Текст книги "Повесть о потерпевшем кораблекрушение"

Автор книги: Андрей Колганов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 51 страниц)

Лаймиола, плавно набрав высоту около трех тысяч метров, стала разгонять самолет, выжимая из мотора все его возможности. Позади явственно виднелись маленькие, как игрушечные, истребители. Расстояние между ними казалось неизменным, но вот истребители стали уходить все выше и выше, а дистанция понемногу начала увеличиваться.

– „Хотят достичь пяти тысяч метров, и там разогнаться!“ – прокричала Лаймиола. – „Эх, жаль, у нас нет кислородных масок!“.

– „Подтверждение получено“, – отозвался Обер, отрывая ухо от радиоприемника. – „Нас ждут на побережье в девяноста километрах севернее Казота. Там сплошные валуны да скалы. Придется садиться на воду! Сигнал – зеленая ракета“.

Истребители теперь шли заметно выше, выделяясь миниатюрными силуэтами на фоне темно-синего неба. День давно уже перевалил за полдень, но солнце еще не клонилось к закату, ослепительно сияя в небе раскаленным белым шаром. Далеко впереди, в знойной дымке, стали вырисовываться очертания Казота. Уже можно было разглядеть тоненькие спички огромных дымовых труб.

– „Иди строго над береговой линией! И понемногу снижайся, метров до пятисот“, – скомандовал Обер. Племянница положила аэроплан на крыло, доворачивая, затем выровняла машину и повела ее, выдерживая курс вдоль берега. Внизу проносились скалы, среди них мелькала тоненькая, прерывистая, белая пенистая кромка прибоя, разными оттенками – от желтовато-зеленого до густо-изумрудного расцвечивались прибрежные отмели.

Шли томительные минуты ожидания. Впрочем, Обер не терял времени зря – он торопливо заворачивал документы в кусок клеенки и приматывал получившийся пакет к собственному телу. Лайми напряженно всматривалась вниз. И вдруг, неожиданно, где-то у них за спиной, от земли в небо метнулась белая ниточка и на конце ее повисла искрящаяся зеленая точка.

– „Слева, на семь часов!“ – заорал Обер.

– „Вижу“, – отозвалась племянница.

– „Пикируй прямо туда, над самым морем выравнивай и садись!“ Лаймиола заложила крутой вираж и бросила послушную машину в почти отвесное пике. Обер почувствовал легкость в теле и противную пустоту в желудке. Почти сразу же после этого его вдавило в кресло, и самолет чувствительно тряхнуло. Он понесся над самыми волнами. Сбрасывай скорость и ровненько плюхайся на воду!»

– «Сама соображаю!» – огрызнулась Лайми. – «Эх, жаль машину! Когда еще придется подержаться за такую…»

«Скидывай фонарь! А то не успеем выскочить!» – прервал ее восторги Обер.

Прозрачный полуколпак со стуком откинулся и полетел в воду, в кабину ворвался упругий поток воздуха, немилосердно бивший в лицо и прижимавший к креслам. Но вот аэроплан чиркнул фюзеляжем о гребень волны, накренился, зацепил волны еще и крылом, и круто стал уходить под воду. Обер и Лаймиола дружно нырнули, выбрались на поверхность, отфыркиваясь, и еще успели увидеть, как исчезает в волнах хвостовое оперение.

Издалека от берега к ним спешила шлюпка. А над их головами все явственнее раздавалось гудение моторов. Шлюпка, стуча движком, уже стопорила ход. Обер помог Лайми перевалиться через борт, где ее тут же подхватили руки матросов, затем перевалился сам. Движок взревел и шлюпка стала удаляться от берега.

Тройка самолетов прошла немного в стороне, ушла на разворот, снизилась, и помчалась прямо на них. Воду вспороли пулеметные очереди. На этот раз – мимо. Вдалеке показался перископ подводной лодки, затем стала видна рубка… По двум артиллерийским орудиям на палубе Обер узнал Большую Крейсерскую. Из люков выскакивали матросы, занимая места у зенитного орудия и двух пулеметов. Когда истребители пошли на второй заход, орудие стало огрызаться частыми выстрелами, а затем и пулеметы подводной лодки торопливо заговорили длинными очередями. Это, однако, не задержало истребители. Вновь воду рядом со шлюпкой вспенили пулеметные очереди. В Обера полетели щепки. Однако и на этот раз, кроме нескольких царапин, которые получил один из матросов от обломков расщепленного весла, урона не было.

Шлюпка подошла к самому борту подводной лодки, когда самолеты атаковали в третий раз. Обер толкнул Лайми на дно лодки, закрывая ее собой. Он услышал противный визг рикошетов от стального корпуса подводной лодки, жалобный вскрик одного из матросов, глухую брань и проклятия другого. Лайми тоже застонала. Левый рукав ее платья начал быстро намокать кровью.

Обер, не раздумывая, подхватил ее на руки, перебросил на палубу подлодки, и прыгнул следом сам. Лишь дотащив Лаймиолу до люка и спустив внутрь, Обер задал вопрос:

«Ну как, Лайми, жива? Сильно зацепило?»

Лаймиола лишь простонала сквозь судорожно сцепленные зубы. Однако она была в сознании, глаза открыты. С левого рукава ее платья на пол капала кровь. Один из матросов уже торопливо разрывал упаковку бинта.

«Погоди, я сам», – остановил его Обер. – «Где тут можно устроиться?»

Подводная лодка шла к Архипелагу долго. Несколько дней потребовались на то, чтобы обогнуть Элинор, и еще четыре с лишним дня – на путь через океан к Тайрасану. Лаймиола довольно тяжело переносила ранение. Обер отделался значительно легче. Щепками от лодки было оцарапано лицо и правый бок, да в ногу врезалось несколько мельчайших кусочков металлической окалины. Лаймиола же получила две пули в левую руку выше локтя. Одна прошла навылет, другую, доставшую Лайми, вероятно, рикошетом, пришлось извлекать. У молодой женщины поднялась температура, она плохо спала и бредила по ночам.

Обер не отходил от ее постели. К счастью, сами раны не вызвали серьезных осложнений, и к концу путешествия Лаймиоле стало немного полегче.

Публикация документов, свидетельствующих о разработке конкретных планов нападения на Тайрасанскую Федерацию, вызвала в Республике Свободных Южных территорий политическую бурю. Парламентские фракции подали несколько запросов. Была назначена сессия парламента, куда с отчетом был приглашен военный министр.

На заседании Кабинета Министров тоже кипели страсти. Премьер-министр не стеснялся в выражениях.

«И что теперь прикажете делать?» – нервно подергивая сжатой в кулак рукой, спрашивал он. – «Все затраты на подготовку операции – псу под хвост! Внезапность утеряна. Теперь они будут готовы… Что же, все отменять?»

«Нет! Все равно надо ударить!» – воскликнул командующий военно-морскими силами. – «У нас превосходство на море!»

«Ага», – язвительно отозвался министр финансов, – «на море вы их побьете, высадитесь, и увязнете там, как деремцы…»

«Разрешите?» – обратился к премьеру командующий военной авиацией. Премьер кивнул и невысокий подтянутый офицер в идеально отутюженной светло-серой форме подошел к висевшей на стене карте.

«В штабе авиации мы проработали вариант действий на случай утери внезапности в операции ПЕРЕДОВОЙ РУБЕЖ. На этот счет нами разработана операция ПЛОЩАДКА. Она предусматривает следующее.

Флот выходит в море по первоначальному плану операции. График движения выдерживается с таким расчетом, чтобы здесь», – он ткнул указкой в карту, – «на расстоянии примерно восемьдесят-сто километров от побережья Архипелага совершить разворот и к шести часам утра выйти к острову Огарен», – он снова ткнул указкой в карту, – «и начать высадку». Командующий авиацией положил указку и развернулся к членам кабинета министров.

«Таким образом мы получаем плацдарм, который можно надежно оборонять силами флота и на котором можно разместить значительные силы авиации. Это позволит нам начать действия против Тайрасана, которые можно назвать изматывающими бомбардировками, и при этом не вступать официально в состояние войны. Разумеется, мы не сможем развернуть эти действия немедленно. Понадобится время для оборудования авиационной базы, для переброски туда дальних бомбардировщиков. По моим расчетам, на это потребуется не менее восьми месяцев. Тем временем флоту следует интенсифицировать кораблестроительную программу, чтобы за это время ввести в строй еще два авианесущих судна. Без авианосцев невозможно обеспечить истребительное прикрытие бомбардировщиков, поскольку истребители не могут действовать с Огарена – у них недостаточен для этого радиус действия».

Командующий закончил свой монолог и встал на вытяжку перед премьером.

«Боже, это опять экстраординарные ассигнования…» – простонал министр финансов.

«Как мы объясним это парламенту?» – спросил премьер. Похоже, сама идея не вызвала у него немедленного неприятия.

«Уж объясним…» – протянул военный министр.

Через день военный министр объявил парламенту, что опубликованные на Тайрасане документы – фальшивка, состряпанная тайрасанской шпионкой Лаймиолой Маррот из украденных ею подлинных черновых записок, готовившихся для планирования маневров флота.

«И мы не собираемся отменять плановые маневры флота из-за всяких гнусных измышлений наших врагов. Тайрасан давно уже стремится распространить свою гегемонию далеко за пределы собственного Архипелага. И пора уже продемонстрировать нашу мощь, чтобы отбить охоту у этих претендентов на роль вершителей мировых судеб протягивать свои лапы куда не следует», – грозно ронял слова военный министр, пристально оглядывая депутатов.

Директором Департамента Тайной Полиции пришлось пожертвовать. Он подал прошение об отставке, но не застрелился, как ожидали некоторые, а тихо отправился доживать старость на собственную виллу.

Тайрасан застыл в напряженном ожидании. Была объявлена всеобщая мобилизация. Спешно подновлялись укрепления береговой обороны. Все силы флота стягивались в кулак, чтобы нанести удар по противнику в момент высадки. Велась усиленная авиационная разведка.

Флот Республики двигался к Тайрасану, В послезакатных сумерках немногочисленные жители Огарена могли видеть, как армада прошла южнее острова и скрылась в направлении Архипелага. А рано утром на них обрушился артиллерийский огонь и авиационные бомбы. Четыре самолета-разведчика, базировавшиеся на небольшой аэродром Огарена, были уничтожены при первом же налете авиации с двух из пяти авианосцев, выдвинувшихся к острову. Радиостанция аэродрома успела передать сообщение о нападении прежде, чем была снесена попаданием нескольких авиационных бомб.

Тайрасанская Федерация вынуждена была смириться с захватом острова. Вести с Республикой Свободных Южных территорий полномасштабную морскую войну Федерация не могла. Тем более из-за одного островка.

Глава 7

Заноза

Известие о захвате Огарена застало полковника в отставке Грайса в госпитале. Лаймиола уже оправлялась от ранения, и Обер прогуливался вместе с ней по госпитальному саду, дорожки которого постепенно покрывались золотистой осенней листвой. Обер поначалу, так же, как и другие военные, не придал захвату островка большого значения. Его интересовало лишь, зачем Республике Свободных Южных Территорий (РСЮТ) понадобился Огарен. Конечно, он подозревал, что противник постарается: превратить остров в военный форпост, но на это требовалось время.

Он задавал сам себе вопросы – что же там собираются делать? Стоянку для военно-морского флота? Разведывательный аэродром? Промежуточную базу для сил вторжения? Однако в любом случае непосредственной угрозы от острова пока не исходило, и Обера отвлекли дела более насущные.

Война на Старых Землях давно затихла. Деремская Империя, после отчаянных попыток удержать захваченные ею прежде территории, при помощи все возрастающих поставок вооружения из PCЮТ, вынуждена была пойти на перемирие. Тайрасанская Федерация немало способствовала этому, наращивая свое военное присутствие в Левире, в освобожденной зоне Хливичской республики, и среди нолийских повстанцев. Теперь необходимость в этой военной помощи отпала, но зато нагрянули заботы по экономической помощи Левиру.

Однако Обер быстро всполошился, когда авиационная разведка донесла, что на Огарене расширен существовавший там небольшой аэродром разведывательной авиации, что полным ходом идет строительство еще двух аэродромов гораздо большего размера – на прибрежной равнине недалеко от единственного портового городка на острове, и в середине острова, на плоском скалистом плато, возвышающемся над сравнительно узкой (7–8 километров) прибрежной равнинной полосой метров на триста. От порта строились две дороги: одна шла к новому аэродрому у побережья, другая вгрызалась в крутой скалистый уступ и выбиралась на плоскогорье, к третьему аэродрому.

Полковник Грайс первым делом решил выяснить, что собираются предпринять в Главном штабе вооруженных сил Федерации. Там полагали, что не следует пороть горячку – надо подождать, когда картина прояснится, Обер буквально вскипел. Однако он не стал устраивать скандал, а направился в военно-технический отдел министерства обороны, и, заручившись поддержкой его начальника, отправил за его подписью докладную министру.

«…Таким образом, суммарное количество боевых самолетов, которые может принять тот авиационный комплекс, который сооружается на Огарене, можно оценить как 260–280 бомбардировщиков, 150–170 истребителей и 40–60 разведчиков. Кроме того, комплекс способен обслужить ориентировочно до 20 тяжелых транспортных самолетов в сутки. Вместе с палубной авиацией, размещенной на семи авианесущих судах флота PC/ОТ, суммарное количество боевых самолетов, которые могут быть направлены против Федерации, может составить до 750–800. Учитывая строительство надежно укрытых в толще скал обширных складов боеприпасов, горюче-смазочных материалов и других материальных средств, следует учитывать способность создаваемой авиационной базы к довольно длительным автономным действиям.

(…)

В силу изложенного следует предпринять следующие действия:

1. Поскольку атака на Огарен силами флота невозможна в виду явного превосходства противника в силах и средствах, следует форсировать создание соединений дальней бомбардировочной авиации для непрерывного воздействия на авиационную базу противника на Огарене.

2. Учитывая радиус действия новейших бомбардировщиков противника и возможности их сопровождения палубной истребительной авиацией, следует резко усилить прикрытие основных военных и хозяйственных объектов на о. Кайрвсан и на побережье Внутреннего моря – как истребительной авиацией, так и зенитной артиллерией.

3. Необходимо расширить выпуск скорострельной зенитной артиллерии, в том числе – способной действовать по высоколетящим самолетам.

4. Необходимо форсировать создание мощного истребителя, превосходящего по скоростным, маневренным качествам и вооружению истребители противника, и способного бороться с новейшими бомбардировщиками, имеющими сильное пулеметно-пушечное вооружение.

5. Следует разработать и осуществить силами флота и авиации ряд операций, имеющих целью воспрепятствовать – полностью или хотя бы частично – обеспечению поддержки бомбардировочной авиации, которая будет действовать с о. Огарен, палубными истребителями с авианесущих кораблей флота РСЮТ…»

Из архива министерства обороны

Федерации Народов Тайрасана

Медленно и со скрипом, в неполном объеме, но мероприятия, предложенные Обером, все же начали осуществляться. Однако первый налет вражеской авиации с Огарена показал Оберу, что даже полная реализация всего намеченного могла и не помочь. Свой удар бомбардировщики обрушили на аэродромы в восточной части Кайрасана. Каждый день они прорывались сквозь редеющие заслоны истребительной авиации и сквозь плотный зенитный огонь, размалывая в щебень бетонные полосы аэродромов и покрывая воронками временные грунтовые взлетно-посадочные полосы.

Через две недели на востоке Кайрасана не осталось ни одного действующего аэродрома. Позиции зенитной артиллерии, теперь уже плохо прикрытые с воздуха, также методично сравнивались с землей. Федерация потеряла за первый месяц воздушных боев 91 истребитель, 37 бомбардировщиков, 19 разведчиков и 44 транспортных самолета (причем около половины из них сгорели на земле). Но гораздо большие потери принесли последовавшие вскоре налеты на города и заводы. Горели военные городки, склады боеприпасов и горючего, горели фабричные корпуса, рушились жилые кварталы городов, гибли люди.

Правда, и противник потерял за это время 49 бомбардировщиков и 43 истребителя. Авиацией Тайрасана были потоплены два эсминца и легкий крейсер, не считая более мелких судов. Катерами и подводными лодками были торпедированы фрегат и восемь транспортных кораблей противника. Но этого было совершенно недостаточно, чтобы сорвать воздушные налеты на территорию Федерации. Противник непрерывно восполнял потери, и сила его ударов с воздуха не ослабевала.

Большое соединение дальних бомбардировщиков – семьдесят две машины – пытавшееся нанести бомбовый удар по Огарену, не сумело выполнить свою задачу. Авиабаза получила серьезные повреждения, но налеты противника остановились лишь на восемь дней, – на ремонт взлетно-посадочных полос, и временно, пока с материка перебрасывалась замена сожженным на земле бомбардировщикам, снизили интенсивность. Хотя это дало авиации тайрасанцев некоторый временный перевес, уже через три недели все вернулось на прежнее место. А цена, заплаченная за налет, была высока – за один только вылет восемнадцать тяжелых, мощных, хорошо вооруженных машин были сбиты над островом и еще четыре не сумели дотянуть до своих аэродромов. Еще несколько таких вылетов и Федерация могла остаться вообще без дальней бомбардировочной авиации.

Обер долго думал над создавшейся ситуацией. Вывод его был довольно банален – надо решить исход противостояния за счет технического превосходства одним коротким ударом, сконцентрировав для этого все наличные силы и возможности.

В разгар воздушных боев батальон из бригады рейдеров (вновь развернутой по штатам военного времени), которой командовал сын Обера, Тиоро, был переброшен с Кайрасана на север Ахале-Тааэа, в район обширного пустынного плоскогорья. Тиоро не очень удивился, когда на месте нового назначения он встретил своего отца.

«Я так и думал», – произнес он с веселой улыбкой, выпустив отца из своих крепких объятий, – «без тебя тут не обошлось». Но первый же вопрос отца заставил его на мгновение опешить.

«Сколько человек из твоего батальона прыгали с парашютом?»

«Но они же не летчики!» – удивленно возразил Тиоро. И лишь через несколько секунд лоб его наморщился, глаза внимательно уставились на Обера и он неуверенно произнес:

«А-а-а, кажется, я догадываюсь… Ты же мне показывал… Нас будут бросать в тыл врага с парашютом?»

«Стоп! Не будем говорить об этом слишком громко», – подтвердил его догадку отец.

Уже четвертый месяц бомбардировщики с Огарена долбили землю Тайрасанской Федерации, вызывая все новые жертвы, умножая список потерь. Летчики и зенитчики Федерации самоотверженно сражались, сумев значительно ограничить ущерб, нанесенный столице и крупнейшим промышленным центрам на побережье Внутреннего Моря. Однако многие города и заводы восточнее реки Траида лежали в руинах. Моряки предпринимали короткие набеги на позиции вражеского флота, лихорадочно усиливали минные постановки. Потери противника росли. Но росли и потери тайрасанцев…

Затяжная воздушная война вызывала противоречивые отклики в Элиноре. Газеты РСЮТ дружно сетовали: одни – на бесцельность затеянной операции, другие – на ее неэффективность, третьи – на ее аморальность.

«Затяжка с достижением решительных результатов при проведении предупредительных воздушных налетов на о. Кайрасан позволяет противнику продолжать политическую и экономическую экспансию на Старых Землях. Продолжение боевых действий в том же духе более недопустимо. Военное министерство и командование воздушных сил должны предпринять энергичные шаги, чтобы покончить со стремлениями Тайрасанской Федерации к гегемонии. Необходимо увеличить число самолетов, базирующихся на Огарене, направить к Архипелагу два авианосца, без дела курсирующие у берегов Элинора, и добить, наконец, военно-промышленный потенциал Тайрасана!»

Передовая статья из газеты «Страж Элинора»

…Зуммер внутреннего телефона в тесной каюте подводной лодки прозвучал едва ли не оглушительно. Капитан-лейтенант Бласкитш поднял трубку, коротко бросил в нее – «Вас понял! Выполнено подвсплытие на перископную глубину!» – и положил обратно на рычаг.

«Группа! К носовым торпедным аппаратам!» – скомандовал капитан-лейтенант.

Лодка тем временем глушила двигатели. Весь этот район усиленно патрулировался сторожевиками противника и охотниками за подводными лодками.

Один за другим люди в черных гидрокостюмах залезали в узкие жерла торпедных аппаратов. За ними закрывались заглушки, а затем сжатый воздух выбрасывал их наружу. Один, два, три… шесть. Все.

Темные скалы высились в ночи едва различимой массой, и лишь неумолчный шум прибоя явственно говорил об их присутствии. Цепляясь за осклизлую поверхность каменных глыб, обросших водорослями, аквалангисты выбирались на берег. Каждый тянул за собой внушительных размеров черный прорезиненный мешок со снаряжением.

Когда капитан-лейтенант Бласкитш убедился, что вся его группа благополучно собралась у подножия скал, он тихо бросил:

«Мичман Вотрийр! Давайте!»

Мичман освободился от маски, ласт, дыхательного аппарата. Затем он, аккуратно скатывая гидрокостюм, снял его с себя. Под этим костюмом он оказался также одетым в черное, но это была уже легкая шелковистая ткань. Раскрыв свой мешок, он достал оттуда большой моток прочной веревки, набор металлических крюков и еще кой-какие приспособления. Через несколько минут мичман Вотрийр уже медленно поднимался по почти отвесной скалистой стене.

Шли томительные минуты ожидания. Через сорок минут сверху, из туманной мглы, к подножию скал с мягким стуком упал канат. Затем еще один, и еще, и еще…

«Вперед!» – скомандовал Бласкитш и взялся за канат.

Через полтора часа вся группа собралась в небольшой расщелине. Небо над Огареной начинало светлеть. Бласкитш, с трудом переводя дыхание, просипел:

«Лайми, сигнал!»

Лаймиола уже развернула радиостанцию, забросив провод антенны высоко на соседний утес. Шкалы аппаратуры бледно засветились. Потянулись томительные мгновения. Но вот рука Лаймиолы, лежащая на ключе, сделала несколько неуловимых движений.

«Есть сигнал!» – выдохнула она, стягивая с головы наушники.

Все утро прошло в выборе точек наблюдения. Затем группа почти в полном составе стала фиксировать на картах детали расположения аэродрома. Данные аэрофотосъемки пополнялись все новыми и новыми результатами наблюдений. Фиксировались все передвижения людей, расположение и маршруты движения часовых… Тем же самым занимались и остальные четыре группы, высаженные на остров.

Ночью по двое человек из каждой группы спустились к условленному месту у подножья скал. В ночи коротко сверкнул огонь фонарика, подавая сигнал, и вскоре один из бойцов, одетый в костюм аквалангиста, уже буксировал к берегу внушительную связку поплавков, к которой был прикреплен солидный груз. Другие приняли этот груз, поделили его на части, прикрепили к канатам. Невидимые в темноте, их товарищи сверху подтянули груз к себе. Вслед за грузом поднялись и бойцы. Пока им везло. Несмотря на приближение сезона зимних штормов, море было относительно спокойным.

Днем вновь велось скрытое наблюдение. А после захода солнца капитан-лейтенант Бласкипп снова вышел на связь. Ключ в руках Лаймиолы вывел коротенькую телеграфную мелодию, указывая остальным группам координаты точки встречи.

Первой целью были пункты воздушного наблюдения и оповещения, расположенные на вершинах окрестных скал. Сначала были перерезаны шедшие от них телефонные провода, а затем последовали короткие рукопашные схватки и посты перестали существовать – во всяком случае, на северной и западной оконечности острова. Следующей целью стали скрытые в скальных тоннелях склады горючего и боеприпасов.

«Если наша операция сорвется, мы должны хотя бы взорвать эти склады», – напутствовал Бласкитш шестнадцать человек, отправившихся на задание.

Однако операция развивалась по плану. Тяжелые арбалетные стрелы, пущенные тугими стальными струнами, бесшумно сняли часовых. Вскоре в эфире пискнул еще один короткий кодовый сигнал. Шесть человек остались у складов, а десять двинулись к казармам батальона аэродромного обслуживания и казармам роты охраны. Оставшиеся четырнадцать разделились на небольшие группы и взяли на себя часовых по периметру аэродрома. Ножи и арбалетные стрелы сделали свое дело. Группы проникли на аэродром, минируя стоящие вдоль рулежных дорожек бомбардировщики. Небольшие заряды призваны были лишь повредить шасси, чтобы машины не могли взлететь. Пять человек пробирались к дежурному звену истребителей, стоявшему у начала взлетно-посадочной полосы…

Первый выстрел прозвучал у пункта управления полетами. Часовой у дверей не был сражен брошенным ножом наповал и успел нажать на спуск. Через несколько секунд выстрелы загрохотали уже в нескольких местах.

Стреляли четверо часовых на аэродромном поле. Впрочем, вскоре все они умолкли – бойцы диверсионного отряда капитан-лейтенанта Бласкитша владели оружием гораздо лучше. Стреляли несколько человек, дежуривших в пункте управления полетами и у радиостанции. Стреляли из казарм охраны и батальона аэродромного обслуживания. Отстреливались из пистолетов летчики дежурного звена истребителей. Лишь один из них попытался вскочить в кабину самолета. Но очередь из автоматической винтовки раскрошила прозрачный колпак, осыпав поблескивающей крошкой пробитое пулями тело летчика.

В окна казарм полетели гранаты. Все двери оказались под плотным пулеметным огнем. Первая попытка охраны выбраться наружу стоила им сразу нескольких убитых, когда пулеметная очередь врезалась в кучку солдат, выскочивших на крыльцо. Оборонявшиеся не сразу сообразили, что на них напала всего лишь небольшая группа. Примерно через полчаса паника и неразбериха немного улеглись. Однако выяснилось, что все телефоны молчат, что добраться до радиостанции невозможно, а на летном поле грохочут взрывы, выводящие самолеты из строя. Несколько мощных гранат, попавших в окна казарм, значительно увеличили потери оборонявшихся. В помещениях начался пожар.

Тем временем пункт управления был захвачен. И хотя дежурный офицер успел вывести из строя радиостанцию, это не имело значения. Бласкитш приказал:

«Сержант Лаймиола Маррот! Давайте сигнал – чистое поле!»

Сигнал слабенькой портативной радиостанции принял высотный самолет-разведчик, круживший над ночным островом на восьмикилометровой высоте. Тотчас же его радиостанция продублировала сигнал.

В Главном штабе Федерации вздохнули с облегчением. И этот этап операции прошел успешно. Теперь она вступала в решающую фазу. Не вздыхал с облегчением лишь Обер Грайс. Там, на Огарене, была Лайми. Что ее ждет дальше? А теперь еще и Тиоро…

Обер Грайс снял телефонную трубку:

«Доложите готовность транспортов и бомбардировщиков по плану „Круиз“».

«Самолеты заправлены, люди на местах, боезапас загружен, полетное задание выдаем немедленно, метеопрогноз благоприятный».

«Проверены ли дополнительные баки бомбардировщиков? Нет ли течей топлива?»

«Все проверено согласно инструкции. Одна машина с течью бензопровода отстранена от полета».

«Добро».

Обер вздохнул и положил трубку.

На крайнем востоке острова Кайрасан, на большом аэродроме, тайно восстановленном с соблюдением всех мер маскировки, стали раскручиваться двигатели огромных транспортных самолетов и дальних бомбардировщиков в транспортно-десантном варианте, недавно приземлившихся на этом аэродроме в вечерних сумерках. Штурман ведущего бомбардировщика открыл дверь пилотской кабины и заглянул в грузо-пассажирский отсек.

«Подполковник Грайс! Получен приказ на вылет. Метеопрогноз благоприятный. Облачность с небольшими прояснениями на всей трассе до высоты 800 метров. Ветер слабый: Расчетное время в пути – один час двадцать пять минут».

Одна за другой транспортные машины тяжело отрывались от полосы и уходили в ночное небо…

Офицеры охраны подбадривали солдат, отстреливавшихся через разбитые окна казармы:

«Ничего, через полчаса здесь будут наши подкрепления, и мы прищемим хвост этим диверсантам!»

Действительно, с прибрежного аэродрома и с поста на дороге у съезда со скалистого плато заметили вспышки взрывов и глухие звуки отдаленной перестрелки. Пока дежурные офицеры созванивались с начальством, пока были выделены тревожные группы и посажены на автомобили, прошло не менее часа.

Но эту возможность предвидел и капитан-лейтенант Бласкитш. Двое его людей, вскочив в захваченную бронемашину охраны, двинулись по шоссе к спуску с плато. К посту на краю плато они успели раньше. Очередь башенного пулемета в щепки разметала будку охраны с двумя часовыми. Бронемашина проехала еще немного вперед и заняла на шоссе позицию, с которой хорошо просматривалась лента дороги, уходящей вниз между скалистыми откосами.

Когда на дороге показались едва различимые в ночной темноте две бронемашины и четыре грузовика с солдатами тревожной группы, бойцы Бласкитша дали задний ход, скрывшись за поворотом. Через несколько минут мотор их машины снова взревел и броневик выкатился вперед. До колонны оставалось всего метров двести. Бойцы диверсионной группы первыми открыли огонь, сразу пробив скаты передней бронемашины. Им ответили два пулемета. Через несколько минут перестрелки все три броневика оказались выведены из строя, но продолжали вести огонь. Люди Бласкитша уже не обращали внимания на бронемашины противника. Один из них упорно лупил по грузовикам из башенного пулемета, другой, заняв позицию у придорожных камней, пустил в ход свой ручной пулемет. Тревожная группа, развернувшись в цепь, взбиралась на крутые скалистые склоны, охватывая их широким полукольцом. Предрассветный сумрак еще не наступил, и ночная темнота была расцвечена частыми вспышками выстрелов, а между скалами гуляло несмолкающее эхо …

Тем временем капитан-лейтенант сосредоточил большую часть своих людей вокруг казарм, а четырех послал на летное поле. Через несколько минут на поле вспыхнули яркие сигнальные огни фальшфейеров. А над головами уже явственно слышалось гудение мощных моторов Так как посты воздушного наблюдения на северной оконечности острова были уже уничтожены, некому было загодя сообщить о появлении тайрасанских самолетов с северного направления. Посты же, расположенные вблизи двух аэродромов в южной части острова, засекли транспортные машины лишь тогда, когда те, промелькнув над верхушками скалистой гряды, надежно скрывавшей их приближение, уже заходили на посадку.

Из первого приземлившегося транспортного самолета выскочила группа техников, которых Бласкитш направил к складам горючего и боеприпасов – обеспечивать дозаправку транспортов и загрузку боеприпасов, и летчиков, которые тут же бросились к полутора десяткам оставленных в целости бомбардировщиков противника. Через некоторое время к бомбардировщикам уже подъезжали бензовозы и подкатывались тележки с бомбами. Бласкитш с тревогой вслушивался в звуки перестрелки у края плато. Тем временем приземлились все четыре транспорта, с трудом найдя себе место среди застывших в неподвижности десятков бомбардировщиков, истребителей и транспортов противника, поврежденных диверсионной группой. Техники возились с дозаправкой транспортов, а прибывшее подкрепление с ходу развернуло три легких автомобиля с безоткатными орудиями и ударило из них по казармам. Через четверть часа остатки охраны и батальона аэродромного обслуживания сдались.