Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 2, часть 2"

Автор книги: авторов Коллектив

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

В. И. В. полномочный министр, пребывающий в

Константинополе, тайный советник Томара, известил меня, что эскадра

в. и. в., состоящая под командою вице-адмирала Ушакова,

находится при островах, бывших Венецианских, куда к соединению

с двумя 74-пуш. кораблями, мне вверенными, сего числа

отправился из Константинополя. Продолжающиеся здесь от ZW,

ветры при пасмурных погодах замедлили мое отправление.

Его и. в. по получении донесения от вице-адмирала Ушакова

о взятии десантом, от эскадры его начальства отряженным, на

острове Цериго двух крепостей и состоящего в оных

французского гарнизона, во изъявление благоволения своего к

начальным успехам в действии противу французов, распоряжению его

вице-адмирала и к отличным подвигам бывших в действии том

чиновников и всего десанта, всемилостивейше пожаловать

соизволил: ему, вице-адмиралу, бриллиантовые знаки ордена

Св. Александра Невского; командовавшему десантом

капитан-лейтенанту Шостаку и действовавшему со стороны моря навесными

выстрелами капитан-лейтенанту Белле ордена Св. Анны 2 класса,

отличившим себя в действии майору Дандри, флота

лейтенантам: фон Бакману, Тизенгаузену и Навроцкому, капитану Ни-

конову, артиллерии лейтенанту Ганфельду ордена Св. Анны

3 класса и шпаги и капитану Кирко ордена же Св. Анны

3 класса и саблю; для бывших же в десанте нижних чинов

служителей 300 знаков ордена Св. Анны, коих возложение на

отличившихся и поручено высочайше ему, вице-адмиралу.

Извольте следовать на южную сторону крепостей Корфу

и остановитесь в удобном месте неподалеко от мельницы или

иногда ходить под парусами около этого места, как удобнее

и выгоднее по рассмотрению вашему, старайтесь не допускать

французов и жителей городских на мельницы и в деревню Го-

рицы, чтобы никакие суда их гребные и парусные туда не под-

ходили, не допускайте забирать им провиант и увозить в город;

ловить, бить и истреблять, как случай допустит, защищайте

тот берег, сколько можно, от города и крепостей, а в случае

нападения больших превосходных судов на малое время можете от

них удаляться и после тотчас подходить снова к своему месту,

но я не уповаю, чтобы корабли могли туда выходить в

рассуждении наших, их блокирующих. О прочем обо всем послал

я записку к лейтенанту Ратманову, который вместе будет с вами

и то же приказание будет исполнять под вашим распоряжением.

Я надеюсь, что вы воспретите злоупотребления французов; как

скоро албанцы от Али-паши и от прочих пашей прибудут, тотчас

займут они деревню Горицы и все прочее французам

воспрепятствуют, тогда и ваши деятельности будут удобнее.

Дошло ко мне сведение, что французы, в крепости

находящиеся, делают разные умысла и обманы, разглашают ложные

известия, а особо Фанинсей г старается обманом жителей деревни

Алевки между собою поссорить и развратить, приглашая

некоторых к себе и к французам, убеждает их ложными

объявлениями склонить, чтобы в деревне Алевке подняли они

французской флаг, надеется он, что чрез то сделается во оной деревне

возмущение и междуусобная брань и истребление друг друга.

Я о таковом зловредном вымысле Фанинсея даю знать

старшинам и всем обывателям оной деревни, чтобы никаким ложным

известиям не верили бы, были бы нам и всем обывателям

острова Корфу верны и общими силами с нами защищали бы

закон и веру православную от зловредных и безбожных

французов. Я приказываю жителям оной деревни и прочих деревень

соединиться с албанцами и с нашими войсками, на батарее

находящимися, и стараться бить и истреблять французов,

выходящих иногда из крепости, и защищать свою и прочие деревни от

их грабительств, а я между тем буду стараться устроить

батареи во всех местах, где нужно, защищать оные деревни и

прекратить все зловредные действия французов, буду атаковать

крепость, бить и истреблять и взять ее силою оружия. На сих

днях ожидаю я в помощь ко мне новой нашей эскадры, которая

уже близко. Старшинам и каподаченто2 деревни Алевки, по-

луча сие от меня, в деревне Алевке тот же час опубликовать

и объявить жителям: не верили бы ложным никаким вымыслам

французов, а особо зловредному Фанинсею, и явились бы ко

мне на корабль в самой скорости, где узнают сами о нашем

к ним благоприятстве, а албанцев беру я единственно для одной

только помощи, все они под моей командою, разорение и

притеснение жителям отнюдь никакого не сделают, а паче стараться

я буду всеми возможностями жителей оберегать и доставить

им совершенную вольность и благоденствие.

.

25 мешков пуль ружейных или сколько их есть, взятых в приз,

все без остатка извольте сейчас прислать ко мне на корабль;

нет ли таковых же припасов на фрегате «Григорий Великия

Армении», ежели есть пули, свинец и ружья французские, со

обоих судов сейчас пришлите ко мне на судне лейтенанта Рат-

манова. Провианта совсем нет, он у вас просил, вы не снабди и,

отговариваясь, что из приходу весь вышел. Мы все

довольствуемся теперь только одной экономией и ни у кого нет, за всем

тем надобно друг другу помогать из того, чтобы люди с голоду

не умерли, солдат ваших, в десанте здесь находящихся,

довольствуют заимообразно с корабля «Павла», вы должны иметь

расчет и оное число возвратить на корабль «Павел»; из этого

числа сколько можно> отпустить к Ратманову на судно, расчеты

после сделаете, и вы с корабля «Захария и Елизаветы» и с

фрегата «Григорий Великия Армении» довольствуете оное судно,

как возможно из экономии вашей, которой довольствуются

люди; имейте всевозможную бережливость. Провиант ожидаем,

но когда будут оне неизвестно; в таковой крайности нельзя

ничего делать другого', как одну бережливость в остатках сухарей;

для оного судна сколько можно я велю отпустить отсюдова,

прочем помогайте вы.

Я посылаю к вам из здешних обывателей Ивана Бицилии,

извольте с фрегатом «Счастливым», взяв один из турецких

фрегатов, следовать в Химару или поблизости с того места, где

находятся собранные войска Мустафы-паши, которые

посылаются к нам для атаки Корфу, заберите их на два фрегата,.

сколько возможно, словом сказать, нагрузите ими оба фрегага,

требуйте, чтобы с ними была провизия, и доставьте их сюда

ко мне, но дела мои столь нужны, что и часа одного пропускать

не надобно. День и ночь трудитесь беспрерывно исполнять

скорее и ни одной минуты напрасно не замедлить. Крайне мне люди

нужны, как можно скорее. Кланяйтесь от меня Мустафе-паше,

буде увидите, и уверьте его в моей к нему дружбе и почтении,

но за оным не замедливайте; посылайте к нему означенного

Ивана Бицилии и ему напоминайте не замедлить; кой час

людей нагрузите, хотя один фрегат напервее, а один после или оба

вместе, как успеете, но один за другим медлить не должны,

а который готов, тотчас следовать.

.

На прошлой неделе получил я ваш рапорт, что вы

вышедшее из Корфу судно осмотрели и, не нашед никакого

подозрения, пропустили чрез пролив. Я за множество дел запамятовал

в самой скорости на оный вам отвечать. Теперь объявляю вам

неудовольствие за то, что вы столь важнее судно пропустили

сами собою, не отослав его ко мне. Оно вышло из французской

гавани из-под крепости, на нем непременно от французов самые

важнейшие письма отправлены. Коротким и неосновательным

вашим осмотром никак найтить вам было их невозможно, для

писем места надобно очень мало и везде их укрыть можно. Все

другие суда, выходящие из-под крепости, мною остановлены,

привезованы1 и ни одного нет без подозрения и фальшивостей,

даже шпионов матросскою одеждою провозят. Вы только

бесподобную худобу сделали, пропустили это подозрительное судно-,

сами товарищи этого судна, которые здесь удержаны, так его

объясняют подозрительным и говорят,. что оно прорвалось и

ушло с великою пользою французам. Наистрожайше вам

подтверждаю иметь бдение и крайнюю осмотрительность и никаких

судов без строгого осмотра не пропускать, а все их непременно

присылать ко мне, а особо не пропускайте еще раз какое-либо

судно от крепостей и города Корфу. Я также строго предписал

наблюдать сию осторожность командующим аката «Св. Ирины»

лейтенанту Влито и пленной шебеки лейтенанту Ратманову,

сделайте и вы от себя распоряжение, чтобы никакое судно, особо

подле берегов, ни в одну, ни в другую сторону не прокралось

бы без осмотра и надлежности.

Почтеннейшее письмо вашего превосходительства, сего

декабря 1 дня писанное, и в знак благоприятства присланные ко

мне подарки 'я имел честь получить, за оные и дружбу, вами

объясняемую, покорнейше благодарю и с приятным

удовольствием буду соответствовать таковыми же приятствами и моею

дружбою. Дружба вашего превосходительства для меня

драгоценна тем больше, что мы общими силами с вами и с прочими

пашами сходно с высочайшей волею государей наших

императоров с предписанием Блистательной Порты должны действовать

противу общих врагов и неприятелей наших французов всеми

возможностьми; таковые обстоятельства требуют общего нашего

согласия между собою, совершенной дружбы и истинного дру-

желюбного благоприятства, без которого нельзя иметь никаких

верных успехов против неприятелей и предприемлемые действия

наши будут неуспешны и весьма затруднительны или, так

сказать, невозможны. Блистательной Порте определено для общего

нашего действия против Корфу прислать к нам, соединенным

эскадрам, назначенное число войск ваших, Мустафы-паши,

Ибрагим-паши и прочих. По обещанию вашему несколько уже

времени ожидаю я нетерпеливо присылки войск ваших, также

письмами требовали мы с Кадыр-беем присылки войск от

Мустафы-паши и от Ибрагим-паши, из оных Мустафа-паша

письмами своими уведомляет нас, что он войска свои к посылке

к нам давно имеет готовые, вас только опасается послать их

сюда, объясняет в письме, что посредственников, которые были

между вами для примирения, вы отослали их назад. Имеете

много войска в его границах и в ту сторону их умножаете еще

более и предлагаете ему войну, потому он к исполнению

государевой должности войска к нам послать не может, ежели вы

с ним не примиритесь и не оставите его в покое. Другие паши

также опасаются вас и не смеют послать сюда свои войска, да

и ваши войска при всех ваших обещаниях и по сие время к нам

не доставлены, а изволите писать, что вы занимаете их противу

некоторых бунтовщиков, а чрез то мы остаемся без войск, с не-

терпеливостию их ожидаем и ожидаем понапрасну. Вы одни

только причиною, что действия наши совсем остановились,

расстроены мы вашими обнадеживаниями, понапрасну ожидаем со

дня на день присылки войск, но ожидание наше остается тщетно;

медлительность наша, происходящая от междуусобиев ваших

в Албании, весьма вредна и во всем противна к выполнению

воли и повеления государей наших императоров, а польза из

того только одним французам, которые в сие время день ото

дня укрепляются более и разорением деревень заготовляют себе

провизию. Ежели ваше превосходительство справедливо желает

моей дружбы, я со Есею охотою ответствую вам оною, прошу

только доказать ее делами вашими, не препятствовать Мустафе-

паше и прочим пашам присылать к нам войска, Блистательной

Портою им повеленные, и вы обяжите нас в знак вашей ко мне

дружбы скорой присылкою ваших войск, с строгим

предписанием, чтобы сне были вам послушны. Ежели, ваше

превосходительство, будете иметь человеколюбие и совершенно чрез наше

посредничество примиритесь с Мустафою-пащою и с прочими

пашами, которые о том просят и усердно желают, с совокупными

силами дозволите им выполнить высочайшее повеление своего

государя императора, и войска ваши от границ их отведете и

обратите их к нам на вспоможение, чего мы нетерпеливо

ожидаем. Получа таковое от вас благоприятство, уверяю вас в

искренней моей дружбе, что я всегда стараться буду приобрести

и вашу соответственно, с таковой лестною для меня надеждою

с истинным почтением и преданкостию имею честь быть,

P. S. Люди ваши, которые здесь случились при вылазке из крепости

на батарею, я и Кадыр-бей посылали их, чтобы они шли на батарею для

помочи нашим людям, но тот, кто командует ими, обоих нас ослушался

и не пошел. Это было прежде полудня и после троекратно еще посылали

к нему, но он все ослушался и не пошел. И после с острова на другой же

день перебрались на берег и ушли в другую деревню, отдаленную от

батареи. Я приказал бывшему тогда у меня вашему лекарю о том вам

пересказать и просить, чтобы тот ослушной человек был наказан, как следует по

закону, дабы впредь другие не были ослушны. Ежели ваши люди в таковых

важных случаях не будут послушны, то они нанесут нам больше вреда,

нежели прибыли.

Я многократно просил ваше превосходительство и обнадежен

был вашими требованиями от пашей с румелийской стороны

присылки войск к обложению крепкой осадою Корфу. Вы имеете

от Блистательной Порты Оттоманской повеление, от кого именно

требовать вам войска для таковых надобностей, потому и

повторяю письменно просьбу мою вашему превосходительству, чтобы

вы, ни малейше не умедля, истребовали от пашей войска, как

вам предписано фирманом; за неприсылкою от них долгое время

пропущено понапрасну и в великий вред, в сие время французы

беспрестанно раззоряют деревни, грабят и обирают из их

крепости провизию и всякие богатства и крепости укрепляют

бесподобно; ежели еще несколько времени будет пропущено, то

очевидная опасность настоит, что крепости Корфу взять будет

невозможно. И пока повторяю просьбу мою употребить

всевозможное ваше старание, чтобы войска бывшие были доставлены

немедленно и чтобы были с провиантом для себя потребным

и с достаточным числом принадлежащей аммунициею, пуль ру-

жейных и пороху; в случае же необходимой надобности порох

и от эскадр получать могут, а ружейных пуль здесь совсем

достать невозможно и на эскадре, мне вверенной, не состоит, и

какое исполнение по оному вами сделано будет, прошу не

оставить меня вашим извещением.

Ваше превосходительство имеете повеление Блистательной

Порты Оттоманской о требованиях по продовольствию

служителей соединенных эскадр морской провизиею, сверх словесных

благоеременно многократных моих объяснениев несколько раз

сообщал я к вам письменно и просил употребить ваше старание

истребовать, сколько надлежит, морскую провизию на

вверенную мне эскадру российскую и доставить непременно надобную

в минувшем ноябре месяце. Вы обнадеживали меня скорой и

непременной доставкою во оном месяце, но и по сие время ничего

из оной не доставлено. Провизия же на эскадре минувшего

ноября месяца в последних числах, сколько ее по приходу

состояло, вся без остатка вышла в расход, служители терпят

крайнюю нужду и настоит опасность терпеть голод и бедствие от

оного; последнею экономиею теперь только питаются. Повторяю

многократную просьбу мою о посылке судов за провизиею во

все места, где ее достать можно, a особо в Морею, где

заготовляется оная провизия, хотя туда и есть посланные суда, но еще

оную посылку умножите и повторите другими судами, а между

тем, стоя близ берегов, езежей провизии говяжьих мяс почти

ничего не получаем, а здесь всегда их доставить имеете; можно

зависеть только от вашего требования– и распоряжения,

предвижу я, что служители при недостатке другой провизии, не

получая свежих мяс, скоро будут больные. Прошу ваше

превосходительство войтить в обстоятельства и употребить ваше

старание приказать здесь на эскадре ежедневно свежее говяжье мясо

доставлять и между тем, пока вы установите доставление оной

с румелийской стороны, приговорил я жителей здесь в острове

Корфу на несколько дней ставить в Адмиралтейство

продажею свежее говяжье мясо ценою по 14 пар ок и приказал на

эскадру, мне вверенную, оные мяса принимать и довольствовать

служителей, также в подкрепление здоровья нужно покупать

служителям несколько зеленей для варения щей; прошу за

забираемое от обывателей на эскадру свежее говяжье мясо и за

покупку зелени приказать на счет провизии нам следующей

получать от Блистательной Порты деньги, кому надлежит, платить

выдачею хозяйствам, от кого мяса и зелень принимать будут,

а между тем учредите доставление оных с румелийской стороны

ценою гораздо сходственнее и что вами учинено будет не

оставите и меня вашим извещением.

Едва только прибыв с оставшимися судами соединенных эскадр к

острову Корфу, осведомясь от жителей обо всех обстоятельствах,

касательных до крепостей ее, гарнизона, провианту и о прочем2,

главнокомандующий в непродолжительном времени расположился с соединенными

эскадрами поблизости крепостей Корфу и острова Видо 3 полукружием на

якорях по приложенному у сего рисунку 4.

Сверх того отделены для охранения проходов в Южном – корабли

«Захарий и Елизавета», «Троица», фрегат «Армении» и вице-адмиральский

турецкий корабль, в Северном же – корабль «Богоявление», фрегаты

«Счастливый» и два турецкие корабли. «Троица», «Захарий и Елизавета»

и турецкий контр-адмиральский временно остановились в позиции в свои

места, а большею частию ходили в крейсерство в Северном проливе, как

выше означено.

Между тем, когда суда наши подходили в близость крепостей,

французы, делающие батарею н амаленьком островку Лазарете5, со оного бе*

жали, оставя семь пушек чугунных, приготовляемых к постанов ению на

батарею на оном, которую главнокомандующий приказал докончить работою.

Занимая мы также адмиралтейство, именуемый порт Гуино, в коем

найдено было два корабля и один фрегат ветхие, затопшие по верхнюю па-

лубу, и один корабль венецианский же, состоящий подле киленбанка, но и

оной по ветхости своей оказался к службе неспособным.

Магазины во оном пусты, найдено только в сараях несколько сосновых

лесов, годных на малые мачты и на стеньги, как приказано было по

надобностям употребить на эскадры, нашли также пойманные по прибытии

оставших судов Св. Мавры отрядом капитана Селивачева разбойнический

бриг и других разных купеческих судов с подозрительными товарами, о коих

приказано сделать разбирательство по закону.

Намечено из авизов судно «Панагия Апотуменгана» и из турецкой

эскадры корвет лавировать около эскадр, а паче в ночное время, между

островом и матерым берегом, не допуская неприятельских гребных судов,

иметь коммуникацию с албанским берегом, откуда они могли в ночное

время доставать себе скота, пасущего там, приказано также по возвещении

вечерней зори посылать с обеих эскадр в объезд вокруг оных

вооруженные гребные суда.

Сверх сего сделан был маяк на высокости горы острова Корфу, от

коего видимы быть могли проходящие суда из Адриатического залива,

мимо острова в Архипелаг и в Средиземное море.

Таким образом, главнокомандующий сделал все распоряжении к

воспрепятствованию высаживанию десанта и получению неприятелем всякого

рода сикурсу в здешнем краю.

Ноября 12. 12 числа при умеренном ветре от юга французский

корабль «Женерос» снялся с якоря и, подошел по южную сторону

крепостей к нашему отделению, к кораблю «Троице», имел с ним сражение, в сие

время корабль «Захарий и Елизавета» случился под ветром, и старался

также к нему приближиться, но французский корабль, поставя все паруса,

пошел на ветр и возвратился к крепостям, а оттоль весьма в дальней

дистанции подошел к кораблю «Павлу», приготовившемуся шпрингом, имели

между собою небольшое сражение, дистанция столь была далека, что

большие пушки не могли инако доставать, как навесными выстрелами. С

корабля «Павла» артиллерия действовала исправно и весьма превосходным

числом, французской корабль, почувствовав сие превосходство, тотчас

оборотился чрез оверштаг и ушел под крепость; на нем сделаны повреждения,

разбита кормовая галлерея, сбит гик, с которым флаг опустился на низ,

также известно, сделано было несколько пробоин в борте и убито 8 человек,

а на корабле «Павле» повреждения никакого не было, кроме перебитых фор-

марса-драйреп и несколько пробегающих снастей. На корабле «Троице»

пробита была только ядром бизань-мачта. Во все сие время сигналом велено

было от главнокомандующего кораблю «Магдалине», фрегату «Николаю»,

судну «Панагии Апотуменгане», турецкому фрегату и корвету лавировать около

флота, а по отходе французского корабля под крепости стали на якорь и

остались только судно «Панагия Апотуменгана» и турецкий корвет под парусами.

Пред сим главнокомандующий получил чрез константинопольского

курьера высочайшие его императорского величества указы, в коих между

прочими изображено: на расходы, могущие быть по эскадре, порученной его

начальству, повелено высочайше действительному тайному советнику и

государственному казначею барону Васильеву доставить к нему на эскадру

1000 червонных и столько же ефимков, да сверх сего на каждый корабль

по 1000 ефимков, а на фрегаты 50– и 40-пушечные, яко линейные, по 600

ефимков, а на 36 [пушечные] и на авизы по 300 ефимков, причем всемило-

стивейше пожаловано ' от великих щедрот августейшего монарха господину

вице-адмиралу Ушакову 3000 рублей; а контр-адмиралу Пустошкину

(идущему в подкрепление нашей эскадры с двумя новыми 74-пушечными

кораблями) 2000 рублей, а капитанам и протчим штаб-обер-офицерам,

находящимся на эскадре, каждому третное жалованье по их окладам. Сверх

сего, со времени отбытия эскадры от Ахтиара и до самого возвращения

к своим портам, положено на стол главнокомандующему по 300 рублей

в месяц, а контр-адмиралу Пустошкину по 200 рублей.

Между тем, главнокомандующий употреблял возможное старание

уговорить островских жителей соединиться с нами и действовать общими си-

лами против французов, изо всех обывателей ближние только с деревень,

состоящих под крепостными выстрелами, опасались с нами соединиться, но

старанием, употребляемым от него, господина вице-адмирала, привлечь

усерднейших людей из жителей острова Корфу, Занте и Цефалонии и оные

жители согласились с нами принять оружие противу французов,

обнадеживая даже, что они, выбравшись из своих домов, достальное свое имение

бросят и удалятся в другие места, просили только его, чтобы во

вспомоществование им приказать высадить наших служителей в десант на берега

по обе стороны крепостей Корфу и устроить на удобных местах батареи,

дабы могли их прикрывать и защищать ближние места от вылазок

неприятельских и воспрепятствовать делаемой грабеж деревням.

Главнокомандующий желал напервее взять штурмом остров Видо, но по сей необходимой

надобности оставил оное на время и обратил солдатскую команду

служителей на берег острова Корфу для защищения жителей от нападения

французов и к пресечению грабежа и заготовлению провианта, в крепости

забираемого.

И для того на другой день по возвещении утренней зори отправил

в остров Корфу для делания батареи по северную сторону крепостей на

высоком холму, именуемом Кефало-Мандуки, при деревне Мандуки

состоящем, капитана Кикина и артиллерии лейтенанта Ганфельда с пристойным

числом офицеров и 128 рядовых разных чинов служителей; оная батарея

к 15 числу построена была, которая защищала оную деревню и била

в крепость; на оной поставлено на первый случай два картаульные

единорога, одна 53-фунтовая гаубица, две мортиры такового ж калибра и 4

малые полевые пушки, с того времени со оной батареи началась канонада

по крепости. При устройстве оной, хотя деланы были из крепости вылазки,

но всегда были отбиты; во всякое время, когда французы из крепостей

выходили на вылазку, в тот самой момент с кораблей всегда посылан был

сикурс в подкрепление войск наших на батарее находящимся, и на оной же

батарее войск состояло всегда не менее 300 человек.

После того неприятели хотя покушались выходить из наружных укреп-

лениев на грабеж деревень, но жителями и турками, расположенными

поблизости тех мест, при помощи нашего десанта отбиваемы были во всякое

время, а с нашей батареи, равно и с крепостей почти день и ночь

происходила сильная канонада.

Ноября /7. 17 числа около полудня пришли к главнокомандующему на

корабль жители из деревень Беницы и Горицы и просили защиты от

разорения и ежедневного грабежа от французов; он, не имея достаточного числа

кораблей и войск для высаживания десанта и устройств батарей по южную

сторону крепостей, ибо для блокирования Корфу корабли и фрегаты

находились одна часть при устье северного прохода между острова и

матерого берега, а другая при южном проходе, острова же Корфу и албанского

берега, притом корабль «Петр», фрегаты «Навархия» и «Сошествие», один

турецкий корабль находились в отсутствии, того ради главнокомандующий

вознамерился обождать устройства оной батареи до прибытия к нам

отделенных наших судов.

Но жители тех деревень, собравшись во множестве, просили неотступно

помощи и дать им на первый случай две или три пушки, при которых

послать хотя одного офицера с 12 солдатами и с малым числом канонир

и приказать на южной стороне Корфу, против крепостей, весьма в удобном

месте на высоком холму горы при церкви Св. Пантелеймона построить

батарею, уверяя главнокомандующего, что они при помощи означенных людей

наших находиться будут около двух тысяч всегда тут безотлучно и что

сами собою охранить могут сие место.

18 числа он согласился на их просьбу и послал к тому месту взятую

в плен шебеку под командою лейтенанта Ратманова, поручив устроить сию

батарею волонтеру из острова Занте весьма искусному инженеру Маркати

и с ним посланы Бойселева баталиона порутчик Кантарино с 12 фузе

мерами, при одном унтер-офицере и шести канонир, получа приказание от

главнокомандующего употребить возможное старание с означенными жите-

лями в ночные времена устроить оную батарею и когда ее окончат, то

прислано им будет еще в подкрепление батальонных служителей во ожидании

скорого всегда прибытия наших кораблей, находящихся в отсутствии, а

между тем означенный инженер Маркати оную батарею успел сверх чаяния

окончить в одни сутки, поставя на ней из наших призовых орудий одну

гаубицу и две полевые пушки и, не дожидаясь означенного покрепления,

открыл канонаду с помянутыми служителями и обывателями деревень, которая

по удобности места причинила в крепостях великое повреждение.

20 числа посланные на судах в подкрепление оной батареи служители

прийтить туда еще не успели, ибо французы при самом начале открытия

канонады сделали вылазку до 600 человек, и, как скоро бросились они на

батарею, островские жители, бывшие тамо более 1500 человек, тотчас

побежали, остались одни наши служители, которые оборонялись храбро, но

великим превосходством французов 17 человек взяты в плен, в том числе

означенный инженер Маркати и порутчик Кантарино, а достальные два

канонира и два солдата с батареи бежали на берег и спаслись на нашем

судне шебеке, в сие время с французской крепости Монте-абрам по нашей

батарее, построенной по северной стороне крепостей, и со оной по крепости

батареи происходила сильная канонада.

А французы того ж 20 числа, обнадеясь таковою удачею, после

полудня в 1 часу сделали из крепости вторичную вылазку, в которой было

более 1000 человек, в том числе до 40 человек конницы, и стремительно

пошли на нашу батарею, при деревне Мандуке устроенную, на которой

находилось российской эскадры при достаточном числе офицеров солдатской

команды гренадер, фузелер и канонир 310 человек, с турецкой эскадры

турок до 100 человек, из албанцев волонтер отставной российской службы

капитан Кирко с 30 албанцами и несколько островских жителей, все оные

войска вместе с нашими состояли под командою Бриммерова батальона

капитана Кикина. Французы, как скоро приближились к батарее, то островские

жители побежали, а нашими людьми встречены были с отличною храбро-

стию; французы атаковали оную с трех сторон и с крайней поспешностию

устремились на оную, но всегда пушками и отрядами нашими отбиты были

с уроном, жестокий бой с обеих сторон продолжался до самого вечера;

напоследок наши храбрые войска выступили с батареи и пошли на штыки

с малым числом турок и албанцев, совершенно разбили французов,

прогнав их под крепость с великим уроном, и потом возвратились на батарею,

на которую пришел уже сикурс с эскадр наших, в подкрепление посланный;

в оном сражении убито из французских начальников шеф батальона один

и солдат французских до ста человек и множество раненых свезено и

унесено в крепость. С нашей стороны убито батальонных унтер-офицеров 2,

рядовых 26, артиллерийских канонир 3, раненых: капитан Кикин,

командовавший десантом, подпорутчик Чернышев *, артиллерии лейтенант Ганфельд,

батальонных унтер-офицеров 4, гренадер и фузелер 62, артиллерии унтер-

офицер 1, бомбардир 1, канонир 1.

После сей вылазки неприятели более на оную батарею уже нападения

не делали, но все свое старание обратили на укрепление вновь крепостей

и острова Видо и к грабежу деревень, состоящих по южную сторону под

крепостными выстрелами; крайность в недостатке свежей провизии

заставляла их, не взирая на беспогодное время, выходить к грабежу, но

всегдашним бдением и с крайней осмотрительностью главнокомандующего,

равно и десантных командиров, состоящих на берегу, предваряемы быи

приуготовлениями, к тому ж и албанцы2, расположенные около тех мест,

часто имели с ними небольшие сражения, от коих прогоняемы всегда были

в крепость с уроном.

Али-паша Янинский из губернаторов албанских, имея всегда междо*

усобную войну с соседственными пашами, остановил проходы, препятствуя

посылке оных войск от прочих пашей, в сходство фирмана, быть может, что

он имел негодование на главнокомандующего Российскою эскадрою, которой

воспретил ему поработить остров Св. Мавры, по отданию себя с покорно-

стию под покровительство союзных держав и оказавшему усердие

эскадрам соединенным, равно и жителей города Парги, отдавшихся под оным же

покровительством обоюдных держав, и коих он угрожал совершенным

истреблением, естли ему одному не покорятся и не сделаются подданными, но они

согласились лучше умереть до единого под флагом союзных держав,

нежели отдаться в подданство ему, имея притом в свежей памяти

неслыханное варварство, с коим он поступил с несчастными жителями города Пре-

веза, которые, без сомнения, более были врагами французам, нежели он,

ибо в письмах его к французам бывшим Св. Мавры (кои по занятии оной

крепости нашими войсками от самих французов представлены

главнокомандующему), в которых он обещал им знатную сумму денег, буде сдаст ему

крепость с доставлением их в Корфу, описывал также весьма худо россиян,

старался отвести их сдаться соединенным эскадрам, все сие довольно

показывает его поведение, да некоторые из пленных французов сообщили нам,

что Директория французская употребляла его пружиною к совершению

развратных своих замыслов над областями Порты Оттоманской; таковой

союзник был весьма опасен, он делал всякие предложения главнокомандующему

в политических своих письмах, обещевая ему всякого пособия со всех