Текст книги "Племя вихреногих. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Аннит Охэйо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)

Племя вихреногих-2

Глава Первая: Город в Белом Дереве

Глава Первая:

Город в Белом Дереве

Я это сделать должен,

В этом судьба моя.

Если не я, то кто же?

Кто же, если не я?

Ветер горячий бьёт по лицу,

Пули свистят, и, однако,

Кто-то встаёт, и навстречу свинцу

Первым шагает в атаку!

Я это сделать должен, (должен!)

В этом судьба моя.

Если не я, то кто же? (кто же?)

Кто же, если не я?

Я не устану, не уступлю,

Не испугаюсь, не струшу.

Всё я сумею, смогу и стерплю,

Клятвы своей не нарушу!

Светят и дразнят звёзды вдали,

Ждут океаны героев —

Самые сложные тайны Земли

Я непременно открою!

Станет планета вновь молодой,

Будет планета добрее.

Жажду морей утолю я водой,

Север далёкий согрею!

Если на землю хлынет беда,

Злая от крови и гари,

Родину я не отдам никогда,

Буду сражаться с врагами!

Роберт Рождественский

Димка стоял у перил «Смелого», глядя на приближающийся остров. Остров Белого Дерева, как его тут называли. В самом деле, где-то в его середине возвышалось громадное, метров в пятьдесят высотой, дерево с белой, словно у березы, корой, – но невероятно толстое и разлапистое, похожее на какой-то африканский баобаб. Отсюда оно казалось ещё небольшим, и сердце у мальчишки пело: тут, на этом вот острове, ещё никто из Волков не бывал, – из-за Морских Воришек, – и роль первооткрывателей выпала именно им, отчего Димка ощущал себя едва ли не седьмом небе.

Мрачные мысли давно оставили его: уже сам его возраст подталкивал мальчишку к оптимизму, да и физически он уже совершенно оправился. Нет, шрам на боку останется у него на всю жизнь, – и на спине, наверное, тоже, – но чувствовал он себя изумительно, и ничего мрачного в нем сейчас просто не держалось. Или отходило куда-то совсем на задний план, куда он обычно даже не заглядывал, – там хранились воспоминания об дурных снах и разные прочие ненужные в нормальной жизни вещи. Они плыли к острову, – и Димка изо всех сил надеялся, что остров окажется обитаемым. Пленные Воришки говорили, что живут на нем вовсе не люди, а какие-то диковинные синекожие существа, – но Димку сейчас это совершенно не пугало. Напротив, очень хотелось увидеть что-то такое, необычное…

– Хорошо идем, – сказал стоявший рядом Борька, и мальчишка покосился на него. Сейчас друг стоял рядом с ним в одних трусах, но это Димку совсем не смущало. День выдался на удивление жаркий, так что в трусах были тут все, даже Аристарх, официально возглавлявший экспедицию. Сейчас, правда, он возлежал в тени паруса, укрываясь от солнца, и, вроде бы, дрых, но вот за это Димка уже не поручился бы. Лисом его прозвали не столько за хитрую физиономию, сколько за пронырливость, и отношения с ним были… сложными. Вернее, у Димки с ним сложными, – сам-то Лис относился к нему вполне нормально, только вот слова Игоря не шли у мальчишки из головы. Доносчиков он глубоко презирал, – но пока что Лис не давал никаких поводов для презрения: нос не задирал, командовал только по делу, да и вообще, ничем не показывал, что он тут вообще-то главный. Без него, конечно, было бы лучше, – просто потому, что даже "Смелый" был явно маловат для полутора десятков мальчишек с их вещами и припасами, – но тут уж ничего не поделаешь. Они не на прогулке всё-таки, и, если на них всё же налетят какие-то недобитые пираты, пятеро крепких мальчишек с луками окажутся совсем даже не лишними…

Пока что, правда, на них никто не налетал. Никто им даже не встречался, – но против этого никто и не возражал особо. За пять дней плавания они проверили восемь островов и островков, – но на них никто уже не жил. Сгнившая лодка и пара развалившихся хижин, – вот и все пока находки. Юрка, помнится, тогда пошутил, что жившие в них давно утопились от скуки, – но смеяться никто тут не стал, шутка оказалась совсем даже не шуткой. Такое тут и в самом деле иногда случалось: хочешь попасть в новое место, – прыгни со скалы повыше или там утопись, и всё. Это вот Димке не нравилось, – но думать на такую тему не хотелось. В конце концов, это плавание оказалось вовсе не таким ужасным, как он навоображал: плыви себе от острова к острову, высаживайся, лезь на скалы, смотри, что тут есть… в общем, живи так, как мечтал, наверное, любой мальчишка. Уха, купания, песни у костра, – и знание, что это, вообще-то, навсегда…

Эта мысль Димке тоже не нравилась, не нравилось растущее и растущее в нем желание плюнуть на всё, и жить, как жили тут все, – ни о чем особо не заботясь, играть с друзьями, смотреть на закаты, просто мечтать, наконец…

И говорить, – в том числе, и с ребятами из ДРУГИХ Союзов, – Советских, Народных и даже Демократических. Димка поначалу офигел, когда узнал, что тут, кроме них, ещё пять пионерских отрядов, – Волки просто оказались самыми боевыми и удачливыми из них. Но Игорь, например, и все его ребята, экипаж "Смелого", были из СССР 1955 года, – только не из Димкиного. История на родине Игоря пошла очень странно: Советский Союз и Германия заключили перемирие, советские войска остановились где-то в западной Польше, – а вот союзников немцы сбросили в океан, и война, формально, так и не закончилась. Императорская Япония тоже была вполне себе жива, – и даже удерживала северную половину Китая. Ни о каких китайских коммунистах там и не слышали, остатками Китая правил Гоминдан, продавшийся американцам…

Не самый приятный, по мнению Димки, вариант, – Великая Отечественная закончилась в мире Игоря всего десять лет назад, японцы то и дело устраивали провокации, советские войска в Иране и Афганистане упорно отбивались от англичан и их местных союзников. Врагов у тамошнего СССР хватало, и их злоба вовсе не была плодом пропаганды, как уверял его Аристарх. Димка уже много раз говорил с парнями из отряда Игоря, – и почти каждый вспоминал о погибших отцах, спокойно, почти без эмоций, но с гордостью, которой Димка сначала не мог даже понять. У них не было, как у тех же Буревестников, почти истеричного преклонения перед ценностью человеческой жизни, – но не было и не менее истеричных призывов умереть за что-то там, как у японцев в их мире. Отношение к войне и к смерти у них было… совершенно нормальным, наверное, каким бы диким это, на первый взгляд, Димке не казалось.

Весь мир Игоря был какой-то неправильный, – точнее, правильный настолько, что даже Димке это казалось ненормальным. Люди там жили бедно, – даже по собственным невысоким стандартам, и это им не нравилось, конечно. Но, вместо того, чтобы строить хорошую жизнь для себя лично, они строили её для всех, – и получалось это у них совсем неплохо. Вот что очень Димке нравилось, – так это атмосфера какого-то дружелюбия, что ли, проступавшая из всех рассказов Игоря и его друзей. Плохие люди в их мире тоже, наверное, были, и много, как и везде, – но плохое им приходилось скрывать, и зло там умирало бесплодным…

Димка невольно думал, каким стал мир Игоря теперь. Или не стал. Потому что в Народном Союзе Демократических Республик, – в том самом, откуда явился Аристарх, – как раз шел уже 1985-й год. Но, несмотря на поразительное сходство с историей и географией его родного, Димкиного СССР, никаким торжеством коммунизма там и не пахло, напротив. К моменту отбытия Лиса в НСДР вовсю бушевала какая-то "перестройка", и весь народ требовал возвращения старых, буржуазных порядков…

Неужели и у нас так же будет? – с тоской подумал Димка. Пройдет всего тринадцать лет, – и в родной советской стране и советского духа не останется? Бр-р-р… А ведь есть ещё и Союз Советских Коммун, где вообще уже 1999-й год, – и на Марс там никто не летает, в стране тоже бушует перестройка с ускорением, а в Кахиристане, – чем-то вроде Димкиного Туркестана, – идет кровавая и жуткая война с какими-то моджахедами, и мальчишки оттуда не слишком-то хотят домой… С другой стороны, Вадим, например, из вполне нормального СССР 1978-го года, где советские войска стоят на Рейне, ещё в 1944 году разбив не только Гитлера, но и переметнувшихся на его сторону англосаксов… От всего этого голова у Димки просто шла кругом. Он до сих пор не мог понять, почему это история в одинаковых, в общем-то, мирах пошла столь по-разному, – а ведь это было, наверное, невероятно важно, важнее вообще всего остального…

Вот ещё почему нам до чертиков надо вернуться, подумал он. Не только чтобы мамы с папами успокоились, нет. Рассказать, что со всеми нами может быть, потому что будущее нашей страны, как оказалось, вовсе не обещает сплошных побед, и совсем наоборот даже… Жутеньким оно может быть. И я, кстати, имею все шансы наяву его увидеть, – если, конечно, вернусь. Черт, а как здорово было бы взять пару миллионов парней из мира Игоря, и отправить их в этот несчастный НСДР, они бы вмиг навели там порядок… Или авианосец из ССНР Метиса к ним, навести шороху на американских стервятников и недобитых японских милитаристов…

С другой стороны, у Ильи, одного из мальчишек из этого самого НСДР, был планшет, – толстая, размером с тетрадку, пластина, с одной стороны из серебристого дюраля, с другой из темного стекла, сейчас, конечно, мертвая. Но мальчишка клялся и божился, что это самый настоящий компьютер, только не работающий из-за севших батареек, которые тут ну вот совсем негде зарядить. Димка не очень в это верил, – компьютеры он видел, они занимали целый зал, – а ну как Илья всё же не врет? Эх, отдать бы эту штуковину ученым, – одним махом подвинуть прогресс советской электроники на тридцать лет вперед тоже далеко не плохо…

В голове у мальчишки зрел уже совершенно бредовый проект Союза Советских Союзов, – как говорится, пролетарии всех миров объединяйтесь, – и от одних этих мыслей сладко кружилась голова. Не зря всё же они попали в этот странный мир, совсем даже не зря, – если смогут вернуться, конечно…

– Через час, меньше, будем на месте, – сказал Игорь, и мальчишка повернул голову. – Ветер сегодня хороший.

Димка кивнул. В самом деле, ветер, несмотря на жару, дул сегодня ровно и сильно, – не совсем в нужном направлении, но и это тоже хорошо. Им же не только туда, но и потом обратно, а против ветра галсами идти замучаешься, это мальчишка уже знал и по своему невеликому пока что опыту…

– О, хорошо, – сказал незаметно подошедший Лис, и Димка невольно вздрогнул. Только что, вроде, Лис дрых без задних ног, а теперь вот, – стоит рядом, словно появился из воздуха. Он был широк в кости и казался даже полноватым, – малоподвижным, медлительным и несколько даже неуклюжим, – только вот это впечатление оказалось очень даже обманчивым. "Крокодилы настолько медлительны, что всегда застают человека врасплох", – вспомнил он фразу из какой-то приключенческой книжки и невольно хихикнул. Сравнение получилось… слишком сильным. На крокодила Лис не слишком походил, – хотя, если заглянуть поглубже…

Лис с подозрением посмотрел на него, и Димка смутился. Хихикать без повода, это, как известно, первейший признак дурака, а прослыть дураком ему ну никак не хотелось. Объяснять, в чем тут дело, ему, правда, хотелось ещё меньше. Вот же жизнь! Вроде бы, кругом нормальные ребята, и думать вообще не о чем, – вот только многие из них на самом деле уже очень взрослые дяденьки со своими тараканами, и потому думать всё-таки приходится…

К счастью, Лис не стал к ним приставать, и, вновь подозрительно покосившись на Димку, ушел в тень паруса, где сейчас отдыхала большая часть экипажа. Мальчишка посмотрел ему вслед и вздохнул. С облегчением, надо сказать. Затевать ссору на пустом месте ему всё же совершенно не хотелось.

– А жаль, всё же, что нельзя между мирами путешествовать, – сказал он. – У вас же ребята отличные. Навели бы порядок в этом "Народном Союзе", а то в нем совсем странные все. Вроде бы пионеры, – а вроде бы уже и нет. О барахле всяком только и думают, словно буржуи какие-то.

– А мне вот не очень, – буркнул Игорь. – У нас и так врагов дома хватает. И вообще, – с чего ты взял, что мы – ну, наш Союз, в смысле, – должны в каждой бочке затычкой работать? Своим союзникам дома помочь – это да, это святое. А в чужие разборки зачем лезть? Там благодарность, знаешь, очень… специфичной может быть, – нож в спину или ещё такое что…

– А вдруг там что-то интересное найдется? – предположил Димка. – Техника та же… она вам не помешала бы. Да и нам тоже, честно говоря. А то Витьке Парамонову родители магнитофон японский привезли, – все ходят, дивятся, потому что у нас таких не делают. Обидно так, знаешь…

– Техника… – Игорь скривился, словно раскусил недозрелую сливу. – Ты что – думаешь, что люди от того, что их подарками засыплют, – умнее и добрее станут? Да ни фига, – напротив, оскотинятся и отупеют, я на такое насмотрелся уже… Гнили в твоём мире куда меньше, чем было в мире Арика в эти же годы, – выберетесь и без нашей помощи. Сами.

– А если у нас тоже эта… перестройка случится?

– И что? – Игорь спокойно смотрел на него. – У Метиса дома вообще была атомная война, – ты даже и представить не можешь, какая, половина городов сгорела, люди тридцать лет по карточкам жили… А потом сразу в космос вышли, – вот так-то вот. А если всё на блюдечке давать, – то будет, как у Ильи дома, говнище, где народ за водкой давится, а больше ему там ничего уже и не нужно…

– У Ильи доме не… – вяло возмутился Димка.

– Что? Рай небесный? – съязвил Игорь. – Да брось, зачем тебе-то врать? Говнище и есть. Хоть вы и не в ту сторону пока идете, неясно ещё, что получится… А бывает и хуже, – знаешь, сколько здесь ребят из миров, где теперь только ветер мертвую пыль гоняет? Они все с этого начинали, – счастье всем, даром, только бы не думали… Вот они и перестали.

Димка нахмурился. О таком вот и он совсем раньше не думал. Теперь, однако, приходилось, – и не сказать, что мысли эти были очень уж приятные. Нет, ему говорили, конечно, что мещанство, вещизм, – это плохо, но он даже и представить не мог, что всё это так… глобально. И что делать с этим – непонятно… Не загонять же всех назад, в избы, и кормить по карточкам? Он верил в прогресс, и считал его безусловным благом, – и от всех этих противоречий у него буквально пухла голова. И выбросить эти мысли из неё никак не получалось, – они были совсем даже не праздными. Напротив. Наверное, вообще самыми важными, которые к нему только приходили, – только вот оформить их не удавалось, хоть все мозги в трубочку сверни. Эх, вот если бы он закончил школу, – а заодно, уже и университет, рассуждать обо всем этом было бы не в пример проще. Пока же Димка почти физически чувствовал, как ему не хватает знаний. Только, вот беда, взять их тут совершенно негде. Учебников-то в поход никто не брал, так, – пару книжек вечером почитать, да и те были вовсе не научные, а приключенческие, для детей. Для подростков, точнее, – ну а что ещё им в поход брать-то? Не Канта с Шопенгауэром же…

Димка вздохнул. Когда он валялся у Волков в больнице, буквально подыхая от скуки, Метис принес ему свою "Ветрозерную страну", – толстая такая (498 страниц, между прочим!) книжка в белой, страшно потрепанной уже обложке из толстого картона, по которой в разные стороны бегут мальчишки. Издательство "Детгиз", 1976 год, – в общем, настоящая книга из будущего. Книга Димке неожиданно понравилась, – она, как раз, была про мальчишек, живущих на берегу такого же громадного озера, про то, как они все дружат, вместе строят яхту, а потом плавают на ней по этому самому озеру, выигрывают гонки, а в самом конце находят на каком-то островке заброшенную совсем хижину какого-то белогвардейского офицера с потайным погребом, – в котором, ясное дело, скрывался склад ржавого уже оружия, списки врагов советской власти и самый настоящий клад из золотых червонцев. И иллюстрации Димке понравились тоже. Судя по стилю, их рисовали несколько разных художников, одни – смешные и задорные, другие – черно-белые, но создающие ощущение полного реализма. Дома ему таких книг не попадалось, отчего становилось немного обидно…

Вторую книгу, – "Тополиную страну", – Димка прочел уже во время плавания. Тоже про мальчишку, который приехал на каникулы в прибрежный поселок, прославленный своими тополями, тоже изданную в 1976 году и даже написанную тем же автором. Но её дал ему Лис, то есть, это была уже книга из совсем другого мира, и различия тут буквально бросались в глаза. "Тополиная страна" была тоньше, – 308 страниц, – на какой-то сероватой бумаге и с иллюстрациями, уклонявшимися в абстракционизм, по мнению Димки откровенно халтурными. Содержание же её заставило его… задуматься. Вроде бы всё то же, – знакомство с компанией местных ребят, лодка, озеро, всякие приключения… Только вот тут, по его мнению, как-то слишком много места отводилось взаимоотношениям с взрослыми (и ладно бы, но они тут всегда были правы), а местные ребята, напротив, выглядели какими-то хулиганами. То залезут в чужой сад, то на заброшенную водонапорную башню (где, понятно, едва не убьются), то нахамят бабушке героя… А под конец и вовсе попали на своей лодке под теплоход, а потом и в милицию, чего главный герой счастливо избежал, потому что остался дома.

Не то, чтобы вся эта история казалась Димке надуманной, – в реальности она вполне могла кончиться куда как похуже, – но был в ней такой назойливый рефренчик: сиди дома, радуй взрослых своим послушанием, а не то будет худо. И ведь вроде бы та же история, тот же автор, – только вот мир совсем другой. Притом, Лис искренне любил эту книжку, и говорил, что в его мире она очень известна, – о чем, впрочем, говорил и тираж: миллион экземпляров, восьмое издание. И вроде бы и книжка была вовсе не плоха, – читать её было интересно, герои её Димке нравились. Только вот по прочтении оставался такой осадочек… вроде бы, и не противный даже, но навязчивый: приключения для дураков.

Не то, чтобы дома Димке не попадались такие вот нравоучительные книжки, – напротив, их было большинство, – но там они с ходу отпугивали его своей простодырой дубовостью. Эта же походила на торт с протухшим кремом: на вкус вроде бы объедение, а потом посреди ночи прямо морская болезнь навалится, с тошнотой и всем прочим. Пожалуй, одной этой книжки вполне хватило бы, чтобы СССР в мире Лиса пришел к такому вот печальному концу. И ведь автор-то явно ничего такого не хотел, напротив, изо всех сил боролся за мораль подрастающего поколения…

Мальчишка недовольно мотнул головой, выбрасывая из неё мрачные мысли. Остров Белого Древа был уже близко, и теперь его хорошо можно было рассмотреть. Он очень походил на парк: редко растущие высоченные сосны (такие в его мире называли корабельными), и ещё какие-то странные деревья, тоже высокие, узкие, цилиндрические, с очень плотной листвой, такие идеально ровные, словно каждое непрерывно подстригала целая армия садовников. Смотрелось всё это красиво, словно они оказались где-нибудь в Ливадии. Димка подумал, что тут-то уж наверняка кто-то живет, – и, конечно, не ошибся.

* * *

Первым заорал впередсмотрящий на мачте, – а всего через несколько секунд на берег острова хлынула волна странных… существ, много, – наверное, несколько десятков. В самом деле, светло-голубых, в темно-фиолетовых разводах, – они делали их похожими не то на змей, не то на каких-то невероятных двуногих рыб. За спиной у них торчали крылья, как у бабочек, с такими же разводами, и Димка от потрясения едва не сел на попу. Он и представить не мог, что тут может быть что-то… такое. Существа махали щитами, копьями и луками, и что-то весьма воинственно вопили. Но он, впервые тут, наверное, не мог понять вообще ни слова. Одеты туземцы были в стиле Виксенов, – в весьма скромные по размеру желтенькие фартучки и бусы, намотанные, наверное, вообще на все места, где они только могли удержаться. Из заплетенных в множество косичек черных волос торчали острые кошачьи уши, морды туземцев тоже очень походили на кошачьи. Глаз их с такого расстояния ещё не получалось разглядеть, но Димке сразу же представилось, что они желтые, с узкими тигриными зрачками…

– Назад, назад поворачивай! – закричал опомнившийся Лис. – Они нас сейчас на клочки всех порвут!

– У них лодок нет, – неожиданно спокойно сказал Игорь. – И нападать они не собираются. Так… пугают. Оружие у них, кстати, фиговое.

В башке у Димки словно что-то щелкнуло. Теперь он как-то вдруг увидел, что луки у туземцев слишком тонкие, явно самые простые, – на такое расстояние они, пожалуй, даже не добьют. Копья без наконечников, просто длинные заостренные палки, а плетеные щиты какие-то… ажурные, – декоративные скорее. Да не так уж туземцев и много, – десятка два-три, никак не больше…

– У них крылья фальшивые, – сказал рассудительный Борька. – Да и сами они плюгавые какие-то…

Димка присмотрелся. В самом деле, для того, чтобы летать на них, крылья туземцев были как-то маловаты, да они и не двигались, просто жестко торчали за спиной. Вот фигуры у них были иногда слишком уж стройными, и в голове у него вдруг промелькнуло некое сомнение…

По причине всеобщего обалдения плотом сейчас никто не управлял, и он уже сам по себе довольно быстро плыл к берегу. Едва ли не с каждой секундой воинственно вопящие туземцы становились видны всё лучше и лучше. У половины примерно фигуры оказались на самом деле не мальчишескими, – узковаты в плечах, но зато широковаты в бедрах, – да и вообще, их очертания были какими-то… слишком изящными. И очень, даже слишком, знакомыми…

Наверное, они всё же повернули бы назад, – но вдруг ухо у одного из туземцев как-то нелепо развернулось… и Димка вдруг понял, что это всего лишь воткнутый в волосы лист!..

– Ребята, да это же ряженые! – крикнул опомнившийся Аристарх.

В башке у Димки снова щелкнуло, – словно переключили телевизор. Синекожие пришельцы исчезли без следа. На берегу выплясывала вполне обычная компания ребят и девчонок, – только раскрашенных с ног до головы.

"Смелый", тем временем, продолжал плыть с ним, и туземцы, наконец, взялись за луки. В самом деле фиговые, – несколько стрел, не долетев, плюхнулись в воду у борта, но намек был вполне ясен: стоит подойти ближе, и…

– Ребята, кончайте дурить! – заорал Игорь в свернутый из гладкой коры рупор. – Мы видим, что не фига вы не пришельцы!

На берегу вдруг стало очень тихо. Туземцы, как по приказу, перестали прыгать и орать, и теперь просто стояли, опустив оружие. Некоторые повернулись друг к другу, очевидно, что-то обсуждая, – и Димка увидел, что крылья у них в самом деле плетеные, обтянутые ярко раскрашенной кожей. Красивые, надо сказать, но он разочарованно вздохнул. Целую минуту ему верилось, что они тут и впрямь наткнулись на каких-то невероятных синекожих эльфов…

– Мы пришли с миром! – снова заорал Игорь. – Не бойтесь, мы вас не тронем! Честное слово!

Туземцы не ответили, но воинственных танцев начинать всё же не пытались, напротив, даже немного отошли от берега в том месте, где должен был пристать плот. Всего через минуту "Смелый" мощно ткнулся в берег, – и Димка, в числе первых, спрыгнул на песок. Туземцы вновь набычились, сбиваясь в кучку. Силы сейчас были примерно равны, – если не считать местных девчонок, – и начинать драку первым явно никому не хотелось.

– Мы Волки, мы вас не тронем, – повторил Игорь, выходя вперед. – Морские Воришки разбиты, они больше вас не потревожат.

– Да знаем мы вас! – крикнул один из мальчишек. – Нафиг идите! Это наш остров!

За спиной у Димки недовольно зашумели, и он опять вздохнул. Туземцы явно напрашивались на драку, да и были, вообще-то, в своём праве. Только вот и плыть назад ему сейчас очень даже не хотелось…

– Вот мы сейчас уплывем, – а вы так и будете тут киснуть, без новостей, без всего! – крикнул вдруг он. Жилось на этом острове наверняка скучновато, и Димка решил давить на любопытство. И правильно, как оказалось.

– А что за новости-то? – спросил мальчишка, невольно делая несколько шагов вперед, и Димка улыбнулся. Похоже, что контакт всё же состоялся…

* * *

…Племя Типнаи жило на этом вот острове уже, без малого, пятьдесят лет, – с тех самых пор, как сбежало сюда с побережья, где в те годы ещё властвовали Хоруны. О том, что было раньше, они помнили уже неважно, – в основном то, что в их мире было два солнца, а боги были существенно добрее. Обо всем этом гостям поведал Ны`ай`оэг, жрец Высокого Неба, – вождя у Типнаев всё же не было. Димку всё время тянуло назвать его Нытиком, хотя нытиком Ны`ай всё же не был. Напротив, он был, так сказать, профессионально оптимистичен, вполне убедительно уверяя, что все они почти уже отбыли срок в чистилище и непременно живьём попадут в рай, – причем срок этого преображения, по сведениям из надежных источников, недалек.

Димке отчасти было смешно. Он не сомневался, что единственный "надежный источник" шагает сейчас рядом с ним, – но дело своё Ны`ай знал, вверенное ему племя смотрелось вполне бодро, не замшело, чего в такой вот глуши стоило ждать. Сам он, правда, как и все его соплеменники, смотрелся всё же странновато, – небольшая голова, широкие скулы, раскосые глаза, крупный нос. Кожа на ладонях, где не было краски, у него была красновато-желтая, словно слоновая кость. Чем-то он и всё его племя неуловимо походили на индейцев. Фигуры у них тоже были странноватые, – тонкая, удлиненная талия, широкие плечи, длинная шея. В целом, на взгляд Димки, они были как-то даже неестественно стройные, но с хорошо развитой мускулатурой, так что, несмотря на непривычные пропорции, вовсе не казались тощими. Лис сразу же предположил, что гравитация у них на родине была сильно меньше местной, – и Ны`ай со вздохом подтвердил, что в самом деле жить в этом мире им поначалу было очень тяжело. И не столько даже в плане дикости, в этом плане для Типнаев вообще ничего не изменилось, – а потому, что всё тут вдруг стало намного тяжелее. Впрочем, всего через пару лет они обросли неплохой мускулатурой, и в общем и в целом приспособились. Воздух здесь тоже был гуще, чем на их родине, и это Типнаям как раз помогало, – дома им дышалось совсем не так вольно…

Слушая всё это, Димка непрерывно крутил головой. Остров Типнаям достался роскошный, – и впрямь чем-то похожий на парк, с округлыми, похожими на валуны кустами и аккуратными тропинками. Димка то и дело задирал голову, глядя на высоченные, по сорок или пятьдесят метров сосны, – и тридцатиметровые, наверное, свечки тануров, как называли здесь эти цилиндрические деревья. Вблизи они казались ещё более неестественно правильными, хотя Ны`ай и уверял, что ничья рука их не касалась. Землю покрывала густая невысокая трава, там и сям сновали йерики, – что-то вроде небольших оленей или антилоп, которых Типнаи приручили. Хищников на их острове, ясное дело, давно не осталось вообще, – в самом деле рай, да и только…

Дойдя до Белого Дерева Димка запрокинул голову, – и замер, ошалело приоткрыв рот. Теперь, вблизи, стало видно, что дерево это не растет из земли, а как бы парит над ней. Внизу оно расширялось конусом, словно Останкинская телебашня, и это был не сплошной ствол, а корни, – исполинские наклонные колонны толщиной в два или в три метра, сплошь обросшие каким-то мхом или лишайником. Просветы между ними перекрывала стена из торчащих во все стороны кольев, – даже не стена, а сплошной ощетиненный вал, лезть на который ну совсем не хотелось. А надо всем этим, словно мраморная башня, поднимался белокорый ствол, и, где-то уже на высоте десятиэтажного дома, во все стороны звездой расходились исполинские кривые сучья. Диаметр кроны был, наверное, добрых метров сто. Она накрывала всю поляну, словно зеленое облако, и из неё на землю тек глухой мощный шум, похожий на гул ливня, – на ветру шумели бесчисленные листья. Но ещё больше Димка обалдел, когда они вошли внутрь, – ствол колоссального дерева оказался полым, словно внутренность огромной дымовой трубы. Его заполняли бессчетные мостики, площадки, гамаки, лесенки, – целый город, уходивший вверх на десятки этажей…

* * *

Нетрудно догадаться, что за прибытием гостей последовал вполне ожидаемый пир. Отнюдь не такой аскетичный, как Димка ожидал. Может, Типнаи и думали, в основном, о спасении души, но постами они себя не изнуряли: парное и холодное молоко (непривычное на вкус, но вполне приятное), сыр, неожиданно похожий на адыгейский, весьма профессионально закопченное мясо, аккуратно нарезанные ломтики маути, – Димка с удивлением узнал, что и растет он как раз на этом самом дереве, так что Типнаи могли прокормиться, буквально не выходя из дома. Пусть не булки с колбасой, но уж клубникогрейпфруты (такой у маути был вкус), – на ветках у них вполне росли, причем в количестве, более чем достаточном для небольшого племени. Росли тут и бананы, правда, мало уже похожие на земные, – более короткие и толстые, темно-фиолетовые, неравномерно обросшие желтым пухом, как плесенью, но вполне приятные на вкус, – разве что несколько слишком мучнистые по мнению Димки. Впрочем, как оказалось, их можно запечь, а потом пересыпать жареными и растертыми орехами, – тогда получалось что-то вроде настоящего торта, разве что без завитушек и надписей из крема. К «торту» полагался и вполне натуральный чай в глиняных чашках, – то есть, разумеется, не чай, а какой-то совсем другой отвар, терпкий и немного слишком вяжущий на вкус Димки, – но хорошо освежающий и вполне бодрящий. Так вкусно его не кормили даже у Волков.

Вот застольная беседа оказалась уже вовсе не столь интересной, – говорили, в основном, гости, а хозяева вполне обалдело им внимали. Тоже здорово, конечно, – но мальчишке хотелось узнать, как живет это странное племя, о котором раньше он даже и не слышал. Вот только сейчас лезть к Типнаям с вопросами было, как минимум, невежливо, – сам Димка за такое отвлечение вполне мог бы дать в ухо. Благо, спешить им было совершенно некуда. Никаких конкретных сроков возвращения в Столицу "Алла Сергеевна" им не назначила, и даже намекнула, что им лучше бы и не возвращаться, пока они не осмотрят всё хорошенько. Может, это была всё же такая вот своеобразная ссылка, может, – обычное девчоночье усердие не по уму… но возражать в данном случае Димка всё-таки не собирался. Так или иначе, но он нутром чувствовал, что другого шанса вольно побродить по этому странному миру у них не будет уже больше никогда…

* * *

После пира гостей, – тоже вполне ожидаемо, – потащили на экскурсию. Для начала, конечно, все поднялись на Дерево, – именно так, с большой буквы, его тут и называли. Дело оказалось не таким уж простым, – Типнаи карабкались по веревочным лесенкам с легкостью необычайной, а вот у гостей они вызывали опасения, – треснуться с многоэтажной высоты никому всё же не хотелось. Типнаи же, как оказалось, даже спали здесь, в гамаках из прочных плетеных циновок. Украшавший их орнамент затем повторялся в сложной системе канатов, поддерживающих всю структуру. Смотрелось всё это очень красиво, хотя Димка прикинул, что плетение такого гамака займет у его хозяина несколько месяцев, а служат они наверняка не так, чтобы очень долго… и спать в них рискованно. Но Ны`ай тут же показал, что на самом деле никакой опасности нет. Каждый гамак разворачивался так, что получалось что-то вроде кокона, полностью охватывающего спящего, после чего застегивался специальными крючками, так что выпасть нельзя, что бы ни снилось. Димке всё это показалось весьма глупым. Против гамаков он, вообще-то, ничего не имел, но только пока они не подвешены на такой офигенской высоте. Впрочем, как говорил ему отец, в каждой избушке свои игрушки…