Текст книги "Волжане (СИ)"

Автор книги: Андрей Архипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 13

Маркуж зашел в круг, выстроенный телегами, бросая по сторонам настороженные взгляды. Смурной, с опухшим носом и затекающим глазом, он выглядел словно после доброй попойки и последовавшей за ней драки. Прастен развернулся к нему и издали указал на древко сулицы, прислоненной к краю ровной возвышенной площадки посреди городка. Положенные на какие-то бочки плоские щиты были буквально завалены пучками стрел, самострелами и топорами.

Медленно приблизившись, эрзянин скользнул мутным взором по груде оружия и выразительно приподнял бровь.

– Бери! За урон, тебе нанесенный, виры не жди, сам виноват. А сей миг будешь делать, что велю!

Маркуж нехотя кивнул и в пару к сулице выдернул, из-под связки стрел червленый щит, выделяющийся среди остальных начищенным стальным умбоном. Обычно падкий на спор, он не сказал ни слова поперек, лишь огрызнулся на какого-то недоросля, попавшего ему под ноги.

То ли эрзянин ничего не помнил, то ли полностью признал верховенство Прастена. Да и отчего не признать? Никто из своих унижения не видел, да и получил он в лоб за дело и не просто от сотника, а от потомка легендарного Бравлина! Тут ни одна собака, если узнает, не гавкнет, разве что поскулит втихую, что княжья длань кого-то через столетия отметила.

В любом случае от сердца отлегло. Прямой как стрела, Маркуж не был способен на подлость или месть исподтишка. Если считал, что надо кого-то убить, то не пытался сделать это темной ночью или с чужой помощью. Приходил и говорил все в лицо своей жертве.

В любом случае, развязка была близка, а опасность сейчас исходила не от получившего урок десятника.

Около тридцати русов, эрзян и ветлужцев копошились внутри гуляй-города, устанавливая по периметру сплошную стену высоких дубовых щитов, большинство из которых раньше были тележным дном. За внешними стенами находилась лишь пара человек, ожесточенно пытающаяся вытолкнуть увязшую в грязи телегу и заткнуть ею прогал в частике, который представлял собой вторую линию укреплений.

Хмурых от неопределенности, воев разбавляли два десятка юнцов, одна часть которых спряталась за щитами, чтобы не отсвечивать своим количеством и железными доспехами, а вторая помогала ратникам устанавливать щиты.

– Лавина пошла – донеслось от недоросля, взобравшегося на облучок телеги? – Четыре… нет, пять десятков на нас! Шевелись! Еще чуть и можно будет не вздевать стены, а в землю закапываться!

Прастен продублировал все по-эрзянски, и ратники навалились на последние телеги. Массивные щиты почти закрыли по периметру городок, оставив лишь узкие щели меж возами и небольшой проход в сторону выселок. И хотя сооружения были не очень высоки, подростков они прикрывали с головой.

Наконец, последние дубовые доски встали в пазы, и Андрейка кивнул о готовности, одновременно напоминая о следующем указании ратникам.

Прастен перерезал пеньковую веревку и рассыпал толстую связку болтов на настеленную дерюгу.

– Разбирай запасные самострелы! Заряжай для недорослей, как учили! Щиты приготовить и по нужде вздеть! Гляди в оба!

Опустившись на колено, Прастен стал внимательно наблюдать, как Андрейка бесстрастно распоряжается школьниками, распределяя их на возвышенности. в середине круга и сбрасывая остатки оружия вниз.

Словно бы и не он некоторое время назад дразнил противника, бегая скоморохом и сверкая голой задницей на телегах. Ради справедливости стоило признать, что при этом подросток сохранял серьезное выражение лица, словно не ярился на врага, а выполнял скучную и однообразную работу.

– Готовься! Пли!

– Твою ж…

Прастен ругнулся, заметив, что первые болты уже ушли вниз по холму, а многие его ратники так и остались на месте, оглядывая дело своих рук, либо пытались заглянуть в щели поверх голов подростков. Лишь три его лучника готовились стрелять, но дистанция для них была еще велика.

– А ну, заряжай самострелы для мальцов! Не спать!

Вой приближающейся конницы нарастал, и он тоже прильнул к щели.

Лавина всадников спустилась, с холма и напоролась на первые выстрелы арбалетов. Два всадника вместе с лошадьми словно сломанные куклы резко ушли вниз и, наткнувшись на их тела, по мокрой глине покатились еще несколько наездников.

– Пятерых выбили! Взвели! Пли! – прошла команда от Андрейки.

Сзади раздался громкий щелчок, и краем глаза Прастен заметил, как несколько массивных стрел, скользнули слева от городка и унеслись куда-то наверх противоположного холма. Именно в леске за их спинами засел посланник воеводы и часть школьников во главе за своим командиром, установив большие самострелы, чем-то напоминающие осадные. Однако смотреть, куда ушли их выстрелы, было некогда, всадники достигли брода.

Внезапно по передним рядам суварцев пронесся шквал, и несколько из них рухнули в воду, создавая затор на узком перешейке ручья.

– Трое! – вскричал кто-то из недорослей.

– Взвели! Пли!

Время вокруг Прастена замедлилось и он заметил, как один из коней во второй волне суварцев попытался перепрыгнуть возникшее препятствие, но его копыта словно бы запнулись о какую-то преграду под водой и он буквально навернулся через голову, похоронив под собой всадника.

– Первый ряд проволоки! Еще четверо!

– Взвели! – не умолкал между тем Андрейка, не обращая внимания, что подростки пользовались уже снаряженными ратниками самострелами. – Пли!!

Из конской и людской мешанины буквально выпрыгнул один из всадников, но короткий болт, ударив в круп лошади, с силой отбросил ее обратно, в ручей. А там царил ад. Крики мешались со стонами, кони пытались подняться и наступали на упавших, а поверх всего этого неслась новая порция всадников, втаптывая своих соратников в грязь.

И все же преграда была преодолена.

Третья волна всадников взяла чуть правее и, прорвавшись по краю брода на противоположный берег, устремилась вверх по холму. Однако тут ее ждало препятствие в виде натянутых в высокой траве веревок. Четверо наездников вслед за лошадьми покатились на землю, а поднялся из них лишь один, побежав чуть в сторону от катившей вслед конницы. Спустя мгновение на его спине расцвели два оперения, и он рухнул на землю.

– Бей пр готовности! Урою тех дебилов, кто отвлекается на убегающих! – бесновался Андрейка. – По всадникам! Целься и бей! Целься и бей!

И все же затор не броде сделал свое дело, в основном суварцы остались на противоположном берегу, и лишь слабые их ручейки пересекали водную преграду. Лавины не получилось.

Новые выстрелы косили немногих вырвавшихся вперед и вскоре они закончились. Сильно уменьшившись в количестве, конница повернула назад.

* * *

– Всем туда!! Раздавать эту мразь! Всех! Вырезать всех!!

Анбал бесновался на земле, баюкая сломанную руку. Не слушая никого из своих казанчиев, он сначала отослал в атаку всех, оставшихся всадников, а потом попытался присоединить к ним две остальные сотни, как раз начавшие выдвигаться из леса.

Удар, обрушившийся на горстку сгрудившихся наездников, не ожидал никто. Три перестрела стрелы. полтысячи шагов до противника. Наместник стоял первым, поскольку в здравом уме никто не решился бы расположиться впереди него и заслонить обзор. Ударив в круп коня, нечто опрокинуло его на землю и бросило Анбала под соседнюю лошадь. Рядом снесло кого-то из казанчиев, и тот отлетел на несколько шагов, разбрызгивая кровь и явив дневному свету обломки своих ребер.

Кто-то бросился поднимать наместника, кто-то потрясенно смотрел на его лошадь, которой располосовало весь бок и живот, выпростав наружу внутренности. И только Тухсар вычленил главное, виновниц переполоха. Одна из них лежала поодаль, зарывшись под корни небольшого деревца на склоне. Огромная стрела с широким наконечником В виде серпа была почти в две трети роста, человека и скорее напоминала собой короткое копье.

Не успели суварцы прийти в себя, как их накрыл второй залп. На этот раз стрелы прошли чуть левее задев кого-то из рядовых всадников, и казанчии, наконец, зашевелились. Точнее опомнился Тухсар, начавший раздавать команды.

– Рассыпаться! Наместника к лесу! Всех отозвать! Срочно!

И вот теперь он стоял перед Анбалом и пытался взять командование на себя, раз за разом выслушивая от того проклятия и попытки послать всех оставшихся в атаку. Наконец, Тухсар не выдержал, и кивком головы отозвал в сторону глав подошедших сотен и пару казанчиев из ближнего круга, имеющих хоть какое-то представление о ратном деле. О юнце Эливане уже можно было не беспокоиться, как и о большинстве приближенных наместника. Тухсар лично видел, как первого затоптали на переправе, а лизоблюды Анбала были заняты только им и помочь вряд ли захотели бы.

– Сколько у нас лучников? – Тухсар запнулся и Направился. – Тех из них, у кого луки достают на две сотни шагов!

Стрелять умели многие, но добрые луки были наперечет, а достать бившего из самострелов противника было очень трудно, тем более, если стрелять с низа холма. Если бы не бесновавшийся наместник, Тухсар даже не подумал бы о наступлении. Нашел бы стежку в обход или дождался ночи, чтобы вырезать противника под ее покровом.

Услышав прозвучавший, наконец, рев рога на отступление, Тухсар еще раз бросил взгляд на белеющий вдалеке тележный круг, и досадливо поморщился. Первая сотня почти прорвалась к противнику, и ее отзыв был его ошибкой. Можно было задавить противника количеством, хотя понесенные при этом потери наверняка не позволили бы продолжать путь. Но что сделано, то сделано, да и конную засаду в лесу исключать было нельзя. Вылетела бы та в самый неподходящий момент и стоптала занятых тележным кругом всадников. Хотя откуда здесь таким силам оказаться? Выслушав ответы про лучников, он вновь скривился и печально покачал головой, однако скомандовал, ткнув пальцев в грудь одного из казанчиев.

– Выкрикнешь таких со всех сотен. Спешитесь в отдалении, рассыпетесь вдоль ручья и попытаетесь стрелять из-за деревьев, чтобы дать подойти поближе остальным. Попадать не обязательно, главное отвлечь.

Никто даже не посмел оспорить о приказания. Помимо знатности рода Тухсар отличался тем, что был близок к отцу наместника Селиму Колыну и тот именно ему поручил следить за светом сыном. И если уж он берет на себя за все ответственность, то пусть так и будет. Это воин, а не праздный гуляка, как Анбал.

– Теперь ты, Невлет… Возьмешь свою сотню и сделаешь вид, что атакуешь тележный обоз. Вперед пошли самых одоспешенных, пусть не столь суются под стрелы сколь скачут поодаль и метают их сами. Сам же с частью отстанешь и проверишь все ловушки. Что можешь, поломаешь, порубишь или засыпешь хотя бы около брода. Завалы растащишь. Лошадей жалко, но подмена есть, а навар ожидается добрый, и про твои потери я не забуду. Одни самострелы чего стоят, а я заметил у многих засевших на холме железные доспехи.

– Разреши проверить лес за их спинами!

Я и сам хотел об этом сказать, Невлет. Я рад, что наши мысли совпадают.

Тухсар передвинулся к следующему казанчию.

– Ты, Аксам… Ссаживай с коней два десятка воев на твой выбор, попробуй пешим обойти противника по оврагу… Стрелков? Взять можешь, но не лучших! Твое дело проверить, что делается у врага глубоко а тылу. Вдруг на обоз наткнешься? А не будет ничего, так вернешься и ударишь его со спины… Все! Ждем, когда отойдет первая сотня! По коням!

* * *

Десяток суварцев прорвались сквозь частик и двое из них прямо с седел по очереди прыгнули на один из щитов городка, своим весом пытаясь обрушить его назад. После первого падения раздался треск, но дубовые доски выстояли, оставив на себе пронзенное болтами тело. А вот после второго телега неожиданно начала опрокидываться внутрь. Судя по всему, еще кто-то из суварцев спешился и помог ей в этом нелегкой деле, перерезав сцепляющие ее с соседями веревки и приподняв за колесо. Заметив мельтешение в образовавшемся проеме, Прастен наудачу сунул туда копье и почувствовал, как железо вошло во что-то мягкое. Тут же последовал ответный удар, звонко отразившийся от окантовки щита, и он отскочил назад, с чавканьем забирая копье из поникшего тела.

– А-а-а!! – мимо него пронесся Маркуж, размахивая подхваченным

где-то топором. – А-а-а-а-а!!

Эрзянин выпрыгнул наружу, и тут же его секира опустилась на чью-то голову, показавшуюся из-за облучка. В нескольких шагах от него неожиданно появился всадник замахнулся и пришпорил свою лошадь. Та дернулась вперед и почти снесла десятника на землю, однако Маркуж все же успел провернуться и с неудобной для суварца стороны ударили проскочившего мимо противника обухом по спине. Если бы не низкорослость коня и не огромные руки эрзянина, то такой номер не прошел бы, но Маркуж явно проделывал этот финт не впервой, а потому сразу ринулся на следующую цель, скрываясь с глаз Прастена. Тому осталось лишь наблюдать, как вытянутая в замахе рука суварца подломилась, а всадник сполз под ноги умчавшейся прочь лошади.

Затем стало не до наблюдений.

Еще двое в проломе. Бросок наудачу и копье лишь слегка «касается изогнувшегося в седле всадника…

Время замедлилось, и Прастен ощутил, как поднимаются все волоски на теле. Ему в зрачок смотрела положенная на тетиву стрела и он, не в силах оторвать взгляд от нее, лишь провожал лучника поворотом головы.

«Ну что ж… Добрая смерть лучше дурной жизни!»

Слитный щелчок за спиной, снесший наваждение и самого всадника, он услышал только спустя некоторое время. И все неожиданно перекрыл тонкий крик кого-то из школьников.

– Вторые номера! Бить под телеги!

И опять гулкий стон тетив, прервавшийся едким разноголосым визгом, Обернувшись, Прастен заметил, что почти все школьники отступили в центр круга. Распределившись по периметру возвышения, они все так же методично исполняли звучавшие команды, то и дело вытягивая короткие болты из тула на поясе. Лица покрыты брызгами грязи, у кого-то кровью, глаза злые или равнодушные.

«Теперь все от вас зависит, волчата!»

– Щиты вокруг недорослей! – слова вырвались одновременно с мыслями.

– Четверо на помощь Маркужу, втащите его круг! еще двоим присмотреть за проходом в сторону леса! Не дать оттащить оттуда телегу!

Видя, что в сторону бросилось больше, чем прикрывать подростков, он пальцем указал на ближайшее к себе знакомое лицо, ткнул за спину и еще раз повторил, вставая перед школьниками.

– Щиты перед ними, олухи!

Очередной круг получился редкий, но зато никто не мешал работать мечом. Однако в городок уже никто не лез. То ли запал кончился, то ли «волчата» успели поверх их голов отсечь большинство желающих это сделать.

Вдали громко пропел рог, потом еще раз и лязг оружия около образовавшегося прохода начал стихать. Наконец, из него показались трое ратников во главе с дюжим, расхристанным десятником, вкинули наземь срезанные с суварцев трофеи и навалились на телегу, ставя ту обратно на колеса.

Мир покачнулся и Прастен лишь усилием воли заставил себя опомниться.

Опустился на колено, выдохнул, разгоняя красные круги перед глазами и появившиеся, некстати мысли о том, что силы уже не те. Плечо саднило. Удар, попавший по касательной в окантовку щита, все таки задел и его, содрав несколько звеньев кольчуги.

Подростки уже рассыпались к щелям и целились в уходящих,суварцев.

– Залп, залп, залп – бесновался Андрейка. – Бейте им вслед!

Прастен отер пот с лица и перекрестился, Только чудо в виде прозвучавшего суварцам сигнала на отход позволило защитникам выдержать натиск.

Его предплечья неожиданно коснулась рука. Резко обернувшись, он наткнулся на смущенный взгляд «княжича».

– Ты что здесь?! – вырвалось помимо воли.

– Отходим!

– Что?!

– Я просчитался, мы не сдюжим!

– Уже сдюжили!!

– К суварцам подошли новые сотни! Если бы они бросили их в наступление сразу, нам бы пришел конец! Кинь взгляд за щиты, ты сам все увидишь. Андрейка!

Прастен тяжело поднялся с земли и сделал, несколько шагов к телегам. Холм напротив просто кишел всадниками.

– Москай! – еще раз возвысил голос глава школьников. – Десятки на отход! Первый собирает все, что плохо лежит вокруг городка, второй эвакуирует внутренний периметр и грузит, на носилки раненых, паче есть такие, третий всех прикрывает и гонит до засечной черты! Ему же пополнить тулы, разжечь фитили, а потом бочки с огнесмесью на землю и палить полосу для отхода! Андрейка, на нас с тобой деревянные пушки! Командование переходит Москаю, так что не суетись, доставай порох и пыжи!

Спустя минуту суеты все перекрыл громкий крик кого-то из дозорных.

– Новые сотни выходят на позиции!

– Шевелитесь, беременные черепахи! В первую очередь раненые!

Круглое катить, квадратное таскать! Бегом!

Прастен опомнился и нашел взглядом Маркужа. Тот показал два пальца, согнул их и прерывисто дернул головой. Двое тяжелораненых, которым уже помогли уйти в мир иной. Нести никого не надо.

– Прикрываем недорослей! Копья бросить, уходим налегке!

Грохнула оземь последняя деревянная бочка, выливая в дотоле откопанный перед гуляй-городом ров, расходящийся двумя лучами в разные стороны, остатки вязкой жидкости. Поднесенный факел поджег ее, и темный вонючий дым начал постепенно застилать все происходящее на противоположном склоне.

За телегами остались лишь двое мальчишек, и Прастен подошел поближе. Засунув в отверстия деревянных поленьев какие-то тряпки, они заканчивали утрамбовывать их округлыми палками. Судя по всему, это было как раз то, что ему наобещали.

Зрелище.

– Все! Взяли!

«Княжич» сунул Прастену воткнутый в землю чадящий факел и натужно водрузил на плечо полено, явно стараясь, чтобы оно не наклонилось. Скорее быстрым шагом, чем перебежками, мальчишки тронулись к лесу, до которого было не более пятидесяти шагов. Прастен обернулся и прислушался, топот копыт нарастал.

«Пожалуй, в лесу достанут, в самом начале он достаточно редкий».

Мальчишки в чащу не полезли. Пристроившись сбоку первого же дерева, они установили свои поленья на землю и с руганью стали что-то досыпать в отверстия сделанные у их основания.

– Прастен, факел!

Первые два или три десятка суварцев, не решившиеся пробираться напрямую сквозь плотную пелену огня и дыма, успели обойти ее по краю болота. Однако вскоре жидкость добралась и до него, отрезая остальных. Тем не менее, проскочившие всадники никого дожидаться не стали и плотным строем ринулись в сторону телег. Судя по всему, за черной завесой было не видно, что защитники отошли, либо они решили проверить это наверняка.

Обойдя городок по дуге, нападающие повернули в сторону леса и начали рассыпаться.

– Наводи ствол! Выстрел!

Мальчишка поднес факел к отверстию, там что-то зашипело и спустя мгновение неожиданно для Прастена грохнуло. Глаза заволокло едким темным дымом и он отпрыгнул в сторону стараясь рассмотреть что происходит впереди. Дернув меч из ножен, он на всякий случай выставил щит и выглянул из-за дерева. В этот момент рявкнуло второе «полено».

Время вновь будто застыло.

Всадников, возникших перед Прастеном в тридцати шагах, буквально унесло на землю. Гнедой конь, единственный из всех оставшийся на ногах, жалобно заржал, вскинулся на дыбы и медленно рухнул, суча копытами. За ним как в киселе бились в агонии окровавленные тела лошадей и их хозяев, а чуть ближе к городку исходила предсмертными хрипами еще одна часть всадников. Казалось, звук живет отдельно от медленно двигающейся а глазах картинки и сильно опережает ее. Тонкий визг на одной, несмолкаемой ноте разрезал пространство и вернул Прастена в обычное состояние. Он поежился.

Немногие оставшиеся в живых лошади и люди рассыпались в стороны, стремясь исчезнуть с места, где недавно грохотал гром, а теперь пахло дымом и смертью. Прастен дернул ноздрями и с упоением втянул в себя теплый воздух, подернутый незнакомым сладостным запахом. Хотелось замереть и не двигаться, впитывая в себя новые ощущения.

«Не соврал мальчишка! Да в ряд эти деревяшки поставить, против тысячи выстоять можно!»

Однако огонь во рву стал спадать и сквозь черную стену дыма стали просачиваться новые всадники, усмиряя испуганных лошадей.

Нужно было уходить.

– Бежим! – повернулся Прастен к мальчишкам и замер.

«Княжич» лежал на спине, а перепуганный Андрейка пугливо ощупывал его кольчугу.

Выстрел неведомого оружия порвал один из сковавших ствол ободов, и теперь разваленное вдоль бревно вызывающе торчало разошедшимися черными половинками из зелени кустов.

– Жив?

Андрейка прижал пальцы к бившейся жилке на горле своего командира и Спустя мгновение кивнул.

– Да, Пушку разорвало и…

Прастен даже не стал вслушиваться в объяснения. Подхватив «княжича» под руку, он взвалил его на плечо и шагнул в сторону засеки.

– Путь показывай!

– По тропинке! Здесь нахожено!

Бежать было тяжело. Вниз тянул не только сам мальчишка, но его кольчуга. Да и свои доспехи вместе с оружием весили немало, хотя щит он сбросил. Двойная ноша, немного непривычная для того, кто обычно передвигается на коне.

Прастен опустил взгляд под ноги и стиснул зубы.

«Раз, раз, раз-раз-раз… Пуда четыре на спине? Пять?»

Под ногами, замелькали тени, дрожащие под переплясом солнечных зайчиков, с трудом добирающихся сюда сквозь кроны высоких березок.

«Раз, раз, раз-раз-раз… Полсотня шагов, а мы еще живые… Где же эта засека?»

Топот копыт за спиной. Еще пока далекий.

«Бежать! Лес еще редкий, захочешь, не спрячешься!»

Тропинка обнажилась, высветившись хвоей, и под подошвами коварно зазмеились еловые корни, намереваясь поставить подножку или хотя бы сбить с ритма.

«Не дождетесь!»

«Уа-у-аа-а!» – невнятно загудел сзади рог разнося по всему лесу то ли призыв о помощи, то ли протяжный радостный возглас о найденном противнике. – «У-аа-у!»

Хриплый крик заглушил далекий отзвук. Мальчишки сзади слышно не было.

«Остался отвлечь внимание? Неважно! Княжич важнее происходящего за спиной. Вот только постоянно скатывается с плеча и бьет ногами в поясницу. Ух, зараза…»

В глазах темнеет, брови заливает пот.

«Бежать!!»

Пригорок. Спуск в лощину. Влажная трава и вязкая глина разбитого русла ручья.

Прастену показалось, что среди деревьев мелькнул силуэт Алтыша, бургасца, но проморгавшись, он уже ничего не увидел.

Зато на пригорке, чуть левее от ветвящейся тропинки прозвучали гортанные крики и звук спускаемой тетивы.

«Суварцы? Обошли?»

Что-то вскользь ударило в кольчужные звенья левой руки и с шелестом ушло за спину.

«Слава Богу, княжич на другом плече!» А топот сзади все ближе.

«Что ж! Поворот выбрали за меня!»

И вправо по лощине. Очень быстро.

Неожиданно навстречу метнулась тень и замерла чуть в стороне. Прастен резко остановился.

«Тьфу ты! Явно недоросль из местных! Где-то я его видел…»

Паренек призывно махнул рукой и нырнул в кусты.

«Точно! Около княжича этот холоп крутился! Рискнем!»

Прастен пригнулся и ринулся вслед за мальчишкой.

И почти сразу же застрял в густых зарослях орешника.

Пробираться пришлось почти на ощупь, медленно, иногда даже ползком, волоча тело за собой. Непроходимые кусты, нависшие ветки, которые необходимо успеть отбросить в сторону, и не только от себя. И просвет! «Еще немного! Ох, какой же ты тяжелый! Ну, вперед!»

Скользкий путь наверх по склону. Главное не упасть? И опять конский топот сзади!

Звук спускаемой тетивы. И еще раз.

«Ну, хоть на этот раз не в меня!»

Конское ржание. Скрежет железа почти за спиной.

«Быстрее! Раз… Раз…»

И уже звучат знакомые голоса.

Короткий взгляд наверх. До спасительного частика на краю оврага рукой подать. И Маркуж как всегда натужно орет, чуть ли не кубарем свергаясь по склону мимо. За ним следом скатываются остальные. Кто-то раздает властные команды.

Все. Прогал в частике.

Еще несколько шагов.

Сердце взбрыкнуло, и он рухнул на колени почти бросая мальчишку в чьи-то заботливо протянутые руки.

Суматошный девичий взвизг и новый у удар в плечо, раздирающий кольчугу, как трухлявую ткань. Боли почему-то не было.

«Надо же, добрался!»

Земля неожиданно ринулась навстречу, жестко принимая его в свои объятья.