Текст книги "Волжане (СИ)"
Автор книги: Андрей Архипов
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)
Что бы ты не думал, ответ тебе именно они давать будут! Через меня! А уж то, что воевода наш себя князем не величает, тебя и вовсе не касается!
Он ровня тебе!
– Такая ровня, – улыбка на лице северянина слегка померкла, и взгляд стал ощутимо холоднее, что роду моему разве что в служки годится? И его несмышленые младенцы даже, уважения гостям высказывать не обучены? И о чем мне с такими говорит?!
– …
– Да твою же грушу в душу мать!.. Народ! Подаст мне кто-нибудь тот моток проволоки или нам придется слезать за каждой мелочью?
Раздавшиеся от медной птицы слова чуть не заставили Кия
подскочить от неожиданности. А поймав мальчишеский взгляд, он и вовсе напрягся.
Малолетний владелец железной бляхи сидел верхом на огнемете и делал вид, что обрезает ножом неровные края кожаной заплатки, а его подельник тем временем придерживал точеную деревянную заглушку, не давая ей съехать по гладкой медной поверхности. Оба смотрели прямо на рыжебородого.
Судя по всему, старшему из них показалось, что ситуация накаляется и поэтому он не внял предыдущим договоренностям, решив вступить в разговор в качестве самостоятельной силы.
Глаза руса сузились, будто он решал сейчас, стоит ли принимать слова недоросля за оскорбление, но интерес к конструкции, положившей большую часть его погибших воинов, взял вверх, северянин чуть погасил свою неизменную улыбку и нагнулся за требуемым. Задумчиво повертев в руках грязный от смазки моток, он подкинул его в сторону просившего. Кий успокоился.
Проявив бесцеремонность младших к старшему, детки ненароком поправили гостя, показав, кто тут хозяин положения, однако спор на эту тему, не перерос в открытый конфликт. Более того, северянин, оглядев говорившего с ним, признал его своей ровней. Хотя на сторонний взгляд Вовка и обладал крепкими– мозолистыми руками смерда с застаревшим темным ободком под короткими ногтями, но стоял он не у кузнечного горна, а смертоносной жар-птицы, и потому его ремесленная стезя была воспринята чужеземцем ничуть не ниже воинской. Точнее, ему пришлось пойти на такое допущение, чтобы удовлетворить свой интерес!
А Вовка меж тем, не слишком ловко поймав смотанные в кольцо куски проволоки, с любовью похлопал ладонью по медной поверхности, отозвавшейся на прикосновение долгим металлическим гулом.
– Нравится, северянин?
Тот не стал торопиться с ответом, обродя птицу вокруг.
– Я слышал, что вы искусно куете железо. Но не знал, что умеете торговаться с ромейской державою.
– Ты про негасимый огонь? – поинтересовался Вовка и протянул вперед ладони. – Так мы его сами сделали. Вот этими самыми руками. И сам огнемет, и масло к нему.
Получив неожиданный в своей простоте ответ рус вздрогнул, но потом его ноздри его хищно расширились.
– Не обманывай меня, княжич! Никто не способен повторить такое.
– Куда уж нам, голоштанным! – подал голос обиженный таким поворотом дела младший из подростков, – в лесу живем, с медведями роднимся! А уж деревянный доспех, наш воевода и вовсе по великим праздникам вздевает, поскольку тот поизносился весь!
Окружающие замерли. Все без исключения понимали, что преподнесенная «княжеская» родословная мальчишек была нужна лишь для того, чтобы придать переговорам хоть какой-то статус. Чтобы взрослые мужи обстоятельно обсудили, продолжать ли им воевать до полного уничтожения или есть возможность договориться без крови и заживо сожжённых людей.
А слова мелкого сопляка звучали не просто издевательски. Они оскорбляли до глубины души. В отличие от ветлужцев противник был одоспешен слабо, хотя для этого времени и места наличие кольчуг на каждом третьем было уже несомненным признаком богатства. Кию показаяось, что переговоры на этом закончатся, однако северянин поступил мудро, он рассмеялся и потрепал мальчишку по щеке.
– Храбрый медвежонок! Иди, погуляй и без своего лесного родича не возвращайся!
Судя по зардевшемуся лицу, недоросль оценил, что Кличка могла прилипнуть к нему намертво. Однако он и не думал отступать. Более того, глаза его засветились радостью, будто он добился того, чего хотел.,
– Как скажешь, чужеземец! Но тогда ты признаешь нас ровней, и больше не будешь подвергать сомнению наши слова!
– Если ты еще и явишься в доспехе по своему плечу, то буду общаться как с князем… – улыбнувшись, северянин покрутил в воздухе рукой и отвернулся от мальчишки, больше не желая иметь с ним дело.
– Всрго лишь честно ответишь на один мой вопрос, – долетело ему в спину, – больше мне не надобно!
Кий заметил кивок согласия рыжебородого, с усмешкой посланный скорее в сторону, чем мелкому наглецу и попытался разрядить ситуацию. Однако его опередил второй «княжич».
– Верь нам, северянин. Можем и для тебя огненную птицу изваять, если сойдемся в цене…
– Еще раз повторюсь, не шути так со мной, мальчик! Я могу и обиду затаить, если, ты не дашь то, что предлагаешь.
– Прости, но я и не думал тебя обманывать! Подожди чуть-чуть, и мь1 поговорим об этом… – подросток тоскливо поглядел вслед своему убежавшему напарнику и стал приматывать деревянную заплату к медному раструбу, обрезая концы проволоки и неряшливо выглядывающую из-под нее кожу. – Хоть плоскогубцы оставил, егоза!
На прозвучавшее от подростка предложение Кий скептически хмыкнул, но потом задумался. Негасимый огонь был, пожалуй, самым охраняемым секретом у ромейев с давних времён. Многие о нем знали, но лишь избранные могли его видеть. И в основном тогда, когда огненный поток жег их судно или огромные горшки в половину человеческого роста перелетали через крепостную стену и рушились на крыши домов, полностью охватывая город огнем.
Поэтому казалось очевидным, что мальчишка морочил северянину голову. Кто же в своем уме отдаст такой секрет врагу? Однако Кий почему-то был уверен, что ветлужцы в таких вопросах обманывать не будут и когда чужеземец вопросительно, на него посмотрел, нехотя кивнул, подтверждая слова недоросля.
Спустя некоторое время и еще двух рядов проволоки вокруг раструба, Вовка слез с птицы, вежливо, склонил голову перед незваными гостями, представился и вновь взял на себя инициативу, смешав подготовленную Кием речь.
– Здорово, дядька Бикташ! Помнишь меня.? Полгода назад забирал из наших мастерских наконечники для стрел? – мальчишка держался спокойно, но Кий4 заметил, как в глазах его блеснули искорки, еле сдерживаемого нетерпения. – Зачем теперь оружие на нас направил? Ведь была же договоренность, что ни, на нас, ни на союзников наших не упадет ни одна из них! Или товар был плох и решил вернуть его обратно? Про сказанное Кий не знал, да и о взгляд Кутафия можно было невзначай порезаться, таким пронзительным он был. Однако угорец. невозмутимо шагнул вперед и положил руку на голову мальчишки, то ли поворошив ему волосы, то ли сдвинув косматую прядь на сторону, чтобы вглядеться в лицо.
– Товар был хорш. А против вас мы не шли… Не скажу, что наша встреча к добру, но слово свое мы сдержали. На вопросительно приподнятую бровь Кия ответил предводитель русов.
– Тут нет его людей, а сам угорец еще и отговаривал меня от нападения. Теперь я вижу, что напрасно пошёл на поводу новгородцев, но что сделано, то сделано, былого не воротишь.
– Однако ты желаешь изменить грядущее, раз явился сюда? Как именно?
– Хочу изменить судьбу этого славного угорского рода, – Кутафий перевел взгляд на своего соратника и задумчиво продолжил. – Должен признаться, поездка к вам меня не прельщала, но обжегшись в первый раз, на второй я поддался уговорам Бикташа. Тот семьей своей поручился, что не тронете меня и отпустите живым. Говорил, что слово держите, а кровь понапрасну не льете, даже ради мести. Что само по себе забавно…
– Пусть так. Но слово свое мы тебе еще не давали! – несмотря на данное самому себе обещание не побегать к угрозам, Кий не выдержал. – что нам может помешать спустить твое тело вниз по течению с перерезанным горлом?
– Нежелание губить новые жизни! – их напряженный диалог опять прервал мальчишка, лицо которого выражало непреклонную решимость.
– Мы не будем никому грозить, как и говорить о понесенных жертвах!
– Мы будем говорить о мире, если с противоположной стороны есть на то воля!
Кий заскрежетал зубами, но все-таки дернул головой перёд «княжеским» отпрыском, выражая свое согласие. Поклоном такой жест можно было назвать с натяжкой, но на иное он был не способен. Не доказывать же сейчас юнцу, что его жесткие фразы это не оскорбления и являются лишь прелюдией к настоящему разговору, попытками выбить условия получше… Собственно, северянин тоже не обратил на слова мальчишки особого внимания, что делало ему честь.
– Что может помещать? Ваш воевода у меня в талях[12]12
Таль – заложник (др. – рус.)
[Закрыть]… – в глазах руса появились льдинки и он еще сильнее растянул губы в стороны. – Да и Бикташу, моему будущему ратнику, лгать о вас никакой выгоды нет. Без меня его род сгинет аки обры, а угорских женок запрягут вместо лошадок и…
– Предполагали. Пусть Кутафий объяснит все остальное…
– Так что, рус? Излагай!
Кутафий Горделиво вздернул подбородок.
– Скажу лишь раз! Я не рус. И не северянин![13]13
И не северянин – возникла путаница из-за названий. Севеверяне (ст. – слав. северо) – восточно-славянский племенной союз, населявший в VIII – начале XI веков территорию современных Черниговской, Сумской, Брянской, Курской и Белгородской областей. Предки северян генетически связаны с именьковской культурой (археологической культурой IV–VII веков, расположенной на территории Среднего Поволжья). При раскопках их поселений отмечается также наличие значительного количества вещей салтово-маяцкой культуры (то есть русов, по мнению, автора).
[Закрыть] Не понимаю, почему вы так меня называете, хотя должен признать, что кровь моих предков течет и в черниговском племени, и среди русов.
– И каков твой родной язык? По-словенски ты бегло складываешь, даже лучше меня.
– Тем не менее, мать моя из удмуртов и с детства я в основном говорю на ее наречии. Кстати, насчет вашего походного воеводы… Мои люди никак не ожидали встретить человека, который говорит с ними на одном языке! Оттого и жив он поныне!
– И все же кто ты таков, что нам к тебе служкой пойти зазорно?!
– Я…
Кий почувствовал, что заданный им вопрос может остаться без ответа. Глаза незваных гостей расширились, а пальцы непроизвольно зашарили по бокам, тщетно пытаясь схватиться за отсутствующее оружие. Он обернулся.
На сходнях, ведущих на берег, высилась массивная туша медведя.
Ощеренная пасть щелкнула клыками, матерый зверь повел головой, сделал шаг, другой, втянул в себя воздух…
Кий удрученно покачал головой, прикидывая, где подхватить что-нибудь потяжелее, чтобы засадить кое-кому между глаз. И этим кем-то будет явно не медведь! На глаза попался плотницкий топор, и он медленно потянулся к нему.
Оба «княжеских» отпрыска моментально повисли на лохматом чудише, пытаясь не пустить его дальше. Кто знает, что они подумали, но зверь был им дорог. На это и был расчет.
– Стоять! Пошел вон!
Раздавшийся со сторооны гостей хохот, был знаком того, что они оценили шутку. Кир обратил внимания на другое. Только сейчас он понял, что мальчишки. устали до такой степени, что держатся на одной лишь силе воли.
Гости между тем с заметным интересом наблюдали за кучей малой на узком пространстве дребезжащих сходен. Видимо давно не развлекались потешным зрелищем, а тут на тебе, скоморохи! Княжеского рода! Кий не на шутку разозлился.
– Завидка, чтоб тебя кобели разорвали! Опять твой зверь без намордника шляется! Попортит припасы или опять порвет кого-нибудь, я тебя на дыбу вздерну!
На самом деле медведь, жадный до всяких лакомств, не ладил только с собаками, хотя и мог случайно полоснуть когтями какого-нибудь зеваку, когда тот подходил слишком близко к нему. Одно его присутствие на берегу отваживало от походного лагеря большинство хищников. Однако дикий зверь всегда остается диким и тот факт, что он уже два года, словно на веревочке ходицл за новгородцем не отменял того, что в один прекрасный момент хозяин леса мог съехать с катушек и начать рвать живую человеческую плоть. А уж отпускать с поводка такую образину…
Но всему приходит конец. Лязгнула цепь и цветистая ругань возвестила Кия о том, что виновник происшествия явился пред его очи.
– Свели с клетки, заразы! – Завидка с усмешкой оглядел уставшего от
своих усилий Микулку и пояснил. – Девки пробу позвали снимать вот я и отвлекся. А кто еще эту оторву остановит? Ну… виноват!
Молчаливый укор на лице Кия подвиг говорившего погасить смешинки в своих Глазах и продолжить.
– Э… Осмелюсь предложить нашим гостям перекусить. Все накрыто в шатре на берегу. – Завидка дернул цепь, потянув медведя за собой, и тот обиженно рявкнул, поняв, что ему тут не рады. – А ну пошел… харя немытая!
– Отрок прав, – Кий сделал перед Гостями вид, что, начал остывать от напускного гнева. – Серьезный разговор легче вести за столом.
– А мы можем занести его на бумагу, дабы ваши слова остались в летописи навсегда! – вклинился старший из «княжьих» отпрысков, медленно поднявшись по сходням.
Кутафий удивленно приподнял брови.
– Неужели обучен перо в руке держать?
– Конечно, но писать будет этот замарашка – не понял его удивления Вовка, и устало кивнул на своего младшего напарника, лицо которого после боя еще не было отмыто от коросты грязи и крови. – Строки кладет, как из пулеме… как говорит, короче. Если времени будет в достатке, то Микулка и лица ваши на полях изобразит, благо, что держать стило умеет искусно.
Наблюдая замешательство в глазах чужаков, озадаченных новым поворотом дела, Кий понятливо кивнул. Шутка ли, попасть в историю, такое не каждому князю доведется. Да и статус мальчишек приподнялся весомо. Как же, грамотные!
Кий обвел взглядом собравшихся
– Что-то еще?
– Да самое важное и упустили за своей болтовней! – порскнул под его рукой Микулка, продираясь к забытой всеми жар-птице.
Обежав взглядом отметины и залеченные раны побывавшего в первом своем бою огнемета, он тяжело стукнул по доскам ногой.
– Эй, подпалубные, хватит сидеть в три погибели в своей норе! Заполняйте бак и проверяйте давлением! Готовность к бою в течение часа!.. – после ворчливо закончил, протискиваясь обратно. – Нанимался я вам картины малевать и каракулями бумагу пачкать… Еще и умываться заставите, изверги!
Серо-зеленые глаза на чумазой физиономии лучились болью, словно мальчишка сдерживался из последних сил, и Кий тяжело вздохнул,
разжимая напрягшуюся ладонь. Он едва удержался, чтобы не отвесить подзатыльник проскочившему мимо него вихрастому затылку.
Да и перед «гостями» надо брыло держать лицо.
Однако этим не закончилось. Микулка встал перед Кутафием и стукнул ладонью себе в грудь. Гулко звякнула лоснящаяся от смазки короткая кольчужка.
– Ты мне должен вопрос, северянин!..
А старший из недорослей, проскользнув мимо Кия прошептал одними губами.
– Это свои, сотник! И за ними Чепца! Не упусти!
«Опять эти свои! Когда же начнутся чужие?»
Кий мысленно сплюнул. Ему уже пересказывали истории о том, как ветлужцы реагировали на разграбления своих торговых обозов или нападения на сурские села со стороны по сию пору не усмиренных соседей. Вместо того чтобы выжечь дотла эти осиные гнезда, они ограничивались мелкими уколами, не решающими ровным счетом ничего. И объясняли это тем, что своих будущих союзников и подданных уничтожать не намерены. При этом ветлужцы не уточняли, как они их отличают от тех, кого истреблять можно и должно.
Раньше такие проблемы. Кия не волновали, теперь же он всеми конечностями вляпался в. ветлужские деда и от них напрямую зависела его жизнь. Впереди было трудное замирение с северянами и без мальчишеских знаний ему было не обойтись. Только эти недоросли могли сказать, с кем ветлужцы пойдут на союз, а кого молча проигнорируют. Сам же он не видел никаких возможностей уладить возникшую на Вяткё свару, а без этого они в Закамье не пройдут или безнадежно опоздают это сделать, лето пройдет быстро.
Он бросил взгляд вслед «княжьим» отпрыскам. Ему на миг показалось, что те дошли до предела своей прочности, стремясь что-то кому-то доказать!
Может быть даже ему. Он был уверен лишь в одном – мальчишки сполна отрабатывают свою железную тамгу. Одну на двоих.
«Чего же вы добиваетесь, скоморохи сопливые? Су… нет! Княжьи дети!»
Глава 6
Переговорщики расположились в большом шатре, с трудом втиснутом в частокол склонившихся к воде деревьев. Две лавки установили по краям колченого стола, собранного из дощатого настила и коряг, подобранных у уреза воды.
Отгоняя насекомых, легкий ветерок носился по верхушкам плакучих ив и с еле слышным шелестом кропил их слезами ткань палатки.
Казалось, идет дождь.
Продолжение разговора вышло скомканным. Старались сдерживаться.
Договаривались о перевозке тел погибших северян и возврате плененных ветлужцев. «Княжьи» отпрыски и вовсе голодными упали на шкуры в углу шатра и спали там мертвым сном.
Неловкость сохранялась до тех пор, пока не убрали посуду и не внесли высокий кувшин с резными деревянными чашами. Мальчишек пришлось разбудить. Их выпроводили наружу и спустя некоторое время они вошли в шатер умытые, хотя все еще осоловело хлопали заспанными глазами.
Кий встал, плеснул себе из кувшина воды и кивнул гостям, призвав их продрлжать беседу. Бикташ с невеселой усмешкой перешел к делу.
– Что вам известно об ижмаринском кугузе?
– Чумбылате? – Кий пожал плечами и подхватил нить беседы. – Люди хвалят, заботится о них да и воин добрый, хотя немолод уже.
– Еще?
– Сам не встречался, а слухи что пересказывать…
– Был в прошлом году у нас на Ветлуге, менял свою медь на оружие… – встрял сонный Вовка но, наткнувшись на заинтересованные взгляды, протер рукой лицо и скомкано закончил. – Обещал за это
беспрепятственно пропускать нас через свои земли на Вятку.
– И более ничего?
– Сначала сам поведай, что тебе известно… – вновь перевел на себя разговор Кий, недовольно зыркнув на подопечного. – Да не опускай подробности, мы никуда не спешим! Что за люди с тобой, Бикташ, да каким ветром вас всех сюда занесло? А после, этого можно поговорить и о негасимом огне, и о цене нашей размолвки…
Собеседники степенно кивнули, выражая свое согласие с прозвучавшими доводами, и Бикташ тоже схватился за внесенный девчонками кувшйн щедро налив из него в поставленную перед ним чашу. Явно ожидая обнаружить в ней не воду, а другой напиток, он все же в один присест осушил содержимое, обиженно сморщился и кивнул Кутафию, предлагая ему слово. Тот продолжил разговор, мешая привычные для него названия с ветлужскими.
– Тогда сказ свой начну издалека, с Нукрат-Су[14]14
Нукрат-Су – Вятка (булг.)
[Закрыть]. Именно через нее
проходит одна из булгарских дорог на Галидж… то есть Новгород, а также в Садум[15]15
Садум – Скандинавский полуостров (булг.)
[Закрыть], не говоря уже про ближние земли, в коих скупает мягкую рухлядь
Великий Булгар. Это его главный торговый путь в полуночные земли. Чулманская дорога в отличие от Нукратской чуть безопаснее, но зато труднее, река там быстрая и выгребать пр ней тяжело…
Ты говоришь про Каму? – уточнил Кий.
Северянин кивнул, явно зная такое название, тоже отхлебнул из чаши и, ничем не показав свое недовольство содержимым, продолжил.
– С Нукрат-Су путь лежит на Малому, а дальше волок идет на реку Джук или, по-вашему, Юг. Оттуда можно плыть Мосхой[16]16
Мосха – Сухона (булг.)
[Закрыть] в сторону Галиджа, и рекой Тун в Ак дингез[17]17
Ак дингез – Белое море (булг.)
[Закрыть] и Садум…
Кий прокашлялся, словно бы пытаясь дать знать собеседнику, что надо выражаться яснее, но Кутафий словно бы и не заметил прозвучавшего знака. Его взгляд не отрывался от Микулки, который сидел в углу палатки и что-то черкал на сером листе бумаги. То ли выводил слова непонятной ветлужской скорописью, то ли набрасывал обещанный рисунок. Однако на помощь пришел Вовка и помог с переводом.
– По Сухоне идем на Белоозеро или Северной Двиной в Белое море и Скандинавию. А еще, насколько я знаю, можно пойти по Вычегде на восток и перевалить на Печору и Каму… Весь север наш.
– Кха… – Кию показалось, что Кутафий поперхнулся несколько испуганно, однако собеседник сразу взял себя в руки и незамедлительно продолжил. – Защищают эту дорогу многие крепастицы, но на реке Юг стоит самая большая, построенная для защиты переволоки с Моломы.
Называем мы ее Гусман, по имени основателя, хотя истинное имя его Сып и является он внуком Салахби, которого вы зовете Олегом.
– Вещим?! – вскинулся Вовка. – То есть там урмане[18]18
Урмане, мурманы – «северные люди», норвежцы (др. – рус.)
[Закрыть] сидят?
– Скорее дом Утара, как их ныне называют. Сих людишек можно считать потомками колбягов[19]19
Колбяги – народ, проживавший до XII века на территории Северо-Западной Руси. Его этническая принадлежность и область расселения точно не установлены, но автор считает, что это социальная группа (возможно из западных поморских славян), которая уже существовала в момент создания древнерусского государства и фактически являлась его конкурентом в сборе дани и торговых делах.
[Закрыть] и варягов, не ушедших под Киев и Булгар, хотя верховодят всем именно выходцы из Садума. Мыслю, что большинство из них видит истинных мурманов только когда торгует с ними или отражает их набеги на Бьармию.
– Бьармию?
– Так садумцы называют земли, расположенные к северу от Нукрат-Су. Булгарцы зовут тот край Вису или Бийсу, новгородцы отчасти Заволочьем, а уж как вы…
– Севером, а по отдельности Заволочьем, Поморьем и Пермью, – пояснил Вовка и уточнил, – Потому и тебя назвали северянином. А что ныне представляют собой эти биар…
– Бьярмы. Считайте, что вои эти той же породы, что и ратники на Суре, коих вы взяли под свою руку. Отличия лишь в том, что ваши зовутся русью, а эти потомками Рюрика, дань же каждый платит своей службой…
– Кому? Под чьей дланью эти вои живут? – не понял его Кий.
– Не обязательно приносить кому-то роту, чтобы служить. Они хранят Нукратскую дорогу, владеют перевозами, продают булгарским купцам пушную рухлядь собираемую с местной чуди, единственные, не считая самих мурманов, плавают в Садум… Скорее, они союзники Булгара, чем данники. – Кутафий немного помолчал и добавил. – Именно бьярмов я призвал и именно их воеводу вы видели, на острове вместе со мною. А в продолжение нашего разговора на лодье… Скорее этих воев вам следует звать русами, нежели меня. Из одного корня с Киевом росток взошел.
– Ну что же… – Кий заметил, как Вовка открыл рот и торопливо перебил мальчишку более насущным вопросом. – А новгородцы откуда взялись?
– Какие ж это новгородцы… так, босота слободская, без рода и племени.
Сами предложили мне жизни свои, узнав, что я нуждаюсь в ратной силе. Собеседники замолчали, пытаясь собраться с мыслями, и Вовка все гаки
вклинился, возвращаясь к сказанному чуть ранее.
– Ты говорил, что бьярмы считают себя потомками Рюрика. А каким боком они относятся к Рюриковичам, что правят на Руси?
– А что ты слышал про этого славного воителя, хм… княжич? – несколько снисходительно бросил Кутафий.
– Ну…
– Смелее!
– Он был родоначальником всех князей на Руси, а Олег… Вещий Олег приходился ему дальним родичем. Точнее, норвежским наемником, после смерти Рюрика хранившим власть для подрастающего княжеского сына, Игоря, который приходился ему… – старший из «княжих» сыновей запутался и полез пятерней в затылок, – вроде бы племянником по сестре.
Раскатистый хохот сотряс хлипкие стены палатки…
– Дальше, дальше, княжич… – стал утирать глаза Кутафий.
– Ну… – смутился Вовка, – мне говорили, что в списке первого русского
митрополита Иллариона Рюрик даже не упоминается, но…
– Что еще?
Еще я слышал, ато Аскольд и Дир, сидевшие в Киеве до Олега, были дружинниками Рюрика! С другой стороны мне пересказали одну из летописей и там… Сейчас! «А князи в та лета бяху на Роускои земли; От Варяговъ 5 князей, первому имя Скалдъ, а дроугому Дир, а третьему Рюрик…»[20]20
2-ая Псковская летопись (XV век).
[Закрыть]
– Это больше похоже на правду, мальчик! Дир с Аскольдом были куда более значимы, нем Рюрик, который всегда стоял лишь на третьем месте. Но это не столь и важно. Кем бы они себя не мнили, все были ставленниками хазар и булгар, а потому лишь глина в их руках.
– Но Рюрик же…
– Достойный муж, открывший путь в Садум через Ак дингез, и нашедший свой последний приют где-то в землях корелы. Он дошел до самой полуночной точки садумских земель и поделил их с мурманами. Но кто тебе сказал, что он предок киевских князей? Они сами? Пусть так… – Кутафий перестал веселиться и вполне отстаненно добавил. – Мне вот рассказывали сказки о булгарском царе, которого в некоторых землях словенского языка навывали Святогором или Светогором…
– Это его тяжести не выносила мать сыра-земля?
– Неудивительно! Он был потомком самого Аттилы, мальчик! И именно от него вел свою родословную предок киевских князей э… названный тобой Игорь. И был тот царь ему дедом. Смекаешь, к чему веду?.. Неужели киевские князья признаются, что ведут свой род от ненавистного им Булгара?
– А… а Олег?
– Слухи ходят, что Олег и был сыном Рюрика. Но я не берусь сказать тебе, истина ли это, сам спрашивай бьярмов про славные деяния их предков! Им есть что рассказать, ныне их владения простираются почти на весь край, называемый вами Севером!
Заметив скептическую улыбку на лице Кия, Кутафий слегка поправился.
– Конечно, власти у них там не так уж и много, они лишь собирают дань с местных племен, не примучивая тех к полному повиновению. Но бьярмы там сила, стоящая упоминания! Сила, в которой течет вполне родовитая кровь!
– По правде говоря, мне все равно, какая кровь у кого течет, – несмело возразил Вовка. – У тех же русских князей половецкой части в ней не меньше, чем иной другой. По мне гораздо важнее за кого они радеют, а не то кто на ком женился!
– Нет княжич, не скажи! – посерьезнел Кутафий и выставил палец, унизанный перстнями в сторону юного собеседника. – Вас это в первую очередь касается. Не было прежде, чтобы безвестный чужеземец возглавил целое племя! Если такое и случалось, то всегда знатный род был тому опорой.
– А случалось?..
– Редко, но бывало. Возьми тех же вятичей. Именно они, прельстившись богатством потомка знатного гуннского рода Хаддада и блеском оружия его дружины, поставили этого славного воя своим воеводой. С тех пор его потомки правят остатками их державы, похваляясь своей родовитостью даже перед могущественными киевскими князьями, хоть и неумолимо перед ними отступая! Но с ними считаются и их уважают! Даже примучивая к дани, их оставляют править своими людьми! Вам же худой род еще не раз припомнят. Попомни мое слово, стоит вашему воеводе оскудеть серебром и воинской силой, как людишки, что у него с руки кормились, тут же дадут ему пинка под зад!
Кию пришлось перехватить инициативу, дабы прервать неприятный разговор. Слишком уж последние слова Кутафия походили на правду, чтобы впоследствии заставить мальчишек недобро коситься на своих черемисских соратников. Всех соратников, и его в том числе.
– Ты много знаешь. Но какое отношение все рассказанное тобой имеет к ижмаринскому кугузу?
На несколько мгновений в шатре установилась тишина. Потом Кутафий продолжил.
– Самое прямое. Я давно знаю, что вы вооружаете Чумбылата, – короткий кивок в сторону зардевшегося Вовки, – и это меня немало огорчает. Дело в том, что он мечтает подняться по Нукрат-Су и отобрать у Дома Утара устье Моломы, с которого собственно и начинается область Вису. За исключением самого устья там нет ничего такого, за что можно было бы класть наши жизни, но я подозреваю, что он захочет пойти дальше! Мы этого не допустим!
– Дальше по Вятке?
– Дальше по любой реке! Бьярмов волнует Молома, меня беспокоит
Нукрат-Су, где чуть выше по течению, на Чепце, мои владения, мои землй и мои люди.
– Одо и чудь?
– Не только. Я привечаю всех, особенно говорящих на словенском языке, поскольку для моих предков он родной.
– Привечаешь потому, что у тебя мало людей? – не столь задал вопрос, сколько констатировал факт Кий.
– Потому, что у черемисов их слишком много! – не стал отрицать очевидное Кутафий. – Однако это им не поможет! Без малого сотню лет назад они уже дошли до Моломы и закрепились на ней, но мой род вмешался и вместе с бьярмами обратил их вспять.
– А почему ты думаешь, что замыслы такие лелеет Чумбылат? Рядом лишь владения юмского кугуза, как раз методу Пижмой и Моломой.
– Какая мне разница, кто из них туда придет? – огрызнулся Кутафий, недовольно воззрившись на Кия. – Я не хочу видеть никого из черемисов рядом с собой!
– А не просветишь меня, из-за чего Чумбылат так стремится завладеть устьем упомянутой тобой реки? – не обратил внимания на прорвавшийся гнев чепецкого властителя Кий.
– Вся прелесть это места заключается в том, что с него легко попасть в
долину Юмы, а потом перевалить на Пижму, в ее истоки, – пояснил молчавший до этого Бикташ.
– И отрезать ижмаринское кугузство от нас и ветлужских сородичей? —
понятливо хмыкнул Кий. – Немудрено, что такие раздоры у вас за никчемный клочок земли!
Наступило неловкое молчание.
– А как твой род попал на Чепцу, Кутафий? – вновь подал голос Вовка, казалось, даже не заметивший напряженности в разговоре. – И откуда ОН?
– В свое время мой предок, звавшийся Игной…[21]21
Игна – автор в описании древней Вятки воспользовался циклом сказаний о Дондинских богатырях и и булгарскими летописями. Исходя из немногих данных, что дают легенды и раскопки, можно предположить, что на горе Солдырь обосновалась дружина под предводительством некоего Донды, выходца из Волжской Булгарии, у которого были сыновья Игна, Гурья, Весья, Зуй. Некоторые авторы считают, что они представляют собой удмуртизованные русские имена – Игнат, Гурий, Вася, Зуй, однако хотя фольклорные материалы прямо или косвенно говорят о присутствии руси на Вятке в Х-ХII вв, они не связывают русских с дружиной Донды.
[Закрыть]
– Игнатием?
– Пусть так, – согласился чепецкий властитель с уточнением Микулки и остаток ответа адресовал уже старшему мальчишке. – Так вот, пришел он туда с наемной дружиной как тудун…
– Как кто?
– …как наместник от Булгара, после чего взял ее под себя вместе с одо и чудью. С тех цор утекло много воды, было всякое, но ныне мы не платим никому. Однако и надеемся лишь на себя.
По большому счету, Кий был доволен Вовкиным любопытством и не одергивал его, когда тот задавал назойливые вопросы. Верховья Ветлуги выходили и к реке Юг, и к Моломе, поэтому любые изменения в тех землях вскоре могли сказаться и на ветлу жских черемисах. Вот только следовало уточнить некоторые подробности сказанного.
– Твои владения чуть в стороне от Нукратского пути, поэтому меня волнует Молома. Как отнесутся к ее захвату булгарцы, если таковой последует?
– Ну… – Кутафий сверкнул неизменной улыбкой и развел руки в стороны.
– Предполагаю, что они могут поддержать Чумбылата.
– И чём их не устраивает род Утара?
– Устраивает всем, – вмешался Бикташ и под очередным недовольным взглядом Кутафйя пояснил. – Однако он отступает под натиском новгородцев и не может удерживать Нукратскую дорогу. Да и суздальцы не лаптем щи хлебают, скоро начнут подниматься вверх по Костроме и Унже. Булгар не может спокойно взирать на то, что там происходит, поддержка будет самому сильному из союзников.
«А не тянутся ли следы такого чересчур пристального взора к последним кровавым раздорам на Ветлуге? Бывший кугуз пытался угодить всем и
перестал устраивать булгарских покровителей, а под боком оказался Чумбылат, мечтающий возглавить все наши разрозненные княжества…
Нет, так можно договориться до всякой, ерунды! – Кий дернул щекой, но все же додумал свою мысль до конца. – И не была ли тайная продажа оружия покупкой лояльности ижмаринского рода со стороны ветлужцев, попыткой отвратить его 0 т себя после странной гибели прежнего кугуза? Как бы то ни было, я вообще ни о чем не догадывался, пока мальчишка не сболтнул лишнего».
Он поднялся со скамьи и стал мерить шатер шагами, приглядываясь к собеседникам.
– Кроме того, Чумбылат обещал не вмешиваться в булгарские торговые дела на Моломе, – продолжил Бикташ. – Их купцы смогут покупать мягкую рухлядь у лесовиков напрямую.
– А у Булгара на востоке что-то есть? Какие-нибудь укрепления?
– Лишь мензели э… постоялые дворы.
– А что за народец вдоль моломского волока проживает? Сколько их?
– А кто их там считает? – усмехнулся Кутафий и пояснил свою мысль. – Там мало доброго зверя, потому бьярмы не обкладывают их подушной податью, свое те отрабатывают тасканием судов.