Текст книги "Тайна для Аниики (СИ)"

Автор книги: Анна Рассохина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

– Просто и он, и я знаем цену прощения! – едва слышно высказалась я, беря сестру за руку, чувствуя тепло ее ладони.

На палубе мы обнялись, не оглядываясь по сторонам, всплакнули, понимая, что теперь разлука окажется вечной.

– Не грусти, – она попыталась улыбнуться. – Я не сдамся, меня не сломить так просто!

– Буду верить и молиться за тебя, – со слезами проговорила я, краем глаза подмечая, что нас догоняет второй парусник.

– Можете начинать прямо сейчас! – взметнулся на палубе черный вихрь, и из него шагнул Артуар. Вполне себе живой и здоровый. Изумились все, поморщился лишь Геррар.

Темный бог смотрел только на меня, склонился:

– Прошу прощения, за то, что невольно навлек на вас беду!

– Сама виновата, нечего лезть туда, куда не просят, – я все еще не могла отпустить ладонь сестры, а она цеплялась за меня в безнадежной попытке продлить момент прощания.

Я решила рискнуть и, прежде чем Артуар продолжил свою речь, быстро произнесла:

– Но вы можете загладить свою вину – спасти и меня, и мою сестру! – выпалила, не дрогнув.

– Хм… – проклятый бог удивленным не выглядел. – Собственно, другая ваша сестрица тоже поставила мне условие и отправила спасти вас и вернуть на Вейтерру. Кстати, и супруг ваш тоже постарался! Оцените это! – я не поняла, шутит собеседник или говорит серьезно, но на всякий случай кивнула.

Артуар заговорил вновь, отводя ироничный взор от моего лица и вглядываясь в лик Велеи.

– Вот так легко вернуть тебя на Вейтерру? По одной только дерзкой просьбе твоей сестры?

– Покажите мне ведьму, которая играючи прожила свою жизнь? – без боязни отозвалась Незабудка.

– Стоит подумать над этим вопросом? – глубоко задумался творец, а я чуть улыбнулась – уж очень комично при этом смотрелся его хвост.

Казалось, что и он озадачился, перестав раскачиваться из стороны в сторону, замерев над дощатой палубой. Почесав золотые, аккуратные рожки, Артуар подошел ближе, не отводя сосредоточенного, прищуренного взгляда от глаз Велеи, как будто вел с ней мысленный диалог. Подтверждая мою догадку, Незабудка кивнула.

– В таком случае иди, – он указал ей на реку и обратился к злющему перевозчику. – А ты, Геррар, займись своими прямыми обязанностями! На тебя неоднократно поступали жалобы от стражей Грани! Угомонись, пусть и на время! Да и ты, ведунья Липкина, подумай! Не всегда ярость и месть – путь, ведущий к счастью! Спроси у сестры! – мотнул головой в мою сторону, и я потрясенно выдала:

– Так вы простили Эрию? – и спохватилась. – Вы спасете ее и Вейтерру?

– Куда мы с братом денемся? – едко отозвался создатель и посетовал в пустоту. – Эти дни я только тем и занимаюсь, что исполняю требования ведьм, тщательно завуалированные под просьбы!

Я смутилась, а он выразительно тяжело вздохнул, а после подал мне руку:

– Идемте! Вас уже заждались!

– А… – я красноречиво посмотрела на Велею, и она поспешно промолвила:

– У меня своей путь, но я тебя найду!

– Если выберешься из Индегарда! – небрежно напомнил Герт'Зеар, и я поняла, что нужно сделать.

Молитвенно сложив ладони, посмотрела на Артуара и самым тишайшим образом попросила:

– А можно мне кое с кем проститься?

Темный бог ехидно вопросил:

– Думаете, это будет легко?

– Не думаю, но справляюсь со своими эмоциями!

– Идите, – равнодушно проронил он, и я потянула Велею к борту.

Уже в воде до меня донеслись мысленные речи Артуара: «Нелегко двум душам ужиться в одном теле!»

«Мы справимся!» – с пылом заверила его я, и творец вновь с усмешкой произнес: «Ладно, сделаю вид, что ослеп! Эрия все равно вернется, вот пусть и разбирается со своими подопечными!» Кажется, мы с Незабудкой в один голос начали благодарить его, не забывая плыть к кораблю Райли.

Бывший маг-полководец встретил меня с улыбкой, которая вовсе не относилась к Лее. Его взор на нее был суров и беспощаден. Явно разглядел, кого видит перед собой. Постаралась отвлечь друга:

– Райли, у нас мало времени. Артуар скоро вернет меня на Вейтерру!

Бывший маг подошел, обнял меня и на самое ухо гневно прошептал:

– Соображаешь, что творишь? Она же станет призраком!

– Разве это твоя забота? – не хотелось грубить, потому постаралась смягчить тон.

– Верно, не моя! – Ра'Айли оскалился. – Моя иная!

Я недоуменно заморгала, и Велея с недовольством просветила меня:

– Этот на тебе метку оставил!

– Не вмешивайся! – угрожающе надвинулся на нее перевозчик.

Я ухватила его за руку и с улыбкой вполне искренне сказала:

– Буду рада увидеть тебя снова, Райли Маков…

Перевозчик ответить не успел, потому что Артуар, устав ждать, мгновенно перенес нас с Леей на Вейтерру.

Переход от смерти к жизни дался мне с трудом, на несколько секунд я потеряла сознание. Очнулась от того, что меня целовали родные губы. В одной руке судорожно сжимала веточку айлирэ, а другой цеплялась за плечо любимого. Исступленно приникая к моим устам, Грэйн что-то шептал, а потом поднял на руки мое все еще безвольное тело и куда-то понес. К слову, Велея испарилась, едва мы оказались на месте, видно, чтобы не мешать. Я слышала крики Снеженики, тетушки и Солнышки, смех Райта, язвительные комментарии Ар'рцелиуса и поздравления Эферона. Но спустя несколько минут мне стало не до них, супруг слишком рьяно решил напомнить себе, а заодно и мне, что я жива. Пробовал ругаться в начале, но я быстро прильнула к его устам, пробираясь жадными руками под сорочку, ничего не видя, только ощущая. Хотелось забыть ледяные прикосновения перевозчика, вспомнить, как снова жить и любить…

Выбрались из комнаты мы спустя два дня, и только потому, что Гримма срочно потребовали наверх – в Наземье. Что-то произошло с его отцом, и Лют был вынужден уехать в Виор. Перед этим он оставил мне свой нагрудный знак, сказав, что это своего рода защита, правда от чего именно не сообщил. Придется домысливать самой!

После нескольких дней, проведенных с семьей в Асодаре, я вернулась в Омбрию. Велея, кстати говоря, нашлась – ее быстро поймали и держали в темнице. Я, лишь благодаря случаю, обнаружила душу сестры и потребовала владыку вернуть ее. Тетушка, задумчиво рассматривая новоявленную родственницу, уговорила своего супруга выпустить невольницу. Так мы и оказались дома. Незаметно подкрался праздник Новогодья, пронесшийся в тревогах, так как от Грэйна не было никаких известий. Чтобы отвлечься и понапрасну не накручивать себя, потому что в супруге была уверена, я отправилась исполнять клятву, данную Альбене. Нашла и дочь, и внучку этой ведьмы и поведала им все, что знала. Лея все эти дни вела себя смирно, то есть не металась по городу, изучая изменившийся мир, не пугала прохожих, влетая в лавки, не донимала меня расспросами. Правда, это случилось уже после того, как мы с ней побеседовали о том, что такое хорошо, и что такое плохо! И причина была серьезной…

В один из дней ко мне прибежал Талис, вернувшийся с очередного задания. Я пригласила ведьмака в дом, выставила на стол угощения и приготовилась слушать. Талис отодвинул тарелку с едой, потом придвинул, уперся хмурым взглядом в стол, помешал содержимое кружки, и мы оба дружно вздохнули. Где-то под потолком послышался смешок Велеи, и мы с ведьмаком так же одновременно вскинули головы.

– Это кто? – Талис мгновенно вскочил и суетливо принялся отцеплять от пояса небольшую суму, в которой, вероятно, хранил запас необходимых зелий.

– Подожди! – я подошла к нему и удержала за руку. – Это душа моей сестры. Можешь звать ее Леей. – И перевела строгий взор на Незабудку. – А ты, будь любезна, оставь нас!

Велея показательно фыркнула и величаво выплыла из кухни.

– Рассказывай, – Талис серьезно взглянул на меня, но ладонь мою не отпустил.

Пришлось в таком вот незавидном положении начать свое сумбурное повествование. Конечность свою я, правда, вернула, пока говорила. Получилось будто случайно, когда эмоционально размахивала руками. Талис присел обратно на стул и, рассматривая узорную скатерть, проворчал:

– Вечно найдешь себе проблему!

– Я не проблема, глупый ты человек! – послышалось угрожающее шипение из гостиной, и мне пришлось закрыть дверь. Особой надежды, что деревяшка удержит призрака, не было, но попытаться стоило.

Талис опять неодобрительно покачал головой и неожиданно выдал:

– Прими меня своим Хранителем!

Я так и села, не ведая, что отвечать, а дверь, как и следовало предполагать, преградой не стала – довольная Велея влетела к нам и, прежде чем, я сумела ее остановить, объявила:

– Какой из тебя Хранитель? Ты себя в отражении видел? Скромный, занудный, жалкий!

– Лея! – я огляделась в поисках чего-то тяжелого, не нашла, но, пока думала, как безболезненно утихомирить призрака, Талис сделал это по-своему.

Он вскочил, проворно вытащил плеть из специально заговоренных серебряных бечевок и отработанным жестом пленил душу.

– Жалкий, значит? – я первый раз видела ведьмака в таком гневе.

Велея ощерилась, отчаянно стараясь сорвать с шеи петлю, и я вмешалась, умоляюще взглянув на старого друга:

– Отпусти ее, пожалуйста…

Талис, одаривая бывшую ищейку убийственным взором, выслушал мою просьбу, отпустил свою добычу и рявкнул на нее:

– Вон отсюда!

– Да пожалуйста! – потирая шею, бешено сверкая глазами, Лея направилась к выходу, но не удержалась и мстительно сообщила:

– Можешь просить Веснушку об одолжении сколько угодно, только все равно тебе никогда не стать ее Хранителем!

– Лея! – взвизгнула я, а Талис, на его несчастье, спросил:

– Почему?

– Не видишь? Она замуж вышла! За мага, между прочим!

– Велея! – теперь я разозлилась, и сестрица, поняв это, поспешила убраться прочь.

Свое черное дело она сделала, и Талис после минутного раздумья, с грустной улыбкой промолвил:

– Ясно! Не оправдывайся! – широко шагая, отправился к двери. Открывая ее, обернулся. – Не волнуйся, я мужчина, хоть и ведьмак! Потому тревожить тебя больше не стану! Прощай… любимая…

Сказал и ушел прочь, а я, простояв в оцепенении пару минут, метнулась за ним.

– И чего ты так за него переживаешь! Он прав в одном – мужчина – он и есть мужчина! Они недостойны…

– Лучше помолчи! – разъяренно бросила я, хватая накидку и выбегая на мороз.

Ведьмак уже успел дойти до калитки, и я, глотая слезы, окликнула его:

– Талис! Подожди! – он замер, а я побежала.

Добралась, прижалась щекой к плечу, обтянутому жесткой курткой, и тихо уронила:

– Не могу отпустить тебя так…

Он обернулся, прижал меня к себе на мгновение, вздохнул, а когда отпустил, улыбнулся:

– Хорошо, не будем прощаться… Просто дай мне время…

Я не удерживала его, и Талис пошел дальше, шаг, другой, обернулся и подмигнул.

Надеюсь, мы еще свидимся!

Развернулась и бросилась в дом, желая отругать сестрицу, но не смогла, только тоскливо шепнула:

– Вот что ты за существо?

Велея сникла, опустила взор, а я скрылась в своей комнате. Но поговорить нам все равно пришлось, когда она, просочилась сквозь стену и покаянно изрекла:

– Прости…

– Влетай уже! Будем беседовать! – хотела произнести строго, но получилось просяще, но радость и облегчение в глазах Незабудки стоили многого.

Со скоростью зимних метелей промелькнули еще три недели, полные неизвестности – Гримм не подавал весточек о себе, и я загрустила. Попивая горячий взвар, всплакнула, глядя на тихо падающие за окном снежинки. Свет луны, проникая через окно, серебрил комнату, заставлял двигаться тени, выползшие вечером из укромных уголков. Рьяна, болтающая без умолку, наконец, сделала паузу в разговоре, а Велея, зависшая в воздухе напротив меня, нахмурилась, и, не выдержав, сказала:

– Ну и чего ты сидишь?

– А что мне остается делать? – я смахнула со щеки очередную слезинку, и сестра протяжно вздохнула и рявкнула, заставляя меня подскочить на месте, а Рьяну испуганно моргнуть.

– Хватит ныть! Ведьма ты, или кто?!

– Ведьма, – я снова всхлипнула, и Капелька неожиданно сочувственно выдохнула:

– Угу! Только беременная!

Я так и рот открыла от подобного заявления, а потом с недоверием прижала ладонь к животу и разрыдалась. Под рукой теплыми комочками толкнулись мои дети – близнецы, мальчик и девочка, маг и ведьма.

– А-а-а… – взахлеб выплескивала я свои эмоции, меняющиеся с невероятной скоростью.

– Бэ! – передразнила сестрица. – Чего сидишь и сопли распускаешь? Вдруг маг тебя обманул? Забыл о тебе? Выясни и отомсти гаду!

– Не обманул и не забыл! – прорыдала я и мгновенно умолкла, осознав истину. – Ему помощь требуется! – вскочила и забегала по комнате.

– Буран намечается! – произнесла Рьяна, выглядывая в окно. – Давай лучше погадаем? Я руны принесла… – с надеждой во взгляде протянула мне колоду.

– Некогда гадать! Действовать нужно! Я отправляюсь во дворец! – бросилась переодеваться, не обращая внимания на подругу.

– На чем это интересно? – язвительно полюбопытствовала Лея мне в спину.

– На метле, конечно! – не менее язвительно откликнулась я. – Ты же притащила нам этот раритет! Не поленилась, напугала какого-то ведьмака до полусмерти, чтобы несчастный доставил этот хлам к нам домой!

– Это не хлам! – сестра взвизгнула. – Между прочим, в мое время ведьмы только так и передвигались!

– Вот только удобно ли им было?

– Вот и проверь!

– Всенепременно! Видишь, тунику и брюки ищу! – пропыхтела я, копаясь в недрах шкафа.

Нарядилась, накинула шубку и шагнула к двери, недалеко от которой стыдливо пряталась самая обычная палка, к низу которой были примотаны ветки.

– Не пущу! – упрямо заявила Незабудка, грудью встав на защиту «транспорта». И, похоже, ей было все равно, что эта грудь мало того, что обнажена, так еще и просвечивает. Велея ткнула в меня полупрозрачным пальцем. – Тебе сейчас нельзя садиться на метлу! У тебя не то положение!

– Тогда сделай одолжение, напугай какого-нибудь извозчика, чтобы он доставил нас до дворца государыни!

– Без проблем! – Лея просочилась сквозь дверь, и, глядя на глухую деревяшку ошарашенным взором, я пробормотала:

– Это же было несерьезное предложение…

– Пошли уже, если получится, то догоним ее! – Рьяна торопливо обувалась, готовая бежать сквозь буран следом за призраком.

В общем, не хочу вспоминать, как мы добирались до дворца, как я уговаривала ведьм-охранительниц пропустить меня к государыне среди ночи, и как мне повезло, что все-таки пропустили. Маресса приняла радушно, а гостивший у нее Фирион, выглядевший в халате (пусть и расшитому золотыми нитями) вполне по-домашнему, совсем не напоминал коварного мага и сонно предложил помощь своих подданных. Уже на следующий день один из них доставил нас с Велеей в Виор. Разумеется, сестрица умело пряталась от всех, исключая меня. В паланкине она закидала меня вопросами, точно была не зрелой ведьмой, а девчонкой. Удивительного ничего в этом не было – проведи столько времени в плену, сражаясь за свое существование, а потом вырвись на свободу, ощути ее вкус. Лея пыталась наверстать упущенные годы, пусть ей и было сложно это сделать, будучи бестелесным созданием. В тело мое она не просилась, хотя порой я замечала, какие взгляды ведьма бросает на прохожих. В такие моменты, я понимала – нам срочно нужно найти подходящую оболочку, в которую сможет вселиться душа моей сестры. Задержаться, подумать над этой мыслью, Незабудка не позволила, всю дорогу требуя ответов на поставленные вопросы.

В Виоре царила влажная зима с пронизывающими ветрами, но совершенно бесснежная. Маг был так любезен, что высадил меня прямо у гильдии, в здание которой я ринулась, сломя голову.

Влетела в главный зал, замерла на пороге, радуясь теплу, идущему от огромного камина, в котором пылало неукротимое пламя. И сейчас я его не боялась, смело прошла внутрь, протянула к огню озябшие ладони, улыбнулась искорке, садящейся на мое плечо. Все это происходило в полнейшей тишине под оторопелые взгляды согильдийцев.

– Ну и где он? – я требовательно посмотрела на Райта, оглядывая находящихся в зале магов и магинь, замечая, что Лея притаилась за огромной вазой, кровожадно разглядывая огневиков.

Вмешиваться не стала, потому что заранее объяснила сестре ситуацию в нашем мире и попросила не обижать жителей Солнечного.

– М-м-м… – замычал Ладов; торопливо отвела глаза Зирана; ушел от ответа Кирон; замялся Ацур и только Арвин буркнул:

– Лют занят!

Я снова, теперь более придирчиво изучила зал и всех, кого в нем увидела. Улыбки некоторых магичек мне не понравились, слишком ехидными, мстительными, злорадными они были.

– Неужели приготовлениями к свадьбе с Дамарой? – процедила я, рассердившись, да так, что ворвался ветер, распахнув своей силой дверь, разметал предметы, набросился на огонь. Велея, сидя под цветком, довольно потирала руки.

Райт подошел ко мне, не мигая, вопрошающе глядя в глаза, и гнев мой схлынул. Слезинка скатилась по щеке, как признак слабости, а ладони сами собой легли на живот, где зашевелились малыши. На миг сознание окутала темнота, и я покачнулась, но не упала – надежная рука друга удержала меня. Помогла присесть на стул, кто-то подал стакан с водой, и Ладов, нависнув надо мной, шумно выдохнул:

– Вот как дела обстоят!

Я поднесла посудину ко рту, испить из нее получилось не с первого раза, зубы стучали о стеклянный край.

– Знаешь, ведьмочка, – Арвин сверлил меня малопонятным взором, – а ведь братец показался мне каким-то странным!

– Да и решение он как-то резко изменил! – дополнил Ацур, и его сестра согласно кивнула:

– Да-да! То убивался, когда ты умерла, то к тебе торопился вернуться, а то ни с того, ни с сего жениться на Дамаре надумал!

– Верно! – вступил в разговор Кирон. – Не в характере Люта менять свои убеждения! Ну, а то, что он влюбился в нашу ведьмочку, не заметила только она сама, а мы все давно увидели… – приподнял бровь, дожидаясь моей реакции.

– Так чего мы сидим?! – возопила я, вскакивая с места, но покачнулась.

И теперь меня удержали три пары рук.

– Лучше присядь, – настоятельно порекомендовал Райт.

– Торопиться не следует. Мой дядька далеко не слабый противник! – произнес Арвин, окидывая собравшихся въедливым взором, а спустя минуту к нему присоединился Кирон, разгадавший замысел Зяблика.

Я пока не понимала, чего они хотят, но когда оба мага указали на рыжеволосую магиню и выдали:

– Ты! – а она, поведя плечиком, ответила:

– Да пожалуйста! Я за справедливость! Не хочу, чтобы ребенок родился без отца!

Промолчать у меня не получилось:

– Дети! У нас с Грэйном родятся дети – ведьмочка и огневик!

– А-а-а, – ошалелый вопль раздался над залом, и я непоколебимо подтвердила:

– Ведьмы никогда не ошибаются в таких вопросах!

– Ладно, уговорила, – рыжеволосая магичка вполне по-дружески улыбнулась. – Можешь занять мое место! Платье, думаю, тебе подойдет!

– Остальным, – нагло оповестил Кирон, – я не советую сегодня покидать гильдию! А кто расскажет – не пощажу!

Украдкой посмотрела на Лею, ее кривая усмешка, похожая на оскал хищника, могла бы напугать кого угодно. Я успокоилась, сестра проследит, чтобы никто из согильдийцев меня не выдал.

Эпилог

Всё пройдёт, и печаль, и радость,

Всё пройдёт, так устроен свет.

Всё пройдёт, только верить надо,

Что любовь не проходит, нет.

(слова из песни)

Не помню толком, как провела ночь в замке Ладовых, спала урывками, зато ела за троих. Во мне неожиданно проснулся зверский аппетит, и матушка Райта, посвященная в нашу тайну, улыбалась, подкладывая в мою тарелку самые вкусные и полезные кусочки. Ришен, тоже не оставшийся в стороне, поминутно хмурился, считая нашу затею весьма опасной, и предлагал поговорить со своим старинным другом. Райт просил отца, отвлечь Гэврэла Лютова, я тряслась от нетерпения – столь сильно хотелось повыдергать белобрысые волосенки Дамары. Велея пропала, надеюсь не навсегда! Сильно за сестру не переживала, решив, что она осталась в гильдии присматривать за теми, кто дружил со Светловой и мог предупредить ее.

И вот я под руку с Райтом вошла в замок, и у меня пропал дар речи, когда увидела родовое гнездо магьеров Лютовых и поняла, с кем связалась! Но отступать некуда, не прощу себе, если сейчас позорно сбегу, брошу любимого в беде. Не знаю, что за колдовство использовал Гэврэл, или это Дамара расстаралась, но я должна спасти супруга, как он сражался за меня.

– Держись! – Ладов похлопал меня по руке.

Я заставила себя собраться, глядя только вперед, туда, где у украшенного алтаря стоял жених и его донельзя радостный, буквально излучающий торжество всем своим видом, отец. Гримм, если не обращать внимания бледное лицо и темные круги под глазами, выглядел вполне привлекательно. Темный костюм, светлая рубашка – все в традициях магов. У них не бывает обручальных браслетов, только кольца. Потому мне неизвестно, где сейчас находится пара моего собственного свадебного украшения. Браслет, тот самый, сотворенный Да'Ороном. Как некстати вспомнился этот изменчивый, а заодно с ним и Лами. В Виоре магичку считали погибшей, а я не успела рассказать им о том, что так и не встретила ее в Индегарде. Потому верила, что Кнутова осталась жива. А раз выжила она, то что стало со звездным высшим и Да'Ороном? О плохом думать было некогда – сейчас только о спасении Люта, все остальное после!

Белоснежные цветы в разгар зимы, украшающие большое помещение с золотистыми мозаиками на светлых стенах, благоухали так, что меня затошнило. Сдержала порыв, прижимая к носу флакончик с нюхательной солью, предусмотрительно выданный Лией Ладовой. Райт с сочувствием посмотрел на меня и повторил:

– Держись!

Я покивала, а что еще оставалось?! Дрожали огоньки многочисленных свечей, расставленных повсеместно, кружилось все перед моими глазами, и только мысленно я старалась дотянуться до Гримма, напомнить ему о нашей любви. В один миг мне показалось, что он встрепенулся, бросил растерянный взгляд в зал, всего на секунду зажегся в его глазах знакомый синий огонь, но тут же погас. А в двери под нежные звуки музыки вошла улыбающаяся Дамара в длинном атласном платье. Я едва не села на пол, потому что эмоции всколыхнулись во мне, взвились, грозя потерей контроля над силой магии.

От необдуманных поступков меня удержали двое: Райт и Зирана, магичка еще и обняла.

Сияющая от восторга Светлова, красуясь, подошла к Люту, и он протянул ей руку, приглашая подняться на небольшую ступеньку у алтаря. Жрец Тилла приготовился к церемонии, даже рот открыл. Но его слов мы не услышали, потому что раздались развязные речи Арвина:

– Погодите-погодите! Не начинайте без меня!

Я ахнула, когда разглядела, что Зяблик успел хорошенько выпить, а в зал прошел, покачиваясь сам и покачивая в руке бутыль с чем-то крепким, судя по этикетке.

– Арвин! – попробовал осадить своего сына отец Зяблика, но не преуспел.

Из рыжего получился бы великолепный актер, так самозабвенно он играл выдуманную роль. Ришен Ладов тоже не подвел, выскользнул из толпы и подошел в Гэврэлу, указывая на балкон, опоясывающий зал. Арвина захотели остановить еще несколько смельчаков, а мы с Райтом, скрываясь за спинами гостей, поспешили к алтарю. Гэврэл отошел к лестнице, ведущей наверх, к музыкантам, и Ришен настойчиво тянул его дальше. Дамара, не понимая происходящего, но явно что-то подозревая, вцепилась в руку Гримма, панически оглядывая пришедших на торжество людей.

Лют не проявлял признаков какого-либо беспокойства, даже на выкрутасы Арвина глядел равнодушно. А уж Зяблик изгалялся, как мог, бегая от прибывших на подмогу стражников.

Дамара смогла увидеть нас с Райтом только тогда, когда мы добрались до алтаря. Ее взгляд из торжествующего превратился в затравленный. Так может смотреть только дикий зверь, преследуемый охотниками. Но мне ее было ничуть не жаль.

– Не отдам! – истерично заорала она, прожигая меня убийственным взором.

Я ответила ей тем же, а вслух еще и известила – пусть все знают:

– Ведьма никогда и никому не отдаст своего мужа!

– А где доказательства? – не сдалась она. – Нет ни одного документа, подтверждающего церемонию! – с победным видом закончила.

Позади нас в зале послышались возгласы: кто-то из людей не мог вникнуть в суть происходящего, кто-то возмущался тем, что ведьма проникла на церемонию, кто-то требовал раскрыть правду.

– Зато есть свидетели! – пока я решала, что ответить наглой захватчице, высказался Райт. – Я готов подтвердить, что мой друг Грэйн Лютов женился на ведунье Аниике Яблочкиной.

– И я! И я тоже! – качаясь на богато украшенной, шелковой портьере, оповестил собравшихся Арвин.

Ткань не выдержала, и маг рухнул на пол, где его и схватили стражники. Поднялся всеобщий гвалт, где отдельных слов уже было не разобрать. Я видела, что Зверовы вступились за меня, как и Лиа Ладова. Ришен боролся на лестнице с Лютовым-старшим, и Райт с тревогой следил за ними. Я, послав всех и все к паземкам, подошла к любимому. Ветром столкнула со своей дороги окрысившуюся Дамару, взяла прохладные ладони Люта в свои, заглянула в холодные глаза.

– Милый, вспомни, прошу! – взгляд синих глаз оставался безучастным.

– Ничего у тебя не выйдет, ведьма! – злобно выкрикнула Светлова, бросилась ко мне, но была вовремя схвачена Райтом.

Я обняла Гримма, надеясь услышать стук его сердца, но оно билось неторопливо, точно не хотело этого.

Я залилась горькими безнадежными слезами – в этот миг любимый маг напоминал ожившую, но так и не ставшую человеком, статую. Безжизненный взгляд, как будто застывший; движения, словно замороженные. Обернулась к отцу Люта. Он уже успел сбросить Ришена с лестницы и теперь творил темную волшбу. Я отчаянно прокричала:

– Неужели не видите, что убиваете его?

– Все, что угодно, только бы он тебе не достался, ведьма! – отозвался маг и безумно захохотал, складывая пальцы в нужную композицию, готовясь шептать слова смертельного заклятия.

Я посмотрела на Дамару, она была свободна, так как Райт кинулся на помощь к отцу. Ее уста беззвучно что-то шептали, наверное, проклятия в мой адрес. И я, глотая слезы, проговорила:

– Если любишь, отпусти! Иначе он умрет!

– Скажи это себе, ведьма! – с ненавистью изрекла она в ответ.

Я повернулась к любимому, понимая, что не в силах справиться с черной волшбой, потому отступая. Шаг назад, еще один и смотрю только на НЕГО – единственного мужчину, которого теперь не заменит никто. Не слышала криков друзей, не слушала прочих, из-за слез лицо Гримма расплывалось, и эти обманчивые движения казались эмоциями. На самом деле Лют оставался совершенно спокоен, будто ничего необычного вокруг него не происходило. Прощаюсь со своей любовью на веки, обещая и ему, и себе, что расскажу детям о ней. И вдруг Грэйн вздрогнул, обнял плечи руками, которые разом покрылись твердой чешуей – демон побеждал Люта. И я не могла допустить, чтобы супруг погиб. Отступила окончательно, сказав сопернице:

– Иди, успокой его…

А сама опустила взор, чтобы не тревожить память супруга, не пытаться разбудить его разум от колдовского сна.

В зале между тем наступила пугающая тишина, не своим голосом завыл Гэврэл, проклиная всех ведьм на свете. Что-то укололо меня между лопаток, вызывая озноб, а изменившийся Гримм спрыгнул с возвышения. Высокий, выше, чем человек, чернокожий демон, направился к нам. Я видела только его глаза – синие, гораздо более насыщенного цвета, чем обычно, потому что в них горело яростное пламя.

Охнула за спиной Дамара, но я не повернулась, наблюдая за Лютом. Магичка, пискнув, ухватилась за меня, вот только я не поняла, что она хотела сделать – укрыться за моим телом, или все-таки утянуть назад, надеясь спасти от неистовства демона. Но я верила, что Грэйн победит, потому не сдвинулась с места, опустила руку на живот, успокаивая разволновавшихся деток. Пусть еще таких маленьких, но уже осознающих все, чувствующих и горе мамы, и состояние папы. Поняла, что нужно делать, протянула другую руку, выставила ее на пути демона и выговорила:

– Прикоснись…

Лют моргнул, схватился за голову, а затем и за мою руку, едва не уронив при этом и меня, замер. Пламя в его глазах угасло, тело постепенно вернулось в прежнее состояние, и меня стиснули в медвежьих, вернее в истинно демонических, объятиях.

– Веснушка, – прохрипел он мне на ухо, и я разревелась, теперь уже от счастья, а потом рассмеялась.

Мой личный маг поцеловал меня, затем вдруг отпустил а, замечая мое изумление, пояснил:

– Она пыталась убить тебя! – и скакнул за мою спину.

Вот опять все завопили, пришлось обернуться и мне, чтобы быть в курсе того, отчего поднялся этакий шум. Оценив ситуацию, я бросилась спасать… нет, не Дамару, а Велею! Сестрица умудрилась вселиться в тело магички при таком скоплении народу, и я еще не ведала, видел ли кто-нибудь это безобразие!? Хотя в данный момент этот факт волновал меньше всего, Гримм убивал Светлову, вернее ее тело, занятое сейчас ведьмой. Ставшие карими глаза закатились, потому что Лют не щадил врагов, крепко держа тело магини за шею, перекрывая источник живительного воздуха.

Я ринулась к супругу, понимая, что Велея вот-вот лишится единственного шанса на нормальную жизнь, потому изо всех сил ухватилась за руки Гримма в надежде отцепить их. Легче скалу сдвинуть! Маг монотонно твердил:

– Она пыталась тебя убить! Я видел! – не отпуская свою жертву.

– Но не убила же! – заискивающе повторяла раз за разом я, мысленно умоляя Велею держаться.

– В последний момент остановилась, значит, в ней осталось хорошее! – подскочила к нам Зирана, хватая Люта с другой стороны, жалея бывшую подругу.

Но я знала, кто остановил руку Светловой, если бы не помощь Незабудки, то меня, пожалуй, снова отправили бы в Индегард. Б-р-р-р… ни в город, ни к стражам Граней возвращаться не хотелось! Но и для сестры я обязана была расстараться, потому лопотала что-то о милосердии и всепрощении, но, видя, что слова не приносят желаемого результата, решила действовать иначе. Попросту притворилась, что падаю в обморок. Хвала творцам, Гримм с отчаянным рычанием:

– Ани, что с тобой? – подхватил меня, бросая Велею.

Ради приличия, я притворялась еще несколько минут. Даже стыдно стало за свой обман, так переживал любимый, но от слов:

– Не вздумай снова умирать, иначе пойду следом! – расплакалась, а потом мы целовались очень долго и самозабвенно, позабыв о том, где находимся. В чувство привел ехидный голос владыки Подземья:

– Хм… мне сказали, что тебя, ведунья, опять убивают! Но ты и не думаешь умирать!

Я спрятала покрасневшее лицо на плече любимого, а Лют нахально заявил:

– Не видите, мы заняты!

Умению держать себя в руках так, как Ар'рцелиус, мог позавидовать любой. Высший демон, не только не обиделся, но постарался задеть Гримма, смущая меня еще сильнее:

– Вижу, вижу! Как и другие, собравшиеся в этом помещении! Потому предлагаю вам уединиться! В моем замке полным-полно комнат! И, кстати, вы уже использовали одну, с успехом, как мне доложили!

Тишина вокруг стала оглушающей, люди просто онемели, а нас с супругом великодушный подземец отправил прямиком в Асодар. И приземлились мы очень удачно – на огромную кровать. Я моргала, рассматривая полог над ней, а потом обзор заслонило лицо ухмыляющегося огневика: