Текст книги "Смертные души (СИ)"

Автор книги: Артем Мичурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

– Оно живое? – прошептал, стоящий за плечом Миллера Ларс.

– Пойди и спроси, – ответил Дик.

– Помоги нам Господи, – перекрестился Жером.

– Надо обойти его, – указал Олег в стону двухэтажного здания с висящим над входом деревянным калачом.

– Угу, – кивнул Миллер, прокашлявшись и покрепче ухватив рукоять цвайхендера. – Давай. Я за тобой.

Сплетённый из трупов шар дрогнул, будто заметив незваных гостей на подконтрольной территории, и запульсировал сильнее.

– Что-то происходит, – дёрнул Жером за рукав идущего перед ним Ларса. – С этой сранью что-то происходит!

– Я не слепой, – шикнул на него голландец. – Лучше заткнись и двигай ногами.

Шар начал раскачиваться из стороны в сторону. Мёртвые ноги, руки и головы цеплялись за землю и отталкивались от неё, приводя огромную массу разлагающейся плоти в движение. И без того зловонный воздух наполнился волнами трупного смрада.

– Он сейчас покатится, – выдавил Дик из пересохшего горла.

– Бегом! – скомандовал Олег, первым бросившись к лавке.

Раскачивающийся шар сорвался с места и, движимый десятками гниющих конечностей, устремился на четвёрку нарушителей мертвенного покоя, под хруст костей и треск рвущейся плоти.

– Дерьмо! – Дик насилу успел проскочить вперёд, прежде чем шар со смачным «чвак» впечатался в каменную стену, еда не размазав Миллера по ней. – На!!! – развернулся тот и нанёс обидчику удар.

Полутораметровый клинок наполовину скрылся в мешанине гниющего мяса и торчащих наружу переломанных костей. Дик потянул меч на себя, но мёртвые руки вцепились в клинок.

– Не дайте ему дотянуться до вас! – крикнул появившийся справа от Миллера Олег и с хрустом опустил топор на одну из удерживающих меч рук. – Рубите всё, что у земли! Он не сможет двигаться!

Высвободившийся из узилища плоти цвайхендер описал широкую дугу, и пять конечностей внизу шара отделились от общей массы.

Топор Олега методично поднимался и опускался, отсекая скребущие по земле руки и ноги. Даже Клозен нашёл в себе силы подойти настолько близко, чтобы дотянуться мечом до бьющихся будто в эпилептическом припадке частей тел.

Только Ларс стоял столбом, направив копьё на сотрясающийся в тщетных попытках сдвинуться шар. Он стоял и, словно заворожённый, смотрел, как среди хитросплетения мёртвых тел появилась голова. Детская голова, принадлежавшая девочке лет семи. Белокурая. Но кудрявые локоны склеились от крови, смешались с частицами гниющей плоти. Голубоглазая. Но ясные при жизни очи подёрнулись трупной пеленой, лазурную радужку обрамляла багровая сетка лопнувших сосудов. Девочка глядела прямо на Ларса. Так печально, так безнадёжно тоскливо. А потом из мутных обагрённых кровоизлиянием глаз потекли слёзы. Чёрные как дёготь. Рваные губы раскрылись, смолянистая жижа полилась изо рта...

– Назад, – прошептал Ларс, всё ещё глядя в мёртвые глаза. – Назад!!!

Занятые рубкой конечностей товарищи среагировали с запозданием.

Шар резко сжался, сочась чёрным, и рванул.

Олег едва успел прикрыться щитом, прежде чем куски тел ударили в него с такой силой, что земля ушла из-под ног, а в глазах потемнело.

Чернота. Густая, почти осязаемая. Пульсирует алыми прожилками, будто неведомый экзекутор содрал шкуру с ещё живой плоти самого Мрака. Она дышит. Вздымается и опускается, нарушая тишину едва слышным гулом пустоты в слабеющих лёгких. Или то ветер гудит меж оголённых костей?

– Вставай... – раздаётся голос из пустоты.

Олег судорожно схватил ртом воздух и сел, словно рука невидимого кукловода дёрнула его за нити.

– Где души?! – заорал ему в лицо Миллер, не дав очухаться.

– Что...? Голова...

– Твою мать! – выругался Дик и принялся бесцеремонно шарить по карманам Олега.

Тот не сразу заметил, торчащий из правого плеча Миллера осколок кости.

– Ты ранен?

– Это была бомба, – ответил за него Ларс, растерянно озирающийся, стоя чуть поодаль. – Чёртова бомба. Кто бы мог подумать...

– Нашёл! – крикнул Дик, потрясая кошелём с душами, и поспешил к лежащему на земле Жерому. Тот прерывисто дышал и сучил ногами, ухватившись за живот. – Держи. Вот так. Скоро полегчает.

– Чёрт... – Олег, почувствовав ломящую боль, поднял правую руку и тупо уставился на располовиненную кисть с тремя пальцами. – Меня задело.

– А-а! Дерьмо!!! – вытащил Миллер осколок из своего плеча, после чего приложил сжатый кулак к груди и вздохнул с облегчением. – Лови, – швырнул он души Олегу. – Командир херов.

– Откуда мне было знать? – огрызнулся тот, подобрав упавший к его ногам кошель. – Не помню твоих предложений. Так что заткнись, – кое-как достал он левой рукой душу и привычно уже поглотил её.

Изуродованная кисть зазудела, сигнализируя о начавшемся процессе регенерации. Порванные ткани соединялись между собой. Отсечённые пальцы восстанавливали кость и хрящи, тут же облекаемые в жилы и мясо. Олег заворожено наблюдал за этим чудом, всё ещё не до конца веря собственным глазам, не смотря на предшествующий опыт. Регенерация протекала быстро. И вместе с ней стремительно приходило чувство голода. Наконец, когда последний ноготь был сформирован, Олег качнулся и повалился на спину, чувствуя себя настолько измождённым, словно несколько часов к ряду таскал неподъёмные тяжести.

– Эй, – склонился над ним Ларс. – Ты в порядке?

– Нет, – с трудом помотал тот головой. – Что-то не так. Раньше была лёгкость...

– Должно быть, регенерация тканей проходит с большими затратами, чем просто их сращивание или восполнение потерянных объёмов крови, – глубокомысленно заметил Ларс, разглядывая два идеально чистых пальца на перепачканной грязью и кровью руке. – Тебе нужно поесть.

– Неплохо бы.

В перевёрнутой вверх дном булочной лежали два растерзанных тела. Точнее – полтора. Труп мужчины тучного сложения распластался на полу лавки, намертво сжав в почти откушенной руке топор. Из шеи толстяка был выдран изрядный кусок. Кровь залила всё вокруг. В загустевшей почти чёрной субстанции отчётливо читались следы огромных когтистых лап, похожих на собачьи, но раза в три крупнее. В располагавшейся позади лавки пекарне обнаружилась верхняя половина женского тела. Ноги отсутствовали полностью, таз был сильно объеден, вытащенные наружу и порванные кишки валялись повсюду уродливыми сизыми червями, источая жуткий смрад.

Но ни неприглядная картина, ни зловоние не смогли отбить Олегу аппетит. Отыскав незапачканный кровью хлеб, он схватил его и с остервенением неделю не кормленной свиньи впился зубами в чёрствую корку. В считанные секунды уничтожив один хлеб, Олег тут же набросился на второй, уже не разбирая, запачкан тот в крови или нет. Поглотив и этот, он, на глазах изумлённой троицы, взял следующий, и только переполненный желудок, начавший протестовать рвотными позывами, помешал сожрать его.

– Воды? – протянул флягу Ларс, и тут Олега вывернуло.

– Что с тобой творится, приятель? – с опаской посмотрел на него Миллер.

– Мясо, – ответил Олег, продышавшись, и взгляд его упал на изувеченный труп.

– Э-э, – затряс Жером указательным пальцем в направлении выхода. – Тут наверняка есть мясная лавка, или... не знаю, как у них эта средневековая хрень называется.

– Чёрт! – схватил Дик Олега за плечи, не дав подойти к мертвецу. – Ты что творишь?!

– Я сейчас! – выскочил за дверь Ларс.

– Жером! – крикнул Миллер, едва справляясь с рвущимся к вожделенному мясу Олегом. – Чего встал?! Помоги! Вали его!

Насилу сбив Олега с ног, оба уселись на поверженного товарища сверху, предотвращая непрекращающиеся попытки вырваться.

– Да что с тобой?! – навалился Миллер, не на шутку перепуганный впавшим в буйство Олегом, которого трясло будто в эпилептическом припадке, а глаза бешено рыскали по сторонам в поисках еды.

– Дерьмо! – пошатнулся Жером, получив коленом в нос. – Я его долго не удержу!

– Лучше постарайся! Кто знает, чьё мясо покажется ему вкуснее!

– Держи! – вернулся, наконец, Ларс, запыхавшийся и со связкой колбасы в руке.

– Надеюсь, поможет, – сунул Дик пованивающий уже продукт местной гастрономии в оскаленный рот Олега. – Вот дьявол! – опасливо одёрнул он руку от клацающих зубов. – Да что с этим парнем такое?

– Думаю, – присел на корточки Ларс, – местный метаболизм чересчур требователен.

– Что это значит? Мать вашу! Да он же просто животное!

– Это не навсегда. Организм должен восполнить затраченные белки и жиры. После этого он успокоится, и разум снова возьмёт верх над инстинктами.

– Я читал, – вставил Жером, всё ещё сидя на ногах Олега, – что человеческий организм три недели может питаться собственными запасами.

– Похоже, здесь это не так. Не знаю... Может, наш вес на момент перехода сюда стал неизменным, а любое отклонение от эталона приводит к таким вот результатам?

– Да, – кивнул Жером, задумчиво. – Ведь мёртвые не худеют и не толстеют.

– Слушай, – обернулся Дик, оторвавшись от завораживающей сцены пожирания колбасы, – завязывай уже со своими загробными темами, бесишь.

– А у тебя есть объяснение получше?

– Да, твою мать! Это воздух! Сучий свежий воздух! Вот аппетит и разгулялся! Какое ты хочешь объяснение?! Мы в грёбаном кошмаре! Я вообще нихера не понимаю! Но я точно знаю, что жив! Потому что всё ещё могу сдохнуть!

Олег тем временем дожевал колбасу и затих.

– Эй, – осторожно похлопал его по щеке Дик и, не получив обратной реакции, приложил два пальца к шее виновника всеобщей обеспокоенности. – Вроде живой.

– Слезьте с него, – посоветовал Ларс.

– Думаешь, стоит?

– Думаю, он скорее придёт в себя, если начнёт дышать.

– Пожалуй, – встал Миллер и подобрал брошенный цвайхендер. – Если что пойдёт не так... – приподнял он меч.

– С ума сошёл? – поморщился Ларс. – Что «пойдёт не так»?

– Ну, не знаю. Вдруг он обратится. В нежить.

– Хватит нести чушь. Просто не делай резких движений.

– Ну? – перекинул Дик цвайхендер на другое плечо, спустя минуту бездействия. – А если он так и не очнётся?

– Ты куда-то спешишь? – поинтересовался Ларс.

– Сами же предлагали двигать отсюда скорее.

– Если не очнётся, понесём.

– Или у тебя другие предложения? – добавил Клозен, и оба посмотрели на Миллера осуждающе.

– Я просто обдумываю варианты, – пожал плечами Дик. – В том числе и говённые.

– Смотрите! – вскрикнул Жером, тыча пальцем на Олега. – Он пошевелился!

– И чему ты радуешься? – ухватил Миллер рукоять меча обеими руками.

– Уйди, – отпихнул его Ларс и опустился на корточки возле неподвижного тела. – Олег. Слышишь меня? Да. Да, чёрт подери! – обрадовался он, глядя в открывшиеся глаза. – Как себя чувствуешь?

– Что тут произошло? – Олег сел и громко рыгнул. – Зараза. Такое ощущение, будто во рту собаки насрали.

– Колбаски несвежей навернул, – любезно пояснил Миллер. – Фунтов шесть, не меньше. Но это лучше чем вон то, – указал он на растерзанный труп.

– Не понял, – поморщился Олег, поднимаясь на ноги.

– Ты пытался добраться до неё, – взял слово Ларс, – чтобы, как мы предполагаем, съесть.

– Ерунда какая-то. Быть такого не может.

– Звучит безумно, – согласился Жером, – но так оно и выглядело. Ты вёл себя, как чёртов зомби. Мы еле удержали. Что, совсем ничего не помнишь?

– Помню, хлеб ел, а потом... Больше ничего.

– Если восстановление двух пальцев приводит к такому, – глубокомысленно начал Ларс, – то лучше иметь под рукой побольше белковой пищи в момент поглощения души.

– А ещё лучше – оставаться целым, – подытожил Дик.

Глава 9. Только правду

Разжившись хлебом, сушёным мясом, питьевой водой и горстью монет со львом на гербе, четвёрка покинула Дерранд и отправилась дальше, по единственной дороге, уходящей на запад от мёртвого селения. Позади забрезжил рассвет, оттеняя Чёрный лес, нависающий над дымящимися руинами и раскинувшейся во все стороны, покуда хватало глаз, пустошью с её редкими деревьями, искорёженными и скрученными, будто их ввинтили в эту каменистую землю.

– Жутко здесь, – поделился мнением Клозен, в очередной раз окидывая взглядом безрадостную картину в серо-бурых тонах. – Жутко, холодно и тихо... как в могиле.

– Я же просил, – скрипнул зубами Дик.

– Извини.

– Вам не кажется, что тут слишком уж безлюдно? – поинтересовался Ларс.

– Не скажу, что мне от этого плохо, – заметил Миллер.

– Да, но... Мы идём уже пять часов, а вокруг никаких признаков жизни. Разве поблизости от города не должно быть... хоть чего-то?

– Кто сказал, что мы поблизости от города? Не хочу тебя расстраивать, приятель, но все наши познания о местной географии мы получили от крысы, которая хотела нас убить. Этот Швацвальд может находиться где угодно, если вообще существует.

– Есть дорога, – присоединился к беседе Олег. – Она не может вести в никуда.

– Ты уверен? – покосился Жером на проглядывающие сквозь сухую придорожную траву выбеленные временем кости крупного животного.

– Уверен.

– Что ж, могу только позавидовать. На прошлой неделе я был уверен, что нет на свете зла большего, чем домовладелец, пришедший за квартплатой. Что самое мерзкое – это остывший кофе за два евро. А самое жуткое – кокс с детской присыпкой. Сегодняшнее утро я начал, вынимая чужую кость из своих кишок. И, знаешь, я мало в чём теперь уверен.

– Мне казалось, вы, французы, такие жизнерадостные, неунывающие, – усмехнулся Дик. – Выше нос. Сейчас тебя, по крайней мере, не пытаются убить. Жизнь налаживается. Вот дерьмо... – поднял он взгляд к красновато-серому затянутому тучами небу и стёр с лица упавшие капли.

Дождь, едва начавшись, уже через минуту превратился в настоящий ливень. Ветер хлестал путников холодными струями. Грунтовая дорога стремительно превращалась в русло ручья. Глина хлюпала и скользила под ногами. Мокрая и продрогшая до костей четвёрка понуро брела навстречу плотным серым стенам воды, соединившим неприветливую землю и ревниво соревнующееся с нею в неприветливости небо.

– Глядите! – спустя два часа пути, указал Дик в пелену дождя, из которой проступили неясные силуэты. – Что это?

– Похоже... Дом? – предположил Ларс осторожно, словно боясь спугнуть затеплившуюся надежду. – Да, чёрт подери. Это дом!

– Неужели дошли? – приложил Жером ребро ладони к бровям, всматриваясь вдаль.

– Определённо дошли, – кивнул Дик. – Только вот до чего? И не стоит ли пройти мимо?

– Да ты спятил, – усмехнулся Олег. – Я сейчас готов хоть к Сатане в компанию, лишь бы крыша над головой была.

– Поддерживаю! – радостно вскинул руку Ларс, голосуя «за», и поспешил вперёд.

Вблизи дом оказался существенно больше, чем можно было предположить по силуэту в дождевой дымке. Две его половины стояли под прямым углом, образуя в плане сверху букву «Г». Нога буквы была в два этажа высотой, а перекладина – все три, не считая чердака с крохотным окошком под коньком двускатной черепичной крыши, которую, как и на двухэтажной части, украшала большая кирпичная труба, испускающая дым.

– С вашего позволения, говорить буду я, – обернулся к спутникам Ларс, взявшись за массивное металлическое кольцо на не менее внушительной тесовой двери, и постучал.

Внутри послышались шаги. Они приблизились и затихли.

– Э-э... День добрый! – крикнул голландец, стараясь перекрыть шум дождя. – Мы – четверо усталых путников в поисках крова и горячей пищи! Нам нужно лишь обсохнуть и подкрепиться, чтобы продолжить путь! Не будете ли вы столь любезны, чтобы разделить с нами тепло вашего очага? За справедливую плату, разумеется!

– Ты перебарщиваешь с этим средневековым словоблудием, – пробурчал стоящий рядом Миллер. – Будь проще. Эй, хозяин! Открывай, пока мы тут жопы не отморозили! И собирай на стол! Нам не терпится облегчить свои кошельки!

– У тебя тоже вышло вполне в духе средневековья, – похвалил Ларс ораторский талант Дика.

– Но убедительнее, – ощерился тот, заслышав скрип поднимаемого засова.

Дверь приотворилась, и в образовавшейся щели появилась часть морщинистого лица с необычно большим для человека глазом, критически смотрящим на посетителей снизу вверх.

– Дезертиры? – поинтересовалось существо за дверью.

– Э-э... Нет. Нет, что вы! – расплылся Ларс в дружелюбной улыбке, пытаясь налету придумать правдоподобную историю и горько сожалея, что не озаботился этим раньше. – Мы пришли с торговым обозом, который охраняли от границ Салансы. Теперь держим путь в столицу графства Швацвальд. И...

– Вольные клинки, – постановило существо.

– Пожалуй, можно и так сказать, да.

– Входите.

Звякнула цепь, и дверь, распахнувшись наружу, заставила Ларса попятиться. Изнутри дыхнуло теплом и запахами еды.

– Живее, – поторопил радушный хозяин. – Дрова не казённые. И вытирайте ноги.

Как только четвёрка нежданных гостей вошла, дверь тут же была затворена, массивный засов водружён на крюки, цепь возвращено на законное место.

– Располагайтесь, – указал хозяин на длинный стол со скамьями. – Я распоряжусь на счёт обеда.

– Милый старичок, – проворчал Миллер, как только тот, слегка прихрамывая, скрылся за дверью под лестницей ведущей на второй этаж.

Олегу же «милый старичок» больше всего напомнил сказочного гнома. Такого, как рисуют в детских но от того не менее страшных книжках, полных коварства и злой магии. Несмотря на небольшой, около полутора метров, рост, горбун был широкоплеч и, судя по всему, мог похвастать недюжинной физической силой. Крупную голову украшала седая сплетённая в множество связанных на конце кос шевелюра. Мясистое испещрённое старыми шрамами лицо с крючковатым носом и большими водянистыми глазами обрамляла жиденькая бородка. Одет «гном» был в простые холщовые штаны, заправленные в сапоги с широкими отвёрнутыми вниз голенищами, и кожаную рубаху, подпоясанную ремнём, на котором в ножнах покоился внушительного вида палаш с богато украшенной гардой. Манера держаться и говорить выдавали в хозяине дома натуру волевую, изрядно повидавшую в жизни, но не сломленную её ударами.

– Ни слова про бойню в Дерранде, – шепнул, обращаясь ко всем, Олег. – Мы из Занерека, нанимаемся в охрану к торговцам, тем и живём. О здешних реалиях знаем мало. Ясно?

Троица дружно покивала.

Из двери под лестницей, стуча плошками, вышла миловидная особа лет двадцати и, любезно улыбаясь, поставила на стол грибную похлёбку с корзинкой свежего хлеба.

– Спасибо, – криво ухмыльнулся Дик, провожая взглядом покачивающиеся бёдра, но ухмылка тут же исчезла, когда в зал вернулся хозяин с пятью кружками и кувшином.

– Жаркое готовится, – уведомил он, разливая горячее вино. – А пока есть время немного поболтать. Вы ведь не против? – обвёл он гостей вопрошающим взглядом. – У нас в последнее время посетителей маловато, а с кухарками не потолкуешь.

– Будем рады, – приложил Олег немалые усилия, чтобы скрыть мандраж.

– Вот и славно! Меня зовут Гунон.

– Олег, – привстал тот, кивнув в знак приветствия. – А это Дик, Ларс и Жером.

– За знакомство! – поднял Гунон кружку и, чокнувшись с каждым, сел за стол. – Так откуда вы, парни?

– Из Занерека, – отхлебнул Олег ароматного слегка терпкого напитка.

– Ого! Стало быть, земляки!

«Твою же мать» – беззвучно пошевелил губами Дик, испепеляя Олега взглядом.

– И как Занерек, что нового? – Гунон в два глотка осушил кружку и снова наполнил. – Сам-то я уж и не помню, когда последний раз там бывал.

– Всё так же жарко, пыльно и дорого, – изложил Олег в одной фразе всё, что знал про обсуждаемые края.

– О да, это не меняется. Сейчас бы хоть немного той жары к нам на двор. А? – хохотнул Гунон, кивнув на залитое дождём окно.

– Это верно.

– Как там Харим Красная Рука поживает? Мошна под землю ещё не утянула?

– Жив, здоров.

– Ну и славно. Да вы ешьте-ешьте. Добрая жратва разговору не помеха. Так, значит, с востока пришли?

– Да, – кивнул Ларс. – От Салансы.

– А что же обоз оставили?

– Хозяин решил передохнуть недельку. А нам время дорого. В Швацвальде попытаем счастья. Наймёмся, если повезёт, и снова в путь.

– Ясно-ясно... А где ж владелец обоза запропал? Неужто в Дерранде?

– Ага, – кивнул Миллер, хлебнув вина и весьма искусно имитируя беззаботность. – На жену трактирщика глаз положил. Ой, извини.

– Я не женат, – улыбнулся Гунон, сверкнув зубами из белого металла. – Стало быть, и вы туда заворачивали? Как там дела? Давненько уже новостей нет. Дорога четвёртый день как пустая. Я бы и сам проведал, да в такой холод с моим коленом...

– Мы там проездом были. Прикупили провианта и дальше.

– Понятно, – усмехнулся Гунон, глядя в кружку. – А теперь, – серьёзно глянул он на гостей, – рассказывайте, как было на самом деле.

– Что? – изобразил Олег удивление. – Мы не...

– Сынок, – поднял руку Гунон, давая знак «стоп» потоку вранья, – посмотри. Кто я, по-твоему? Меня можно принять за идиота?

– Нет.

– Первое слово правды. Очень хорошо. Начало положено, теперь станет легче. Продолжай.

– На чём мы прокололись? – отодвинул Дик миску с похлёбкой.

– Прокололись? – хохотнул Гунон. – Парни, да стоило вам открыть рот, как стало яснее ясного – вы свежие. Попытка с Занереком, разве что, была неплохая. Но про Салансу... Нечего глупее я не слышал. Так где вы появились?

Олег переглянулся с Ларсом и, получив утвердительный кивок, заговорил:

– Нас закинуло в старую разрушенную крепость, к востоку отсюда, за Чёрным лесом.

– Вермэйпьер, – нахмурился Гунон. – Недоброе место.

– Чем недоброе? – поинтересовался Жером.

– Эта крепость построена Паскалем Некоронованным более известным как Красный Монах. Отступник одного из давно забытых орденов храмовников. Говорят, он и его последователи так глубоко погрузились в тайны души, что могли путешествовать между мирами и призывать в Ош их обитателей. Однажды им удалось призвать того, с кем они не смогли совладать.

– Кого? – выдохнул Ларс.

– Его имя они унесли с собой. Но, поговаривают, Вермэйпьер всё ещё таит в своих недрах чудеса, к которым лучше не приближаться. Вам такие не встречались?

– Нет, – отрезал Олег.

– Хм... Стало быть, врут. Ладно. А что было дальше.

– Мы покинули крепость и, миновав Чёрный лес, добрались до Дерранда.

– Доспехами и оружием там разжились?

– Да.

– На что купили?

– В крепости завалялась пара монет, – вставил Миллер.

– Хех. Ну, может и так. Только вот на твоём мече, – указал Гунон на стоящий возле стены цвайхандер, – клеймо Ридля из Кейпцига. В Дерранде такой был лишь у Аддлера, правой руки Юргена Рыжего. И, если только ты не выиграл его в карты, мне хотелось бы знать, как этот меч попал к тебе. Ну же, парни, – покачал Гунон головой, наблюдая за переглядывающимися в нерешительности гостями, – хватит врать. Я этого не люблю, – будто невзначай поправил он ножны.

– Хорошо, – согласился Олег. – Только прошу держать себя в руках и не делать скоропалительных выводов.

– Начало не слишком обнадёживающее.

– Дальше будет хуже. Дерранда больше нет.

– Как?

– Там все мертвы. Эти доспехи и оружие мы снимали с трупов.

– Что? – Гунон привстал, положив ладонь на рукоять меча.

– Но мы не причастны к их смерти, – поспешил заверить Олег, примирительно подняв руки.

– Говори, – сел Гунон, но рукояти меча не отпустил. – Говори всё, как есть, сынок. Ещё одно враньё, и я могу совершить то, о чем буду сожалеть.

– Мы вышли к воротам Дерранда поздним вечером, вчера... или позавчера. Я не уверен. Что-то преследовало нас в Чёрном лесу, и оно пришло следом. Нас пустили внутрь, но после этого бросили в темницу... ну, не знаю, – сбился Олег под сверлящим взглядом Гунона. – В какой-то подвал, короче. И заперли. Потом снаружи поднялся шум, крики, начался пожар. Нам всем казалось, что мы просидели в подвале час, не больше. Но когда мы вышли, Дерранд уже догорал. Повсюду были только трупы. Изрубленные, разорванные зубами, сожжённые... Поверьте, если бы вы увидели это, то не стали бы нас ни в чём подозревать.

– Как вы покинули темницу?

– Замок был сорван. Возможно, во время драки кто-то...

– Он освободил вас, – заключил Гунон, говоря это, скорее, себе, нежели Олегу.

– Кто?

– А нападавшие? Не было ни одного их трупа? Никаких следов?

– Мы видели только отпечатки огромных лап.

– Как они выглядели? – Гунон казался не на шутку встревоженным и даже испуганным.

– Примерно с мою ладонь, широкие, четыре когтя...

– Чтоб тебя! И, конечно же, ни единой души вокруг?

– Ни единой. Ещё мы нашли бомбу на центральной площади.

– Что?

– Ну... Не знаю как это ещё назвать. Огромный шар из мёртвых тел. Он покатился на нас, а потом рванул.

– Шогун меня побери... Вас, наверняка, задело.

– Слегка.

– Не юли, сынок! – Гунон вскочил и принялся осматривать Олега со всех сторон. – Что это? – указал он, наконец, на руку, два пальца которой были значительно светлее остальных. – Ты поглощал души? Где ты их взял?!

– Эй, полегче, дедуля! – поднялся со скамьи Дик, но тут же грохнулся на пол, схлопотав плашмя под колено невесть как покинувшим ножны палашом.

– А ну вернули свои жопы на место! – прорычал Гунон, приставив острие клинка к горлу Миллера, и снова обратился к Олегу, схватив его свободной рукой сзади за шею: – Откуда души, сынок?

– Мы забрали их у базбена. В Чёрном лесу.

– Забрали?

– Он напал на нас. Заманил в ловушку и пытался убить. Мы защищались. Освальд Милосердный. Может, слышал?

– Вы убили Освальда? – ощерился Гунон. – Вы? Освальда?

– Нам повезло.

– Чем докажешь?

– Я... Я не знаю. У меня в мешке его арбалет.

– Достань.

– Вот, – продемонстрировал Олег небольшое, но смертоносное оружие. – Доволен?

– Хм... – чуть смягчился Гунон и ослабил хватку. – Похоже на работу базбенов. Что ж, может, ты и не солгал, на сей раз. Ещё есть?

– Что?

– Души, сынок! На стол, живо!

– Не отдавай их этому уроду! – попытался приподняться с пола Миллер, но острие палаша не позволило этого сделать.

– Души. На стол, – вкрадчиво повторил Гунон. – Или твой не в меру разговорчивый друг лишится головы. И, поверь мне, она не отрастёт.

– Это уже слишком! – возмутился Ларс. – Как бы там ни было, у нас есть права! А вы сейчас занимаетесь грабежом! Вам такое с рук не сойдёт!

– Грабежом, говоришь? Если бы вас, идиотов, схватили с этим, – кивнул Гунон на появившийся в руке Олега кошель, – в Швацвальде, вы все уже болтались бы в петлях. Высыпи их. Высыпи на стол, я сказал! – рука Гунона с такой силой сдавила шею Олега, что у того потемнело в глазах.

– Хорошо, хорошо.

Мерцающие сферы, словно жемчужины, посыпались не грубую столешницу, собираясь в углублениях между досок и вокруг сучков.

– Мелочёвка, – присмотрелся Гунон. – Где душа Освальда?!

– Я... Я поглотил её, – насилу выговорил Олег, чувствуя, что вот-вот потеряет сознание.

– Что ты сделал?!

– Поглотил. Его. Душу.

Гунон, моментально потеряв интерес к лежащему на полу Миллеру, убрал палаш в ножны и, обеими руками схватив голову Олега, развернул того лицом к себе.

– Смотри в глаза. Эй! – отвесил он Олегу оплеуху. – Смотри мне в глаза, сынок! Давно это было?

– Сутки назад. Может и больше.

– Что чувствуешь?

– Слабость. Ты меня чуть не удушил.

– Нет. Что чувствуешь разумом? Незнакомые голоса в голове? Чужие воспоминания? Мысли, каких сроду не было? Эй, Освальд, слышишь меня?

– Ты спятил? Я приготовил его душу, прежде чем поглотить.

– Приготовил?

– Убрал анифаг.

Гунон выпустил из громадных ручищ лицо Олега и взял того за плечи.

– Ты понимаешь смысл сказанного?

– Разумеется. А вот ты ведёшь себя странно. Если не сказать больше.

– Разорви меня Фрегонда! – расплылся Гунон в пугающей металлическим блеском улыбке. – Неужели это правда?

– А в чём собственно дело? – поинтересовался Ларс.

– Нет-нет-нет, – горбун убрал руки от Олега и возбуждённо заходил взад-вперёд, запустив пятерню в свои косы. – Надо всё проверить. Как следует проверить. Да! – развернулся он на каблуках, тыча в гостей пальцем. – Я дам вам адресочек в Швацвальде, и письмо! Отнесёте его моему... доброму приятелю. А уж он знает, что делать.

– В каком смысле «знает, что делать»? – прищурился Жером. – С нами?

– О! Не беспокойтесь! Там вы будите в полной безопасности!

– Верится с трудом, – потёр ноющую шею Олег.

– Не важно, во что ты веришь, сынок! Сейчас важно только одно – чтобы вы все в целости и сохранности добрались до Швацвальда! И пришли по указанному мною адресу. От этого зависит больше, чем вы можете себе вообразить. От этого зависит....

– Жаркое, – неслышно вошла в зал девушка с подносом и замерла в нерешительности, став на несколько секунд причиной гробовой тишины.

– Чего уставилась? – обернулся Гунон. – Бумагу и перо мне! Живо!