Текст книги "Глиф"

Автор книги: Антон Фарб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

Пацан тоже остановился под напором стихии – похоже, на улице начинался ураган – но, не растерявшись, стряхнул мешковатую, с высоким коэффициентом парусности куртку, ловко перебросив украденную сумку из одной руки в другую (уронит – убью, подумала Ника, пригибаясь от ветра) и бросился в лабиринт машин на парковке.

На улице творился натуральный кошмар. Стало темно, как ночью, ветер бушевал вовсю, заставляя трепетать рекламные растяжки и валя стенды один за другим, и в воздухе отчетливо пахло озоном. Тучи набрякли ливнем, и изредка рокотали в преддверии настоящего грома. Вопили сигнализации потревоженных машин и мигали фары.

В хаосе Ника с большим трудом засекла вора, пытающегося бежать навстречу ветру между машин. Прикрывая лицо, она пошла следом, чуть наискось, курсом «бейдевинд», как это называл один знакомый яхтсмен. Но парень вдруг тоже свернул, и теперь ветер дул ему в спину, придавая ускорение, и Ника поняла, что ей уже не догнать вора.

Но ей очень крупно повезло. Из припаркованного «Ланоса», некогда белого, а теперь просто грязного, выбрался закамуфлированный Славик, капитан команды «Бегущие кабаны», и малолетний преступник со всего маху врезался прямо в него.

– Держи его! – заорала Ника во все горло.

Каким-то чудом Славик ее услышал. Он схватил пацана за шкирку, тот попытался лягаться, но получил в ухо и сник. Ника, переведя дух, пошла к ним, и тут сверкнула первая молния, и мир превратился в череду черно-белых фотографий.

Такое с ней уже было, когда она попала под артобстрел в Газе. Просто переключаешь фотоаппарат в режим серий по три снимка и давишь на кнопку. Потом смотришь на снимки и по ним пытаешься восстановить, что с тобой происходило.

Вот маленький и тоже очень грязный «Хюндай» выруливает прямо на Нику.

За рулем – похожая на мопса Анжела, ручонки стискивают руль, костяшки пальцев побелели. Глаза светятся ненавистью.

Рядом – испуганная Наташа.

Вот Ника отпрыгивает в сторону, и «Хюндай» проносится мимо, обдав ее слякотью.

Значок, нацарапанный на задней дверце «Хюндая»:

Вот Славик, огромный в военной куртке, в одной руке держит мальчишку, в другой – сумку «Нэшнл Джиогрэфик». Он что-то говорит, но Ника ничего не слышит.

Мальчишка пытается вырваться. Показывает в сторону «Хюндая». По лицу бегут то ли слезы, то ли первые капли дождя.

Гром. Темнота. Сетчатка не успевает переключиться после молнии.

Славик запихивает пацана на заднее сиденье машины. Протягивает Нике сумку. Мы их догоним, не слышит, но угадывает по губам Ника. Да, кивает она и смотрит вслед «Хюндаю».

Тот подъезжает к шлагбауму – и в этот момент сверкает еще одна молния.

Уже не просто вспышка, а настоящий, яркий, четкий, как на рисунке в детских книжках, электрический разряд соединяет небо с землей. И попадает точно в дерево возле шлагбаума, раскалывая его напополам. Массивная ветка – по сути, половина дерева – обрушивается вниз, вминая крышу «Хюндая» и вышибая стекла в будке охранника.

И тут начинается град.

12

Лучше всех рулить умел Свисток, поэтому ему и доверили отвезти пацана на склад. Держать пленника на хате было слишком опасно, сказал Тухлый, и Хрущ с ним согласился. Вообще вся эта затея с похищением оказалась крутоватой даже для Хруща, но и деньги в случае успеха Тухлый обещал серьезные. Ради них стоило рискнуть.

В напарники Свистку Хрущ назначил Макара, а сам решил переждать. Что бы там не звездел Тухлый, мол, машину при въезде на склад досматривать не будут, а лишний раз рисковать ни к чему. Тухлый же сам, сука, не поехал, верно? Вот и Хрущ не стал. Он же, как-никак, мозговой центр операции, нахрена лишний раз жопу подставлять…

Ночью пацана перегрузили обратно в «Ниссан» (Хрущ так и не понял, зачем его понадобилось сюда привозить), и Свисток с Макаром уехали. Свисток вернулся под утро, сказал, что все в порядке, Макар остался с пацаном, просил сменить его днем, и еще – купить пельменей.

Они раздавили чекушку на двоих и завалились спать.

Проснулись поздно, около десяти. Хрущ погнал Свистка в магазин, а потом – сменить Макара, а сам засел за бумажки, который ему дал Тухлый.

Если с пацаном заминок не возникло, и они его взяли в том самом месте и в то самое время, когда и было указано, то вторая цель – лошок на «Ланосе» – как сквозь землю провалился. Дома его не было, у его телки (она жила в одном доме с Макаром, на Польском Бульваре) – тоже, из больницы исчез и на работе не появлялся. Короче, лошок залег на дно.

И хрен бы на него, но Тухлый сказал, что лоха надо взять как можно быстрее, и стрясти с него ноутбук. Там-де важная информация. Ох и темнила был этот Тухлый…

Тут вернулся Макар, промокший до нитки, и пошел варить пельмени. Хрущ врубил ящик и нашел музыкальный канал, хит-парад рэперов. Рэп Хрущ терпеть не мог, но клипы негров смотрел с удовольствием. Девки у черномазых были просто супер.

За обедом выпили еще одну чекушку, и тут Макар начал чудить. Он взял мелок из набора и нарисовал на стене одну из рун, похожую на антенну:

Потом изобразил ее же на дверном проеме. И на шкафу. Потом – на полу в коридоре… В общем, пить Макару было нельзя. У него с детства с головой был непорядок… Хрущ забил на выкидоны Макара (его держали в компании не за ум, а за рост и здоровые кулаки) и продолжил втыкать в телевизор.

Разрисовав полквартиры этой загогулиной, Макар успокоился, сел на матрас и стал играться какой-то цацкой.

– Это чего у тебя? – заинтересовался Хрущ.

– Телефон, – гордо ответил Макар. – У пацана забрал.

– Ты че, с дуба упал? – Хрущ рассвирепел. – А ну дай сюда быстро!

– Не дам, – надулся Макар, и в этот момент в дверь позвонили.

Они переглянулись, и Макар спросил:

– Кто это?

– А хэ его зэ, – сказал Хрущ. – Может, Тухлый. А может, соседка за солью приперлась. Иди узнай.

Макар, отложив айфон, встал и вышел в коридор. Тренькнула накидываемая цепочка, защелкали замки. Потом кто-то что-то пробубнил. Громко клацнуло, грохнула дверь, и раздался громкий электрический треск. С глухим стуком рухнула на пол туша Макара.

Хрущ вскочил и выхватил из кармана перо.

– Даже не думай, – посоветовал незваный гость, входя в комнату.

Это был высокий, сухопарый мужик в кожаной куртке и с усиками. В левой руке он держал кусачки на длинной ручке (привет цепочке!), а в правой – массивную дубинку с торчащими электродами (привет Макару!). За спиной у него маячили двое ментов в черных масках и с автоматами.

– Ну, – сказал гость, – давай знакомиться. Меня зовут Влад. А тебя?

– Вы чего, мужики? – засуетился Хрущ, бросая ножик на пол. – Я не при делах, ошиблись вы…

– GPS выключать надо, долбодятлы, – спокойно произнес усатый, подбирая трофейный айфон. – Где мальчишка?

– Не знаю я никакого мальчишки! – гнул свою линию Хрущ.

Попался – иди в несознанку, это ему еще в детской комнате милиции объяснили пацаны много лет тому назад. Расколешься – только хуже будет.

– Взять его, – скомандовал Влад, и менты взяли Хруща. Быстро и жестко – так, что дергаться не было ни возможности, ни даже охоты.

Усатый Влад подошел поближе, положил на телевизор кусачки и электрошокер, расстегнул куртку.

– Я сейчас буду спрашивать, – сказал он, – а ты – отвечать. И если твои ответы мне не понравятся, я буду делать тебе больно. Это понятно?

Глаза у него были – что два камушка.

– Да, – просипел Хрущ, чувствуя, как побежала по ноге горячая струйка мочи.

– Ну вот и славно, – улыбнулся Влад.

13

Сопляк испортил весь план!

Марина была вне себя от ярости. Это был ее план! Тщательно продуманный, взвешенный, учитывающий каждую мелочь – и родившийся практически экспромтом, по наитию, в порыве вдохновения! Даже Анжела впечатлилась…

А из-за проклятого сопляка все пошло прахом!

Школота недоделанная…

План был прост и хитроумен одновременно. Наташа назначает встречу Нике в публичном месте. Сделано. Анжела и Марина на машине заскакивают к Марине домой за чистой одеждой для Клеврета (вещи Белкина были мальчишке велики, но выбора не было, к себе домой пацан ехать отказался наотрез). Сделано. Наташа встречается с Никой, вешает ей лапшу на уши. Сделано. Женька падает на хвост Нике, Марина его страхует. Вдвоем они ведут жидовочку пешком, а Анжела с Наташей – ждут в машине, на случай, если Ника воспользуется транспортом.

Если бы все пошло, как задумано, Ника была бы у них под колпаком, как говорили в одном старом фильме. И стало бы ясно, что она на самом деле знает и чего добивается расспросами. Ведь не зря же вся эта кутерьма началась с ее приездом, а?

Но все пошло наперекосяк. Сперва Клеврет получил какую-то СМС-ку, и долго в нее вчитывался, бледнея лицом. Потом – вот ведь дурак! – резко сократил дистанцию между собой и Никой и (чего уж никак нельзя было ожидать) вырвал у нее сумку.

А тут еще и эта буря с градом…

Анжела, видимо, запаниковала при виде бегущей за Клевретом Ники, и рванула со стоянки.

И на ее «Хюндай» упало дерево.

Последнее живо напомнило Марине позавчерашний день, когда якобы случайные опасности шли за ней по пятам.

Бурю Марина переждала в торговом центре. Благо, град закончился так же быстро и неожиданно, как и начался. Сильный ветер унес грозовые тучи, и о буйстве стихии напоминал лишь сильно похолодевший воздух, россыпь градин, да разломившийся напополам дуб у выезда с парковки. Искореженный веткой дуба «Хюндай» был похож на смятый комок бумаги.

Град побил стекла почти всем машинам на парковке, и осколки смешивались с ледышками, хрустя под ногами. Сильно перепуганная, но практически не пострадавшая Анжела присоединилась к толпе разъяренных автовладельцев, вызванивающих милицию, эвакуаторы и страховые компании. Несколько мужчин (в том числе и мачо-супермен Славик, друг Белкина – принесла его нелегкая!) пытались откинуть ветку дуба с крыши «Хюндая», в котором мелодраматично стонала Наташа.

Ники и Женьки нигде не было видно, их как будто унесло ветром с парковки вместе с бурей и градом.

Приехала «скорая». Наташу наконец-то извлекли из машины. Выглядела она не пострадавшей, и только светло-голубые джинсы в паху густо пропитались кровью. Выкидыш, равнодушно прикинула Марина. Пока журналистку грузили в «скорую», Марина поймала за руку Анжелу.

– А, это ты! – почти выкрикнула взвинченная Анжела. – Нет, ну ты поняла, что эта сука сделала?

Анжела ткнула пальцем в незамеченную прежде Мариной закорючку на задней дверце «Хюндай».

– Хагалаз! – завопила Анжела. – Руна бури и града! Да она понимает, с кем она связалась, тля?! Да я ее в порошок сотру!..

Стоп-стоп-стоп, сказала себе Марина. Кто бы это не сделал – но точно не Ника. С момента встречи в «Макдональдсе» Марина не упускала ее из виду. Черт, куда же она подевалась?..

– Марина? – ошалело спросил Славик, откидывая с лица мокрые волосы. Он вместе с другими героями-добровольцами, стоял подле «Хюндая», и Марина попалась ему на глаза. – Ты что тут делаешь?

– Могу задать тебе тот же вопрос, – остроумно парировала Марина.

Славик был похож на мокрого плюшевого мишку. Пик его усилий по спасению Наташи пришелся как раз на разгар бури, и теперь с него лило ручьем, а на лбу набухала шишка от градины размером с перепелиное яйцо.

Марина, которой хватило ума переждать ненастье, выглядела рядом с ним, как принцесса. Игнорируя Славика, она вытащила свой «Олимпус» и сфотографировала руну на «Хюндае», нацарапанную гвоздем возле замка задней дверцы. Подошла поближе, сделала еще один снимок, потом сменила угол. Такую улику надо сохранить…

Славик, явно ощутив бесполезность и инфантильность рядом с занятой настоящим делом женщиной, тоже подошел к «Хюндаю» и спросил:

– А это чего там? – указав пальцем на разбитое стекло багажника, и Марина заметила лежащую там сумку, которую притащил Клеврет. Ее так и не оттерли от рыжей грязи.

– Ничего, – быстро ответила Марина, бочком придвигаясь к машине и косясь на Анжелу, занятую очередным скандалом по телефону.

– Ну да, как же! – сказал Славик, нагло оттирая ее в сторону и запуская руку в салон. – Откуда она здесь? – наседал он, заграбастав лапищей сумку.

– От верблюда, – прошипела Марина. – Отдай!

– Ну уж дудки, – покачал головой Славик. – Меня за эту сумку чуть не убили. Давай, выкладывай, где вы ее взяли!

Ну конечно, мысленно расхохоталась Марина. Сейчас взяла и все тебе выложила. Хам. А впрочем… И хамы бывают полезны.

– Не здесь, – она по-хозяйски взяла Славика под руку и поспешила увести его от машины, пока Анжела не заметила пропажи. – Я все объясню, но сейчас нам лучше уйти…

14

Воришка попался на удивление резвый. Когда Славик бросился под град, спасать пассажиров «Хюндая», и вручил (буквально – из рук в руки) трепыхающегося подростка на заднем сиденье слегка заторможенной после адреналинового выброса Нике, тот сразу попытался удрать, получил подзатыльник, после чего заныл и приутих. Ника проверила содержимое сумки (все на месте) и спросила строго:

– Ты кто такой?

– Ж-женька, – проблеял парень, потирая ушибленную голову. – Клеврет…

Он был старше, чем выглядел. Лет пятнадцать-шестнадцать, но из-за маленького роста и худобы (подчеркнутой не по размеру большой одеждой) казался ребенком. Да и прикид его был вовсе не хип-хоперским, без специфических фенечек, а обычными вещами с чужого плеча. Куртку от потерял, и сейчас дрожал в одном тоненьком свитерочке, поддергивая длинные рукава. Левое его предплечье было забинтовано.

– И зачем тебе понадобилась моя сумка?

– Ноутбук, – буркнул Женька-Клеврет себе под нос.

– Окей, – согласилась Ника. – Зачем тебе понадобился мой ноутбук?

– Не скажу…

– И не надо. Я сама угадаю. Анжела надоумила?

– Нет.

– Тогда кто? Или пусть милиция разбирается? А? – Ника сделала вид, что достает телефон.

В этот момент град, барабанивший по крыше «Ланос» очень резко прекратился, оставив после себя пару трещинок, похожих на паутинки, в лобовом стекле. В салоне наступила тишина, и парень отчетливо всхлипнул.

– Не надо милиции, пожалуйста, – заныл он. – Они же убьют его, понимаете?

– Кого убьют? – растерялась Ника.

– Ромчика…

– А при чем тут?.. – начала было спрашивать Ника, но Женька-Клеврет, до сих пор шмыгавший носом и глотавший сопли, вдруг ткнул ее острым локтем точно поддых, а когда она согнулась от боли, хватая воздух, второй раз отобрал у нее сумку и выскочил из «Ланоса».

Ника, на одной только ярости, выскочила следом. Вдохнуть она не могла, легкие жгло огнем. Женька, взявший хороший старт, резко остановился при виде выбегающей на парковку толпы людей, спешащих к своим побитым машинам. Впереди неслись охранники супермаркета, и их черная гестаповская форма заставила мальчишку замереть на месте и обернуться. Сзади к нему медленно, пошатываясь, приближалась Ника, и выражение ее лица не сулило ничего хорошего. Оказавшись зажатым между побитыми машинами, разъяренными людьми и Никой-в-состоянии-фурии, парень крутанулся на пятках и ломанулся в единственном доступном ему направлении – к стене торгового центра.

У Ники двоилось в глазах, и она сначала решила, что мальчишка загоняет себя в угол, но тут Женька подпрыгнул как обезьянка и зацепился за пожарную лестницу. Ну уж нет, решила Ника. Наконец-то удалось вдохнуть полной грудью, и вместе с холодным и влажным воздухом в нее хлынула такая же холодная ярость. Никуда ты уже, голубчик, от меня не денешься…

Прыгать она пока была не в состоянии, поэтому пришлось потратить пару секунд, чтобы подтащить под лестницу мусорный бак (слава богу, современный, пластиковый, на колесиках). Захлопнуть крышкой зловонное нутро. Залезть наверх. Выпрямиться. И – по ступенькам.

Ступеньки были мокрые и холодные.

Лазить мальчишка не умел совсем. Пару раз он цепенел от страха, впиваясь в лестницу, но все же находил в себе силы продолжить. Ника могла легко догнать его, пока он карабкался вверх (высоты тут было – метров десять, не больше), но она позволила Женьке вылезть на крышу, а потом легко перемахнула следом.

– Ну все, – сказала она угрожающе. – Ты допрыгался.

Клеврет, прижимая к груди многострадальную сумку «Нэшнл Джиогрэфик», попятился вдоль парапета крыши. То, что Ника полезет за ним следом, в его планы, очевидно, никак не входило.

– Не надо, – попросил он жалобно, но в этот раз Ника не повелась.

– Что с Ромчиком?

– Его похитили, – сказал Клеврет таким беспомощным тоном, что Ника сразу ему поверила. – На стройке. Какие-то скины. Запихнули в джип и увезли. Я даже номер не запомнил.

– А дальше? – потребовала Ника.

– А дальше я забрал сумку и убежал. Я всю ночь прятался, а утром решил прийти к Анжеле. А они сказали, что это вы… вы во всем виноваты… И что надо за вами проследить. Эта… Наташа… она должна была показать мне вас. В «Макдональдсе», – скороговоркой выложил Женька, продолжая пятиться к парапету.

Так-так-так… Вот тебе и Наташа. И мадам Анжела с ее интеллектуальным борделем. То есть, пока Ника думала, будто следит за журналисткой, за ней самой установили слежку. Господи, да что происходит в этом тихом и спокойном Житомире? Скелеты повыпрыгивали из шкафов и бегают по улицам? Массовый психоз? Похищения людей? Сеансы черной и белой магии?

Это уже просто какой-то Твин Пикс получается. С местным колоритом. Сермяжная версия…

– Ноут им мой зачем понадобился? – спросила Ника.

– Да не им! – воскликнул Женька. – Не им!

– А кому?!

– Вот, – оперевшись спиной о парапет, парень вытащил мобильник и протянул его Нике. Та, приготовившись пнуть мальчишку в пах, если тот будет дурить, осторожно взяла телефон.

Мальчишке же было не до фокусов. Он весь побледнел, и руки у него здорово дрожали. Смотрел Женька только на Нику, и по тому, как подергивалась у него мышца на шее, было видно, как ему хочется – и какие усилия он прилагает, чтобы этого не делать – посмотреть вниз.

Он боится высоты, догадалась Ника. Это хорошо. Это можно будет использовать.

– Сумку, – потребовала она.

Женька безропотно протянул ей «Нэшнл Джиогрэфик». Ника перекинула ремень через плечо, взяла свободной рукой Клеврета за грудки, намотав мешковатый свитер на кулак, и прижала его к парапету, заставив чуть перегнуться. Мальчишку почти парализовало от страха. Теперь можно было заняться его телефоном.

– Что я должна тут увидеть?

– СМС-ки, – выдавил Женька, зажмурившись.

Меню. Сообщения. Полученные. Прочитать.

«Рома у нас. Он умрет сегодня, в 17-00. Ты можешь его спасти. Мы обменяем его на ноутбук Вероники Загорской по адресу: ул. Коммерческая, 108, склад №42».

Больше всего это было похоже на неуклюжий розыгрыш. Или задание из компьютерной игры-бродилки. Но Ника уже уяснила, что к играм в родном Житомире в последнее время следует относиться серьезно.

Если это правда… Она поглядела на часы. Половина третьего. Время еще есть. Надо позвонить Вязгину. Может, он возьмет трубку…

Ника оторвала взгляд от женькиного телефона и посмотрела вниз. Сначала она даже не поняла, что увидела. Обычная парковка, куча суетливо бегающих людей, побитые градом машины, «скорая помощь» возле помятого «Хюндая», расколовшийся надвое дуб, Славик уводит куда-то под руку Марину (и эта здесь… вот ведь…), россыпь градин и осколков битого стекла…

Потом до нее дошло.

Она чуть не уронила Клеврета.

Градины и стекло (каленое автомобильное стекло, рассыпающееся на мелкие-мелкие кусочки) не просто лежали на черном мокром асфальте. Они образовывали рисунок, увидеть который можно было только с высоты:

Размер у него (трикветра, вспомнилось Нике, это называется трикветра – она уже видела этот символ, и даже помнила где, в стареньком телесериале про ведьм) был колоссальный, от дверей торгового молла и до шлагбаума на выезде, во всю парковку.

Что заставило градины лечь именно так – неизвестно.

– Ладно, – сказала она, отпуская Клеврета и вскидывая «Кэнон». – Сейчас поедем на эту улицу Коммерческую…

15

– Я хочу в туалет, – сказал Ромчик громко.

За последние полчаса он повторил это четвертый раз – и с тем же результатом, вернее, полным его отсутствием. Если первый надсмотрщик, дебиловатого вида здоровяк, которого Ромчик окрестил Хрипатым, был еще более-менее адекватен – курил дешевые сигареты, сплевывая сквозь зубы, игрался на ромкином айфоне и даже пытался с Ромой поговорить, булькоча что-то вроде «не ссы, пацан, папаша забашляет – отпустим», то его сменщик – бритоголовый в кожанке и камуфляже, типичный такой скинхед – был совсем отмороженный.

Сначала он постоянно свистел себе под нос (и вроде даже неплохо попадал в ноты), потом достал телефон, вставил в оттопыренные уши наушники и задергал головой в такт музыке.

Через некоторое время приехал Шеф, молча отобрал у скина телефон и стал очень быстро набирать что-то на клавиатуре – наверное, СМС-ку.

– Не сади батарею, – велел Шеф бритоголовому, возвращая телефон, и ушел, оставив после себя отчетливый запашок тухлятины.

Но и без визита Шефа пахло тут отвратительно. Тут – это в обширном полутемном помещении с бетонными колоннами. В одном углу валялись полусгнившие обломки деревянных поддонов, в другом – груда тряпья. Тряпье когда-то жгли: и стены, и пол, и даже потолок возле кострища были покрыты копотью. В центре зала стоял электрокар со снятым аккумулятором, и лежала бухта обвязочных строп. На стенах и колоннах висели выцветшие от времени схемы эвакуации при пожаре и плакаты о технике безопасности.

Воняло сыростью, гарью и дохлыми крысами…

Это был какой-то склад, причем склад большой, что называется – с инфраструктурой: когда Ромчика с мешком на голове выгружали из багажника, то потом некоторое время вели, сначала вперед, а потом вверх, но не по лестнице, а по наклонному пандусу. Потом опять вперед, шагов сорок, и налево. Скрежет опускающейся ролеты за спиной. Мешок сдернули с головы, и, пока Ромчик моргал, адаптируя зрение к тусклому свету двух пыльных лампочек, его развязали, усадили на шаткий деревянный стул, и опять скрутили руки за спиной. Мешок надевать не стали.

Потом Гнусавый скинхед уехал, оставив Рому на попечение Хрипатого амбала, а через пару часов вернулся и сменил караул. Больше ничего существенного, если не считать кратковременного визита Шефа, не происходило, и Ромчик откровенно заскучал.

– Я хочу в туалет! – выкрикнул он в пятый раз, но Гнусавый опять не отреагировал, продолжая тупо втыкать перед собой, складывая губы трубочкой, будто бы собираясь засвистеть.

На улице пошел дождь, и по железной крыше склада гулко забарабанили тяжелые капли.

– Я сейчас обоссусь, – сказал Ромчик в пространство. – Вонять будет…

Гнусавый вытащил свой телефон и, наморщив лоб, стал тыкать в клавиши.

– Слышь, – позвал Ромчик совсем другим, чуть жалобным, тоном. – Ну будь ты человеком, а? Ну отвяжи, куда я отсюда денусь. Я хоть в угол отойду отлить…

– Закрой пасть, – бросил Гнусавый равнодушно. – Потерпишь. Недолго уже осталось.

– Недолго – это сколько?

– Недолго… – Скинхед пошевелил губами и спросил: – Слушай, а кто такая Вероника Загорская?

Имя он прочитал по слогам с экранчика телефона. Ромчик, стараясь не выказать удивления (Ника-то тут причем?!), ответил как можно равнодушнее:

– Отведешь отлить – расскажу.

– Ну ты достал, пацан, – рыкнул Гнусавый угрожающе.

Но любопытство победило: он все-таки спрыгнул с водительской седушки электрокара и подошел к стулу, к которому привязали подростка. Вытащив из кармана нож, Гнусавый щелкнул лезвием и поднес его к лицу Ромчика.

– Будешь дергаться – порежу, – пообещал он.

– Не буду, – пообещал Ромчик. – Че я, дурак, что ли?

Гнусавый перегнулся через Ромчика и принялся распутывать веревки у него за спиной. От него несло перегаром и застарелым, кислым потом. Сальная, в угрях и прыщиках шея скина оказалась перед самым лицом Ромы.

Превозмогая отвращение и не отворачиваясь, Ромчик терпеливо ждал, пока ослабнут веревки, не сводя взгляда с пульсирующей жилки под оттопыренным ухом Гнусавого. Еще чуть-чуть… Ну… Левую уже можно выдернуть… Правую – почти… Придурок запутался в узлах, ничего… Мы обождем… Давай, вонючка, давай, старайся… Ну… Сейчас!!!

Когда петля упала с правого запястья, Ромчик дернулся вперед и впился зубами прямо в эту пульсирующую жилку. Рот моментально наполнился горячей и липкой кровью. Только бы он СПИДом не болел, мелькнула шальная мысль.

Гнусавый взвыл и отпрянул. Ромчик выдернул вторую руку, вскочил (ноги затекли и чуть было не подкосились – но нифига, выдержали), схватил стул и широким замахом, как двуручником, рубанул противника по бритой голове.

Стул разлетелся вдребезги.

Гнусавый пошатнулся, отпустил прокушенную шею – кровь щедро выплеснулась на кожаную куртку, посмотрел на свою окровавленную ладонь, опять зажал шею и нагнулся за оброненным ножом.

Это был самый подходящий момент, чтобы ударить его ногой в лицо… но Ромчик, до сих пор сжимавший зубы до судороги, вдруг понял, что у него во рту – кровь скинхеда. Мальчишку скрутило и вырвало на бетонный пол.

– Ну все, – еще более гнусаво, чем обычно, сказал скинхед. – Пиздец тебе. Пяти часов ждать не будем…

Стоя на четвереньках, Ромчик беспомощно наблюдал, как к нему приближается окровавленный и озверелый скин. А ведь действительно, пиздец. Только причем тут пять часов?..

Гнусавый пнул его по ребрам и, когда Ромчик перекатился на спину, навис над ним с ножом в руке.

– Я тебе сейчас яйца отрежу, сучонок, – Он снова отнял ладонь от раны, задумчиво посмотрел на собственную кровь и, наклонившись, быстро провел пальцем по лицу Ромчика, что-то нарисовав в три касания. – Молись, падла…

В эту самую секунду у него за спиной лязгнуло, и заскрежетала, поднимаясь, металлическая дверь.

16

Они потеряли почти полчаса прежде чем уехать с парковки торгового центра. Спустить Клеврета с крыши оказалось не такой уж простой задачей: парень, как выяснилось, не просто боялся высоты, а боялся ее панически, до оцепенения, и можно было только диву даваться, что ради друга он преодолел свой страх и забрался наверх по пожарной лестнице. Ника даже пригрозила сбросить его вниз, если мальчишка не перестанет кочевряжиться, но и это не помогло. В конце концов, она нашла незапертую дверь (спасибо халатности местной охраны) и транспортировала Женьку по служебной лестнице. Из-за ЧП на парковке до них никому не было дело.

Потом возникла заминка на самой парковке. Славик и Марина (ну на кой он ее притащил?!) ругались и скандалили как заправские склочники с большим стажем супружеской жизни и обширным словарным запасом. В ход шли такие слова как «истерия», «инфантилизм», «клептомания» и даже «хронический субдекомпенсированный недоебит». Предметом спора выступала мотоциклетная седельная сумка, которую они пытались вырвать друг у дружки из рук.

Подойдя к «Ланосу», Ника приказала обоим заткнуться, и, видимо, было нечто в ее голосе, взгляде и внешности – Славик с Мариной послушались.

– Вы двое, – скомандовала Ника Марине и Клеврету. – На заднее сиденье. Ты, – обратилась она к Славику. – Знаешь, где улица Коммерческая?

– Знаю, – растерянно подтвердил Славик.

– Тогда поехали. И очень-очень быстро…

Но перед выездом Марина потребовала осмотреть «Ланос» на предмет глифов, и Ника, помня закорючку на «Хюндае» Анжелы, согласилась. Минус еще пять минут.

Зато Славик понял ее «очень-очень быстро» буквально. Он мчал по мокрым улицам Житомира, срезая углы и проскакивая светофоры на красный. Они почти выскочили из города, свернули на объездную и понеслись по пустынной дороге, догоняя грозовые тучи. Редкие встречные дальнобойщики жались к обочинам, и мрачно темнела громада таможенного терминала. Потом был поросший бурьяном железнодорожный переезд с какими-то заброшенными складами, пара мертвых заводов (цеха с выбитыми стеклами, похожие на черепа с пустыми глазницами, и надпись на бетонном заборе: «Наш вклад в дело мира – ударный труд!»), крутой мост над путями, мигающий желтым глазом светофор, трамвайная остановка со стайкой промокших пешеходов, опять заводские заборы с проходными, полуразрушенная заправка, новенький, обшитый яркой вагонкой корпус завода «Биомедстекло», пыхтящие трубы силикатного комбината, морщинистая гладь заполненных водой выработанных песчаных карьеров (тут «Ланос» все-таки догнали ливень и въехал в него, как под водопад, дворники сразу захлебнулись, и мир снаружи стал мутно-расплывчатым), совершенно убогий, похожий на старую деревню, частный сектор с редкими вкраплениями особняков из белого кирпича, и бесконечная череда складов.

По нужному им адресу находился один из складов. На проходной компанию долго не хотели пускать на территорию, но Ника сунула охраннику двадцать долларов, и тот поднял шлагбаум.

Теперь оставалось отыскать среди бесчисленного количества складских помещений строение сорок два. Сделать это было не так-то просто. Ливень усилился, и все пространство между длинными складскими помещениями превратилось в бескрайние лужи, похожие на штормовые моря. Вода была сверху и снизу, а посередине захлебывался «Ланос», петляя в лабиринте складов и проезжая под арочными кранами.

– Вон! – указал Женька, перегнувшись вперед и вытянув руку. – Вон там!

Зрение у него было хорошее. На грязной, в потеках копоти бетонной стене был номер сорок два, написанный так давно, что под дождем ее было почти и не видно – и краска, и стена были всего лишь разных оттенков серого. Но рядом с цифрой начертали глиф:

– Это тут! – возбужденно закричал Женька.

– Тихо ты, – шикнула на него Марина, всю дорогу хранившая настороженное молчание. – Это же Весы! Астрологический символ, – добавила она. – И еще он может иметь алхимическое значение… какая-то процедура… только не помню, какая.

Славик тяжело вздохнул.

– Как же вы задолбали, оккультисты хреновы… – простонал он.

– Тебе не кажется, что все слишком просто? – Ника глянула на часы.

Двадцать минут четвертого. Времени – вагон и маленькая тележка. Склад найден, и даже отмечен глифом, чтобы, не дай бог, не перепутали. Не ловушка ли это часом?

– Не кажется, – сказал Славик. – Как мы ворота откроем?

– Домкратом, – подкинул идею Клеврет. – Фомкой поддеть, и домкратом!

– Угу, а они там будут сидеть и ждать, пока мы будет дверь отжимать…

– Так мне много не надо! – загорячился Женька. – Я же маленький, я пролезу.

– И что ты там будешь один делать? – скептически спросил Славик.

– Я их отвлеку. Вы мне только ноут дайте, – обратился мальчик к Нике.

– Тихо вы, оба! – шикнула Ника и вынула телефон. – Мне надо позвонить.

Вязгин не отвечал. Радомский – тоже. Что ж за напасть такая…

– Ладно, – сказала Ника. – Марина, машину водить умеешь?

– У меня права есть, – обиделась Марина.

– Я не это спросила. Водить сможешь?

– Ну… смогу. Это же наша машина. В смысле – Белкина. Я ее уже водила.

– Тогда садись за руль и жди нас. Мотор не глуши. Если кто-то появится – сигналь. Остальные – за мной. Слава, с тебя домкрат и фомка. Оружие какое-нибудь есть?