Текст книги "Работа над ошибками (Puzzle)"
Автор книги: Андрей Буторин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)
– Почему Хозяев? – спросил Алексей.
– Проектировщиков, Закройщиков – как тебе больше нравится! – пожал плечами маг.
– А вы можете дать мне этот кристалл? – спросил Алексей напрямик.
– Могу, – улыбнулся Туунг. – Я себе, если будет нужно, еще сделаю!
– А как им пользоваться? – спросил Алексей, в руки которого плавно переплыла по воздуху хрустальная призма.
– Для начала надо знать точку перехода, хотя бы примерно, – сказал Туунг. – Затем надо направить луч света, лучше всего – солнечного, на одну из граней призмы, а разложенный на спектральные составляющие исходящий из нее луч – в точку перехода. Вот и все!
– Снова семерка! – покачал головой Алексей.
– Именно, – кивнул маг. – Семь – вообще непростое число! Хотя, на самом-то деле оно как раз простое. В магии семерке отведено очень много главных ролей. Впрочем, я отвлекся! – Маг Туунг стал вдруг очень серьезным и сказал, глядя прямо в глаза Алексею: – Теперь у тебя есть ключ. Ты можешь уйти в свой мир. Или в любой другой.
– А как же невидимки? – спохватился Алексей.
– Именно о них я и хочу тебе сейчас сказать, – произнес маг все тем же строгим, серьезным тоном. – Я знаю, как их увидеть.
– И как же? – подался вперед Алексей.
– У меня есть черный алмаз, – ответил Туунг. – Владеющий им, сможет увидеть скрытое.
– Дайте же его мне! – воскликнул Алексей, добавив тут же: – На время...
– Ты думаешь, мне его жалко? – грустно усмехнулся Туунг. – Бери! Только...
– Только что? – насторожился Алексей.
– Тот, кто воспользуется им – погибнет!
– Почему?!
– Так уж устроен этот кристалл! – пожал плечами маг. – Я ничего не могу тут поделать!
– А как им... пользоваться? – враз севшим голосом спросил Алексей.
– Камень вставлен в серебряный обруч, – ответил маг. – Нужно просто надеть обруч на голову – камнем в сторону неведомого. Вот и все!
– А сколько времени есть у надевшего обруч, до того как...
– До того, как он погибнет? – закончил Туунг начатую Алексеем фразу.
– Да.
– Думаю, достаточно, чтобы успеть совершить задуманное, – несколько туманно, но вполне понятно применительно к данному случаю ответил маг.
– Что ж, давайте его, – протянул руку Алексей.
– Ты готов... – начал было Туунг, но Алексей прервал его:
– Я пока ничего не знаю! Но черный алмаз мне нужен!
– Что ж, бери! – согласился маг, и в то же мгновение сверкающий тонкий обруч с огромным черным алмазом, вправленным в его обод, повис в воздухе перед Алексеем.
Глава 20
На сей раз надо рвом в свете огромной местной луны изгибался дугой обычный мост из серого камня. Однако, едва ступив на противоположный берег и обернувшись, Алексей увидел, что мост бесследно исчез. И в ту же секунду Лекер, как ни в чем не бывало, став снова живым и теплым, “заговорил” в мозгу Алексея:
– А чего это темно так стало?! А где мосты?! А это что такое?!!!
Последние слова Лекер буквально проверещал с нескрываемым ужасом. При этом он смотрел на желто-оранжевый диск ночного светила и окружавшие его звезды. Алексей и сам, хоть и ожидал этого, невольно поежился, увидев над головой совершенно чужое небо, с незнакомыми рисунками созвездий, с гораздо более крупным естественным спутником. К тому же, звезд здесь, казалось, было гораздо больше, чем на земном небе, и светили они ярче, отчего вокруг было, несмотря на ночь, довольно светло, читать, во всяком случае, можно бы было точно. По всей видимости, местное солнце располагалось гораздо ближе к центру Галактики, чем наше родное светило, если, конечно, это вообще была наша Галактика...
Лекер, между тем, продолжал истошно “вопить”:
– Что это такое?! Почему ты молчишь?!! Почему солнце потускнело?! Почему везде эти застывшие искры?!
– Это и есть звезды, – ответил, наконец, Алексей. – Помнишь, я тебе о них рассказывал? А этот оранжевый шарик – не солнце, а спутник этой планеты – тоже планета, вращающаяся вокруг нее. Она светит отраженным от солнца светом.
Лекер немного успокоился, хотя поглядывал на небо с явным страхом.
– А выключить все это никак нельзя? – буркнул он и тут же поспешно добавил: – Да шучу я, шучу!
Затем он, вспомнив о главном, встрепенулся:
– Так где же все-таки мосты? Как мы теперь попадем в замок?
– Был я уже в замке, – несколько смущенно сказал Алексей.
– Как это был?! А где же я был в таком случае?! – удивился Лекер.
– А ты... это... спал... – промямлил Алексей.
– Как это спал? – начал Лекер, а потом, то ли догадавшись, то ли “подсмотрев” мысли Алексея, протянул: – А-а-а! Проделки седого старикана!
– Ну да, – признался Алексей. – Только этот старикан и есть Туунг.
В доме Илмы никто не спал. Иирвуу рассказал, естественно, о намерении Алексея пойти в замок Туунга, поэтому о сне никто не мог даже и подумать. Все ждали Алексея или... хотя бы каких-нибудь вестей о нем.
Илма беспокоилась больше всех. Она металась по комнате, не в силах побороть тревожные мысли. В который уже раз она с упреком говорила отцу: “Зачем ты отпустил его одного?” Иирвуу пожимал плечами и тоже далеко не впервые невозмутимо отвечал: “Он не один, с ним Лекер”, на что Илма только презрительно фыркала.
“Ну почему, почему Леша не сказал мне, почему я не почувствовала, что он что-то задумал? – корила Илма уже саму себя. – Я отвлеклась, заботясь о раненых, но неужели мое сердце не смогло подсказать мне? Неужели я потеряю Лешу?! Ведь я... я не смогу теперь без него жить!”
От этого нечаянного и неожиданного даже самой себе признания девушка вздрогнула. И в то же мгновение дверь распахнулась, и в комнату шагнул Алексей.
– Милый, милый! – бросилась ему на шею Илма. Не помня себя, забыв, что на нее смотрят сейчас родители и братья, девушка крепко обнимала Алексея, покрывая его лицо жадными поцелуями восторга, любви и бесконечной нежности. Алексей, словно сбросив наконец с себя груз сомнений, обхватил вдруг Илму крепко, но в то же время очень нежно и ответил на ее нетерпеливые, порхающие поцелуи сильным и страстным, расставляющим все по своим местам поцелуем-признанием, поцелуем-надеждой, хотя сам понимал уже, что надежды на счастье, надежды на будущее у него просто-напросто не может быть. И, вспомнив об этом, он оторвал, наконец, свои губы от губ любимой и, повернувшись к оторопевшим и смущенным мужчинам, сказал:
– Я помогу вам победить невидимок!
Алексей не рассказал своим новым друзьям только одного – что после использования черного алмаза он должен погибнуть. Не рассказал он этого, конечно же, и Илме. Зато, сидя с ней далеко заполночь под незнакомыми звездами и обнимая девушку за плечи, Алексей сказал, почувствовав, как выдает его с головой собственный голос:
– Илма, родная, если со мной что-нибудь случится в завтрашнем сражении, ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу?
– Нет! Нет, с тобой ничего не может случится! – вздрогнув, вскрикнула девушка. – Тебе вообще не нужно идти сражаться, Леша! Ты и так сделал для моего народа очень, очень много! Отдай черный алмаз любому воину! Зачем тебе обязательно нужно надевать его самому?!
– Так надо, Илма! – твердо ответил Алексей. Он ненавидел ложь, но соврал очень убедительно: – Маг Туунг только меня наделил нужными для этого чарами!
Илма опустила голову, смиряясь с неизбежным. Затем она снова вскинула ее и прошептала:
– Но ты не можешь погибнуть! Обещай!
– Сначала ты пообещай выполнить мою просьбу!
– Говори, – кивнула девушка.
– Если со мной что-нибудь случится, – заговорил Алексей и тут же жестом остановил попытавшуюся вновь запротестовать Илму, – ты должна будешь помочь Лекеру вернуться в его мир, или на Землю, как он захочет сам!
И Алексей рассказал девушке, как пользоваться хрустальной призмой, которую дал ему Туунг.
– Если с тобой что-нибудь случится – я умру, – еле слышно прошептала Илма. – Так что лучше сразу отдай этот камень Лекеру.
– Нет, возьми его ты! – упрямо произнес Алексей и вложил в ладонь девушки призму. – Если Лекер попадет с этим кристаллом в свой мир, и призма каким-нибудь образом окажется у “хронистов”... Ты сама понимаешь, к чему это может привести!
– Хорошо, я обещаю, – вновь еле слышно прошептала девушка.
– И еще... – собрался с духом Алексей. – Не ходи завтра с нами... Воинов и без тебя хватит.
– Но... – начала было девушка.
– Не ходи! – почти выкрикнул Алексей. – Я не хочу постоянно бояться потерять тебя! Обещай! – и уже тихо добавил: – Мне будет так спокойней воевать и... безопасней, ведь я не буду постоянно отвлекаться и смотреть, не в опасности ли ты. Обещай!
– Хорошо, я обещаю, – снова сказала девушка, покорно склонив голову.
– Тогда пойдем спать, завтра – трудный день, – поцеловав возлюбленную, сказал Алексей.
– Ты иди, любимый, я посижу еще чуть-чуть!
– Тогда и я посижу с тобой!
– Тебе воевать! Ты должен выспаться! – напомнила Илма. – К тому же я хочу побыть немного одна... Пожалуйста, иди!
– Хорошо, – обреченно прошептал Алексей и вошел в дом, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Через несколько минут дверь медленно открылась снова. Темный силуэт появился на крыльце. Луна как раз зашла за облако, и в свете звезд видно было только, что это мужчина, правда, с прической – не по-местному короткой. Темная фигура помедлила некоторое время, прислушиваясь, а затем направилась к Илме.
– Ну, что ты хотел рассказать мне, Лекер? – холодно спросила она.
Алексей уснул только перед самым рассветом. Он пролежал полночи с закрытыми глазами, даже не пытаясь заснуть. Он понимал, что эта ночь – последняя в его жизни, и проспать ее – было бы глупым расточительством. Алексей лежал и предавался воспоминаниям. Он не восстанавливал события своей жизни в строго хронологическом порядке – перед его мысленным взором проносились то сцены из детства, то стремительно промелькнувшие годы недолгого супружеского счастья с Ларисой, то фантастические события последних дней, то любимая работа в редакции и, конечно же, Илма...
Странно, думал Алексей, как все-таки странно устроена жизнь! Может быть, не жизнь вообще, а только конкретно моя... Но как же странно, как несправедливо странно она устроена! Ведь всего несколько дней назад я хотел умереть, хотел сознательно уйти из жизни. И вот – мне предоставился такой случай! Не просто уйти, не – тем более – уйти с позором, а уйти достойно, с честью, совершив, можно сказать, подвиг! А я не только не рад этому – я просто в ужасе! Не из-за самого страха смерти – с мыслью о ней я уже настолько сжился и свыкся! Нет, вовсе не из-за этого... Я в ужасе, потому что не просто уже не хочу умирать – я... я... я просто возмущен, я протестую, что я должен буду завтра – нет, уже сегодня – умереть! Это несправедливо! Господи, как же это несправедливо! Ведь я снова люблю! И меня тоже любят! Значит, это несправедливо уже по отношению к двоим! Может, действительно отдать черный алмаз кому-нибудь из местных воинов? В конце концов – это их война!
И тут Алексею стало так невыносимо стыдно, что он даже покрылся потом. И тут же провалился в глубокий, как бездонный колодец, но короткий, как удар, сон.
Утром к Аарнуу прибыл гонец из соседнего селения Иоолаа. Он сообщил, что объединенный отряд Иоолаа и еще двух близлежащих сел готов к сражению и ждет отряд Аарнуу у излучины реки, а также признает общее командование за Аарнуу, как более опытным воином, видевшим к тому же противника “в лицо”. Еще посыльный с болью и ненавистью в голосе поведал о том, что вчера невидимки напали на село Уеелаа и полностью уничтожили всех его жителей.
Старший брат Илмы, услышав это, помрачнел и коротко бросил: “Выступаем!”
Все и так уже были готовы, поэтому выступили сразу же, по-военному быстро и слаженно. Алексей увидел, что Илма тоже забрасывает за спину арбалет и колчан со стрелами и берет в руки копье.
– А ты куда? – возмущенно крикнул он ей. – Ты должна остаться, ведь мы договаривались! Ты обещала!
– Я только провожу вас и... побуду в отдалении, – умоляюще глядя в глаза Алексею, быстро-быстро залепетала Илма. – Ведь могут быть раненые – я окажу им помощь! Обещаю, что не полезу в битву!
– А зачем тогда это? – кивнул Алексей на оружие.
– На всякий случай! – невинным голосочком пропела девушка.
Алексей обреченно махнул рукой. Спорить было некогда. Но он все же подумал, что ни в коем случае не допустит участия Илмы в сражении, а ее присутствие рядом в последние минуты жизни – это, конечно же, просто бесценно!
Вскоре объединенный отряд четырех селений был готов к началу сражения. Аарнуу решил выслать разведчиков к месту прошлого боя в лесу и к подвергшемуся вчера нападению Уеелаа. Однако, не успел он этого сделать, как заметил мчащуюся с холма человеческую фигурку. Когда бегущий человек приблизился, все увидели, что это мальчик лет двенадцати. И тут воин из селения Иоолаа, тот самый, что был сегодня гонцом, закричал:
– Это же мой сын! Что-то случилось в Иоолаа!
Мальчик, добежав наконец до отряда, подтвердил догадку своего отца громкими криками:
– Скорее!!! Невидимки напали на Иоолаа! Они всех убивают!!! Скорее!
– Вперед, к Иоолаа! – взмахнул блеснувшим в кровавых лучах восходящего солнца мечом Аарнуу.
Перед самым селом, откуда доносились жуткие крики терзаемых невидимым врагом людей, Алексей крикнул Аарнуу:
– Останови отряд! Я надену обруч с алмазом. А ты будь рядом со мной и по моей наводке руководи бойцами.
Все это быстро перевела брату Илма. Странно, что Лекер при этом как-то необычно замотал головой во все стороны с выражением крайнего удивления.
– Что с тобой? – крикнул ему Алексей, но Лекер словно и не слышал вопроса.
Алексей не стал придавать этому значения, тем более, сейчас ему было совсем не до того. Он достал серебряный обруч с черным кристаллом и хотел уже было надеть его на свою голову, как к нему шагнула Илма, протягивая что-то наподобие фляги.
– Выпей! – печально улыбаясь, сказала она. – Этот настой из трав придаст тебе силы перед боем!
Алексей внутренне горько усмехнулся. “Мертвому – припарки!” – мелькнуло почему-то в голове. Тем не менее он взял флягу из рук девушки и сделал несколько больших глотков.
Неожиданно фляга вырвалась из рук Алексея, ставших вдруг словно одеревеневшими, и Алексей с ужасом почувствовал, что это одеревенение неумолимо быстро распространяется по всему его телу. Не в силах даже пошевелиться, он рухнул, словно сноп, на землю. Алексей попытался крикнуть, но ни язык, ни гортань не подчинялись ему тоже. И только разум оставался ясным и чистым, хотя и он был охвачен недоумением.
Между тем Илма, наблюдавшая эту картину хоть и с болью во взгляде, но, тем не менее, спокойно, наклонилась к Алексею и вынула из его негнущихся пальцев серебряный обруч.
– Прости, любимый, – прошептала она пронзительно-нежно. – Это мой народ. Ты и так сделал для него неизмеримо много.
С этими словами она поцеловала Алексея в каменные губы и водрузила обруч с черным алмазом на свою золотистую голову.
“Нее-е-е-т!” – взорвалось в голове у Алексея, но кроме него самого никто более не слышал этого взрыва ужаса, отчаянья и боли.
ЧАСТЬ 3. МЕЖДУ АДОМ И РАЕМ
Глава 21
Три человека молча стояли в просторной пещере, освещенной яркими солнечными лучами у самого ее входа, но погруженной в мрачную черноту буквально через несколько метров от него. Правда, человеком из троих в буквальном смысле этого слова назвать можно было лишь одного – парня лет тридцати в полинявшей бледно-зеленой ветровке и донельзя замызганных, некогда голубых джинсах. Нижнюю часть лица его покрывала трехдневная щетина, а в верхней – выделялись глаза, большие, красивые серые глаза, источающие, казалось, просто материальную боль и осязаемую тоску.
Второй из троицы, во всяком случае – внешне, тоже казался человеком. Это был молодой, высокий, очень мускулистый мужчина с прекрасной, золотистого цвета гривой волнистых волос, ниспадающих ниже пояса. Из одежды на нем было только подобие набедренной повязки да серебристые сандалеты.
Зато третий – уже явно не принадлежал к виду homo sapiens, хотя, с первого, беглого, взгляда его вполне можно было принять за человека. Приглядевшись, однако, становилось ясно, что это – не совсем человек, или, скорее, – совсем не человек: голова его была непропорционально большой, руки – длинными, ноги – короткими, глаза – слегка раскосыми и неестественно большими и выпуклыми. Пальцы его рук казались очень уж гибкими и длинными – из-за одной “лишней” фаланги на каждом. Зато одет он был куда более по-земному, чем златокудрый юноша – в брюки и рубашку серого цвета и черные ботинки, несколько отличные, правда, по фасону от современной земной одежды.
– Береги ее, Арну, – сказал, положив руку на плечо золотоволосому, землянин, – и ни в коем случае не давай никому хоронить! Ты же видел – она не мертвая! Не живая – да, но и не мертвая! Я обязательно вернусь, может быть – даже очень скоро, и я...
Мужчина не смог найти больше слов и только беспомощно махнул рукой, требовательно посмотрев при этом на “серого” гуманоида. Тот был как-то необычно сосредоточен, словно выполняя определенную мыслительную работу, что, впрочем, соответствовало действительности, поскольку он выполнял функцию переводчика между землянином и мускулистым парнем, только делал это на телепатическом уровне.
Золотоволосый атлет, получив непосредственно в сознание перевод слов землянина, заговорил в ответ на певучем, мелодичном языке, состоящим из большого количества гласных. Смысл же сказанного сводился к следующему:
– Алексей! Ты можешь мне верить так же, как я верю тебе! Иилмаа... ее тело... будет дожидаться тебя в неприкосновенности! Я убедил отца и братьев, вместе с ними мы постараемся убедить мать, что хоронить Иилмуу нельзя. Только ты ее тоже пойми: для нашего народа не хоронить покойника, тем более – близкого родственника – это... ужасно!
– Но Илма – не покойник!!!
– Я понимаю...
На самом деле, ни Аарнуу, ни Алексей, совершенно не понимали, что сейчас с Илмой: жива ли она, мертва, находится ли в каком-то вневременье-внепрстранствии... Они могли только лишь надеяться и верить, что не мертва... Не более.
В первые минуты боя с невидимками, когда парализованный Алексей с ужасом наблюдал за надевшей серебряный обруч Илмой, ему с отчаянной надеждой показалось, что маг Туунг ошибся. Илма не выглядела ни больной, ни усталой. Напротив, она руководила сражением столь активно, словно получила дополнительный заряд энергии! Она беспрестанно выкрикивала на своем музыкальном языке команды, сообщая направление и расстояние до целей, помогая себе при этом жестами. Но и этого ей было мало – Илма и сама выпускала из арбалета стрелу за стрелой, и почти каждая из них словно замирала на миг в воздухе, натыкаясь на невидимую преграду, а затем падала вниз, но так и не касаясь земли. Остальные воины также поливали вначале градом стрел ряды невидимого противника, а когда стрелы кончились – бросились, опять же по наводке Илмы, с копьями и мечами на недобитых врагов.
Именно в этот момент Алексей понял, что его дикой надежде навряд ли суждено сбыться: Илма бледнела на глазах. Даже, как будто, не бледнела, а становилась прозрачной! Впрочем, именно так оно и было: с непередаваемым ужасом Алексей заметил вдруг, что видит прямо сквозь тело своей любимой! Помимо внешних изменений, Илмин голос становился все слабее и слабее, словно девушка отдалялась куда-то в неведомое. И вот, когда схватка уже подходила к концу, Илма зашаталась вдруг и – даже не упала, а словно осенний листок, – медленно опустилась на землю и застыла в неподвижности.
– Н-е-е-ет! – закричал Алексей снова, и на этот раз голос его, хоть еще и очень тихий, вырвался из окаменевшего горла. Не помня себя, он рванулся что было силы и почувствовал, как вздрогнуло, отозвавшись, тело. И тут же его закололо тысячами, миллионами булавок, но Алексей даже не обратил внимания на эту нестерпимую боль – он медленно-медленно, словно в замедленной съемке, поднял одну руку, затем другую, оперся ими о землю и стал подтягивать к животу колени, чтобы встать на них. Это простейшее “упражнение” отняло почти все силы Алексея. Зато сразу после этого стало вдруг значительно легче. Тело вновь было живым, хоть и болела, казалось, каждая его клеточка. Несмотря на это, Алексей поднялся, наконец, на ноги и, пошатываясь, побежал к тому, что осталось от его возлюбленной.
Илма была полностью прозрачной и абсолютно неподвижной. Алексей опустился на колени и, не веря своим глазам, осторожно коснулся тела девушки. Оно было тверже камня. Тогда Алексей осторожно подсунул руки под прозрачное тело и бережно, словно боясь разбить, стал его поднимать. Он приготовился к весу, который должен быть у девушки, и чуть было не выронил ее из рук – тело Илмы почти ничего не весило!
Алексей так и нес свою любимую на руках до самой Ауулаа. Он шел, а сознание его словно оцепенело. Только в дальнем-дальнем его уголке билась тоненькой пульсирующей жилкой мысль: “Как могло ЭТО случиться?!”
Сзади понуро шли братья Илмы, ее отец, все остальные воины, а самым последним еле переставлял ноги какой-то весь сжавшийся Лекер. Но Алексей не замечал ничего вокруг – он видел перед собой лишь прозрачные, как воды ручья, милые черты любимого лица и повторял про себя снова и снова: “Как могло ЭТО случиться?!”
Прозренье пришло к Алексею только тогда, когда, положив невесомую Илму на лежанку в ее родном доме и рассказывая, наконец, ее родным истинную причину случившегося, он, непроизвольно поглядел на “переводящего” его рассказ угрюмого Лекера. И тут же вспыхнул в мозгу единственно возможный ответ на ставший уже почти риторическим вопрос: Лекер! Только он мог “подслушать” мысли Алексея и рассказать обо всем Илме!
Алексей взревел и на глазах у недоуменных Илминых родителей и братьев бросился вдруг на посеревшего от страха Лекера и, схватив его за ворот рубахи, поволок во двор. Лекер противно заверещал своим “настоящим”, в звуковом диапазоне, голосом и, отчаянно цепляясь длинными руками за все подряд, тем не менее не смог воспротивиться грубой силе разъяренного землянина.
В голове Алексея истерично верещал уже “мысленный” голос Лекера: “Не надо! Не надо!!!”, а он все молотил, как кувалдой, почти не сопротивляющегося противника, пока силы неожиданно не покинули его. Рука Алексея, занесенная для очередного удара, повисла безжизненной плетью, а сам он медленно сполз на землю, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.
Оставленный в покое Лекер, против ожидания, не бросился бежать, а размазывая по лицу кровь и сопли, остался стоять перед плачущим Алексеем.
– Зачем? Зачем ты это сделал?! – выдавил, наконец, из себя Алексей, с ненавистью глядя на опустившего голову Лекера.
– Если бы ты погиб, я бы никогда не смог вернуться домой, – промямлил тот, не поднимая головы.
– Какая же ты сволочь! Я именно это просил сделать Илму! – крикнул Алексей.
– А если бы она не смогла, или... не захотела это сделать?
– Ты... мразь! – задохнулся от негодования Алексей.
– Без тебя меня бы здесь просто убили! – неожиданно твердо сказал Лекер, подняв голову.
– Да с чего ты это взял?!
– С того! Ты что, забыл, с чего началось для меня здешнее гостеприимство? Мою казнь остановил ты, а после твоей смерти ее бы великодушно закончили!
– Ты – неблагодарная скотина! Теперь бы я тысячу раз подумал, прежде, чем ее останавливать!
– Вот видишь, даже ты... – хмыкнул Лекер.
– Что я?!
– Ничего... – вновь опустил голову Лекер. – Ты подумал не то, что сказал... Ты подумал: “И зачем я тогда вмешался!”
– Прекрати шарить в моих мыслях! – вскочил на ноги Алексей, вновь сжимая кулаки.
– Уже прекратил! – попятился Лекер.
– Я сегодня же отправлю тебя домой! – выкрикнул Алексей прямо в лицо Лекеру. – И, надеюсь, никогда больше тебя не увижу!
Лекер кивнул смиренно, не сказав более ни слова.
Глава 22
Алексей достал из рюкзака хрустальную призму, которая, по словам мага Туунга, должна была открыть точку перехода в данной “вершине угла”. Он подошел поближе ко входу в пещеру, куда доставали еще прямые солнечные лучи. Поставив кристалл на освещенный солнцем каменный пол пещеры, Алексей стал поворачивать его, пока преломленный, разложенный на семь спектральных составляющих цветов луч не озарил собой то место, откуда попали в сей мир Алексей, Илма и Лекер всего пару дней назад. Сначала ничего не происходило, и Алексей подумал, что он делает что-то не так, но уже секунд через десять он увидел, что семицветный луч словно бы высветил нечто в воздухе. Первой мыслью Алексея было, что это просто сетчатка его глаз посылает в мозг ложный сигнал остаточного следа солнечных бликов от призмы, на которую он смотрел перед этим. Однако, туманное розовое пятнышко, будто висящее в воздухе, стало постепенно увеличиваться в размерах, изменяя свой цвет на более насыщенный и яркий. И вот уже перед стеной пещеры, а может даже в ней самой, пурпурно замерцало знакомое “окно”.
Алексей нагнулся, чтобы взять призму, и тут же мысленно ахнул: “Как же я смогу взять этот кристалл? Ведь тогда пропадет окно!” Однако, он все-таки поднял призму с пола и облегченно выдохнул, увидев, что “окно” осталось на месте. Подозревая, однако, что оно может исчезнуть в любое мгновение, он быстро и неловко обнял Аарнуу, еще раз шепнув ему: “Береги Илму!”, а затем, быстро и не оглядываясь зашагал к “окну”, почти грубо потянув за собой Лекера. Тот, впрочем, и не противился, с опаской оглянувшись напоследок на суровое лицо брата Илмы.
На этот раз Алексею показалось, что он летит, как во сне, над сказочными розовыми скалами, не ощущая веса своего тела, не зная даже наверняка, есть ли оно у него вообще. Было только очень приятно, почти так же, как в далеком детстве, засыпая, чувствовать нежное прикосновение к своим волосам ласковых маминых рук, слушать уже ускользающие из полусонного сознания напевные звуки ее мягкой как пух колыбельной... Он действительно увидел перед собой мамино лицо – молодое, с добрыми, слегка усталыми, прекрасными серыми глазами, с печальной улыбкой в уголках губ.
– Мама! – прошептал Алексей и больно ударился коленями об острые камни. Рядом грузно и шумно рухнул Лекер. Алексей, шипя от боли, обвел вокруг взглядом. Скалы, почти такие же, как в недавнем видении, только не розовые, а обычные, серые, окружали их с Лекером. Причем, очень и очень знакомые скалы! Вон и черное отверстие пещеры, в которое заставила его когда-то слазать Лариса, вон и невысокая гряда огромных булыжников, с которых нырнули совсем недавно в “черничный кисель” они с Илмой и Спиридоновым... Вот только “киселя”, розового тумана, больше не было. Но в том, что это была Земля, Алексей не сомневался.
Голубое небо с легкими облачками показалось Алексею тусклым по сравнению с небом Илминого мира, зато оно было таким родным! Хотелось вдыхать и вдыхать этот воздух, такой прохладный после жары яркокрасочной страны! Впрочем, Алексей быстро опомнился. Их опять занесло не туда! Ведь теперешней целью была, к сожалению, не родная Земля, а зловонный мир уродливых чудовищ, похитивших мальчика Колю. Не найти его сейчас казалось для Алексея просто предательством по отношению к Спиридонову, к Илме...
Алексей посмотрел на Лекера. Он почему-то не испытывал уже ненависти к этому существу, которого еще совсем недавно обучал смеяться и шутить и которое отняло у него самое дорогое, правда, при этом и именно этим спасшее его собственную жизнь. В чем, по сути, виноват Лекер? Алексей сейчас, на холодную голову, понял вдруг, что не может дать однозначного ответа на этот, казалось бы, простой вопрос. Он спас жизнь ему, Алексею, пожертвовав при этом другой жизнью. Погибнуть все равно кто-то был должен! Но для самого Лекера выгоднее было, чтобы этим “кем-то” был не Алексей! Ведь конкретно против Илмы он ничего не имел, просто никто другой не стал бы его слушать, а если бы и стал – как знать, согласился бы обменять свою жизнь на жизнь пришельца из иного мира. Лекером руководил лишь холодный расчет, ничего более, причем сальдо этого расчета составляла жизнь собственная. Это можно понять? Это можно простить? Наверное, да, подумал Алексей. Но почему-то смотреть на Лекера было все равно тяжело.
– Добро пожаловать на мою родину, – все-таки выдавил из себя Алексей.
– Да? Это и есть Земля? – заискивающе-изумленно отозвался все еще сидящий на камнях Лекер, хотя Алексей был почти уверен, что Лекер уже и так “в курсе”.
– Тебе нравится? – угрюмо усмехнулся Алексей.
– О, да! – восторженно закивал Лекер. Он медленно поднялся с земли, ощупывая свое ушибленное при падении тело.
– Ну, хорошего – помаленьку! – сказал в ответ на это Алексей. – Поехали дальше!
– Постой, погоди немного! – остановил вдруг его Лекер.
– Чего еще?
– Но я хочу увидеть твой мир побольше!
– Некогда! – отрезал Алексей.
– Ну хоть чуть-чуть! – взмолился Лекер. – Дай я хотя бы взберусь на эту гряду и посмотрю вокруг! Отсюда же, кроме скал, ничего не видно!
– Да зачем тебе это? – раздраженно буркнул Алексей.
– Как зачем?! Ведь я вряд ли когда-нибудь еще здесь побываю! Ты вернешь меня сейчас домой, меня схватят, расстреляют... – Лекер жалобно шмыгнул носом.
– Ладно, не ной, – согласился вдруг Алексей. – Даю тебе полчаса. Смотри, не сорвись только, а то еще тащить тебя на себе...
– Я быстро, я осторожно! – обрадовался Лекер и побежал к каменной гряде.
Алексей уселся на теплый, нагретый земным солнышком камень и стал размышлять, пытаясь составить хотя бы приблизительный план дальнейших действий.
“Что же все-таки делать с Лекером? – первым делом подумал Алексей. – Я ему-то сказал, что отправлю его домой, а вот как будет на самом деле?”
Действительно, думал он, во-первых, нет гарантии, что мы попадем сразу в серый мир. Во-вторых, может, действительно, оставлять Лекера там – жестоко? Если он попадет в руки хронистов, то наверняка пострадает, а скорее всего – погибнет. Кому от этого станет лучше? Разве потеря Илмы станет от этого менее горькой?
К тому же, Алексей все-таки гнал от себя мысль, что Илма погибла. С ней произошло нечто необъяснимое, странное, страшное, но все же – это не смерть, Алексей был почти уверен в этом. “Найду Кольку и вернусь к ней, – думал Алексей, успокаивая себя. – Снова схожу к Туунгу, наверняка он что-нибудь придумает, или хотя бы посоветует!”
От этих мыслей на душе потеплело, и Алексей решил, что “сдавать” Лекера не будет. “Ладно, прощу на сей раз засранца!” – подумал он. От этого решения на душе стало почти совсем легко и спокойно.
Оставалось продумать стратегию поисков мальчика, но Алексей сразу понял, что это совершенно бессмысленно! Что из себя представляет мир чудовищ – он, разумеется, знать не мог. Алексею стало вдруг как-то неуютно и даже, откровенно говоря, страшно.
– Хоть бы оружие какое-никакое было, – пробормотал он себе под нос. – Эх, где же ты, Спиридонов, со своей “пушкой”?
