
Текст книги "Адмирал Ушаков. Том 2, часть 2"
Автор книги: авторов Коллектив
Жанры:
Биографии и мемуары
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)
помощи самим королем теперь представить я не успел, его неапольское
величество, находясь в Палерме, просит, чтобы я занял во вспоможение
войсками нашими Мессину, но теперь я, не имея провизии и по требующимся
многим исправлениям не имея в наличии никаких припасов и материалов, со
всем великим моим желанием никак выйтить отсель не в состоянии, я
будучи в Константинополе предупредительно наскучил даже просьбою; вот
теперь от неимуществ сколь важные дела могут остаться потерянными,
чтобы я мог без сомнения исполнить .
Ежели просьба сия справедлива, что вы и товарищи ваши
сслушны исполнять наши повеления, знайте, что я по получении
от вас ответа, ежели вы не оправдаетесь в вашей ослушности, тот
же час пошлю в Кефалонию эскадру или сам с эскадрою буду
и всех ослушавшихся нашему повелению без изъятия и
первейшие из вас особы, арестовав, пошлю в Константинополь
пленниками, или еще гораздо далее, откуда и ворон костей ваших не
занесет; мы одолели крепкую крепость Корфу, а Кефалония
против войск наших не может стоять долго; ежели вы не исполните
сего последствия, по получении сего тот же час повеления наши
исполните и рапортуете ко мне, что я от вас ожидать буду.
Довольно уж вашей ослушности, когда повеление наше по сие время
не исполнено, я приказываю вам всех тех, которые противятся
нашим повелениям, от должности отрешить или арестовать и
прислать ко мне.
Ваше королевское величество!
Письмо, коим ваше королевское величество удостоить меня
соблагоизволили чрез достойного министра вашего господина
кавалера Антония Мишеру, имел счастье получить. В ответ имею
честь всенижайше донести, благодаря всевышнего город и
крепости Корфу сдались оружию обеих империй. Сие знаменитое
завоевание дает мне способ употребить вверенные мне силы в
пользу приятеля и союзника его императорского величества
августейшего императора всея России, который есть ваше
королевское величество; вследствие чего дал я наипоспешнейшее
приказание приготовить без малейшего замедления половину вверенной
мне эскадры, то есть четыре корабля линейных, три или четыре
фрегата и несколько малых судов, равно и половину оттоманской
эскадры, то есть два линейных корабля, три фрегата и другие
малые суда приуготовляются, и ежели не сделает мне остановки
провизия, которую я ожидаю привозом на эскадру, то, нимало не
умедля, со оным числом судов отсюдова отправляюсь я сам и
поспешу окуражить и помочь городу Бриндичи и другим городам
провинций Пуле !, после чего, не теряя времени, пойду в Мессину
и Палерму к выполнению воли и желания вашего королевского
величества.
Достойный вашего королевского величества министр
всеподданнейше доложит о циркулярных письмах, которые я послал
в города всей провинции Пули, равномерно и о войсках, коих
я ожидаю, и о том, какие обстоятельства по сие время с
эскадрою приостанавливают.
Рекомендуя вашему королевскому величеству достойного сего
вашего министра, который, умножая искренними своими
просьбами мое стремление к службе советами вашего королевского
величества, помогал мне своими советами при взятии крепостей
Корфу и в прочих случаях, имею честь уверить о глубочайшем
высокопочитании, совершенной преданностию и повиновением
вашему королевскому величеству всепокорнейший слуга
Командующий российскою императорскою эскадрою
Федор Ушаков
На почтеннейшее письмо вашего графского сиятельства
известить честь имею, что по взятии нами крепостей Корфу теперь буду
я иметь свободность отделить половину эскадры мне вверенной,
т. е. 4 корабля, 4 фрегата и 2 или 3 малых судна из авизов. Как
скоро получу я провизию, вскорости мною ожидаемую, с оным
числом судов и с половиною эскадры турецкой, 2-мя кораблями,
3-мя или 4-мя фрегатами и с несколькими малыми судами,
вместе с командующим оною приду в Мессину. Но, во-первых,,пойду
к Бриндичам и Отранту, дабы ободрить тамошних обывателей и,
если что можно, подать им вспоможение, а оттоль обойду Калаб-
рийские берега и пройду в Мессину, дабы наиусерднейше
выполнить волю и предписание его неапольского величества. Я не имею
на эскадре для продовольствия служителей соленых мяс; если
возможно, прошу старанием вашим приказать там заготовить
соленого мяса 5448 пудов, чтобы было хорошо и благонадежно
посолено, также деньги ко мне хотя и назначены в присылку, но
я еще их не получил и по крайней необходимости, ежели можно
там занять, приуготовить на эскадру до 100000 рублей, в
которых я весьма необходимую надобность имею для содержания
людей. Я имею кредитивы на разные места, но по оным
получить случаю и времени не имел, а ожидал присылки из
Константинополя и из С.-Петербурга. От государя императора получил
я высочайшее повеление, которым предписано послать мне из
эскадры суда в Заро и, когда прибудут войска наши с генерал-
лейтенантом Германом, взять от него на суда два баталиона,
назначенные, по согласию между Англией и неапольским
величеством, равным количеством в Мальту, но о приходе туда войск
наших никакого известия еще не имею. Пошлю туда курьера
берегом и, ежели получу известия, тогда и эскадру должно будет
туда послать. Я желал бы иметь оные войска или еще и более со
мною для потребных воспоможений в Италии, но ничего еще об
оных не известно. На сих днях ожидаю я двух фрегатов,
которые посланы от меня в ту сторону для-апрепровождения маркиза
де-Галло; чрез них может быть получу что-нибудь верное.
Ваше превосходительство, милостивый государь!
За почтеннейшие письма вашего превосходительства
всепокорнейше благодарю и известить честь имею: крепости Корфу
оружием соединенных эскадр, сильными и решительными
действиями взяты нами на договор и нами приняты со всеми
укреплениями. Французы, взятые из оных в плен, и те, которые
сдались на договор, отпущены нами на честный пароль в Тулон
с обязательством, что они 18-ть месяцев, считая от подписания
условий, против российской и турецкой империй, Англии и не-
апольского величества и прочих союзных держав воевать не
будут, а те, которые взяты в плен в продолжении войны вовсе
воевать не должны. От сего времени отделил я половину эскадры
мне вверенной с такой же половиною эскадры Блистательной
Порты в разные откомандировки, и коль скоро получим
ожидаемую нами провизию для служителей отправимся в Бриндичи и
Отранту для вспоможения и ободрен?1Я жителей оных мест, а
оттоль, обходя Калабрию, пойдем в Мессину, где надеюсь иметь
удовольствие лично засвидетельствовать вашему
превосходительству истинное мое почтение и преданность.
Вашему императорскому величеству всеподданнейше доношу:
в прошлом генваре месяце, узнав я, что из Анконы вышли
французские три корабля и с ними малые два судна с десантным
войском в Корфу, послал я генваря 1 числа навстречу оных
отделенную эскадру под начальством контр-адмирала Пустошкина 74-
пушечные корабля «Михаил», «Семион и Анна», фрегаты
«Казанскую Богородицу» и «Счастливый» и с ними два фрегата ту-
рецкой эскадры. Контр-адмирал Пустошкик, узнав, что оные
французские корабли находились при островах Лисса и Лезина
и один из них подходил к Рагузе, пошел туда их сыскать и, как
от меня ему предписано было дать решительный бой, разбить и
взять в плен или в случае жестокого сопротивления потопить.
Прибыв он с оною эскадрою в те места, французских кораблей
там уже не нашел, ибо они узнали старательное наше наблюдение
о поисках над ними, с крайней поспешностию ушли обратно
в Анкону, куда прибыли жестокими крепкими ветрами и бурею
весьма расстроены и имеют великую течь, для чего и
разоружились в Анконе. А контр-адмирал Пустошкин долгое время*
пробыл с эскадрою в Рагузе по невозможности за противными
ветрами возвратиться в Корфу, и 7 числа сего февраля в соединение
к эскадре прибыл благополучно, кроме того, что во время
следования от Рагузы, подходя уже к Корфу, эскадра ему вверенная
потерпела великий шторм, случившийся при зюйдовом противном
ветре, во время которого на фрегате «Казанской Богородицы»
переломился руль, и все вообще суда от качки довольно
потерпели и несколько порасстроились прибылью воды, а особо
фрегат «Казанская», из турецких фрегатов на одном сломились все
мачты и бушприт, корабли и фрегаты сколько можно конопатью
поправлены, а руль на фрегате «Казанской» делается новый. Под
крепостями Корфу между оных и острова Видо из находящейся
французской эскадры 74-<пушечный корабль «Женеро» во время
блокады крепостей всегда изыскивал случаи и многократно
делал опыты о побеге, но всегда бдительным за ним присмотром
был оставлен и воспрепятствован. Напоследок 25 на 26-е число
генваря, в чрезвычайно темную ночь, с вычерненными парусами,
при крепком зюйдовом ветре прорвался между кораблями
блокирующими. Две полугалерки, нарочно для надзирания крейсе-
рующие перед нашими кораблями, увидели его под парусами
благовременно, одна из них при темноте ночи попалась под
самый корабль и едва, спустясь на фордевинд, отойтить успела,
делали сигналы им определенные о побеге судов. В то ж время,
когда «Женеро» еще не дошел до наших кораблей, деланы
были от меня сигналы гнаться за бегущими кораблями, бить,
топить и брать в плен, но по чрезвычайно легкому ходу сей
корабль прорвался при пальбе в него с наших кораблей и с
турецких фрегатов и ушел в Анкону. Два корабля наших
«Богоявление Господне» и «Захарий и Елизавета» и фрегат «Григорий Ве-
ликия Армении», тож два турецкие фрегаты гнались за ним до
Анконы, но в темноте ночи и видеть его не могли. Сие
случилось во время отсутствия вышеозначенной эскадры, а прочие
французские корабли «Леандр», фрегат «Бруна» и мелкие суда
по взятии ныне Корфу нами взяты в плен.
Знаменитому между князьями Мессийскаго народа, высоко-
степенному между вельможами нации христианской, господину
адмиралу, командующему Российским флотом на Средиземном
море, искреннему и любезному приятелю нашему вице-адмиралу
Ушакову, коего конец да будет благ. По принесении
дружелюбных уверений и по засвидетельствовании искренних и
почтеннейших изречений дружески извещается:
Когда прибытие ваше в столицу Оттоманской Империи с
препорученным благоразумному управлению вашему государства
Российского морским ополчением и соединение с оным кораблей
Блистательной Порты совершилося, и отправление соединенных
сил морских в назначенныя им места предпринято было, то
сообразно договорам счастливо пребывающего союза и сходно
с дружбою, существующею между двумя империями, к вящему
оной приращению и утверждению усильные старания всегда
источаемы были.
Следовательно, беспрерывными извещениями, получаемыми
как со стороны начальствующаго Оттоманскою эскадрою капу-
дан-бея и находящегося при нем государственного Дивана
секретаря Махмут-Раиф-эфендия, так и правителя Янинского Али-
паши; старания и усердия, оказанные вами по сие время в
завоевании и занимании островов и в охранении и защищении
подданных, а особливо усердное старательство ваше для
споспешествования к завладению крепости Корфу, осажденной с общего
согласия и содействия эскадры Блистательной Порты, достойны
уважения. Не менее же и пребывание ваше в добром согласии
с упомянутыми Оттоманской Порты начальниками,
отзывающимися всегда о вас с благодарностию, заслуживают нашего
внимания.
В уважение же искреннего и доброхотного к обеим империям
вашего расположения и усиленного старания к оказыванию
чистосердечных тому опытов, его величество священнейший мой
государь изъявляет вам свое монаршее благоволение, а мы
свидетельствуем вам нашу дружескую похвалу и благодарность.
Подвиги и труды, понесенные вами в продолжении осады
крепости Корфы, поелику предприняты были согласно с
договорами дружбы, счастливо пребывающей между двумя союзными
государями, то и доброе согласие и искреннее расположение
продолжались завсегда между начальниками обеих империй.
И потому в знак дружелюбной нашей к вам ггривязаннооти при
сем пересылается табакерка, украшенная алмазами. Сей дар хотя
маловажный и уважения не достоин, но на принятие оного,
конечно, всегда снисхождение вами будет оказано.
Надеясь мы, что пребывание ваше в добром согласии
и дружбе с господами Капудан-беем, Махмут-Раиф-эфендием
и Али-пашою и впредь продолжится имеет, ожидаем, что при
употреблении с вашей стороны усердия и храбрости, завоевание
и покорение крепости Корфу, совершать будут свое событие,
и следовательно настоящее наше писание к вам препровождается.
С помощию божиею удостоверены быть извольте, что оное
служить будет к вящему утверждению взаимной приязни.
Мир да будет на следующих пути прямому.
Почтеннейшее письмо вашего высокопревосходительства, от
28 ноября 1798 года я имел честь получить. За поздравление
меня с получением высокомонаршей милости знаков ордена
Св. Александра Невского с бриллиантами приношу
покорнейшую мою благодарность. Предписания и повеления ваши наи-
усерднейше желаю выполнять с прилежноетию, но
обстоятельства, в каких я теперь нахожусь, совсем меня
письмоводством задавили и отнимают время от деятельностей важнейших;
а письмоводцев, которые бы сами могли по одному объяснению
слов моих сочинять рапорты и донесения, здесь нет. Я измучен
до такой крайности, что сделался больным. Повторяю просьбу
мою исходатайствовать мне милость и благоволение присылкою
достаточного числа способных письмоводцев, историографа
и мастеров рисовальных, без которых ничего успеть не можно.
О прочем во всякой подробности объяснился вашему
высокопревосходительству в другом моем письме. Планы, какие успел
я сделать и достать здесь в Корфу, вашему
высокопревосходительству препровождаю; впрочем буду иметь старание делать
все то, что будет в моей возможности, а чего успевать не могу,
прошу великодушно простить. Я стараюсь больше о том, чтобы
ке упустить никаких дел и исполнений, и сколько можно
успеваю; а описывать все то, что необходимо бы надобно и должно,
никак успевать не могу. Французский корабль «Женеро», как
Н94
я в письме моем вашему высокопревосходительству объяснился,
после долговременного содержания его в крепкой блокаде и после
многих его опытов к побегу, напоследок, в претемиую ночь, вы-
черня все свои паруса, чтобы было незаметно, прорвался и ушел
в Анкону; по взятии же нами Корфы корабль «Леандр»
достался мне, а на часть турецкой эскадры фрегат «Брюн». Мы
поймали еще пришедшую сюда из Анконы авизу, поляку «Экспе-
дицион» – судно прекрасное, легкое, похожее на прежний мой
кирлангич «Ахилл», но несколько получше; а прочие мелкие
суда, какие здесь есть, еще не рассмотрены.
Английский вице-адмирал Нельсон блокирует Мальту
и Александрию и сам с кораблем своим в Палерме; а в
Венецианском заливе кораблей и судов его нет. Из эскадры, мне
вверенной, половина кораблей и большее число фрегатов имеют
великую течь; с некоторых кораблей, особенно же с
«Богоявления», «Троицы» и с некоторых фрегатов верхняя обшивка спа-
дывает; обшивные доски иногда выплывают из под них на верх
и сие оттого, что обшиты они были дурно и обшивка креплена
тонкими гвоздями. Гвозди так соржавели и истлели, что мусул
только один в них остался, и когда раскалывают доску, чтобы
ее вынуть, то все гвозди, какие в ней есть, рассыпаются. Я,
будучи еще в Севастополе при кренговании оных кораблей, собрал
множество таковых худых гвоздей и мусуля и хотел отправить
в Государственную Адмиралтейств-Коллегию и в Контору
Главного командира, но не успел. Пазы и стыки из под верхней
обшивки открыты и оттого корабли и фрегаты имеют великую
течь; корабли «Богоявление», «Троица», «Магдалина»,
«Св. Петр» требуют непременного исправления килеванием;
также фрегаты «Навархия», «Казанская», «Сошествие Св. Духа»
и «Николай» необходимо надобно килевать, а здесь к килева-
нию ни смолы, ни гарпиусу, ни серы горючей, ни гвоздей, ни
железа, ни пеньки, ни леса на бимсы, словом сказать, ничего
нет. Стараюсь я по возможности, что только удобно исправлять,
но по совершенному– во всем неимуществу ничего существенного
сделать не можно. Всю зиму были мы в движениях, блокируя
крепости и остерегая Венецианский залив от высадки десанта;
бог провидением своим только нас милует. При всем нашем
теперешнем состоянии паруса на многих судах ветхи; такелаж
во многом числе в худости и требует перемены, и ничего здесь
нет; равно и мелочных всякого рода необходимо надобных
припасов: ни свеч, ни бумаги, словом сказать, во всем крайний
недостаток, но и с ним по сие время я еще по возможности
успеваю. Теперь как с этими кораблями и фрегатами отсюда выйти,
ежели обстоятельства сего потребуют, не знаю. Кроме одной
опасности ничего не предвижу. Ведомости, которые успели
сделать, в Государственную Адмиралтейств-Коллегию и в Контору
Главного командира препровождаю; а с некоторых судов, за
бытиоетию их в отсутствии, еще не получены, но и без всяких
ведомостей, все, что необходимо надобно, из сёго описания
явственно. Всепокорнейше прошу, как наивозможно скорее
присылкою всех потребностей нас не оставить. Я полагаю, что по
теперешним обстоятельствам надобно будет отсюда выйти с
половиною эскадры нашей и с половиною же эскадры турецкой
к италианским берегам, и туда, где надобность требует, о чем
изъясню особым письмом; а с другой половиною эскадры
останется тут в Корфу господин контр-адмирал Пустошкин, и
употреблено будет всевозможное старание о поправке кораблей
и фрегатов. Пленных, взятых нами, и судов умножается, а* людей
от военных действий время от времени становится меньше
и весьма они надобны.
Пленный 54-пушечвый корабль «Леандр» корпусом весь
хорош и крепок, обшит медью и сказывают, что прежде ходил
очень хорошо, а теперь, по неимению здесь лесов и припасов,
французы вооружили [его] рангоутом с фрегата, потому и ходу
его хорошего быть не может, и необходимо надобно все на него
доставить новое. На фрегате «Навархии», кроме других
потребных исправлений, семнадцать бимсов гнилых и следуют в
перемену, потому почитаю лучше бы его отправить в летнее время
обратно в Ахтиар, ибо сюда ко мне мастеровых людей прислано
очень мало и всех означенных работ исправлять некому; за всем
тем будем иметь наиусерднейшее старание делать все то, что
только возможно. Вот, милостивый государь, сколь тесны мои
обстоятельства и сколь велика обо всем забота, при которой
погрешаю я тем, что не могу исправляться письменными делами,
как бы должно. При том еще мучат меня всегда требованиями
провианта; служителям многократно случалось по 3 и по 4 дня
быть без сухарей; ели один только булгур и ничего другого не
было.
Суда, отправленные из Константинополя с провиантом, как
министр наш уведомляет, некоторые от штормов в зимнее время
разбились; другие с великими повреждениями возвратились;
а некоторые только в малом числе чрез четыре месяца едва сюда
придти могли, и теперь провианту у нас во множестве
недостаточно, также соленых мяс, вместо которых ничего нет. Меня же
с эскадрою требуют во все места. Иной желает, чтобы шел я
в Александрию; господин Сидней Смидт пишет, чтобы отрядил
я эскадру крейсеровать поблизости Кандии; должно будет
послать в Венецианский залив для забрания оттуда баталионов,
назначенных для Мальты, а как оная еще не взята и
содержится в тесной блокаде, потому оные баталионы весьма были бы
полезны мне в Италии. Его величество неаполитанский король
из Палермы присылал ко мне с письмом своего господина
министра кавалера Мишеру и просит наиубедительнейшим образом,
чтобы я показался с эскадрою около итальянских берегов
у Бриндичи, Отранта и около калабрийских берегов и пришел бы
в Мессину, дабы ее занять и иметь лучше в наших pyisax, Щ°
жели допустить, чтобы отняли ее французы, уверяя иаисвящен-
нейшим именем, что по особому согласию угодно будет это его
императорскому величеству нашему государю императору. От
меня и от наших войск ожидает он своего спасения. Таковые
важные обстоятельства должен я выполнить непременно. Одно
только теперь меня затмевает: не знаю, где наши войска и
пришли ли в Заро, как им предписано? Но я думаю, узнаю чрез
фрегат наш «Михаил», который от 14-го числа января по
требованию его неаполитанскаго величества министра иностранных дел
господина маркиза де-Галло послан к нему с одним турецким
корветом в Бриндичи, для отвозу его господина де-Галло
в Триест или поблизости тамошнего места; и известно, что он
давно туда дошел и находится близь Заро, откуда вскорости
я его ожидаю. Уповаю, что командующий оным фрегатом флота
капитан Сорокин доставит мне полное сведение обо всем. Также
получил я письма из Бриндичи от графа Шестелюза, который
наиубедительнейше просил меня прислать в Бриндичи фрегат или
два и оттуда перевести принцесс и теток бывшаго короля фран-
цузскаго с их свитою в австрийские владения, и ежели туда
обстоятельства не позволят, то сначала перевести их в Корфу.
Посему и посланы от меня, февраля от 14-го числа, за ними
в Бриндичи фрегат «Счастливый» и с ним способное для грузу
одно турецкое судно, которых вскорости сюда ожидаю; и если
неимущество провизии меня не остановит, то около половины
марта надеюсь я с полуэскадрою, как выше означено,
отправиться отсюда к вспоможению Италии, дабы хотя ободрить
тамошние места и утвердить жителей Пулии в верности его
неапольскому величеству, которые по сие время еще от того
удерживаются. Чрез присланного ко мне из Отранта,
требующего моей помощи, послал я к ним объявление, коего печатный
лист при сем представляю !. Я одобряю их и обещаю вскорости
придти к ним на защиту и помощь со всею эскадрою.
Весьма для нас важно, чтобы французы в сих местах не
утвердились, откуда могут посылать десанты свои во все другие
места; но так как их теперь тут нет, да и во всей Италии очень
мало, то надобно все сие предупредить нашими деятельностями.
Только я теперь совсем без войск; войска же наши со флота
содержат в безопасности крепости Корфы.
Для отвозу гарнизона французского отсель в Тулон здесь
нанимаем мы суда купеческие и с ними несколько наших малых
судов посылаем. Не оставьте, милостивый государь, прислать
в прибавку нам служителей для флота и особливо солдат
полевых, которые крайне необходимы, и чтобы содержать крепости
Корфы надобен по крайней мере целый полк; меньшим же
числом никак нельзя, потому что крепости сии весьма важны
и укреплены артиллериею и фортификацией) безподобно; медных
В деле не обнаружено.
прекраснейших орудий одних до четырехсот и более двухсот
чугунных. Теперь в крепости делается всему опись, которую при
первой оказии я к вам доставлю. Когда я отсюда выйду, то
оставленная здесь эскадра от содержания и надзирания оных
мест отделиться кажется не может, разве некоторая только часть
оной; впрочем, какие обстоятельства последуют, обо всем буду
иметь старание относиться к вам с наивозможной подробностию.
По случаю отправления вашего в Черную гору, будучи там
или поблизости тех мест в Бока-ди~Катаро, старайтесь
наведаться, пришли ли войска российские к стороне Италии,
следующие в Заро или в Триест, или поблизости Триеста; ежели
узнаете наисправедливейшим образом, что точно они пришли
и находятся, в каком именно месте стоят, таковое точное и
подробное сведение тотчас не медля извольте возвратить в Корфу
и ко мне рапортовать. Буде же точного сведения получить там
не сможете, старайтесь вы сами следовать или, ежели будет
оказия и ежели найдете благонадежного человека, послать от себя
нарочного курьера для сего осведомления в Заро и буде там
сведения никакого нет, то и до Триеста, чтобы узнать подробно
со всякой верностию и оттоль тотчас возвратитесь с
наивозможной поепешноетию, курьерами вы от себя пошлете, или сами
туда пойдете исполнять по сему, как выше означено1; от
государя императора высочайшим повелением дано мне знать, что
означенные войска с генерал-лейтенантом Германом придут
в Заро, а министр наш из Константинополя уведомляет, ежели
они по обстоятельствам придут другой дорогой, в таком случае
будут находиться также не в далеком расстоянии от Заро, где-
нибудь в другом месте; пронесся ныне слух, будто они пришли
уже и находятся не в далеком расстоянии: за две или за три
почты от Триеста. Осведомитесь обо всем обстоятельно и дайте
мне знать со всякой верностию для посылки за ними эскадры,
чтобы часть из оных забрать на оную. К надлежащему исполне-
нию, как мне и господину генерал-лейтенанту предписано. Всеми
возможностями старайтесь все предписанное вам выполнить
с неусыпной прилежностию, ибо о сем есть воля и высочайшее
предписание государя императора; на проезд вам туда и обратно
и на внезапные случаи дал я повеление флота лейтенанту
Головачеву отпустить вам из казенной суммы денег 300 цезарских
талеров. И сколько из них издержите на какие потребности,
записывать всякой расход, при том случившийся, в оную тетрадь,
и оную, равно и оставшиеся деньги по исполнении всего
представить ко мне при рапорте. Также извольте обстоятельно
наведаться в фрегат «Михаил» и с ним о турецком корвете, где они
находятся и все ли благополучно. Обо всем оном, что узнаете
и при всякой оказии меня уведомляйте.
Ружья от всего гарнизона французского по капитуляции
должны вы при первом случае принять как должно, и сколько
их принято, ко мне рапортовать, представя тогда же знамя,
флаги и ключи крепостей; но о приеме оных и особо оружья,
сколько было гарнизону, и сколько ружей принято, рапорт я не
получил, и ружей, слышу, отобрано вами очень мало и весьма
несогласно и несходно с бывшим вооруженным гарнизоном; те
же ружья, кои в арсенале, – особые, и были кроме тех, кои по
рукам гарнизона находились. Извольте вы и господин Боасель
явиться к господину генералу Шабо и, объясня ему мое
почтение, просить во исполнении кондиции о капитуляции повелеть
ружья все собрать и отдать вам, и чтобы у гарнизона
французского в домах и нигде оружия никакого не было, кроме
офицеров, о коих в капитуляции положено, и о исполнении меня
рапортовать.
Почтеннейшее письмо вашего превосходительства от 29 ген-
варя (9 февраля) о верфи, назначенной к исправлению судов
в Будруме и учреждении депо военных и съестных припасов
в Родосе, я имел честь получить, за уведомление приношу мою
благодарность, но только сии места от нас так отдалены, что
пользовать нас ничего не могут; эскадра, мне вверенная, теперь
в крайней расстройке: целая половина кораблей требует
исправления, непременно килевать нужно; едва только половина
эскадры со мною выходить может, а прочие останутся все здесь;
начинаем теперь корабли и фрегаты исправлять, но нет здесь
ничего: ни припасов материалов, ни смолы, словом сказать,
ничего того, что нужно, нет и купить не на что, а из России
дождусь ли всего этого в присылку или нет, не знаю, разве в
половину лета, а не прежде.
Вашему превосходительству из словесного моего объяснения
было все известно, в каких обстоятельствах и тогда эскадра
находилась, а теперь целую зиму неусыпно можно сказать
мучились мы блокированием крепостей, охраняя, чтобы к ним ничего
не допустить и от них не выпустить, ожиданием кораблей
с десантом из Анконы, и посылкою эскадры им [на]встречу, но
они, узнав сильную нашу прилежность и готовность во
ожидании их, устрашась, от островов Лисса и Лезина возвратились
в Анкону; эскадра, посылаемая туда, возвратилась, от
случившихся великих бурь и шторма, весьма расстроена и
исправляется; весьма нужно и прошу покорнейше употребить ваше
старание к нам прислать всякие потребные припасы и материалы
для исправления килеванием кораблей в Корфу, они нам здесь
необходимо надобны, без того половина сил от меня отнимается,
я только начинаю деятельность устрашать неприятеля и
освобождать места им притесненные, но теперь, по неимении припасов
и материалов к исправлению судов, важные и, к крайнему
сожалению моему, встречаются неизбежные препятствия. За всем тем
буду делать я Есе, что только возможно, но не столько силою
и с последнею уже невозможностью. Корфу взята нами, *?ак
сказать, великой отважностью и последними способами, каких
другие употреблять не осмеливаются, но теперь с .половина
эскадрою, что могу я делать, когда другую половину исправить
нечем, разве бог чудесами, что нам пошлют неожиданное, не
подойдут ли какие-нибудь припасы из Константинополя, кото-
рые Кадыр-бей ожидает, но это все будет только одна малость*
а потребно иметь всего в великом множестве.
Консул английский, что был в Занте, здесь почти всегда
у меня и со мною в великой дружбе, и я во всем ему всегда
помогать готов; о албанцах, которые у меня были в найме для
помощи взятья Корфу, какого состояния они были против Али-
паши, я не знал и публики никакой от них не было. Али-паша
всеми силами и хитростями своими препятствовал нам во взятии
Корфу, потому всех, кто нам хотел помогать, называл негодными
и требовал, чтобы мы их отбросили, а сам потчивал нас одной
только перепискою, как я к вам и государю моему императору
донесением объяснился. Напоследок, когда узнал он, что у нас
на эскадрах совсем нет провианта и пуль, желая нас притеснить
во всем, не стал давать и войску своему, малому количеству
сюда присланному, ни провианта, ни пуль, требовал всего этого
от нас, и войску своему тоже приказал от нас требовать с
ежедневными угрозами, ежели не будем давать мы им денег,
жалованья и пуль, то они бросят все и уйдут. Кадыр-бей последние
крохи принужден был им отдавать и во всем угождать, как
малым ребятам. Войск его здесь находилось не более двух тысяч
или еще менее, а они сказывают больше только для получения
одного жалованья и провианта, муча нас всегда неприличной
и несоответственной с просьбами нашими перепиской, думал,
что он нас довел уже до такой крайности, что мы будем взять
Корфу не в состоянии, тогда на просьбу нашу в присылке от
себя своего сына и в прибавке войска начисто отказал,
уведомляя меня, что на каком положении он располагается, писал
о том обстоятельно к Кадыр-бею и Махмут-ефендию, а к ним
писал он так: писали бы они к Порте прислать к нему кригс-
комиссара, на 25 тысяч человек сумму денег, провизию, пули
и все потребное; он почитает, что меньше двадцати пяти тысяч
Корфу взять не можно, чтобы о взятии Корфу дано ему
повеление, тогда он с войсками своими пойдет брать Корфу,
А прежде сего с нами условливался разными манерами, но
все это было его только испытание и узнавал нас, как мы
располагаемся; мы всячески были с ним согласны, принимали сына
его с войсками в товарищество с нами, обещали сделать его
участником в приобретениях, так что я на эскадру мою хотел
взять не более двух пятин всего, что найдется в крепостях,
прочее оставлял им с Кадьтр-беем в раздел, но как Али-паша
возомнил, что мы доведены им так, что взять Корфу не можем,
тогда во вспоможении своем нам отказал с намерением, как выше