Текст книги "The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 2. Хаммерфелл (СИ)"

Автор книги: Антон Кондрашкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

– Нет, ты была права, – оборвала меня соседка. – Когда я ехала обратно, у меня началась ломка… Я думала, что там и помру, если бы тот солдат меня не дотащил до дома… Поэтому я хочу, чтобы ты меня вылечила. Я хочу бросить эту мерзкую привычку.

– Ч-чего? – не сразу поняла я.

– Я скопила немного денег, – она протянула мешок монет. – Надеюсь, этого хватит, чтобы ты помогла мне бросить употреблять скуму...

– Знаешь, Арания, – тяжело вздохнула я. Желание Арании измениться само по себе было своеобразной наградой, – хотя лекарства от скумовой зависимости и не существует, я тебе помогу. И оставь деньги себе!

Сперва я нещадно слила всю её отраву прямо в канализацию (а потом мне рассказывали, что несколько дней подряд вылавливали неадекватных крыс), затем провела некоторые действия, сглаживающие эффект ломоты и прочие побочные действия.

Попутно моя пациентка рассказала, что когда-то у неё был муж и сын, которых она очень любила, но их убили аргониане во время своей войны против Морровинда. Сама Арания так и не смогла это пережить и начала употреблять скуму, чтобы не было так плохо.

Спустя год, Арания всё-таки избавилась от зависимости. Если бы вы могли сравнить её до и после лечения, то вы бы сказали, что это два разных мера. Её кожа приобрела нормальный для данмера цвет, глаза вновь загорелись огнём тёмных эльфов. А самое главное – она, наконец, убралась в доме и вокруг него! И, что греха таить, теперь её можно было и на ужин пригласить.

Кажется, я поняла, что, не смотря на многие тяготы жизни в эти непростые времена, у нас с Гистом появился нормальный дом, полноценная семья и друзья, которые приходили к нам по праздникам или выходным. То семейное счастье, за которым мы так долго гнались, наконец, само нас нашло.

***

Лаффориэль ежедневно ловила себя на мысли, что ей с каждым разом всё сложнее и сложнее вспоминать события своей жизни, будто воспоминания утекали, как вода сквозь пальцы. Порой бабушка не могла вспомнить своего детства, проведённого в Алиноре, и начинала понимать, что чувствует Маринетт, когда не может откопать в себе самого дорого – своих воспоминаний.

Но самокопание и созерцание мутной поверхности воды никогда хорошо у Лаффориэль не получались, поэтому она закупорила баночку с чернилами, сдула песок со страниц и, наконец, убрала ещё одну написанную главу мемуаров в сумку. Была только середина дня, и отправляться в самое пекло совершенно не хотелось.

Из своих путешествий Лаффориэль знала, что это ещё не самый жаркий район Хаммерфелла (самым жарким считались район тропических джунглей на севере, за горами Драконьего хвоста, и пустыня Алик’р), а Варди и Эйви уже готовы были полностью раздеться, лишь бы было не так жарко. Целительница не успела предупредить их, что это была очень плохая идея, и теперь оба норда выглядели, как сочные помидоры: красные и вздутые.

– Это не провинция, а Дагоновы земли! – сетовал Варди. – У меня теперь вся спина горит. Даже дотронуться больно!

– Маринетт! – позвала целительница. – Иди помоги бедняжке Варди. У меня где-то было средство от ожогов…

– Да! Уже бегу!

– Не нужна мне помощь! – взъелся Варди. – Я и сам могу справиться, Маринетт!

С тех пор, как путники покинули Хелдом, Варди так и не мог даже посмотреть в глаза девушки. Осознание того, что спаслась она по чистой случайности, терзало его душу и совесть. Изведённый самокопанием, Варди всячески сторонился Маринетт. Не понимая, в чём причина такой резкой перемены, она расстраивалась и бесконечно извинялась за всяческие неудобства с её стороны.

– К-конечно, Варди, простите меня!

– Хватит тебе извиняться перед этим невоспитанным и капризным юношей! Нет, молодёжь нынче совсем не приспособлена к путешествиям! – сетовала Лаффориэль, намазывая спину Эйвинда какой-то вонючей жижей. Выражение муки на его лице могло вызвать у женщины обморок от ужаса. – Ну вот как можно было отправиться в путешествие и даже не выяснить климатические условия? Ты тоже хорош, Варди, – бросила она занимающемуся самолечением парню, – ты столько прочитал про Хаммерфелл и должен был запомнить, что снимать верхнюю одежду в таком климате категорически не стоит! И даже не из-за возможности обгореть!

– Да-да, я знаю, – обиделся Варди, – надо экономить воду!

– Надо экономить воду! – будто бы не услышала Лаффориэль.

– И как только этот парень, ну как его… Баум-и-так-далее, – Герберт маялся бездельем в тени, – не иссох ещё в своих доспехах! Он их даже на ночь не снимает, шлем вообще всегда носит. Амиэль, вот ты с ним общаешься, скажи, что с ним не так?

– Не думаю, что с ним что-то не так, – юный маг в очередной раз поразился тупости мечника. – Просто ему вполне комфортно в доспехе, вероятно. А ещё я не уверен, что он вообще спит или сильно страдает от жары. Он даэдра, к тому же один из самых неизученных видов.

– Зато вот Маринетт, похоже, решила с ним подружиться, – заметил Герберт под одобрительные зевки Эйви. – Уже сколько дней наблюдаю, как она сидит и разговаривает с ним.

Маринетт действительно отправилась к Бауму, когда её помощь Варди отвергли. Она могла часами говорить с золотым воином, просто изливая ему свои переживания или страхи. А поскольку даэдра не понимал её, девушка оставалась самым загадочным персонажем в компании. На пару с Амиэлем.

– Поберегла бы себя внученька, – буркнула Лаффориэль. – Я бы держалась от него подальше.

– Согласен с бабушкой, – поддакнул Варди. – Судя по рассказам Амиэля, эти воины не сильно добрые или благородные.

– А я рад. Рад, что с ним хоть кто-то разговаривает, – вступил в разговор Эйви. – Баум уже двести лет бродит по миру. Это очень долго, и даже поговорить не с кем.

– Ты говоришь из собственного опыта, Эйви, дружище, – беззаботно говорил Герберт, но увидев мрачный взгляд Эйвинда, тему закрыл. – Ладно-ладно, молчу.

– Тихо, – вдруг оживился Эйви.

– Эй, я же сказал, что молчу…

– Да тише ты! – огрызнулся соня и припал ухом к земле. – К нам едут всадники, много. Не знаю, сколько.

– Враги или друзья? – спросил Амиэль.

– Не знаю, – в отличие от остряка Герберта, Эйви всегда отвечал серьёзно.

Теперь топот копыт можно было явственно различить. К оазису подъехал отряд конных воинов, человек тринадцать, одетых в широкие редгардские камзолы и традиционные тюрбаны, в основном, красных оттенков. Сами воины были потрёпаны и засыпаны песком, кони, как и всадники, изнемогали от жажды и еле переставляли ноги. Но, заметив наших героев, они приободрились и загомонили. Надо отметить, что у каждого из них при себе был кривой редгардский меч – скимитар.

– Бандиты, дезертиры или кочевники, – тихо сказал Герберт, не вылезая из тени и не подавая вида, что внутренне подготовился к бою. – Возможно, кочевники – нет отличительных знаков. Стойте спокойно, может, просто напьются и уйдут.

– Да прояснится взгляд моих очей! – воскликнул самый сильный редгард, выезжая вперёд. – Неужели узрел я путников, что также решили испить прелестной влаги сего источника?!

– Не думаю, что это бандиты… – прошептал Эйви. – Это… скорее уж какие-то артисты.

– И вам доброго дня, путешественники! – вышел вперёд Варди, предварительно закинув за спину меч. – Откуда путь держите?

– О отрок! – возвестил говоривший, продолжая разрушать стереотипы. – Негоже тебе знать то, чего тебе не положено! Сей источник – обитель мира и поэзии! Мы лишь мечтаем утолить жажду и продолжить наш путь в бескрайних песках нашей родины!

– Ну… это… на здоровье, – совсем смутился Эйвинд.

Новоприбывшие спешились и начали радостно глотать воду прямо из озера. Некоторые там же и окунулись. От этого зрелища Лаффориэль всю перекосила. К слову, спутники плечистого редгарда отнюдь не блистали приятным слогом, поэтому версия с дезертирами, беглецами или ворами становилась всё более подходящей.

– О путники, и миллион дев не могут доставить того наслаждения, что приносит глоток воды жаждущему! – возвестил, словно священник, предводитель. – Ведь даже воистину сильные маги неспособны утолить жажду воды, как для романтика невозможно утолить жажду любви!

Внезапно один из подозрительных личностей просто упал на песок лицом вниз, словно деревце. Но поразительней всего то, что многие из путников стали передавать друг другу монетки, смеясь или расстраиваясь. Видимо, они на что-то поспорили.

– Моя взяла! Меньше получаса!

– Проклятье! Ладно, вот пятёрка.

– Да будут Шестнадцать мне свидетелями, Нэрилл, – пафосно обратился предводитель к магу в чалме, – твой трэлл воистину слаб! Но и более, он глуп, как влюблённый юноша!

Прежде, чем Варди успел крикнуть предупреждение, а сам Нэрилл что-либо понять, Амиэль сделал вывод, что это была самая плохая идея Нэрилла с самого рождения. Спустя мгновение после того, как трэлл (термин магов, обозначающих верного слугу, подчиняющегося всем приказам) повторно встал, Баум подскочил к некроманту Нэриллу и одним ударом перерубил его вдоль живота.

– Нет, стой, Баум! – крикнул Варди, попятившись назад.

– Ещё одна битва – ещё славы семье Ленколиа! – Герберт выхватил меч из ножен и улыбнулся во всю ширь.

– Твою мать, – лаконично бросил Эйвинд, оценивая ситуацию. – А я только спать хотел лечь…

– Ох, родненькие мои, не пораньтесь! – вздохнула Лаффориэль, приготовившись помочь по мере сил.

– Да вас словно прокляли! – вскинул глаза к небу Амиэль. – Вы хоть неделю без боя можете продержаться?

Даже учитывая тот факт, что теперь у противника не осталось магов, и рассеивать что-либо уже не требовалось, Амиэль всё ещё мог пригодиться. В его арсенале оставалось самое сильное ученическое заклинание – вызов огненного атронаха. И вот перед вызывателем огненная женщина, кидающая шары пламени в разные стороны.

А меж тем Баум разошёлся: с молчаливым хладнокровием он сразу же метнул молнию в главаря, правда, попал в лошадь, которая заржала от боли, упала и придавила выкрикивающего пафосные приказы предводителя. Следующим от удара гигантского топора погиб ещё один бежняга вместе с его лошадью, следом Баум бросился на двух лучников, целящихся в него с коней, и повалил их вместе с животными наземь единым напором. Так как большая часть наездников так и не успела запрыгнуть обратно на лошадей, Герберту, Варди и Эйвинду тоже было чем заняться.

– Получай приём 12: «Подлый приём слепца!» – провозгласил Герберт и бросил песком в глаза противнику. – Не только вы умеете сражаться бесчестно! – не удержался от комментария Герберт и лёгким движением рассёк бедняге горло. – А вот тебе приём 25 – «Беспалый Хьюго!» – и вонзил меч на добрых три сантиметра в ступню второго противника.

У Эйвинда всё шло не слишком гладко: уже привыкнув к битвам в надёжных доспехах, Эйви старался не раскрываться лишнего, сейчас, когда он не был закован в сталь, малейшая оплошность могла привести его к глубоким ранам или даже смерти. Поэтому Эйвинд больше отступал, нежели атаковал, стараясь выбирать подходящий момент для атаки.

Когда вооружённый топором громила, замотанный тканью по самые глаза, опрометчиво полез в атаку, Эйви был готов и ударил в ответ. К изумлению последнего, бугай явно этого ждал и ринулся навстречу молоту, прикрывшись щитом. Эйвинд, потерявший равновесие и сбившийся с темпа атаки, стоял открытый перед врагом. В этот момент Варди, подоспевший на удивление вовремя, наотмашь рубанул по открывшейся подмышке противника. Из раны тут же хлынула кровь, а громила потерял всякую способность атаковать и был убит ударом молота.

– Не зевай, друг! – крикнул Варди. – Я прикрою!

– Спасибо, Варди! Но я же не зевал…

– Ещё двое!

В этот момент друзья почувствовали на себе сухие пальцы Лаффориэль. Внезапно оба ощутили просто невероятный подъём сил. Теперь молот казался Эйвинду не тяжелее колуна, а Варди размахивал мечом, словно соломинкой. В дополнение к повышенной силе пропала усталость, оставшаяся от перехода по пустыне.

– Хо-хо! А вот тебе приём 40! Что, не ожидал такого?! – раздавался где-то насмешливый голос Герберта. – Эх, вы ещё не видели мой юбилейный приём!

На аврорианца насело сразу четыре бойца, и если бы не невероятная выносливость, сила и крепость доспехов высшего даэдра, то его бы уже давно убили. Баум начал медленно пятиться, и один из бандитов решил сбить золотого воина с ног, наехав на него лошадью. Не тут-то было: не на шутку рассвирепевший Баум засадил бедной животине кулаком прямо по морде так, что та даже пискнуть не успела и пала. Следующим ударом на тот свет отправился и её наездник, лишившись головы и части туловища.

Всё-таки Баум не зря когда-то был личным охранником фаворита даэдрического принца: он очень ловко подставлял под удары хаотично атакующей толпы те части тела, которые были полностью закрыты бронёй, поэтому до сих пор так и не получил серьёзных ран. Точнее, он не получал их до тех пор, пока ему в тыл не зашёл лучник. Как оказалось, среди сражающихся нашёлся один более-менее соображающий противник, к сожалению, оказавшийся ещё и метким.

Всего пара выстрелов, и одна стрела застряла у Баума в бедре. Аврорианец взвыл, но не мог ничего поделать, поскольку его постоянно атаковали со всех сторон. Лучник прицелился снова, натянул тетиву, но выстрелить не успел, поскольку прятавшаяся до этого Маринетт обрушила на него тяжеленную сумку Герберта, которую сама-то еле подняла.

– Кажется, нашему новому другу нужно немного помочь! – крикнул Герберт. – Кто-нибудь горит желанием это делать?

– Я иду, Баум, – Эйви ломанулся в самую гущу сражения. – Варди, прикрой!

– Чего? – севшим голос произнёс оставшийся в одиночестве Варди.

И тут на него некстати напал один из немногих выживших. У него в качестве оружия была булава, которой он до этого упорно пытался пробить Бауму голову. Теперь объектом его жестоких притязаний стал Варди. Осознавая опасность данного противника, он решил воспользоваться секретным оружием – тем самым зачарованным на паралич кинжалом, который он хранил для особого случая.

Пока правая рука была сломана, Варди обучился держать меч в левой руке, поэтому теперь мог более-менее умело обращаться сразу с двумя оружиями. Обратной стороной медали было то, что блокировать удары противника без щита сложно, но Варди это было и не нужно! Достаточно было дотянуться до бандита кинжалом, и всё будет кончено. А с повышенной силой сделать это не составит никакого труда!

Когда напавший в очередной раз промахнулся мимо цели, Варди подскочил и ткнул кинжалом в плечо. Но не произошло ровным счётом ничего!

– Ч-что за скамп? – удивился Варди и потерял на секунду бдительность. – Разрядился?!

Отвлёкшись, Варди тут же схлопотал кулаком по лицу и упал, зажимая разбитый нос, а над ним навис его противник, замахнувшись булавой. В то же время Маринетт увидела, что дела у Варди так себе и решила действовать. Первое, что попалось ей на глаза, был лук оглушённого бандита, который она и схватила, вместе со стрелой.

Стоит сразу отметить, что Маринетт, на её памяти, никогда не брала в руки ничего серьёзнее ножа для мяса, поэтому понятия не имела ни как пользоваться луком, ни зачем она вообще взяла его в руки. Просто ей так хотелось стать хотя бы кому-то нужной, чтобы её ценили.

Хотела, чтобы Варди перестал на неё злиться, чем бы это ни было. А больше всего ей хотелось, чтобы её не оставили в Скавене одну, опять. Поэтому она схватила этот лук в правую руку, выставила вперёд правую ногу так, чтобы всё тело было на одной линии, левой рукой положила стрелу, втянула живот и оттянула тетиву.

Движения следовали так быстро, одно за другим, поэтому девушка даже не успевала подумать о том, что нужно делать, а её мышцы всё делали сами. Правый глаз поймал цель – бандит, замахнувшийся на Варди, точнее, его правое плечо. Дует ветер справа, кончик стрелы уходит немного против ветра.

– Маринетт! – крикнул Герберт, увидевший происходящее. – Не вздумай стрелять!

Не в силах понять, что произойдёт в следующую секунду, Маринетт зажмурилась и разжала пальцы. Тренькнула тетива, раздался свист стрелы, подхваченной ветром, а в следующее мгновение – вскрик человека. Маринетт открыла один глаз и увидела, как мужчина выронил булаву из простреленной руки. В следующий миг Варди вскочил и ударил кулаком в железной перчатке раненого, отправив того не землю без сознания.

Не останавливаясь, Маринетт схватила следующую стрелу, выбрала закованного в броню мужчину, напирающего на Эйвинда, и выстрелила. Наконечник стрелы воткнулся ровно в его икру, после чего Эйвинд контратаковал. Следующим на очереди был конный лучник, получивший стрелу в ключицу и выпавший из седла.

Маринетт заметила забавную картину: Амиэль со всех ног удирал от преследующего его редгарда, который сам со всех ног убегал от огненного атронаха, стреляющего вслед огненными шарами. Аккуратно прицелившись, Маринетт отправила стрелу прямо в икру, отчего беглец потерял способность сражаться. Правда, спастись ему не удалось, потому что его добил огненный атронах.

Баум вырвал из себя застрявшую стрелу, при этом не издав и звука, и начал наносить удары своим топором по последнему противнику: справа, слева, спереди, перехватив другой рукой. Затем он правой рукой откинул щит разбойника, а левой нанёс сокрушающий удар по корпусу.

Хотя бедняга был всё ещё был жив, у него явно была сломана половина рёбер. Баум схватил бандита за шлем и сотворил заклинание, которое когда-то применил на Маринетт. Только эффект в данном случае был тот, что задумывался.

Среди победивших были незначительные ссадины, раны или кровоподтёки, тяжелее всего ранили Баума. Из тринадцати бандитов в живых остались лишь шестеро: трое подстреленных Маринетт, один ею же оглушённый, предводитель с прекрасным слогом и последний, решивший, что Лаффориэль тут самая слабая, за что сейчас валялся лицом в землю и невнятно бормотал проклятья. Правда, в скором времени их осталось уже пятеро.

– О, благородный рыцарь, смилуйся над бродягой и прости меня! – возопил предводитель, но Баум со всей силы опустил ступню на лицо бедняги.

Его голова лопнула, как спелая тыква, непоэтично расплескав мозги вокруг. От этого даже Герберту стало дурно, ну а Варди просто согнулся за одной из повозок. Лаффориэль взвизгнула и начала истово поминать Девятерых, а Эйвинд снова схватился за молот.

Баум двинулся к следующему живому врагу, и его не останавливали ни крики Лаффориэль, ни уговоры Эйвинда. Один Герберт был совершенно не против. Бедного мужчину, в ужасе отползающего от надвигающегося монстра, спасла Маринетт, вставшая на пути аврорианца.

– Стой, Баум! – крикнула она, загораживая раненого. – Не трогай их! Они ранены! Они тебе не враги!

На удивление собравшихся, Баум остановился и прислушался. Подбежал запыхавшийся Амиэль и спешно перевёл:

– Не надо их убивать, – говорила она, – ведь драку начал ты с самого начала! Ни с того ни с сего! Они ведь могли оказаться порядочными людьми, а мы их просто поубивали…

– Он говорит, – переводил Амиэль, – что тот, далее следует совсем неприличное слово, некромант заслужил самой страшной участи. Я, кстати, предупреждал вас об опасности присутствия под боком бешеного аврорианца.

– Вы знаете, – усмехнулся Герберт, – а он мне нравится! По крайней мере, он не отступает от своих принципов. Хороший некромант – мёртвый некромант! Но в следующий раз предупреждай, чтобы мы хотя бы подготовились!

От слов Герберта Амиэлю стало не по себе, но он всё-таки перевёл сказанное золотому воину, и тот, спустя пару секунд, согласно кивнул и потопал прочь.

– Ф-ух, – выдохнул Герберт. – Кажется, на сегодня опасность прошла мимо.

– Вы всё ещё хотите, чтобы это чудище находилось рядом? – решила на всякий случай уточнить Лаффориэль. – Он же просто неуправляемый!

– Бабуся, он положил троих бандитов при первой же атаке, – отмахнулся Герберт, обирающий в данный момент трупы. – А мы собираемся вломиться в логово к ребятам, у которых наверняка есть воины посильнее Ненависти!

– Вот именно! – поддакнул Эйви. – У всех есть недостатки.

– А ещё он такой прекрасный слушатель! Ни разу не перебил! – добавил Герберт. – Так что я думаю, что нашему новому золотому другу можно простить ярую нелюбовь к некромантам и… Маринетт, ты что делаешь?!

– Ох, Герберт! – не сразу нашлась Маринетт. – Понимаете, он потерял сознание, и у него кровь течёт…

– Но, – теперь уже Герберт не знал, что ответить, – ты же сама его подстрелила!

– Точно! – будто бы что-то вспомнил Амиэль. – Меня одного смутил тот факт, что доселе державшая в руках только швабру Маринетт за две секунды освоила лук. Не идеально, конечно, ведь ни один не умер.

– Простите, юный господин, – начала оправдываться Маринетт, – но я специально целилась в ноги или плечи, чтобы никого не убить…

– Ха, – только и оставалось сказать юному магу. – Так каждый после битвы заявить может!

– Вон, Варди так вообще каждый раз делает! – захохотал Герберт.

– Маринетт, а зачем ты это сделала? – будто бы и не заметил выпада Варди. – И, самое главное, как?

– Каждый день наша Маринетт преподносит нам сюрпризы! – с улыбкой отметил Эйвинд, бодрый после битвы.

– Ну, я и сама не понимаю, как это получилось, – честно призналась девушка. – Я просто схватила лук и выстрелила, даже подумать не успела. Тот напавший убил бы вас, Варди. Но мне очень не хотелось их убивать, ведь бедняги не виноваты, что Баум так не любит некромантов.

– Спасибо тебе, Маринетт, – тихо прошептал девушке Варди, – что спасла мне жизнь.

– Пожалуйста, Варди, – просияла она. – Рада, что смогла пригодиться.

– Бабуся! – крикнул Герберт. – И вот как ты это объяснишь? Теперь, кроме неуязвимости ко всякого рода магии, Маринетт стала метким стрелком. Да она с такого расстояния ещё выбирала, куда целиться! Такое умение просто талантом не назовёшь!

– Кхм, – авторитетно начала Лаффориэль. – Лично я считаю, что тут сработала телесная память. Возможно, раньше Маринетт была охотником и часто пользовалась луком. Отсюда и память тела, которая, в отличие от твоих воспоминаний, дитя, никуда не делась.

– То есть я была охотницей? – глаза девушки загорелись огнём.

– Или лесничим, или просто очень умелой лучницей, – продолжил Герберт. – Знаешь, я не удивлюсь, если после всех этих сюрпризов окажется, что Маринетт – сам Хирсин во плоти.

– Какой ужас! – искренне испугала Маринетт.

– Это была очередная шутка, – как можно более саркастично вставил Амиэль, – от “самого смешного шутника” Герберта!

– Ребята, – встрял Эйвинд, вот уже несколько минут пытавшийся вклиниться в разговор, – знаете, лучше бы нам уйти отсюда, пока ещё кто не пришёл.

– Первая разумная идея за день! – воскликнула Лаффориэль. – Неужели мне одной не нравится болтать посреди трупов?

– Вау! Вот это куш! – крик Герберта разнёсся по пустыне.

– Что нашёл, Ленколиа? – требовательно спросил Амиэль.

– Эти ребята бежали не просто так! У них тут целых пять тысяч септимов припрятано. Видать грабанули кого-то богатого! А ещё камни душ разных размеров, все заполненные. Ха, значит, не зря схлестнулись с ними! Вот неспроста мне тот говорливый петушок не понравился!

– Думаю, деньги мы можем забрать себе, – подумав, высказался Варди. – Мы даже не знаем, чьи они!

– Но… – попытался возразить Эйви, однако его никто не послушал.

– Ох, денежки! – защебетала Лаффориэль. – Наконец-то я смогу восполнить потерянный багаж, который пропал, между прочим, по вашей вине, молодёжь!

– Всё собрали? – громко спросил Герберт. – Никого не забыли?

– Подождите, Герберт! – крикнула Маринетт. – Баум никак не хочет залезать на повозку, а ведь он ранен! Баум, пожалуйста, зачем же так надрываться? – обратилась она к аврорианцу, жестами уговаривая его.

Было видно, что Баум отнекивался, пытался отстранить Маринетт, даже что-то бурчал из шлема, но, в конце концов, он сдался. Баум сел на край повозки, Маринетт взобралась за вожжи. Лошадь поднатужилась, силясь сдвинуть с места тяжеленого воина, и повозка медленно поехала.

– Как Баум её понимает? – задумчиво спросил Эйвинд. – Ведь он не говорит на нашем языке!

– Просто, малыш Эйви, – заметила Лаффориэль, – забота и доброе отношение сильнее языкового барьера.

– Как правильно подмечено, бабушка, – согласился Варди. – Не в бровь, а в глаз.

Глава 9. Город без магии

– Эй, Аэрон, – вопил Хьюго сквозь бурю, – как ты там?

– Я в порядке, Хьюго, – отвечал напарник. – Только когда я говорю, песок в рот попадает!

– А ты не говори! – отплёвываясь, посоветовал он Аэрону. – Я не вижу, куда идти!

– Не страшно! – успокоил Аэрон. – Не заблудимся, я тебе отвечаю!

– Мы уже три дня прёмся по этой буре! Как бы не заблудиться…

Так и продолжала своё движение армия «Белого солнца» в направлении Скавена и храма Ансеев. На самом деле, это не полное название. Это, скорее, тренировочная площадка для Ансеев, воинов Поющего меча. И назывался он соответствующе: «Зал добродетелей войны».

Не знали этого и Аэрон с Хьюго, как и того, что уже давно сбились с пути и шли не на северо-запад, а на запад. А поскольку буря тоже шла на запад, вероятность обнаружить себя где-нибудь на краю континента у парочки была очень велика!

***

– Добро пожаловать в Скавен, один из крупнейших городов Хаммерфелла, – возвестил Варди, находящийся сегодня в прекрасном расположении духа.

И как тут не быть весёлым: до ближайшей цели их путешествия осталось пройти всего километров десять. Высокие шпили храмов и церквей уже можно было разглядеть вдали, а уж колонны странников и торговцев и подавно. Пока путешественники ехали рядом с несколькими паломниками, Варди рассказывал занимательные факты об этом месте, правда слушала его, в основном, одна Маринетт.

Чуть меньше пятидесяти лет назад, в 173 году Четвёртой эры, тут произошёл очень важный бой Великой войны. Войска леди Араннелии сошлись в битве против генерала Дециана. После долгого и страшного боя Имперский Легион отступил, но и войска Альдмерского доминиона были изнурены настолько, что уже не смогли продолжить наступление.

– А ещё говорят, – добавил Варди, – что в этом городе нет ни одного мага! Поразительно, я, правда, думаю, что это вымысел. В каждом захудалом городе сейчас есть как минимум один маг, а Скавен – один из крупнейших.

– Варди, – едко поинтересовался Герберт, – может, ты перестанешь забивать нам головы бесполезной информацией и расскажешь побольше о самом городе? А то от твоих россказней Эйви вон уже сопли во сне пускает.

– Да он всегда так делает! – с жаром ответил Варди. – Ладно! Как мне рассказали путешественники… Кстати, почему всегда я говорю со всеми, включая бандитов?

– Варди, внучек, давай к делу! – прокряхтела с соседней повозки Лаффориэль. – Я так и состариться могу!

– В Скавене – пять районов: Квахаз, бедняцкий район, расположенный вне городской стены, район переднего кольца, там всякие рынки, общественные заведения и прочие развлекательные места. Район поместий служит домом для местной знати, но, похоже, знать Скавен всячески избегает, потому что в этом районе от силы домов сто занято. Есть ещё Шахтёрский район, там сосредоточена большая часть жителей и шахт. А учитывая, что Скавен считается кладовой полезных ископаемых, этот район самый большой. А ещё есть замок – самая высокая точка Скавена. Попасть туда можно только по мосту, а сам он вытесан целиком в скале и будто висит над Шахтёрским кварталом. В общем, в этом милом городке есть на что посмотреть. Правда, я не уверен, что нас пустят дальше переднего кольца. Да и вообще, советую не сильно высовываться, ведь мы тут как-никак не очень законно. Ну а наша цель, зал Благодетелей войны, дом воинов поющего меча, располагается севернее города, в небольшой лощине между скалами. Нам как раз туда!

– О нет, только не мне! – обратил на себя внимание Амиэль. – Я, пожалуй, пойду в район переднего кольца. Там можно найти гостиницу и парочку сплетен.

И правда, цель Амиэля была достигнута, более придерживаться остальных ему не было смысла. Правда, они сошлись в жарком споре с Гербертом относительно платы за сопровождение. Юный маг говорил, что он потратил на их побег гораздо больше трёх тысяч золотых, а значит и платить не обязан. На что Герберт самоуверенно заявил, что спасать не просил. В результате взаимной перебранки, они сошлись на одной тысяче септимов (что, вообще говоря, и так очень много).

– И не мне! – высказалась Лаффориэль. – Я к Ансеям не пойду, они не нуждаются в целителях. Я, пожалуй, посещу, как ты его назвал, Квахаз! Мне кажется, я там могу быть полезна. И да, наденьте какую-нибудь накидку на Баума. Негоже, чтобы этакая образина шаталась по городу и привлекала внимание.

– Бабушка, – обратился Варди, – а не могли бы вы пойти в Скавенский замок и сообщить местному наместнику о надвигающейся армии…

– То есть ты хочешь отправить старую эльфийку обивать пороги дворца? В вас совсем сочувствия к старушке нет, да?

– Но ведь мы пойдём к Ансеям…

– Ох, ладно, уговорил, скамп-пройдоха! – недолго сопротивлялась Лаффориэль. – Но потом я пойду к пациентам. И нужно закупиться провиантом…

– Я это сделаю, бабушка! – вызвалась Маринетт.

– А я… – начал было Герберт.

– А ты пойдёшь с нами, – оборвал Варди. – Я надеюсь, что наёмники «Белого солнца» ещё не подоспели, и мы успеем предупредить Ансеев.

– Хорошо-хорошо! Но чур и соня пойдёт с нами!

***

Вот и славный город Скавен, в котором “нет ни одного мага”. Однако уже предместья города полностью развеяли эту байку, встретив путников потасовкой двух магов. Их быстро разняли, но даже растащенные в разные стороны, драчуны продолжали посылать друг в друга заклятья, за что быстренько отправились в тюрьму.

Подобно Маркарту в Скайриме, в Скавене предпочитали использовать бесплатный труд заключённых в шахтах, а не просто держать в камерах. Поэтому непутёвым магам придётся колотить киркой по каменной стене, а не манускрипты читать в удобных комнатах магических организаций.

Чуть позже путешественники выяснили, почему о Скавене сложилось такое странное мнение. Всё потому, что в Хаммерфелле сильно недолюбливают магов в силу традиционного воинского уклада жизни редгардов. А много лет назад в Скавене правил безумец, считавший, что находится в иллюзии, а на самом деле его тело лежит где-то под заклятьем. Вот он и разогнал всех магов, а особо ретивых даже казнил, и за Скавеном закрепилось звание «Города без магии».

Теперь, конечно, мнение редгардов о магах, особенно боевых, сильно изменилось, да и в Скавене столько же магов, сколько и в других больших городах. Но присказка осталась. Хотя многие редгарды до сих пор относятся предвзято школам Колдовства, Иллюзии и Некромантии. И слава Богам, что Амиэль услышал об этом раньше, чем призвал кого-либо.

Наконец, наши герои добрались до главных ворот в Скавен, через которые шло просто невероятное количество людей. Здесь дороги вели их в разные стороны. Варди, Герберт и Эйви должны были пойти направо, чтобы добраться до дома Благодетелей войны. Маринетт и Амиэль шли прямо через врата в город. Лаффориэль и Баум собирались зайти в Квахаз. В бедняцком квартале всегда можно найти пару заброшенных лачуг, где можно оставить Баума не привлекая внимания. Затем целительница намеревалась посетить замок.