Текст книги "Тени Аразры"

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 38 страниц)

– Ничуть не сомневаюсь, но мне с вами не по пути! – твёрдо сказал Граф и положил руку на плечо друга. – У тебя минута, чтобы испариться!

– Тупица! Ты не понимаешь, от чего отказываешься! – заревел Т`орк, брызжа слюной. – Тебе что, нравится быть рабом?

– Да! – с вызовом ответил Майкл. – Моя семья – Тони! До прочих мне дела нет! – Он грозно посмотрел на строна и ласково напомнил: – У тебя осталось пять секунд!

– Ты в любом случае окажешься в Кианте! – взвизгнул Т`орк, рухнул на землю и, обернувшись ящерицей, скрылся в траве.

Энтони медленно опустился на поваленное дерево и ошеломлённо взглянул на друга:

– Он испугался тебя, Майк…

– Не мели ерунды, Тони, – проворчал Граф и сел рядом. – Как ты думаешь, он лгал, когда говорил о свободе?

– Не знаю. Но он безумно хотел, чтобы ты пошёл с ним.

– Если б я отправился в Кианту, драги прикончили бы тебя! Это не та цена, которую я согласен заплатить за свободу!

– Неизвестно сколько мы протянем в Аразре.

– Нам суждено умереть вместе! – отрезал Майкл и вдруг набычился: – Как давно ты догадался, что я строн?

– В день нашего знакомства.

Глаза Майкла округлились:

– И ты столько лет молчал?

– Я не мог поверить. Ещё в Изборе я читал, что строны безжалостно уничтожают полукровок. В монастырских хрониках нет ни одного упоминания о живом ребёнке строна и не строна.

Майкл нервно расхохотался:

– Мы живые мертвецы, Тони! Помнишь, я говорил тебе об этом десять лет назад! Теперь нам можно делать всё, что угодно! Терять-то нечего! Скоро нас обязательно прибьют: либо строны, либо драги, либо монахи! А может, они даже сговорятся! – Он возбуждённо потёр руки: – Вот повоюем!

– Боюсь, ты не успеешь насладиться стонами гибнущих от твоих рук врагов.

– Зато я успею насладиться их страхом до битвы!

– Пустомеля!

– Не пустомеля, а мечтатель, – расплылся в плотоядной улыбке Граф. – Так когда ты окончательно уверился, что я строн?

– Когда ты занялся "дрессурой". Я упорно искал в твоих действиях магию. Я знал, что она там есть, но не мог почувствовать её. И тогда я убедился, что ты – строн. – Энтони широко улыбнулся другу. – Ты, наверное, необычайно сильный маг, Майкл. Я могу оценить лишь твою румерскую магию, а магия стронов… Никто, кроме них, не представляет, на что ты способен.

– Вот и чудненько! – обрадовался Граф. – Значит, драги никогда не узнают, кто я на самом деле. Плохо только, что никто не может рассказать мне, как пользоваться строновской частью дара.

– Будем экспериментировать.

– Опять?

– А ты как хотел? Если дар есть, необходимо научиться пользоваться им. Но об этом поговорим в Аразре. Давай вернёмся к настоящему.

– Правильно, – охотно согласился Майкл. – Давай укладываться. Надеюсь, на сегодня сюрпризы закончились.

Энтони взглянул на светлеющее небо:

– Со сном мы похоже пролетели. Пора отправляться в Тиат.

– Наконец-то я увижу нормальных людей! – Майкл вскочил и накинул на плечи плащ. – Пошли скорее! Мне не терпится окунуться в городскую суету!

Глава 3.

Тиат.

Тиат оказался на удивление небольшим, но, как и положено столице княжества, вычурно красивым городом. На величественных крепостных стенах реяли огромные флаги с гербом княжеского рода – семью серебряными птицами. Острые купола бойницких башен блестели золотыми шпилями. Граф и Святоша прошли через настежь распахнутые ворота с литыми чугунными створами и ступили на чисто выметенную брусчатку главной улицы Тиата. Город только начинал просыпаться. Из распахнутых окон каменных двухэтажных домов неслись весёлые или сердитые голоса, смех или плач детей, звон посуды, шум ткацкого станка или постукивания молотка. Мимо то и дело с грохотом проезжали телеги: крестьяне и рыбаки спешили доставить свежий товар в лавки и на рынок. На краю рыночной площади напарники остановились у лотка булочника и купили по румяной тёплой кулебяке, расплатившись медными монетами Улича. Нежное тесто с сочной мясной начинкой таяло во рту, и друзья млели от удовольствия. Драги хорошо кормили своих рабов, но в основном это были мясные каши и густые супы. И обычная кулебяка показалась напарникам верхом кулинарного искусства.

Друзья поели и и, разломив её пополам, двинулись Напарники купили с толпой горожан и Брусчатка широких светлых улиц была чисто выметена Улицы были чисто выметены, а стены одинаковых, как близнецы-братья, домов украшали чеканные медные пластины. Тиат сиял под утренним солнцем, как новенькая монета.

Горожанки в снежно-белых чепцах и широких платьях с кружевными передниками открыто улыбались молодым людям в запылённых дорожных плащах, а аккуратно одетые мужчины прикладывали руки к высоким плоским шляпам, приветствуя гостей Тиата.

– Мир и покой. Смотри, как они радуются. А ведь всего четыре года назад здесь бушевала война, и город лежал в руинах, – сказал другу Энтони.

– Знаю, – вздохнул Майкл. – Красивый город…

Напарники остановились у каменного двухэтажного дома с вывеской "Радуга Агнессы" и деревянным молотком постучали в дверь. К ним вышла цветущая румяная женщина в классическом тиатском чепце и ажурном, будто сотканном из воздуха, переднике.

– Добрый день, господа. Меня зовут Агнесса, – улыбнулась она. – Добро пожаловать в моё скромное заведение.

Из гостиницы выскочили двое мальчишек, таких же румяных и пухлощёких, как мать, и со смехом понеслись по улице. Хозяйка с любовью посмотрела им вслед и широким жестом пригласила путников в гостиницу. Выслушав пожелания гостей, Агнесса сама проводила их в уютный номер со смежными комнатами и удалилась.

Напарники привели в порядок грязную одежду, сделали её более похожей на тиатскую и спустились в общий зал, где завтракали постояльцы. Длинные столы были накрыты белоснежными хрустящими скатертями. На больших тарелках лежали румяные пироги, булочки и ватрушки. В деревянных мисках возвышались горки салатов и айсберги творога, белели озерца сметаны и молочного желе. Весело попыхивали пузатые медные чайники.

Веши отыскали два свободных места и уселись за стол.

– Откуда вы приехали? – поинтересовался широкоплечий грузный мужчина, сидевший напротив.

"Купец, торгует скобяными изделиями", – машинально отметил Энтони и добродушно произнёс:

– Из Черета, господин. Мы студенты, собираемся продолжить обучение в университете при Лигрийском монастыре.

– Дело хорошее. А кем быть решили?

– Я – законником, – вступил в разговор Майкл. – Мой отец считает, что это отличная профессия. Он у меня ткацкую фабрику держит.

– Вот и надеется заполучить собственного законника, чтобы сэкономить! – рассмеялся купец. – Что ж, правильно. Эти счетоводы да законники – сущие кровопийцы!

– А я как раз счетоводом буду, – расплылся в улыбке Энтони.

– Вот повезло вашим родителям! А я своему балбесу толкую – учись, а он ни в какую! Тупой, как его мамаша! – Купец вытащил из внутреннего кармана камзола платок и промокнул вспотевшую шею. – В Тиате надолго задержитесь?

– День-два, – пожал плечами Майкл. – Когда ещё здесь побываем.

– Ну, Лигра тоже красивый город. Был я там как-то, на ярмарке.

– Наверное, там и девчонки красивые… – мечтательно протянул Энтони.

– Эх, молодёжь… – Купец неодобрительно покачал головой. – Отцы деньги в вас вкладывают, а вы так и норовите их на девок спустить.

– Мы не такие! – запротестовал Майкл.

– Такие, такие, – усмехнулся купец и положил на тарелку изрядную порцию творога и два пирога.

Веши сделали вид, что обиделись, и, быстро позавтракав, покинули гостиницу. Утро выдалось солнечным и тёплым. По улицам сновали многочисленные прохожие. Напарники смешались с толпой и направились в центр города, к замку.

Ворота замка были закрыты, возле них стояли стражники в лёгких доспехах. Энтони и Майкл остановились, сделав вид, что разглядывают флаги на стенах.

– Знать бы, сколько у них магов, – проворчал Энтони.

– Я не чувствую ни одного.

– Но они там есть! Избор не мог оставить Тиат без поддержки.

– Давай обойдём замок, – предложил Майкл, и напарники двинулись вдоль крепостной стены.

Поход вокруг замка занял около часа. Кроме главных ворот, здесь были входы для прислуги, но они так же хорошо охранялись. Майкл и Энтони пронаблюдали, как в боковые ворота заезжают телеги, гружённые овощами, и вернулись в гостиницу.

За обедом они вновь встретились с купцом.

– Ну, и как вам Тиат? – поинтересовался он, с аппетитом уминая поджаристую кулебяку.

– Замок такой огромный, – восторженно произнёс Майкл.

– Верно, – кивнул купец. – Это покойный Феликс, отец князя Константина перестроил замок. Тогда-то и шпили появились и флаги. Двор плитами выложили, и не простыми, а с рисунком. Тогда хозяин симберской каменоломни здорово поднялся, а его партнёр Грибо даже гравёрную фабрику открыл.

– Вот бы хоть одним глазком на эти плиты взглянуть, – тут же сказал Энтони и состроил мечтательную физиономию.

– Это вряд ли, – замахал руками купец. – Простому человеку в замок не попасть. Я бы конечно мог вам помочь, но спохватились вы поздно – уезжаю я после обеда. Однако если вы Агнессе глянетесь… У неё полгорода знакомых. И в замке связи есть. – Купец навалил полную тарелку свиных рёбрышек и облизнулся: – Обожаю "Радугу"! Повар здесь не хуже, чем при княжеском дворе!

Хозяйка гостиницы как раз проходила мимо их стола, и, услышав слова купца, довольно улыбнулась. Майкл тут же воспользовался её благодушным настроением, проворно вскочил и галантно поцеловал ей руку:

– Вы похожи на мою матушку, госпожа Агнесса.

Женщина ласково потрепала его по тёмным с рыжими прядями волосам, а Энтони нахмурился: Майкл отвесил хозяйке "Радуги" не тот комплимент. Теперь о том, чтобы соблазнить Агнессу, не могло быть речи.

Между тем Майкл плюхнулся на стул и с удовольствием впился зубами в гусиную ногу.

– Убил бы, – шепнул ему Энтони.

– За что? – удивился Граф.

– Узнаешь!

После обеда напарники поднялись в номер, и Святоша напустился на друга:

– Чего ты к ней полез? Ты бы её ещё бабушкой назвал!

– Но ты же не собирался?.. – Майкл осёкся. – Вот зараза!.. Прости, Тони, я не подумал о таком…

– А надо было! Через постель, мы попали б в замок уже завтра! А так, пока мы будем изображать примерных мальчиков, чтобы разбудить в ней материнский инстинкт, граф Лантерский умрёт!

– Мы что-нибудь придумаем, – виновато произнёс Майкл.

– Что? Мы полдня в Тиате, и до сих пор ничего не придумали!

– Ты так уверен, что обласканная тобой Агнесса, наутро отвела бы тебя в замок за ручку?

– Благодаря тебе, я этого не узнаю!

Граф чувствовал, что внутри друга кипят эмоции, и примирительно произнёс:

– Ладно, признаю, переспать с Агнессой было хорошей идеей.

– Что толку от твоего признания! – буркнул Святоша.

– Ничего! – взорвался Майкл. – Да, я идиот! Я всё испортил! Давай, убей меня за это!

– Не мели ерунды. – Энтони почувствовал себя виноватым: Майкл, пытаясь помириться с ним, пошёл против строновской природы. Вместо того чтобы подлить масла в огонь и насладиться взрывом эмоций, он постарался успокоить друга, а разозлившийся Тони не понял этого. – Прости, Майк. Я погорячился. – Чтобы успокоиться, он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, но Граф уже не мог остановиться.

– Я проникну в замок! Обещаю! – выпалил он и выскочил из номера.

– Ох уж эти строны, – проворчал Святоша и помчался за напарником.

Майкл вылетел из гостиницы и ринулся к замку. Энтони нагнал его на краю рыночной площади, схватил за руку и заставил остановиться:

– Рехнулся? – прошипел он. – Ты привлекаешь внимание.

– Точно! – Граф хлопнул себя ладонью по лбу. – Если нет времени на разработку хитроумного плана, пойдём напролом.

– Будем драться со стражей?

– Нет, прикинемся аристократами и войдём через парадные ворота.

– Слишком сложно, – покачал головой Энтони. – Нужно придумывать легенду… Хотя… – Он обвёл глазами площадь. – Мне понравилась идея действовать напролом. Пошли!

– Куда?

– Проявим немного фантазии. Чтобы ты подарил Всемиле в знак своей негасимой любви? – лукаво поинтересовался Святоша.

– Ну, ты спросил, – надулся Майкл. – Что можно подарить женщине, у которой есть всё?

– Ладно, не важно, – махнул рукой Энтони и потащил напарника к ювелирной лавке.

– А деньги? У нас не хватит на приличное украшение.

– Мы собираемся развязать войну. По сравнению с этим, кража – мелочь.

– Отлично, тогда действуем быстро.

Они вошли в лавку и с открытыми ртами стали озираться по сторонам.

– Что вам угодно? – Из-за прилавка вышел седовласый мужчина, и узкими, цепкими глазками впился в простоватые лица клиентов. – Вы не похожи на людей с деньгами.

– Видите ли, господин, – заискивающе произнёс Майкл, – я хочу подарить невесте кольцо. Я не богат и не знаю, на что мне рассчитывать.

– И кто твоя избранница? – поинтересовался ювелир.

– Дочка мельника, – прямодушно ответил Граф, вытащил потёртый кошелёк и бережно выложил на прилавок три золотые монеты.

– Не густо, – скривился ювелир, но лицо Майкла вдруг стало таким несчастным, что он невольно усмехнулся. – Ладно, посмотрим, что можно подобрать за твои гроши. – Он посмотрел на Энтони: – А ты стой рядом, и чтоб я тебя видел.

– Хорошо, – послушно кивнул Святоша и встал рядом с напарником.

Ювелир достал из ящика горсть колечек и разложил их перед Майклом.

– Ух, ты! Какие красивые! – радостно воскликнул тот, склонился над прилавком и осторожно взял в руку дешёвый серебряный перстень. – Что это за камень?

– Рубин, правда, очень плохого качества.

– А это? – Майкл указал на другое кольцо.

– Гранат. Твоя девушка разбирается в драгоценностях?

– Вообще-то она умная…

– Тогда не рискуй. Бери с гранатом. – Ювелир вложил колечко в миниатюрную резную коробочку и протянул её Майклу. – Пусть оно принесёт тебе счастье, мальчик.

– Спасибо Вам, господин! – сжав в кулаке коробочку, восторженно поблагодарил его Майкл. – Думаю, теперь Кэти не устоит. Она будет мне прекрасной женой.

– Удачи, – небрежно сгребая монеты в стол, улыбнулся ювелир.

Напарники вышли на площадь.

– Прохвост! – возмутился Граф. – Так облапошить бедного деревенского паренька! Он захапал три золотые монеты, Тони, и всучил мне кольцо с булыжником! Теперь, наверное, ликует!

– Плевать. Главное, я успел.

– Тогда я отомщён, – усмехнулся Майкл. – Уверен, ты нагрел его на кругленькую сумму. Плохо только, что мы так и не выяснили, сколько в замке магов.

– Не важно, – сквозь зубы произнёс Святоша.

Они свернули в безлюдный переулок, и Энтони вытащил из-за пазухи маленькую изящную шкатулку из нефрита с золотой змейкой на крышке.

– У нас несколько часов, пока ювелир обнаружит подмену. Давай кольцо.

Майкл достал невзрачный перстенёк, сжал его в кулаке и прикрыл глаза.

– Готово! – через минуту сказал он и разжал пальцы.

– Где-то я его уже видел, – ухмыльнулся Энтони, глядя на вызывающе дорогой бриллиантовый перстень.

– Держи! – Майкл сунул ему кольцо. – И не кривляйся. Всемила знает толк в драгоценностях.

– Кто бы спорил. – Энтони вложил кольцо в нефритовую шкатулку и посмотрел на друга: – Жди здесь.

– Почему ты?

– Потому что ты ещё не успокоился.

– Откуда ты знаешь?

– Чувствую. Погуляй по рыночной площади. Там море эмоций. Встретимся на опушке, с которой начинался наш путь в Тиат.

Майкл посмотрел в сторону шумной улицы и отрицательно замотал головой:

– Я готов убивать, а ты…

– Драги хотели, чтобы войну развязал я. Я сын Квентина.

– Они не говорили этого.

– Будем спорить, или приступим к работе?

Граф снова взглянул на маячивших вдалеке прохожих:

– Ладно. Пообедаю, и отправлюсь в лес. Пошли…

Полчаса спустя по улицам Тиата молнией пронёсся всадник в форме лантерского гвардейца. Он остановил коня перед главными воротами замка и во весь голос крикнул:

– Послание от графа Александра княжне Орнелле!

Скользнув взглядом по гербу Лантера на плаще гонца, стражники распахнули ворота, и Энтони въехал во двор замка. Как и рассказывал купец, двор был выложен гладкими серыми плитами с изображением красивейших птиц Румера. Святоша равнодушно посмотрел на них, подъехал к парадной лестнице и спешился. Бросив поводья подбежавшему груму, он взбежал по высоким гранитным ступеням.

– Послание для княжны Орнеллы!

– Следуй за мной, – с достоинством произнёс слуга в расшитой серебром ливрее и заспешил по коридору.

Энтони пошёл за ним. Слуга поднялся по винтовой лестнице на несколько проёмов и остановился перед высокими дубовыми дверями.

– Жди, – надменно велел он и вошёл в покои.

Энтони быстро огляделся, на всякий случай, запоминая расположение лестниц и дверей.

– Входи! – Двери распахнулись, и веш вступил в утопающую в гостиную-сад: полки, подоконники и миниатюрные столики были уставлены разнообразными горшками с цветами. Комната походила на весенний сад. У окна стояла девушка лет пятнадцати в простом шёлковом платье без украшений, а на диване, обитом светлой гобеленовой тканью, сидел белокурый молодой человек, по виду ровесник Энтони.

"А вот и Максимилиан. Всё складывается как нельзя лучше", – удовлетворённо подумал веш и перевёл взгляд на княжну. Орнелла с растерянной улыбкой смотрела на него. Большие ясные глаза девушки были удивительного, пронзительно-синего цвета. Чуть вздёрнутый носик придавал её лицу по-детски трогательное выражение, а роскошные золотистые волосы невольно заставляли сравнивать её с утренней зарёй.

– Как чувствует себя отец? – с робкой надеждой спросила княжна.

Энтони стало безумно жаль её, но он взял себя в руки и хрипло произнёс:

– Не важно. Граф очень сожалеет, что не смог лично присутствовать на Вашей свадьбе, госпожа, и шлёт Вам подарок, в знак искренней любви к Вам.

Княжна жестом отослала слугу, приняла из рук гонца нефритовую шкатулку и открыла крышку.

– Ничего не понимаю. Мы же обо всём договорились. Если только… – Девушка побледнела и испуганно взглянула на Энтони: – Он совсем плох?

– Нет, что Вы… Когда я уезжал из Лантера, граф был вполне здоров… Ну, насколько это возможно…

Орнелла потерянно смотрела то на перстень, то на гонца.

– Не нужно щадить меня, молодой человек. Говорите правду! Это его прощальный дар?

Энтони утвердительно кивнул. Княжич отложил книгу и подошёл к своей юной жене.

– Успокойся, родная, – ласково произнёс он, обнимая её за плечи. – Твой отец тяжело болен, и рано или поздно, нам придётся пережить его уход.

– Но я не думала, что так скоро… – тяжело вздохнула Орнелла и с грустью посмотрела на гонца: – Спасибо.

Энтони поклонился:

– Мне нужно возвращаться в Лантер.

– Сначала поешьте, а я пока напишу письмо. Возможно, отец успеет прочесть его.

– Не терзай себя, любимая, – тихо произнёс княжич и коснулся губами золотистых волос жены.

– Как ты не понимаешь, Максимилиан? Он умирает, а я так далеко от него, и не могу скрасить его последние часы.

– Александр хотел, чтобы ты оставалась в Тиате. – Княжич посмотрел на посланника: – Вы свободны!

Энтони снова поклонился, развернулся на каблуках и шагнул к двери. Он обещал Майклу, что не подведёт его, но когда дошло до дела… "Не хочу! Не желаю быть подонком!.. Майкл…" – Имя друга отрезвило Святошу, и он остановился.

– В чём дело? – поинтересовался Максимилиан, но гонец не ответил.

Он стоял спиной к княжичу, и тот не видел, что губы мнимого лантерца перекосились от отчаяния, а в глазах появилась обречённая решимость. С каждой секундой решимость росла, и лицо веша разглаживалось, становясь непроницаемой маской.

– Что ты застыл? – не выдержал княжич и, опустив жену, шагнул к гонцу.

"Действуй!" – приказал себе Энтони и выбросил из головы посторонние мысли. Его руки взметнулись вверх и, совершив молниеносный поворот, Святоша оказался лицом к лицу с тиатцем. Глаза Орнеллы расширились, она хотела закричать, но веш взглядом приказал ей замереть и положил ладонь на грудь Максимилиана. Княжич судорожно вздохнул, недоумённо посмотрел на гонца и осел на пол.

Энтони вытер окровавленную руку о рубашку и сосредоточился на ране в груди умирающего. В ране появился тонкий изящный стилет, на рукояти которого ослепительно переливался герб Лантера – высокий серебряный кубок. Святоша выдернул стилет из раны, вложил его в послушную руку Орнеллы и, прошептав заклинание, стал невидимым.

В тот же миг, княжна издала дикий безутешный вопль и упала на колени рядом с мёртвым мужем. Дрожащими руками она потянулась к его бледному удивлённому лицу, но, заметив стилет, закричала ещё пронзительнее.

Двери покоев распахнулись, и в комнату вбежал слуга. Он взглянул на княжну с окровавленным стилетом в руке, закрыл ладонью рот и бросился прочь.

Пот заливал лицо веша, пальцы предательски дрожали, но, сделав первый, самый трудный шаг, он уже не имел права отступать. "Будешь рыдать, когда всё закончится!" – раздражённо приказал себе Энтони, стиснул зубы и стал ждать: ему нужен был более убедительный свидетель, чем слуга.

Раздался топот, и на пороге появился князь Константин в сопровождении придворных.

– Максимилиан!!! – пронзительно вскрикнул он, увидев окровавленное тело сына. – Орнелла?! Что ты наделала?!

– Я? – Девушка оглянулась. – Да…

Энтони сосредоточился. Княжна осеклась, а её взгляд стал вызывающе-холодным:

– Ненавижу Вас! Вы, как падальщики, кружили над моим отцом, ожидая, когда он умрёт, чтобы прибрать к рукам Лантер!

– Орнелла!..

– Вам не видать Лантера, как своих ушей! – рявкнула девушка. Энтони смягчил её интонации, и княжна со злым спокойствием закончила: – Я отказываюсь от родства с тобой, Константин! У Лантера будет правительница, которая не позволит захватить свою Родину!

Святоша решил, что Орнелла отыграла роль в Тиате, взял её за руку, и девушка тоже стала невидимой.

– Магия! – закричали тиатцы.

– Я сотру Лантер в порошок, а эту тварь лично изрублю в куски! – перекрикивая придворных, возопил Константин и рухнул на колени возле мёртвого сына.

– Война! Война! – пронеслось по покоям.

Энтони потянулся к лазоревому кристаллу, и тут в гостиной появился монах.

– Ивард… – прошептал Святоша.

– Ты?! – воскликнул изборец, и бывшие друзья замерли, уставившись друг на друга.

Первым от замешательства очнулся веш. Он сжал кристалл влажной ладонью, и Тиат, а с ним и лицо Иварда, пропали.

Майкл вскочил с поваленного дерева и подбежал к напарнику.

– Тони! – воскликнул он, вглядываясь в его расстроенное лицо. – Что случилось, Тони?

– Я провалил задание, Майк, – еле слышно ответил Святоша.

– То есть как? Ты же убил Максимилиана! Или князь не хочет мстить за сына? Не верю!..

– Меня узнали!

– Кто?

– Друг детства.

– И ты не убил его? – выпалил Майкл и замолчал: до него дошёл смысл сказанного. – Да, что же это такое?! То строны, то изборцы! Осталось встретить хабритца, и я поверю в то, что происходящее – сон, бред, или хрен знает что ещё!

– Почему, когда ты растерян, ты начинаешь много болтать? – нервно усмехнулся Энтони.

– Пары выпускаю! – ехидно ответил Майкл. – Вот что, отправляйся в Лантер, заканчивай задание, а я разберусь с изборцем. – Он сжал в кулаке кристалл перемещения.

– Он был моим другом, Майк!

– Это я понял, – буркнул Граф и исчез.

Энтони взглянул в отрешённое лицо Орнеллы:

– Это задание я не забуду до конца дней своих!..

Не мудрствуя лукаво, Майкл переместился прямо во двор тиатского замка. Как он и думал, здесь царила суета. Обитатели замка бестолково сновали по двору, спеша поделиться друг с другом версиями убийства Максимилиана, а сотня готовых отправиться в путь гонцов сидела в сёдлах, в ожидании приказа светлейшего князя. Намеренно провоцируя изборского мага, Граф шумно наколдовал расшитую серебром ливрею и направился к западному крылу замка, где находились покои изборца. Монах почувствовал веша и тоже начал колдовать. Майкл невольно усмехнулся и охотно пошёл в приготовленную для него ловушку. Распахнув дверь, он вошёл в комнату и насмешливо взглянул в глаза изборца:

– Не ожидал?

– Где Тони? – опешил Ивард.

– О нём мы и поговорим. – Граф уселся на стул. Он старался выглядеть безобидным и, придав лицу максимум простодушия, представился: – Меня зовут Майкл. Я…

– Веш! – выплюнул ненавистное слово изборец.

– Я напарник Энтони, – спокойно закончил Граф. – Понимаете, господин… э…

– Ивард.

– Ивард, – повторил Майкл и улыбнулся: – Красивое имя, необычное.

– Продолжай! – сухо пожал плечами изборец.

– Так вот, – словно спохватился веш. – Сегодня наше первое задание…

– Убийство, ты хотел сказать.

– Ну да, – охотно кивнул Майкл. – В общем, Энтони засветился, и ты должен прикрыть его.

– Что? – Ивард выпучил глаза.

– Не говори никому, что видел его, – затараторил Граф. – Если драги узнают – Тони крышка! Он сказал, что ты был его другом…

– В Изборе! Того Энтони больше нет! И я обязательно расскажу Квентину, кто убил княжича! Он должен знать, кому обязан провалом самой успешной за последние годы миссии! Я расскажу, каким стал его сын!

– Думаешь, он не знает? – С лица Графа исчезла любезность: он вполне изучил изборского мага, и теперь имел полное представление о силе его дара. Кривляться больше не имело смысла. – Впрочем, мне чихать на Квентина. Меня заботит только Энтони. Бедняга до сих пор думает о людях куда лучше, чем они есть на самом деле. Догадываешься, о чём я, Ивард?

– О чём?

– Когда Тони забрали, ты неделю ходил с красными глазами, а потом понял, что всё не так уж плохо, и начал хвостом таскаться за Квентином, в надежде заменить ему потерянного сына и стать его наследником. Сейчас ты близок к цели, как никогда…

– Заткнись! – прошипел Ивард, и резко выбросил руку вперёд.

Но Граф был начеку. Не вставая со стула, он развеял боевое заклинание изборца и нагло улыбнулся:

– Не дури. Я не хочу ссориться с Тони. Договоримся по-хорошему. Подумай, и сам поймёшь – огласка не нужна вам обоим.

Ивард презрительно выпятил нижнюю губу:

– Чтобы я договаривался с вешем?!

Майкл закатил глаза к потолку.

– Ох, Тони, ты заставляешь меня быть предельно терпеливым! – Он резко опустил голову, уставился на монаха, и тот замер на месте. – Ну вот. – Веш поднялся и неторопливо подошёл к околдованному магу. – Теперь, когда ты успокоился, я чуток покопаюсь в твоей голове и верну Избору чистеньким.

– Убей его! – раздался суровый приказ.

Майкл обернулся:

– Арчи?

– Удивлён? – Арчибальд подошёл к застывшему изборцу, фамильярно похлопал его по плечу, затем перевёл взгляд на Майкла и повторил: – Убей его!

– А если это не предусмотрено нашим планом? – осторожно возразил Граф.

– Чем-чем? – ухмыльнулся Арчи. – Не было у вас плана! Вы действовали интуитивно, поставив задание под угрозу!

– Неправда! – Майкл сжал кулаки. – Мы нашли оптимальное решение, и…

– А потом и вовсе начали беседу со свидетелем, вместо того, чтобы устранить его! – заявил Арчи, не обращая внимания на слова ученика. – Не потому ли, что этот изборец – друг твоего напарника?

– Откуда…

– Прежде чем меня отправили наблюдать за вами, я подробно изучил ваши биографии. Да и господин Улич не поскупилась на информацию.

– Плевать на Улича! – в запале заорал Майкл. – Всё дело в Шарне! Боишься потерять насиженное местечко?

– Посмотрим, как ты запоёшь в Аразре! – Арчи мстительно сузил глаза.

– Мы выполнили задание, и это факт!

– Но мне пришлось вмешаться, – картинно развёл руками Арчибальд. – Если Вас не отсеют, то, как минимум, ещё пару лет продержат в учениках.

– Госпожа Шарна всё равно не откажется от Тони!

– Разговор окончен! – Арчи в упор посмотрел на Майкла: – Так ты отказываешься убивать изборца?

Граф отвёл взгляд:

– Нет.

– Тогда действуй!

Майкл выхватил кинжал, подошёл к Иварду и одним движением перерезал ему горло. Изборец завалился на бок, и по полу растеклась кровавая лужа.

Арчи насмешливо посмотрел на ученика:

– И стоило упираться?

– В этом убийстве не было необходимости! – твёрдо произнёс Майкл. – Более того, оно не оправдано. Если б я промыл Иварду мозги и отправил его на все четыре стороны, наше вмешательство в тиатские события осталось бы незамеченными, но теперь, когда убит изборец… Как ты думаешь, на кого падёт подозрение? Мне кажется, именно твоё вмешательство, Арчи, нарушило ход операции.

– Ах ты, щенок! – Арчибальд наотмашь ударил ученика по лицу. – Хочешь меня подставить?

– Не больше, чем ты меня! – вытирая разбитые губы, огрызнулся Граф и с вызовом посмотрел на него.

Арчи позеленел от гнева, выхватил меч и ринулся на зарвавшегося ученика. Майкл отпрыгнул в сторону и крикнул:

– Тебя не погладят по головке, если ты погубишь парочку талантливых вешей.

– Я скажу, что ты пытался удрать! – Арчи взмахнул мечом.

– С кольцом в ухе? – Уворачиваясь от удара, крикнул Граф.

– Тебе не понять, сопляк! Ради Шарны я готов на всё!

– Мне жаль твоего напарника, – искренне сказал Майкл. – Ты предупредил его о том, что собираешься умереть?

– Воображаешь, что справишься со мной?!

– Я вполне допускаю, что ты проткнёшь меня, но намного ли ты переживешь меня? Даже, если тебе удастся оправдаться перед Уличем и Гарко, Шарна и Всемила не простят…

– Плевать! Мне нет жизни без неё! – крикнул Арчи и вонзил меч в живот Майкла.

– Сволочь! – с чувством произнёс Граф.

Арчи выдернул меч и презрительно скривился:

– Прощай.

– Будь ты проклят! – упав на колени, прошептал Майкл.

Арчи исчез, а Граф, вытянул окровавленную руку и освободил изборца от чар. Ивард сел, заторможено водя головой.

– Помоги… Скорее… – хрипло произнёс Майкл.

Изборец перестал мотать головой и с возмущением посмотрел на раненого веша:

– С какой стати?!

– Я же спас тебя! – прорычал Граф, с отчаянием глядя на монаха. – Я взываю к тебе, как к целителю! Ты не можешь отказать! Святой Румер свидетель, я спас тебе жизнь! – Веш качнулся и упал лицом в пол.

Энтони невидимкой стоял за спиной Орнеллы, которая беседовала с умирающим отцом.

– Он избивал меня, папа, – со слезами на глазах, говорила она.

– Максимилиан?! Я думал, он влюблён в тебя.

– Всё ложь! Ему нужен был Лантер. Им всем нужен Лантер! Они спят и видят, как захватить наши земли! Максимилиан хотел убить меня!

Александр болезненно прикрыл глаза:

– Какое счастье, что тебе удалось вырваться из Тиата. И я горжусь, что твоя рука не дрогнула, пронзая грудь предателя!

– Святой Румер был на моей стороне.

– Дитя моё! – Александр из последних сил потянулся к дочери. – Я не потерплю!.. Твой брак… – Орнелла зарыдала, а граф с трудом закончил: – Война!.. – Он закашлялся и уткнулся в плечо дочери.

– Тебе нужно беречь себя, отец! Позволь мне самой расправиться с князем! – Орнелла ласково погладила отца по плечу. – Я доказала, что могу!..

– Дитя… – Александр говорил с трудом, но его глаза полыхали решимостью. – Иди к Самуэлю… Он поможет. Мы не отдадим Лантер… – Граф обмяк в руках дочери.

– Папа… – Девушка прижалась к мёртвому отцу, запечатлела на его лбу прощальный поцелуй и решительно встала. – Я отомщу!

Энтони удовлетворённо кивнул и намертво закрепил в её сознании ненависть к Тиату. Теперь он мог быть спокоен: остановить дочь Александра могла только смерть. Святоша сжал холодными пальцами лазоревый кристалл и перенёсся на опушку, где должен был встретиться с напарником. Но вместо Майкла на поваленном дереве сидел Арчи. Скрестив руки на груди, он вызывающе улыбался. Энтони подавил желание плюнуть ему в лицо и с лёгким поклоном произнёс: