Текст книги "Пламя для Снеженики (СИ)"

Автор книги: Анна Рассохина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Глава 19,
о женщинах

Трудный народ эти женщины!

М.А. Булгаков «Мастер и Маргарита»

Совершенно не ощущая вкуса, залпом выпила весь хмельной напиток, с тоской посмотрела на опустевшее донышко и скосила глаза на подруг. Они ответили пристальными и сочувствующими взглядами.

– Он ненормальный! – запальчиво поведала Лийта, только очень тихо, чтобы ее никто, кроме нас с Синеглазкой, не слышал.

– Дурак! – дополнительно прошептала мне Ветла.

В зале тем временем послышались робкие аплодисменты – так гости, приходя в себя от потрясения, начали поздравлять новоявленных жениха с невестой. Я в середину зала не глядела – боялась, что сорвусь. Блазилось, что все присутствующие с насмешкой смотрят на меня, отчего хотелось убежать на край Вейтерры, спрятаться от всех, укрывая свое горе.

– Кажись, Фирион расстроен, – задумчиво молвила Голубка, и Ветла кивком головы согласилась с ней.

– Странное дело, – продолжила размышлять вслух Лийта, пока в зале звучали все более и более уверенные поздравления.

– Может, займемся очередным расследованием? – хмыкнула Синеглазка, отнимая у меня пустой и подавая полный бокал.

Этот я не стала так стремительно опустошать, как предыдущий. Сделала медленный глоток – зубы стучали о хрустальный край – меня трясло от гнева, но я, отвлекаясь, пробовала вино. Терпкое, ароматное, напоминающее о жарком лете и редких для нашего края солнечных днях, наполненных искристой радостью и ощущением свободы, когда, гуляя по цветущему полю, расправляешь руки и желаешь мчаться следом за ветром, колышущим духмяные травы. С лазурных небес льется золотистый свет, и доносится пение птах, а в душе царит ощущение безграничного всепоглощающего счастья. Я улыбнулась назло всему! Дерзко вздернула подбородок и смело взглянула в зал.

– Правильное решение, – хищно оскалилась Лийта, поглядывая на меня.

– Ведьмы не сдаются! – поддержала ее Ветла.

– Верно! И я не сдамся! – моя улыбка стала шире и коварнее.

Никому не позволю отобрать свое счастье! Мое сердце, сердце настоящей женщины, выбрало самого подходящего для меня мужчину! Невероятно красивого, уверенного всегда и во всем, умного, не пасующего перед трудностями, пылкого любовника, интересного собеседника, доблестного воина и хорошего стратега, сильного волшебника – истинного спутника ведьмы! Предвкушая скорую «битву», я осматривала зал, взглядом выделяя свою соперницу – Марессу! Сейчас мне было все равно, кем являюсь я, и кто есть она! Мы обе женщины, влюбленные в одного и того же мужчину, слова которого я прекрасно помнила! Верить ему безоговорочно не собиралась – ведьма я или нет?! А собиралась сражаться за желанного мужчину до полной победы!

– Удачи! – сказала Ветла, поймав мой шальной взгляд.

– Она тебе понадобится! – ухмыльнулась Лийта, салютуя мне бокалом.

После искрометного танца с Даровым я, наравне с Марессой, главой Ведического Совета и правителем Солнечного, находилась в центре пристального внимания всех присутствующих. Решительно поднялась на ноги, ибо столь подходящий момент упускать никак было нельзя. Лучезарная улыбка и слегка хмельной, вызывающий взгляд сделали свое дело – ко мне стали подходить кавалеры и приглашать танцевать.

Продолжая искренне и чувственно улыбаться, я кружилась по залу, меняя партнеров, словно перчатки, забыв про усталость, тоску и, самое главное, ревность. Очередной танец закончился и незнакомый маг, прикоснувшись трепетным поцелуем к моей руке, отступил, а за моей спиной послышался бархатный голос:

– Ведунья, мне дозволено будет потанцевать с вами?

Оглянулась и в немом изумлении воззрилась на Фириона, протягивающего мне руку.

– С величайшим удовольствием, Ваше Сиятельство! – улыбка моя получилась, как и было задумано, медовой. Мимолетно прикасаюсь и провожу язычком по губам, как будто невзначай, но и этот жест тщательно выверен и отточен до совершенства.

Маг замирает, а его уста изгибает искушающая и в чем-то опасная улыбка – он принял вызов. Что же сыграем! Это будет увлекательно! Подразним Рона, а заодно и Марессу, посмотрим, чем все это закончится!

Мы кружимся в вальсе, плавно скользя по мозаичному полу, расслабленно, немного лениво, едва соприкасаясь телами. В момент кульминации танца, когда музыка набирает обороты, и ее аккорды звучат громче, звучнее, мы становимся намного ближе и, задыхаясь, смотрим друг другу в глаза. Изумленно понимаю, что очи у Фириона разноцветные. И сейчас в них пылает неукротимое пламя, подстегивая меня к дальнейшим легкомысленным и таким соблазнительным дерзостям. Наклоняюсь к его лицу так близко, как могу, и шепчу:

– Разве маги так быстро сдаются?

Одна его темная бровь иронично взлетает вверх, мое тело без труда поднимают над полом сильные руки и кружат стремительно, властно, нагло. Затем ставят на пол и вынуждают, прогнувшись в талии, отклониться назад. Лицо мага, прикасается к моему, рваное дыхание срывается с полуоткрытых губ Фириона, которые почти яростно шепчут:

– Огневики никогда не сдаются! А вот вы, ведунья, подарите другой то, что вам дорого?

– Нет, – выдыхаю я ему в уста, безотрывно глядя в разноцветные очи.

Фирион одобрительно кивает, помогает мне выпрямиться и, не отпуская из своих объятий, шепчет:

– С вами приятно общаться, ведунья… – вопросительная пауза.

– Снежа, – страстно откликаюсь я, – зовите меня только так!

Танец завершен, а мы все еще стоим и смотрим друг другу в глаза. В зале стоит оглушающая тишина – кажется, я опять отличилась! Фирион чуть отходит и склоняется в легком поклоне, а после прикасается к моей руке игривым поцелуем и говорит:

– Мне понравился этот вальс, Снежа…

Я улыбнулась и, как бы случайно, бросила взгляд в сторону – Даров и Маресса стоят недалеко, и оба смотрят на нас. Рон взбешен – глаза светятся жутким таинственным светом, крылья носа трепещут, желваки на щеках напряжены до предела. Когда он медленно переводит взор на Фириона, то к неукротимому бешенству добавляется еще и жажда убийства. Щеки Марессы пылают алым цветом, она судорожно поджимает губы, выражая свое недовольство. Я продолжаю лучезарно улыбаться, Фирион победно ухмыляется и ведет меня прочь.

Музыканты снова начинают наигрывать легкомысленную мелодию, я двигаюсь по залу с высоко поднятой головой – мне скрывать нечего! Никогда бы не подумала, что буду чувствовать себя столь уверенно под перекрестным вниманием всех присутствующих, и более того, мне это безумно нравится!

– Еще раз благодарю за подаренный танец, Снежа, – правитель магов опять приложился к моей руке страстным поцелуем.

– Это вам спасибо, Ваше Сиятельство, вы доставили мне истинное удовольствие! – не поскупилась на щедрую похвалу, и была вознаграждена его довольной и искренней улыбкой.

Как только Фирион покинул меня, то с двух сторон подхватили обе подруги.

– Ты сегодня в ударе, подруженька! – констатировала Лийта.

– Это несомненный успех, Ягодка! – согласно закивала Ветла.

– Тогда давайте выпьем! – со значением посмотрела на них обеих.

– Присоседимся к твоему триумфу, пусть все знают – мы твои подруги! – поддержала меня Голубка, и мы все втроем направились к столам.

Окрыленная первой победой, ненадолго оставила подруг и спустилась на крыльцо. Тэрн, заметив меня, извиняющее улыбнулся и демонстративно развел руками. Я кивнула, показывая, что все поняла, но сдаваться не собиралась! Ради дочки я готова горы свернуть, вернее, лично раскрыть Грани и вытащить всех фей, привести их к Солнышке и заставить исполнить ее пожелание. На то я и мать, поэтому должна сделать так, чтобы моей кровиночке было хорошо!

Едва вновь прошла во дворец, как меня рывком схватили за руку и утянули в дальний угол к лестнице. Подняв голову, узрела разъяренного Рейва Ладова, крепко прижимающего меня к стене и причиняющего боль. Приподняла бровь в притворном удивлении, и он процедил, поясняя свой поступок:

– Что, ведьма, все играешь? Мало тебе моего брата и главы вашего Совета, так ты решила еще и Фириона охмурить?! Кто следующий? Тилл?

– Не тебе говорить мне об этом, маг! – вскинула голову и строптиво взглянула в его зеленые глаза. – Уж кто бы рассуждал об играх?!

– Ты о чем толкуешь? – Рейв слегка ослабил хватку.

– Не догадываешься? – насмешливо полюбопытствовала я.

Ладов старший выпрямился, презрительно прищурился и с пакостной ухмылкой выдал:

– Неужели ты о Клеверовой беспокоишься? Разве ведьм волнуют сердечные переживания друг друга?

– Вовсе нет, – решила уколоть его как можно больнее, – потому что Ветла совершенно не переживает! Это она воспользовалась тобой: для коллекции, так сказать!

Зрачки в глазах мага стали красными – задело его мое сообщение. Небрежно сбросила его руки со своих плеч, оттолкнула Рейва и, грациозно покачивая бедрами, оставила огневика наедине со своими не слишком приятными мыслями. Я ведьма – надо соответствовать!

Поднимаясь по лестнице, увидела, что из зала быстрыми шагами выходит Маресса. Я решила, что наступила пора поговорить с соперницей. Торопливо осмотревшись, подгадав нужный момент, я обратилась в пчелу и стремительно полетела следом за государыней. Догнать ее мне удалось только на лестнице, ведущей на следующий этаж – слишком быстро она шла, будто убегала от кого-то. Надеюсь, что не от меня! Спустя минуту узрела, от кого стремилась скрыться Маресса. Следом за нами торопливо двигался весьма раздосадованный Фирион. Испуганно обернувшись, государыня обнаружила преследователя, ускорила шаг, но маг в пару прыжков настиг ее, схватил и прижал к стене. Маресса растеряно заозиралась по сторонам, но на ее несчастье, в коридоре никого, кроме двух людей и одной пчелы, не было.

– Любовь моя, – страстным шепотом обратился к ней Фирион, повергая меня в оцепенение, – не пойму, за что ты так со мной? Это ведь я должен был стать твоим женихом!

– Я Рона полюбила, – пропищала государыня, что было совсем не свойственно для нее.

Я замерла, стараясь слиться со стеной, что случится дальше, мне было весьма и весьма интересно узнать!

– Уверена? – вкрадчиво вопросил маг, проводя языком по шее ведьмы, заставляя ее прикрыть глаза на мгновение.

Потом государыня распахнула очи, попыталась оттолкнуть огневика и более уверено объявила:

– Я Рона люблю, а не тебя… Фир…

Мужчина не выпустил из рук свою добычу и очень вкрадчиво произнес:

– Марессочка, милая моя, разве так сопротивляются магам?

– А… а как надо вам сопротивляться? – выдохнула она, да и я невольно прислушалась, ожидая ответ Фириона – так как тоже не ведала, как это делать.

– М-м-м? – правитель Солнечного предвкушающе улыбнулся, но ни мне, ни Марессе узнать ответ на поставленный вопрос так и не довелось.

– Отпусти ее! – послышался угрожающий голос еще одного участника нашей драмы.

Превратилась бы я в кошку, да раздраженно бы зашипела – Рон невероятно взбесил меня своим несвоевременным вмешательством. Фирион лениво развернулся в его сторону и выговорил:

– Ого! Кого я имею честь лицезреть!

По лицу Эферона пробежала судорога, желваки яростно заиграли на щеках, и он обратился к Марессе:

– Душа моя, пойди к себе в комнату, а я присоединюсь чуть позже!

Были бы у пчелы зубы, то они бы сейчас яростно скрипнули, едва я услышала эту фразу.

– Но я… – запротестовала государыня и была перебита Фирионом:

– Сладенькая, дай мужчинам самим разобраться, а сама подожди!

– Не считаю… – вновь попробовала возмутиться Маресса, но на сей раз ее речь прервал Рон:

– Оставь нас! Так надо!

Недовольно сверкнув светлыми очами, государыня подчинилась и, оглядываясь, пошла по коридору. Оба мужчины напряженно следили за ее отступлением, не забывая обмениваться между собой взглядами, полными нескрываемого гнева. Когда Маресса скрылась из виду, маги встали друг напротив друга. На ладонях Фириона угрожающе зашипело алое пламя с синими сполохами. Даров показательно скрестил руки на груди и с усмешкой предложил:

– Начинай! Только не забудь, что во дворце полным-полно народу!

– Очередные драгоценные в копилку загубленных тобою душ! – криво ухмыльнулся Фирион.

– Что ты знаешь о душах, загубленных мной? Ни-че-го! Поэтому успокойся и отступи!

– Если ты о Марессе, то – нет, не отступлю! Не позволю отнять ее у меня!

– Какие пафосные речи! – с иронией отозвался Рон, и я была с ним полностью солидарна.

Фирион нехорошо прищурился, языки пламени на его ладонях взвились почти что к самому потолку, вынуждая пчелку забиться в прихотливые изгибы рисунка на лепных стенах и уже оттуда наблюдать за развитием событий.

– Речи, достойные правителя! – отозвался Фирион. – Поэтому не забывайся! И я приказываю тебе отступить! Уж не знаю, почему ты вернулся в мир живых, но лучше бы тебе снова сгинуть и теперь навсегда!

– Это ты не забывайся, мальчик! – эту фразу Эферон молвил ровным тоном, но мне почудилось, что по коридору пронесся огненный смерч, грозящий спалить все на своем пути.

Фирион нервно дернулся и несколько торопливо проговорил:

– Ты обязан мне подчиняться! Прадеда моего ты беспрекословно слушался!

Рон остался похожим на каменную статую, и лишь его темные очи, в упор разглядывающие соперника, подсказали мне, что он взбешен до предела, и сдерживается полудемон лишь за счет натренированной годами силы воли. А когда Дарэф заговорил, я поняла, почему его так все боялись. Голос напоминал скрежет металла о металл, когда яростные клинки сходятся в смертельном поединке:

– Твой прадед был моим лучшим другом, а вот ты для меня никто! Исключительно ради уважения к твоим предкам, которых знал лично, я оставлю тебя в живых! Поэтому уйди, не мешай, тем более это дело совершенно тебя не касается!

– Это ты так считаешь! – Фирион не стерпел, и с его рук вперед устремились две огненные вспышки.

Мое сердце, до сего мига неистово колотившееся о грудную клетку, теперь не выдержало – убивать моего любимого гада?! Не позволю! В мгновение ока пчела превратилась в ведьму. Сила трех стихий устремилась к предполагаемому обидчику возлюбленного и остервенело ударила ему в спину. Фириона хлестнули три плети: водная, песчаная и воздушная, разрывая камзол в мелкие клочья. Затем моя магия подняла вяло сопротивляющееся тело к потолку, основательно ударила Фириона о каменную поверхность, бросила на пол и оставила там лежащим без сознания. Я удовлетворенно кивнула и с тревогой посмотрела на Рона. Удивилась и непроизвольно сглотнула. Дарэф ничуть не пострадал, в данный момент он занимался тем, что легко поигрывал пламенем Фириона, а затем чуть дунул на огонь, и тот погас. Кажется, я забылась – привыкла спасать ведьмаков и не учла, что Дарэф не нуждается в моей защите. Сейчас он с нескрываемым недовольством смотрел на меня. Невольно подалась назад, полудемон качнул головой, не одобряя моего бегства. Быстро огляделась, готовая дать стрекача, в то время, как Рон обманчиво неторопливо двигался в мою сторону. Три шага и он остановился перед распростертым на полу грязным и мокрым Фирионом. С укоризной посмотрел на меня и провел руками над бесчувственным телом правителя Солнечного. Вмиг Фирион был избавлен от последствий моего удара – одежда опять целехонька и прикрывает раны и синяки. Я опять обругала себя – еще бы – это же надо было так учудить и позабыть о том, что влюблена в самого могущественного волшебника Вейтерры!

Небрежно переступив через неподвижное тело Фириона, Эферон подошел ко мне. Прятать взгляд я не привыкла, поэтому смело посмотрела на него.

– Не думал же ты, в самом деле, что я буду послушна, словно магиня, и стану сидеть, сложа руки, ожидая твоего решения! А еще молча смотреть на то, как ты милуешься с Марессой! – известно, что лучшая защита – нападение, вот я и решила воспользоваться этим.

– Верно, не думал! – насмешливо хмыкнул Рон, сдвинул брови и сурово напомнил. – Но предупреждал тебя! – без дальнейших пояснений он схватил меня поперек талии, перекинул через плечо и быстрыми шагами направился дальше по коридору. Мне оставалось только висеть головой вниз и безмолвно изумляться тому, как незаметно мы миновали все охранные посты – такие заклинания для отвода глаз были мне незнакомы. Помнится, я когда-то удивлялась, что Рону доступно волшебство перевоплощений – и это было только начало! Сейчас Дарэф показывал себя во всем своем могуществе!

Хлопая глазами, отрешенно глядя на убранство извилистых коридоров и многочисленных лестниц, ослепленная блеском позолоты, самоцветных мозаик, светом многочисленных свечей в канделябрах и яркостью картин на стенах, я вынужденно молчала, осмысливая все происходящее.

Двустворчатые двери в покои с грохотом распахнулись, а потом с помощью пинка захлопнулись, отрезая нас от освещенного коридора, Рон бесцеремонно поставил меня на ноги и щелкнул пальцами. Огоньки свечей в люстре занялись ослепительным пламенем, и в их свете я рассмотрела, насколько сильно сердит на меня Великий и Ужасный. Попятилась и уперлась спиной в дверь.

– А сейчас мы поговорим! – угрожающе процедил Даров, скинул камзол и потянулся к ремню на брюках.

Нервный смешок сорвался с моих уст, но сдаваться на милость Эферона я не собиралась. Гордо вздернула подбородок и ядовито изрекла:

– Дарэф Ужасный решил наказать меня! Какая честь!

– Пользуйся! – просто сказал он в ответ, заставляя меня скрипнуть зубами от злости.

Рон улыбнулся нахально, вызывающе, торжествующе, и тут я завелась:

– Вот одного не понимаю, – показательно обвела руками всю роскошную обстановку его покоев, уделив особенное внимание кровати, стоящей чуть в глубине и прикрытую бархатным балдахином с золотой вышивкой, – почему здесь стою я, а не твоя невеста? И да! Я забыла тебя поздравить с предстоящей свадьбой! Так что поздравляю – не каждый день ведьма собирается замуж – тебе оказана великая честь! А государыня Маресса станет первой правительницей Озерного, которая отважилась на столь важный шаг! Может, мне сходить и поздравить государыню лично? Подскажешь, где расположена ее комната? Ведь тебе это точно известно! Наверное, не единожды ночевал там и… – я вынуждена был умолкнуть, так как Рон, уставший слушать мои истеричные обвинения, рывком обнял меня и поцеловал. Жадно, собственнически, прикасаясь к моим губам, покусывая их, заставляя уступить и раскрыться, пропуская его властный язык. Первые мгновения я пыталась сопротивляться, даже ударила пару раз по его груди, потом постаралась оттолкнуть, упираясь ладонями, но сквозь тонкий шелк сорочки почувствовала твердость мускулов и учащенное сердцебиение. Руки Рона еще крепче сомкнулись вокруг моей талии, а мои ладони в нетерпении заскользили по его сильным плечам. Когда Эферон отстранился, я разочарованно заморгала, но через мгновение, скинув рубашку на пол, он вновь прильнул к моим губам. Когда наши уста слились в яростной схватке, все мысли бежали прочь из головы с бешеной скоростью, отдавая меня во власть этого полудемона. Невольно я извивалась всем своим телом, терлась о его, пытаясь избавиться от куска ткани, стоящей между нами. Язык Дарова по-хозяйски проник в мой рот, а рука нырнула в вырез платья, срывая все мелкие пуговки, укрытые под перьями. Горячие пальцы коснулись верха моей груди, вынуждая застонать и выгнуться навстречу мужским ласкам. Наше сбившееся дыхание звучало для меня музыкой, под которую танцевали страстный вальс наши сплетающиеся языки. Мне так долго этого хотелось, что теперь я не думала ни о чем плохом, а только о хорошем – любимый находится в этот момент со мной и неистово ласкает лишь меня одну. Платье пало к моим ногам, и я резким движением отбросила его прочь – ни что не должно стоять между нами! Быстро и уверенно Рон поднял меня на руки, не давая опомниться, заставляя обвить ногами его талию, и совершил стремительный рывок, срывая с моих уст крик восторга.

– Уж не об этом ли ты мечтала, моя Снежа? – хрипло спросил он, начиная двигаться во мне.

– М-м-м… – промычала я в знак согласия, игриво царапая напряженные мужские плечи.

– Знать бы еще, чем все это закончится… – сквозь стиснутые зубы поинтересовался Даров.

Я открыла рот и приготовилась дать своему мужчине очевидный ответ, но очередное напористое движение его бедер, заставило меня лишь сильнее стиснуть мускулистые плечи Рона и со стоном прильнуть к его устам. После все потонуло в тумане сладостного забытья. И не важно, что мою спину царапает резная дверь. Главное – мужские руки до сладостной боли сжимают мои ягодицы, удерживая на весу, жадные губы скользят по моей шее, шепча бессвязные слова, а частичка Эферона, находящаяся глубоко во мне, дарит неописуемое наслаждение, заставляя хотеть лишь одного, подчиняя и вырывая крик. Я мечтала почувствовать тот дикий трепет, ту сладкую дрожь божественного освобождения, подстегивая любимого и умоляя не останавливаться. Он не сдерживался, даря мне всего себя. Казалось, наши тела живут своей собственной жизнью. Стихии заключили нас в искрящийся клубок, закрывая от всего, притягивая друг к другу. И вот мой несдержанный вопль сотряс воздух, а спустя пару секунд рык, вырвавшийся из горла возлюбленного, сообщил мне о постигшем его блаженстве.

Едва отдышавшись, Рон, не выпуская меня из своих объятий, направился к кровати. Я в притворном изумлении приподняла бровь, а он, плавно опускаясь на мягкие перины, опять начал меня целовать.

– Ро-он, – задыхаясь от нахлынувшей нежности, прохрипела я, – давай поговорим…

– Чуть позже, моя Снежа, чуть позже… – Даров дарил пылкие поцелуи, снова начиная двигаться глубоко внутри меня.

– Да-а-а… – простонала я, обнимая любимого сильнее, вонзая ногти в его спину, чтобы стать еще ближе, слиться еще теснее, забыть об остальном мире…

Как только пришла в себя, обнаружила, что удобно устроилась под горячим боком любимого, его рука по-хозяйски обнимала мое тело, слегка поглаживая, дразня все еще чувствительную кожу. Чтобы не дать себе увлечься, я спросила:

– Рон, а где ты родился?

– В Асодаре, – коротко поведал он, чуть повернул голову, чтобы взглянуть на меня, уголки его губ дрогнули, и я возмущенно поднялась, ткнула его кулаком в грудь и потребовала:

– Мне нужны подробности!

– Ну-у, – словно раздумывая, протянул Эферон, – раз нужны, то… – меня резко схватили и притянули ближе. – Поцелуешь?

– Увлечешься еще! – нахмурилась я и серьезно добавила. – Рассказывай, а после поцелую и не только… – многозначительно улыбнулась.

Лицо Рона потемнело, и он с видимым усилием начал говорить:

– Снежа, ты представляешь, что значит быть полукровкой?

– Не таким, как все, ты хочешь сказать? – я отлично понимала его чувства, поэтому поторопилась заверить: – Рон, что бы ты мне сегодня не рассказал о себе, поверь, это не будет хуже того, что я уже слышала!

– Не сомневаюсь! – горько усмехнулся он.

Я легко прикоснулась губами к его щеке и прошептала:

– Если уж до этого не убежала, то теперь точно останусь…

Даров внимательно посмотрел на меня, нет, сомнений в его глазах я не увидела, там было что-то другое: застарелая боль, глухое отчаяние, звериная тоска.

– Рассказывай… – только и молвила я, и любимый опять заговорил:

– Да, я всегда был не таким, как все! В Асодаре, среди братьев, я был заведомо слабее, поэтому все они, а также дядюшка, старались оберегать меня. Тот же Ар, к примеру, едва ли не по пятам за мной ходил, чтобы, не дай Артуар, младшенький в беду не попал!

– А твоя матушка?

– Хм… Честно сказать, я ее не помню… Ветреной она была особой, поэтому спустя три месяца после моего рождения нашла себе нового любовника, спихнув заботу обо мне на подчиненных лар. А потом и вовсе сгинула… по глупости своей… в Гранях потерялась, так и не нашли, хотя и дядька и старшие братья искали…

– А твой батюшка? Что с ним случилось?

– Отец… ушел наверх еще раньше…

Услышать эти слова мне было печально, я, будто наяву, представила маленького мальчика, совсем крошку, брошенного родителями. Поглядев на мое расстроенное лицо, Эферон хмыкнул:

– До года со мной возились лары и их многочисленные мужья, для которых я был диковинной игрушкой. Поверь, я не страдал от отсутствия внимания, скорее, даже наоборот… Хотя мне об этом лишь по слухам известно! А в год меня передали на воспитание дядюшке… Почти все, что я знаю и умею получено именно от него! А еще ко мне заглядывал Артуар…

– Сам?

– Собственной персоной! Проклятый бог занимается воспитанием высших демонов, которых осталось на Вейтерре очень мало, а я попал на его уроки за компанию.

– Но Ар'рцелиус намного старше тебя!

– На самом деле всего на тридцать лет!

– Да-а? А он недавно хвастался…

– Ар это умеет и, что немаловажно, любит! – Рон улыбнулся.

– М? – я подумала о «папочке» – вот же обманщик!

– Предъявишь ему претензию? – продолжил насмешничать Эферон.

– А почему бы и нет! – решила подыграть ему.

Полудемон подарил мне выразительный взгляд, я вздохнула:

– Ладно, оставим, пока это! Что случилось дальше? А! Дай догадаюсь? Тебя стала раздражать чрезмерная опека родных?

– Не то слово – «раздражать»! Я бесился, точно зверь в клетке! Братья постоянно защищали меня, даже на тренировках с духами противоречия! Несчастные подданные боялись бить меня в полную силу, потому как братцы втихомолку угрожали им! Видите ли, они опасались, что во мне человеческого больше, чем демонического!

– Погоди-ка! А сколько же лет тебе было в то время? – мысленно прикинула я и с недоумением поинтересовалась у него.

– В тринадцать я не выдержал и ушел из Подземья, чтобы разыскать отца!

Мое воображение услужливо нарисовало мне мальчишку, не знавшего материнской ласки, воспитанного демонами, обделенного, обиженного на всех, стремящегося доказать всему миру, что и он чего-то стоит! Теперь я знаю, откуда взялась вся жестокость и ярость Дарэфа! И тем еще удивительнее мне было наблюдать за ним сейчас – любимый не сломался под натиском обстоятельств, выстоял, сумел перебороть себя и стал тем, кем он стал! Теперь я видела в нем не злого волшебника, а великого воина, заботящегося о своей стране! Да! Дарэф защищал магов, как никто другой! Жаль только, что мы с ним оказались по разные стороны…

– Ты нашел своего родителя?

– С легкостью, – ответил он, пристально разглядывая мою задумчивую персону. – У меня его фамилия, а также внешность!

– Зато сила, похоже, тебе досталась материнская… – вроде попробовала пошутить, но внутренним чутьем поняла, что угадала правильно.

– Да! Братья зря оберегали меня! Из-за их опеки я не сразу осознал все, чем владею…

– Давай их накажем? – я вновь улыбнулась, и с удовольствием увидела, что хмурые морщинки на его челе немного разгладились.

Насмешливый взгляд и тихое:

– Лучше я тебя поцелую…

Я и опомниться не успела, как меня вновь опрокинули на подушки…

Разговор наш продолжился не скоро – мы так скучали друг по другу, что долго не могли остановиться. И только после, держа меня в объятиях, Рон опять вернулся к прерванному рассказу:

– Отца я нашел быстро, да он и не скрывался. Видишь ли, Даровы – родственники правителей Солнечного. Их имена известны в южных краях, поэтому розыски моей семьи не затянулись…

– Семьи?

– Отец успел жениться, а у меня появилась младшая сестренка. Женой родителя стала магиня, которая приняла меня. Более того, она сумела полюбить нахального мальчишку, которым я был в то время, и относилась ко мне, как к родному, а я называл ее матушкой. Сестру любил безумно… чувствовал себя ее защитником, оберегал всю семью… Отец считался с моим мнением… – Рон умолк, погружаясь в туман воспоминаний, мимолетная улыбка чуть тронула его губы, помогая мне увидеть еще одну черту характера Эферона Дарова, а не тот темный образ, который сложился в моей голове.

Как бы там ни было, но я любила этого мужчину со всеми его достоинствами и недостатками – ну, а у кого их нет?! И самое главное, мне было хорошо известно, что Рон отвечает взаимностью! Глядя на него в этот момент, в очередной раз убедилась, что никому не позволю отнять у себя такого необыкновенного мужчину! Невольно задумалась: «А как на мне будет смотреться изумрудный наряд, который надевают в Озерном невесты?!» Отвлек меня голос того, о ком я думала. Положила голову на сильное плечо Эферона и услышала:

– Эти четыре года были одними из самых счастливых в моей жизни! А потом я отправился в Виорскую академию – туда, где обучались, обучаются и будут обучаться дети всех высокопоставленных магов.

– Выходит, что Райт…

– Ну, да, его прадед состоял в Совете Солнечного, а дед легендарный полководец – теперь, правда, он уже на заслуженном отдыхе!

– Вот так новость! – задумчиво констатировала я.

– Но парень и сам не промах! Я узнавал…

– Зачем это?

– Не думала же ты, что я приставлю к тебе разгильдяя и оболтуса, который еле-еле владеет своей магией и ничего не смыслит в воинском деле!

Негодующе вскинулась, но взглянув на любимого, внезапно передумала, так как на меня нахлынули незнакомые чувства. В первые мгновения я растерялась – непривычно для ведьмы быть зависимой от мужчины, более сильного, уверенного, который вот так резко начинает менять все, к чему привыкла, заполняя собой каждое мгновение.

– Снежа, пойми, что для меня это тоже все в новинку! Ваши ведьмаки слабее вас, зачастую все обязанности они перекладывают на хрупкие плечи женщин. И так с давних времен, поэтому у вас, ведьм, не возникает и мысли, как было бы хорошо, если бы все проблемы решал близкий человек. Но, ладно, – Даров примирительно поднял руки, – постараюсь больше не приказывать, а советовать. На это ты согласишься?

Я безмолвно кивнула, решив отложить этот вопрос до лучших времен. За окном занимался рассвет нового зимнего дня, и нам следовало поспешить. Рон понял меня без лишних слов, спорить не стал и вернулся к своему повествованию:

– В академии тоже было довольно весело! Здесь ко мне и прилипло прозвище Дарэф, придуманное одним из моих дружков во время самой первой совместной попойки! – усмехнулся. – А еще в академии у меня появились новые учителя, среди которых был и Тилл…

– Только не говори, что покровитель огневиков лично обучает их! – изумившись, возопила я.

– Нет, – Эферон снова позволил себе улыбнуться. – Ко мне Тилл выказал свое особое отношение.

– Из-за Артуара? – прозорливо осведомилась я и нахмурилась.

– Да, и он этого не скрывал. Но я благодарен Тиллу за то, что он научил меня управлять силой. Как ты понимаешь, в академии я выделялся среди других студентов…

– В Асодаре тебя защищали, а в Виоре боялись?

– Нет, узнав о сокрытой во мне силе, маги стали надеяться на меня! А я как-то не задумывался о войне, сказывалось воспитание в Подземье – там всегда с юмором смотрели на конфликт наземцев, считая и ведьм, и магов глупцами!

– Значит… – я начала размышлять вслух, во мне проснулся исследовательский дух, – случилось что-то такое…

– Да! Случилось! – Эферон не слишком вежливо прервал меня, мягко отстранился и сел на край кровати.