Текст книги "Племя вихреногих. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– Дьявол…

Вальфрид снова крутанул винт. В этот раз мотор даже не чихнул. Вопли никсов наверху превратились в настоящее крещендо. Добраться до них они, к счастью, не могли, но поняли, что добыча ускользает. Вальфрид ещё раз крутанул винт – резко, отчаянно. Мотор снова чихнул и заглох. Сверху полетели куски льда, разбиваясь о дно ущелья, словно бомбы. Осколок одной больно ударил Антона по и так ноющей ноге. Минута такого обстрела – и они все тут лягут…

– Помоги! – заорал Вальфрид.

Мальчишка обежал сани, ухватился за лопасть винта.

– Берись за конец! – крикнул Вальфрид, словно он стоял черт знает где. – Дергай изо всех сил, резко, резко! Ну – раз, два!..

Они дернули вдвоем, так яростно, что едва не упали. Мотор, наконец, плюнул огнем и заревел.

* * *

Винт почти сразу слился в мерцающий круг, в лицо ударил ветер такой силы, что Антон плюхнулся на задницу. Андрюха и Серый напряглись, удерживая сани на месте. Лицо у Сергея было совсем белое. У него же рука сломана, вспомнил Антон. Как же он…

Ещё одна глыба льда разбилась прямо перед носом. Осколки звонко ударили в металл и глухо – в руки. Рукава шубы помогли, но всё равно по предплечьям словно стукнули палкой. На полметра дальше – и его бы перешибло пополам, как мышь в пружинной мышеловке…

Вальфрид бросился вперед, плюхнулся в водительское кресло. Антон на четвереньках, не вставая, пополз за ним… винт почти ударил его по голове, сорвал шапку. Мальчишка шарахнулся назад, потом, не вставая, пополз по какой-то нелепой дуге, огибая сани. Перед глазами вспыхивала тьма, в голове свистело и ухало. Глупая смерть прошла совсем рядом и это было… страшно. Очень страшно.

Он ухватился за каркас, кое-как взобрался на сидение. Тело было отвратительно ватное, словно чужое, и он ухватился за трубы, чтобы не упасть. Мотор ревел, казалось, прямо в голове.

– В сани! – заорал Вальфрид.

Мальчишки шарахнулись в стороны, ухватились за раму и запрыгнули в два последних кресла. Сани с треском тронулись с места. Вальфрид направил их к пролому, выжал до предела газ – и сани рванулись вперед с такой силой, что Антона ощутимо вдавило в спинку. Впереди быстро вырастало черное жерло пролома. Они уже на полной скорости неслись туда, и мальчишке вдруг страшно захотелось зажмуриться. Ему казалось, что они мчатся прямо в бездонную пропасть. Он не знал, что стало бы с ним через секунду – наверное, он на полном ходу спрыгнул бы с саней или просто заорал бы не своим голосом – но тут же заметил впереди смутные выступы стен и ровный лед замерзшей реки, по которой они сейчас мчались. За проломом был вовсе не провал в бездну, а всего лишь уходящая куда-то в темноту пещера. И всего через секунду они на полной скорости влетели в неё.

* * *

Мальчишке казалось, что всё это происходит во сне. На самом деле пещера вовсе не была темной – её наполнял призрачный зеленоватый свет, падавший, казалось, ниоткуда. Оглушительно ревущие сани мчались слишком быстро, не давая рассмотреть его источника.

Антон обернулся. Ущелье осталась далеко позади, превратилось в неровный туннель, тоже огромный – наверное, метров двадцать в поперечнике. Он вел прямо вперед, как стрела. В стенах то и дело мелькали провалы, ведущие куда-то в непроглядный мрак. Казалось, там, во тьме, по обе стороны туннеля, скрывался целый лабиринт огромных темных залов, но они проносились мимо раньше, чем мальчишка успевал что-то в них разглядеть. Наконец, он увидел, что туннель впереди кончается изогнутой стеной и не сразу понял, что здесь он поворачивает вправо.

Вальфрид сбросил скорость, чтобы вписаться в поворот – и Антон заметил здесь, у стены, множество никсов, но каких-то плоских, словно из них выпустили воздух. Он не сразу понял, что это снятая с них кожа. Похоже, её просто сбрасывали сюда – и периодически проносившийся по туннелю ураганный ветер гнал её до ближайшего поворота, где она, наконец, замерзала, намертво пристывая к выступам льда. Картина была жуткая и ирреальная, словно в кошмарном сне – но она промелькнула перед ним за секунды и быстро осталась за спиной.

За поворотом туннель был ниже и темнее. Впереди он раздваивался, уходя куда-то в темноту – и здесь на льду тоже лежали белесые тела никсов, только невероятно раздутые. Толстые. Разожравшиеся до какого-то уже совершенно неприличного состояния. Антон догадался, что это итог предыдущего переворота, и невольно задался мыслью, сколько ещё следов жуткой местной истории им придется встретить.

Из темного бокового провала наперерез саням высыпало с дюжину небольших существ – похожих на подростков, но со стертыми, неопределимыми очертаниями голов и тел, зеленовато-белого цвета – впрочем, в здешнем тусклом свете всё казалось зеленовато-белым. Двигались они невероятно быстро и Антон не успел толком их разглядеть. Наверное, это и есть кобольды, подумал он.

Пара штук оказалась прямо перед санями – но рука Вальфрида не дрогнула. Он не затормозил, не попытался повернуть, и твари с глухим стуком перелетели через окружавшую сидения трубчатую раму. Но впереди, на ровном ледяном дне, лежало что-то громадное, и немцу пришлось всё же рывком свернуть влево. Они пронеслись мимо чудовищного – метров в десять длиной – тела, и Антон вновь ошалело моргнул. Наверное, это и был тролль… уже, к счастью, мертвый. Он и представить не мог, как что-то подобное могло жить и двигаться… но разглядеть толком чудовищную тушу ему не удалось. Её покрывали бесформенные черные пятна – то ли остатки одежды, то ли какая-то жуткая плесень…

За тушей тролля промелькнул вход в громадную пещеру – там, высоко, на какой-то террасе, горели странные сиреневые огни – но и их рассмотреть он тоже не успел. Туннель впереди кончался, упираясь в ровную, тускло светящуюся стену – она казалась такой же древней, как стены вокруг.

Вальфрид резко развернул сани, тормозя тягой винта. Расчет его оказался точен, и они остановились возле самой стены. Здесь, слева, в скале был проем с распахнутыми настежь большими дверями. Самыми обычными – Антон не удивился бы, встретив их в родном городе, на каком-нибудь складе. За ними начинался длинный коридор – темный, но где-то далеко горел обычный желтый электрический свет.

Ни говоря ни слова, Вальфрид ловко спрыгнул с саней и помчался туда, даже не заглушив двигатель. Антон бросился за ним. При каждом шаге пятки пробивало дикой болью и бежать пришлось на носках, как какой-то сумасшедшей балерине. Проскочив в проем, он попытался закрыть дверь, но Вальфрид грубо рванул его за руку.

– Они примерзли, глупая трата времени!

Они изо всех сил помчались вперед. Коридор был очень широкий, но низкий, с множеством каких-то дверей. Впереди виднелась ещё одна перегородка, – и, добежав до неё, Антон остановился. Боль в ногах поднималась волной, сил бежать дальше просто не было. Кобольды семенили к нему, издавая какой-то писк и стрекот, словно чудовищные насекомые. Очень, очень быстро – Антон понял, что убежать не успеет. Закрыть дверь – тоже.

– Стреляй, дурак! – заорал Вальфрид, сдергивая с плеча "шмайссер". – У них когти ядовитые, одна царапина – и всё!

Не думая – времени на это не осталось – Антон сорвал со спины автомат, вскинул к плечу. Очередь ударила, казалось, сразу по всему телу – в плечо, в глаза, в нос, в уши – но из ближайшего кобольда выбило неожиданно яркие зеленые светящиеся облачка и он свалился на пол. Антон мгновенно прицелился в следующего и вновь нажал на спуск. Сейчас он ни о чем не думал, – целился и стрелял, стрелял и целился. Кобольды бежали и бежали вперед, со страшным механическим упорством. Последний свалился всего метрах в двух, окутавшись облаком светящегося пара – и Антон, шарахнувшись назад, захлопнул тяжелую дверь. Вдыхать эту гадость ему совершенно не хотелось.

Переводя дыхание, он покосился на Вальфрида. Немец ловко выщелкнул пустой магазин, бросил его прямо на пол, достал из подсумка запасной – и не менее ловко вогнал на место. Ну да, он-то и покончил с кобольдами, кисло подумал Антон. А я, вроде, завалил только первого, да и то…

Немец быстро взглянул на него – и бросил ему последний магазин. Тут же за спиной испуганно вскрикнул Андрей.

Антон рывком развернулся, одновременно перезаряжая автомат. Впереди тоже были кобольды – где-то с полдюжины. Но стрелять из темноты на свет было проще, да и расстояние было больше – вдвоем с Вальфридом они покончили с ними за считанные секунды. Зеленоватый пар быстро оседал на пол, покрывая его маслянистыми пятнами, и Антон с облегчением перевел дух. Он понятия не имел, что с ним сталось бы, если бы он вдохнул эту светящуюся дрянь – но точно ничего хорошего.

– Что это за место? – спросил Сергей.

В самом деле, подумал Антон. Сейчас они были словно в какой-то больнице – по крайней мере коридор был похож на коридор их областной больницы и мальчишка ошалело помотал головой. Менее всего он ожидал найти здесь, на дне замерзшего озера, вот это. После страшных ледяных пещер переход был слишком резким – недолго и спятить от такого…

– Не знаю, – спокойно сказал Вальфрид. Голос его был равнодушным, почти пугающим. – Может, это построили Хозяева.

– Тогда где они? Почему тут только эти твари?

– Не знаю, – равнодушно повторил немец. – Может, это мир просто бросили. Или эти твари их сожрали. Всех.

Идея была невеселая и разговор угас. Над полом призрачно клубилась, оседая, зеленоватая гадость. За закрытой дверью что-то скреблось. Тем не менее, несмотря на опасность, они ещё пару минут не двигались, настороженно глядя сразу во все стороны, чтобы дать пару окончательно осесть. К счастью, за всё это время новых кобольдов так и не появилось, – но из темной глубины коридора впереди доносились уже знакомые стрекочущие звуки, и Антон вдруг почувствовал, что за ними наблюдают. Но кем бы – или чем – не были эти… существа, страх, определенно, был знаком им: показываться на глаза они больше не решались. Что было, безусловно, очень хорошо: патронов у них, по сути, не осталось. Запасных магазинов уж точно.

Антон попытался прикинуть, сколько патронов в последнем, примкнутом магазине, но не смог – выходило где-то от десятка до нуля. Снимать же его и выщелкивать патроны для проверки определенно не стоило, и эта неопределенность изрядно тревожила его. У Вальфрида, похоже, дела обстояли не лучше. Но, он, как всегда, опомнился первым. Мотнув головой, он быстро пошел вперед, Антон – за ним. Серый и Андрюха потянулись следом.

Коридор оказался очень длинным, ярко освещенным. Многие двери настежь распахнуты, на полу какой-то хлам – кобольды здесь изрядно порезвились. Со всех сторон слышались приглушенные стрекочущие звуки, и с каждым шагом напряжение нарастало. Антон почти физически чувствовал, как гнев и алчность тварей быстро вытесняет охвативший их страх. Далеко тут они бы точно не ушли – но, всего через минуту, он увидел боковое ответвление, неосвещенное, но не совсем темное – в него падал свет из коридора. Оно упиралось в серую металлическую перегородку с большой дверью. Возле неё горел резкий красный огонек.

Вальфрид, облегченно выдохнув, буквально бросился к ней. Антон, однако, не двигался – отступив в эту нору, он потерял бы обзор, кроме того, это почти наверняка спровоцировало бы кобольдов на атаку. Он чувствовал, что нить его жизни сейчас натянулась до предела, и малейшая ошибка могла тут же оборвать её.

Из-за спины донеслось ритмичное попискивание. Антон испуганно дернулся – но тут же понял, что звук был другой, электронный. Вальфрид нажимал кнопки на кодовом замке. Код он, к счастью, знал: всего секунд через десять что-то глухо лязгнуло, потом донеслось резкое шипение.

Обернувшись, наконец, Антон увидел, что дверь неторопливо открывается. За ней было совершенно темно – но почти сразу же сработало реле и за дверью вспыхнул яркий свет. Ничего потрясающего, впрочем, за ней не оказалось – мальчишка увидел пустой серый металлический шлюз с второй такой же дверью. Вальфрид тут же проскользнул в него и помахал рукой, подзывая их.

Андрюха и Серый проскользнули внутрь, но Антон медлил, буквально кожей чувствуя десятки злобных чужих взглядов. Стоит ему только двинуться – и…

Набрав воздуха, словно перед прыжком в воду, – напряжение вокруг стало уже невыносимым, – мальчишка бросился в шлюз. Коридор был длиной всего метров в десять, и он проскочил его за считанные секунды. Споткнулся об высокий порог двери, едва не упал, но тут же выпрямился. Рывком обернулся назад. Вальфрид уже стоял у стены, нажимая кнопки на маленькой панели, но дверь, однако, продолжала открываться. Похоже, система управления тут была очень примитивной, и новая команда не могла быть принята до полного исполнения предыдущей.

Из коридора донесся топот быстрых когтистых ног. Дверь всё продолжала открываться. Антон крепче сжал автомат. Не может же всё кончиться так глупо, подумал он. Или может?..

Из-за поворота выскочили кобольды – немного, всего штук пять. Вальфрид быстро щелкнул чем-то и вновь вскинул автомат, стреляя на сей раз одиночными. Кобольды падали один за другим, словно кегли. Один. Два. Три.

Автомат Вальфрида замолк, выплюнув последний патрон. Антон вскинул свой "шмайссер". Короткая очередь – и ещё один кобольд грохнулся на пол. Четыре.

Мальчишка замер, чувствуя, что пол словно провалился под ним. Дурак, дурак, какой же он дурак!..

Вальфрид вдруг прыгнул через порог, выхватив нож. Он встретил кобольда страшным ударом сапога. Тварь отлетела назад, грохнулась на пол. Немец вновь прыгнул вперед. Прижал её ногой, нагнулся, занося нож…

Тонкая, как плеть, трехпалая лапа взметнулась и ударила его по лицу.

* * *

Всё остальное словно выпало из времени – Антону казалось, что всё происходит очень быстро и, в то же время, невероятно медленно. Немец вскрикнул – коротко, яростно. Его нож мелькнул, как молния, по рукоять входя в грудь твари. Кобольд отвратительно дернул ногами – раз, другой… и замер. Вальфрид тоже замер… потом выпрямился – невероятно медленно – и повернулся к ним. Его лицо наискось рассекли три глубоких царапины – и Антон с ужасом увидел, что кожа вокруг них прямо на глазах чернеет и расползается…

Дверь, наконец, открылась до упора и замерла на миг. Тут же что-то щелкнуло и она, помедлив секунду, начала так же неторопливо закрываться.

Злобный стрекот в коридоре взметнулся волной, затем волной же накатился топот. Теперь он был похож на шум прилива.

На лице Вальфрида вдруг расцвела сумасшедшая улыбка. Нагнувшись, он осторожно, как хрустальную, вытащил из-за голенища гранату. Дверь продолжала закрываться и Антон невольно шагнул вправо, чтобы видеть его.

– Запомни, русский – только стены делают соседей хорошими друзьями! – вдруг крикнул Вальфрид.

Из-за поворота хлынули кобольды – сплошная волна, десятки, может быть сотни.

– Хороший конец, – задумчиво сказал немец. Он рванул запальный шнур гранаты и, высоко подняв её, как факел, пошел навстречу кобольдам. Те на секунду замерли, словно ошалев от такой наглости, потом вновь хлынули вперед – но их волна раздалась, обтекая Вальфрида.

Всё остальное уложилось в три удара сердца.

Раз. Волна кобольдов сомкнулась за спиной Вальфрида. Антон уже совсем рядом видел безглазые сморщенные личики и тонкие черные когти на концах длинных пальцев. Зеленовато-влажные от стекающего по ним яда.

Два. Дверь с лязгом закрылась.

Три. В глухую сталь молотом ударил взрыв.

* * *

На какую-то страшную, бесконечную секунду повисла абсолютная тишина. Потом за спиной Антона что-то глухо лязгнуло и он едва не подскочил от испуга. Внутренняя дверь начала открываться, так же неспешно, как и наружная. За ней было длинное, просторное помещение – темное, но тут же вспыхнул бледный, голубоватый свет. Вдоль зала, в глубокой прорези, шли темные пути, – а на них стоял такой же маленький, похожий на игрушку вагон – всего на несколько мест. Антон тупо смотрел на него – пока дверь не начала закрываться.

– Внутрь, живо! – вдруг крикнул Сергей.

Очнувшись наконец, Антон перебрался через высокий порог. За ним последовал Андрей. Дверь закрылась, что-то глухо лязгнуло. Стало очень тихо. Лишь над головой словно бы недовольно жужжали разбуженные длинные лампы. Воздух тут был холодный, чистый и свежий. В дальней стене зала зияло черное отверстие туннеля – в него убегали пути.

– Он же не умер, – с непонятным ожесточением вдруг сказал Андрей. – Не умер!

– Да, – мрачно сказал Серый. – Но я теперь знаю, на что это было похоже.

– Что? – спросил Антон.

– Война. С… такими вот.

Антон недовольно помотал головой. Теперь он тоже примерно это представлял. Здорово всё же, что война давно закончилась, вдруг подумал он. И мы победили. Но тут же ему стало вдруг очень стыдно. Раньше рассказы про героев войны казались ему… несколько преувеличенными. Теперь он понимал, что всё в них – правда. До последнего слова.

– Вот же гадство, – сказал вдруг Андрей. – Сначала Льяти, потом Вальфрид…

– Никто не умер, – повторил его слова Сергей.

– А мы? – спросил Антон. На душе у него тоже было сейчас на удивление гадко. Словно он предал кого-то…

– Не волнуйся, наш черед тоже придет, – буркнул Сергей. – А теперь пора валить отсюда.

Они забрались в вагон. Очень узкий – всего один ряд кресел, так что внутри оказалось довольно-таки тесно. Сергей сел в переднее кресло; едва все устроились, он начал нажимать кнопки на маленьком пульте. После нескольких неудачных попыток вагон с грохотом двинулся в непроглядную темь, – сначала медленно, но потом всё быстрее.

Ехали они довольно-таки долго, – наверное, всего несколько минут, но Антону они показались часами. Наконец, вагон остановился, выскользнув в темное пространство, казалось, лишенное стен. Выбравшись наружу, Серый взял его за руку, Антон взял за руку Андрея, – чтобы не потеряться. Фонарик ещё тлел, но уже так тускло, что почти ничего не освещал.

– Линия здесь кончается, и нам придется идти дальше пешком, – угрюмо сообщил Сергей, осмотревшись. – Надеюсь, что недалеко. Не расслабляйтесь. Подгорных тварей тут уже не должно быть, но рисковать не следует. Пошли!

Здесь явно не было ни души, не слышалось ни единого звука, – но ощущение, что здесь кто-то ЕСТЬ, было очень резким, и Антону стало неуютно. Он невольно жался к товарищам, каждую секунду ожидая, что на них вдруг бросится нечто, невообразимо страшное. Хотя у всех мальчишек были ножи – и не каменные, шансов на то, что удастся отбиться от кобольдов, окажись они здесь, было очень мало. К счастью, у Андрюхи осталось копьё, – но одна острая палка тут мало что меняла. Фонарик уже почти погас, Антон не видел тут ни зги, и не представлял, как Серому удается находить здесь путь. Наверное, он вел их просто наугад, ориентируясь по едва заметному здесь сквозняку.

Они повернули направо, потом налево. Едва впереди показалась лестница, Антон невольно ускорил шаги, – и едва не споткнулся на ступеньках, хотя Серый и предупредил его.

Лестница оказалась длинной и ломаной, но вела прямо на поверхность, и мальчишка невольно остановился на миг, выбравшись наверх. Перед ним раскинулось какая-то темная, мощно шумящая масса. В нос ударили несчетные запахи леса. Над головой мерцали бесконечно высокие звезды. Они вошли в самый ад – и вернулись.

* * *

Проснувшись, Антон ошалело помотал головой. Вчера, едва выбравшись на поверхность, он заснул как убитый, – и видел сны… и сны… и сны… которые сейчас никак не мог вспомнить. И к счастью, если подумать…

– Ну вот, ночью нас никто не сожрал, – сонно сообщил Серый. – Багряный Лес – вот он. Любуйтесь.

Мальчишка ошалело распахнул глаза. Они заснули на какой-то поляне в лесу – на шубах, ясное дело, потому что спальных мешков давно не осталось. С западной стороны темнел каменистый, обомшелый склон горы. Из него выступала серая бетонная коробка, похожая на ДОТ. Но ничего больше знакомого тут не было. Вокруг поднимались могучие деревья с красной, словно сафьян, корой, оплетенной толстыми темно-зелеными лианами. И лианы, и кора были усеяны пятнами светло-зеленых лишайников. Между них росли густые россыпи ярко-розовых разнокалиберных "кувшинчиков" с откинутыми крышечками. Землю покрывали ежевидные кустики – сочно-желтые, черно-зеленые, ярко-фиолетовые. Вверх тянулись небольшие желтые цветы на толстых стеблях. Некоторые цветы – всего с двумя лепестками – напоминали разинувших пасти небольших змей. Над поляной нависали могучие ветви, но листвы на них не было – только гроздья разнокалиберных пузырей удивительно густого темно-фиолетового цвета. Всё это выглядело так, словно они оказались где-нибудь на Венере. Воздух тут был густой, влажный, очень теплый, но всё же не жаркий и не душный, каким был воздух в южном лесу. Похоже, они всё ещё находились в горах, довольно высоко над ним. Пахло здесь, наверное, миллионом разных вещей, и Антон замер, оглушенный. Здесь всё было… чересчур. Слишком ярко, слишком пёстро, слишком… сочно. Да, вот верное слово. Все цвета тут были слишком густые, словно на картине какого-то импрессиониста… или экспрессиониста… а, черт, какая разница…

Мальчишки поднялись, разминаясь и потягиваясь. Судя по солнцу, продрыхли они, в общей сложности, часов, наверное, двадцать – но это явно пошло им на пользу. Антон по-прежнему ощущал ломоту во всем теле и пятки при каждом шаге по-прежнему болели – но уже вполне терпимо. Сергей крутил кистью руки – к счастью, он её не сломал, а только растянул связки, да и то, как оказалось, не сильно. По крайней мере, теперь всё было в норме. Более-менее.

Приведя себя в порядок, Антон подошел к коробке входа. В монолитной, с отпечатками досок стене темнела двустворчатая дверь из литого железа, настежь распахнутая. За ней начиналась узкая бетонная лестница. Она несколькими маршами спускалась куда-то в кромешную тьму – и идти туда не хотелось. От одной этой мысли мальчишку передернуло. Он попробовал закрыть дверь – но она так проржавела, что даже не двинулась с места.

– И куда дальше? – спросил Андрюха, подкидывая в руке копьё. Антон вспомнил, что оставил "шмайссер" внизу. Черт. Ведь даже разряженный автомат вполне мог пугать…

– Туда, – Серый указал на лес. – Пойдем искать этих… Маахисов.

– А где? – спросил Антон. – Вальфрид сказал, что они живут в крепости у озера, но где то озеро, не объяснил.

Сергей пожал плечами.

– Пойдем прямо на восток. Если никого не встретим до конца этого леса, то… посмотрим.

* * *

Идти по Багряному Лесу оказалось нелегко. Он был, к счастью, не таким темным и страшным, как тот, южный лес, – похоже, они и впрямь находились на каком-то плато. Но и здесь повсюду мирно догнивали упавшие стволы, сучья и прочий растительный хлам, сверху сетями свисали лианы. В общем, вся данная территория вполне сошла бы за серьёзное противопехотное препятствие. Мальчишки упорно пробирались вперед, их животы недовольно урчали – позавтракать не получилось, нечем было, и Антон мрачно думал, что надолго их не хватит. Несмотря на буйство жизни вокруг, ничего явно съедобного здесь не наблюдалось – ни грибов, ни, тем более, ягод. Иногда мелькала какая-то живность, но так далеко и так быстро, что об охоте оставалось лишь мечтать.

Багряный Лес тянулся и тянулся, время уже явно перевалило за полдень и Сергей решил поискать место для привала. Наконец, они выбрались на поляну, обрамленную свисавшими с ветвей каскадами гладких, приплюснутых фиолетовых пузырей, между которыми торчали маленькие гроздья других, крошечных и желтых. Кое-где на стволах росли другие, болотно-зеленые "кувшинчики", без крышек, зато в редких розоватых шипах.

Но Антон обалдел не от вида необычной растительности – на неё он тут уже насмотрелся досыта – а от вида стоявшей посреди поляны девы. Она была старше всех, кого он видел в этом мире – лет уже около шестнадцати. И вполне… оформленная. Заметить это он смог безо всякого труда: из одежды на ней был лишь плетеный поясок с весьма скромным по размером передничком и разноцветные бусы, намотанные на запястья, щиколотки и талию. Лицо у неё было короткое и широкое, с длинными, широко посажеными глазами, небольшим курносым носом, пухлогубое – в общем, очень, очень симпатичное. За него хотелось взяться руками – и зацеловать до полного одурения. При этой мысли Антон ошалело помотал головой. Начинать знакомство с вот такого уж точно никак не годилось.

Но самой впечатляющей… деталью этой девы была, безусловно, её грива – золотисто-черная, блестящая, раза в четыре, наверное, шире её и так не узкого лица. Верхняя её часть была схвачена чем-то вроде сетки из светло-фиолетовых, белых и бело-розовых цветов, похожих на фарфоровые чашечки, таких свежих, словно они росли там. Пониже в эту гривищу были вплетены узкие, ярко-зеленые листья, а венчали всю картину сережки из громадных ярко-синих бусин. Кожа у девы была темно-золотая и буквально сияла на солнце. Антон поймал себя на том, что откровенно пялится на её удивительный подтянутый живот и небольшую крепкую грудь, вообще ничем не прикрытую – и вновь ошалело помотал головой. В руке дева держала какой-то толстый чешуйчатый стебель. Лишь заметив на её офигительной формы бедре небольшой аккуратный колчан, туго набитый короткими стрелками, мальчишка понял, что это духовая трубка. С другой стороны висел вполне современный кинжал в ножнах.

Антон ошалело оглянулся – но, конечно, друзья смотрели на него с таким же изумлением. Он сглотнул и вновь перевел взгляд на девчонку. Она явно не испытывала ни малейшего смущения при виде трех незнакомых ребят и смотрела на них словно на новую интересную книгу.

– Итак? – спросила дева вполне начальственным тоном. – С кем имею честь?

– Тошка… ой, то есть, Антон Овчинников, пионер Советского Союза, – с достоинством представился мальчишка.

– Андрей Гаюнов, пионер Советского Союза, – представился Андрюха.

– Сергей Малыхин, пионер Советского Союза, – представился Серый. Он вспомнил местные обычаи, прижал скрещенные руки к груди и вежливо, слегка, поклонился.

– Очень приятно, – дева помолчала, разглядывая ребят с неким профессиональным даже интересом. – Я – Файму Йэннти, правитель всех земель по эту сторону Фамы.

– Ну вот, тебя мы и искали.

Файму не ответила и всё ещё смотрела на них с неким непонятным интересом.

– Я давно мечтала увидеть настоящих пионеров. Вы очень необычны, – наконец сказала она.

– Ну вот, увидела. И что? – Серый набычился. Безграничная самоуверенность девчонки очевидно его раздражала.

– Я вас допрошу, – Файму убрала духовую трубку в перевязь на бедре и очень земным жестом потерла руки. Жест этот в её исполнении получился… многообещающим.

– Прямо тут? – вырвалось у Антона.

Файму склонила голову к плечу, с любопытством глядя на него.

– Мой дом в часе ходьбы – и тут это единственный дом. Вы уверены, что хотите тратить время на дорогу?

– М… нет, – буркнул Антон. Он как-то вдруг вспомнил, что не знает, как выбраться из этого проклятого леса, а вот она как раз знает, и это его злило. Как и вообще любой мальчишка, он не привык зависеть от какой-то девчонки.

– Прекрасно, – Файму вновь внимательно осмотрела ребят. – Вам не жарко?

Её намек был вполне ясен и Антон вдруг густо покраснел. Тут было, конечно же, жарко – но раздеваться как-то не хотелось. И без того ситуация получалась… двусмысленной.

– Нет, – коротко ответил Серый.

Файму повела коротким носом.

– От вас пахнет потом, – нюх у неё был явно очень и очень хороший, ведь стояла она шагах в двадцати.

– Ничем от нас не пахнет, – буркнул Антон.

– Пахнет, – констатировала Файму. – Вам жарко, вы потеете и нет смысла это отрицать.

– А какое тебе дело? – уже зло спросил Серый.

– Это невежливо, – очень спокойно заметила Файму.

– И что?

– Я у себя дома. Вы нет. Думаю, следует проявлять уважение.

– Уважают тех, кто ведет себя вежливо. Тех, кто задирает нос, не уважают.

– Я здесь правитель, – вновь очень спокойно заметила Файму. – И меня учили, что правителей нужно уважать.

– Это почему? – спросил Сергей. Разговор получался какой-то дурацкий и Антон тоже начал злиться.

– У меня два брата, – нейтральным тоном сообщила Файму. – Поэтому меня обычно уважают.

– И что? – спросил Сергей.

– Как бы тебе это сказать… – Файму вновь склонила голову к плечу, глядя на мальчишку с неким непонятным интересом. – Дэй! – крикнула она куда-то в заросли.

Заросли заколыхались и оттуда выбрался мальчишка лет десяти на вид – тоже одетый в шнурок, невероятно лохматый и очень, очень стройный. Худенький, проще говоря.

– Дэй Йэннти, младший брат, – представила мальчишку Файму. – Так и тянет обидеть, не так ли?

Антон тоже посмотрел на мальчишку с неким профессиональным интересом. Дэй смотрел на них смущенно, из-под гривы черных спутанных волос смешно торчали ухи. Которые, в самом деле, очень хотелось покрутить.

Файму внимательно смотрела на землян. Ребята смутились. Антон как-то вдруг вспомнил, что Серый в школе натурально надрал ухи мальчишке того же примерно возраста – за весьма нелестные высказывания о своей особе. Попало в итоге обеим – Серому за хулиганство, а мелкому – за неуважение к старшим…

– Но я бы не стала это делать, потому что… – Файму сделала эффектную паузу и вновь крикнула в заросли: – Талка!

Из зарослей – на сей раз бесшумно – выскользнул ещё один парень – уже лет четырнадцати. Очень поджарый, стройный и мускулистый, несмотря на возраст. Кожа у него была темнее, чем у прочих представителей семейства – словно он проводил дни напролет на солнце. В руках он держал короткое копьё с длинным, похожим на меч наконечником. Ни фига, кстати, не каменным – он ослепительно сверкал. Нержавеющая сталь, наверное, подумал Антон. Интересно…

– Талка Йэннти, – представила парня Файму. – Средний брат. Мораль, я думаю, понятна?..

– Вполне, – Серый смотрел на Талку с неким нехорошим интересом. Двигался тот… страшновато, честно говоря. Мягко, бесшумно, – и очень, очень быстро. Да уж, подумал Антон. Сразу видно, что парень не только гордился собой, но и не жалея себя развивал то, что было даровано природой…

Он тоже с интересом посмотрел на Талку. Тот был лохмат, одет в шнурок и ободран от постоянного лазания в зарослях. Его синие глаза словно светились на темном от загара лице. Очень симпатичном, честно говоря. Хотя, вдруг с усмешкой подумал Антон, в нем есть всё же нечто девчоночьё. Слишком мягкие очертания лица, длинные волосы, гладко сплавленные мышцы, даже изгибы бедер – талия у парня была где-то на уровне пупка… Интересно, откуда они все, подумал он. Наверное, с какой-то тропической планеты.

Талка тоже смотрел на него с откровенным любопытством. Без всякого там подозрения. Хотя имя у него на земной вкус всё же смешное, подумал Антон.

– Итак? – спросила Файму. – Что вы здесь делаете?