимаю.

– Она не может знать, кто ты. Все будет хорошо. Ты просто незнакомец на ярмарке.

Он медленно кивает, но беспокойство в его глазах не исчезает.

– Надеюсь.

Он включает передачу, и мы выезжаем, направляясь домой. Надеюсь, к нему. Но я не спрашиваю. Боюсь ответа. Что, если сегодняшний вечер что-то сломал? Что, если он высадит меня и просто исчезнет?

Но мы поворачиваем на знакомую дорогу, ведущую к его дому, и я замечаю мягкий изгиб его улыбки, когда фары освещают гараж.

Меня переполняет облегчение. Он не отпустил меня. Он все еще здесь.

Мы заезжаем, и за нами закрываются ворота гаража. Он обходит машину, не давая мне возможности пошевелиться, и, как всегда, открывает мне дверь. Одна из тысячи мелочей, которые он делает для меня, не задумываясь. Инстинкты джентльмена. Или, может быть, просто инстинкты Тео.

Внутри Винни подбегает ко мне, словно размытое пятно коричневой шерсти. Я приседаю, позволяя ему лизать мои руки, благодарная за возможность отвлечься. Тео выпускает его во двор, а затем исчезает на кухне.

Когда он возвращается, протягивает мне холодную бутылку воды. Я беру ее, наблюдая за ним. Он двигается слишком быстро, его плечи напряжены, а дыхание прерывистое.

– Спасибо, – шепчу я, пытаясь поймать его взгляд.

Он не смотрит на меня. Просто продолжает убирать невидимый беспорядок в гостиной. Расправляет бумаги, поправляет подставку под стакан. Нервная энергия исходит от него волнами, пронизывающими всю комнату.

– Эй... – я подхожу ближе. – Ты в порядке?

Он наконец останавливается, проводя рукой по лицу.

– Да, нарушительница я в порядке.

Он поворачивается ко мне.

– Главный вопрос в том, а ты в порядке? Я должен сосредоточиться на тебе, а не на своих собственных проблемах.

– Я в порядке, – говорю я. – Ты спас меня. Снова.

Он поднимает брови.

– Снова?

– В ночь вечеринки, помнишь?

Его выражение лица меняется, смягчается. Печаль мелькает на его лице.

– Я всегда буду спасать тебя, нарушительница. Хотя я бы предпочел этого не делать. Я бы предпочел держать тебя здесь, в безопасности. Всегда вдали от опасности.

Краска заливает мою шею, и я улыбаюсь.

– Мне бы это тоже понравилось.

Он подходит ближе, его голос становится тише.

– И, если Коул еще раз доставит тебе дискомфорт, скажи мне. Я позабочусь об этом. О тебе.

В этом обещании есть что-то мрачное, защитное и дикое, и я таю под его тяжестью. Никто никогда так меня не защищал. Никто никогда такого не делал и даже не пытался.

– Надеюсь, я больше никогда не увижу его.

Я подхожу к Тео и обнимаю его за талию. Он мгновенно обнимает меня в ответ и прижимает к своей груди. Он пахнет домом.

– Соф... – шепчет он мне на ухо. – Думаешь, подруга твоей мамы что-нибудь скажет?

Я колеблюсь.

– Честно говоря, не знаю, – я отстраняюсь настолько, чтобы посмотреть ему в глаза. – Но даже, если она что-то скажет, я никому не расскажу, что это был ты.

Он снова сжимает челюсти, но затем кивает.

– Даже если бы ты рассказала, – тихо говорит он, – я бы ни секунды не пожалел об этом. Я бы не пожалел о тебе.

Мое сердце сжимается. Я встаю на цыпочки и целую его.

Сначала это нежный поцелуй. Мягкое прикосновение наших губ, безмолвное обещание без слов. Но потом он становится глубже, таким поцелуем, который забирает воздух из легких. Я чувствую, как его руки сжимают мою спину, и вдруг поднимаюсь на носочки, чтобы забраться на него, как на шест, отчаянно стремясь приблизиться.

Он обнимает меня, поднимает в воздух и несет в свою спальню. Я не хотела бы быть нигде больше. Наши губы не перестают двигаться. Наше отчаяние, любовь и страх смешиваются воедино. Когда осторожно кладет меня на кровать, он отстраняется настолько, чтобы наши глаза встретились.

– Я люблю тебя, Софи Уилсон.

У меня перехватывает дыхание, и я сглатываю счастливые слезы, которые вызывают его слова.

– Я люблю тебя, Тео Хейс.

Его глаза расширяются, когда он слышит эти слова впервые. На его лице расплывается улыбка, такая широкая, что выглядит почти комично. Я хихикаю, глядя на его выражение лица, вероятно, самое счастливое, которое я когда-либо видела.

– Ты только что сделала меня самым счастливым человеком на земле. Теперь я могу спокойно умереть.

Я шлепаю его по плечу.

– Умирать не разрешается. Ты нужен мне здесь, рядом.

Он смеется, и его глубокий голос вибрирует во мне. Затем наклоняется и прижимается ко мне, даруя мне самый нежный поцелуй в моей жизни. Он идеален. Мягкий, сладкий и восхитительный в лучшем смысле этих слов. Его тело прижимается ко мне, идеально прижимаясь во всех нужных местах.

Одной рукой он поддерживает свой вес надо мной, а другой скользит по моей руке, прослеживая ее линии электризующим прикосновением. Моя кожа покрывается мурашками, и я тихо стону, прижавшись к его губам. Малейшее его прикосновение уже готово взорвать меня.

Я тянусь к его рубашке, подтягивая ее вверх, чтобы почувствовать его кожу на своей. Я хочу большего. Он отстраняется, опускаясь на колени между моими бедрами, и одним плавным движением снимает ее. Я любуюсь его подтянутым торсом, мои пальцы скользят по его прессу, следуя за легким пушком волос до того места, где джинсы преграждают мне путь.

Мои глаза снова поднимаются к его глазам, и выражение чистого восхищения в его взгляде, самое прекрасное, что я когда-либо видела в своей жизни.

Я протягиваю другую руку, чтобы расстегнуть пуговицу на его брюках. Его руки встречают мои, помогая мне, а затем он встает, сбрасывая брюки на пол.

– Боксеры тоже, – шепчу я, мой голос едва слышен из-за сердцебиения, стучащего в ушах.

Он поднимает бровь.

– Ты уверена?

Я киваю в знак согласия, и он подчиняется моей просьбе, стоя во всей своей обнаженной красе. А потом я сажусь, срываю с себя топ и бюстгальтер и бросаю их на пол. Я снимаю брюки и трусики так быстро, как только могу, желая, чтобы он снова оказался на мне, я жажду его прикосновений.

Его глаза блуждают по моему телу, и я стараюсь не вздрагивать, не прикрываться. Его взгляд возвращается к моему, его глаза темные и прищуренные, полные желания.

– Ты самое совершенное, что я когда-либо видел, нарушительница.

С каждым словом, которое выходит из его идеальных, пухлых губ, я влюбляюсь в него все сильнее.

– Иди сюда.

Он снова становится на колени между моими бедрами, опускаясь на пятки. Его руки опускаются на мои бедра, и он начинает их массировать, не отрывая взгляда от моих глаз. Я протягиваю руку и впервые замечаю шрам на его бедре. Я легко провожу по нему пальцами, кожа поднимается небольшим бугорком.

– Откуда это? – спрашиваю я.

– А, это, – говорит он с усмешкой. – В детстве меня подстрелили из пневматического ружья, пуля до сих пор там.

Я широко открываю глаза.

– Серьезно? Тебе больно?

– Нет, я даже не вспоминаю о ней.

Мое внимание отрывается от его шрама и переходит к его члену, который с каждой секундой становится все тверже. Я протягиваю руку, мои пальцы легко скользят по его впечатляющей длине. Он вздрагивает под моим прикосновением, и из его губ вырывается легкий стон.

Я мягко улыбаюсь, наслаждаясь чувством власти, которое испытываю, когда он находится под моим контролем. Мне нравится, как его тело напрягается, а дыхание учащается, когда мои руки доставляют ему удовольствие. Это вызывает привыкание, и я не хочу останавливаться.

– Ты убиваешь меня, – выдыхает он.

– Тогда иди сюда.

Он подчиняется, опускается ко мне, прижимается своим телом к моему. Его твердый член давит на мой клитор, и я выдыхаю хриплый стон. Я нежно кусаю его нижнюю губу, достаточно, чтобы вызвать еще один стон. Он хватает мои руки, прижимая их к кровати по обе стороны от моей головы, беря контроль на себя.

Затем он целует меня, требуя всего, что я могу дать. Он перемещается от моих губ к шее, кусает за мочку уха, заставляя меня извиваться. Мурашки бегут по моей шее, по руке. Щекотно, но в лучшем смысле этого слова.

Его рот приближается к моей груди, он вытягивает язык и медленно облизывает мой сосок. Мои груди становятся тяжелыми и полными, мое возбуждение усиливается, и каждый нерв в моем теле горит. Он берет мою грудь в рот, нежно сосет ее, а одна из его рук освобождает мою и скользит между моих ног.

Он почти мгновенно находит мой клитор, его опытные руки точно знают, как меня трогать, как заставить меня стонать. Я выгибаюсь к нему, жадно желая большего.

– Я хочу тебя внутри себя, – мой голос звучит тихо и жадно. Я готова умолять.

Его глаза поднимаются к моим.

– Ты уверена?

– Да, – я решительно киваю.

Он отодвигается на мгновение, достает презерватив из тумбочки и надевает его умелым, плавным движением. Эта картина вызывает улыбку на моем лице. Коул ненавидел презервативы и много раз ссорился со мной из-за того, что приходилось их использовать.

Он снова ложится на меня, целует, на этот раз еще более отчаянно. Я чувствую каждую эмоцию в этом поцелуе. Наш страх, наше обожание и любовь друг к другу, нашу потребность друг в друге. Все это есть в каждом прикосновении наших губ, в каждом месте, где соприкасаются наши тела.

Его рука перемещается с моего клитора к входу, кружась во влаге. Он дразнит меня, вставляя один палец, достаточно, чтобы заставить меня стонать и просить еще. Я прижимаюсь к его руке, желая, чтобы он дал мне это.

Он заменяет руку головкой своего члена, проводя им по моей киске, слегка надавливая, прежде чем снова потереть о клитор. Это, черт возьми, убивает меня.

– Тео, пожалуйста, – умоляю я. – Ты мне нужен.

Он стонет, запрокидывая голову назад, все его тело напряжено. Это самое возбуждающее зрелище, которое я когда-либо видела. Я готова на все, чтобы увидеть, как этот мужчина разбивается на куски для меня.

Я снова выгибаюсь навстречу ему, и наконец, наконец, он дает мне то, что я хочу. То, о чем я мечтала месяцами. Головка его члена проникает в меня, медленно, но уверенно. Он делает паузу, чтобы я могла привыкнуть.

– Ты в порядке? – спрашивает он, его голос неуверенный.

– Да, Тео! Пожалуйста, перестань спрашивать и просто займись со мной любовью.

Он смеется над моим всплеском эмоций, а затем выполняет мою просьбу, проникая в меня до конца. Я задыхаюсь, его огромный член растягивает меня до предела. Это ошеломляющее удовольствие. Стенки моего влагалища сжимаются вокруг него, пытаясь приспособиться к его размеру.

Когда видит, что я в порядке, он начинает двигаться. Его руки находят мои бедра, прижимая к себе, пока он проникает в меня. Я стону от удовольствия, мое тело на пределе, приближается оргазм. Сначала он двигается медленно, не торопясь со мной. Его взгляд на моем лице, впитывает каждую деталь экстаза.

– Да, да, – стону я. – Еще.

Его руки сжимают мои бедра, когда он ускоряет темп, – сильнее, быстрее и так чертовски идеально. Звук нашей кожи, сталкивающейся при каждом толчке, эротичен так, как я и не думала, что это возможно. Он закрывает глаза, сосредоточиваясь на ощущении нашего единения.

Мое тело напрягается, сжимаясь при каждом толчке, мой оргазм нарастает, нарастает и нарастает. Я теряю себя в удовольствии, почти боли, от растяжения до предела. Он движется с отработанным ритмом, попадая во все нужные места, заставляя меня стонать его имя.

– Софи, посмотри на меня, – приказывает он, его голос больше похож на рычание. – Кончи для меня, моя нарушительница.

Черт, и я кончаю. Его слова толкают меня за грань, в небытие. Я падаю в темноту своего разума, эйфорические волны проносятся через меня, каждый сантиметр моей кожи горит, когда мое тело напрягается и взрывается вокруг него.

Он не сбавляет темп, доводит меня до оргазма, выжимая из меня каждую каплю удовольствия. Едва оно утихает, я чувствую, как во мне снова нарастает новое возбуждение. Этот мужчина станет моей погибелью, но какой же сладкой.

Внезапно он хватает меня за бедра и переворачивает нас, удерживая меня крепко на себе. Самосознание пытается проникнуть в меня, но я делаю все, чтобы не допустить этого. Несмотря на мои усилия, он видит колебание на моем лице.

– Ты невероятна, Софи, – выдыхает он.

Это все, что мне нужно для уверенности. Я покачиваю бедрами, сначала медленно, находя свой ритм. Его руки находят мои бедра, помогая мне двигаться в такт с ним, поддерживая ритм моих движений. Один из его больших пальцев находит мой клитор и надавливает на него, создавая восхитительное трение.

– Тео! – кричу я, не в силах сдержаться.

– Да, детка. Вот так.

Я откидываю голову назад, закрываю глаза, обретая уверенность, позволяя своему разуму умолкнуть, сдаваясь удовольствию, здесь и сейчас.

– Хорошая девочка, – говорит он, и я, блядь, ломаюсь. Мой оргазм снова разбивает меня на куски, посылая по моему телу волны удовольствия. А потом я смотрю, как он следует за мной за грань, все его тело дрожит, а из горла вырывается стон.

Я замедляю движения, наслаждаясь каждой секундой. А потом он притягивает меня к себе, его сильные руки обнимают меня, его тело прижимается к моему.

Мы остаемся лежать в объятиях друг друга, переплетенные конечностями и теплом, – его руки, крепость вокруг меня.

Я закрываю глаза, прижимаюсь щекой к его груди. Его сердце бьется ровно, сильно. Безопасно. Колыбельная, которую слышу только я.

Мы долго молчим. В разговоре нет нужды.

В конце концов, он слегка сдвигается, чтобы откинуть волосы с моего лица. Его пальцы мягкие и нежные.

– Все было хорошо? – шепчет он.

Я тихо смеюсь.

– Хорошо? Это было... волшебно.

Его губы касаются моего лба.

– Я просто хотел, чтобы для тебя все было идеально.

– Так и было, – говорю я. – Ты был идеален.

Наступает пауза, такая, которая мягко тянется между двумя людьми, знающими, что мир все еще ждет за стенами комнаты. Ждет, чтобы ворваться. Ждет, чтобы разрушить этот момент.

– Хотела бы я, чтобы мы могли остаться здесь навсегда, – шепчу я, даже не уверенная, что хотела сказать это вслух.

Тео не отвечает сразу, он просто обнимает меня крепче. Его грудь поднимается и опускается подо мной, как волны океана, ровно и ритмично, пытаясь удержать бурю.

– Я знаю, – наконец говорит он. – Я тоже.

Эти слова повисают между нами тяжелым грузом. Они одновременно прекрасны и опасны.

Мы не можем остаться здесь навсегда, и мы не можем спрятаться. Мы оба это знаем. Но сейчас, в этот момент, есть только мы. Только наши тела, наши сердца и наша безрассудная, невозможная любовь.

Он поднимает мой подбородок, его глаза становятся темнее, мягче.

– Софи... Я хочу, чтобы ты кое-что знала.

У меня замирает сердце.

– Что же?

– Для меня это не просто интрижка. И не секрет, который я собираюсь забыть, когда станет сложно. Ты не временная.

Я моргаю, сдерживая слезы.

– Ты тоже.

Его губы снова касаются моих, и простым прикосновением наших губ он передает всю правду своих слов.

– Я буду бороться за тебя, – шепчет он. – Даже если весь мир скажет мне, что я не должен.

Я прижимаюсь к нему, прижимая к нему каждую часть своего тела.

– Тогда мы будем бороться вместе.

Глава 36

Тео

Я просыпаюсь рано в воскресное утро, мой мозг запрограммирован просыпаться с восходом солнца. Софи все еще прижата ко мне, – обхватив меня одной ногой, и положив голову мне на грудь. Ее красивые каштановые локоны обвивают мою руку, теплые и мягкие, удерживая меня рядом с ней, как плющ, цепляющийся за дерево.

Если бы не нужно было, я бы никогда не покинул ее объятия. Я изучаю ее черты лица, такие красивые и расслабленные во сне. Ее пухлые губы слегка приоткрыты, а длинные темные ресницы трепещут. Она – мечта каждого мужчины, но никто другой не может прикоснуться к ней. Никто другой не получает ее сонных улыбок или мыслей ночью. Только я.

И по-прежнему, в большинстве случаев, я не могу в это поверить. Жизнь стала нереальной.

Прекрасная смесь эмоциональных взлетов и падений, которую я не променял бы ни на что. Софи Уилсон вошла в мою жизнь и полностью ее переписала, независимо от того, как все закончится. Как бы я ни надеялся, что мы будем жить долго и счастливо, жизнь снова и снова показывает мне, что ей плевать на счастливые концовки.

Поэтому пока я держусь изо всех сил. Пока я живу настоящим. Потому что кто знает, что принесет завтрашний день.

Я не могу солгать и сказать, что не испугался, когда вчера вечером нас увидела подруга ее мамы. Хотя Софи, кажется, думает, что все будет хорошо, я чувствую, как страх давит на мою грудь. Как будто что-то изменилось. Я просто знаю, в глубине души, что все станет сложнее. Я не могу сказать, почему и как, но это знание укоренилось в моем сознании и не хочет уходить.

Нас поймают.

Вопрос теперь в том, что я буду делать? Очевидный выбор? Уйти. Покончить с этим, пока ущерб не слишком велик. Собрать вещи и исчезнуть. Позволить Софи вернуться к нормальной жизни подростка. Она так молода, у нее впереди еще столько всего. В конце концов, она забудет обо мне. Пойдет дальше и будет счастлива.

Но проблема в том, что... я ни за что не поступлю так. Теперь она владеет мной. Полностью. Я никуда не уйду. Не без нее.

Я вдыхаю ее запах, наслаждаясь еще несколькими секундами с ней, прежде чем заставить себя встать с постели. Мне нужно в туалет, и я не могу больше терпеть. Я двигаюсь медленно, осторожно, стараясь не разбудить ее. Она выглядит такой спокойной. Я не хочу нарушать это спокойствие, пока что.

Я делаю свои дела, брызгаю водой на лицо, затем надеваю мягкие черные спортивные штаны, оставляя грудь обнаженной. Я спускаюсь вниз, решив приготовить ей завтрак, достойный королевы. Которой она и является.

Винни спрыгивает со своей лежанки, как только я дохожу до нижней ступеньки, виляя хвостом как сумасшедший. Я поглаживаю его по голове и выпускаю на улицу, чтобы он мог пописать, затем наполняю его миску завтраком. Пес съел бы весь пакет, если бы я ему позволил, но я слежу за его весом. Он бросает на меня косой взгляд, когда возвращается и видит размер порции, которую я ему дал.

Я завариваю крепкий кофе. Технически это эспрессо, но заваренный в кофеварке. Затем разбиваю несколько яиц, посыпаю их чесночным порошком, солью и перцем, и выливаю яичную смесь на раскаленную сковороду. Я делаю паузу, чтобы включить музыку, создаю настроение с помощью ее низкого и мягкого ритма, а затем возвращаюсь к приготовлению яичницы.

Бекон во фритюрницу, колбасу на сковороду. Я перехожу от столешницы к столешнице, следя за тем, чтобы ничего не пригорело. Кроме бекона. Это сделано намеренно. Если он не хрустящий до краев, то он не правильный. Я умру с этим убеждением. Мягкий бекон – это грех против завтрака.

Я роюсь в холодильнике, пока не нахожу тертый сыр, посыпаю им яйца, затем раскладываю все по тарелкам и ставлю их в духовку, чтобы они оставались теплыми.

Наконец, я сажусь на барный стул и достаю телефон. Сначала просматриваю уведомления. Ничего тревожного, никаких загадочных сообщений или пропущенных звонков. Никаких разоблачений о местных учителях, встречающихся со своими ученицами.

Я медленно выдыхаю. Половина меня ожидала проснуться в атмосфере цифровой охоты на ведьм. Наверное, это и есть то, что называют угрызениями совести.

Я отмахиваюсь от этой мысли, радуясь, что пережил еще один день. По крайней мере, пока. Еще рано.

Затем я слышу ее шаги наверху и инстинктивно выпрямляюсь. Я хочу подняться и встретить ее на полпути, но жду, давая ей пространство. Через мгновение она появляется, одетая в еще одну мою футболку и больше ни во что.

Ее вида, одетой только в мою футболку, достаточно, чтобы мой член затвердел. Она так чертовски красива, что это просто смешно. Мое тело жаждет ее, даже когда мой мозг кричит «не сейчас». Я готов отказаться от завтрака и утащить ее обратно наверх, но тут она улавливает запах еды и улыбается.

– О боже, как вкусно пахнет. Я умираю с голоду.

Я встаю и подхожу к ней, обнимаю за талию, мои губы касаются ее губ в поцелуе, который едва ли отражает то, что я хочу с ней сделать.

– Все для тебя, моя любовь.

Она мгновенно краснеет, розовый румянец расцветает на ее щеках.

– Спасибо, сэр, – дразнит она, подмигивая. Она меня погубит.

Я мягко поворачиваю ее и шутливо шлепаю по попке. Она тихо вскрикивает.

– Это за то, что назвала меня сэром, – говорю я с ухмылкой.

– Значит, я должна делать это чаще, – отвечает она, покачивая бедрами, как на подиуме, направляясь в кухню. Всегда дразнит меня.

Я следую за ней, не отрывая глаз от ее попки. Ничего не поделаешь. Я достаю наш завтрак из духовки, ставлю ее тарелку перед ней на кухонный стол и иду наливать ей чашку кофе. Я беру первую попавшуюся кружку и фыркаю, прочитав надпись на ней: «Скользко, когда мокро». Подходит.

Ее глаза сужаются, когда я протягиваю ей кружку.

– Ты специально выбрал эту, да?

Я смеюсь.

– Нет, нарушительница. Подходит, да? – я подмигиваю, и ее щеки снова краснеют. Я живу ради таких моментов, наблюдая, как она ерзает под моим взглядом.

Мы едим в комфортной тишине. Благодаря ей этот дом снова стал для меня домом. Я украдкой смотрю на нее между каждым кусочком, все еще не привыкнув к тому, что она сидит в моей кухне, как будто она ей принадлежит. Каждая секунда с ней кажется нереальной, как будто я лунатик в лучшем смысле этого слова.

Когда кофе стекает по ее подбородку, не попав в рот, я наклоняюсь и без колебаний слизываю его с ее кожи. Ее глаза расширяются, сначала от удивления, но потом она улыбается.

Она знает, что делает со мной. Она должна знать.

Когда мы заканчиваем есть, и я убираю кухню, я в последний раз обнимаю Софи, прежде чем отпустить ее домой. Я крепко обнимаю ее, обхватывая руками, как будто боюсь, что она исчезнет. Я вдыхаю аромат ее шампуня, теплый, мягкий цветочный запах, который стал ее отличительной чертой, запечатлевая его в памяти.

– С нами все будет хорошо, правда? – спрашивает она мягким, неуверенным голосом.

Но я не отвечаю. Не словами. Вместо этого я поднимаю ее подбородок и целую ее, словно в последний раз.