Текст книги "Тропы воздуха (СИ)"
Автор книги: Анна Тьма
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
– Что это? – хмуро поинтересовался светлый.
– От Неё. Тебе, – отрывисто бросил я. – И мне, – коснулся своего нового венца.
– Где тебя носило этой ночью, брат мой младший? – Ван смотрел исподлобья, и я знал, что он сейчас порядком напуган.
Я коротко расхохотался, а потом меня скрутил в судороге проклятый кашель! Боль в лёгких просто адская. На самом деле она такая с вечера, после песен. Просто раньше её удавалось игнорировать.
Сплюнув кровь в огонь, завернуться в плащ и закрыть глаза ещё хотя бы на полчаса. Опять проклятая лихорадка! Неделю о ней не вспоминал.
..."Опять ты?"
"Хм?.. Шизофрения вернулась... Надо же, всего полдня в беспамятстве! Немного надо, чтобы сойти с ума".
Молчание. Кто б меня добил, а? Ка-ак же хреново-о...
"Я не вылечил тебя в прошлый раз?" – осторожное касание чего-то очень знакомого.
"Вылечил... – вздохнул я. Тело, ощутимое даже в диком бреду, снова зашлось надсадным кашлем. – Только самовнушение не всегда помогает при всей мерзости, что со мной теперь творится!"
– Ирдес! Очнись!
С трудом разлепив глаза, разглядел озадаченный фэйс светлого брата.
– Венец где? – с трудом прохрипел я. – От Её подарков не отказываются...
Ван отмахнулся, заставил меня приподняться и поднёс в кружке какую-то гадость.
– Может ты меня лучше пристрелишь? – поинтересовался я, кривясь от оставшейся во рту вязкой горечи.
– Размечтался, – буркнул светлый.
Дальше я спал без снов.
– Ирдес!
– Ась?
– Тебе вреден мыслительный процесс.
– Это ещё с какой радости?
– Умное выражение тебе не к лицу.
– Ну и что?
Пока брат раздумывал над ответом, я успел уйти вперёд.
Встать удалось только после суток в отключке. Изначальные поглядывали тревожно, но с вопросами не лезли. Видать из Вана всё вытянули раньше.
Госпожа, эх, Госпожа... Какая же ты... восхитительная. Бояться тебя я не могу. Но и позвать снова не осмелюсь. Зачем ты пришла? Почему откликнулась? Кто ты, Госпожа? Как непохожа ты на древнейшее существо, жившее до начала времён. Или это просто маска для одного доверчивого и наивного тёмного?
День пролетел как-то мимо меня и клонящееся к закату солнце я обнаружил только когда десятник в очередной раз объявил привал. За этот день уже третий. Я, конечно, еле ползу, но это не повод так часто останавливаться. Только ни сил, ни желания спорить у меня не было. Шагать в таком темпе без остановок я, в принципе, могу весь день. Если занять сознание решением каких-нибудь сверхсложных проблем.
– Ещё один переход выдержишь? – десятник сел на уже облюбованное мной поваленное дерево.
– Вполне, – кивнул я, вяло дожевав сухой паёк, которым меня не забыли снабдить.
– Продержись, – с какой-то жалобной интонацией попросил страж. – В пути я почти ничем не могу тебе помочь...
– Кто сказал, что мне нужно помогать? – удивился я. – И кто сказал, что я позволю это сделать?
Изначальный осуждающе поглядел на меня.
– Ты так спешишь умереть, малыш?
– Скорее, спешу жить, пока есть возможность, – криво усмехнулся я в ответ. – И как можно дольше сохранить свою свободу. Окажись ты на моём месте, сомневаюсь, что поступил бы по-иному. А пока просто поверь, что лучше мне держаться как можно дальше от целителей и прочей врачебно-учёной братии.
Было видно, что изначальный собрался со мной спорить. Но я настолько снисходительно улыбнулся, что отбил у него это желание на корню. Люблю доставать окружающих!
Привал закончился и продолжился путь по лесу. Удобный, кстати говоря, лес. Идти легко. Или проводники хорошие? Места для ночлегов явно заранее выбраны и не раз опробованы. Везде, где бы мы ни останавливались, неподалёку есть хоть какой-нибудь источник воды. Родник, ручей, озерцо, мелкая речка... ещё какая-нибудь лужа. И пара брёвен вокруг костра, на которых удобно сидеть. Да и за камнями для костровища далеко ходить не приходится.
К закату настроение соизволило подняться чуть выше отметки "хреново-хреново" за что тут же поплатились несчастные мои попутчики! Эй, не надо обвинять меня во всех смертных грехах! Я просто песенку пел. На старосветлом. Весьма пошлую, надо заметить. Но это же не повод так краснеть, кашлять, давясь смехом и так сильно смущаться! Вот брат, как положено, подпевает и ржёт. Совсем они, что ли, тепличные?
– Ты хоть понимаешь, о чём поёшь, ребёнок? – не выдержал покрасневший до кончиков ушей Арис.
– Просвещён наглядными пособиями! – совсем уж весело откликнулся я. – Ты лучше брата моего спроси, он старше, опытней и гораздо больше знает. Вот только не говори, что ты за свои семьсот лет остался девственником!
Ни на что бы не променял возможность увидеть такое выражение на лице этого псевдоэльфа! А жизнь-то определённо налаживается!
Ритар, страж отличавшийся от остальных более светлыми глазами и смуглой кожей прыжками мчался через лес к командиру.
– Торъех!.. – выдохнул он, останавливаясь. – Ил торхэ!
– Асэ лиэльт? – деловито поинтересовался десятник.
– Тэх, – отрицательно мотнул головой Ритар, бросив мимолётный взгляд в нашу сторону.
– Кажется, выпал шанс искупать клинки в крови, – хищно усмехнулся брат.
– Даже не думайте! – обернулся к нам Арис. – Держитесь за нашими спинами, если жить ещё хотите.
Мы переглянулись. И решили пока не спорить, тем более, что рейнджер уже раздавал своим короткие, отрывистые приказы. А потом мы бежали как сумасшедшие, и я, чтобы не убивать перегрузками лёгкие, пытался левитировать. Не получалось, не хватало сил. Оборону заняли, перебравшись через овраг. На нашей стороне завал сухих веток и кустов создавал неплохую баррикаду. По обрывистым краям подняться не слишком легко.
В отличие от застывших в напряжённом ожидании изначальных, мы с братом веселились, тихо перешёптываясь.
– Так что за фигня решила стать нашим ужином? – поинтересовался я.
– "Торх" – это инфернальный пёс, – пояснил брат. – А "торъех" – что-то вроде Цербера. Гости из Инферно!
– Погоди, это те симпатичные собачки, которые бегают по "десятке" стаями?
– Они самые! А вот Цербер – это уже "двенадцатый"...
– Ну, посмотрим сегодня каких уродов отец убивает!
– Не лезьте только под стрелы! – в очередной раз тихо рыкнул десятник.
– А ты в нас не целься, – предложил я.
Они шли не скрываясь, я услышал топот, сопение и повизгивания этих собачек задолго до их появления. Инфернальных пёсиков (милейшие создания!) было около тридцати штук. Вместо шерсти на поджарых телах собак породы "дохлый доберман" наросты костяных шипов, морды чудовищ из кошмаров, пасть с парой сотен идеально приспособленных рвать врага на куски зубов, когти не хуже чем тигриные. Что ещё забыл? А фосфорицирующие злобные глазки! Вес таких щеночков не превышал сорока килограмм. Вообще-то, они не хищники, а падальщики. Но стаей вполне способны по-быстрому превратить любую добычу в свеженькую падаль. Н-да, многовато. Обычно больше чем по десятку эти милашки не собираются.
– Пёсики! – радостно оскалился брат, в предвкушении рассматривая будущий фарш. – Милые пёсики!
– Бедненькие щеночки, – вздохнул я с жалостью рассматривая собачек.
Ближайшие изначальные посмотрели на нас как на умственно неполноценных. А мы уже шёпотом делили кто кого убьёт и сколько собачек оставим рейнджерам.
Момент, когда на край оврага ступил Цербер, я пропустил. Предводитель стаи был крупнее мелких падальщиков раз в десять. Уродливая сплюснутая рожа с такой пастью, что даже мне стало слегка не по себе. Более длинные передние лапы обладали подвижностью полноценных рук, шестью пальцами и весьма внушительными когтями. А судя по строению коротких задних лап, тварь ещё и отлично прыгала. Про такие примочки как костяные шипы по всему загривку и так называемую "каменную кожу" я уж молчу.
Чешуя чёрного доспеха обтянула тело без моего на то желания. Я его узнал. Прежде чем кто-то успел меня остановить, я пулей метнулся вверх и вспрыгнув на завал, заорал:
– Признайся, демонский недоделок, ты меня преследуешь?!
Тварь уселась на свой массивный зад, склонила голову и усмехнулась так, что у кого другого кроме меня, поджилки бы затряслись.
– Недоеденный ужин! – поприветствовал меня демон рычащим басом. – А ты всё никак не угомонишься?
– А ты всё никак не сдохнешь?! Или каждый раз тешишь себя надеждой, что выпадет честь прекратить свою жалкую жизнь пав от моей руки?
– Строптивая еда!
– Бродячий дохляк!
Демон подпёр лапой морду, помолчал, разглядывая воинствующего меня. И совершенно неожиданно предложил:
– Может, разойдёмся миром, хранимый богами?
Я почесал в затылке и поинтересовался:
– А что, есть возможность?
– Если решим наши вопросы к обоюдной выгоде.
Странно, даже дико было слышать столь разумную речь из пасти чудовища. На пару минут меня переклинило и показалось, что это один из моих бредовых снов. Но я сел, поудобнее устроившись на баррикаде и царственно вымолвил:
– Допустим, что ты меня заинтересовал. Предлагай свои соображения по возникшим между нами разногласиям.
– Как пожелаете, ваше Владычество! – этот гад решил меня оглушить! И повеселиться заодно. Ухмыляется сидит, скотина.
– Не столь громко, я не глухой! – оповестил я, не меняя выражение лица.
– Всё очень просто, – сказал демон уже нормальным тоном. – Ты ищешь мёртвого бога. Я могу подсказать тебе кое-что о твоём мёртвом Фениксе. А меня в этот вонючий лес выбросило против моей воли! Разрыв схлопнут так, что даже самому мелкому щенку моей своры не пролезть. Ты умеешь расширять Разрывы.
Врёт? Я взглянул на усевшегося рядом со мной брата. Да, если врёт, успеем растерзать всю свору на клочки.
– Чем тебе лес не приглянулся? – поинтересовался я.
– Он воняет! – демон нервно скривился. – Этих, в засаде сидящих, даже есть невозможно! Стошнит... Ну, что скажешь, хранимый богами?
– Даже и не знаю, – задумчиво протянул я со скучающим видом. – Брат мой собирался поразвлечься, превращая твоих пёсиков в фарш. Да и я был не прочь размяться. А ты тут мир предлагаешь. Да всего лишь за сведения, которые я и сам могу раздобыть.
Тварь тяжко вздохнула и выдвинула новое предложение:
– Неприкосновенность для тебя, всех твоих спутников и всех потомков. Бессрочная неприкосновенность в кругу клана Когтя и двенадцати вассальных кланов, – видя мою постную мину, демон поспешно и явно через силу добавил: – И услуга от меня!
– Клятву на крови! – безапелляционно потребовал я. – И для моего брата. Ну и всё, что ты знаешь о Ветре.
Демон скривился, недовольно посопел. Но я уже видел, как сильно давит на него этот мир. Интересно было бы ещё знать, почему?
– Хорошо! – злобно рявкнул мой несостоявшийся убийца. И забубнил под нос: – Мерзопакостные тёмные, как вас таких только миры выносят...
– Ты лишил меня развлечения, – тяжко вздохнул Ван. – А я так хотел всех убить!
– Светлые ещё хуже, – не преминул отметить демон. – А уж такие светлые как ты, вообще не существуют.
– Я мерзкий, злобный и уникальный, чем и вполне доволен! – отозвался брат.
Мы, предупредив напрочь утративших связь с реальностью стражей, чтобы не мешали, кое-как перебрались на другую сторону оврага.
Отогнав собачек, демон под нашим контролем поклялся, вскрыл когтем свою лапу. На наших запястьях кровью демона было выведено несколько замысловатых рун. Короткий рык ритуального заклятья, пасс когтистой лапы и кровь меняет цвет на чёрный. Новый пасс и рисунок благополучно исчезает, коротко сверкнув рубиновым. В ходе ритуала выяснилось заодно, что зовут тварюгу Тъерг Галвиваш, Девятый Старший клана Когтей. Крупные рыбки ныне плавают в этом аквариуме...
– Показывай, где твой разрыв, морда, – сказал я. – И стражей пусть твои собачки не трогают – это наша свита и почётный караул. Пропадёт хоть один – останешься без своры.
– Арис! – крикнул брат в сторону завала. – Не вздумай за нами идти!
Демон развернулся, оглушительно свистнул, приказывая стае сменить направление и величаво (насколько это возможно при его габаритах) направился в ту сторону, с которой пришёл. Я шагал возле левой лапы, брат с другой стороны, оба изредка отвешивали неслабых пинков близко подбиравшимся собакам. Моя связь с реальностью как-то слабовата. Надо же, как всё обернулось...
– Ты метаморф? – поинтересовался у Тъерга я.
– Я многоликий, – отозвался тот. – Безобличный.
Понятно. Метаморф-мутант. Постоянного облика не имеет в принципе, за счёт чего при переброске из мира в мир бывает лишён практически всех сил. Интересно, сколько ещё вывертов судьбы мне понадобиться, чтобы стать пациентом жёлтенького дома с добрыми тётями? Чем дальше, тем веселее.
– Рассказывай про Феникса, – потребовал Ван.
Пока мы шли, факты стройными рядами укладывались в мою многострадальную голову. Первое – Тъерг видел нашего бога умиравшим. Что-то, чего до соплей боятся инферналы, протащило его через миры в сторону Бездны. И есть так называемые "компасы" божества. Активировать "компас" может далеко не каждый. Один такой есть в тёмной цитадели этого мира.
– А ещё советовал бы как следует перерыть библиотеки. Как выглядит эта занятная штучка мне неизвестно, – в заключении сообщил демон, останавливаясь перед тонкой линией Разрыва. – Но, думаю, вы всё что угодно найдёте.
– Что его забрало? – поёжившись, спросил Ван.
Тьерг ответил не сразу. А когда сказал, голос его звучал сипло и негромко:
– То, имя чего мы не произносим вслух, дабы не призвать. Это Неназываемый. Вам не совладать с силой первородного Хаоса. Оставьте, принцы.
– Ща-аз, два раза! – фыркнул я. Круче нас только яйца всмятку! И не собираемся мы ни с кем драться, только бога своего вытащим и дёру дадим сразу.
Метаморф вздохнул и не стал больше ничего говорить. Тем более что мы подошли к Разрыву. Один внимательный взгляд опытного Призрака на эту тонкую, неровную красноватую висящую в воздухе линию рассказал много интересного.
– Много у тебя врагов? – поинтересовался Ван. – Из тех, кому выгодна твоя смерть? Убери конкурентов, Разрыв-то искусственный и неполный.
– Из инфернального в нормальный и без перемычки... – пробормотал я, примериваясь к змеящейся нити.
А ведь этот демон не выжил бы долго здесь. Ну что ж, я заключил выгодную сделку, о которой, уверен, не пожалею.
Хм, чем бы его поддеть... Тонковато... А если клинком? Я поочерёдно поменял в руках фламберг, меч из алмазной пары и последний меч. Под последним Разрыв вдруг подался неожиданно легко! Брат тут же вцепился в край и потянул на себя. Я оттягивал другой. Так, теперь стабилизировать... Проверить сквозной или тупиковый... Готово!
– Заводи свору! – скомандовал я, со всех сил упираясь ногами в землю и не позволяя краям стянуться.
Пёсики ринулись домой. Ох и тяжело! Куда легче в теле Призрака подобное проделывать. Теперь растянуть ещё сильнее. Огнистые края жгут руки даже через кольчужные перчатки. Проклятое Инферно!
– Лезь, пока держу! – ещё чуть-чуть и ладони сорвутся.
Демон не заставил себя ждать. Брат коротко взвыл от боли в обожжённых ладонях, я до крови закусил губу. Синим огнём руки у нас вспыхнули одновременно. Сразу стало легче и только после этого я понял, что при виде Разрыва автоматически перевёл в своё сознание в "призрачный" режим восприятия. Так... пора его запечатывать и прекращать страдать профессиональным идиотизмом.
– Рефлексы всё-таки – страшная сила, – высказал своё мнение Ван.
– Что, и ты тоже? – весело хмыкнул я, хорошо понимая, что он имеет ввиду. – Слушай, брат, меня точно не приглючило нигде, а? Не бывает таких совпадений!
– Это компенсация твоему сумасшедшему невезению, – просветил Ван.
Этот момент и выбрали стражи, чтобы потрепать мои и без того расшатанные нервы.
– Объясниться не желаете? – ледяным тоном осведомился представший перед моим Высочеством десятник.
Отыскав где-то между опилками и нотными тетрадками владыческое высокомерие, я гордо вскинулся.
– Много бы ты навоевал против инфернала со своей игрушкой, – презрительный кивок на оружие Ариса.
– Я, кажется, не советовал за нами ходить, – не менее холодно, чем изначальный, сказал светлый.
Арис, конечно, понимал, что не справился бы с демоном. Понимал, что разорвали бы всех. Только никак не желал признать, что его обыграли два пацана почти младенческого возраста! Мы с братом, не глядя, ударили по рукам. Довели!
– Эта территория, – Арис обвёл рукой окружающее пространство, – под моей ответственностью. Я имею право знать, что бродит по моей земле и почему вы двое вернули тварей в их мир, когда их необходимо уничтожить?!
– Слушай, десятник! – рыкнул я. – Я убил этого демона один раз, мой брат прикончил его ещё раз. Мы могли бы убить его и в третий раз, но пёсики твоих витязей разорвали бы в клочья. Вместо драки я заключил весьма выгодный договор. Тъерг щедро оплатил свою жизнь и мой отказ от мести. Если ты хоть немного ценишь свою жизнь, страж – достаточно сказать нам "спасибо" за то, что все ваши шкуры целы.
– Если ты об этом ещё и никому не скажешь – будет вообще идеально, – добавил Ван.
Рейнджер так напряжённо раздумывал, что я почти слышал скрип мозгов в его голове.
Ван негромко позвал:
– Ирдес?
– Ась?
Кулак, вписавшийся мне в челюсть, стал полнейшей неожиданностью. Я пошатнулся, несколько потеряв ориентацию в пространстве.
– За что?!
– А ты посмотри на себя!
Ой-ё, весь в инее! Выпустил ледяной огонь из-под контроля. Изморозь причудливыми узорами разрисовала чёрную чешую кольчуги. Вовремя брат среагировал...
– Не напомнишь, что я тебе обещал за невнимательность? – мрачно поинтересовался светлый, демонстративно закатывая кольчужные рукава.
– Но я же не специально! – отступим на пару шагов от греха подальше. – Я маме всё расскажу!
– А я – дедушке, – зловеще пообещал Апокалипсис.
Сейчас со мной проведут воспитательную беседу... Развернувшись, я бросился бежать с воплем: "Юльке пожалуюсь!" Ещё успел обернуться и увидеть как десятник горестно качнул головой, глядя нам в след.
Довольные, побитые и голодные мы нашли изначальных уже только в темноте. Пришли, молча уселись у костра. В общем, разговор всё же состоялся. После того, как нас покормили. А я заодно выяснил, чем же так смертоносен для моего нового должника оказался этот лес. Некоторые виды здешней флоры выделяют особое вещество, очень ядовитое для инфернальных тварей. Недели за две убивает любого инфернала, не успевшего быстро смотаться куда подальше. Бывают и исключения, переваривающие этот яд. На таких охотятся рейнджеры.
Ночь прошла на удивление спокойно. Никаких кошмаров. Утро, купание и стирка одёжки в холодной воде озерца с мечтой о горячем душе, высушивание и приведение окончательный в порядок ритуальным жестом (чистоплюй я, да!). Завтрак в компании ушастых сопровождающих. Они, судя по всему, основательно пообщались между собой ночью, после чего настороженные вечерние взгляды сменились утренними умильно-доброжелательными. Из чудовища я снова превратился в обаятельного ребёнка.
Ну, и в путь, понятное дело.
В жизни так много не ходил! Это бессмысленно! У меня крылья есть! Проклятая конспирация!
– Когда мы уже доберёмся до твоего демонова города?! – не рычать...
– К ночи прибудем, – пообещал Арис.
Если с утра настроение ещё было безоблачным, после полудня руки чесались сделать что-нибудь нехорошее. Деревья вокруг, и до того не маленькие, стали огромными, а мы топали по довольно заметной проторенной дорожке. Белые стволы с серебристыми листьями навевали желание устроить тут основательную вырубку и разрисовку оставшегося из баллонов с краской. В общем, обычные тёмные желания чего-нибудь кому-нибудь сломать. Ванова мрачная физиономия раздражала особенно сильно. Хотелось как следует врезать.
Впрочем, к ночи, после тренировки с братом, стало всё же веселее.
А момент когда лес всё же сменился городом, я прозевал. В самом прямом смысле.
– Добро пожаловать в Сияющий! – объявил десятник.
– Где?! – прервав зевок, тут же завертел головой я, мгновенно уничтожив всю торжественность.
Не надо меня так жечь взглядами, моя чешуя невоспламеняемая!
– Днём посмотришь, – буркнул десятник. – А пока пойдём, отдохнёте с дороги.
– А мой Город Ветра ночью ещё красивее чем днём, – не смог сдержаться я.
– А ещё не ночь! – парировал изначальный.
Н-да? А чего я тогда зеваю и спать хочу?..
Золотая клетка
Эта проклятая птица сейчас дочирикается до свой безвременной кончины! Чтоб с тобой инфаркт случился, зараза пернатая! Спать хочу! Я попробовал засунуть голову под подушку и чириканье сволочного будильника переместилось ещё ближе ко мне. Да закуси тобой твари Хаоса!!!
Подушка полетела к источнику звука и тот прервался возмущённым цвирканьем. Ну утро! Ну и что?! А, твою мать!.. С добрым утром, Крылатый. Не заметивши, что пытаясь спрятаться под подушку ты оказался слишком близок к краю кровати, благополучно рухнул на пол. Не отступаем от традиций! С добрым утром!
Кое-как выпутавшись из как всегда спеленавшего меня одеяла и огляделся. Лучи восходящего солнца проникали в распахнутое окно сквозь ветви дерева, бросая причудливые блики на стены. Украшенные растительным орнаментом белые стены заслуживали отдельного повествования. А уж чего стоила эта мягкая кроватка с подушечкой, которой я лишился по вине проклятой птицы!.. Не вставал бы отсюда пару суток.
Лупоглазая сволочь работавшая будильником сидела на окне и разглядывала меня то одним своим глазом, то другим. На воробья-переростка похожа. Я пальнул по птичке молнией, промахнулся, и та сочла за лучшее ретироваться.
За одной из двух дверей имелась целая джакузи с хитрой системой постоянно проточной воды. Самое главное – воды горячей, что безмерно радовало!
Все мои вещи, чистые и выглаженные, лежали аккуратненькой стопочкой на полке. И несколько комплектов похожих рубашек со штанами, только белого цвета. Эльфийская одежда?.. Хм, интересно... Против императорского церемониального одеяния я почти ничего не имею, но за дни в пути надоело. Но в белом... мне... Хм, а если при этом нацепить мой пояс от церемониального костюма? Ну, венец, естественно... С венцом вышла странная история. При свете дня он чёрный. Ночью – серебристый. Но когда Леди обходилась без загадок? И мою обувку, вместо этих вычурных белых "тапочек". Ладно, на первое время потянет!
Пока что мне вполне нравится дом Ариса! Но оставаться надолго – не останусь. Пора, наверное, спускаться к завтраку. Открыв дверь, я окинул взглядом поджидавшего меня брата и поинтересовался:
– Ну и кто из нас тёмный?
– Я, конечно, – пожал плечами Ван. – А ты – так, недоразумение какое-то.
Он увернулся от четырёх из пяти молний и погрозил мне кулаком. А я что, а я ничего... Это ты предпочёл остаться в чёрном!
– Вы идёте? – хозяин дома поднялся по лестнице. – Опоздаете на завтрак.
– Идём, идём, – ответил светлый.
В наше распоряжение Арис отдал часть второго этажа своего белого особняка. Странный это был дом. Наполовину внутри огромного дерева, частью в белой скале, в общем – жутко непривычно.
Заняв место за столом, я окинул придирчивым взглядом предложенные блюда, пытливо поглядел на Ариса.
– Что? – не выдержал десятник.
– Я тёмный, – напомнил. – Ничего не имею против фруктов. Гарниром к тому, что бегало или летало.
Кроме этого изначального в доме хозяйничали три особы женского пола. Вчера вечером десятник просветил, что это его младшие сёстры – две штуки и их помощница – одна штука. Мне хватает такта не разглядывать этих без сомнения прекрасных леди слишком пристально.
– Арита! – строго позвал десятник старшую из троицы. – Ты забываешь, кто я.
В течение пяти минут стол пополнился нормальной едой. За это время десятник тихо просветил, что строго говоря, мясо изначальные не едят. Некоторые исключения из этого правила положены только стражам.
– Завтра нас ждёт Повелитель, – сказал по окончанию трапезы десятник. – Сегодня покажу вам город.
– Сейчас! – радостно вскочил я. – Ждать не согласен и так скучно!
– Неугомонный... – тяжко вздохнул брат мне в спину.
Вместо ответа я обернулся и улыбнулся, обнажив клыки.
В общем, город производил впечатление. Точно как в описаниях стража – белый, хрустальный, с деревьями. Белыми шпилями вверх устремлялся дворец Повелителя. И как-то мне не хочется, ну совсем что-то не хочется туда завтра идти!
– Мы тут сами погуляем, – сказал до сих пор молчавший как партизан под пытками Ван, разглядывая острые шпили увитые вязью мраморных растений. – Твой дом найдём.
– Мы же не пленники? – скорее утвердил, чем спросил я, видя, что изначальный собирается возразить.
– Идите, – махнул рукой страж.
К вечеру от окружающего сияния уже тошнило. Хотелось тёмные очки и чёрный флаг. Летать мы так и не решились, опасаясь слежки. Окружающий лес не радовал. Эти деревья не выпускали нас, снова и снова заворачивая обратно к городу. Я не страдаю (ну, почти правда) топографическим кретинизмом! У меня прекрасное чувство направления! Но пространство здесь так хитро изогнуто, что и не поймёшь, когда тебя обратно завернуло.
– Мы в... – высказал своё веское мнение светлый.
– Как обычно, – пожал плечами я.
Вернулись мы уже глубокой ночью. Дом стоял на самой окраине города, дальше – сад и лес. Арис сидел на крыльце и полировал тряпкой узкий клинок.
– Ну как погуляли? – поинтересовался он, не поднимая головы.
– Могло быть и лучше, – проворчал в ответ Ван, тоже садясь на ступеньки.
Я сел чуть ниже, помолчал, слушая ночь. Сияющий горел разноцветными огнями. Сверкали сами стены, светились деревья.
– Зачем мы здесь? – в полголоса спросил я, ища в небе звёзды.
Изначальный не ответил. Только убрал клинок в ножны.
– Мы на ужин ещё не совсем опоздали? – со вздохом прервал молчание брат. – Я, конечно, могу долго не есть, но когда мой младший брат голодный – он становится невыносимым.
– Это я-то – невыносимый?! Да ты на себя посмотри! Вечно с такой серьёзной мордой, что врезать хочется.
– Я старший, мне положено.
– Ага, ты ещё скажи, что мне положено тебя слушаться, – я фыркнул.
– А то ж, – весело отозвался Апокалипсис. – Ты и в команде второй в нашем тандеме.
Повернувшись, я спросил с самой обаятельной улыбкой:
– А если я тебе ногу сломаю?
– Стра-ашный боевой воробей! – брат подавился смешком. – Самое секретное оружие нашего Корпуса. Только такое мелкое, что его никто никогда не видел.
– Сволочь ушастая! Я не мелкий!
– Вообще-то, я орёл! Только росту не досталось, – поддразнил брат и тут же бросился бежать.
– Убью! – кинулся следом я.
Обежав пару раз вокруг дома, мы всё же вняли просьбе десятника пойти поужинать. Тем более что от одной мысли о еде сводило желудок.
Накормили до отвала. Но спать всё равно не хотелось. Слишком много мыслей в голове...
Мы с братом расположились на террасе, заняв два из четырёх стоящих там кресел. Кресла здесь такие же ненормальные как весь этот дом. Взять хотя бы то, что терраса представляла собой здоровый отросток белого дерева, с оградой из переплетённых веток, увитых какими-то лианами. Ни мёртвого дерева, ни "неживого" камня не встречалось ни в одном месте этого дома. Я тихо терзал гитару, едва слышно подпевая её музыке. Ван слушал, прикрыв глаза.
– Киса, наверное, места себе не находит, – сказал брат. – И Вэнди.
– И Шон, – добавил я, на миг прижав ладонью струны. – А Маньяки уже растерзали Лиса.
– А Командир – железобетонный. Он просто методично обыскивает планету!
Смех вышел тихий и совсем безрадостный. Пальцы снова перебрали струны. Брат ничего не говорил, но я знал, что он хочет слышать знакомые песни. Такие же безрадостные, как эта ночь.
Минут через пять, привлечённые моей гитарой, на террасе незаметно появились две сестры хозяина дома. А потом и он сам. Но для них петь не хотелось. Ещё немного поиграв без слов, я спрятал гитару.
– Расскажите о своём мире, – первым нарушил блаженную тишину страж.
– Мир как мир, – пожал плечами Ван. – Технически развитый.
– И к звёздам учимся летать... – добавил я. – На соседних планетах строятся исследовательские центры. Мама решила устроить на Марсе постоянную базу, уже десять лет строит. А я так хотел туда слетать...
– Дедушка обещал после Седьмого курса загнать нас на Луну, – мечтательно вздохнул брат. – А лет через сто может и на Плутон слетали бы.
– Говорят, за Плутоном ещё десятая планета с блуждающей орбитой есть. Судя по гравитационным аномалиям в орбите Плутона...
– Ирдес, не гони! У девятой планеты спутник размером в сорок процентов массы самой планеты! У них взаимокомпенсирующее гравитационное поле...
– По-моему, это ты гонишь, светлый брат мой...
И следующие десять минут мы азартно спорили, доказывая друг другу наличие или отсутствие десятой планеты в солнечной системе. Пока изначальный не потребовал объяснить ему значение кучи непонятных слов. И мы так же азартно принялись разъяснять принципы астрономии как науки и некоторые аспекты космостроения. Потребовав у двух не вмешивавшихся в разговор девушек пачку бумажных листов и пару графитных карандашей, мы чертили наглядные схемы, попутно продолжая незаконченный спор.
Потом рассказывали о родном мире. Слова лились сами собой, даже обычно неразговорчивый Ван в этот раз не молчал. Я и брат скучали по нашему миру одинаково сильно. А здесь мы оба... слишком чужие.
Я нашёл на шее цепочку, вытащил из-под рубашки. На ладони оказались новый маяк и детское колечко. Маленькое такое... смешная и нелепая, но всё же память. Память о том, что мне есть зачем возвращаться. Крылатый всегда выполняет обещания.
– Рассвет, – в пространство сообщил брат. – А мы так и не отдохнули толком.
Страж чертыхнулся и повинился:
– Увлёкся я со своими расспросами. Ещё часа два есть, чтобы поспать.
– Да лучше вообще не ложиться, – мотнул головой я. – Нам не впервой. Ван, у тебя от Дрэйка "привета" не осталось?
– Осталось, осталось... – ответил брат, доставая из кармана серебряной розы невзрачную флягу.
Открутил крышку, глотнул, задержал дыхание и бросил флягу мне. Я поймал и сделал глоток, предварительно выдохнув. И всё равно закашлялся.
– Дрэйк – зверюга! – просипел я.
Брат медленно вдохнул, осторожно выдохнул.
– Редкая зверюга, – согласился он.
Особенности нечеловеческой биохимии организмов тёмных и светлых позволяют нам реагировать на некоторые вещи, часть ядов например, не так как люди. Что тёмному хорошо, человеку – смерть. А эти пару глотков позволят нам спокойно продержаться ещё день без отдыха. Всё равно что человеку несколько кружек крепкого кофе выпить, только без неприятных эффектов и тошноты от этого гадкого напитка.
