Текст книги "Повесть о потерпевшем кораблекрушение"

Автор книги: Андрей Колганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 51 страниц)

Глава 8

Переворот

Неудачи на Старых землях давно заставили Деремскую коалицию заключить перемирие с Левиром. По его условиям демаркационная линия проходила по фактически сложившейся линии фронта, так что Левир потерял небольшие участки гор и предгорий у границы, но зато получил внушительный кусок территории Хливичской республики. Левир начал залечивать раны после двухлетней войны. С тех прошло уже девять лет.

Между тем правящие круги Деремской Империи не оставили свои захватнические планы. Деремская элита решительно готовилась к продолжению экспансии. Ее усилиями была воссоздана распавшаяся Деремская коалиция, в которую, вместо заявившего о своем нейтралитете Королевства обеих проливов, удалось привлечь другую сильную морскую державу – Великую Унию Гасаров и Норншатта. Союзники, экономика которых успела оправиться после предыдущей войны, спешно модернизировали военную промышленность, осваивали новые образцы вооружений и боевой техники. Великая Уния наращивала подводный флот, чтобы парализовать снабжение Левира морем. В Великой Унии, как и в Деремской империи, расширялась авиационная промышленность, вводились в строй новые боевые аэропланы. На полигонах проходили испытания новые гусеничные бронированные машины, вооруженные артиллерией, когда-то давно получившие прозвище «танки».

Всем в Левире стало очевидно, что готовится новая война. Предпринимавшихся в Левире, после восстановления экономики из военных руин, усилий по созданию современной промышленности, самих по себе еще было недостаточно, чтобы производить в достаточном количестве современную военную технику. Правительство спохватилось и приняло программу перевооружения. Разумеется, было ясно, что собственными силами такую программу осуществить не удастся, и через пару лет Левир обратился за помощью к Тайрасанской Федерации. В страну поехали тайрасанские военные советники, технические специалисты, преподаватели. В качестве главного военно-технического советника в Левир был направлен бригадный генерал Обер Грайс. Шел 1501 год…

Новое звание было присвоено ему непосредственно перед отъездом в командировку на Старые Земли. Обер вспомнил свою старую шутку – «видимо, выше бригадного генерала мне никогда не подняться!».

В своей каюте на большом океанском пароходе Обер, пользуясь длительностью пути, изучал различные документы, касавшиеся ситуации в стране его будущего пребывания. Он быстренько пробежал глазами и краткую справку о государственно-политическом устройстве Левира.

«Левир. Официальное наименование – Союз Уделов Левира. Высший законодательный орган государственной власти – Совет Уделов Левира. Избирается прямым голосованием. Каждый из одиннадцати уделов Левира посылает в Совет девять представителей. Совет Уделов избирает Первого Протектора Левира, который назначает Председателя Кабинета Министров и министров правительства. Сейчас Первым Протектором является руководитель Социально-трудового союза Трагган Эй Суотик. При Первом Протекторе действует Политическая Консультативная Ассамблея, избираемая в количестве 198 депутатов прямым голосованием по территориальным избирательным округам.

Особенностью конституционного устройства Левира является разделение законодательной функции и права на законодательную инициативу. Законодательная инициатива относится к исключительному ведению Ассамблеи. Ни Совет Уделов, ни Кабинет Министров, ни Первый Протектор правом законодательной инициативы не обладают. Они могут вносить свои законодательные предложения только через Ассамблею.

В настоящее время крупнейшей партией, как в Совете Уделов, так и в Ассамблее является Социально-трудовой союз. Кабинет Министров сформирован на коалиционной основе из представителей Социально-трудового союза, Народной крестьянской партии и Радикального демократического движения…»

Левир занимал весьма обширную территорию на Старых Землях, протянувшуюся от горных цепей на западе до большого полуострова, вдававшегося в Северный Океан, на северо-востоке. Однако основные промышленные районы располагались вблизи от оккупированной Деремом территории Хливичской республики, – они лежали в долинах между западными горными хребтами и в восточных предгорьях этих гор. На юго-востоке, вдоль морского побережья, тянулась наиболее освоенная сельскохозяйственная зона. За одиннадцать лет, прошедших со времени заключения перемирия, Левир интенсивно развивался, восстанавливая и совершенствуя все отрасли хозяйства. Но Обера, разумеется, интересовало прежде всего военное производство и мобилизационные возможности страны.

Обер ожидал встретить в Левире достаточно заинтересованное отношение к себе, как к военному специалисту. Так оно и оказалось. Но одновременно Обера почувствовал признаки неблагополучия, витавшие в общественной атмосфере страны. Уже в первые дни своего пребывания в столице Левира, Акатонде, когда он приступил к работе в Главном управлении военного снабжения Министерства обороны, он узнал ряд тревожных новостей.

Еще задолго до его прибытия в страну были расформированы полки хливичских добровольцев. А вот теперь он узнает о приказе, согласно которому все хливичане подлежат увольнению из армии Левира. Обер решил поделиться своими сомнениями с начальником Управления, инженер-бригадиром Молейку Рассими.

«Не кажется ли вам, что было бы не слишком расчетливо лишать себя кадровых военных с боевым опытом и неплохой технической подготовкой?» – задал он вопрос инженер-бригадиру.

«Что поделать», – вздохнул Рассими, – «хливичане политически ненадежны. Контрразведка доносит, что многие из них питают к Левиру далеко не дружественные чувства, утверждая, что мы якобы сговорились с Деремом за их спиной и разделили в свою пользу их территорию. Кроме того, многие из них открыто призывали взять реванш и отобрать у Дерема оккупированные земли своей республики».

«Но это вполне естественно!» – удивился Обер.

«Возможно, возможно. Но ведь мы сейчас не можем идти на новую войну с Деремской коалицией. Мы слабее их в промышленном отношении, хотя и располагаем большей территорией и населением. Нет, наша политика сейчас – избегать столкновения, а не провоцировать его», – настаивал на своем Молейку Рассими.

Обер с сомнением покачал головой, но возражать не стал.

Через несколько недель, когда в Кабинете Министров состоялось обсуждение мобилизационного плана промышленности, Обер был представлен Первому Протектору Левира. Перед Обером предстал невысокий жилистый человек с седоватыми волосами, зачесанными назад, с густыми бровями и пронзительным взглядом близко посаженных черных глаз.

«Здравствуйте, бригадный генерал», – Трагган Суотик энергично пожал протянутую ему руку. – «Мы ждем от вашей работы многого. Вы нужны Левиру».

«Приложу все силы, чтобы оправдать ваши надежды», – ответил Обер.

На совещании Обер ощутил подспудные разногласия между различными специалистами и военачальниками, приглашенными на совещание, да, пожалуй, и между членами Кабинета Министров. Первый раз эти разногласия проявились, когда обсуждался вопрос о выделении материальных и финансовых ресурсов для военных программ. Уже знакомый Оберу начальник Главного управления военного снабжения инженер-бригадир Молейку Рассими докладывал ровным, чуть подрагивающим от волнения голосом:

«Таким образом, в случае утверждения заказов, необходимых для полного удовлетворения заявок вооруженных сил, в промышленности образуется значительный дефицит финансовых средств и ресурсов стратегического сырья. Полагаю необходимым принятие чрезвычайного мобилизационного плана и введение специального военного налога, что позволило бы за счет некоторого сокращения гражданского производства перебросить ресурсы в военную промышленность. Расчеты по налогу и по мобилизационным мероприятиям …»

Инженер-бригадира прервал густой бас министра иностранных дел Помэу Лацаки:

«Погодите! Какие, к черту, расчеты? Вы понимаете, бригадир, о чем вы говорите? Мобилизационный план! Военный налог! Да это равносильно объявлению войны! Вы что же, хотите нас с Деремом лбами столкнуть? И это тогда, когда по вашим же собственным словам, наша армия еще далеко не оснащена всем необходимым? Вы думайте, прежде чем говорить!»

Молейку Рассими, продолжавший стоять, побледнел, и принялся вытирать пот со лба носовым платком. Рука его чуть заметно подрагивала.

Министр обороны, плотно сбитый лобастый крепыш с погонами полного генерала, вступился за своего подчиненного:

«Конечно, инженер-бригадир погорячился. Никаких чрезвычайных мобилизационных планов мы вводить не будем. Но ведь дефицит-то остается. Надо искать источники его покрытия, а не обвинять друг друга. И если военный налог и мобилизационный план не годятся, тогда что же вы предлагаете?»

Помэу Лацаки уверенно заявил:

«Надо обратиться к дружественным державам за кредитами. Далеко не всем улыбается дальнейшее укрепление Деремской коалиции, и, полагаю, найдутся финансисты с государственным мышлением, готовые оказать нам помощь. Если мне будет дано такое поручение, мы совместно с министром финансов немедленно начнем готовить соответствующие переговоры».

«Иные предложения есть?» – спросил Трагган Суотик. – «Нет? Значит, принято. Занесите это в протокол совещания и поставьте на контроль», – обратился он к своему секретарю.

Другим пунктом разногласий оказалась строительная программа. Начальник военно-строительного управления заявил на совещании:

«Объемы работ, которые предстоит выполнить, очень велики. При нынешнем обеспечении этих работ деньгами и материалами мы сможем завершить их лет за десять, не ранее».

«Но ведь у нас остались старые фортификационные сооружения на границе», – возразил ему Первый Протектор.

«Уважаемый гражданин Суотик, эти сооружения представляют собой в основном старинные форты и крепости, малопригодные для современной войны. У нас недостаточно развита аэродромная сеть. Дороги имеются, но многие мосты не обладают достаточной грузоподъемностью. Кроме того, совершенно не прикрыта в фортификационном отношении граница с Зотакией».

«Зотакия – нейтральное государство. И мы по договору с Деремом обязались уважать ее нейтралитет», – снова вмешался министр иностранных дел.

«А если Дерем все же направит войска через ее территорию?» – не выдержал и вступил в разговор молодой высокий офицер, сидевший недалеко от Обера Грайса.

«Кто это?» – шепотом спросил Обер инженер-бригадира Молейку Рассими.

«Заместитель начальника оперативного управления Генерального штаба, полковник Туорн Бэйза».

Первый Протектор нахмурил брови:

«Конечно, от деремских собак можно ожидать чего угодно. Но если мы начнем возводить фортификации на границе с Зотакией, мы сами толкнем ее в объятия Дерема. Более того, мы можем спровоцировать войну в самый неподходящий для нас момент».

Вскоре в Техническом отделе Главного управления военного снабжения состоялось более узкое совещание, на котором Обер был одним из основных докладчиков.

«Должен сказать откровенно – я скептически оцениваю перспективы получения кредитов в таких объемах, которые необходимы для планируемого развертывания военной промышленности. Что касается чрезвычайных мобилизационных мер, то ваше правительство считает их неприемлемыми по политическим соображениям. В этой ситуации я вижу пока только одну возможность хотя бы как-то уравновесить военные потенциалы Левира и противостоящей ему Деремской коалиции. Качественному превосходству противника в вооружениях и боевой технике ваша армия пытается противопоставить количественное превосходство в численности вооруженных сил и боевой техники. Но следует изо всех сил стремиться противопоставить противнику, хотя бы по некоторым позициям, и собственное качественное превосходство. Иначе никакое количественное наращивание войск и вооружений нам не поможет, тем более, что оно также имеет свои объективные пределы. В своих выводах я опираюсь на опыт войн, которые вела Тайрасанская Федерация всякий раз против количественно превосходящих сил противника».

«Вам легко говорить!» – пылко воскликнул один из присутствующих офицеров. – «Республика Южных Территорий да Тайрасан – несомненно, две самые передовые в техническом отношении державы мира. А выпускаемые нашей промышленностью образцы вооружения подчас уступают даже деремским, не говоря уже о том, что они закупают вооружение в РСЮТ, в Королевстве обеих проливов, в Великой Унии. Да и долины Фризии, входящие в коалицию, имеют хотя и небольшую, но весьма передовую военную промышленность. Их самозарядные винтовки и пулеметы едва ли не лучшие в мире».

«Все верно», – согласился Обер, – «однако я уверен, что ваши инженеры и конструкторы способны в короткие сроки предложить армии гораздо более совершенные образцы. Со своей стороны, я также готов оказать содействие».

«Возможно, кое-что им удастся сделать. Но вряд ли многое. Да и времени на это уйдет… Вот если бы Тайрасан снял секретность со своих новейших образцов вооружения и передал бы нам техническую документацию…» – протянул Молейку Рассими. – «Но они не хотят пересматривать свою позицию». – Инженер-бригадир вздохнул.

«Разумеется, я не могу передать вам документацию на секретные образцы вооружений», – кивнул головой Обер Грайс. – «Но мои предприятия, конструкторские бюро и лаборатории могут предоставить вашим военным предприятиям технических консультантов. У нас имеется богатый опыт разработки военной техники и вооружений. Я сам могу провести серию консультаций и ознакомить ваших ведущих военных инженеров с теми разработками, которые даже еще не завершены полностью. Я имею в виду новую концепцию среднего танка, новые авиационные двигатели, разработки в области минно-торпедного оружия, безоткатные противотанковые системы и еще кое-что».

«Мы готовы организовать приезд ваших инженеров и обеспечить им допуск на наши военные заводы и в конструкторские бюро. Во всяком случае, это лучше, чем ничего», – снова вздохнул инженер-бригадир.

Шел уже восьмой месяц пребывания Обера Грайса в должности Главного военно-технического советника, когда его настороженность по отношению к правительству Левира стала перерастать в острое раздражение, а затем и в серьезную обеспокоенность.

Вот и сегодня, когда Обер обратился к своей секретарше с вопросом – «Готов ли, наконец, допуск на авиационный завод N2 для группы технических консультантов?» – молодая девушка в армейской униформе (длинной юбке защитного цвета, пиджачке из того же материала, под который была надета белая блузка с черным галстучком), с темными, слегка вьющимися волосами, забранными сзади в строгий пучок, чуть покраснев, произнесла:

«Нет, на этот ваш запрос еще нет ответа. Но зато из иностранного управления для вас передали два конверта».

«Вскройте их».

Поскольку девушка медлила с ответом, Обер нетерпеливо воскликнул:

«Ну, что там?»

«Мне очень жаль», – отозвалась секретарша, – «но вам пришли отказы на оба ваши запроса на получение закрытых статистических материалов». – Румянец на ее щеках стал еще ярче.

Обер чувствовал, что с каждой неделей ему все труднее становится получать необходимую документацию. Все чаще министерство внутренних дел отказывается санкционировать его доступ на военные заводы и встречи с работниками военной промышленности. С аналогичными препятствиями сталкивались и другие члены небольшой группы советников.

С большим трудом под нажимом военного министерства Кабинетом Министров Левира в начале митаэля лета 1502 года было утверждено решение об увеличении численности армии. Однако положение в Хливическом территориальном командовании и в Зотакийском территориальном командовании внушало Оберу большие опасения. После одного из совещаний в военном министерстве он попытался поднять этот вопрос в частной беседе.

«Возможно, у меня складывается ложное впечатление», – осторожно заметил Обер начальнику Генерального штаба, – «но, похоже, существующая группировка войск, подчиненных двум вашим западным территориальным командованиям, слишком слаба, чтобы противостоять вероятной агрессии Дерема. Кроме того, оборудование театра военных действий оставляет желать много лучшего, если не сказать сильнее».

Начальник Генерального штаба, высший генерал Фастору, был спокоен:

«Вы думаете, бригадный генерал Грайс, что вы открыли нам глаза? Нам известны проблемы на западе. И мы решаем их по мере возможности. С другой стороны, эти группировки и не должны чрезмерно усиливаться, чтобы не спровоцировать нашего соседа. В случае войны горные цепи, как показал опыт предыдущей войны, достаточно задержат противника, а тем временем мы нанесем удар из глубины нашими основными силами и разгромим агрессора, завязшего в горах».

«Хотел бы я разделить ваш оптимизм», – покачал головой Обер. – «Но ведь и в предыдущую войну они преодолели эти горные цепи и вышли на равнину. Вспомните, сколько крови вам стоила знаменитая Осенняя битва. И если бы не наша помощь…»

«Я всегда помню о поддержке Тайрасана», – несколько раздраженно прервал его начальник Генерального штаба и тут же повернул разговор в иное русло. – «А вот нынче эта помощь не очень-то щедра!»

«Все заказанное вами вооружение поступает точно в срок», – возразил Обер.

«Да, но мы не получаем новейших образцов. И, кроме того, Федерация не желает предоставлять нам оружие в кредит».

«Если бы это зависело только от меня, я дал бы вам оружие. Но ведь вы не расплатились по кредитам десятилетней давности, и можно понять наше министерство финансов».

«Вот вы бы и занялись изысканием дополнительных возможностей для военной помощи, а не вмешивались бы в оперативные вопросы, которые не относятся к кругу ваших функций!» – по-прежнему не скрывая раздражения, бросил высший генерал Фастору.

«Почему бы вам тогда не оказать содействие освоению новых образцов вооружения на ваших заводах? Я до сих пор не могу добиться хотя бы какого-нибудь определенного решения по этим вопросам» – тон Обера тоже стал более жестким.

«Окончательное решение по принятию на вооружение новых образцов оружия и боевой техники принимает гражданин Трагган Суотик лично. Так что вам надо обеспечить внесение этих вопросов в повестку дня очередного совещания у Первого Протектора», – уже мягче ответил Фастору, довольный тем, что может с чистой совестью переложить бремя решений на плечи вышестоящего начальства.

Когда Оберу Грайсу удалось преодолеть многочисленные бюрократические рогатки и пробить, наконец, постановку некоторых своих вопросов на очередное совещание у Траггана Суотика, это не принесло ему никакого удовлетворения. С совещания он возвращался злой, как никогда.

Генералы, пользовавшиеся доверием Первого Протектора Левира, высказались против новых образцов вооружения. Главным аргументом против новых танков и самолетов были опасения, что потребуется слишком серьезная перестройка промышленности для освоения новых образцов, что крайне рискованно в условиях угрозы начала войны. Но выдвигались и другие возражения, многие из которых показались Оберу Грайсу совершенно нелепыми. Однако Трагган Суотик прислушивался к ним с явным одобрением.

«Зачем нам нужны такие затеи, как автоматическая винтовка и пистолет-пулемет?» – вопрошал один из старых военачальников, кавалерийский генерал-полковник. – «Даже самозарядная винтовка для реальных условий войны – слишком сложное и капризное оружие. А вы представляете себе, сколько патронов будет расходовать этот пистолет-пулемет? Ведь не напасешься! Кто ответит в случае войны, если из-за перерасхода патронов армия останется без боеприпасов к стрелковому оружию?».

Другой генерал, лысый грузный артиллерист, обрушился на реактивные артиллерийские системы:

«Вот тут у меня лежат данные сравнительных испытаний реактивных снарядов и нашей 12-ти сантиметровой гаубицы Г12-26М, которая верой и правдой служит в нашей армии уже семнадцать лет. Вы только взгляните, насколько большее рассеяние допускает реактивный снаряд! Только зазря их кидать по пустому месту – вот на что это годится. Принимать такую систему на вооружение – это глупость и авантюра!».

Обера поразило то, что ни один из присутствующих, за исключением уже знакомого ему заместителя начальника оперативного отдела Генерального штаба полковника Туорна Бэйза, не осмелился открыто возражать этим глупостям.

«Поймите», – почему-то шепотом втолковывал Оберу на улице, когда они шли вместе к зданию Министерства обороны, инженер-бригадир Молейку Рассими, – «гражданин Трагган Суотик доверяет этим генералам. Они вместе воевали еще в первую Деремскую войну. Да и кто осмелится возражать, если тебя могут обвинить в техническом авантюризме, от чего недалеко и до подрыва обороноспособности страны…»

«Неужели все настолько запуганы?» – удивился Обер.

«А вы разве не знаете?» – еще более тихим шепотом спросил Рассими. – «Несколько офицеров арестованы как раз по обвинению в подрыве обороноспособности и в разглашении военных секретов. Я бы и вам советовал быть поосторожнее – ведь среди них есть те, кто тесно сотрудничал с вашими советниками».

До Обера уже доходили слухи, что Трагган Суотик не брезговал арестами своих политических противников по надуманным обвинениям. Но арестовывать военных специалистов только за то, что у них иная точка зрения по военно-техническим вопросам? Это уже выходило даже за рамки беспринципной войны за власть и попахивало чем-то вроде паранойи.

Вскоре Обер получил новые свидетельства неблагополучия в политическом руководстве Левира.

36 митаэля осени 1502 года была созвана внеочередная конференция Социально-трудового союза, на которой горячо дебатировался вопрос об аресте нескольких видных активистов. Ряд делегатов конференции открыто обвинял Траггана Суотика в злоупотреблении властью и в фальсификации судебных дел.

Ответом Траггана Суотика стал арест наиболее активных оппозиционеров. Было объявлено о раскрытии военного заговора, и вместе с тремя десятками офицеров были арестованы и многие активисты Социально-трудового союза по обвинению в связях с заговорщиками. Множество государственных служащих было смещено со своих постов. Массовые увольнения затронули и армию. Указом Траггана Суотика в Левире было введено чрезвычайное положение.

Вскоре после этого последовал внешнеполитический демарш со стороны Дерема. Правительство Деремской Империи обвиняло Левир в агрессивных военных приготовлениях и требовало отвести войска от демаркационной линии на 60 километров (что означало оставить незанятыми некоторые горные перевалы), прекратить вмешательство в дела Хливичских и Нолийских территорий и поддержку вооруженных антиправительственных банд, а также провести плебисцит на присоединенной к Левиру территории бывшей Хливичской республики, поскольку существует очевидное стремление жителей этой территории воссоединиться со своими собратьями-хливичанами, находящимися под протекторатом Дерема.

Обер чувствовал нарастающее напряжение. Будет ли принят ультиматум? Резкий звук телефонного звонка прервал его размышления. Секретарша, вскочившая из-за своего маленького столика и поднявшая телефонную трубку, встревоженным шепотом произнесла, прикрывая микрофон трубки рукой:

«Вам звонит Начальник Генерального штаба, высший генерал Фастору!»

«Сейчас подойду, Талимай».

Обер встал из глубокого кресла, в котором сидел, и подошел к письменному столу.

«Бригадный генерал Обер Грайс? Мне стало известно, что Кабинет Министров и сам Первый Протектор склоняются к принятию ультиматума, чтобы избежать войны в условиях неготовности армии к сопротивлению. Полагаю, в этих условиях вам и вашей группе советников следует подготовиться к отъезду в ближайшие дни и самому обратиться с просьбой о вашем отзыве. Это позволит вам избежать многих неприятностей. Прощайте».

Сведения о позиции Первого Протектора стали известны не только Оберу. Спешно собранный незадолго до нового, 1503 года, чрезвычайный Съезд Социально-трудового союза (хотя очередной закончился меньше двух месяцев назад), несмотря на то, что многие делегаты были запуганы недавними арестами, значительным большинством высказался против принятия ультиматума и обязал Первого Протектора проводить линию съезда. В свою очередь, Трогган Суотик заявил, что съезд был собран с нарушением Устава союза и отказался признавать его решения.

На следующий день, 14 митаэля зимы, в столице начались массовые демонстрации протеста против Деремского ультиматума. Над толпой были развернуты патриотические лозунги. Но не только. «Троггана Суотика – в отставку!», «Долой кабинет национальной измены!» – было написано на некоторых транспарантах. Полиция блокировала демонстрантам доступ к кварталу правительственных зданий, но вела себя довольно сдержанно.

Демонстрации шли уже третий день с неослабевающим накалом, когда молодой майор из управления военного снабжения подошел к Оберу в коридоре Министерства Обороны и, понизив голос, произнес:

«Гражданин бригадный генерал, вам надо позаботиться о собственной безопасности. Храгган Суотик начал новую серию арестов. Среди других арестован ваш хороший знакомый, полковник Туорн Бэйза. Мои друзья из Министерства внутренних дел сообщили, что готовится материал для обвинения против вас. Арест может последовать со дня на день».

«Благодарю вас», – ответил Обер. – «Но я отличаюсь от тех старых баб или слюнявых институток, которые имеют наглость зваться боевыми офицерами и в тоже время безропотно позволяют себя арестовать по вымышленным обвинениям. Так и передайте своим друзьям».

Через два дня Обер, вернувшись с работы, прочел в вечернем выпуске официозной газеты, купленном им на улице по пути, сообщение, что Левир достиг с Деремом соглашения по спорным вопросам (что означало принятие условий деремского ультиматума), и что в Дерем уже отправлена правительственная делегация для переговоров о практических аспектах соглашения. Теперь ему стало понятно, почему сегодня на улицах, помимо усиленных нарядов полиции, появились полуроты жандармерии, вооруженные винтовками. Не успел Обер отложить газету, как зазвенел электрический дверной звонок.

«Кто бы это мог быть?» – подумал Обер, подходя к двери и открывая ее. Перед ним стояли три человека в форме Министерства внутренних дел и еще двое в домашней одежде. Обер узнал в последних своих соседей по лестничной площадке. Вероятно, их пригласили в качестве понятых.

Офицер, прошедший сразу в гостиную, протянул Оберу какую-ту бумагу.

«Военная прокуратура выдала ордер на ваш арест. Ознакомьтесь».

Обер не стал даже брать эту бумагу в руки:

«Неужели Трагган Суотик питает ко мне настолько большую личную неприязнь, что готов рисковать прекращением военной помощи Тайрасана только для того, что иметь удовольствие увидеть меня за решеткой?» – саркастически спросил Обер.

«Я не намерен обсуждать с вами подобные вопросы», – сухо отозвался офицер. – «Сдайте нам оружие и секретные документы».

«Личного оружия у меня нет. А секретные документы я дома не храню», – также сухо ответил Обер.

«Приступайте к обыску», – махнул рукой офицер двум своим сотрудникам.

Впоследствии понятые так и не смогли толком объяснить, что же произошло на их глазах в гостиной. С трудом могли объяснить случившееся и сами сотрудники министерства внутренних дел, пришедшие арестовывать Обера Грайса.

«Он превратился в какой-то вихрь, почти неуловимый глазом. Очертания его расплылись… А длилось все это буквально какое-то мгновение. И вот, вижу, он снова стал обычным человеком, а эти трое лежат на полу», – рассказывал потом один из понятых.

Обер спокойно собрал оружие незваных визитеров, молчаливым кивком попрощался с соседями, взял с вешалки свой плащ и вышел. Он беспрепятственно вошел в здание военного министерства, пользуясь своим пропуском, прошел в выделенный ему кабинет, и с удивлением обнаружил, что там горит свет. В кабинете на стуле около письменного стола сидела его перепуганная секретарша, а трое людей в форме Министерства внутренних дел занимались обыском.

«Где ключи от сейфа?» – закричал один из них на секретаршу.

«Ключи бригадный генерал Обер Грайс сдал в секретную часть, когда уходил с работы» – дрожащим голосом ответила секретарша.

«Могу ли я вам помочь, господа?» – спросил Обер, покручивая на пальце ключи от сейфа. Не дожидаясь ответа, он подошел к сейфу, открыл дверцу и резко обернулся. В руке его оказался служебный револьвер.

«Сдать оружие – и вон отсюда!» – голос его был тверд.

Когда обезоруженные сотрудники МВД выскочили за дверь, Обер подошел к секретарше, все так же неподвижно сидевшей на стуле.

«Вот что, Талимай. Уходи-ка и ты отсюда, от греха подальше. Они в любой момент могут вернуться».

«Я боюсь!» – голос молодой девушки был готов сорваться.

«Не надо бояться. Здесь – самое опасное место. Лучше тебе отсюда уйти».

«А как же вы? Ведь это за вами они приходили!» – голос девушки прерывался, она судорожно сглатывала, и лишь тогда слова снова слетали с ее губ. – «Я боюсь за вас!»

«Я сам о себе позабочусь». – Обняв секретаршу за плечи, Обер подтолкнул ее к выходу.

Заперев за собой дверь, он закрыл сейф, проверил выданный ему служебный револьвер, и, положив его рядом с собой на письменный стол, сел за телефон.

«Рапорт N __ от „________“ года.

Объект прослушивания: телефон Главного военно-технического советника бригадного генерала Обера Грайса в Управлении военного снабжения Министерства обороны. Время: с 19.47 до 21.34 Содержание:

‹…›

2. Абонент вызвал домашний телефон командира 4-й гренадерской дивизии генерал– майора Астакару Матро.

Абонент: Это генерал Матро?

Ответ: У аппарата.

Абонент: Здесь Обер Грайс. Полчаса назад меня пытались арестовать.

Ответ: Пытались? И…?

Абонент: Я вовсе не собираюсь подставлять голову этому параноику. Конечно, я оказал сопротивление и ушел.

Ответ: А где вы сейчас?

Абонент: В своем кабинете.

Ответ: Но вас же сейчас схватят!

Абонент: Меня волнует другое. Сколько вы намерены ждать? До тех пор, пока эта сволочь не пересажает всех офицеров, имеющих собственное мнение? И чего, собственно, ждете вы? Пока он не ослабит армию настолько, что Дерем расколотит вас вдребезги?

Ответ: Он главнокомандующий. Мы приносили присягу…

Абонент: Ты приносил присягу народу Левира, а не лично Траггану Суотику! Он уступает деремскому ультиматуму в обход Совета Уделов, в обход Консультативной ассамблеи, в обход своего собственного Социально-трудового союза! Ты видел, что делается на улицах? Он вывел на улицу жандармерию с винтовками! По пути в министерство я уже слышал выстрелы! Пора с этим кончать, если у вас осталась хоть капля совести, или хотя бы инстинкт самосохранения! У тебя под началом тысячи людей, которые тебе доверяют, а ты сидишь, сложа руки, да еще задаешь дурацкие вопросы. Стыдно!

‹…›

3. Абонент вызвал служебный телефон оперативного дежурного Управления броневых сил.

Абонент: Дежурный? Кто у телефона?

Ответ: Подполковник Никасу Войлит.

Абонент: А, это ты, Ники. Очень хорошо. Меня только что пытались арестовать.

Ответ: Судя по тому, что ты со мной беседуешь, тебя не арестовали. Как ты выкрутился?

Абонент: Я их уложил отдыхать в своей квартире.

Ответ: Молодец! Мне только что позвонил мой друг, полковник Шуффина, командир гвардейской танковой бригады. Его тоже хотели арестовать. Он вызвал караульный взвод и посадил всю арестную команду на гауптвахту.

Абонент: Ну и глупо.

Ответ: Ты что, считаешь, что ему надо было дать себя упечь за решетку?!

Абонент: Напротив! Ему следовало бы поднимать не караульный взвод, а всю свою бригаду, и немедленно. Если он не сделает этого в ближайшие четверть часа, будет поздно.

Ответ: Почему?

Абонент: Потому что они скоро побегут арестовывать его еще раз, а заодно побегут срочно арестовывать меня, тебя, и генерала Матро.

Ответ: Откуда ты знаешь?

Абонент: Я знаю это потому, что этот телефон наверняка прослушивается. Так что тут уж – кто быстрее… Думай и решай. У тебя считанные минуты на раздумье.

‹…›»

Незарегистрированный документ,