Текст книги "(Не)милая Мила (СИ)"

Автор книги: Анна Жилло

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Глава 9

Мила

Уже к середине декабря я поняла, что охотничий сезон пора закрывать.

Если собираешься с мужиком в постель, надо это делать, пока у кого-то не перегорело. Или у даже у обоих. Одно дело, если рассчитываешь на что-то серьезное и долгоиграющее, тут можно и потянуть. И совсем другое, если в планах только секс. Охота – дело интересное и волнующее, но затягивать ее не стоит.

Встречались мы не каждый день, конечно, раза три в неделю. Мама поправилась и охотно сидела с Инкой, моментально смекнув, что я задерживаюсь вовсе не по работе. Что у меня личная жизнь – и это явно не Кот, которого она терпеть не могла, хотя видела за все время раза два от силы. И теперь вот готова была вообще Инку к себе забрать, лишь бы у меня что-то сложилось. Благо давно вышла на пенсию.

С мамой отношения у нас всегда были непростыми. Я признавала, что женщина она очень неглупая и с опытом, но преподносился этот опыт так, что хотелось от него спрятаться. Да и разрыв в возрасте между нами получился слишком большим: я была поздним ребенком. Они с папой влюбились друг в друга еще в школе, но из армии мама его не дождалась, вышла замуж за однокурсника. Папа тоже женился, и на Дальнем Востоке у меня был брат на шестнадцать лет старше. Когда обоим уже подкатило к сорока, они с мамой случайно встретились – и все завертелось снова. Развелись, поженились, родилась я. И детство у меня было очень даже счастливое, хотя и выпало на самые нелегкие годы.

Папа умер, когда мне исполнилось пятнадцать. Мама как раз собиралась на пенсию, но пришлось отложить на целых десять лет. Папа был начальником строительного управления, а мама – учительницей младших классов. Привыкнув к достатку, с трудом приучаешь себя экономить на колготках. Я подрабатывала где могла с девятого класса, но при этом успевала учиться почти на отлично и вести развеселую студенческую жизнь.

Оказавшись в шестьдесят пять лет на пенсии, мама заскучала и обрушила весь свой опыт, и житейский, и педагогический, на меня. Забывая при этом, что я уже далеко не первоклассница. И даже в тех случаях, когда она была категорически права, именно эта ее категоричность и безапелляционность отталкивала, заставляя становиться на дыбы.

Да, так вот мама предложила забрать Инку на время к себе. Жила она в трех трамвайных остановках от меня, поэтому вполне могла водить ее в садик. Но это был бы уже переборчик. Спихнуть ребенка на бабушку, чтобы кобылкой рвануть на вольный выпас с жеребцом, – это, на мой взгляд, было как-то мерзко. А вот на недельку новогодних праздников – почему бы и нет? Я бы им даже путевки взяла в какой-нибудь пансионат.

Однако все пошло не по плану. То есть не совсем по плану.

Позвонил Кот и обрадовал, что покупает для Инки квартиру – почти новую студию на Пионерке. Поскольку собственность оформлялась на нее, я должна была участвовать в сделке как законный представитель. Посмотрев на эту каморку, я едва не заплакала. Это был типичный «белый слон».

Говорят, когда-то в Таиланде король дарил белого слона тому, кого хотел разорить: эта священная скотина требовала баснословно дорогого ухода. Чтобы сдать эту студию даже по минимальной цене, вложить в нее предстояло столько, что без кредитов не обойтись. Но что я могла сделать? Отказаться? Надо было сразу выбирать какой-нибудь другой вариант, когда только зашел об этом разговор. Потребовать денег на ремонт и обстановку? Не прокатило бы.

Скрипнула зубами и согласилась.

Договор оформили через нотариуса, Кот расплатился с продавцом, я получила документы, ключи и подписала передаточный акт – все заняло чуть больше недели.

– Давай подвезу тебя, – предложил Кот, когда мы вышли из теперь уже Инкиной квартиры.

Ехали молча, и кто бы знал, как мне было паршиво!

– Люда, – заглушив двигатель у парадной, Кот повернулся ко мне. – Извини, что так вышло. Пойми, меня просто поставили перед ультиматумом.

– Я все понимаю, Костя. Жена, тесть… Ты свой выбор сделал.

Я хотела выйти, но он не позволил. Одна рука легла на плечо, другая на колено.

За пять лет я достаточно хорошо его узнала. В том числе и то, как тяжелеют от желания руки и темнеют глаза.

Ну да, ну да… И это я понимаю.

Люда, давай я притворюсь, что согласился на их условия, но мы все равно будем потихоньку встречаться и трахаться.

Стало до тошноты противно. А еще противнее оттого, что тело откликнулось. Таким привычным теплом в животе и немеющими кончиками пальцев. Я – не хотела. А оно было очень даже не прочь.

Нет…

И вслух тоже:

– Нет!

– Что «нет»? – не понял Кот.

– Ничего. Счастливо!

Вывернулась из-под его рук, вылезла из машины, пошла к парадной, спиной чувствуя взгляд. Хотелось скорее подняться к себе, встать под душ и смыть его. Его прикосновения, его голос, его запах.

Я специально взяла на этот день отгул. Инка была в садике, тишина давила снаружи, пустота – изнутри. Походив по квартире взад-вперед, я взяла телефон. Вечером мы с Алексеем собирались пойти куда-нибудь поужинать.

Одна моя половина вопила: на фиг все эти ужины. Лучше приеду к нему и закажем что-то в доставку – если вообще захочется есть.

Вторая, благоразумная, возражала, что секс от злости – последнее дело, а уж первый раз ложиться в постель с мужчиной, когда хочешь другого и злишься за это и на него, и на себя, тем более днище. И что лучше нам сегодня не встречаться. Ни в каком формате.

Глупости, говорила, первая – злая. Вот именно сейчас и надо. Чтобы захлопнуть эту дверь, раз и навсегда.

А не боишься, возражала вторая, что захлопнешь разом обе двери?

Первая изловчилась и выхватила у второй телефон.

– Леш, привет. Как сегодня, в силе?

– Да, конечно. Ты все сделала?

Я говорила, что у меня с утра важные дела, но, разумеется, умолчала, какие именно.

– Да.

– Давай к шести за тобой заеду? – предложил Алексей.

– Я дома. Если хочешь… приезжай. Ко мне.

Ну тоже вариант. Только надо позвонить маме – чтобы Инку к себе забрала из сада.

– Хорошо, – ответил он с секундной заминкой. – Приеду.

Алексей

В первый момент шибануло, как шампанским в нос.

Да неужто наша принцесса дозрела?! У кого-то сегодня будет секс?

А потом что-то не понравилось мне в ее голосе.

Что-то очень и очень сильно не понравилось. Как-то слишком нервно. И… раздраженно?

Но язык уже ответил, что приеду.

Внутри словно пожарная сигнализация вопила. Даже не в голове, а в каком-то самом-самом нутре, в сердцевине.

Как она сказала, с утра у нее были важные дела. Очень важные. Она их порешала, а теперь вот такая – злая и нервная. Но при этом приглашает меня к себе. И вспомнилось еще, как приехал второй раз в комитет. Она тогда сидела у себя в кабинете вся зареванная и сказала, что ей очень сильно испоганили настроение. Может, это как-то связано? Рабочие проблемы? Или личные?

Я вспомнил разговор в хинкальной. Про любимые грехи. И про отношения-напитки.

Период трезвости, спросила она, или еще предыдущий напиток допиваешь?

Только что допил, ответил я, а ты?

И я, сказала она.

Тоже только что? Это многое объяснило бы. Если я для нее – клин клином.

С одной стороны, не так уж это и важно. Я ведь не жениться на ней собрался. Главное – чтобы не с кем-то на пару одну борозду пахать. Но с другой… С другой, вот эта самая сигналка внутри не намекала, а орала, что сегодня не стоит.

Перезвонить и сказать, что внезапно и у меня тоже нарисовалось важное дело? Но никакого дела нет, и, возможно, Милка поймет, что я вру. Вру – когда она приглашает меня к себе домой. Явно не чай пить.

И тут телефон зазвонил в руке – чуть не выронил. Номер незнакомый.

– Алексей? Здравствуйте, это Валерия из приюта, мы позавчера разговаривали. Вы знаете, у нас получилось все сделать прямо сегодня. Если вам удобно, я могу вечером подъехать. С котиком. Посмотрю заодно, как вы сетки поставили на окна. И договор подпишете.

– Да, конечно, – чуть не заорал я. – Где-то к шести буду дома. Спасибо большое!

Вот теперь с чистой совестью… ну, почти с чистой… Да неважно, теперь можно было звонить Миле.

– Мил, извини, пожалуйста, не получится сегодня. Тут тоже очень важное дело неожиданно появилось. Потом тебе расскажу, ладно?

– Ну… ладно, – ответила она, как мне показалось, без особого огорчения. Даже, кажется, с облегчением – будто уже успела передумать. Немного царапнуло, но нет, все к лучшему. – Только не знаю, получится ли до Нового года увидеться. У меня вся неделя будет просто ад и Израиль. Кучу всего по работе надо доделать. Да еще и Инкин утренник в саду.

– Ну как уж получится. У меня тоже работы полно. Если хочешь, могу тебя забрать и домой отвезти. А по дороге перекусим где-нибудь.

Вот если откажется, значит, все-таки обиделась.

– Хорошо, Леш. Я тогда наберу ближе к вечеру завтра.

Уф, ну слава богу!

Выключил комп, вышел в приемную.

– Юль, меня сегодня не будет.

– А что говорить, если станут искать? – понимающе кивнула она.

– А в комитет поехал.

На самом деле я поехал покупать корм для Мефистофеля. Все купил, а корм нет. Потому что должны были его привезти только на следующей неделе.

Этот негодяй взял меня измором. Шмыгающие тени и взгляды в спину… С молоком я больше не экспериментировал, но почему-то был уверен: налил бы еще – и это исчезло бы. Какой-то своей иномирной сущностью он уже поселился в моей квартире. Потому что выбрал меня своим хозяином – или рабом?

Наконец я сдался, нашел в сети телефон и позвонил в кафе. Спросил, не забрали ли Мефистофеля. Хочу, мол, укотовить.

– Мефистофеля? – удивленно переспросила девушка. – Точно его, не путаете? Он же дикий. Ни к кому не идет, а если к нему руки тянут, шипит. Мы даже думали его обратно в приют вернуть. Он только к одному мужчине пошел, а так всех игнорит.

– Это я и есть. К кому он пошел.

– Правда? – обрадовалась моя собеседница. – Тогда хорошо.

– Что нужно сделать?

– На нашем сайте есть анкета. Заполните и отправьте, вам перезвонят.

Анкета оказалась огромной – все серьезно, по-взрослому. Как будто не кота из приюта хотел взять, а штук пять детей усыновить. Я бы не удивился, если бы заставили какие-нибудь специальные курсы по уходу пройти.

Через пару дней мне позвонили и предложили приехать в приют на беседу. Разговаривала со мной симпатичная девушка по имени Валерия – раньше я непременно попытался бы ее куда-нибудь пригласить. Задала еще кучу вопросов, предупредила, что без специальных сеток на окнах мне кота не отдадут и что придется подождать до следующей недели: паспорт ветеринарный у него есть, все прививки и обработки сделаны, но надо еще поставить чип.

Пришлось срочно искать мастера, который установил бы эти чертовы сетки-антикошки все открывающиеся для проветривания окна. А еще закупил кошачье приданое: лоток, миски, когтеточку, лежанку. А теперь вот и корм. Тут, правда, затупил, но девушки в зоомагазине помогли сориентироваться.

Валерия приехала с большой пластиковой переноской, из которой сверкали желтые глазища. От кофе отказалась, прошла по квартире, осмотрела сетки и прочее котовье барахло, дала мне подписать «договор о передаче животного» и только потом выпустила Мефистофеля, терпеливо дожидавшегося в своем автозаке в прихожей.

Кот осторожно выбрался, огляделся, бросил на меня взгляд заговорщика и направился прямиком на кухню – к мискам. Как будто все ему было давно и хорошо знакомо.

– Ну вот и отлично, – довольно кивнула Валерия, сделав на телефон несколько снимков. – Мы первое время будем иногда позванивать, интересоваться, как у вас дела. И вы, если какие-то проблемы возникнут, звоните. Все, не буду мешать, осваивайтесь.

Когда кот наелся и вопросительно посмотрел на меня, я подхватил его под мышки и отнес в туалет – знакомиться с лотком, который он тут же использовал по назначению.

Умный, зараза!

Потом я готовил ужин, а Мефистофель сидел на кухонном диванчике и пырился мне в спину: знакомое ощущение. Только теперь это не пугало, было как-то даже уютно. А когда я устроился с тарелкой на диване перед телевизором, он примостился рядом – нализывать лапу с растопыренными когтями.

– А может, нам с тобой елку нарядить? – спросил я, глядя, как за окном вьется вокруг фонаря мелкий снег.

Глава 10

Мила

Когда Алексей перезвонил и сказал, что не сможет приехать, я вздохнула с облегчением. Даже если что-то почувствовал и соврал, все равно к лучшему. К тому моменту я уже успела двадцать раз пожалеть, но самолюбие не позволяло дать задний ход.

Надо было отдать ему должное: он оказался очень даже неглупым, а я всегда ценила это в мужчинах. Кот – тот, скорее, хитрый, расчетливый и с хорошо отточенными навыками лавирования, но при этом эмоционально тупой. А вот Леша как раз умел интуитивно считывать оттенки настроения, я это поняла практически сразу. Знал, когда стоит говорить, а когда промолчать и отступить в окоп. Поэтому-то я и подумала, что свое неотложное дело он сочинил. Но ни капли не обиделась.

Вообще мне казалось, что все будет просто. А просто не получалось. Иначе мы давно бы уже оказались в постели, потому что оба этого хотели с самого начала. Ну, может, не с самой первой встречи, но со второй точно. Что-то меня притормаживало. Словно оставляла себе поле для маневра. Пока еще можно соскочить, а вот потом…

Я, конечно, пыталась притворяться перед собой, будто не понимаю, в чем дело, но Полина быстренько эти притворяшки разбомбила. Еще в тот вечер, когда я забирала Инку.

– Милка, – улыбнулась она, – у тебя прям глаза светятся. Влюбилась?

Во-о-от!

Он мне нравился, но влюбляться в него я не хотела. Вообще ни в кого не хотела.

Осенью мы ходили в ресторан с Юркой. Вернее, в два ресторана. Сначала он уговорил меня побыть «плюс один» на дне рождения друга, а потом корыстная обжора Мила разложила его на «Ла маре».

Если я правильно поняла расклад, Юрчику понадобилась пара, чтобы заткнуть шепотки на тему «Акела промахнулся». Ну и подергать кое-кого за нервные окончания. Рыжая коза, в которую его угораздило влюбиться, явилась на днюху с парнем. Но искрило от них с Юркой так, что было очевидно: парень скоро пойдет в распил. О чем я ему и сказала. И еще добавила: как только коза сольет своего красавчика, ты, Юра, на ней сразу женишься. И мы, вроде, даже поспорили. На очередной ресторан, разумеется, на что я еще могу спорить?

Да, так вот в «Ла маре» мне вздумалось его подразнить, и я сказала: «Немного завидую, влюбиться – это же такой кайф». И тут же получила ответочку: «А что тебе мешает?» Как-то вывернулась: мол, ты же знаешь мою ситуацию. Он, разумеется, знал и понимающе кивнул. Но дело было вовсе не в Коте.

Я просто боялась еще одного облома. Бог, говорят, троицу любит. Юрку я перенесла, можно сказать, в легкой форме, выйдя из этих отношений хоть и через ломку, но с прибылью в виде хорошей дружбы. А вот Кот выжрал из меня основательный кусок жизни. Хотя и от него я тоже получила прибыль – Инку. Пожалуй, на этом стоило остановиться. Если уж любовь мне по разнарядке выдают только такую, спасибо, больше не надо.

Тем более Алексей сам признался, что бабник. Меня не пугало стать очередным пунктом его, как он сказал, линейной последовательности, но только при одном условии: отсутствии серьезных чувств с моей стороны. Пусть будет симпатия, влечение, даже, может, легкая влюбленность, но ничего больше. Когда не любят оба – это не страшно, если есть другие точки соприкосновения. Когда не любит один… нет, этого я точно не хотела.

На следующий день он заехал за мной вечером, и мы завернули поужинать в маленький вьетнамский ресторанчик поблизости.

– Я думал, ты высокую кухню предпочитаешь, – съехидничал Алексей, принюхиваясь к запаху перекаленного фритюра. – А тут… стрит-фуд, похоже.

– Я предпочитаю вкусную кухню. Здесь далеко не все можно есть, но то, что можно, – великолепно. Рекомендую фо бо.

– Это что?

– Суп на говяжьем бульоне со всякой фиготой. И нэм том – блинчики с креветками.

Суп ему не понравился, зато две порции блинчиков он заказал с собой. Может, и больше взял бы, но я остановила:

– Не жадничай, они хороши свежими. Заказать можно в доставку.

– Жаль, – трагически вздохнул Алексей. – Когда что-то реально вкусное попадается, хочется побольше, побольше. Мил, а у тебя на Новый год какие планы?

Планов у меня никаких не было. Зато было желание встретить праздник вместе. Но помалкивала в засаде, надеясь, что предложит сам. Правильно говорят китайцы: если долго ждать на берегу, река пронесет мимо труп твоего врага. В данном случае не врага, но не суть. Главное – самому не помереть, ожидаючи.

– Да никаких особых. Провожу с мамой и Инкой, а потом… возможны варианты.

– Не хочешь со мной в клуб пойти?

– В какой? – я была немного разочарована, но все лучше, чем ничего.

– В «Мозаик». Компания большая будет. Мои друзья с женами или с подругами. Человек двадцать, плюс-минус.

– Неплохой формат, – одобрила я. – Вроде, и в коллективе, но, с другой стороны, не надо тесно общаться.

– Да, – кивнул Алексей. – Достаточно поздороваться, а дальше – как пойдет. Обычно где-то через час уже никому ни до кого нет дела. Ну а если совсем мимо кассы, встали и ушли.

– Хорошо, пойдем. А во сколько?

– Старт в одиннадцать, но можно и позже. Проходка на двоих.

– И штампик на руку? – фыркнула я, вспомнив студенческие годы.

– Браслетик. Чтобы в баре знали, на кого записывать. Мы же там не одни будем.

Алексей привез меня домой, и мы долго еще целовались в машине.

Черт, если бы не Инка с мамой, плюнула бы на все и утащила его домой.

Вывернулась, потянулась на заднее сиденье за сумкой, и его рука проворно забралась под юбку.

– Мила… – это прямо так вкрадчиво-вкрадчиво прозвучало. – Мы как, все еще недостаточно хорошо знакомы?

Оу, как там у Кортнева было?

«Я понял, это намек, я все ловлю на лету».

– Достаточно, – муркнула я, чмокнула его в щеку и вылезла. Нет, вылетела ракетой.

А вот теперь думай, Леша, что я имела в виду. Достаточно хорошо знакомы – или достаточно уже нести всякую хрень.

Алексей

– Бабы – зло, – сказал я коту, вернувшись домой.

Мяф – так я сократил его инфернальное имя – посмотрел вопросительно. Мол, слишком общо говоришь, Леха, поясни.

– Интересно, ты хоть немного потрахаться успел? – я почесал его за вислым ухом. – Или превентивно шары отчекрыжили? Тебе хорошо. Нет оборудования – нет проблемы.

Дурак ты, Леха, и не лечишься, просемафорил он, моргнув желтыми глазами, цвет которых менялся от бледно-лунного до насыщенного гречишного меда.

Ну, может, и дурак. Даже скорее всего.

Кто вообще сказал, что завоевывать женщину – это интересно? Это, в первую очередь, больно. В самом буквальном смысле. Если хронический стояк не прогнать ручками, яйца потом ноют, как гнилые зубы. Так что коту точно проще живется.

Да и смысла в этом завоевании? Одно дело, если добиваешься принцессы, которую планируешь уволочь в свой замок надолго. Не просто перепихнуться разок-другой, но и жить долго-счастливо, нарожав футбольную команду детей. А вот так-то что? Других баб нет? Которые без выкрутасов охотно в постель пойдут?

Есть. Полно. Но почему-то приспичило именно с этой. У которой в одном месте динамо-машина. Одна надежда, что не динамúт.

Я все-таки рассчитывал на магию Нового года. И потихоньку облагораживал потенциальное гнездо разврата. Уборку делала приходившая дважды в неделю Марьяна, но в целом квартира, доставшаяся мне когда-то от бабушки, выглядела по-холостяцки спартанской. Майя пыталась насадить в нее уют – в ее представлении, конечно: цветочки, картинки, безделушки, плюшевые игрушки. Но после развода все вернулось к первозданному аскетизму.

Мы с Мяфом поставили елку. Искусственную. Два года ее не вытаскивал – не было настроения. Максимум, на что меня хватало для обозначения праздника, – пара еловых лап в вазе. А тут вдруг захотелось. Пристроил в холле на табуретку, обмотанную простыней, вытащил коробку с игрушками. Кот пристроился рядом и с интересом наблюдал. Я разошелся настолько, что даже гирлянду на окно повесил. Сидел в темноте с кружкой кофе и Мяфом на коленях и смотрел на мигающие огоньки. И что-то шевельнулось внутри – какой-то детский атавизм.

Ожидание чуда…

Видимо, оно неистребимо.

Тридцать первого Мила позвонила часов в семь, хотя мы договорились встретиться в одиннадцать все там же, у Гостинки.

Ёкнуло внутри: сейчас скажет, что не получается. Дочка заболела или мама отказалась с ней остаться. Или еще что-нибудь.

– Леш, а нам обязательно туда идти? – спросила виновато. – В клуб?

– Можем и не ходить.

Уже собрался добавить: приезжай ко мне, но Мила опередила:

– Знаешь, всегда хотелось встретить Новый год на Дворцовой.

Ну супер! Конец декабря выдался сплошь плюсовой, но мерзко промозглый. И на новогоднюю ночь обещали плюс три с ветром. Ты, цыпа, в момент замерзнешь – и поедем греться.

– Отлично. Я тоже хотел. Давай тогда не на Гостинке, а на Грибанале.

Время тянулось, тянулось… Мне подарили малявку «Вдовы Клико» – в самый раз для походных условий. Жаль только, что благородное шампанское придется пить из пластиковых стаканчиков. Я рылся в кухонных шкафах, разыскивая их, а Мяф скептически поглядывал, наблюдая за мной.

Кстати, Миле я о нем так и не сказал. Сама увидит. Сюрприз…

Мы оба не предполагали, что на Дворцовой будет столько народу.

– Ни фига себе! – присвистнула Мила. – А я-то наивно думала, что Новый год – семейный праздник. Что только отдельные отщепенцы шляются по улицам.

– Жизнь прекрасна непредсказуемостью, – я вытянул шею, выглядывая местечко посвободнее, но тут же схлопнул ее обратно, потому что заметил девушку, с которой предпочел бы не встречаться. Не со всеми удавалось расстаться мирно.

Впрочем, толпа тут же отнесла нас в сторону. Праздничный концерт уже начался, и вскоре мы пели и танцевали со всей толпой.

Черт, а ведь и правда весело. Резонанс общей эмоции. Как на футбольном стадионе. И «Вдова» в стаканчиках очень даже прекрасно зашла. Не хуже, чем когда-то давно мороженое в тридцатиградусный мороз. Но, вообще-то, у меня были и другие планы на эту ночь.

– Не замерзла? – я обнял Милу за плечи и поцеловал в красный нос.

– Да есть маленько, – призналась она.

– Такси?

– А давай, – и в глазах полыхнуло.

Но с такси получился облом. Машин поблизости не было. Вот вообще – ни единой свободной. Обломало одно приложение, второе. Третье предложило за адские деньги через сорок минут.

– Предлагаю компромиссный вариант. Идем сейчас до клуба, там подождем в тепле. Заодно съедим чего-нибудь.

– Да я как-то одета… не для клуба, – наморщила нос Мила.

– Да всем плевать уже. Не заметят, как придем, не заметят, как уйдем.

– Ну ладно, – согласилась она. – Пошли тогда.

Я ошибся наполовину. Всем и правда было на все наплевать, но нас заметили. И Милу осмотрели очень внимательно. Хотя… нам тоже было как-то пофигу – скорее бы такси приехало. Пока ждали, успели и со стола всякого натаскать, и со всеми вокруг елки попрыгать, как первоклассники.

– Леший, это что? – спросил на ушко Егор.

– Это кто, – поправил я. – Мила это.

– Я слышал, что Мила. И что Мила?

– Вопрос пока открытый. Мы сейчас тихонько свалим.

– Обанац! – Егор понимающе ухмыльнулся. – Ну удачи!

Наконец телефон в кармане квакнул: такси добралось. Прощаться ни с кем не стали, оделись и ушли.

– С Новым годом, – поприветствовал нас широко улыбающийся узбек. – С новым счастьем!

– Спасибо, и вас, – ответил я громко и добавил себе под нос, чтобы слышала одна Мила: – Будет счастье, если доедем живыми.

– Будет обидно, если нет, – тихо хихикнула она и положила руку мне на колено.