Текст книги "Сказки народов Америки. Том 5"
Автор книги: авторов Коллектив
Жанр:
Сказки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц)
Пересказ Н. Темчиной
вождя индейцев дакотов[28]28
Стр. 94. Дакоты – группа степных племен-кочевников.
[Закрыть] был сын по имени Нип-Низаза. Но так обращались к нему только в дни больших празднеств, а обычно звали его просто Нип.
Дакоты исстари охотились на бизонов, ведь в те времена по прериям бродили целые стада бизонов, и думали индейцы, что так будет всегда.
Но вот пришел день, когда охотники взошли на высокий холм и не увидели ни одного бизона. Куда они подевались, никто не знал.
Опечалились охотники. Нет бизонов – нет жизни. Ведь из шкур их делали одежду, из кости вырезали наконечники для стрел, а сочное бизонье мясо служило пищей во все времена года.
Отправились охотники искать бизонов, да все впустую. Сколько ни ходили-бродили окрест, даже следов не нашли. Тогда к вождю подошел Нип и сказал:
– Отец, позволь мне пойти искать бизонов.
– Но их не нашли даже старые охотники, – ответил отец.
– Я могу оказаться удачливее, – возразил Нип.
Вождь был горд, что в его сыне так рано пробудилось мужество, и согласился. Мать дала Нипу старинный амулет, мальчик перебросил через плечо лук и колчан, полный стрел, прицепил к поясу охотничий нож.
– Будь осторожен, сынок, – шепнула мать на прощанье и скрылась в вигваме, чтобы никто не видел ее слез.
Так Нип покинул становище.
Много раз всходило солнце и смотрело с высоты на маленького охотника, а Нип все шел и шел, не ведая страха, по огромной равнине. Ночами он спал прямо на земле, и звезды дивились его смелости.
Равнина кончилась, и Нип вошел в густой лес. Здесь на поляне увидел он одинокую хижину. Около нее сидел старый индеец и пристально смотрел в чашу с водой.
Когда Нип приблизился, индеец, не взглянув на него, сказал:
– Здравствуй, Нип-Низаза.
– Как ты узнал меня? – удивился Нип.
– Увидел в воде, ну а имя твое написано у тебя на лбу!
Нип удивился еще больше. Он понял, что попал к волшебнику.
– Ты прав, я волшебник, – сказал старик, он ведь умел отгадывать мысли людей. – Меня зовут Нэпи. Ты ищешь бизонов?
– Скажи, пожалуйста, где они?
– Не спеши, – отвечал Нэпи. – Придет время, и я помогу тебе. Проходи в вигвам, поешь, отдохни, а после я тебе кое-что расскажу.
Волшебник угостил мальчика удивительными яствами – таких Нип никогда не пробовал. Он вежливо отведал всего понемногу, как учила его мать, и поблагодарил старика.
– А теперь слушай, – сказал наконец Нэпи. – Недалеко отсюда живет могучий великан. Это он угнал из прерий всех бизонов. Победить его трудно, ничто его не берет – ни стрела, ни копье, ни нож. Но он глуп, как и все злые великаны, и мы его одолеем!
– Я исполню все, что ты прикажешь, – сказал Нип. – Ведь племя мое голодает.
– Ты храбрый мальчик, – отозвался волшебник. – Теперь встань и не шевелись.
Нип выпрямился. Колдун обрызгал его волшебной водой, и мальчик тотчас почувствовал, что ноги его срастаются, руки прирастают к бокам и деревенеют, а тело становится тонким и твердым.
Так Нэпи превратил Нипа в палку. Впрочем, Нип по-прежнему мог видеть, слышать и даже… говорить!
Сам Нэпи обернулся щенком, схватил палку в зубы и побежал в лес.
Тропинка становилась все шире и вскоре вывела к светлой поляне. Здесь, у самой высокой ели, стоял огромный вигвам. Как раз в этот миг из него вышли великан, великанша и их сын.
– Смотрите, собачка! – воскликнул мальчик. – Давайте возьмем ее!
– Ладно, – ответила мать. – У собаки хорошая шерсть, я себе сделаю из нее теплую шапку. А вот хорошая палка! – Великанша ткнула ногой Нипа. – Будет чем коренья из земли выкапывать.
– Это еще что такое? – рассердился великан. – Не нравится мне этот пес. Он принесет нам горе! Вышвырни его отсюда!
– Мне он нужен! – сказала великанша.
Великан недовольно проворчал что-то и отвернулся, перечить жене не стал.
После ужина великанша разложила на земле огромные одеяла, и вся семья легла спать. Задрожали стены от великаньего храпа.
Тут щенок превратился в Нэпи, вернул палке облик Нипа, и оба уселись у котла, стали лакомиться бизоньим мясом.
А наутро щенок как ни в чем не бывало помахивал хвостом, и палка валялась у входа в вигвам.
На рассвете великан проснулся, обглодал бизонью ногу и ушел по своим великаньим делам, а жена его схватила палку и отправилась в лес выкапывать коренья. Сын великана свистнул щенка и увязался следом за матерью.
В лесу они принялись собирать чернику. Тогда щенок схватил палку и прокрался в чащу леса. Здесь он превратился в старика волшебника, а палка – в Нипа.
– Бежим, я знаю, где пасутся бизоны, – шепнул Нэпи и направился к красным скалам, что возвышались невдалеке.
Там в пещере Нип увидел бизонов: их было больше, чем звезд на небе.
– Ого-го! – крикнул Нэпи и погнал бизонов в глубь пещеры.
Они бежали долго. Казалось, пещере не будет конца. Но вот вдали забрезжил свет, выбрались они наверх и погнали стадо через равнину.
– Как жаль, что нет со мной волшебной чаши, – горевал колдун. – Я посмотрел бы, что делает великан.
А великан к вечеру отправился в пещеру, чтобы, как всегда, выбрать бизона себе на ужин. Но в пещере остались только бизоньи следы.
– Где щенок?! – заревел великан, когда ворвался в вигвам.
Щенка нигде не было, палка тоже исчезла.
Бросился великан в погоню. С одного холма на другой перешагивает, через озера перепрыгивает, мчится быстрее ветра. И скоро заметил вдали бизонье стадо.
Но Нэпи то и дело оглядывался, чтобы вовремя увидеть великана, и, когда из-за леса вдруг вынырнула огромная голова, он велел Нипу спрятаться под брюхом самого большого бизона, а сам нырнул под брюхо старого вожака, уцепился за длинную шерсть.
Подбежал великан к стаду, а Нип и Нэпи давай колоть бизонов в бока острыми палками. Разъярились животные, ринулись на великана и сшибли его с ног.
Так Нип и Нэпи добрались до становища.
Большой праздник устроило племя дакотов в честь их возвращения, а когда улеглось веселье, Нэпи сказал:
– Великан еще придет. Нужно быть настороже.
Оправился великан от ран и через несколько дней, когда индейцы погнали бизонов в загон, огромной серой птицей опустился на дерево, стоявшее поблизости. На эту птицу страшно было смотреть: она вращала красными глазищами, щелкала крючковатым клювом. Испугались бизоны, бросились из загона – чуть всех охотников не растоптали.
Стрелы, пущенные в птицу, ломались о ее серые перья. Копья тоже не причиняли ей никакого вреда.
Тогда Нэпи спустился к реке, обернулся выдрой и лег на берегу. Увидела птица зверька, только на выдру нацелилась, а та и схватила вдруг ее за крыло.
– Пусти! – закричала птица страшным голосом.
Поволок Нэпи добычу к вигваму вождя, опутал ей лапы толстым ремнем и повесил над костром. Вдруг птица тихо проговорила:
– Что же будет с моей женой и сыном?
И сказал тогда Нэпи:
– Я отпущу тебя, если ты дашь клятву не угонять бизонов, не отнимать у людей пищу. А чтобы слово твое было твердым, отдавай мне своего сына. Мальчик будет жить вместе с Нипом у дакотов.
Вылетела серая птица из вигвама – крылья ее больше не шумели: они обуглились и съежились от огня.
Нэпи тут же обернулся орлом и скрылся в той стороне, где стоял вигвам великана. Вернулся он не один – принес с собой мальчика, великаньего сына.
Потом Нэпи попрощался со всеми и отправился в свою хижину. Там он снова поставил на колени волшебную чашу с водой, чтобы видеть все, что творится на свете.
Пересказ Н. Темчиной
днажды среди зимы, в Месяц Глубоких Снов, закружила метель и снег сыпал много дней. Он спрятал маленькие деревья, и лишь лесные великаны высились над сугробами. Снегопад загнал зверей в норы, замел их следы, а в селения индейцев привел незваного гостя – голод.
Плотно закрывали охотники пологи вигвамов и, не оглядываясь, уходили в лес. Неслышно ступали они на своих широких лыжах, легче ветра раздвигали ветви, но нигде не находили даже кроличьих следов.
Изредка доносился до них вой голодных волков, да ведь плач голодных детей был куда страшнее.
И вот, когда на поиски дичи ушло уже много дней, колдун Дадават собрал всех охотников селения. Он вынес свой волшебный мешок из оленьей кожи, который хранил в тайнике, и сказал:
– Пусть каждый коснется мешка! На исходе ночи он завладеет добычей, какую сейчас пожелает. Но помните: никто не смеет трогать сердца убитого зверя! Иначе добрые духи отступятся от нас.
Дадават высоко поднял талисман и потряс им в воздухе.
Первым коснулся мешка вождь племени.
– Я хочу добыть медведя, – сказал он.
Потом, соблюдая старшинство, подошли другие. Последним тронул мягкую кожу молодой индеец Скагеди. Он попросил духов послать ему рысь.
К вечеру опять завыла пурга.
Скагеди не смыкал глаз всю ночь. С рассветом он встал на лыжи, хотел первым увидеть на свежем снегу следы зверя.
Шел он недолго и вдруг заметил на берегу реки рысь, в лапах которой билась маленькая выдра. Скагеди выдернул из колчана стрелу и оттянул тетиву до самого уха. Молод был охотник, но добыча редко уходила от него.
Рысь осела в снег, а выдра метнулась к реке и с плеском нырнула в полынью.
Подбежал Скагеди к мертвой рыси, выхватил из-за пояса длинный нож, рассек тушу и вынул сердце. «Кто узнает об этом? – подумал юноша. – А голод столько дней шел по моим следам…»
Путь назад показался Скагеди совсем коротким. Солнце уже поднялось высоко, когда он добрался до своего вигвама, бросился на шкуры и тут же уснул.
Остальные охотники вернулись ночью.
– Нет нам удачи и в этот раз, – сказал один индеец.
– Да, – согласился другой, – будто и в глаза мы не видели волшебного мешка.
– А я, – молвил вождь, – едва успел поднять лук, как медведь ушел.
Дадават молча выслушал рассказ вождя и сказал:
– Кто-то нарушил мой запрет.
С толпой охотников он пошел вдоль селения. Искать пришлось недолго: у вигвама Скагеди лежала убитая рысь. Когда колдун перевернул ее, все увидели широкую рану.
– Скагеди преступил закон! – вскричал колдун. – Нет ему прощения!
– Нет прощения! – отозвались индейцы.
На шум голосов из вигвама выбежал юноша. Он сразу понял все и замер на месте.
– Скагеди разрушил волшебство! – продолжал Дадават. – Мы уходим отсюда. Собирайтесь! Скагеди останется один, потому что он думает о себе одном.
Молча выслушали все суровый приговор. Только некоторые женщины украдкой вздыхали, да у черноглазой Ви, младшей сестры Скагеди, по щекам катились слезы.
Скагеди не шевельнулся, не поднял головы.
В тот же день племя снялось с места. Люди прокладывали тропу в глубоком снегу. За ними с трудом шли навьюченные лошади. Собаки тоже тянули санки.
Вскоре среди деревьев исчезла последняя фигура, и Скагеди остался один. Даже огонь костра не согревал его. Наступила ночь, завыл ветер. Юноша сидел и дрожал от холода.
Прошло много дней. Голод отнял у Скагеди сон. И вот однажды ночью показалось Скагеди, что кто-то ходит вокруг вигвама. Схватил он копье, откинул полог, и тут сквозь вьюгу донесся чей-то шепот:
– Скагеди! Скагеди! Слушай меня! В пещере под сосной спит медведь. Убей его!
Как ни старался Скагеди, ничего не разглядел в темноте. Опустил он полог, подбросил сучьев в костер, положил рядом нож и копье и лег спать.
К утру непогода стихла. Скагеди встал на лыжи и вскоре подошел к пещере. Над входом в нее курился пар. Под снегом глубоким сном спал медведь. Проснуться ему не пришлось. Зоркий глаз был у Скагеди, твердая рука.
Медведь попался большой, но Скагеди все же приволок тушу к вигваму. Мясо он разрезал на куски и приготовил для копчения, а из толстой шкуры задумал сшить теплую одежду и мокасины. Целый день трудился Скагеди и целый день думал, кто же спас ему жизнь и как вернуться к своему племени.
Среди ночи чей-то голосок снова позвал его:
– Скагеди! Скагеди!
Охотник тут же поднялся.
– Завтра придет к тебе Ви, – продолжал таинственный голос. – Пусть передаст всем, что теперь они могут возвратиться. Пусть скажет Дадавату, чтобы он простил тебя. Ты вернешь волшебную силу его мешку.
Когда голос смолк, Скагеди выбежал из вигвама, однако и на этот раз ничего не увидел во тьме.
Ви пришла днем. Она долго плакала от радости – все считали, что брат ее уже погиб.
На другое утро девочка пустилась в обратный путь, а Скагеди весело принялся за работу. Вечером он допоздна не ложился спать, боялся, что сквозь сон не услышит голоса своего спасителя. И вот, когда наступила ночь, молодой индеец снова услыхал тихий голос:
– Скагеди, Скагеди, слушай меня! Когда вернется Дадават, возьми у него мешок и спроси каждого охотника, какого зверя он хотел бы добыть. Все просьбы исполнятся. Напоследок и ты опусти руку в мешок. Достань то, что найдешь на дне, и принеси в мой вигвам. Где он, сейчас тебе знать не надо. Но если исполнишь все, как велено, легко отыщешь дорогу.
На другой день мужчины племени вернулись на старое место. Колдун собрал всех и молча протянул Скагеди свой мешок.
– Какого ты зверя хочешь добыть? – спросил Скагеди вождя.
– Медведя, – коротко бросил тот.
И сейчас же из мешка высунулась на миг когтистая лапа.
– Будет тебе медведь, – сказал Скагеди. – А что хочешь ты? – спросил он у сына вождя.
– Оленя.
И тут же из мешка на мгновение высунулся ветвистый рог.
Лица воинов осветились улыбкой. Они поняли, что сегодня вернутся домой не с пустыми руками. Голод уйдет из становища, и они опять услышат веселый смех детей.
Напоследок Скагеди сунул руку в мешок и нащупал что-то мягкое. Это была лапка выдры. Скагеди спрятал находку, тотчас надел лыжи и бросился на поиски.
Лыжи сами вели юношу в глубь леса. На берегу озера Скагеди разглядел среди сугробов круглую хижину. «Раньше ее здесь не было, – подумал он. – Наверно, это вигвам моего ночного гостя».
В хижине было пусто. Вокруг валялись рыбьи кости, пахло выдрой. Скагеди бережно положил свою находку на лед и повернул назад. Не успел он сделать и двух шагов, как за его спиной раздался знакомый голос:
– Скагеди!
Юноша обернулся – и что же? На том месте, где только что стояла хижина, чернела небольшая полынья, из которой слышался голос:
– Помнишь, ты спас от рыси моего детеныша? За это я и помогла тебе. Теперь мешок Дадавата никогда не оскудеет. А лапка, которую ты принес сегодня, была когда-то моей.
«Моей! Моей!» – откликнулось из лесу эхо.
– Но запомни и передай всем! В ваших вигвамах всегда будет довольно еды, если только люди твоего племени на тропе охоты не станут искать встречи с выдрой.
Послышался всплеск, и по воде пошли круги. Скагеди подождал еще немного, а затем отправился в становище.
С той поры охотники этого племени никогда не идут по следу выдры, а заметив ее, опускают луки.
Пересказ Н. Темчиной
то было очень давно, когда никто из бледнолицых еще не ступал по земле индейцев. У вождя одного из северных племен родилась дочь. Издалека приходили люди посмотреть на нее. Лицо девочки было светло, как летний день, а глаза сверкали подобно звездам. Потому дали ей имя – Сияющие Глаза.
С годами Сияющие Глаза превратилась в прекрасную девушку. Только речи ее делались все холоднее, а взгляд – надменнее. Тогда люди стали звать ее иначе – Гордой Красавицей. Старый вождь качал головой, однако дочери новое имя нравилось.
Слава о красоте девушки летела по индейским селениям, и многие храбрые воины приносили дары к вигваму вождя, надеясь породниться с ним. Гордая Красавица рассматривала меха или украшения, но как будто не замечала тех, кто принес их.
– В чей же вигвам ты хочешь войти? – спросил ее однажды старый вождь. – Скажи, ведь многие ждут твоего решения.
– О, среди них нет достойного! – отвечала Гордая Красавица. – Не может же стать моим мужем вот тот, с рыбьими глазами! Или тот, у которого нос, как у селезня! – И девушка звонко рассмеялась. – А этот, вон посмотри, его зовут Большой Орел, – продолжала она. – В его головной повязке перьев столько, будто он совершил все подвиги на свете! Почему же сейчас он боится даже пальцем шевельнуть? Может, замерз, как река зимой? Тогда ему больше подойдет другое имя – Большая Льдина!
Ни один мускул не дрогнул на лице воина. Он подошел к старому вождю и тихо сказал:
– Я уезжаю.
– Тебя обидели насмешки моей дочери?
– Она еще пожалеет об этом. Прощай!
Трижды взошло солнце, прежде чем собаки домчали Большого Орла до стоянки его племени. В лагере все готовились двинуться на юг.
– Собирайся скорее, мы покидаем эти места! – кричали мужчины Большому Орлу, когда тот проезжал по селению.
– Не ждите меня, я догоню вас, – отвечал он.
На другое утро, когда последняя упряжка скрылась в лесу, Большой Орел, шепча заклинания, принялся что-то лепить из снега. Он трудился долго, и когда кончил, среди опустевшего поселка недвижно стояла фигура воина, одетого как подобает молодому индейцу. Большой Орел долго глядел в лицо снежного истукана, потом медленно произнес:
– Слушай меня и помни! Ты великий воин, твое имя – Мууви. Ты родился далеко-далеко на севере, где лед и снег никогда не тают. Сердце у тебя изо льда, оно не знает любви и жалости.
– Да, – произнес оживший Мууви.
– Я отвезу тебя в селение, где живет девушка, имя которой Гордая Красавица. Ты возьмешь ее в жены.
– Пусть будет так, – отозвался человек из снега.
И оба тут же пустились в путь.
К вечеру третьего дня нарты Большого Орла остановились неподалеку от вигвама Гордой Красавицы.
– Ступай, – тихо приказал индеец.
– Я исполню твою волю, – отвечал Мууви.
Едва он вошел в жилище старого вождя, все взоры обратились к нему.
– Вот он! – шепнула Гордая Красавица отцу. – Его я согласна назвать своим мужем!
Пышную свадьбу устроил дочери старый вождь. Когда же веселье кончилось, Мууви объявил, что должен немедленно отправиться назад к своему племени.
– Мы поедем завтра на рассвете, – сказала Гордая Красавица.
– Я ухожу сейчас, а ты останешься, если хочешь. Мои воины придут за тобой весною, – проговорил Мууви.
И тут люди впервые увидели, как плачет Гордая Красавица.
Тогда Большой Орел подошел к Мууви и что-то сказал ему.
– Пусть будет по-твоему, женщина, – обернулся к жене Мууви. – Иди за мною, да не отставай.
Мууви двинулся вперед. Много дней шли они через леса, пересекали равнины, перебирались через реки.
– Скоро ли мы увидим стоянку твоего племени, муж мой? – не раз спрашивала Гордая Красавица.
– Нет, не скоро, – качал головой Мууви.
Но однажды южный ветер разогнал облака и проглянуло солнце. Снег подтаял, и стало трудно идти. Вдруг Гордая Красавица испуганно вскрикнула: Мууви застыл на месте, покачнулся и рухнул, как дерево. Гордая Красавица бросилась к нему и тут увидела, что тело Мууви обратилось в груду снежных комьев.
Немало раз всходило и заходило солнце, прежде чем Гордая Красавица вернулась в вигвам своего отца. Старый вождь выслушал ее рассказ, долго молчал, а потом проговорил:
– Утешься! Мудрое солнце указало тебе новую тропу. Ты узнала горе, ты плачешь. Это значит, что лед твоего сердца растаял.
Пересказ Н. Темчиной
незапамятные времена, когда мир был еще не таким, как сейчас, родился на свет мальчик. Назвали его Вихио.
Едва солнце зашло в третий раз после рождения Вихио, отец, по обычаям племени, пришел с ним в вигвам колдуна – показать сына. Старик долго смотрел на ребенка, а затем промолвил:
– Храбрым воином станет твой мальчик, и еще будет он любить шутку и веселую песню.
Быстро рос Вихио, рано научился понимать крики птиц и зверей, распутывать паутину следов. От рыжей белки узнал Вихио, что далеко-далеко в северных лесах живет большой медведь, который никого не пускает в свои леса, а если кто забредет, назад вряд ли вернется.
Справил Вихио свой Праздник Первой Стрелы и на другой день простился с родным селением. Взял лук, подвязал лыжи и двинулся на север.
Много дней пробирался он по лесам, наконец вышел к реке. У берега заметил он полынью, а вокруг следы больших медвежьих лап. «Так вот где ты бродишь! – подумал Вихио. – Ну, берегись!»
Присел он у полыньи и стал удить рыбу. Скоро из лесу донесся громкий треск, и на лед вышел медведь, такой огромный и страшный, что Вихио сразу понял, почему из этих мест никто домой не возвращается.
– Кто тут ловит мою рыбу?! – громко прокатилось по реке.
Вихио обернулся и спокойно сказал:
– Здравствуй, Медведь-владыка-лесов! Меня послала сюда рыжая белка. Говорила она, будто ты прямо лапами таскаешь рыбу из ледяной воды. А теперь посмотри, как я это делаю. Может, и тебе понравится.
Медведь покосился на маленького человечка, подошел ближе. Вихио закинул лесу, и вскоре возле него на снегу билось несколько рыб.
– Ловко! – довольно прорычал медведь. – Только крючка вот у меня нету!
– Но у тебя есть хвост! – быстро ответил Вихио. – Сунь его в воду, а как рыбка клюнет, так и тащи.
Сел медведь на лед, опустил в полынью свой коротенький хвост и стал ждать. Но когда захотел он подняться, чтоб посмотреть, много ли рыбы попалось, то почувствовал, что кто-то его крепко держит.
– Эй, человечек! – взревел медведь. – Погляди, кто это там схватил меня?
– Разве ты не узнаешь? Это мороз! – засмеялся Вихио. – Он посильнее тебя. Прощай!
Встал Вихио на лыжи, запел песенку о Медведе-который-примерз-ко-льду и побежал прочь.
Долго шел Вихио. Наступила весна, а он все не встречал людей. Охотники не бродили по лесам, а индейские селения, через которые он проходил, были пусты.
Однажды навстречу Вихио выскочил кролик.
– Меньшой брат, куда делись люди? – спросил Вихио.
Кролик пугливо огляделся и сказал:
– Пока тебя не было, прилетала сова. Она таскает детей прямо из вигвамов! Оттого все покинули эти места.
– Откуда она взялась? – спросил Вихио, но ни кролик, ни другие звери и птицы – даже сорока – не знали, где гнездо совы.
Тогда Вихио разыскал в селении детскую шапку, с трудом натянул ее себе на голову и прилег возле пустого вигвама. Ночью услыхал он хлопанье огромных крыльев. Совсем рядом раздалось протяжное «у-у-ух», и в тот же миг цепкие когти схватили Вихио и оторвали от земли.
– Никому не уйти от меня! – глухо прокричала сова и понеслась в темноту.
Она подлетела к большому дереву и швырнула Вихио в дупло. Вихио стукнулся о дно дупла, огляделся, потом вытащил из кожаного мешочка, который всегда висел у него на поясе, комок смолы.
– Эй, что это у тебя? – окликнула его сова, сверкнув желтыми глазами.
– На, попробуй, – ответил Вихио.
Сова тут же схватила круглый комок, и клюв у нее склеился. Смола-то липкая – ни проглотить, ни выплюнуть!
Билась сова, вертела головой, а Вихио выбрался из дупла, спрыгнул на траву, запел песенку о Злой-сове-у-которой-склеен-клюв и пошел разыскивать людей.
Он хотел сказать им, что и они сами, и дети их отныне могут жить спокойно.
