Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 2, часть 2"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

содержанием российской и турецкой эскадр под прикрытием военных судов,

а дивизионному генералу Шабо со всем его штабом [и] разными

чиновниками позволено отправиться в Тулон или в Анкону, из оных мест, куда он

пожелает кочтом договаривающихся держав; генералитет и весь

французский гарнизон обязывается честным словом в течение 18 месяцев отнюдь не

принять оружия против империи всероссийской и Порты Оттоманской и их

союзников.

Французы, попавшиеся в плен во время осады Корфу, на тех же

правах отправлены будут вместе с французским гарнизоном в Тулон с

обязательством на честное слово не принимать оружия противу помянутых

империй и союзников их во все течение настоящей войны, пока размена их

с обеими империями российскою и турецкою учинена не будет. Больные же,

остающиеся здесь из французского гарнизона, по невозможности следовать

за оными, будут содержаны наравне с больными российскими и турецкими

на коште договаривающихся держав, а по излечении отправлены будут

в Тулон.

Февраля 21. 21-го числа прибыл к главнокомандующему из

Константинополя курьер с высочайшими его императорского величества повелениями и

со всемилостивейши пожалованными от его императорского величества

адмиралу Ушакову знаков орденских: брилиантового знака ордена Св.

Александра Невского, за начальные действия противу французов и за

распоряжения при взятии крепостей на острове Цериго, и ордена Св. Иоанна

Иерусалимского командорственного с приГсо]вокуплением по оной пенсии

в 2000 рублей ежегодно доходу, состоящей за усердную службу и

храбрые противу неприятеля подвиги, приобретшие особливое высокомонаршее

благоволение, командующим же и прочим штаб и обер-офицерам,

рекомендованным за храбрость, отличные подвиги, усердные и ревностные

исполнения при взятии крепостей – островов Цериго и Занте, доставлены оным же

курьером всемилостивейше пожалованные от его императорского величества

ордена Св. Анны 2-го и 3-го классов, а служителям, бывшим в десанте

на острове Цериго, оказавшимся так же храбрыми, ревностными и

исполнительными в военных подвигах 300 знаков ордена Св. Анны. В следующую

ночь пришло к крепости Корфу французское судно о восьми медных

пушках, именуемое поляка «Експедицион», с малым количеством провианта и

железа, которое взято в плен российскими судами, на ней было служителей

35 человек под командою капитана Кореля.

Февраля 22. 22-го числа по возвещении утренней зори сигналом велено

обеим эскадрам сняться с якоря и итти между крепости Корфу и острова

Видо, куда подошли и стали линией по всему рейду на якоря, окружая все

крепости оною, и легли на шпринг противу оных крепостей для

предосторожности. В 11 часов пополуночи главнокомандующий отправил в крепость

Корфу всю солдатскую команду находящуюся на эскадре для принятия

крепостей, то ж артиллерии капитана 1-го ранга Юхарина с пристойным

числом артиллерийских офицеров и служителей для описей по

артиллерийской должности всех снарядов и материалов, в крепости находящихся.

Пополудни того ж числа французский гарнизон, выходя из крепости

в надлежащем устройстве, положил пред фрунтом наших войск свои ружья

и знамя, сходно с капитуляциею. Войски наши, приняв оные и всю

амуницию, немедленно заняли все укрепленные места нашим караулом. В сие ж

время французские флаги с крепостей спущены и подняты на оных, то ж на

корабле «Леандре», фрегате «Бруне» и прочих судах флаги союзных

держав, и со оных крепостей салютовано адмиральскому флагу из 7 пушек,

которым ответствованно равным числом. В то ж время главнокомандующему

привезены на корабль «Св Павел» французские флаги с крепостей и с

судов, знамя гарнизона, то ж и ключи от всех крепостей, ворот и от

магазин, который обще с генералитетом и прочими командующими отправились

в Корфу, в церковь св. чудотворца Спиридона для прине-

сения господу богу благодарственного молебствия. По сходе на

берег встречены были множеством народа и первейшими жителями обще

с духовенством с величайшею почестью и восклицаниями, возглашая

благодарность всемилостивейшему государю императору Павлу Петровичу за

избавление их от ига неприятельского, производя беспрерывный колокольный

звон и ружейную пальбу; во всех домах из окон вывешены были шелковые

материи и флаги первого адмирала, которые также многие из жителей,

держа в руках, теснились, желая видеть своих избавителей, а по выслуша-

нии благодарственного молебна главнокомандующие эскадрами с прочими

возвратились на корабли. В крепостях острова Корфу при приеме по

осмотру определенных оказалось: мортир медных разных калибров 92,

чугунных 9-пудовых каменнострельных 13, голубиц1 медных 21, пушек

медных разных калибров 323, чугунных разного ж калибра 187, ружей

годных 5495, бомб разного калибра чиненных 545, нечиненных 36 849,

гранат чиненных 2116, нечиненных 209, древгаглов 2 1482, ядер чугунных

разных калибров 137 тысяч, книпелей 12 708, пуль свинцовых ружейных

132 тысячи, пороху разных сортов 3060 пуд., пшеницы немолотой в

разных магазинах до 2500 четвертей и некоторых морского и сухопутного про-

виантов по числу французского гарнизона месяца на полтора, также

оказалось во многих магазинах по разным должностям припасов и материалов

немалое количество. Судов при Корфу находящихся: корабль 54-пушечный

обшитый медью «Леэндр», фрегат 32-пуш. «Ля-Брун», полякра «Экспеди-

цион» о 8 пушках медных, одно бомбардирское судно, галер 2, полугалер

годных 4, негодных 3, бригантин негодных 4 и три купеческих судна; и

оные купеческие суда, надлежат казне или хозяевам, велено комиссии об них

сделать рассмотрение; в порте Гуви один 66-пуш. корабль ветхий, также

один корабль, 2 фрегата ветхие, затопшие при крепости же Корфу и

в порте Гуви нашлось немалое количество дубовых и сосновых лесов,

годных ко исправлению кораблей и в перемену рангоута.

В сие ж время с посланным с турецкой эскадры курьером отправлены

в Константинополь к российскому полномочному министру и кавалеру То-

маре разные письменные дела и всеподданнейший рапорт к его

императорскому величеству с сокращенною реляциею о взятии острова Корфу,

с которого копия при сем прилагается3.

Февраля 23. 23-го числа послано на корабль «Леандр» пристойное

число жителей для его исправления, а на фрегат «Брун» посланы

служители с турецкой эскадры, который по согласию главнокомандующих

соединенными эскадрами взят турками, а корабль «Леандр» достался

российской эскадре.

Того ж числа приказано забрать на эскадры находящихся на берегу на

нижних батареях артиллерию со всеми снарядами, материалами и припасами,

то ж солдатскую и артиллерийскую команду.

Приказано тож корабль «Леандр» отвести в порт Гуви для

исправления по причине, что во время атаки острова Видо поврежден нашими

кораблями.

Сего ж числа просили позволения у главнокомандующего быть к нему

на корабль с почтением французские генералы Дебуа, Шабо и Пиврон,

которые, пробыв малое время, отправились обратно в цитадель.

Февраля 27. 27-го числа аглинский бриг снялся с якоря и по отдании

надлежащего салюта пошел к югу.

Марта 1-го числа главнокомандующий наш велел занять главную

госпиталь, состоящую в городе Корфу, в которую перевезены все больные

и раненые с кораблей и с порта Гуви. Употребляя всевозможное попечение

о здоровье служителей, учреждая для надзирания чистоты и порядка и

продовольствия в пище ежедневное дежурство капитанов по старшинству, и

принят на время надобности в службу во оную госпиталь из цефалонских

дворян доктор Чулаки.

Марта 3. 3-го числа сего месяца отправил капитан-лейтенанта Клопа-

киса в Черную гору к тамошнему митрополиту для изъявления ему и всему

народу черногорскому о мирном к ним расположении и благоволении его

императорского величества нашего государя. Предписывая ему узнать о при-"

бытии российских войск к стороне Италии в Зару или в Триест и по

осведомлении возвратиться немедленно в Корфу к эскадре.

Марта 4. 4-го числа командующие соединенных эскадр посылали

офицеров своих отыскивать в порте купеческих наемных судов ко отправлению

в Тулон французского гарнизона, находящегося в цитадели, которые уже

к 13 числу сего месяца состояли в готовности ко отправлению во ожидании

попутного ветра; из легких военных судов ко оному в конвой назначены

были акат «Ирина», бригантина «Феникс», взятый в плен бриг и новокуп-

ленная бригантина, которая должна следовать в Анкону с генералом Шабо

и со штабом его в сходство договоров.

Марта 14. 14-го числа с фельдъегерем Македонским отправлены от

главнокомандующего в Константинополь к полномочному министру и

кавалеру Томаре многие письменные дела и при оных всеподданнейший рапорт

его императорскому величеству и обстоятельная реляция о взятии союзными

эскадрами крепостей Корфу и со оной реляции прилагается при сем копия.

Марта 16. 16-го числа прибыл к эскадрам португальский двухдечный

корабль о 74 пушках, именуемый «Шарлотта» (имя королевы

португальской), который при отдании должного салюта стал с нами в соединении на

якорь; на оном же прибыли в Корфу кардиналы. Дюк Де-Йорк Брасии и

Пинятелло с прочими духовными чинами, тож две французские принцессы

и вся их свита прибыли в Корфу на возвратившемся из Бриндичей

фрегате «Счастливом»; следуя из Бриндичей оным фрегатом пойман на пути

корсарский французский требак о осьми пушках, на коем находилось

служителей 15 человек под командою лейтенанта Гига, отправленного из

Анконы с полковником Лефилом в Александрию к генералу Бонапарте.

Марта 18. Сего ж числа пополудни отправились суда: акат «Ирина»,

бригантина «Феникс» с девятью купеческими судами в Тулон для отвозу

военнопленного французского гарнизон из Корфу, а фрегат «Михаил»,

посланный в генваре месяце с турецким корветом в Бриндичи, а оттоль

в Триест, по отвозе туда неаполитанского министра маркиза Де-Галло, сего

числа возвратился к соединенным эскадрам, турецкий же корвет во время

случившегося крепкого ветра от него отлучился и возвратился в Триест.

Марта 24. 24-го числа отправилась и новокупленная бригантина с

генералом Шабо и с чиновниками, при нем находящимися, в Анкону;

в Корфу ж от сего времени остается из французского гарнизона одни

больные и тяжело раненные, состоящие в госпитале.

Марта 25. 25-го числа главнокомандующий приказал фрегатам

«Григорию Великие Армении», «Счастливому», «Навархии» и шхуне № 1 итти

в порт Гуви для исправления сколько возможно поспешно.

Марта 27. 27-го числа главнокомандующий с генералитетом, штаб и

обер-офицерами отправились в город в церковь св. чудотворца Спиридона

Тримифутского; сей день происходила церковная процессия, каковую всегда

чинили прежде сего ежегодно в честь чудотворца, избавителя сего острова

во время атаки турками в 1716 году с многочисленным флотом и войсками,

которые после великих усилий и потерь неожиданно сняли осаду и блокаду

сей крепости, а ныне в память избавления их от французов народ обоего

пола был собравшись со всех деревень и с ближних островов; при

выносе из церкви святых мощей чудотворца Спиридония расставлены со всех

сторон наши войска, а его святую гробницу, тож и покрывающий оную

балдахин, временно поддерживали наши генералитет, штаб и обер-офицеры и

первые чиновные архонты островские, обнося его кругом крепостных

строений. Поровняясь же на площади противу расставленных наших батальонов

произведен был залпным беглым огнем из ружей, а потом из старой и но-

вой крепостей произведена была пушечная пальба по обыкновению сего

места, а по принесении уже угодника в церковь и по прошествии сей

церемонии главнокомандующий со всеми штаб и обер-офицерами возвратились

на суда; по наступлении же ночи весь город был иллюминован и во всю

ночь происходило бросание ракет и всякого рода веселостей, сходных

нравам и обычаям оных жителей, и во многих местах сделаны были пирамиды,

иллюминованные с надписями в честь великого государя императора и

самодержца всероссийского; народ в великом множестве почти беспрерывными

восклицаниями произносил имя его императорского величества: «Виват,

государь наш, избавитель Павел первый!»

Между тем в разные времена пришло из Патраса к нам несколько и

Константинополя турецких купеческих судов с провиантом. Привезены были

сухари, булгур, бобы, и чечевица и фасоль, а протчих провизии в привозе

не было.

Марта 29-го числа прибыл к эскадре из Палермо неаполитанский

фрегат, который по отдании взаимного салюта стал на якорь; на оном

прибыл неаполитанский министр кавалер Мишеру, который от имя его

величества короля обеих Сицилии просил главнокомандующего назначить с

вверенной ему эскадры отряд к берегам Бриндичей и Манфредонии для

предохранения оных мест от неприятелей и в уважение требования его

сицилийского величества командующий назначил к тому фрегаты «Михаил»,

«Счастливый» и два турецкие корвета под командою капитана 2 ранга

Сорокина, которые отправились в Бриндичи вместе с неаполитанским

фрегатом 3 числа апреля.

30-го числа главнокомандующий получил от его султанского

величества в знак особливого благоволения украшенную алмазами табакерку и

тысячу червонных при двух письмах верховного визиря Хаджи-Юсуф-Зыя

паши перевод о которых в копии при сем прилагается.

Полномочный неаполитанский министр кавалер Мишеру

подал ко мне записку, объясняющую все подробные

обстоятельства королевства неаполитанского и его уездов, с которой точную

копию вашему императорскому величеству всеподданнейше

подношу, и как из оной значит желание его величества неаполь-

ского короля и надобность требует, чтобы соединенные эскадры

вместе с десантными войсками отправились к Неаполю, потому

и должен я обождать приходу войск вашего императорского

величества в Заро, или где они находиться будут, и их перепра-

бить, куда будет должно по обстоятельствам надобности, также

и взяв с собою сколько возможно следовать к Неаполю. Я

давнее уже время через нарочно от меня посланного в Заро

ожидаю оттоль уведомления, о чем вашему императорскому

величеству сим всеподданнейше доношу.

Вице-адмирал Ушаков

Я получил письмо от капитана Драко Гривы, объясняющее

упражнения ныне господина Али-паши Янинского; он, избегая,

чтобы не иттить с войсками в поведенное ему место против

неприятеля, восстает против бедных, трепещущих ужасом от него

греков, старается сделать и показать их бунтующими против

Блистательной Порты Оттоманской; делать на них нападения,

истреблять, разорять и принудить их обороняться; тогда уже

объявит он их совершенными бунтовщиками, чего и малейшего

виду в них никак не замечено и быть не может. Они уверены

в совершенной дружбе нашей с Блистательной Портою, при чем

и помыслить о таковой дерзости не осмелятся и пребудут верны.

Предупредите, милостивый государь, ежели можно, токовое их

несчастие. Письмо капитана Драко при сем к вам препровождаю

и с наивсегдашним моим высокопочитанием и совершенною пре-

данностию имею честь быть.

Федор Ушаков

Радостнейшее известие о покорении вашим

превосходительством славных крепостей острова Корфу получил я 5-го сего

течения и того же часа с нарочною эстафетою отправил

всеподданнейший рапорт ваш к его императорскому величеству

всемилостивейшему государю нашему. Примите, милостивый государь

мой, всеискреннейшее мое поздравление, изъявляемое вам с

чувствами подданного единого с вами государя и сына единого же

отечества. Одержанная вами победа утвердит упование всей

благомыслящей Европы, что оружие наше превозможет и силы

и козни извергов, устремившихся на порабощение рода

человеческого. И в самом деле – завоевание островов Эгейских,

довершенное вами без армии, без артиллерии, и что больше, без

хлеба, представляет не токмо знаменитый воинский подвиг, но

и первое, в столь долговременную войну, отторжение целого

члена Республики, наименовавшейся единою и нераздельною.

Его величество султан шлет вам челенг (перо, даваемое

победителям), соболью шубу, тысячу червонцев на мелкие

издержки и приказал верховному визирю написать к вам от имени

своего письмо и при том фирман с похвалою вашею, которой

имеет быть читан публично в эскадре турецкой; сверх того для

раздачи по благоизволению вашему, кто из подкомандных ваших

более отличился, 3500 червонцев.

По поводу писем вашего превосходительства от 18 декабря,

27 генваря и последнего 21 февраля имел я с министерством

турецким пространные объяснения, и, во-первых, о

продовольствии эскадры, которое беспорядочно в малом количестве и не

во время к вам доставляется, могу уверить, яко очевидец, что,

начиная от 15 ноября по 15 декабря прошедшего года, провизия

годовая для эскадры вашей отсюда действительно была

отправлена на нанятых правлением купеческих судах российских и

турецких. Сверх того, как к данным вам прежде ста*м тысячам

пиастро«в перевел я еще чрез г. контр-адмирала Пустошкина сто

тысяч пиастров, и по данному вам кредитиву получил из Па-

траса, Салоник, Смирны и Кандии уведомления, что все

требуемые вами суммы без малейшего замедления уплачиваемы будут,

о чем и вашему превосходительству из тех мест дано знать, то

до получения 13 прошедшего февраля письма контр-адмирала

Пустошкина из Рагузы о недостатках в эскадре вашей

провианта, через целые три месяца за неимением от вас никакого

известия находился я в совершенном спокойствии и неведении

обстоятельств ваших, ибо письма вашего превосходительства от

18 декабря и 27 генваря дошли до меня 23 истекшего февраля,

а до того после отплытия вашего в октябре из острова

Св. Мавры не получал от вас ничего. Сие самое доказывает

вашему превосходительству, сколь нужно, чтобы переписка между

нами была частая и порядочная, ибо Порта извиняется

незнанием и представляет в оправдание свое, что несмотря на

отправление отсюда годового провианта за первым отзывом моим но

письму контр-адмирала Пустошкина из Рагузы о недостатках

оного у вас послала она знатную сумму денег для покупки

провианта к Кадыр-бею и к Шукри-ефендию. Недоставление же

оного произошло от своевольства шкиперов как турецких, так

и российских, останавливающихся по своим делам или прихотям

в островах Архипелага. Некоторые из них до сего дня еще там

проживают.

Для отвращения сего впредь шкипера турецких судов будут

наказаны с надлежащею примерною строгостью, а с российских

я прошу ваше превосходительство за прибытием их к эскадре

взыскать. От такового же своевольства шкиперов принуждены

были англичане оставить блокаду Александрии и посылать

фрегаты искать в Архипелаге отправленных к ним с провиантом из

Смирны нанятых судов: одно из них найдено в Кандии. Сие

самое случилось и вашему превосходительству: отправленный от

вас для покупки провианта шкипер Антоний Дефарано долго

оставался в Кандии и искал судну своему найма и из

прилагаемого письма усмотрите, что посланные к вам тому пять месяцев

канонерские лодки находятся поныне в Архипелаге в пристани

Сира. Распутность сия не может быть в турецком правлении

иначе исправлена, как крайнею строгостью, и я уверяю ваше

превосходительство, что оная со стороны турков будет

употреблена. Но естли бы я был заранее уведомлен о таковом

беспорядке, то истребовал бы посылки из адмиралтейства здешнего

нарочных судов в Архипелаг для ускорения пути подрядившихся

отвозить провиант в эскадру вашу и доставил бы скорее деньги

комиссару турецкому в Морее. Впрочем Порта не откажется

возвратить служителям недополученный провиант и нужно

только сообщить мне о том надлежащую ведомость.

Касательно употребления соединенных эскадр впредь в

рассуждении занятия по требованию его величества короля обеих

Сицилии Мессины, блокирования Анконы, очищения

Адриатического пролива от разбойников, с той же Анконы выходящих,

содержания отряда эскадры при острове Кандии для сообщения

и в случае нужды усиления англичан в Египте, равномерно и об

учреждении правления в островах Венецких, старался я убедить

министерство турецкое, снабдя эскадру в самлскорейшем времени

и усиля эскадру турецкую некоторым числом албанцев, предать

все сие на расположение вашего превосходительства. Здесь

следует в переводе письменный ответ Порты, как в рассуждении

домогательств моих по части провиантской, так и касательно

употребления эскадры впредь. Согласно с министрами турецкими

предполагали мы, что ваше превосходительство, обратя надле-

жайшую часть обеих эскадр к Мессине, Анконе и к Кандии,

оставите другую для потребной починки после столь

многотрудной кампании в острове Корфу, где должны находиться к тому

средства, изготовленные еще венецианами. В таковой отдаче на

распоряжение ваше всего имел я в виду, чтоб под руководством

и в присутствии вашего превосходительства обыватели островов

положили начало действия к образованию себя в правление,

сходственное воли всемилостивейшего государя нашего

императора в республику, наподобие Рагузской, и с таковою же

политическою зависимостию от Порты. Приступом к сему должно

послужить со стороны обывателей обнародованный Портою

известный вам святейшего патриарха манифест, в котором

правление таковое сама Порта апробует, и открытое дозволение с

вашей стороны, основанное на том же манифесте и согласных

оному высочайших его императорского величества повелениях.

В случае какого-либо затруднения со стороны турков, прошу

объявить наотрез, что и я таковые же имею повеления, что

Порта об оных ведает и что сие так должно быть. Я о сем

настою потому, что Порта предъизбирает ныне другой род

правления, для нея угоднейший, но представление о сем высочайший

двор отверг. Местные обстоятельства удерживают меня на малое

время сходственным образом с Портою объясниться, но как

терять времени не следует, дабы дела иногда не взяли течения не

по желанию нашему, и что "на волю государя должна наконец

Порта приступить, то для предупреждения излишних уверток

и толков надлежит обывателям, взяв наименование республики,

им угодное, избрать Сенат и прислать к Порте для установления

дел своих по примеру рагузейцев одного или двух послов, людей

рассудительных, спокойных и не трусов, тако ж отправить двух

послов к высочайшему двору. В наказах послам не должно

забыть требовать не иметь отнюдь никакого гарнизона в

островах и запрещения кому-либо из магометан приобретать

недвижимые имения и иметь жительство в краю. Сии преимущества

не только Рагува, но Молдавия и Валахия имеют. Место

пребывания нового правления должно быть непременно в городе

острова Корфу; крепости тому же правлению поручены, и все

сие, милостивый государь мой, прежде отправления вашего так

учредить, или таким образом другому учреждению поверить,

чтобы непременно и в скором времени исполнено было.

Касательно подозрительной переписки Али-паши с

французами говорил я об оной с министрами турецкими и объявления

мои нимало их не удивили. Али-паша издавна своевольствует;

сие известно правлению. Теперь дали ему третий бунчук, что

также вас удивлять не долженствует, потому что Али-паша

весьма богат. В продолжении службы в. пр-ва с турками

найдете, что все паши более или менее неверноетию заражены,

однако прошу доставить ко мне в оригинале перехваченную

вами переписку сего паши. Министерство поручило мне о сем

вас просить. Естли в переписке окажется внутреннее прилепле-

ние Али-паши к правилам французов, то должно избавить от

него провинцию. Естли же только метит попрежнему на

независимость, то труда не стоит: переменою не выиграет, другой на

месте его не лучше будет. Нет нужды подтверждать, чтобы сие

было хранимо в тайне вышней степени и остерегаться надлежит

никаким обязательствам не испугать Али-пашу, человека не

менее смелого, как [и] хитрого.

Порта соглашается производить означенное вами жалованье

и провиант тремстам албанцев и оставить их на все время войны

в совершенном расположении вашем, но желает, чтоб оные не

были из провинции Сулли, потому что другие албанцы, почитая

их бунтовщиками и неприятелями лично Али-паши, служить

с ними не хотят.

В присланной от вашего превосходительства капитуляции

о сдаче крепостей острова Корфу, в 9-м артикуле означен

двухмесячный срок на невозбранный выезд с имениями обывателей,

преданных французам, и таковых же остающихся в островах

за политические правила не беспокоить, что и составляет в

наружности статью амнистии в капитуляциях и мирных договорах

обыкновенную, но которая в руках французов сделалась дивным

орудием злобы и коварства и для того сами оной никогда не

держат, преследуя в конец и ни на какие обязательства не взирая

всякого благомыслящего челозека. Вследствие чего прошу ваше

превосходительство внушить новому правлению изгнать без

пощады всех прилепленных к правилам французским людей.

Оставление оных тем пагубнее, что при заведении нового

правления должно ожидать многих частных между обывателями

неудовольствий: новые мальконтентыг не преминут прилепиться

к прежним и заведут с самого начала опасную в тамошних

местах факцию .

Получил я известие от губернатора Летии, что при берегах

между Бриндичами и Манфредонии собравшиеся несколько

бунтовщиков соединились с малым числом французов, вооружили

малые суда, устрашили жителей и некоторыми местами при

береге овладели. Тамошний губернатор и присланные от народа

депутаты просят и ожидают нашего вспоможения, дабы не

допустить усилиться зловредным бунтовщикам; к отвращению

таковых худых следствиев, посылая в Бриндичи под командою

вашею фрегаты «Св. Михаил» и «Счастливый» и от турецкой

эскадры две корветы, с вами же идет неаполитанский фрегат

под присутствием на оном неапольского министра господина ка-

476

валера Мишеру. По получении сего извольте со оными судами

немедленно следовать в Бриндичи, старайтесь с тем по

требованию губернатора делать всякое вспоможение очистить сие место,

ежели есть тут несколько французов от оных, разбить или взять

их в плен, также и бунтовщиков, кто скажутся таковыми из

обывателей, стараться истребить или потому брать в плен. А

наиболее стараться таковых прочих обывателей ласковостию,

извещениями утвердить в верности королю неаполитанскому яко

законному своему государю, и непослушных приводить в

послушание воинскими действиями яко зловредных неприятелей,

стараясь все берега Пулии * очистить от неприятельских судов,

брать их в плев, а которых взять невозможно, топить, жечь

и истреблять. Естьли потребно будет вам помощь, давайте знать

мне обо всех обстоятельствах как наивозможно чаще. Я всеми

силами и возможностию вас подкреплять буду и как скоро получу

сухопутные войска и сам со оными и морским ополчением к вам

буду. Уверьте всех тамошних обывателей о скорой нашей

помощи и старайтесь привлечь их действовать против бунтовщиков

и французов и их истреблять. На внезапные случаи дал

повеление господину лейтенанту Головачеву отпустить вам денег две

тысячи рублей, из которых 700 рублей отделите на фрегат

«Счастливый», а прочие останутся у вас; из оных вы должны

довольствовать служителей покупкою свежего мяса, а в случае

недостатка старайтесь там занять на щот российского

полномочного министра графа Мусина-Пушкина-Брюса или в

Константинополе находящегося господина полномочного же министра

и кавалера Томару, или на щот эскадры мне вверенной, которые

деньги заплачены будут без сомнительности. Еще напоминаю

обо всех обстоятельствах, что там происходить будет и что

узнаете, как наивозможно чаще меня уведомляйте.

По просьбе вашей для лутчего пользования вашего от

болезни позволяю я вам остаться при острове Занте и имеете

исполнять должность коменданта в крепости находящейся,

которую и команду баталион'Н-ых служителей в числе 15 человек

принять вам от мичмана Васильева в ваше ведение и распоря*

жение и содержать в охранении, как следует по закону, а

мичману Васильеву предписано от меня вместе с комиссиею под

начальством майора Дандрии, там находящейся с командою

служителей, бывшей при комиссии, немедленно следовать

в Корфу и явиться ко мне. Все письменные дела, какие к

исполнению следуют, данные мичману Васильеву, извольте от него

принять и чинить исполнение; также надеюсь я, что вы и

должность историографа, на вас возложенную, по возможности не

упустите выполнять и об чем следует ко мне рапортовать.

Провиант из Морей, от вас присылаемый, весь самый худой

и в пищу служителям совершенно негодный; сухари черные, из

разнаго собраннаго худого хлеба с мякиной и с кострикою, худо

печены, сами по себе негодны и при том привезены сюда

большею частию все гнилые. По отбору приняты здесь сколько было

можно, по той только необходимости, что людям нечего есть

и чтобы не умерли с голоду, но и от оного худого провианта

также поделались больные и умирают. Да и весь провиант, от

вас доставляемый, худ и совсем не годится: он здесь

свидетельствован полною комиссиею и медицинскими чинами и оказался

негоден и вреден здоровью. За таковой худой провиант я

жаловался великому визиру, и полномочному российскому министру,

прося, чтобы на место оного прислать другой, годный, а этот за

негодностию выбросить в воду или сложить на берег. Вы,

милостивый государь мой, за ваше несмотрение и за такой худой

провиант, конечно, строго отвечать будете, а виновные не

останутся без наказания. Прошу вас как наискорее прислать к нам

провианту годного, чтобы оный можно было употреблять в пищу

служителям, а такого, как был прежде прислан худой, совсем

не присылать, ибо я столь дурного провианта принимать не велю

и буду отсылать к вам обратно. Впрочем имею честь быть

и проч.

Российский полномочный двора его императорского

величества министр граф Мусин-Пушкин-Брюс, пребывающий

в Палермо при его неапольском величестве, письмом своим от

21 марта уведомляет меня, что два тунисские крейсеры в водах

острова Фано, встретив лодку, которая послана была от нас

с курьером в город Бриндичи к маркизу де-Галло и для

свободного ее пропуску туда и обратно дан был от меня и от вашего

превосходительства паспорт. Оная лодка вместе с другою,

возвращаясь из города Летчи к нам с письмами, захвачена

крейсерами, и между отправленными к нам из города и уезда Летчи

людьми находился российской императорской службы капитан

Андрей Никацо, следующий ко мне в Корфу. Крейсера, не

взирая на данный от меня и от вас паспорт, захватили оную и,

отобрав все имущество, людей взяли в плен и отвезли с собою

в Тунис, в том числе и означенного российского капитана

Никацо. Императорский агент, в Тунисе пребывающий, узнав

о несчастии нашего офицера, многим старанием его из-под

караула он освобожден, но в рассуждении бывшего при нем

имущества,-присвоенного рейзами г помянутых корсарских судов, не

оказано ему надлежащего удовольствия, как и по сие время не

отпущен. Оные тунисские крейсера были здесь в Корфу под

вашим покровительством, и я считал их противу нас дружескими,