Текст книги "Пламя для Снеженики (СИ)"

Автор книги: Анна Рассохина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Размышляя, глядела на мутную воду подземного озера. Сильно задумавшись, не сразу поняла, что вдруг водица стала стремительно менять свой цвет. Я встревожилась и подошла ближе. В следующее мгновение меня буквально сбил с ног отвратительный запах, сменивший благоухание. Очередная секунда и озеро вздрогнуло, словно по нему изнутри ударили кувалдой.

– Началось, – четко произнесла я.

– Что началось? – разом спросили трое из моих спутников, исключая только потерявшего разум ведьмака, который завопил что есть мочи:

– Они идут… – и рванулся бежать, благо Ветла успела перехватить его.

– Грани открываются, – пояснила я, заворожено наблюдая за процессом.

Винр благоразумно отошел на несколько шагов, а Лийта выкрикнула:

– Бежим!

Я мельком огляделась – за спиной обнаружилась серая кошка, молодой торотигр, а также орущий ведьмак и уговаривающая его Ветла.

Подумала, что время у нас еще есть, и снова всмотрелась в глубину озера. Сейчас, когда отвратительный запах исчез, я с интересом разглядела, что открылось моему взору. Озеро стало похоже на многослойный десерт, прозрачные слои которого изобиловали яркими красками, просвечивающими друг через друга.

Как околдованная, я встала на самый край, вглядываясь в великолепие раскрывающихся Граней. Самая верхняя – серебристо-прозрачная с затейливыми завитками по бокам, точно каймой. Место перерождения – сходу определила я, потому что видела эту Грань во время работы. Следом за ней был мир мертвых – там находились души, уставшие от вечного перерождения и желающие отдохнуть. Здесь их ждало забытье. Серый, невзрачный цвет имела эта Грань. Дальше все было намного интересней – неизведанные миры предстали передо мной, казалось, что в их глубине мелькают фигуры, напоминающие призрачные тени.

Ощутила, что кто-то схватил меня за рукав и медленно, но упорно тянет назад, слышались неразборчивые шорохи. Но я не могла оторвать взгляд от волшебного озера. Грани заманчиво мерцали, сквозь них скользили таинственные узоры, меняющие свои очертания, и раздавался невнятный шум, который постепенно нарастал, а потом Грани стали подниматься кверху.

Я невольно отпрянула, не отводя взора от этого волшебного зрелища, запнулась о лапу перевоплотившегося в торотигра Винра, приземлилась на твердый камень, но, не обратив внимания на боль, продолжила смотреть вперед.

Полосатый зверь что-то рыкнул мне на ухо, но я отмахнулась от него, словно от надоедливого насекомого. И тут совершенно неожиданно из одной Грани вырвался поток довольно свежего и сильного ветра. Ударил в лицо, растрепал волосы. Я уцепилась за мохнатую шею обратившегося Винра и зажмурилась, а когда распахнула очи – обомлела.

Аккурат напротив меня находилось мужское лицо, обрамленное призрачно-белыми, похожими на щупальца, волосами. Просто лицо с хищными чертами и яркими зелеными глазами. Губы кривились в едва уловимой усмешке. Карпов от неожиданности превратился обратно в человека, и я с утроенным усердием обхватила его, а он придвинулся ближе ко мне. Лицо напротив не шелохнулось, а с губ сорвалось одно-единственное слово:

– С-смертные…

Ведьмино чутье не подвело меня и на этот раз. Я догадалась, кто почтил нас своим присутствием, и прохрипела:

– Здравствуйте, господин Артуар!

– С-смелая, – ухмыльнулся проклятый бог Вейтерры, его зеленые глаза изучили сначала мое лицо, а потом воззрились на Винра.

– Ну а ты что с-скажешь? – прошелестел Артуар.

– Здрас-сте, – выдавил из себя Карпов, и усмешка на божественном лице стала еще шире.

Пару мгновений Артуар сверлил нас своим пристальным взором, а потом произнес:

– Я вас-с запомнил!

Прозвучало это довольно-таки пугающе, но подумать и по-настоящему струсить у нас не получилось.

Ветер усилился, а цветной столб, состоящий из множества Граней, поднялся до самого потолка. При этом стоял такой гул, что у меня заложило уши. Неведомо как, я очутилась на коленях у Винра, который с силой обнимал меня, а позади слышался вой и визг. Грани медленно, но верно увеличивались в размерах, грозя поглотить всех нас.

Паникуя, я отцепила одну руку от грязной сорочки Карпова и схватилась за кулон. Мгновение и мы всей орущей толпой упали на мягкий малиновый ковер. Стоящий у камина Ар'рцелиус оглянулся, смерил нас взглядом, в котором пылало неукротимое бешенство, шумно выдохнул и указал на меня. Все звуки тотчас смолкли, и в тишине прозвучал недовольный голос владыки Подземья:

– Это уже становится привычкой, причем очень вредной!

– Чьей привычкой? – мило улыбнулась ему, все еще обнимая ошарашенного Винра.

– Твоей, доченька! – сурово процедил Ар'рцелиус, и я была вынуждена заискивающе улыбнуться.

Глава 16,
о слезах

Слезы могут значить больше чем улыбка. Потому что улыбаемся мы почти всем подряд, а плачем только из-за тех, кого любим.

Одри Хепберн

Быстро вернула лицу серьезное выражение и, поднимаясь на ноги, объявила:

– Я к вам по делу!

– А как же иначе! Ты к нам только по делам и заглядываешь! – ядовито хмыкнул владыка Подземья, перевел взор на моих спутников, оскалился в неком подобии улыбки и торжественно вымолвил: – Добро пожаловать в царство мрака и тени, жители Наземья! – чуть тише, но так, чтобы все услышали, дополнил. – Хоть я вас сюда и не приглашал!

Сошедший с ума ведьмак опять запричитал, заставляя Ар'рцелиуса нахмуриться еще больше.

В комнату вошла моя матушка, оглядела всех новоприбывших удивленным взором и с укором посмотрела на меня:

– Могла бы и предупредить, что появишься у нас не одна, а с гостями!

– Все случайно получилось! – извиняясь, сообщила я.

– Кто бы сомневался! – не стал молчать Ар'рцелиус, а его жена обратила взгляд своих алых глаз на моих подруг:

– Лийта, Ветла, я рада вас снова увидеть!

– Звездной ночи, – первой опомнилась Ветла и поздоровалась.

– Приятно вас вновь повидать, – Лийта сумела выдавить из себя улыбку.

– Здрасте, – решил проявить вежливость Винр, а ведьмак разревелся, спрятав лицо в ладонях.

– Что с ним? – обеспокоилась владычица, внезапно вспомнив, что когда-то она была обычной ведьмой, а не ларой.

Я не смогла сходу придумать ответ, и Ар'рцелиус, не отходя от камина, а, наоборот, небрежно облокотившись о его полку, сказал:

– Так случается с теми людьми, кто разом проходит через все Грани!

Вместе со своими спутниками я воззрилась на всхлипывающего ведьмака, и Винр, криво ухмыльнувшись, выдал:

– Хвала Тиллу, что тот божок не утащил нас за собой!

– Это был Артуар, – торопливо просветила я мага.

– Вы встретили Артуара? – вмиг оживился владыка, отошел от камина и поинтересовался: – Вам повезло лицезреть открытие Граней?

– Нам «повезло» увидеть лишь самое начало, – с жалостью смотря на ведьмака, поведала я.

– Так вот куда пропадают пленники нижнего уровня! – щелкнула пальцами Ветла, решительно поднимаясь с пола, в то время как Винр уже вовсю осматривался.

– Выходит, люди теряются в Гранях? – я в упор взглянула на Ар'рцелиуса.

– Случается, – кивнул он в ответ, – этому «посчастливилось» вернуться обратно! Взамен он оставил свой разум, да и не мудрено! Он обычный человек, а Граней много! Попробуй пройди через все, останься в живых и вернись домой!

– А демоны возвращаются? – полюбопытствовал Винр. Несколько смутился и задал иначе свой вопрос:

– Владыка, прошу вас рассказать нам подробнее о путешествиях через Грани! Вам должно быть известно многое!

– Известно, – демон подарил магу долгий изучающий взгляд. – Было дело, что и я развлекался подобным образом!

– Ар! – воскликнула Зиалея.

– И вы сохранили здравый рассудок? – вслух изумился Карпов, сразу же осекся, осознав, что сболтнул лишнее и с опасением воззрился на демона. Признаться, меня тоже волновал этот вопрос. Изучив нас пристальным взором, Ар'рцелиус ехидно оскалился.

– Не заметно?

– Ар! – опять одернула грозного владыку супруга и подошла ближе к ведьмаку, пристально вглядываясь в его лицо.

– Интересные у демонов развлечения! – подытожила я, гадая, участвовал ли в них Рон.

– А уж у ведьм какие загадочные развлечения! Прямо поневоле заинтересуешься! – не без язвительности откликнулся Ар'рцелиус и пояснил, чтобы все поняли. – Скажи мне, любезная доченька, – выделил, – что ты и твои подруги делали в Радужном гроте, где ныне находится один из уровней подземной тюрьмы Омбрьского ведомства государева сыска?

– Гуляли, – буркнула я, и вредный демон не замедлил с ответом:

– Как прогулка?

– Превосходно! – лучезарно улыбнулась я и добавила. – Вам, папуля, обязательно стоит наведаться! Дорогу, полагаю, знаете сами! Заодно спасете из темницы второго древнего, авось всем нам пригодится!

– Так! – сердито сверкнул очами Ар'рцелиус. – А теперь рассказывай все по порядку и без шуток! – покосился на моих попутчиков. – А чтобы разговор сладился, попрошу принести для всех нас горячего вина со специями и закусок.

– Нам бы умыться для начала, особенно мне, – рискованно подал голос Винр.

– Устроим, – согласно кивнул демон, а матушка вдруг воскликнула:

– А ведь я его знаю!

Оглянулась на нее и чуть было не спросила о том, про кого она говорит! Но мой взор очень вовремя упал на ведьмака. Он поднял глаза и сейчас затравлено осматривался.

– Кто это? – нетерпеливо полюбопытствовала Лийта.

– Это Марен Снегин, он когда-то возглавлял охрану государева дворца, – ответила моя матушка.

– Это мы поняли, едва разглядели его лохмотья, – поведала Лийта, которая в данный момент весьма напоминала ищейку, идущую по следу – такая же настороженная, сосредоточенная и дотошная.

– Марен, – родительница опустилась на колени напротив сумасшедшего и молвила, – ты совсем не узнаешь меня.

Ведьмак так лихо замотал головой, что я испугалась, как бы она не скатилась с плеч.

– Это я, Мильяра, – тихо продолжила беседовать с ним моя маменька.

Марен вздрогнул и пополз назад, добрался до стены, сжался в комок и затрясся.

– Гиблое дело! – резюмировал Ар'рцелиус, подарив супруге предупреждающий взгляд, но она сделала вид, что не заметила его.

Медленно подошла к ведьмаку и сказала, не теряя надежды достучаться до его сознания:

– Марен, это я Мильяра! Вспомни, пожалуйста, как мы гуляли по Омбрии! Ты хотел стать моим Хранителем, а я улыбалась тебе в ответ…

Ведьмак отчаянно помотал головой и заскулил.

– Да, я изменилась внешне, – все говорила и говорила с ним владычица, – но мой голос, он остался прежним. Пожалуйста, Марен, приди в себя, – мягко уговаривала она сумасшедшего.

Он в ответ скулил и ежился, будто от холода. Мне даже подумалось, что это Ар'рцелиус так на него действует, уж очень ледяными были демонские очи. Казалось, что в их глубине звенят льдинки, когда он наблюдает за тем, как его жена разговаривает с ведьмаком.

– Оставь! – явственно скрипнув зубами, велел ей владыка, но Мильяра-Зиалея не послушалась и не сдалась. Она умоляюще произнесла:

– Пожалуйста, вспомни хотя бы это! Тебе всегда нравились мои песни, – и владычица запела:

 
Огонь в печурке тихо тлеет,
Заря на небе пламенеет.
И этим утром по весне
Мой друг в любви признался мне…
 

 
Горят костры тюльпанов красных —
Сады полны цветов прекрасных.
И сердце дрогнуло в груди моей,
И разрешила девушка назвать себя твоей…
 

Голос у матушки, и вправду, не изменился. Он остался таким же чистым и мелодичным, как и прежде. Песня лилась, словно игривый ручеек, трогая в душе тонкие струны, заставляя мечтать и верить в любовь.

Когда она закончилась, ведьмак моргнул и опять расплакался. Маменька обняла его и принялась утешать.

– Хватит! – рявкнул Ар'рцелиус, и я решила, что он непременно убьет Марена в приступе ревности.

Демон с гневным взором дошел до обнимающейся парочки и резким движением вскинул руку, как будто готовился к удару. Я округлила глаза, Ветла испуганно вскрикнула, Лийта отвернулась, а на ладонях Винра угрожающе заплясало пламя, по всей видимости, маг решил, что расправившись с Мареном, демон примется за нас.

Вопреки нашим опасениям, ничего плохого не случилось. Ар'рцелиус всего лишь прикоснулся к голове ведьмака, проговорил пару слов на своем языке, и несчастный Марен, блаженно улыбнувшись, прикрыл очи.

– Я его усыпил! – владыка оглянулся на нас и соизволил все объяснить. – Этому человеку необходимо отдохнуть.

– Ар, ты сумеешь помочь ему? – со слезами на глазах спросила его жена.

– Сделаю все возможное, любимая, – улыбнулся он.

Винр открыл рот, ведьмы оторопели, а я вздохнула. В дверь раздался стук, и Ар'рцелиус сделал широкий жест, глядя на нас:

– Это за вами! Приведите себя в порядок, а там и поговорим! – прозвучало многообещающе.

Я равнодушно дернула плечом и потянула подруг к выходу. Винр с совершенно обескураженным видом не стал задерживаться в комнате и торопливо догнал нас.

– Суровый у тебя папаша! – в дверях шепнул он и подмигнул.

– Зато надежный! – изрекла Ветла.

– Главное выгодный! – вполголоса высказалась Лийта.

Из глубины комнаты донеслось отчетливое хмыканье, и дверь за нами закрылась.

Остаток ночи прошел довольно по-деловому. Мы сидели в небольшом зале, оформленном в фиолетово-золотых тонах. В общем, роскошное сочетание и уныние не навевает, благодаря солнечным прожилкам на темном. Мне понравилось, или, может, я просто привыкла к мрачным интерьерам замка владыки Подземья. Вино из высоких хрустальных бокалов, загадочно мерцающих в свете пары сотен свечей, добавляло обстановке праздничности, отчего настроение постепенно поднималось и хотелось возлюбить весь мир. Беседа с Ар'рцелиусом протекала плавно, размеренно, демон порадовал тем, что согласился выручить Да'Айрэна и разместить оного у себя, чтобы присматривать за ним. Винра тоже решили оставить в Асодаре. Поначалу маг был не в восторге от подобной перспективы и порывался спорить, но вдоволь насмотревшись на шикарных полуодетых демониц, подносивших нам закуски, смирился со своей участью и остался гостить в Подземье.

Меня и моих подруг доставили прямиком в подземелье, расположенное под Омбрией. В кровать я легла, борясь с зевотой, уже тогда, когда на земле наступало зимнее утро.

Мне показалось, что я едва-едва прикрыла веки, а Солнышка начала будить меня, требуя немедленно подниматься. Я вяло отмахивалась от дочки, но она не отставала, поэтому пришлось открыть очи.

Алийта с насупленным видом взирала на меня, сидя на краю кровати и скрестив руки на груди.

– Сейчас-сейчас, – поспешила заверить ее я хриплым ото сна голосом.

– Давно пора, – одобрительно пробормотала дочка.

За порогом дома нас ожидала настоящая зимняя сказка. Художник Мороз, не теряя времени даром, разукрасил Озерный на свой лад. Покрыл хрустальным льдом камни на дорожке, окутал призрачной дымкой здания, выбелил до звона ветви деревьев. Солнце, рассматривающее эту картину с чистых, не замутненных тучами небес, добавляло пейзажу сияния, отчего хотелось зажмуриться, ибо от подобного блеска глаза начинали слезиться и сами собой закрывались.

За воротами нас поджидал сюрприз в лице молодого мага. Вместо Райта здесь находился Ацур, расслабленно привалившийся к боку своего зверя. Сердце в моей груди нехорошо екнуло, а Ветла, предчувствуя неладное, тронула меня за рукав, кивком головы указала на Зверова и выразительно округлила синие очи.

Солнышка первой добежала до Ацура и с великим возмущением осведомилась у него:

– А где Райт? Я пообещала Арите, что познакомлю ее со Всполохом! А ваш ящер мне совсем не знаком!

Огневик, стрельнув на меня красноречивым взором, обратился к девочкам:

– Юные ведуньи желают познакомиться с моим ездовым зверем?

– Желаем, – ответила за обеих Алийта, а Арита согласно покивала.

– Это легче легкого! – улыбнулся им Ацур. – Знакомьтесь, Дымок!

Ящер, услышав свое имя, повернул голову на бок, заинтересованно поглядывая на нас. Солнышка и Арита тотчас подошли ближе, Ветла шумно вдохнула, а вот выдохнуть позабыла – в морозный воздух не взвилось ни единого облачка пара от ее дыхания. Девочки тем временем наперебой расспрашивали Ацура о Дымке. Я от нетерпения притопывала ногой, гадая, куда подевался Ладов, а в душе моей все нарастало и нарастало предчувствие того, что вот-вот случится нечто ужасное. Не выдержала и начала привлекать к себе внимание Зверова. Для этого мне пришлось демонстративно покашлять за его спиной.

– Дымок, танцуй! – Ацур взмахнул рукой, и его ящер мотнул головой, одновременно притопывая сильными, похожими на столбики, ногами.

Девочки восторженно завизжали, Ветла открыла рот – ее удивление достигло пика, а я с беспокойством потеребила Зверова за плечо. Он оглянулся и быстро шепнул:

– Райт занят. Он наших собирает!

– Зачем? – требовательно осведомилась я.

– А вот догадайся! – прищурившись, ехидно полюбопытствовал маг.

Я прикусила губу, сдержав порыв нагрубить ему. Додуматься до того, где пропадает Райт было несложно, вот только эти догадки меня совсем не порадовали.

– Его нужно срочно остановить! – сурово нахмурившись, велела я.

– Не в моих силах, – отворачиваясь, проронил он.

Я вновь невежливо потрясла его за плечо:

– Это нужно сделать и как можно скорее!

Огневик вынужденно повернулся в мою сторону. Прищур его серых глаз не предвещал для меня ничего хорошего.

– Ведьма, – с оттенком угрозы изрек он. – Я все сказал! Чего еще ты от меня требуешь?

– Мне хочется услышать от тебя правду, маг! – четко ответила я.

Зверов сложил руки на груди и показательно отошел, безмолвно сообщая, что дальше он со мной общаться не желает.

– Алийта! – позвала я дочку. – Поторопись, мы опаздываем!

– Мамочка, – Солнышка подбежала ко мне, – Дымок тоже чудесный зверь, правда ведь? А я теперь знаю целых двух летающих ящеров!

– Вот и замечательно! – ответила ей я и посмотрела на задумчивую Ветлу. Она, спохватившись, поторопила Ариту.

Перед тем, как забраться следом за ними в паланкин, я обернулась на Зверова. В его серых очах, устремленных на меня, горело бешеное пламя. Дабы успокоить разгоряченного огневика, я тихо сказала:

– Ваш знакомый спасен и спрятан в надежном месте! Вот почему Райта следует остановить! – и, не дожидаясь его ответа, заскочила внутрь паланкина.

Высадив меня в Громовом переулке, Зверов подошел довольно близко, перекрывая мне дорогу, и произнес:

– Снеженика, я постараюсь отыскать Райта.

– Благодарю, – бесстрастно откликнулась я, намереваясь обойти его и отправиться восвояси.

Но маг легко, но достаточно крепко ухватил меня под локоток и промолвил:

– Снеженика, извини, если обидел. Я не со зла, это все внутренний огонь магов, который вы, ведьмы, постоянно норовите разжечь еще сильнее!

Я невесело хмыкнула, подумав о двух других огневиках и устало проговорила:

– Забудем…

– Друзья? – протянул он руку.

Я изумленно вскинула брови:

– Вот так сразу?

– Ну… а чего тянуть? Ты – подруга моего друга, и, значит, мы с тобой можем стать друзьями! Я прав?

– Если следовать твоей логике – да!

– Друзья? – Ацур все еще протягивал мне руку дружбы, и я пожала его ладонь, сказав:

– Поживем – увидим!

Распрощались мы с ним довольно мирно, и по пути домой я время от времени улыбалась.

В доме меня поджидал весьма неприятный «подарок»! Торотигренок оказался таким же непоседливым и игривым, как и обычные котята. Лишь только я переступила через порог, как мне на глаза попались последствия его игрищ! Все, до чего торотигренок сумел добраться, было разрушено: цветочные горшки перевернуты; земля из них рассыпана и растащена по всем комнатам; несчастные растения пожеваны; посуда, которая не была убрана в шкаф, разбита; клубки вытащены из корзинки для вязания, разворошены и перепутаны так сильно, что их нити теперь напоминают разноцветную шерстяную паутину. Шторы с окон сорваны; о лоскутное покрывало на диване котенок успел поточить когти; книга, которую я читала и опрометчиво бросила на столе в гостиной, лежала на полу, а на ее страницах желтело подозрительное пятно.

– Пуш-ш-шистик! – угрожающе прошипела я, поскольку виновника беспорядка поблизости не наблюдалось.

Не теряя ни секунды, отправилась на поиски зверя – настала пора объяснить кое-кому правила проживания в человеческом жилище!

Виновник устроенного в доме разгрома обнаружился в комнате Солнышки. Он вольготно разлегся на подушке и спал, раскинув лапы в разные стороны. Я остолбенела, рассматривая торотигренка, уж очень безмятежной и милой выглядела увиденная мной картина. Котенок приоткрыл один глаз, посмотрел – кто это осмеливается нарушать его покой – и сладко зевнул, невзначай продемонстрировав острые зубки. Я со вздохом произнесла:

– Ладно, живи! Только учти, еще раз такое повторится, и я отправлю тебя обратно!

Пушистик снова зевнул, перевернулся на бок, нервно дернул хвостом и прикрыл глаза. Мне оставалось только молча удалиться прочь и заняться наведением порядка.

Едва я все прибрала и присела передохнуть, как в дверь раздался громкий стук, вернее последовала череда тяжелых ударов, так, что деревянная створка жалобно застонала. Я поплелась открывать и узрела за порогом запыхавшегося, взмыленного, несмотря на стужу, Райта. Пригласила его в дом и притопала на кухню. Ладов примчался следом, плюхнулся на стул и выпалил:

– Ну?

– Винр жив и здоров, – уведомила я, усаживаясь напротив него.

– Подробности будут? – пристально всмотрелся в мое лицо маг.

– Будут… но чуть позже…

– Хм-м… а перекусить найдется? Я голоден, как волчья стая, и пока ты собираешься с мыслями, я бы пообедал!

– Не выйдет…

Райт с недоверием воззрился на меня и уточнил:

– А почему?

Возвела глаза к потолку, а он нетерпеливо-требовательно выкрикнул:

– Ну?

Встала и решила обследовать содержимое кухонных шкафчиков. Прикинула мысленно и наполнила чайник водой, а потом изрекла:

– Быстро могу подать только взвар с пряниками, а если подождешь, то приготовлю жаркое с грибами.

– Какими?

– Лесными! – нелюбезно поведала я.

– Давай! Я все буду! И ничего, что сначала ты подашь мне десерт! Я не привередливый! – объявил Ладов и подошел ко мне.

Насыпая сухих травок в заварник, я поинтересовалась:

– Ты чего такой угорелый? Где тебя носило?

– Неужели не поняла? – ядовито ответил он. – А коли поняла, то зачем спрашиваешь? Мне Ацур уже обо всем рассказал!

– Обо всем? – хмуро взглянула я на парня.

Он прыгал около очага, досадуя на то, как долго закипает вода в чайнике. Не утерпел и воспользовался своей магией. Спустя минуту чайник весело засвистел, оповещая, что вода в нем закипела. Ладов, не мешкая, снял его с огня и поднес к заварнику, а я выложила пряники на разукрашенное яркими цветами блюдо.

Когда уселись за стол, я мягко упрекнула огневика:

– Райт, ты хоть понимаешь, чем задуманное тобой грозило нам всем? Ведьмы-охранительницы подземной тюрьмы шутить не умеют!

– Все я думал! Только должен был попытаться сделать хоть что-то! А в тюрьму мы лезть не хотели – это был крайний случай. Пока что мы собирались устроить встречу с главной ищейкой и выдвинуть ей свои требования!

Я фыркнула:

– Требования Инаре? Решили они!

Ладов, в три укуса уничтожив пряник, пожал плечами, прожевал и сказал:

– Ну, а как иначе? Никто из нас просто не смог бы стоять и безмолвно глазеть на то, как казнят нашего соотечественника!

– Вопрос – чего бы вы добились, высказав Подболотовой свои требования? В лучшем случае, во избежание беспорядков, вас бы выгнали из Озерного! А в худшем… даже думать не хочется, если честно!

– Да не бойся ты! Все же решилось! – Райт беспечно отмахнулся от моих увещеваний и взялся за очередной пряник.

Покачав головой, я последовала его примеру. С лакомством Райт управился быстрее, чем это сделала я. Поэтому тишину нарушил его вопрос:

– Ну, и где теперь Винр?

Медленно прожевала сладкий кусочек, отпила взвару из чашки, избавляясь от приторности во рту, попутно раздумывая над ответом. Но как только я надумала дать его, то услышала холодное:

– Поторопись, Снеж-ш-ш-жа! Мне тоже интересно узнать об этом!

Мы с Ладовым дружно повернулись и увидели Рона, стоящего в дверном проеме.

Я бросила на него один-единственный взгляд, усилием воли погасила радостную улыбку и приторно-любезно осведомилась:

– Подскажите мне, господин Даров, а когда именно я успела пригласить вас в гости?

Он посмотрел на меня так, словно собирался испепелить на месте, буквально выжигая расстояние между нами. На секунду отвел взор и коротко бросил Райту:

– Оставь нас!

Мои щеки запылали от праведного гнева, и я незамедлительно выразила вслух свое негодование:

– Не смей выгонять моего гостя! Лучше сам катись отсюда к паземкам, Эферон Даров!

Вместо ответа Рон, не сумев совладать с обуявшим его бешенством, ударил кулаком в стену, отчего по ней разбежались трещины. Пока я оторопело хлопала глазами, Даров опять рыкнул на Ладова:

– Выйди!

– Сидеть! – возопила я, вскочив на ноги.

Райт с ошарашенным видом перевел взгляд с Рона на меня, резво поднялся и торопливо изрек:

– Я это… прогуляюсь немного… для аппетита… так сказать…

– Ма-аг! – угрожающе качнулась в его сторону.

– Когда жаркое будет готово – вернусь! – уверил он меня и метнулся к дверям, боком протиснулся мимо разъяренного Эферона и сбежал.

– Гад! – в сердцах определила я, глядя ему вслед.

Рон громко хмыкнул, закрывая дверь с такой силой, что со стены посыпалась штукатурка. Дом горестно застонал, и я всерьез задумалась о его сохранности.

И пока я размышляла, Даров времени зря не терял. Быстрыми шагами он добрался до меня.

– Поговорим? – устрашающе предложил мужчина, скидывая камзол.

Я округлила глаза, а Рон безо всякой спешки закатал рукава светлой сорочки, так заманчиво контрастирующей с его смуглой кожей. Я едва не растеряла все мысли и шепотом, так как голос внезапно пропал, полюбопытствовала:

– Бить будешь?

– Нет, – приблизился он, – разговаривать!

Темные брови Рона были сурово сдвинуты, а когда он наклонился ко мне, я позорно попятилась, сразу же уперлась спиной в стол и с какого-то перепугу запрыгнула на столешницу. Даров победно ухмыльнулся, а его руки, сжатые в кулаки, прислонились к резной деревяшке с обеих сторон от моих бедер, заключая меня в плен.

– Пугаешь? – незнамо как выдохнула я, невольно облизывая губы – пить сильно захотелось, вернее выпить и желательно чего-нибудь покрепче.

В глубине черных глаз Рона пламя разгорелось еще сильнее, а дыхание стало рваным, тяжелым. «Так-так», – ведьмина сущность, сидящая во мне, довольно потерла лапки. Я томно улыбнулась, кокетливо взмахнула ресницами и с невинным видом произнесла:

– Не пойму, что тебя так рассердило?

Нарочито легкий вздох срывается с моих полуоткрытых губ, плавное движение плечами, и выражение дикого голода и желания в его взгляде усиливается. Этакий взор хищника, который, стоит признать, и на меня оказывает свое колдовское действие.

– Не играй с огнем, Снеж-ш-ш-жа! – предупреждающе прошептал Эферон. Но разве этот шепот остановит поставившую цель ведьму? Конечно же, нет!

Я подняла руки и мягко прикоснулась к его лицу. Обвела четкие контуры губ и изысканные линии скул. Рон прикрыл веки, а после резко схватил мои руки и прижал их к столу. От неожиданности я откинулась назад, заставив его наклониться, уткнувшись в мою шею.

– Зачем? – прохрипел он.

– Что зачем? – отозвалась я, оплетая ногами его талию.

Мужчина поднял голову, правда, на меня при этом он не смотрел, словно опять сражался сам с собой. Мимолетный взгляд и я все еще вижу в его глазах голод, только теперь к нему присоединилось и отчаяние, но самое странное, что все его чувства ощущаются мною, как свои собственные. Разве так бывает? Решила поразмыслить над этим вопросом позднее, а сейчас мне хотелось только лишь одного.

– Поцелуй меня, – практически взмолилась я.

Даров, как будто этого и ждал, и наши уста соединились. Мои губы, повинуясь, следовали за его, жадно улавливая каждое их движение, каждую ласку горячего языка. Руки Рона отпустили мои, давая позволение обнять его плечи, растрепать волосы, добраться до шнуровки на сорочке и с жадностью распустить ее.

Поцелуй становился все более напористым, прогоняя все мысли, вынуждая подчиниться уверенным действиям мужчины. Но вдруг все прекратилось – Рон отошел от меня, срывая с моих губ скорбный стон. Резким движением он снял с себя сорочку, бросил ее на пол и приказал:

– Встань!

Этому голосу, наполненному хрипотцой и страстным повелением, я воспротивиться не смогла. Спрыгнула со стола, а Эферон грубовато развернул меня спиной к себе, толкнул вперед, вынуждая облокотиться о столешницу, и вновь потребовал:

– Наклонись ниже! – его руки тем временем резко приподняли подол моего платья.

Что? На меня, словно вылили ведро ледяной воды!

– Уходи! – порывисто сказала я, сгорая от обиды.

– Что не так? – с иронией ответствовал Даров. – Разве ты не этого желаешь?

Загоняя злые слезы вглубь себя, я повернулась и отчеканила:

– У-хо-ди!

Эферон дернулся так, словно я ударила его.

– Еще раз поинтересуюсь, что не так? А, Снежа? – продолжил насмешничать он.

– Если ты немедленно не уйдешь, то я призову магию… Дарэф! – я все-таки выговорила это имя, вложив весь свой гнев.

В ответ он склонил голову на бок, по-звериному прищурился и произнес:

– Я уж думал, что ты никогда не скажешь об этом!

– Разве можно о таком молчать? – истерично вопросила я, вновь ощущая за спиной твердую столешницу, отрезающую мне путь к отступлению.

– Тогда почему? – прохрипел Рон, а на меня от двух этих слов повеяло холодом.

– Что почему? – пискнула я, разом растеряв всю свою уверенность.

– Почему ты не пришла и не поговорила со мной о прошлом? – он опять начал порыкивать, и воздух вокруг раскалился и завибрировал, заставляя дрожать оконные стекла. – Я, как круглый дурень, ждал твоего визита, а ты… Две пощечины в самом начале и все! Все, Снежа! Ты не удосужилась расспросить меня о том, как я жил до встречи с тобой! А я все ждал, хотел дать тебе время свыкнуться, а ты???

– А что я? – тоже закричала, вцепившись в край стола со всей возможной силой, так что заболели пальцы.

– Не догадываешься? – как-то подозрительно быстро Рон угомонился. Явно не к добру!

– Мне это совершенно неинтересно! – обида накрыла меня с головой, и я ляпнула совсем не то, что думала.

Губы Эферона сжались в тонкую линию, крылья носа нервно затрепетали, он шагнул вперед, неожиданно замер и обманчиво-бесстрастным тоном процедил:

– Значит, целовать меня тебе не зазорно, ласки мои тебе небезразличны, а я сам тебе неинтересен? Я правильно понял? – его черные очи превратились в две сверкающие огнем щелки.

Испуганно сглотнула, потому как подобной ярости мне видеть не доводилось. Ни один маг, даже во время войны, не выходил из себя настолько сильно, что огонь, вырвавшийся из очага, кружился вокруг него, пылал и грозился сжечь весь дом. На кухне стало так невыносимо жарко, что по моему лицу скатилась капелька пота. Вода! Меня осенило!

Подняла дрожащие руки и призвала на помощь водную стихию – благо здесь ее было в достатке. Кран крутанулся, и прозрачная струя холодным потоком ринулась в бой и окатила с ног до головы разгневанного полудемона. Огонь шипел, фыркал, сражался со своей извечной противницей, не желая признавать поражение. Дарэф неотрывно смотрел на меня, и самым ужасным было то, что я, как и раньше, ощущала все его чувства – жуткую смесь обиды, гнева, ярости и тоски, грызущих Дарова изнутри.