Текст книги "Портрет тирана"

Автор книги: Антон Антонов-Овсеенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 32 страниц)

И еще один объект – Япония. В Потсдаме, в переговорах с Труменом и Иденом, Сталин выторговал себе зону оккупации в Японии. Он зарился также на китайский порт Дайрен и на КВЖД. Генсек так увлекся приобретениями («Ни одной пяди чужой земли…»), что забыл заключить с Японией мирный договор. Так что теперешние претензии Японии на захваченные Сталиным территории не лишены законных оснований[233]233
  Бернс, с. 263.


[Закрыть].

Некоторые подробности дальневосточной политики Сталина до сих пор не известны советским гражданам. Сталин не только знал о намерении союзников применить атомную бомбу, – он предоставил американским самолетам аэродром. Его лично бомба не пугала, он не постиг еще сокрушительной мощи нового оружия. Сталин боялся другого – опоздать к дележу добычи. Вот почему он начал войну против Японии через день после американского атомного удара, 8 августа 1945 года. Спустя три недели Япония капитулировала. Сталин успел захватить мелкие острова и вернуть российской короне южную половину Сахалина. Но какой ценой! Впрочем, что для него несколько сотен тысяч солдат, напрасно сложивших головы на чужбине…

Курица говорит: «Режут барана – и меня заодно. Режут корову – и меня заодно. Режут свинью – и меня заодно».

Русские мужики не знали этой грузинской пословицы, хотя и гибли под ножом Хозяина миллионами – на войне, как в лагерях. В лагерях, как на войне.

…Дивизия получила приказ атаковать линию железной дороги. Высокая насыпь, открытая местность и прицельный огонь немецких орудий и минометов. Дивизия полета. В живых осталась горсть штабных офицеров. Осталось знамя, – значит дивизия существует. Пришло пополнение. Повторная атака, и вновь все полети.

… В октябре 1943 года на Колыму прибыл этап, полторы тысячи заключенных. Через два месяца от них осталось семьдесят полуживых. Но на подходе – новый этап…

Разница? Какая разница между двумя мясорубками?

В Тегеране Сталин настаивал на экстренном открытии второго фронта. Черчилль доказывал, что это приведет теперь к неоправданной гибели десятков тысяч солдат союзных войск.

Сталин:

«Когда гибнет один человек – это трагедия. Когда гибнут тысячи – это статистика»[234]234
  Черчилль, т…, с…


[Закрыть].

Один швейцарский ученый подсчитал число известных за последние пять тысячелетий войн. Их оказалось 5300. В этих войнах погибло: в XVII веке – 3 миллиона человек, и в ХVIII веке – 3, в XIX веке – 5 миллионов, в XX веке – 60 миллионов.

В Первой мировой войне Германия потеряла убитыми – 1824000, ранеными – 4247600.

Россия, соответственно убитыми – 1664800, ранеными – 3748600.

На Советском фронте во Второй мировой войне Германия лишилась 6,9 миллионов солдат.

Когда Сталину сообщили о немецких потерях, он приказал ограничить потери своей армии семью миллионами. Подданным незачем знать правду, они и без того перегружены знаниями. Видимо, руководствуясь этим гуманным соображением, генсек уменьшил число погибших на войне с Финляндией в десять раз – до 49 тысяч. Именно эту цифру назвал по радио в 1940 году Молотов. Во сколько же раз уменьшены новые потери?

Специалисты-демографы подсчитали: в боях с германскими войсками погибло 27,5 миллионов[235]235
  Сообщение И. Ю. Писарева, бывшего заместителя начальника ЦСУ РСФСР.


[Закрыть]. Не 7, и не 20, как стыдливо признает ныне официальная история, а двадцать семь с половиной.

Сюда не вошли полтора миллиона погибших от голода ленинградцев. Сколько всего по стране погибло от голода, от болезней, вызванных военными невзгодами? Сколько без вести пропало. Сколько стало калеками. Четыре, пять, шесть миллионов?

Статистика…

В послевоенную пору, на Печоре, старая крестьянка рассказывала (в лагерь она угодила за «мелкую кражу на производстве» – взяла для голодного внука сколько-то кукурузы): «У меня из роду семь человек убили в войну. Всех повалили, никого не оставили…»

Это какая статистика вместит?

На VIII съезде Ленин возмущался потерями под Царицыном, где по вине Сталина и Ворошилова погибло 60 тысяч красноармейцев.«…нам не пришлось бы терять эти 60 тысяч, если бы там были специалисты, если бы была регулярная армия»[236]236
  Ленинский сборник XXXVII, с. 139.


[Закрыть].

Убрать, уничтожить военного специалиста было для Сталина еще в годы гражданской войны плевым делом. На закрытом заседании военной секции VIII съезда А.И. Окулов отметил:

«Отсутствие комсостава на фронте означает, что солдаты идут не в бой, а на бойню. В тылу это означает, что за отсутствием кадров для формирования, за отсутствием учебного аппарата, благодаря которому образуются резервы…армия истекает кровью без надежды получить подкрепления»[237]237
  ЦПА, ф. 41, оп. 2, ед. хр. 3.


[Закрыть].

Сталин придал этим словам современное звучание.

Свидетельство А. Епишева относится к 1963 году. Тогда еще можно было хоть полуправду о сталинских преступлениях писать:

«Массовые репрессии против командующих… Грубейшая ошибка Сталина в оценке военно-политической обстановки накануне… войны, серьезные ошибки в руководстве военными силами в 1941–1942 годах чрезвычайно дорого обошлись советскому народу»[238]238
  «Военно-исторический журнал», 1963, № 1, с. 4, 5.


[Закрыть].

А разгромленные заводы, затопленные шахты, взорванные мосты, уничтоженные города и села, – это на чей счет отнести?

Эстрадные куплетисты распевали:

 
Бойцам пожелаем как следует биться,
Чтоб каждый убил хоть по дюжине Фрицев.
А если кто больше фашистов загубит,
Никто с вас не спросит, никто не осудит.
 

…На фронте на одного убитого Фрица пришлось четыре Ивана.

И до сих пор никто не спросил за это с генералиссимуса Сталина. Никто не осудил.

Однажды – это было уже после XX съезда партии – на пленуме ЦК речь зашла о прошедшей войне. Оказывается и они, члены ПБ, ковали победу… Георгий Жуков поднялся и бросил им в лицо: «Вы же со Сталиным гнали людей, как скот, на убой»[239]239
  Из письма старого большевика А. А. Медведева в Политбюро.


[Закрыть].

Слово сказано. Правдивое слово. Но сановники затаили злобу. Они сколотили большинство, недовольное Жуковым (уж это-то они умели), и вынудили Хрущева убрать слишком совестливого полководца.

Трудно исчислить, вообразить даже масштаб организованного Сталиным бедствия. Многим солдатам, уцелевшим на фронте, он уготовил худшую участь. Вину за их мучительную смерть разделяют со Сталиным Черчилль и Иден. На Ялтинской конференции Сталин выторговал у союзников согласие-обязательство репатриировать всех советских подданных (– Я вам возвращу 25 тысяч английских военнопленных, а вы мне выдадите с головой моих изменников). В сорок четвертом году, во время московского визита, Иден обещал Сталину выполнить условие.

…Их оказалось около двух миллионов, перемещенных лиц, – в том числе много солдат и офицеров армии генерала Власова. Иден знал, что их ожидает. Знал и все же распорядился репатриировать всех. Если понадобится, с применением силы.

Пятьдесят тысяч казаков передали вместе с семьями советскому командованию в Австрии. Загнали прикладами в поезд и – марш «домой»[240]240
  Николас Бетел. Последняя тайна. 1974.


[Закрыть].

Заодно загребли четыре тысячи старых эмигрантов, покинувших Россию в годы революции. Не будучи советскими подданными, многие сражались плечом к плечу с британскими солдатами против общего врага – гитлеровской армии.

Первая партия репатриантов прибыла в октябре 1944 г. в Мурманск. Их погрузили в баржи, в вагоны и – в лагеря, на истребление. Тысячи попали к нам, на Печору.

…В марте сорокового года финны отпустили советских военнопленных. Им устроили торжественную встречу в Ленинграде. Они прошли под аркой с плакатом «Родина приветствует своих героев!». Радостные, пересекли весь город, и тут их быстренько, пока не остыли, погрузили в вагоны с решетками на оконцах.

Обман, театральное оформление и в финале – расправа, – как не узнать руку Главного Режиссера?

Репатриантов, прибывших морем в Одессу, отводили за портовые склады и расстреливали на месте. Не всех, конечно. Часть этапировали в северные лагеря. Вместе с женщинами, детьми[241]241
  Николай Толстой. Жертвы Ялты. 1978.


[Закрыть].

С радостью уничтожил бы Вождь всех участников войны. Солдаты вернулись из заграничного похода зараженными чуждыми веяниями. Они видели иную жизнь. Десятки миллионов подданных жили под немецкой оккупацией. Жили и, представьте себе, выжили. Кто теперь поручится за состояние умов?!

Подобная ситуация сложилась в 1814 году, когда русская армия дошла до Парижа. Вскоре же зародилось движение декабристов. Но подобие – не тождество. Европейский поход Красной армии не мог породить ничего похожего на движение декабристов: полицейская машина не та.

Может быть, засадить на всякий случай за проволоку все взрослое население? Ввести всеобщую тюремную повинность… Народ поймет. Народ поддержит.

Творческая мысль генсека уже начала работать в этом направлении, но он вовремя спохватился: кому-то ведь надо трудиться на «воле», кому-то охранять арестованный народ. Нет, всех засадить определенно не удастся.

Кто возьмется описать эту трагедию Отца Народов?

Все же ему удалось довести население запроволочного государства до пика тридцать восьмого года – до 16 миллионов. Слабое утешение…

Контингент заключенных значительно пополнился за счет военнопленных и «дезиков» – так снисходительно называли дезертиров. За проволоку попали многие тысячи выселенных «нацменов» – татар, греков, чеченцев, цыган, немцев Поволжья.

Я познакомился со ссыльными немцами на Воркуте. Их закрыли в специальных зонах и заставили работать в угольных шахтах. После войны колючую проволоку убрали, но они продолжали жить в бараках. Те, что состояли в коммунистической партии, продолжали в ней числиться. Но и члены ВКП(б) не могли покинуть место ссылки под страхом казни. Они проводили партийные собрания, отчитывались перед райкомом, словом, делали все, что полагалось по партийному Уставу.

Что это было? Моему беспартийному уму этого не постичь.

До Москвы стенания лагерников не доходили. Столица жила под победным майским громом. «Там где Сталин, – там победа!» Может оно так и есть. Только слова следовало бы переставить: «Там где победа, – там Сталин». Ибо он всякий раз бежал перед лицом врага и неизменно появлялся в тот момент, когда горнисты подносили к губам победные трубы.

Два ордена Победы, золотую звезду Героя навесил на грудь генералиссимус. Но он войну не выигрывал. Эту войну Гитлер проиграл. Ошибки нацистской верхушки – стратегические и политические – у истории на виду.

…Победа Александра Первого над Наполеоном —

 
…кто тут нам помог —
Остервенение народа,
Зима, Барклай иль русский Бог?..
 

– вопрошал Пушкин.

…Победа 1945 года. Ее добился не Сталин, а подвластный ему народ – не благодаря, а вопреки тирану. Это он, измордованный, истощенный голодом, исхлестанный тюрьмами и ссылкой, обескровленный террором, оставленный без командиров, без техники и продовольствия, сумел опрокинуть могущественного врага.

А Верховный главнокомандующий – такого история войн еще не знала. Он предал армию, опустошил страну и открыл границы вражескому нашествию. Это не совсем согласуется с заявлением Поспелова о прозорливости Вождя, который за несколько лет до войны разгромил «пятую колонну»[242]242
  М. Сейерс и А. Кан. Тайная война против Советской России. М., 1947, с. XVI.


[Закрыть]. То была воображаемая пятая колонна. А настоящая – вот она – Молотов, Каганович, Маленков, Жданов, Ворошилов, Микоян, Калинин, Берия и разные шкирятовы, мехлисы, кулики. Во главе с генсеком.

В начале войны Георгий Маленков вошел в большое доверие к Хозяину. Уже не Жданова, а Маленкова прочили в преемники состарившегося Вождя.

Молотов относился к Жданову со скрытой неприязнью. Во время устрашающих поражений июня-июля сорок первого года Молотов с Маленковым заменили перетрусившего Хозяина. Это они подсказали Сталину мысль – направить Жданова в Ленинград.

Маленков ответствен, вместе со Сталиным, за катастрофу под Ленинградом и гибель 2-й ударной армии генерала Власова в болотах. Ради собственной карьеры Маленков был готов уничтожить Жданова, предать Ленинградский фронт. Перешедший на сторону немцев Власов являлся протеже Маленкова, но это обстоятельство не повлияло на отношение Хозяина к новому фавориту. Для Жданова падение Ленинграда означало конец всего. В случае сдачи города триумвират Молотов – Маленков – Берия доканал бы вчерашнего сталинского любимца. И Жданов сутками не спал, подстегивая остатки разгромленных армий, требуя от населения невозможного.

В ведомстве Берии задолго до войны умели пользоваться ядами – не хуже чем венецианские дожи. Лаврентий Павлович мог и без специального указания свыше приложить руку к ранней кончине Жданова.

Нет, пятая колонна, ведомая Сталиным, не отличалась монолитностью. Зато в ней раскрылись таланты замечательных партвредителей. Один из сталинских фаворитов, Лев Мехлис, руководил в начале войны таким высокоприбыльным делом как агитация и пропаганда. То был, по словам его сослуживца, «человек столь же энергичный, сколь и вздорный; тем более решительный, чем меньше компетентный, обладавший разнообразными, но поверхностными знаниями и самоуверенный до самодурства»[243]243
  Лев Копелев – в сб. «Литературное наследие советских писателей на фронтах Великой отечественной войны», т. 1, с. 535.


[Закрыть].

«Генерал» Мехлис, став заместителем наркома обороны, своим некомпетентным вмешательством как нельзя более эффективно способствовал падению Крыма весной 1942 года. Мехлис обвинял военачальников, требовал сместить командующего. «Мехлис, наверно, хочет видеть во главе советской армии Гинденбурга», – съязвил Сталин. Но смутить Льва Мехлиса было не просто. Войдя в административно-партийный раж, он собирался расстрелять командира Керченской военно-морской базы А. С. Фролова. Точно так «работал» Мехлис во время Финской кампании. Сталин послал его на линию Маннергейма наблюдать за командующими. В 9-й армии он успел сместить многих командиров. Настоял на расстреле ни в чем неповинных Виноградова и Гусева, командиров уничтоженных финнами 44-й и 163-й дивизий. Адмирал Кузнецов стал невольным свидетелем разговора Сталина с Мехлисом в апреле сорокового года, по окончании злосчастной войны. Хозяин сказал Мехлису:

«Вы там, на месте, имели привычку класть командующего к себе в карман и распоряжаться им, как вам вздумается»[244]244
  Н. Г. Кузнецов. Накануне, с. 265.


[Закрыть].

Но другого стиля руководства Сталин не знал.

* * *

В 1943 году Мехлис комиссарил на Брянском фронте. Это у него получалось здорово. Однажды, это было 24 августа, ему почудилось будто летчики нанесли удар по своим войскам. Мехлис приказал самолетам немедленно сесть и отправил пилотов в военный трибунал. Если бы не смелое вмешательство офицера, видевшего результаты их налета на немецкие линии, летчиков бы расстреляли.

В конце 1943 года Мехлис получил новое назначение – на Волховский фронт. Как же он там воевал? С кем?

Свидетельствует адмирал Кузнецов:

«Обладая широкими полномочиями, он всюду пытался подменить командование, все сделать по-своему, подавлял всех и, в то же время, не нес никакой ответственности за исход боевых операций»[245]245
  Н. Г. Кузнецов. Накануне, с. 265.


[Закрыть].

Подстать Мехлису – Г.М. Кулик, царицынский сподвижник Сталина. Там, где появлялся заместитель наркома обороны Кулик, поражение и гибель новых корпусов и армий были обеспечены[246]246
  Н. Н. Воронов. На службе военной. М., 1963, с. 125, 132, 136, 165, 166, 167.


[Закрыть].

Сталин назначал партийных сановников на самые ответственные посты. Они продолжали, в меру своей бездарности, саботировать отдельные приказы командующих. Это оборачивалось новыми миллионами жертв. Но Вождь не мог отказаться от услуг таких людей, как Лев Мехлис: они были преданы, до животного визга лично ему преданы. И они держали в постоянном страхе весь офицерский корпус. Это умаляло страх генсека перед могущественными генералами и маршалами.

Так они и воевали – Сталин вместе с Гитлером – против советского народа.

* * *

Пока на фронте и в Кремле действовали партийные бонзы вроде Мехлиса, Маленкова, Жданова, Берии, Гитлер мог уверенно смотреть в будущее. Такой надежной пятой колонной в тылу врага не располагал еще ни один завоеватель.

* * *

Начав подрывную деятельность в конце тридцатых годов, Сталин нанес непоправимый ущерб боевой мощи государства.

…Королев, Глушко, Севрук – кто не слыхал имен этих талантливых конструкторов ракет. Гитлер мог лишь мечтать о том, чтобы их завербовать, хоть одного. Или обезвредить. Куда там, руки у германской разведки коротки. Зато у Сталина руки оказались нужной длины: он засадил конструкторов в тюрьму. Он уничтожил инженеров Г.Э. Лангемака и И.Т. Клейменова, конструкторов реактивных снарядов. И на два года задержал производство грозных «Катюш»[247]247
  М. Новиков. Огненные трассы. «Огонек», 1964, № 13.


[Закрыть].

Захватив в июле 1940 года Либаву, Сталин решил, с высоты своей непререкаемой некомпетентности, направить туда военные корабли. Такая же ненадежная стоянка находилась в Таллинском порту. Но генсек заставил адмирала Кузнецова перевести линкоры из Кронштадта на Таллинский рейд.

Тайную помощь главаря пятой колонны Гитлер получил и за пределами СССР. Когда советские войска заняли Гданьск, стоянку немецких подводных лодок (в Гданьске находилась экспериментальная станция), Сталин отказался передать союзникам спасительную информацию о технических новинках врага[248]248
  Свидетельство главы американской военной миссии в Москве генерала Дина.


[Закрыть].

Сколько тысяч погибших американских моряков на счету Сталина?

* * *

Не ордена Победы, а Железный крест должен был бы носить генералиссимус. По справедливости. Железный крест от Гитлера – это единственно, что Сталин честно заслужил в той войне.

Он расстрелял полководцев, уничтожил командный состав армии, подорвал ее боевую мощь. Он саботировал подготовку к войне, а врага снабжал продовольствием и стратегическим сырьем. Задержал мобилизацию сухопутных войск и флота. Он запер в истребительные лагеря более десяти миллионов мужчин призывного возраста и отвлек на охрану лагерей и для войны с собственным народом трехмиллионную армию внутренних войск. В ходе военных действий Сталин всемерно помогал успешному продвижению немецких оккупантов.

Казалось, он сделал решительно все для того, чтобы эта война стала самой позорной в истории России войной. И если она стала для советского народа Великой, то – еще и еще раз! – вопреки Сталину.

* * *

Царская Россия вступила в Первую мировую войну неподготовленной. Виновника катастрофы, военного министра В.А. Сухомлинова Николай Второй приказал судить.

Офицеров, виновных в небрежной охране военно-морской базы в Пирл-Харборе и гибели тысяч американских моряков предали суду.

Сталина, виновного в трагическом начале войны и гибели десятков миллионов солдат, объявили Спасителем Родины.

* * *

Нюрнбергский процесс. Зал большой, места хватило бы на всех главных военных преступников. А судили не всех: одни успели покончить с собой, другие оказались в роли обвинителей – Сталин, Молотов, Каганович, Маленков и присные.

Почему? Веревки тоже хватило бы на всех.

Кстати, если бы состоялся действительно правый суд, – достало бы мужества у кого-нибудь из сталинской клики наложить на себя руки, как это сделали Гитлер, Геббельс, Геринг?

Тирану скучно стало

1946 год. Шестидесятилетний диктатор осознал себя уже как некое божественное начало всех начал. Знаки всеобщего мистического поклонения он принимал как нечто само собой разумеющееся. Если ограниченному человеку постоянно твердить, что он гений, он в конце концов поверит. Для того, чтобы устоять в атмосфере восхваления и раболепства, нужны высокие человеческие качества и прежде всего – интеллект. Сталин обладал иной натурой. И он поверил, почувствовал свое родство с Зевсом. Любое его слово, малейшее желание приобретало силу государственной акции.

Эта болезнь дала после войны обильные метастазы. Мне лично не понять – почему народы оккупированных Сталиным стран вдруг возжаждали Его социализм. Но что случилось, то случилось… Потом в каждом новом социалистическом государстве возник свой культ личности. Это уже понять не трудно. Как верно заметил Владислав Гомулка на VIII пленуме ЦК ПОРП, сущность системы заключается в том, что была создана иерархическая лестница культов. На самом верху – первый секретарь ЦК, облаченный в монарший наряд непогрешимости и мудрости. Если власть захватывал «человек ограниченный, тупой исполнитель или прогнивший карьерист», то он хоронил социализм «бессмысленно, но верно»[249]249
  «Полония», Варшава, 1956, с. 38–40.


[Закрыть].

Гомулке не откажешь в наблюдательности. Зачем только называть практику обожествления так расплывчато – культом личности? Культ власти, культ кресла первого секретаря, – это ближе к истине.

Здесь приоритет Сталина неоспорим.

…Вот он стоит над миром, хозяин территории, которой еще не владел ни один завоеватель. Орел расправил крылья над половиной континента, тень от них легла на Балканы, его жадный клюв тянется к сердцу Европы.

Гитлер построил перед войной в Берхтесгадене, на неприступной скале «Адлерс-Хорст» – Орлиное гнездо. С высоты этого замка видны Альпы – австрийские, итальянские, швейцарские. Отсюда Гитлер намеревался управлять миром. Сталину строить командный пункт для управления миром не было нужды: Кремль подходил для этой цели как нельзя лучше.

…Хватит ли слов отобразить могущество кремлевского шахиншаха, царя царей, негуса негести? Как это у Руставели:

«На семи индийских тронах царь воссел…»

И когда завоеванных земель у него стало больше, чем у Александра Македонского, и орденов – больше, чем у священного индийского слона побрякушек, и их уже некуда было вешать, и когда он почувствовал, что достиг всего, ему стало скучно.

Если бы не Тито, Сталин высох бы от скуки. Иосиф Тито никак не хотел покориться. Мало того, он склонялся к идее Димитрова – создать Балканскую Федерацию. Димитрова, героя процесса о поджоге Рейхстага, удалось прикончить без хлопот. Но Тито, Тито!..

Для начала Сталин объявил его агентом фашизма и империализма. В Болгарии, Румынии, Венгрии, Чехословакии прошли, по советским рецептам, процессы над «оппозиционерами». От арестованных требовали показаний против изменника Тито. Издательский конвейер запустили на выпуск разоблачительных книг, вроде «Банда Тито – орудие американо-английских поджигателей войны». В рабочих клубах распевали частушки:

 
Тито, Тито, ты дошел до Уолл-стрита.
Дальше некуда идти-то, – полететь
придется Тито…
 

Сталин уже приглядывался к Адриатике. Как только славные чекисты уберут этого зазнайку, можно будет поговорить о воссоединении с далекими братьями-славянами. Но на этот раз Лубянка оказалась бессильной.

…В который раз Хозяин распекал Берию.

– Чего ты тянешь? Ну, чего тянешь?!!

– Все уже готово. На этот раз не сорвется, – отвечал Лаврентий.

Выйдя из кабинета генсека, Берия увидел Круглова, министра внутренних дел.

– О чем так долго беседовали? – осведомился Круглов.

– Хозяин требует разделаться скорее с Тито…[250]250
  По свидетельству Круглова. 1957.


[Закрыть]

После смерти генсека на его квартире нашли письмо Тито:

«Сталин, вы подослали ко мне семь человек – с револьверами, с гранатами и с ядом. Если я пошлю одного, второго посылать не придется.

Иосиф Тито»[251]251
  Письмо обнаружено В-вым. Поручиться за точный пересказ текста нельзя.


[Закрыть].

Как ни трудно было ликвидировать Троцкого, герои-чекисты все же справились с задачей, возложенной на них партией. Но Тито, Тито!!.. В своей ненависти генсек дошел до смешного. Когда футбольная команда ЦСКА проиграла югославам, Сталин приказал разогнать команду. (Почему Он их не репрессировал, как тех же братьев Старостиных, футболистов «Спартака»? Нет, война не убавила в нем душевной щедрости…).

Оставалось одно испытанное средство – интервенция. Он уже готовил удобную провокацию для вторжения в Югославию, а заодно обдумывал как прибрать к рукам Грецию. Сталин не оставлял в покое южных соседей, Турцию, Иран, Индию. Даже миролюбивую Индию.

Но особенно агрессивен был Победитель в центральной Европе. Он организовал блокаду Западного Берлина и затягивал вывод войск из оккупированных стран.

Гитлера не стало. Кому служить? И Сталин становится добровольным агентом империализма. Ничто так не способствовало консолидации сил Запада, как агрессивная внешняя политика Сталина. В этом смысле НАТО – его детище.

Тон дипломатических переговоров резко изменился. «Дядя Джо» (так называли Сталина меж собой Черчилль, Рузвельт, Иден) отбросил маску доброго пастыря. Врагов он разгромил, настала пора отделаться от союзников. Эту цель Сталин преследовал жестко, прямолинейно.

…В январе 1937 года в Японии в результате военного переворота было свергнуто правительство Хироты. К власти пришло правительство генерала Хаяси. Докладывая об этом событии Хозяину, Карл Радек, заведовавший бюро иностранной информации, рассказал как Хироте удалось спастись. Он спрятался за тяжелыми портьерами, и ворвавшиеся в кабинет офицеры не нашли его.

Великий покрутил ус и изволил пошутить:

«А нам Хаяси не х… яси, а Хирота – ни х… ра!..»

Надо было видеть, с какой гримасой Радек изображал сей шедевр сталинского остроумия в кругу друзей.

Послевоенные партнеры Сталина в дипломатических переговорах увидели его в новой – для них – ипостаси, хулигана. Это не значит, что генсек отказался от тактики интриг и провокаций. В мае сорок шестого он пробовал столкнуть Димитрова с Тито. Он пытался поссорить, при случае, руководителей компартий и буржуазных деятелей.

И как всегда, неутомимо торговался. Литвинов отзывался о Кобе, как о мелком торгаше азиатского толка. Такой коммерсант, покупая ковер, торгуется долго, упорно, до последнего гроша, и хоть малость, но выгадает.

А вот в большой политике купец Джугашвили частенько прогадывал и довольно крупно. После переговоров в Потсдаме США и Великобритания получили все немецкие патенты и техническую документацию. Главный победитель позарился на оборудование немецких заводов, да сколько-то золота прихватил. Оборудование вскоре устарело, ФРГ начала строить новые заводы…

Зато в области социальной Сталин добился впечатляющих успехов. После войны партия и народ стали монолитны, как никогда. Ничто так не сплачивает людей, как страх и страдания – и того, и другого под Сталиным было вдоволь. Нашлись, правда, среди солдат наивные ребята. Вернувшись с войны, они стали поговаривать о роспуске колхозов, и – невиданное, неслыханное дело! – о каких-то «свободных выборах».

…К счастью, добропорядочных граждан оказалось неизмеримо больше. Их с детства научили молчать, и масса дорожила своей немотой, как самым драгоценным даром. И потом, дисциплина. Дисциплина партийно-государственная оказалась сильнее фронтовой. Там, на фронте, можно было хоть в атаку подняться с земли. В мирное время оставалось лишь ползать по-пластунски. Под надзором миллионов начальников, воспитателей, организаторов, партпроводников, профсоюзных дам, стукачей, охранников, соседей по квартире и товарищей по работе никто уж головы не поднимал…

Послевоенное сталинское общество породило еще один примечательный парадокс: чем больше появлялось образованных людей, отмеченных дипломами и научными степенями, тем меньше замечалось в них интеллигентности. То был апофеоз карьеризма и обывательщины.

Обыватель сам по себе фигура мало привлекательная. Обыватель, начиненный национал-шовинизмом, страшен. Истребляемый миллионами в годы коллективизации и террора, брошенный бездарным стратегом в мясорубку позорных войн, он был готов всю Европу, а если Вождь прикажет, – весь мир поставить на колени. Ибо сам не знал иной жизни, как на коленях.

Вероятно, это обстоятельство удержало Сталина от обнародования Декларации прав человека. В 1948 году правительство СССР подписало эту Декларацию – неудобно было отставать от других. Но обнародовать?.. У советского народа хватает своих прав, дарованных ему Сталинской Конституцией. И нечего толковать о мнимых буржуазных «свободах». У советского народа есть одна на всех – б-о-о-льшая свобода. Он давно принял эту свободу как осознанную необходимость служить ему, Вождю Народов.

Казалось, Сталину удалось, диалектике вопреки, остановить ход истории. Общество закоснело в его железных объятиях. Последние признаю! тридцатилетней давности революции выведены, как ненавистные родимые пятна, уродовавшие чистое лицо сталинской диктатуры.

…После победы над гитлеровским рейхом голодно, холодно в стране. Гораздо голодней, чем по окончании гражданской войны в году двадцатом. В Москве – хлеб по карточкам. На Украине, житнице России, вновь, в который раз, от голода пухнут дети хлеборобов.

Сталин отдает распоряжение продавать «излишки» хлеба за границу. А как же иначе? Он победитель, он, Сталин, богат. Дети-сироты тянут исхудалые ручонки к крошкам жмыха, а Отец Родной вывозит хлеб от щедрот своих.

Последние три года подряд в Молдавии лето выдалось засушливым, хлеба собирали мало. Но планы заготовок разверстаны с посевной площади, с каждого га. Вывезли в Россию весь скудный урожай. В 1951 году начался настоящий голод, до половины населения вымерло.

Но это уже бывало – на Волге, на Кубани, на Днепре… Все было… Как тут не заскучать?.. Однако, Молдавия совсем недавно присоединена к державе. Придется послать туда хлеб.

Поэты незамедлительно воспели щедрость Отца Народов.

Но и это было… Скучно…

В Европе XX века – людоедство. Возможно ли такое? В сталинской вотчине возможно все. В начале двадцатых, в годы коллективизации и во время войны – в селах и истребительных лагерях, в осажденном Ленинграде. Только он, Милостивец, мог довести до такого состояния своих крепостных. И созданная им система.

Когда в Эфиопии погибло от голода сто тысяч человек (1975 год), абиссинцы свергли вековую императорскую власть. Это сделали отсталые, неграмотные африканцы. В сталинской России от голода погибло не менее десяти миллионов. А власть тирана только крепла.

В середине тридцатых годов Аркадий Пластов написал портрет старухи. Она сидит, скрестив на коленях натруженные руки, с облезлыми толстыми ногтями. Под кожей выступают синие узлы вен. На ней голубая кофта, на голове цветастый платок. А в глазах – дума, не дума, тяжесть свинцовая, какая-то робкая, размытая тоска. Так бывает в тюремной камере: бьют и плакать не дают.

Спасибо тебе, Пластов, за этот портрет, за этот символический портрет народа-страдальца.

* * *

…Колонна правительственных автомобилей выехала из кремлевских ворот, повернула на улицу Горького. Вверх, мимо центрального телеграфа, мимо памятника Юрию Долгорукому. На углу следующего квартала – мраморная дива высоко, над крышей поднимает приветственную руку. Поравнялись с Пушкиным. Кстати, почему памятник слева. Сталин положил руку на плечо шофера, тот замедлил ход.

– Зачем слева?..

Великий не заметил, как произнес эти слова. Но сопровождающий, тот, кому надлежит улавливать самомалейшие желания Хозяина, уловил. Желание обернулось приказом, и вот уже волокут бронзового Пушкина на новое место. Неужто поэт при жизни не избыл царских унижений?

А Сталин, снедаемый скукой, чего только не придумывал – министерства и ведомственные мундиры, строительство высотных домов и уничтожение древних памятников, невиданные праздники и новые ереси.

Когда-то Ленин посылал за границу советских работников перенимать опыт хозяйствования. Он рекомендовал собирать литературу немецкую, американскую.

«Нам теперь поучиться у Европы и Америки, самое нужное», – писал Ленин заместителю наркома РКИ В.А. Аванесову[252]252
  В.И. Ленин, т. 54, с. 227–278.


[Закрыть]. Это было в сентябре 1922 года.

Ныне такого Ленина вместе с Аванесовым обвинили бы в низкопоклонстве. Дикость? То ли еще будет… За такие слова как «поучиться у Европы» сотни тысяч поплатились жизнью.