Текст книги "Тропы воздуха (СИ)"
Автор книги: Анна Тьма
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
Выпустив крылья, я взмыл в воздух одновременно с братом. День был в разгаре и мы поднялись повыше, чтобы с земли нас не заметили. Каждое движение в этом полёте приносило удовольствие. Я счастлив тому, что летаю. Нет той эйфории и пьянящего безумия, что охватило прошедшей ночью в бешеной гонке по небу – усталость берёт своё. Но это небо не может не приносить радость. Жить без крыльев и звона гитарной струны – хуже чем смерть. Пусть хочется только спать, пусть боль в уставшем теле даёт о себе знать, пусть холодный воздух высоты заставляет дышать пореже, но я буду лететь, не замечая таких мелочей. С улыбкой на лице, потому что рад всему, что вижу и чувствую. Рад тому, что живу. Живу, а не делаю вид, что жив...
Спустились мы только к закату – поесть и снова посмотреть карту. В последнем не было никакой нужды, но это простое действие чем-то успокаивало, придавало уверенности в себе. Окраины Болота с воздуха я уже видел. Неприятное местечко.
Ван вручил мне мой кусок мяса и хлеба. Сумку с едой, как самое тяжёлое, он забрал себе, спрятав в единственный на данный момент пространственный карман на серебряной розе. Меньше мне забот, а уж голодным брат меня никогда не оставит, скорее, я поесть сам забуду.
Поёжившись, я взглянул в сторону востока.
– Может, переночуем здесь, а? Что-то мне никуда этой ночью не хочется.
– Да и мне не очень, – признал брат. – Утром отправимся, перед рассветом. А пока давай место получше выберем.
Дожевав ужин, мы пошли искать подходящее для ночлега место.
– Знаешь, что происходит с аватарой, когда её пробуждают? – издалека начал светлый.
– Ну... – я почесал в затылке, лохматя и без того безнадёжно спутанные волосы. – Полагаю, она получает относительную свободу и выходит из летаргического сна.
– Ага, – кивнул Ван. – А ещё первый раз пробуждённая перенимает черты характера и личности пробудившего.
Я резко затормозил и уставился на светлого. Это не одна из твоих подколок?! Нет?! Точно?!
– Так это она из-за меня такой стала?!
– Хм... – усмешка на лице брата не прибавила мне оптимизма. – Ну, тут есть ещё один момент. Если бы вы не были изначально похожи, то она бы не проснулась. А тут на её и без того нескучную личность наложились твои черты характера. Получите гремучую смесь по имени Таэш, пробуждённую богиню без силы, но с таким нравом!.. В общем – нажил ты головной боли себе и мне заодно. Кажется, в основном мне... – задумчиво закончил светлый, заметив улыбку, которую я не сумел сдержать.
Это всего лишь значит, что она не способна на предательство. Что каноны Рыцарства для неё не пустой звук. Что она не будет проливать кровь, если её можно избежать. Это значит, что она будет жить, а не существовать и жизнь ей никогда не наскучит.
Закрытая с трёх сторон непроходимыми кустами, мелкая полянка была найдена быстро и отвечала всем нашим запросам. Выкопав костровище, собрав дрова на всю ночь и разведя незаметный бездымный костерок, мы решили не отказывать себе в более плотном ужине. Я поджарил себе и брату пару кусков слабо вяленого мяса, Ван добыл из сумки пару яблок. После ужина спать захотелось неимоверно.
– Моя стража вторая, – зевая, сказал я и завернулся в плащ, ложась поближе к костру.
– Хорошо, – кивнул брат, садясь спиной к огню.
Сознание плавно скользнуло в ласковые объятья тьмы...
...Две тени плавно скользили по тёмной улице избегая тусклых фонарей. Они двигались бесшумно, быстро, как-то... профессионально. Дорога вывела парочку к огороженному высокой стеной особняку. Одна тёмная фигура присела на колено, сложив замком руки и легко подкинула вверх вторую.
– Всё чисто, – через несколько мгновений послышался шёпот такой тихий, что он мог только почудиться.
Второй участник сего действа по-кошачьи ловко взобрался на стену. Через несколько мгновений двое уже пробирались к особняку, стараясь не шелохнуть и листика в саду.
Почуяв, что двоим грозит опасность, я, не думая, отвёл рукой контур охранного круга, позволяя этой парочке скользнуть внутрь. Хм... рукой?.. Но ведь меня здесь нет...
Пока я отвлекся на осознание собственной роли, двое успели взобраться по стене на второй этаж и пробраться в дом через распахнутое окно. Их нельзя упускать! Тень моего сознания устремилась за ними. В одной из остановившихся у двери в коридор теней я почуял девушку. Второй тенью оказался парень.
– Посвети чуток, Мань, – шепнул парень.
– Щас, Дань, – ответила девушка, зажигая крохотный, тусклый фонарик.
Мань... Манька... Данька... Маньяки! Маньяки мои! Куда ж вас занесло, поганцев?!
Данька поковырял в замке отмычкой и через несколько секунд раздался едва слышный щелчок.
– Готово, – улыбнулся Маньяк.
Когда мои драгоценные друзья скользнули в коридор, реальность сместилась, поплыла, вознамерилась было совсем потеряться, но стальные тиски моей воли вернули сознание к родному миру. Родному миру?..
Двойняшки уже уходили, через то же окно. Мне казалось, прошло всего пару мгновений, но на самом деле – гораздо больше. Слаженные, выверенные движения, ни одного лишнего, плавно, грациозно скользящие в ночи... Как же они хороши! Я снова приоткрыл им проход в охранном контуре и последовал за друзьями.
Маньяки перемахнули высокую стену и легко побежали по тёмной улице. Какие же они... замечательные, достойные восхищения, ловкие-умелые! Как долго я мог бы говорить о них, сознавая одну простую истину – я люблю своих друзей. Да, именно так... этого не понять тем, кого никогда не связывали такие желанные и крепкие узы настоящей дружбы. А кто знает... тому не нужно ничего объяснять.
Пока я любовался двойняшками, они успели забежать в закуток между домами. Данька достал телефон и, набрав номер, коротко отрапортовал:
– Готово. Да, ушли. Да. Хорошо, дедушка, мы уже идём.
Та-ак. Насколько мне известно, своих дедушек у Мани-Дани нет. Были, да почивали в могилках. Стало быть... Дарий Завоеватель позволяет младшему поколению называть себя дедом только в знак наивысшего доверия. Не просто наивысшего, а буквально семейных уз. Значит, он признал двойняшек тенями Владыки. А тени Владыки... это нечто гораздо большее, чем отношения "сюзерен-вассал". Это сплетённые пути и судьбы. Дед, демонов интриган!
– Теперь уже скоро доберёмся до Острова, – вздохнул Данька, рука об руку с сестрой направившись куда-то вниз по улице.
– А из Обители – за нашими принцами, – эхом отозвалась Манька. – Боюсь я за них, Дань.
– И я...
Остров и Обитель...
– Малолетние недоумки!!! – заорал я, пытаясь отвесить им подзатыльники. – Куда вас понесло, дурная двойня?!
Маньяки затормозили так резко, будто налетели на стену. Переглянулись.
– Глюки? – приподняла бровку девушка.
– Глюк у нас один и отнюдь не я! – не получается схватить за вороты и как следует столкнуть лбами паршивцев! – Чтобы не смели соваться на Остров Даах, психопаты несчастные! Выживите – сам обоих удавлю! И дед туда же, псих чешуйчатый!
– Ирдес, ты живой! – воскликнул Даня чуть громче, чем следовало.
Что это... вы слышишь меня, хотя не должны. Если это не мой бред, что я вполне допускаю. Вот только... Вы двое ведь слышите меня по "призрачной" связи, верно? Значит, где-то неподалёку пространство настолько истончилось, что близко к Разрыву!
– Я живой, и Ван живой, а вот вы будете трупами, если сунетесь в Обитель. Даже не думайте! Кроме того, у нас с Ваном тут дела образовались. Дождитесь и не пытайтесь нас вытащить – пока не до того! И деду передайте, что рисковать своей шеей я ему запрещаю! И вам запрещаю! Это ясно?!
– Ясно, милорд, – хмыкнул Данька, ехидно щурясь.
– Ну-ну, – буркнула Маньячка, изучая дорогу под ногами. – Только мы не обязаны подчиняться.
– Манька! Прибью, заразу!
– Рука не поднимется! – скопировав выражение лица брата, сообщила девчонка. И тут же, оглянувшись, тихо испуганно ойкнула.
С той стороны, откуда двойняшки пришли, по их следу двигался живой клубящийся мрак, с запахом прелых водорослей и могильного праха.
Резко вспомнился весь запас матерных выражений братца.
– Валите отсюда бегом! – рыкнул я, перестраивая сознание. – Быстро к деду!
Маньяки пулями сорвались с места, а я ринулся навстречу голодной пасти тварей Хаоса. Улица не такая широкая, а тварь не слишком большая. Если не остановить, то задержать её можно попробовать. Теперь вспоминаем детальную структуру "сети" Призраков. Делаем её подобие из собственного сознания... пару мгновений до столкновения с этой дрянью мечтаем выжить...
А-а-ах-ха!..
...Проснулся от собственного крика и беспощадного, хлёсткого удара по лицу.
Сознание корёжило. Слова на древнем языке Демиурга и Демона сами собой сложились в короткую, отчаянную молитву. Молитву моему мёртвому богу. Перед глазами рвались нити "Сети" сплетённой из меня самого, голодные пасти хаотичных тварей драли на части. Перепуганный, бледный брат. Кажется, он даже кричит, но я не понимаю слов, не слышу голоса... Слышу только отдающийся звоном в голове визг и вой пытавшейся прорваться сквозь меня мерзости!
Новый удар по лицу окрасил мир в красный цвет и частью заглушил голоса Хаоса. Нервы свело болью, мышцы – судорогой. Боль в прокушенной губе походила на красную вспышку в безумии.
– Да что же с тобой, малыш... – Долетел до сознания отдалённый голос. Кажется, брат попытался меня обездвижить, продолжая что-то говорить...
– Придушишь... – просипел я через пару минут, когда немного отпустило.
– Насмерть не задушу, – пообещал светлый, тут же разжав руки. Тревожно заглянул в лицо. – Это что было? Кошмар?
– Я бы так не сказал... – меня невольно передёрнуло.
– Посиди, я сейчас, – сказал Ван, быстро перебравшись к костру.
Через минуту в моих руках оказалась кружка с чем-то горячим, но явно не совсем чаем.
– Пей и рассказывай, – тоном, не терпящим возражения потребовал светлый.
Да жалко мне, что ли... Самую малость приоткрыв душу ему навстречу я, не забывая делать глотки из кружки, рассказал о своём "сне". Брат слушал не перебивая, душа его то и дело тянулась к моей.
– Н-да, на многое способна призрачная связь... Новые Иглы ещё не все секреты раскрыли... – только и сказал он, когда я закончил.
Все, или нет, но я рад, что увидел их. Что смог помочь моим драгоценным двойняшкам. Эх, безумные авантюристы! Мм... внутренний хронометр говорит, что моя стража уже наступила. Покосившись на брата, отметил его крайнюю усталость. Я бы даже сказал – вымотан он до предела.
– Спать ложись, – жёстко бросил я.
Он вскинул голову. Взгляд сказал больше любых слов. Поднявшись, я накинул на плечи брата свой плащ и сел рядом. Брат молчал, но... понимать с полувзгляда бывает тяжело. Потому что всё видишь, а что делать – не всегда знаешь. Уткнувшись лбом в его плечо, я глухо попросил:
– Прости.
– Обалдуй... – вздохнул светлый.
Как иногда необходимо просто знать – брат рядом. Друг не предаст. Почувствовать тепло родного плеча и понять – ты не один. Не один!
– Колыбельную? – ехидно предложил я.
– Давай, – хмыкнул в ответ брат и уже без возражений лёг у тлеющего жаркими углями в прогретой земле костра.
И я запел. Тихо, не пытаясь задеть душу, без гитары. Когда-то давно мне довелось услышать эту песню из уст другого певца. По моему скромному мнению, которое хрен оспоришь, стихи оказались гораздо лучше исполнения. Стихи я и запомнил... И теперь пел их по-своему, на другой мотив, вкладывая совсем другие интонации в слова. О том, что плевать, насколько братья разные. Ты и твой брат – это одно и то же. И я рядом с тобой, потому что я – это ты сам.
А тоску до дому и ещё одному братишке я быстренько задавил.
Песня была достаточно длинная, чтобы к последним строкам Ван уже спал. С минуту я смотрел как хмурится в тусклых отблесках углей светлый. Потом вынул из сумки запасной плащ, накрыл его, потихоньку взял арбалет и растворился в ночи. Поохочусь пока. Далеко отходить не буду... да и охранный контур обновлю. Может, повезёт чего-нибудь подстрелить. На сухом пайке, конечно, протянуть можно, но он имеет одно гнусное свойство – неоправданно быстро кончаться!
Мне повезло подстрелить в Светлом Лесу самого обычного глухаря. Отойдя подальше, чтобы не тревожить Вана, разделал и ощипал эту птичку, а с рассветом занялся готовкой. Так что разбудил светлого вовсе не я, а запах готовящейся дичи.
Проснувшись, он потянулся, поглядел на занятого делом меня и совершенно искренне, радостно рассмеялся.
– И что же заставило тебя пойти на такой подвиг? – веселясь, спросил Ван.
И на большее пойду, лишь бы слышать такой смех.
– Голод не тётка! – хмыкнул я, пытаясь сделать так, чтобы тушка не подгорела с одной стороны и не осталась сырой с другой.
– Вот же руки не из того места... – Стараюсь для тебя, брат! – Дай сюда! – и светлый решительно отогнал меня от костра.
Я умею готовить! Временами даже люблю! Не-е, не отгонюсь так просто, не надейся. Сейчас буду мешать, лезть под руку и пытаться отобрать работу обратно...
В итоге всё же получилось так вкусно, что сгрызли даже кости. Лететь в столь сытом состоянии было верхом идиотизма, поэтому мы, ещё пару часов отдохнув, отправились в путь пешком. Да и просто прогуляться хотелось по лесу. Ближе к болоту деревья поредели, стали мельче, проплешины в лесном ковре заросли луговой травой и цветами. Жаль, что здесь не растут ирисы.
До болота мы добрались часа за три, не заметив как они пролетели. Пока ещё безобидное, если не присматриваться, то и не сразу поймёшь, что болото началось – поле и поле...
– Ну что, попрыгаем по кочкам или полетели уже? – с любопытством взглянул я на брата.
Он ответил мне весёлой клыкастой усмешкой и поинтересовался:
– А сам-то как думаешь?
– Попрыгаем! – решил я, так же весело скалясь. Первый рванул вперёд, выбирая кочки понадёжней и через плечо кинул в брата мелким электрическим разрядом.
– Зараза! – ругнулся мне в спину Ван, уворачиваясь.
И мы побегали. Вволю! Извозились в грязи и подпалили друг друга основательно... Так основательно, что когда решили всё же лететь, мне пришлось пять раз подряд воспользоваться ритуальным жестом, прежде чем удалось привести себя и брата в относительный порядок. Это действие отняло немало сил, чем весьма неприятно удивило. Все ритуальные жесты, "тёмные стрелы", "заживалки" и прочие прелести работы с Силами – весьма далёкое понятие от того, что люди привыкли называть магией. Мы искажаем пространство вокруг себя, перенаправляя и формируя его потоки в нужные образы и форму. Это требует затраты внутренних резервов, но чтобы так вымотало столь простое действие... Я же не новичок, чтобы так ослабеть. Может, дело в моей "болезни"? Да уж, скорее всего. Надо бы закрыться, чтобы Ван не понял, как мне опять паршиво. Снова же во всём себя обвинит, придурок несчастный.
– Н-да-а... – протянул брат, рассматривая подпаленный рукав. – Развлеклись.
– А то ж, – подавившись смешком, ответил я.
Стоя на относительно большой кочке, я занимался самым нужным делом – раздирал шевелюру расчёской. Более менее справившись с этим делом, завязал хвост шнурком. Слишком привык я к тому что волосы всегда в порядке, и – да, чистоплюй, что говорю и подтверждаю уже не в первый раз.
– Ну что, пора в небо? – спросил светлый, сориентировавшись с направлением, пока я расчёсывался.
– Угу, – кивнул я и тут же взлетел, расправив крылья.
Через миг брат, стрелой взмыв вверх, легко меня обогнал. Куда?! Кто тормоз?! Сам ты!.. Я первый!..
Солнце клонилось к закату. Стоя на лейтэре позади брата и держа его за плечи, я рассматривал унылый пейзаж под ногами. Болото – оно болото и есть. И воздух над ним другой, иной ветер. На крыльях лететь тяжелее. Безграничная топь под ногами, торфяники, изломанные «болотным недугом» деревья. Чёрная мерзость топи. Я люблю чёрный цвет, но здесь... хотелось бы синей воды.
Брат устало огляделся, ища место чтобы приземлиться и отдохнуть. Такового не находилось. Я попытался отделить хоть пару крупиц сил от себя, чтобы ему стало чуть полегче.
– Не надо, – качнул головой Ван, оборачиваясь. – Тебе нужнее.
Не споря, я только кивнул и расправил крылья, взлетев. Хватит. До заката как-нибудь продержусь.
Часа через три, когда окрасившийся алым, большой солнечный блин соизволил скользнуть за горизонт, погружая в сумерки серую пакость внизу, я решил, что вообще приземляться не буду. Ночь – идеальное время для полёта. Примерно это высказал брату. Ван согласно кивнул.
Темнело быстро. Стараясь отогнать усталость, я рассматривал пейзаж внизу. Когда небо усыпали бриллианты звёзд, болото засветилось. Жутковатый, зеленоватый тусклый свет гнилушек, мерцание туманных огней. Сгустки мрака, непрозрачные для моих глаз, казались живыми, такими же как белесые языки тумана ползущего над трясиной. А ещё, даже на такой высоте я чувствовал неприятный запах. Чем-то эта гадость напоминала мне прах Бездны. Как в той могиле, в которую мы с братом по дурости разок чуть не влезли. О звуках, то и дело доносящихся с земли, вообще молчу. Желание приземляться отпало окончательно. Лучше пусть спина поболит, чем добровольно лезть в эту гадость.
– Жуткое местечко, – высказался я.
– Угу, – односложно согласился Ван.
Продержимся хотя бы до рассвета. А там посмотрим.
Чтобы хоть как-то отвлечься, я прикрыл глаза и вслушался в ночь. Крылья ловили ветер. Его потоки для меня выкрасились в разные цвета. Верхний прозрачно-синий, средний с желтоватым бликом и нижний тускло-зелёный, мерзостно-болотного и ядовитого оттенка, с маслянистыми бликами в самом низу. Сотни оттенков и малых ручейков ветра в этом небе разбивались на три основных цвета. И мы летели в жёлтом потоке... сюда проникали мелкие потоки, напоминавшие мне щупальца, снизу.
– Держись за мной, – сказал я светлому, стараясь не потерять увиденное.
– Хорошо, – ответил Ван и мне стало холодно от того, какой бесцветный у брата голос. Устал он, слишком сильно устал. Я, наверное, не лучше... Но себя ведь не жалко.
Чуть качнув крыльями, поймал восходящий поток и скользнул по нему к самому холодному небу. Крылья немного жгло, спина болела нещадно, но стоило вырваться в этот чистый ветер – стало легче. Уже не тащило к земле. Хотя дышать тут будет тяжеловато.
...Очнулся когда начало светать. Как и когда моё сознание умудрилось войти в состояние призрачного автопилота – не знаю и не собираюсь интересоваться. Мышцы уже не болели – они одеревенели. Что мне предстоит ближайшие день-два, даже представить страшно. Повернув голову, поглядел на брата и невольно развеселился. Он лежал, растянув лейтэр в свой рост.
– С добрым утром, дохлый светлый! – собственный голос показался мне чужим и слишком хриплым. Очень хотелось пить. А ещё закрыть глаза и не открывать их ближайшую неделю.
– Сам доходяга тёмный, – так же хрипло отозвался Ван.
Взмахнув крыльями, я попытался размять задеревеневшие мышцы и эта попытка отозвалась зверской болью во всём теле. Если сейчас не приземлимся, то долетаемся до недели строго лежачего режима. Ван-то ещё ничего, а я точно долетаюсь.
– Вниз нужно, – сообщил я очевидную истину.
– Угу, – согласился светлый, испарив и тут же образовав лейтэр под своими ногами. – Ищем место.
Минут через двадцать мой ищущий взгляд, слава Небу, наткнулся на что-то напоминающее каменное плато, изрядно заросшее мхом. Я плавно заскользил вниз, эльф молча обогнал меня и успел проверить насколько выбранное место безопасно, прежде, чем я достиг земли.
Рухнув на спину и некоторое время позволив себе полежать без движения, я тяжело поднялся, ругаясь сквозь зубы. Определённо, в моём возрасте и в том, что я обращённые тёмный есть свои минусы. Например, непомерные физические нагрузки, срывы трансформаций и слишком резкие смены Ипостаси отливаются страшным откатом. Вообще любой перенапряг грозит большими неприятностями. Будь я постарше – откаты всё равно были бы, но не такие ломающие, не такие тяжёлые.
Пока я лежал, Ван успел выставить охранный контур, ориентировав его на свою Иглу. Я подключил контур и к своей Игле. Призрачные игрушки выручали нас бессчетное количество раз.
Пару раз тяжко вздохнув и помянув всех известных демонов, я достал фламберг, скинул с себя всё лишнее и начал тяжёлую тренировку.
Час пролетел незаметно. Только по немного отступившей боли в мышцах стало понятно, что пора заканчивать. Фламберг испарился из рук, я молча сел там, где стоял и склонил голову, пытаясь отдышаться и краем глаза наблюдая, как светлый, заканчивая тренировку, убирает свои клинки.
– На, глотни, – Ван сунул мне в руки флягу, я без вопросов сделал пару глотков.
Да, определённо, мне это просто необходимо. Только закашлялся всё равно.
– Есть будешь? – поинтересовался брат.
– Не, сил нет, – слабо ответил я, доставая плащ и заворачиваясь в него.
Отключился так быстро, что это было больше похоже не на сон, а на обморок. Последнее, что запомнил – это брат, по ставшей неистребимой привычке лёгший спина к спине со мной, чтобы не замёрзнуть. Много раз приходилось ночевать где попало, от крыши до голой земли...
– Просыпайся давай, малой.
– Отвянь, я только глаза закрыл...
– Закрыл ты их часов пять назад, спящая царевна, пора бы уже открыть!
– Всего пять часов!.. Ну отвали, а?
– Оставлю тебя голодным, будешь знать как со старшими пререкаться.
– Не оставишь, тебе меня будет жалко.
Вместо ответа этот мерзкий светлый принялся демонстративно жевать. В животе заурчало и заскрипев зубами, я титаническим усилием отодрал себя от земли. Голова кружилась. Подняться поднялся, но проснуться – увольте. Чего там брат сообразил на завтрак, даже и не заметил, прожевав и проглотив. Так же не продрав глаза попытался поискать хоть какой-нибудь источник воды чтобы умыться, и, что самое удивительное – нашёл! Посреди этого клочка камня в топи бил родник. Напился, умылся ледяной водой после чего даже вроде бы удалось очнуться. Все вокруг ощущалось как сквозь вату. Даже ледяная вода не особо привела в себя, когда я вылил изрядное её количество себе на голову.
– Как ты? – сочувственно поинтересовался брат, когда я достал меч.
– Хреновый был тот некромант, который меня воскрешал, – едва ворочая языком сообщил я, принимаясь за разминку, которую сегодня проводил из рук вон плохо. Дед бы меня прибил, увидь он такое безобразие.
Фламберг казался особенно тяжёлым и непослушным. Так и норовил вылететь из рук, увлекаемый бешеной инерцией. С досадой помянув всех своих предков, отличавшихся большими габаритами и любовью к непомерно тяжёлым мечам, испарил своё оружие и призвал последний подарок Белого Лиса. Клинок запорхал в руках как лёгкая бабочка. Сколько же ты, интересно, весишь?.. Не больше килограмма?
Больше получаса даже с лёгким оружием, продержаться не смог. Не хватало сил.
– Полетели? – безрадостно предложил брату я, взглянув в серое небо.
Мутная дымка закрывала солнце, от болота поднимались тяжёлые испарения, да и небо решило затянуться подозрительными тучками. Сплошь мерзость вокруг.
– Эх... ляг-ка отоспись ещё, – смилостивился над моим полуживым сознанием Апокалипсис. – Ты же и часа в пути не протянешь.
Кое-как добравшись до брошенного на земле плаща, я не заставил себя упрашивать. Зря я, видать, это сделал. Зря...
Так и не понял, что же меня разбудило. Брат лежал в полуметре рядом, закинув руки за голову и глядя в небо.
– Дождь, – в пространство сообщил он.
А почему тогда не капает? Приподнявшись на локтях, я обнаружил растянутое над нами стазис-поле. И у светлого ещё хватает сил держать?! У меня даже на разряд с пальцев не хватит.
– Мерзость, – сообщил я.
– Ты отдохнул? – поинтересовался, всё так же не поворачиваясь, мой светлый брат.
– Вроде как, – ответил я, чувствуя, что теперь уже, пожалуй, можно и просыпаться. – А сколько я спал?
– Ещё пять часов...
Да-а, неслабо! Чертыхнувшись, лёг поудобнее и в этом положении провёл быструю разминку всех затёкших и требующих внимания мышц. Можно и лёжа, когда не хочется вставать, хоть это и не так эффективно. Уметь надо! Я так частенько себя в порядок приводил после срывов трансформации, когда и дышать-то больно.
– Ты сам-то как? – снова покосился на как-то странно безмятежного и наглухо закрытого брата.
– Нормально, – ответил Ван. – Я-то быстрее чем ты высыпаюсь и восстанавливаюсь.
Чего-то он не договаривает. Поменяв положение на сидячее, я с любопытством заглянул брату в лицо. И тут же почувствовал, как от страха свело внутренности. Демоны дери!
Сглотнув образовавшийся в горле ком, я осторожно поинтересовался:
– Ван, что произошло?
Золотая маска лица не дрогнула, крестообразный зрачок горел ровным багрянцем. Идеально острые зубы блеснули в неуместно радостной, доброй улыбке.
– Тут гости были, пока ты отдыхал, – безмятежно отозвался светлый. – Я не мог позволить им нарушить покой.
Внимательно оглядевшись, я заметил на краю плато какие-то невнятные ошмётки чего-то раньше бывшего живым. От того как всё это выглядело невольно передёрнуло. Взгляд снова вернулся к золотой маске лица Апокалипсиса. Помоги мне, Небо.
– Славно повеселился! – возмутился я. – Без меня. Я, может, тоже не отказался бы от хорошей драки!
Ван покосился на меня, впервые выразив неуместную для демона эмоцию. Брат удивился.
– Но тебе нужно было отдохнуть...
– Ты мне в няньки записался?! – раздраженно. – Так я давно в них не нуждаюсь!
– Но я же заботился о тебе, малыш... – недоумение, подозрение, что сделал что-то неправильно.
– Я не малыш!! – рявкнул уже в настоящей ярости.
Эльф попытался отшатнуться, что лёжа сделать не очень-то возможно, рывком вернулся в нормальное состояние. Выругался.
– Так-то лучше, – прокомментировал я, поднимаясь и направляясь к источнику.
Перед отправкой в путь следовало набрать воды и привести себя в полный порядок, чем я и занялся. Когда ещё представится такая оказия? В болоте везде вода, да какая-то не такая.
Дольше всего опять провозился со спутанной шевелюрой, которая требовала внимания и тщательного ухода. Иногда собственные волосы меня бесят! А стричься всё равно не буду. Из чувства протеста и потакая духу противоречия!
– Ты готов? – поинтересовался я у привычно мрачного брата.
– Давно, – коротко отозвался полностью собранный светлый.
– Полетели тогда, – взглянув в сторону запада, куда, по идее, должно уже катиться невидимое за тучами солнце, выпустил крылья.
– Малыш?!.
Судорожно пытаясь сделать их полностью эфирными, я успел с сумасшедшей скоростью сбросить куртку. Разгрузку и футболку уже не успевал.
– Режь!!! – бешено заорал я, поворачиваясь к брату спиной. – Режь по крыльям!!!
Ван не стал медлить, задавать ненужных вопросов, а мгновенно оказался рядом, схватив меня за ворот и безжалостно полоснул клинком по спине. Дважды. Вдоль перьев. Стоило ткани разойтись, как крылья стали полностью материальны.
– Небо! – в ужасе простонал я, без сил опускаясь на колени. Перья волочатся по земле.
– Хаос! – сипло согласился брат.
Больно. Тяжело. Страшно. И я ничего не понимаю!.. Что происходит?! А, демон, это похоже на ночной кошмар!
– Я точно не сплю?! – в тщетной надежде поинтересовался я, пытаясь ощупать крылья.
Горячие. Настоящие. Материальные!
Сообщил вслух свои мысли по этому поводу. Ван согласился. В следующие полчаса крылья были осмотрены и детально изучены. Полностью материальные. Ни следа обычной эфирности. И обратно они не убирались.
– Летать-то ты теперь сможешь? – поинтересовался брат.
– Попытаюсь, – только и ответил я, всё ещё пребывая в абсолютном шоке.
Они тяжёлые. Больше моих обычных полупризрачных. И чужие. Я никак не мог полностью с ними совладать. Жить я теперь как буду?! Если кто-то думает, что постоянно жить с крыльями – это так хорошо и удобно, то я его разочарую! А если у кого-то хватит дури попытаться меня убедить в этом – растерзаю.
– Ладно, с дальнейшей жизнью потом разберёмся, – пробормотал в пространство я. – Будем решать проблемы по мере их поступления.
– Давай-ка что-нибудь с курткой сделаем, – брат красноречиво подставил руку под капли дождя, чуть уменьшив стазис-поле.
– Давай... – вздохнул я, поёжившись. Мерзкий, влажный болотный холодок уже давно проник под футболку.
Для начала куртку пришлось порезать на спине. Долго спорили, как это лучше сделать. В итоге обошлись двумя разрезами. А потом мы в четыре руки, с такими матами, которых я и в лучшие времена не слышал, а уж тем более, так не выражался, пытались запихать крылья в эти разрезы! Сколько я при этом потерял перьев!.. Слава Небу, хоть маховые остались целы! Страдали в основном всякие мелкие пуховые пёрышки. Но даже их неимоверно жаль!
Поняв, что пытаться обойтись "малой кровью" бесполезно, и изрядно попортили мне куртку. Разрезали до конца, разделив на спине на три лоскута ткани. Обидно за порчу личного и такого хорошего имущества моей студенческой душе ну просто жуть как! Ну и пришили по паре пуговиц, чтобы понизу куртку стянуть можно было уже после одевания. Нитки с иголками есть у обоих на всякий случай, частые дальние походы приучают таскать с собой всякие жутко важные мелочи.
Всё-таки одев куртку и запаковавшись, ворчать я, конечно, не перестал, но подумал что это рваньё, в которое превратилась моя вещь, всё же лучше, чем вообще никакого... Да и теплее по любому.
Вся эта возня позволила мне слегка отойти от шока и прийти в себя после такого поворота событий. Ступор сознания немного отпустил и мысли в пустой голове соизволили заявить, что они если и пропали, то скоро вернутся.
Взглянув на поднимающийся от болота удушливый туман, помянув добрым словом мелкий, противный накрапывающий с серых небес дождик, я решился и прыгнул в небо единым слитным движением.
Взмах. Такой непривычный, тяжёлый, кажущийся неловким! Крылья вдруг оказались намного больше, чем были, чувства ветром скользнули по перьям, расправляя их, заново даря контроль над тем, что, казалось, мне больше не принадлежит! Поняв, что сейчас потеряю ту жалкую высоту, которую удалось обрести, судорожно забил крыльями по воздуху, стараясь подняться, поймать хоть какой-то восходящий поток!
И небо приняло меня. Я летел. Смог. Всё не так, как раньше. Но крылья... Ох... мне кажется, они даже лучше моих прежних! В некотором роде... Только тяжелее. Не столь маневренны. Не столь быстры. Полёт с ними... другой.
