Текст книги "Тени Аразры"

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 38 страниц)

Глава 8.

Квентин.

Четверо драгов в тяжелых золотых одеждах появились перед воротами Избора в разгар праздника. В знак признания талантов монастырских целителей они преподнесли Квентину золотую статуэтку монаха, убивающего огромную крысу-чуму. Отец-настоятель пригласил незваных гостей в монастырь, и бессмертные охотно приняли приглашение. Потягивая тёмно-красное, почти чёрное монастырское вино, трое из них снисходительно наблюдали за весельем изборцев, а Шарна уселась рядом с Квентином и стала расспрашивать его о жизни обители. Отец-настоятель терпеливо сносил её назойливое внимание, но, когда Шарна начала открыто кокетничать с ним и недвусмысленно намекать на близость, он представил ей сидящую рядом девушку:

– Моя невеста – Ирен.

Драгна окинула равнодушным взглядом юную румерку и пожала плечами:

– Она нам не помеха!

В ответ на её слова Квентин обнял невесту:

– Я останусь с Ирен, Шарна!

– Да, пожалуйста! – рассмеялась драгна. – Я же не предлагаю тебе жениться на мне! Пусть Ирен рожает тебе детей. Ведь вы, смертные, озабочены продолжением рода. А мы могли бы приятно провести время и получше узнать друг друга… – Шарна призывно улыбнулась. – Неужели тебя не привлекают моя красота и опыт?

– Я не любитель опытных женщин, – ехидно усмехнулся Квентин и поцеловал смущённую Ирен в щёку. – Чистота и невинность смертной привлекают меня гораздо больше, чем порочная красота бессмертных!

Глаза драгны полыхнули гневом:

– Ты пожалеешь о своих словах! Я бессмертна, Квентин, и я умею ждать! – Шарна обворожительно улыбнулась Ирен: – Посмотрим, что скажет твой муж, когда ты лишишься невинности и раздобреешь от родов. А я останусь такой же, как была! И тогда твой муж станет моим любовником. – Драгна поднялась из-за стола и царственной походкой направилась к воротам.

– Она права, Квентин, – тихо произнесла Ирен. – Я не маг. Моя жизнь не будет такой длинной, как твоя.

– Я люблю тебя, Ирен, и буду с тобой до конца! – Отец-настоятель обвёл глазами высокие стены монастыря, бросил отеческий взгляд на веселящихся изборцев и, поцеловав невесту в губы, мягко спросил: – Ты не против сыграть свадьбу в канун дня Святого Румера?

Ирен застенчиво улыбнулась:

– Я люблю тебя, Квентин, но…

Отец-настоятель приложил палец к её губам.

– Забудь о ней! – Он обернулся, и его искрящиеся глаза, словно буравчики, впились в аразрских гостей.

Всемила фривольно улыбнулась ему:

– Ваши отношения с Шарной ваше личное дело. Мы чтим договор с монастырями, не так ли, дорогой? – обратилась она к Уличу.

– Конечно, – согласно кивнул черноволосый драг, сверкнув жёлтыми, как у рыси, глазами. Он нежно поцеловал руку красавицы-жены и встал. – Спасибо за гостеприимство, Квентин.

– Да благословит Святой Румер твой союз с Ирен, отец-настоятель! – почтительно произнёс Спех, снисходительно улыбнулся Ирен, и драги зашагали к воротам.

Едва бессмертные вышли за стены монастыря, к Квентину подошёл Мартин, отец Ирен:

– Не заигрывай с ними, Квентин!

– Я помню, что они опасны, Мартин, но это не значит, что я перестану встречаться с ними. Мы должны знать врага в лицо! Веши-шпионы рвутся в наши монастыри с той же целью. Нам жизненно важно найти слабое место драгов и нанести удар, иначе удар нанесут они!

– У вешей ничего не выходит. И не выйдет! Монастыри под защитой Святого Румера! А я по-прежнему считаю, что тебе не следует заигрывать с драгами. – Старик красноречиво взглянул на дочь, потом на часы на главной монастырской башне и зашагал к домам целителей.

Квентин протянул руку Ирен:

– Я провожу тебя.

– Конечно, – обрадовалась девушка, и щёки её залил румянец: Шарна весь вечер соблазняла её жениха, и, в конце концов, Ирен стало казаться, что Квентин не устоит перед эффектной и броской красотой бессмертной.

Отец-настоятель укоризненно покачал головой.

– Как ты могла такое подумать? Я люблю только тебя!

– Извини. – Ирен смущённо улыбнулась, вложила ладонь в его руку, и влюблённые, не спеша, направились к дому Мартина.

А на следующий день по всему Восточному материку разлетелись почтовые голуби: Изборская обитель призывала вечно воюющих между собой аристократов вложить мечи в ножны и прибыть на торжества в честь бракосочетания отца-настоятеля Квентина с девицей Ирен, дочерью старейшего целителя Мартина. Птицы вернулись с добрыми вестями – никто не отказался от приглашения Избора.

Правители стали съезжаться в монастырь за неделю до свадьбы. Они привезли с собой семьи, надеясь подобрать для сыновей невест и найти достойные партии для дочерей. Кто-то рассчитывал договориться с соседом о более длительном перемирии, а кое-кто, напротив, планировал найти союзников для новой войны. Аристократы чувствовали себя в Изборе в безопасности, ибо румерцы свято чтили закон, гласивший, что в стенах монастырей меч не должен покидать ножен…

Свадьба Квентина и Ирен стала радостным событием не только для новобрачных. За дни торжеств многие молодые люди нашли себе жён и мужей. Монахи с радостью удостоверяли брачные контракты, выступали посредниками на мирных переговорах и с грустью взирали на тех, кто искал на светлом празднике сообщников для нападения на соседние земли. К счастью, таких оказалось не много: аристократы, зная отношение монахов к войне, старались не ссориться со служителями Святого Румера.

Ирен была на седьмом месяце беременности, когда Квентин получил послание из Лэта – замка, находящегося в трёх часах езды от Избора. Старый князь Герман просил отца-настоятеля приехать, чтобы в его присутствии, объявить одного из сыновей наследником, и тем самым избежать конфликта между остальными детьми.

– Я должен ехать, милая. Герман наш друг, и надо помочь ему.

– Конечно, – кивнула Ирен и, положив руку на большой круглый живот, попросила: – Возвращайся скорее.

– Я вернусь вечером, в крайнем случае, завтра утром. – Отец-настоятель нежно поцеловал жену и вышел из комнаты.

Во дворе он столкнулся с Деннисом.

– Ты что, поедешь верхом, Квентин? – с тревогой спросил советник.

– Ну, не всё же мне перемещаться, – пожал плечами отец-настоятель. – Погода прекрасная. К тому же, я всегда ездил в окрестные замки верхом!

– Но Мартин говорит…

– Послушать его, так мне и носа из монастыря высунуть нельзя – драги откусят!

– Но, может, всё-таки…

– Прекрати, Деннис! – Конюх подвёл к отцу-настоятелю осёдланную лошадь. Квентин потрепал её по холке и вскочил в седло. – Не волнуйся, я скоро вернусь!

– Да хранит тебя Святой Румер! – со вздохом произнёс Деннис и направился в библиотеку, где его ждал Мартин.

– Уехал? – недовольно поинтересовался старик.

Деннис утвердительно кивнул и спросил:

– Может, он прав, и ты зря волнуешься?

Мартин сурово посмотрел в глаза молодому советнику:

– Возьми боевых магов и отправляйся за ним. Я предчувствую беду…

Квентин медленно ехал по заснеженной лесной дороге, полной грудью вдыхая холодный зимний воздух. Внезапно строгую тишину спящего леса прорезал ревущий звук труб, запахло ландышами, и на пути отца-настоятеля возникла Шарна. Квентин остановил коня и невольно залюбовался высокой стройной женщиной в тёмно-зелёном охотничьем костюме. Костюм плотно облегал её безупречную фигуру, оттеняя ясные изумрудные глаза и пышные каштановые волосы, свободно ниспадающие на плечи и спину.

– Я чувствую, что нравлюсь тебе, – чарующим голосом произнесла драгна. Она грациозно приблизилась к Квентину и положила руку на его колено. – Ни одна женщина в Румере не приласкает тебя лучше, чем я, – продолжила она, призывно глядя в синие искрящиеся глаза. – Мы будем любить друг друга под золотыми сводами Аразры! Со мной ты познаешь наивысшее наслаждение. Идём же, Квентин!

Отец-настоятель осторожно снял руку драгны с колена, соскользнул на землю и мягко улыбнулся. В глазах Шарны мелькнула надежда, и она ласково провела пальцами по его щеке. Квентин резко шагнул вперёд, порывисто обнял драгну и впился в её губы долгим страстным поцелуем. Шарна застонала от удовольствия, и, опомнившись, Квентин оттолкнул её:

– Зачем ты пытаешься зачаровать меня, Шарна?

Драгна не ответила. Она рассеяно поправляла волосы, краем глаза наблюдая, как рассыпается её тщательно сплетённое любовное заклятие. Когда же заклятие полностью исчезло, спросила:

– Ты хочешь сказать, что будешь встречаться со мной без воздействия магии?

– Что тебе нужно на самом деле, Шарна?

– Мне нужен ты! – рявкнула драгна и, словно испугавшись своей резкости, замолчала.

Отец-настоятель с удивлением посмотрел на неё и вдруг расхохотался:

– Только не говори, что влюбилась!

– А если так?! – воскликнула Шарна и твёрдо посмотрела ему в глаза: – Что я должна сделать, чтобы ты ответил мне взаимностью?

– Ничего. Я люблю Ирен и не собираюсь изменять ей. Оставь меня в покое! – Квентин взял лошадь за повод, собираясь вскочить в седло.

– Подожди!.. – Шарна вцепилась в его руку: – Если бы ты был свободен, ты бы стал моим любовником?

– Нет! – отрезал Квентин. – И только попробуй причинить Ирен вред! – Вдалеке послышался приглушенный стук копыт, и отец-настоятель занервничал. – Уходи, Шарна! Пусть этот разговор останется между нами!

Но драгна, как вкопанная, стояла посреди дороги и неотрывно смотрела в его синие с белыми точками глаза. Топот копыт становился всё громче, и вскоре на дороге показались всадники. Заметив Квентина, они галопом понеслись к нему.

– Уходи, Шарна! – настойчиво повторил отец-настоятель, однако драгна не двинулась с места.

– Что происходит? – взволнованно спросил Деннис, остановившись рядом с Квентином. – Что с ней? – Он кивком указал на драгну.

– Уходи, Шарна! – в третий раз повторил отец-настоятель, и драгна, наконец, опомнилась. Она обвела невидящим взглядом монахов и, остановив глаза на Квентине, зло прошептала:

– Я отомщу… – Бледными, дрожащими пальцами Шарна сжала лазоревый кристалл и исчезла.

Квентин укоризненно посмотрел на Денниса:

– Я же сказал, что не нуждаюсь в охране! Сейчас же возвращайтесь в Избор!

Советник отрицательно замотал головой:

– Ни за что! Мартин убьёт меня, если я вернусь. К тому же, после того, что я видел…

– Ладно, поедешь со мной. Но остальные пусть возвращаются! – Квентин вскочил на коня и продолжил путь в Лэт…

Шли годы. Шарна больше не искала встреч с Квентином, и её угроза стала забываться. Даже Мартин перестал донимать отца-настоятеля разговорами о мести драгов, и поэтому, когда Квентин вместе с семьёй решил отправиться в Габрэт на ежегодную осеннюю ярмарку, не стал отговаривать его от поездки. Тем более что его внуки, Морис, Энтони и Николь, едва услышав о ярмарке, загорелись желанием побывать в Габрэте. Ирен тоже обрадовалась возможности посетить родной город матери. И семейство отца-настоятеля отправилось в путешествие в полном составе. Дети были в восторге: они целый день плыли по реке на большом торговом судне, а к вечеру прибыли в огромный, сияющий яркими праздничными огнями город.

На пристани изборцев встретил посыльный графа Флориса, правителя города, и проводил их во дворец. Граф с распростёртыми объятиями встретил Квентина и его семейство, поскольку присутствие на ярмарке отца-настоятеля главного румерского монастыря придавало празднику вес. Габрэтцы считали, что таким образом Святой Румер благословляет их торжество. И действительно, в этом году, несмотря на позднюю осень, на побережье стояла удивительно тёплая погода, а народу в Габрэт понаехало столько, что устроителям ярмарки пришлось в срочном порядке организовывать дополнительные места для торговли и расставлять у стен города шатры, где гости могли отдохнуть и перекусить. На торжественном открытии ярмарки граф Флорис объявил, что она продлится пять дней, вместо традиционных трёх, и в городе началась большая торговля с чередой шумных забав и развлечений.

Старый Мартин взял заботы о внуках на себя, дав дочери возможность навестить старых подруг и родственников матери. Квентин же вместе с графом Флорисом с утра до ночи пропадал на ярмарке.

Пять праздничных дней пролетели как один. Морис, Энтони и Николь вдоволь накатались на каруселях, до отвала наелись сладостей и с нетерпением ждали церемонии закрытия. Граф Флорис "по секрету" шепнул им, что маги подготовили грандиозный фейерверк в честь окончания празднества.

Наконец стемнело, и в небе взорвались первые залпы салюта. Граф Флорис и семья отца-настоятеля любовались фейерверком с балкона, выходящего на площадь перед дворцом. В небе над городом летали диковинные птицы, носились удивительные звери, взрывались огненные шары, осыпая зрителей нежными розовыми лепестками. Внезапно один из шаров взорвался прямо над балконом, но вместо лепестков из него посыпались раскалённые капли металла.

Флорис вскочил со стула:

– На помощь!

Квентин и Мартин вскинули руки, выстраивая защитный купол, но было поздно: деревянная обшивка вспыхнула, и балкон охватило пламя. Несколько горячих сгустков летели прямо на Николь, и Ирен, как львица, прыгнула на дочь, закрыв её собой. Морис и Энтони испуганно завопили и бросились к матери.

– Флорис! Уведи детей! – крикнул Квентин.

Граф схватил Мориса и Энтони подмышки и потащил к дверям, а Мартин и Квентин подскочили к Ирен, которая лежала без чувств, сжимая в объятьях ревущую от страха Николь. Квентин приподнял жену, и Мартин осторожно вынул из её объятий внучку. Прижимая девочку к груди, он побежал в дом. Квентин подхватил Ирен на руки, шагнул к дверям, но тут балкон накренился и стал падать.

– Святой Румер, – прошептал изборец, прижимая к себе раненную жену. – Помоги!..

Потом собравшиеся на площади люди рассказывали, что пожар мгновенно потух, а балкон, на котором стоял отец-настоятель, окутало бледно-зелёное сияние. Балкон оторвался от здания, огромной птицей спланировал на площадь и рассыпался в прах, не причинив вреда ни одному человеку. Квентин передал Ирен целителям и, воздев руки к небу, начал читать благодарственную молитву Святому Румеру. Его звучный, густой голос разносился над площадью, словно накрывая её благословенным пологом, и люди стали опускаться на колени, молясь своему божеству. Последние слова отца-настоятеля растаяли в ночной тишине, и он обернулся – в нескольких шагах от него, возвышаясь над коленопреклонёнными румерцами, стояли трое драгов в длинных, сияющих золотом плащах.

– Вы подняли руку на служителя Святого Румера, – сухо произнёс Квентин.

Шарна откинула золотой капюшон, пристально взглянула в его бело-синие глаза и серьёзно спросила:

– Хочешь стать драгом, Квентин? Мы готовы открыть тебе секрет бессмертия! – Улич и Гарко одновременно кивнули, подтверждая её слова, и Шарна продолжила: – Соглашайся, второй раз предлагать не будем!

Отец-настоятель скорбно качнул головой:

– Не слишком ли далеко ты зашла, Шарна? Ты предлагаешь мне предать Святой Румер, обитель и семью?! Я отвергаю твоё предложение! Что же касается вечной жизни, так я уже бессмертен! Я буду жить в своих детях и детях их детей, а вы… – Он на секунду замолчал и твёрдо закончил: – Вы люди, а не боги! Вы умрёте! И пусть ваша жизнь будет долгой, как само время – мои потомки увидят вашу смерть! – Квентин церемонно поклонился остолбеневшим от изумления драгам и повернулся к ним спиной.

– Глупец! – в бешенстве заорала Шарна, резко взмахнула рукой, и с кончиков длинных гибких пальцев сорвалась золотая молния.

Отец-настоятель обернулся, и сверкающая молния ударила его в щёку. Над площадью пронёсся вздох ужаса. Квентин покачнулся и, приложив ладонь к лицу, что-то прошептал. Когда он опустил руку, драги оцепенели: удар золотой молнии был смертельным, однако на щеке Квентина не осталось ни следа.

– Уходите, – тихо приказал отец-настоятель, и драги исчезли.

Квентин окинул взглядом площадь и медленно пошел к дворцу графа Флориса. Румерцы поднимались с колен и расступались перед ним, шепча молитвы. На ступенях у главного входа его встретил Мартин. В уголках глаз старого монаха блестели слёзы:

– Мужайся, сынок…

– Но Ирен жива! Я чувствую.

– Она потеряла ребёнка и, видимо, больше никогда не сможет иметь детей.

Квентин на секунду прикрыл глаза, глубоко вздохнул и вошел в просторный холл.

– Папа! – Бросились к нему Морис и Энтони.

Отец-настоятель обнял сыновей.

– Ты спас маму и прогнал драгов! – восхищённо прошептал Морис.

– Я видел ту каштановую тётю на ярмарке! – пылко сообщил Энтони и воинственно сжал кулачки. – Если бы я знал, что она драг, то обязательно рассказал бы тебе! Ты бы прогнал её раньше, и с мамой ничего не случилось!

– Когда ты видел её, Тони? – с тревогой спросил Квентин.

– Вчера. Мы катались на каруселях. Дедушка стоял с одной стороны, а каштановая тётя – с другой. Она всё время смотрела на меня, а один раз помахала рукой.

Квентин строго взглянул на старшего сына:

– Ты тоже видел её, Морис?

– Не-а, – замотал головой мальчик. – Я никого не видел.

– Хорошо. – Отец-настоятель потрепал сыновей по волосам и ласково сказал: – Идите спать, мои дорогие. Завтра мы возвращаемся в Избор.

– Спокойной ночи, папа, – хором ответили мальчики и побежали к лестнице.

Квентин проводил Энтони задумчиво тоскливым взглядом и сжал виски, пытаясь унять внезапно нахлынувшую головную боль.

– Думаешь, он на самом деле видел Шарну? – настороженно спросил Мартин.

Отец-настоятель нервно кивнул:

– Да. Он видел Шарну…

Глава 9.

Эйра.

Майкл внимательно выслушал рассказ друга, а когда тот замолчал, стал насвистывать весёлый мотивчик. Энтони укоризненно уставился на напарника:

– Я рассказал что-то смешное?

– Ещё бы, – зло усмехнулся Граф. – Ты только что зачитал наш смертный приговор.

– Мы выживем, Майк.

– Не-е, не долго нам осталось! – оптимистично заявил Майкл. – Радует то, что теперь мне никто не страшен! Буду делать, что захочу! Эх, расскажи ты мне об этом раньше, я бы уже половину вешей извёл! – Глаза Графа расширились, и он радостно потёр руки. – Теперь они у меня попляшут!

– Тогда мы точно не выживем! – разозлился Энтони. – Я рассказал тебе о Шарне не за тем, чтобы ты начал махать кулаками направо и налево!

– А какая разница? Шарна, рано или поздно, прибьёт тебя, а, значит, и мне крышка. – Майкл поёжился, потёр ладонями плечи и недовольно проворчал: – Жаль, что здесь нельзя пользоваться магией. Ты бы нам винца горячего наколдовал. – Он помолчал и вздохнул. – Эх, сказал бы я тебе кое-что крамольное, да… – Граф потёр золотое колечко в козелке.

– Так говори! Здесь нас никто не услышит.

– Уверен?

– Кругом ларнит. Именно поэтому Улич не запихнул нас сразу в камеру, а перенёс в коридор.

Майкл подёргал кончик носа и, прислушиваясь к себе, опасливо произнёс:

– Драги пришли из другого Мира, так?

– Так.

– Значит, они знают секрет перемещения между Мирами.

Энтони рассмеялся:

– Вряд ли они откроют нам этот секрет.

– Тогда мы сами научимся перемещаться! – запальчиво воскликнул Граф и погрозил другу пальцем. – И не смей возражать! Не хочу умирать, и тебе не позволю!

– А я и не собираюсь, – пожал плечами Святоша.

Майкл почесал за ухом и предложил:

– Давай попросим защиты у Всемилы? Мне показалась, что она не такая, как Шарна. И, между прочим, я ей понравился!

– Я бы не слишком рассчитывал на милость драгны…

– Так ведь рассчитывать больше не на что, – хмыкнул Майкл. – Ладно, давай вздремнём. Если завтра утром нас выдернут отсюда и бросят на растерзание Кариону, я нам не завидую.

Напарники придвинулись друг к другу, однако сон не шёл к ним.

– Интересно, кто заменит Питера? – прервал длительное молчание Энтони.

– Кто-нибудь да заменит. Правда, думаю, что с моими талантами, мы будем часто менять наставников, – хихикнул Майкл, и друзья снова замолчали.

– Я вот о чём подумал, – спустя некоторое время произнёс Энтони. – Если нам нужно будет что-то обсудить, карцер – самое подходящее место.

– Только частить сюда не стоит, а то пойдём в отсев, – проворчал Майкл и прикрыл глаза. – А я так хочу убить драга!..

Аразра погрузилась в сон, и только Улич, как тень, бродил по своим покоям. Он поступил правильно, не позволив Шарне и Всемиле завладеть новыми вешами, однако вмешательство в их развлечения отдалило от него жену. Всемила весь вечер кокетничала с Жаданом, а после ужина пригласила его на чашечку кофе. И теперь Улич сгорал от ревности. Он бы пережил, если б Мила, как обычно, взяла в постель кого-то из вешей, но драг… "Лучше бы она продолжала развлекаться с Графом", – с досадой думал Улич, наполняя бокал вином. Но хмель не стог прогнать стоящую перед глазами картину: широкая ладонь Жадана ласкает нежную грудь его прелестной жены…

Под утро, несмотря на пронизывающий холод, напарникам всё же удалось забыться вязким, тревожным сном. Разбудил их визгливый скрип двери. На пороге камеры стоял вчерашний старик. Гремя ключами, он подошёл к Майклу и Энтони и, склонившись над ними, прохрипел:

– Убирайтесь. На завтрак вы опоздали, но на урок успеете. До встречи, – хихикнул он и выскользнул в коридор.

Напарники поднялись на ноги. Утренний холод пробирал до костей.

– Чую, нам и сегодня ночевать здесь, – клацая зубами, сказал Майкл.

– Не каркай! – огрызнулся Энтони и на негнущихся ногах вышел в коридор.

Отойдя от камеры, друзья кисло переглянулись.

– Сейчас бы согреться… – мечтательно протянул Граф, и Энтони начал остервенело подпрыгивать на месте и размахивать руками. – Что с тобой? – Майкл отшатнулся.

– Пытаюсь с-согреться. И т-тебе не мешало бы!

Граф кивнул и стал прыгать вместе с напарником. Из темноты коридора раздался приглушённый смех.

– Он здесь, – промолвил Энтони, перестав прыгать.

– А где же ему быть? Он же живёт в этом подвале, – пропыхтел Майкл.

Энтони зевнул и достал из кармана прозрачный кристалл:

– Надеюсь, Карион не прибьёт нас за опоздание.

– Мы окажем сопротивление, – ухмыльнулся Граф, и они переместились на тренировочное поле.

Наставник смерил учеников задумчивым взглядом и, вопреки опасениям Святоши, не стал их ругать. Вытащив из кармана кисет, он начал неторопливо набивать трубку.

– Господин Улич видел наше вчерашнее занятие и остался недоволен, – наконец, произнёс Карион, сверля глазами учеников. – Он считает, что вам обоим не хватает выносливости, и я полностью согласен с ним. Поэтому с сегодняшнего дня я буду строить уроки так, как рекомендовал господин Улич. Идёмте! – Карион отошёл от ограды и направился к калитке. Насторожено переглянувшись, Майкл и Энтони двинулись следом. Наставник уверенной походкой пересёк двор и остановился у дверей конюшни. – Ждите здесь.

– Что они задумали, Майк? – шепотом спросил Энтони.

– Понятия не имею.

Из конюшни на рослом вороном жеребце выехал Карион. Он бесстрастно взглянул на учеников и скомандовал:

– За мной! Не отставать!

Наставник слегка пришпорил коня, рысью проехал мимо казармы, обогнул её и, съехав с утоптанной дороги, направился к дворцу. Майкл и Энтони послушно бежали за ним. Под ногами хлюпала грязь, холодный утренний ветер обжигал лицо. Ученики падали, поскальзываясь на талом снегу, но Карион ни разу не обернулся, чтобы посмотреть на них. Майкл и Энтони бежали и бежали вдоль стен дворца. Они изо всех сил старались не отставать от наставника, но вскоре бессонная ночь и голодный желудок дали о себе знать, и друзья всё чаще спотыкались и падали. Они промокли, как цуцики, на полах плащей висели комья земли, в сапогах чавкала вода. А забег никак не заканчивался. Веши, встречавшиеся им на пути, смеялись и громко обсуждали их шансы выжить в Аразре. И чем ближе ученики подбегали к тренировочному полю, тем более короткий век им предрекали.

В очередной раз распластавшись в луже, Святоша попытался подняться, но ноги и руки отказались повиноваться ему. Граф посмотрел вслед Кариону, плюнул и, подхватив друга подмышки, поставил на ноги.

– Он издевается, – прошептал Энтони. – Он знал, что мы не справимся.

– Держись! – устало буркнул Майкл, обнял друга за талию и потащил вслед за наставником.

Энтони стиснул зубы, стараясь как можно быстрее передвигать ногами, но всё равно Майкл почти нёс его на себе. Карион придержал коня, и тот пошёл свободным шагом, однако и этот темп оказался ученикам не по силам. Последние метры до тренировочного поля они преодолели ползком и под громкий хохот вешей вытянулись на земле у калитки. Веши-ученики окружили новичков, ожидая продолжения спектакля, и Карион не разочаровал их. Спрыгнув с коня, он скомандовал:

– Встать! Взять мечи! – Напарники вытаращились на него, как на сумасшедшего. – Взять мечи! – с нажимом повторил Карион и, схватив деревянные мечи, прислонённые к ограде, сунул их в руки учеников. – Встать!

Майкл и Энтони, опираясь на мечи, как на посохи, кое-как поднялись на ноги. В толпе вешей раздались аплодисменты и глумливые смешки.

– Тихо! – рыкнул на зевак Карион и посмотрел на учеников. – За мной! – Он распахнул калитку и вошёл на тренировочное поле. Энтони и Майкл поковыляли следом. Через несколько шагов Карион остановился. – Разминка! – холодно приказал он.

Друзья прислонились друг к другу и замерли. Перед глазами Энтони стояла тёмная пелена, а голова гудела, как колокол. Он слабо махнул рукой, разгоняя темноту перед глазами, словно во сне поднял меч, покачнулся и рухнул лицом в грязь. Майкл пронзительно вскрикнул, выронил меч и упал на колени рядом с напарником. Он перевернул Святошу на спину и похлопал по щекам, пытаясь привести в чувство.

– Урок окончен! – раздался над ним ледяной голос Кариона, но Графу было наплевать и на наставника, и на хохочущих вешей. Сейчас на всём Румере у него не было человека ближе Энтони.

Шли минуты, а друг всё не приходил в себя. Граф нервно вытер рукавом лоб и сосредоточился, припоминая то ощущение, что испытал на последнем уроке магии, и почти сразу его тело налилось теплом. Майкл посмотрел на свои руки – на кончиках пальцев дрожали зеленоватые искорки. По наитию, он положил ладони на живот Энтони, и целительная магия потекла в тело друга. Святоша глубоко вздохнул, открыл глаза, и Граф просиял.

– Спасибо. – Энтони сел, опираясь руками о землю. – Я уж думал, нам крышка.

Майкл поднял голову, чтобы высказать наставнику всё, что он думает о методах их обучения, однако слова застыли на губах – в глазах Кариона стояло опасливое удивление. Наставник отвёл взгляд, выбил из трубки пепел и, бросив: "До завтра!", отвернулся и зашагал к коню. Под настороженное молчание вешей-учеников Майкл помог другу подняться, и они поплелись к калитке.

– Ты колдовал, как настоящий изборский маг, – тихо сказал Энтони.

– Мне нравится быть магом, – улыбнулся Майкл.

Святоша остановился и посмотрел ему в глаза.

– Та магия, которой ты воспользовался – целительская. Это животворная магия монастырей, Майк. В Аразре другая магия. Очень скоро ты почувствуешь разницу.

– Мне нравится любая магия! – легкомысленно отмахнулся Граф.

Энтони отвёл глаза:

– Пошли обедать. Нужно хорошенько подкрепиться, если мы хотим пережить следующий урок. Интересно, кто заменит Питера?

– Меня больше интересует, кто был его напарником. Вот не повезло бедолаге! – хихикнул Майкл и подмигнул побледневшему Энтони. – Не кисни, мы-то живы!

Святоша нервно сглотнул и, насколько мог, ускорил шаг.

Перед тем как пойти в столовую, напарники заглянули в ванную комнату и кое-как привели себя в порядок: соскребли глину с сапог, почистили плащи, отмыли руки и лица. Однако вид у обоих остался потрёпанным.

Веши-ученики встретили новичков гробовым молчанием и хмурыми взглядами, а Пэгги, наливая Майклу и Энтони суп, старательно прятала глаза. Святоша недоумённо посмотрел ей вслед и натолкнулся на тяжёлый, напряжённый взгляд Роя.

– Они ополчились на нас из-за Питера, – шепнул другу Майкл.

– Ещё бы! Мы всего три дня в Аразре, а по нашей вине уже гибнут их товарищи, – пробурчал Энтони и стал быстро глотать суп.

Угрожающая тишина давила и раздражала. Веши-ученики неподвижно сидели над тарелками, демонстративно ожидая, когда новички уберутся из столовой, поэтому Майкл и Энтони покончили с едой в рекордно короткие сроки. Они вышли на улицу, и Святоша пожаловался:

– Голова кружится.

– Странно, что только голова, – хмыкнул Майкл.

– Ты меня здорово подлатал, но вряд ли я продержусь ещё один урок.

– У нас в запасе почти час. Давай найдём укромный уголок, где ты сможешь поспать, – предложил Граф, и друзья направились к конюшне.

У дверей они столкнулись с тремя конюхами. Пожилые веши косо взглянули на юношей, но ничего не сказали. Друзья забрались на сеновал и зарылись в мягкое сено. Святоша уснул мгновенно. Граф собирался растолкать его за пять минут до урока, но на секунду прикрыл глаза и отключился.

Разбудил их громкий хлопок. Напарники вскочили и вытаращили заспанные глаза на высокую крепкую женщину в сером плаще. Её овальное лицо было красным от гнева, а русые, коротко стриженые волосы возмущённо топорщились.

– Безобразие! – рыкнула она, сверкнув дегтярно-чёрными глазами. – Такого в Аразре не бывало!

– Чего не бывало? – сонно спросил Майкл и получил оплеуху.

– Молчать, когда с тобой разговаривает наставник! – проорала женщина. – Я прождала вас в классе двадцать минут!

– Простите… – начал было Энтони.

Но наставница не дала ему договорить. Вцепившись в волосы Святоши, она легко оторвала его от земли и прорычала в лицо:

– Вы у меня жить будете в карцере! – Веша небрежно отшвырнула Энтони, и тот кулем бухнулся в сено. – Марш в класс!

Напарники поспешно выхватили кристаллы и исчезли. Довольно ухмыльнувшись, женщина последовала за ними. В классе она села за стол, смерила учеников строгим взглядом и высокомерно произнесла:

– Я – Эйра. Мне впервые доверили проводить уроки магии. Я ждала этого три года, и не позволю вам опозорить меня перед господами! Ясно? – Майкл и Энтони быстро закивали, и веша продолжила: – Я знаю, что сегодняшнюю ночь вы провели в карцере, а утром у вас было нелёгкое занятие с Карионом. Но это не может служить вам оправданием, и только поэтому, что вы новички, я не отправлю вас в карцер, а всего лишь лишу ужина. Однако, если вы ещё раз позволите себе опоздать на урок, я превращу вашу жизнь в кошмар! – Наставница строго посмотрела на Энтони: – Сделай для себя и напарника стулья. – Святоша молниеносно выполнил приказ. Эйра скептически взглянула на плетёные ивовые стулья и приказала: – Садитесь. – Затем она взяла со стола внушительный фолиант и протянула Майклу: – Читай первую страницу!

Граф положил тяжёлую рукописную книгу на колени и начал:

– Как соз-дать ил-лю-зи-ю…

– Достаточно, – оборвала его Эйра, и в её руках появился обтянутый плотной тканью том. – Будешь читать эту книгу вечерами. Для аристократа ты отвратительно образован, Граф. Тебе впору учить "Азбуку", но у меня другой приказ. Будешь осваивать чтение по "Истории Западного материка". Лет через десять вам придётся много путешествовать, поэтому вы должны безукоризненно знать географию Румера, а так же его историю и разбираться в политике. Ты родился на Западном материке, Граф, поэтому начнёшь с него. Через неделю я проверю, насколько хорошо ты усвоил историю родного материка. Тебя это тоже касается, Святоша. Ты, конечно, знаешь больше напарника, но в этой книге и для тебя найдётся много интересно. – Наставница размяла пальцы и скомандовала: – А теперь вернёмся к иллюзиям. Смотрите и запоминайте. – Она вытянула правую руку, резко сжала пальцы в кулак, и в углу комнаты появился литой чугунный столик с фарфоровой вазой. – Граф, принеси мне вазу!