Текст книги "Горизонты безумия (СИ)"

Автор книги: Аноним Альферанц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

– Так перезапускается система, – прошептал Вадик. – Пока где-то светит солнце, на противоположном конце системы правит бал хаос.

– Как на заборе в парке, – кивнул Димка. – Но ведь врата всё же есть. Не так ли...

ГЛАВА 44. УСЛЫШАННЫЕ.

– Странно... – Подорогин глянул на часы. – Должен начаться рассвет, а птицы нет.

– Какой птицы? – спросил Ярик.

– Той, что роняет яйцо? – Вадик улыбнулся.

Подорогин кивнул.

– Думаю, всё дело в ней, – Астрофизик кивнул на червоточину в полнеба.

– Значит у нас получилось? – спросила Светка, обнимая сестру.

– Толку-то... – вздохнул Юрка. – Назад всё равно не вернуться.

– Не нужно отчаиваться, – астрофизик положил руку на плечо мальчика. – Кое-что стало не так. Грань треснула. Думаю, сингулярность нарушилась.

– Пока рано судить, – сказал Подорогин. – Часы ведь по-прежнему отстают.

– Как? И у тебя?! – Юрка вскочил, чуть не опрокинув астрофизика.

Компания разместилась за скалами, в нескольких метрах от кратера. Зализывали раны. Пытались осмыслить увиденное. Просто сидели.

– Юр, твои тоже отстают? – Подорогин подвинулся. – На сколько?

– Минута тридцать...

– У меня просто тридцать.

– Нужно синхронизировать часы, – сказал астрофизик. – Всё дело в них.

– И мы выберемся отсюда? – с надеждой спросила Иринка.

– Несомненно, – кивнул астрофизик.

– Но как?! – Юрка вскочил.

– У тебя ведь есть цветок, – Вадик кивнул на клапан кармана.

– Что за цветок? – спросил Подорогин.

– Долгая история, пап, – улыбнулся Юрка, доставая алую капельку.

Иринка встала на цыпочки, разинула рот.

– Он даёт возможность перемещаться во времени и пространстве.

Подорогин ухватился за голову.

– Опушка леса. Вечер. Костёр... Запах картошки...

– Ты о чём? – Астрофизик тёр переносицу.

– Это был ты, – прошептал Юрка. – И я там был. Два меня!

– Из-за этого тебе и было плохо, – сказал Вадик. – Помнишь, кровотечение?

– Две одинаковые ментальные сущности в одном пространственно-временном промежутке, – прошептал астрофизик. – Это парадокс.

Юрка кивнул.

Кивнул Подорогин, понимая, что сходит с ума.

– Олег... – сказал он.

Мальчик тут же подошёл.

– Да, так меня зовут. А это мой брат, – жест в сторону Димки. – Дима.

Подорогин кивнул, добавив улыбку.

– Узнал? – прошептала Светка.

Димка сжал ладонь девочки.

Светка ответила.

Иринка обняла обоих, как маму и папу.

– Юр, это ведь ты мне про него рассказал. Тогда... Давно. Когда пахло картошкой, а мы шли сквозь горизонт.

– Я?.. – Юрка не успел изумиться.

Капля на мизинце вспыхнула, и мальчик исчез.

Над головой неистовствовал ветер. Трещали сучья деревьев. Гнулись стволы.

Юрка выпрямился, силясь всмотреться во мрак. Сделал шаг наугад и кубарем скатился под откос. Тут вляпался во что-то вязкое... Хотя и знал, во что именно.

Руки, сами собой, принялись шарить в вонючей жиже.

Юрка не понимал, что делает.

Внезапно его что-то схватило.

Дёрнуло так, что мальчик окунулся с головой. В нос полилось. Душа ушла в пятки. Сердце отчаянно застучалось в груди.

Юрка собрался с силами и потянул что есть мочи. Даже сухожилия затрещали.

– Папа!

В свете пищащего таймера, Юрка узнал отца. Даже не смотря на грязь и болотную тину, что укрывали его голову.

– Юрка?.. Я же сказал, беги. Тут что-то есть...

– Пап, помоги. Мне нужно тебе кое-что сказать!

– Юр, но как такое возможно? Что, вообще, происходит?..

В ночи что-то затрещало. Замелькали огни. Пробилась сквозь вой ветра человеческая речь.

– Скорее! Времени совсем нет!

Юрка с отцом всё же выбрались из плена трясины.

– Папа, – тут же заговорил Юрка, считая секунды на таймере отца. – Олег... Запомни это имя. Олег. Ты должен его отыскать. Он сам тебе всё объяснит. А мне...

С небес спустился мрак.

– Юра! – Подорогин вскочил, оглядываясь по сторонам.

Подскочили все, за исключением Лысого и кота.

Баюн промурлыкал, шерсть на его боках затрещала статикой.

– Где он? – спросила Светка.

– Он там, – сипло ответил Подорогин. – Достаёт меня из трясины, в которую я сам забрёл, утратив смысл.

– О чём ты, вообще? – Астрофизик выглядел окончательно сбитым с толку.

– Во время преодоления чёрной дыры все что-то видели, – медленно проговорил Подорогин. – Точнее где-то были. Я был в Снежинске, потому что моё место именно там. Место любого отца – рядом с сыном. Я же возжелал истины. Той самой, что сокрыта от человеческих умов. Все мы – дети. Аминь.

Астрофизик осел.

С хлопком заново появился Юрка.

Иринка вскрикнула.

Димка взглянул на друга. Тот вымазался с головы до ног, словно бродил по болоту, даже ряска к комбинезону пристала.

– Юрка! – воскликнул Подорогин, обнимая сына. – Больше так никогда не делай!

Юрка мотнул головой. Сел.

– Они знают.

– Кто? – не понял Вадик.

– Служба контроля. Они были там. Я еле успел вырваться. Это были их фонари, а вовсе не огни, – Юрка глянул на друзей.

– Покажи часы! – Подорогин схватил руку сына. – Тридцать!

Все взволнованно переглянулись.

– А эти где потеряли? – спросил Ярик, ковыряя в носу пальцем.

– Вспоминайте, – судорожно проговорил астрофизик, хрустя пальцами. – Ведь это выход!

– И чего, куда угодно можно перенестись с этой штукой? – заинтересовался Лысый.

Юрка просто кивнул, не желая вдаваться в подробности. А зря.

И бдительность утратил.

Лысый схватил капельку с мизинца и тут же отскочил.

– Стой, стой, стой, стой! – Астрофизик выставил перед собой руки. – Ничего не предпринимай! Это опасно!

– Чего опасного? – Лысый шмыгнул носом. – Огонёк и огонёк.

– Он может разрядиться, – сказал Юрка. – Ты не понимаешь, а должен уяснить, что нам нужно прыгнуть с папкой. У тебя ведь нет часов.

– Скоро будут, – усмехнулся в ответ Лысый. – Разрядиться, говоришь, может...

– С ним бесполезно спорить, – сказала Светка.

И Димка совершил оплошность. Просто испугался за друзей, оттого и дёрнулся.

– Домой хочу! – взревел Лысый.

Капля вспыхнула и погасла. Лысый исчез и появился. На каменистое крошево упал серый шарик от подшипника.

– Нет! – Юрка бросился к цветку, упал на колени, поднял из пыли. – Ну пожалуйста! Всего тридцать секунд! Работай!

Все оцепенели.

Лысый развернулся и побрёл по пустоши. Никто его не остановил. Было не до этого.

– Но почему не получилось? – недоумевал Ярик.

– Хм... Он же не отыскал цветок, – Вадик положил руку на плечо Юрки. – Не носил его у сердца... Да сердца, думаю, у него нет.

– Тогда где же он побывал? – спросил Димка, глядя как негодяй, шатаясь, бредёт в никуда.

Вадик обернулся.

– Скорее всего, "дома". Там, откуда пришли такие. Потому и спятил.

– Цветок жалко, – вздохнула Светка.

И в этот момент из червоточины ударил луч ослепительного света.

Все вскинули руки к лицам.

– Смотрите! – воскликнул астрофизик, выглядывая из-за кромки скал.

Димка помог подняться девочкам, после чего высунулся и сам.

В конус пирамиды уперлась этакая штанга, похожая на бетонный столб, только не из гранул, а целиком состоящая из света.

– Что это такое? – спросил Подорогин.

– Думаю, это Он, – отозвался астрофизик.

– Услышал, – кивнул Вадик.

– И что теперь? – В глазах Ярика отражалась земная радуга.

– Теперь кто-то получит нагоняй, – усмехнулся Вадик.

Внутри пирамиды скукожился смотритель.

– Никак ты тоже стал внимать просьбам, – прошелестел тюль. – Неужели забыл, куда ведёт столь тернистый путь?..

Последовала ослепительная вспышка. Смотритель обратился тенью, бегущей в стену.

Зло было изгнано.

Столб света погас. Исчезла пирамида. Над горизонтом показался багровый диск солнца. Огромный.

– Холодно... – прошептала Светка, дыша на пальцы; с губ девочки срывался пар.

Димка прижал подружку, зная, что это конец. Палец левой руки ныл – Иринка.

– Кто-нибудь понимает, что происходит? – спросил астрофизик.

– К нам что-то летит! – Вадик указал пальцем на приближающуюся точку.

– Тарелка, – сказал Ярик. – Инопланетяне!

Дисколёт приземлился в паре метров. Сразу же открылся люк.

– Тут места на двоих, – сказал Вадик, заглянув внутрь.

– Девочки, сюда! – Астрофизик вырвал Светку и Иринку из рук Димки. – Думаю, это билет домой.

Светка отскочила.

– Нет! Это не правильно! Эти места для людей с часами, разве вы не понимаете?!

– Понимаем, – кивнул астрофизик. – Но полетите всё равно вы. У нас нет права на ошибку!

– Вы сами её провоцируете, – сказал Вадик. – Лететь должны Юрка и его отец. Это пропавшие тридцать секунд. Их.

– Зачем Он так поступает? – спросил Подорогин.

– Он хочет спасти вас, – прошептал Олег. – Теперь, когда тут на какое-то время воцарилась логика, Ему это по силам.

– Нас? А ты как же? – Астрофизик чесал затылок.

– Мой путь – туда, – Олег указал на пустошь внизу. – Дим, отпустите?

Димка почувствовал, как к горлу подкатил ком.

– По-другому нельзя? – спросил он.

Олег улыбнулся.

– Дим, я умер. Знаю, вы не хотите этого принимать, но... Скажи им.

Димка поник.

– Но ведь я ничего не вспомню. Из того, что тут было.

– Вспомнишь! – Ирка сунула заколку.

Димка сжал пальцы, силясь не разреветься.

– По местам! – скомандовал астрофизик. – Подорогин... Не облажайся больше. Посмотри на этих детей, преодолевших вечность. И... Юрка, присматривай за отцом. Править тебе.

Юрка кивнул.

– Мы всё исправим! Правда, пап?

– Я не понимаю, где твои тридцать, – отозвался Подорогин.

Юрка подошёл к Димке.

– Зато я знаю. Дим, вы обязательно вспомните друг друга! Давай заколку.

– Спасибо, – сказал Димка, странно меняясь в лице.

"Но я уже помню..."

Отец с сыном погрузились в дисколёт. Люк закрылся. Тарелка взмыла в небеса.

– А как же ты? – спросил астрофизик Олега. – Если у них получится, ты вернёшься, как и мы.

Олег мотнул головой.

– Баюн...

Кот раскинул хвост. Замкнул кольцо. Наглая рожа улыбнулась, сказав полюбившееся всем "мяу".

Астрофизик перешагнул лохматую конечность.

– Что вы делаете?! – ужаснулась Светка.

– Я остаюсь, – улыбнулся в ответ астрофизик. – Нельзя отпускать мальчика одного. Да и я насмотрелся тут на всё... Забуду ведь. А нельзя. Профессия у меня такая. Постигать суть вещей. А об этом месте, думаю, мало кому известно... Это мой шанс... и смысл.

Светка приблизилась к Димке. Обдала разгорячённым дыханием. Заглянула в глаза, смутилась.

– Да говори уже, – потянула за руку Иринка.

Светка отмахнулась.

– Дим... – заговорила она, прижимаясь всё крепче. – Я не знаю, как я... как мы без тебя. Я не хочу забывать, – закапали слёзы, – после того, как вспомнила. Я так долго тебе ждала! Ты не представляешь...

Мальчик положил подбородок на плечо девочки.

– Я сделаю так, что ты меня снова вспомнишь. Он сказал, что так можно. Лишь бы у Юрки всё вышло.

– Дим...

– Береги Иринку, – он тоже заплакал.

– Я люблю...

Девочка не договорила. Вселенная распалась как пятнашки. Потом собралась заново... Событийность изменилась. Нейронные сети были нарушены. Память – стёрта.

Димка сидел за столом и смотрел на заколку – он обнаружил её два дня назад, лежащей на подоконнике.

Это по любому что-то значило, но Димка не знал, что именно. Хотя уверенность в разговоре, касаемо самочувствия Олега, пришла к нему именно после этого странного события.

– Дим, ты собрался? – спросил Холмин. – Пора.

– Пора что? – Он не знал, почему сформулировал вопрос именно так – "не куда", "не зачем", "не к кому"? Наверное, так было нужно. И Димка не стал изводить себя вопросами, ответов на которые попросту не было.

На улице шёл дождь. Шлёпал по бурьяну. Барабанил по крыше крыльца. Падал холодными каплями за шиворот.

Всё было не так. Но Димка не знал, как надо.

Была Нижняя Топь. И боль в груди, какая бывает, когда вот-вот потеряешь кого-то из близких. Всё вроде бы, как и должно быть... но всё равно не так. Брата он просто отпустил, а кого-то не мог, как ни старался. Наверное, потому что этот человек значил для него намного больше(?).

Олега отключили от аппарата искусственного дыхания на его глазах. Кардиограф тревожно заныл. На экране монитора отобразилась горизонтальная линия. Брат умер, хотя Димка знал это и раньше.

Он ещё долго так стоял, сжимая в руке указательный палец брата. Потом подошёл Холмин.

– Дим...

Димка не отозвался, мысленно пребывая где-то далеко.

– Дим, как ты узнал, что Олег хочет именно этого?

Димка обернулся, шмыгнул носом.

С ресниц скатилась слеза.

– Я не помню! – Димка расплакался, уткнувшись в халат отца.

Холмин был в ужасе. Он знал, что сын где-то пропадал, но только не помнил, где... Он вообще ничего не помнил. Только спич сына о том, что Олегу больно дышать вот так. Потому он и не дышит. Не хочет.

Как ни странно, но Галина первой поверила в это.

В дисколёте было тесно. Непонятные панели, экраны, перемычки – ноги не разогнуть. Иллюминаторов не было вообще. Юрка представил, что они крутятся на неимоверной скорости... и чуть не сделалось плохо.

– Па...

– Что, Юр?

– Там будут ждать.

– Кто?

– Те, кому так хочется заглянуть за грань.

– Кто они?

– Мы сами...

Дисколёт нырнул в нуль-пространство, оборвав фразу мальчика.

...Всю дальнюю стену занимал огромный иллюминатор – метров шесть в ширину и четыре по вертикали. Внутри чёрного квадрата сияла Земля. Она тоскливо наблюдала за «пасынками вселенной», что отважились бросить вызов бесконечности... или бескрайности чувств...

Подорогин вздрогнул в ложе.

На шею легли холодные пальцы, принялись душить.

Подорогин извернулся. Вырвался из душащих объятий. Взглянул в глаза противнику... и ужаснулся.

Это был он сам.

"Я всё же попросил! Но как?.."

– Решил разрушить кольцо? – спросил двойник. – Самонадеянно.

Подорогин окинул взором зал. Увидел пробирающихся к ним по рядам людей из службы тотального контроля, Самохина на трибуне, ещё одного человека, похожего на себя. Крикнул:

– Кровь! Смотрите, у него кровь!

Зал загудел, как встревоженный улей.

Пятнашки зашелестели, передвигаясь...

Это были его последние тридцать секунд.

– Почему мы тут? – спросила Иринка сестру.

Светка проглотила слёзы.

– Я... Я не знаю.

– Кто этот человек? – продолжала расспрашивать мелкая.

На девочках были лёгкие летние платья, а вовсе не комбинезоны. Над городским кладбищем звенели соловьи. Зелёная травка венчала аккуратный холмик могилы. Серый британец стряхивал с усов радужную росу, обнюхивая памятник.

– Я... не помню. Он учёный. Всю жизнь исследовал микрокосм, – Светка рыдала.

– Что?

– Что тут, – Светка коснулась лба сестрёнки.

– А как ты узнала про него? Почему плачешь? Свет?..

Светка пожала плечами.

– В Интернете прочла. Потом пришла. И... тут что-то не так.

– Где?

Светка коснулась груди слева.

– Он давно умер. А я словно знала его при жизни.

– Смотри!

– Что?

– На фото!

– Что-то не так?

Девочки прильнули к памятнику.

– У него на клапане кармана моя заколка! Ну помнишь, которую я потеряла?!

Светка ухватилась за подбородок.

Потом просто упала на колени, не в силах совладать с чувствами.

Надпись, под фотографией Холмина Дмитрия Сергеевича, гласила:

"Светлана, Он выслушивает каждого из нас. Потому и возвращается вновь и вновь – просто в отличие от смотрителя не любит афишировать свои поступки. Он будет приходить, пока мы окончательно не поверим... Люблю".

Светка до боли закусила губу.

Она вспомнила всё! Всё чего не было и что было... а ещё то, что так и не досказала.

– Димка... Пока не поверим, я помню. Любимка ты мой..."

Юрка с отцом пытались запустить в парке змея. Ярик держался за живот. Вадик, разочарованно качал головой.

Ещё выше висел дирижабль.

Рекламный плакат вещал:

"Проект "Оверсан". Мы воплощаем мечты в реальность!"

ВМЕСТО ЭПИЛОГА. ЗАМЫСЕЛ, О КОТОРОМ НИКТО НЕ ЗНАЛ.

В зале было светло. Белые колонны уносились ввысь насколько хватало взора. Под ногами шуршали слоёные облака. Испуганно перешёптывались другие дети.

...Они смотрели друг другу в глаза и плакали. Плакали, потому что знали: пришла пора расставаться, чтобы больше никогда не увидеться. Или увидеться, но не узнать друг друга, потому что таковы правила.

Грянул сонм труб. Воспитатели упали ниц. В лучах ослепительного света предстал Он.

– Пора, – пророкотал гром. – Ты готов ступить на тропу познаний, чтобы преодолеть жизненный путь? Внизу тебя уже ждут.

Мальчик кивнул, вытирая с подбородка слёзы.

Девочка сжала кисти рук – до боли. Но в груди всё равно было больнее.

– Обещай, что будешь ждать, – прошептала она.

Мальчик кивнул.

– Обещаю.

Девочка вздрогнула от последовавшей догадки:

– Но ведь ты не проживёшь сто сорок лет! Твоё тело умрёт.

Мальчик заглянул в глаза.

– Я что-нибудь придумаю. Верь мне, как Ему.

– Но как?! – последовал вопрос, полный отчаяния.

В небесах назидательно громыхнуло.

– А ты... Ты будешь ждать меня? – затаив дух, спросил мальчик.

Девочка шмыгнула носом.

– Всю жизнь и даже после я буду ждать только тебя. Буду ждать пока не погаснет последняя звезда. Пока эти облака не поглотит мрак. Пока буду способна мыслить и чувствовать сама!.. И потом тоже буду, когда не останется совсем ничего! Ему не убить наших чувств! Не стереть их! Не выжечь!..

Девочка всё удалялась, а мальчик чувствовал свою ладонь зажатой в сухой и тёплой руке, утягивающей прочь.

– За что? – спросил он, когда крики девочки стихли, а воспитатели закрыли за ними кованые врата. – За что Ты так с нами поступаешь?

– Ты спрашиваешь, за что? – пророкотало рядом. – Тебе дарован бесценный дар земной жизни! Ты должен быть благодарен, так как сможешь развиваться, накапливать знания, нести свет. Быть полезным.

– Полезным кому?

Небеса не ответили.

Здесь так было впервые.

Облака налились свинцом, словно в раздумье.

– Так ты готов отдать жизнь за любовь? За чувство?

Мальчик, не задумываясь, кивнул.

Совсем рядом сверкнула молния. Громыхнуло, отчего мальчик весь сжался.

– Жизнь целого мира? – вопрошала стихия.

– Мир – это человек. Разве нет? – шёпотом спросил мальчик. – Если так, то я готов. Забирай. Мне все равно, потому что там, куда Ты ведёшь, – мне не увидеть счастья.

Последовала пауза.

– А я и не подозревал, что мы создали, – прошептал дождь.

– Разве такое возможно? – недоумевал мальчик.

Небосвод тряхнуло, словно кто-то огромный кивнул головой; сорвалась пара комет; звёзды принялись взволнованно мерцать. Далеко-далеко вспыхнула сверхновая.

– Я не могу забрать тебя, потому что это повлечёт за собой гибель Мультивселенной, но я могу сделать так, что ты увидишься с ней... Хотя и знаю, что так поступать нельзя.

– Пожалуйста! – попросил мальчик, от переизбытка эмоций вставая на цыпочки.

– Малыш, – на небе собралось бледное скопление. – Там, на Земле, это будет всего лишь миг. День, может быть, два, после чего вы снова расстанетесь. Навсегда.

– И забудем друг друга?

– При определённом раскладе – нет, – скопление распалось, со всех сторон надвинулся мрак. – Но неужели вы согласны жить, зная о том, что больше никогда не встретитесь?! Это уму непостижимо! – Вокруг заплясали галактики. – Я готов даровать вам забвение. Вы сможете полюбить и быть любимыми! Вы будете счастливы, каждый в своём мире!

Мальчик высвободил руку.

– Если ты сам всё это создал, почему не можешь понять элементарного? Мне нужна только она! И больше никто.

Галактики замерли, исчезли, вокруг разверзлась чернота, изредка озаряемая вспышками белого цвета.

– Простите меня, – прошелестело реликтовое излучение, которое принимают все, но не могут понять. – Простите, что создали вас именно такими. Но... как же это красиво! Ты исключителен, Мальчик!

Мальчик понурил голову.

– Вы сделаете так, чтобы мы встретились? Хотя бы миг!..

– Ступай, – ответила ближайшая радиогалактика. – Твои родители заждались. И она тоже ждёт...

– Как, уже?! – Мальчик не поверил собственным ушам.

– Тут всё относительно, – отозвался спутник, летящий в никуда. – Даже время.

– Спасибо! – воскликнул мальчик, кидаясь на блики света.

– Стой! – окликнул спутник. – Это – маяк. Остерегайся его. Твой дом – там...

Мальчик глянул и обомлел.

Столько голубого и зелёного он ещё не видел! Девочка выпала из памяти. Сидящий гладил бороду.

– Он забыл... – Девочка плакала.

– Ведь ты согласилась ждать вечность.

Девочка, в страхе, отпрянула. Она всегда боялась Сидящего, в особенности, когда Тот разговаривал с ней о мальчике.

Тем не менее, она ответила:

– Да, я согласна.

Сидящий протянул руку, сорвал с небес маленькую звёздочку, переливающуюся всеми цветами радуги.

– Что это?! – воскликнула девочка.

– Это... – Сидящий задумался. – Она поможет тебе скоротать время. Та ещё озорница... Береги её, как зеницу ока.

Девочка протянула ладони ковшиком.

Как только звёздочка коснулась её сущности, тут же обратилась взлохмаченной девчушкой.

Девочка, в изумлении, вскрикнула.

Малая протянула ручонки, захлопала длинными ресницами, улыбнулась.

– Забавляйтесь пока... – Сидящий поднялся. – А мне нужно тщательно всё обдумать. Логика... Они непременно пресекут попытку вседозволенности. Но я должен, потому что мы многим обязаны Им... Без Них, нас бы не было. Не было бы этого Мальчика... Не было бы смысла. А так... Подумаешь, корректором больше, корректором меньше. Но в одиночку у меня ничего не получится. Нужен смотритель, потому что я вновь иду к Ним во плоти.

P. S. Любовь – высшая ступень эволюции, являющаяся всего лишь чувством. Но из-за этого чувства, случается, гибнут целые «миры».

КОНЕЦ.

Рязань

Июль 2015 – март 2016.