Текст книги "Вечная зима (СИ)"

Автор книги: Андрей Бархатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

Амелия прибежала к дому Эберта в сопровождении личной стражи. Бездыханное тело Хэварда вынесли наружу и укутали в меха. Лекари отчаянно пытались вернуть его к жизни, но их усилия не нашли удачи. Амелия наклонилась над синим лицом мужа и разрыдалась. И угасший разум Хэварда откликнулся на горький зов. Хэвард резко открыл свои очи и откашлялся. Он осмотрелся. Поймав взглядом хижину своего сына, Хэвард велел Амелии снести хижину и никогда больше не тревожить недра. Амелия воспротивилась. Она глядела на Хэварда и не могла узнать его лицо. Оно словно изменилось, хотя черты его и были прежними. Мужские очи налились мудростью, отражающей всю ясность его ума. В них сияло осознание всей бренности окружающего его мира. В его голосе возобладала странная безмятежность, а манера речи обрела простоту, но не ту, что есть у глупца, но та, что бывает у стариков – краткая, но полная жизненного опыта.

– Хэвард умер, – дважды повторила Амелия. – Он не был таким, как ты. Кто ты такой?

– Может быть я и не Хэвард, но у него получилось.

– Что получилось?

Хэвард указывает на хижину. Внезапно прохудившаяся крыша обрушилась. Потрескавшиеся стены развалились на куски. Амелия приказала своим воинам разгрести завалы. Хэвард скромно улыбнулся, сказав Амелии, что её приказ лишен смысла. Встав на ноги, он отправился обратно во дворец.

Разум Хэварда оставил воспоминания. Сандра вошла в темницу и принялась важно расхаживать перед ним, потирая ладони.

– Так почему ты предал мою мать, Хэвард? Я имею ввиду не её смерть, а нечто другое. Тот случай в пещере, когда ты восстал из мертвых. Тогда ты стал утверждать, что предал маму и уже не в состоянии замолить своего греха.

Старик написал: «Свобода».

– Я не понимаю, – всплеснула руками Сандра. – Когда я вернулась из крепости Боун, ты встретил меня прямо у ворот и крепко обнял. Ты никогда так не делал. Я уже тогда решила, что ты сошел с ума. А дворцовый лекарь и вовсе сказал, что ты повредился умом после мнимой смерти. Думаю, его слова недалеки от правды.

Хэвард усмехнулся.

– Ты без устали просил прощения у моей матери, хотя она не считала тебя в чем-то виновным. Просил прощения у меня, хотя я уже привыкла к жизни без отцовской любви. А когда я спрашивала, что же такого с тобой произошло, ты лишь пожимал плечами.

Хэвард написал: «Так было нужно, любимая».

– После возрождения ты всегда так говорил, Хэвард, – вздохнула Сандра. – Твои речи пестрили загадками. И мама пыталась разгадывать их. И разгадки её почти всегда были связаны с варварами. Она считала, что ты помогаешь им бороться против неё.

Хэвард покачал головой.

– Даже бабушка говорила, что твоя душа всегда будет тяготеть к Нетоличам. Уж не знаю, почему она так считала, но её слова оказались пророческими, – Сандра подошла к Хэварду. – А потом мама заключила тебя в темницу за то, что ты расправился с отрядом стражников прямо в тронном зале. Она так и не смогла отправить тебя на казнь, хотя многие настаивали. Более того, она позволила тебе отужинать с ней. Тогда ты и отравил её.

Хэвард написал: «Так произошло». Сандра прижгла его лицо хлесткой пощечиной.

– Если бы не я, стражники разодрали бы твое хлипкое тельце, – прошептала она. – Лекарь чудом спас тебя, но голос твой пал жертвой последствий твоего преступления, – Сандра подняла голову Хэварда и провела пальцем по многочисленным шрамам на шее.

Хэвард написал: «Почему?».

– Почему я спасла тебя? – спросила Сандра. – Да потому что мне было радостно наблюдать за твоими страданиями. Ты не достоин смерти, Хэвард.

Хэвард написал: «Ты жестока», и усмехнулся.

– Я никогда не испытывала особой ненависти к Нетоличам, – говорила Сандра, – но ненависть к тебе, их стороннику, заставила меня возненавидеть их всех. Эта ненависть объединила меня и всех жителей крепости, хотя ранее я считала их всех глупым сбродом.

Хэвард написал: «Теперь ты готова». Дверь темницы распахнулась. Преданный воин Сандры склонился перед ней и доложил о прибытии Гармунда и его войска.

– Чего же они хотят? – сурово спросила она.

– Союза в борьбе с волколаками, госпожа.

– Убить, – жестко молвила Сандра и велела исполнить приказ.

– Стой, – тихо прошептал Хэвард. Сандра остановила воина и подошла к пленнику поближе.

– Что ты сказал? – изумленно спросила она. – Ты ведь что-то сказал, я слышала.

– Ты готова, – говорил Хэвард, едва шевеля губами. – Освободи…меня, и я раскрою… последний секрет.

– Ты лжешь.

– Вспомни…те три слова…которые я написал.

Сандра отменила свой приказ и велела воину освободить Хэварда. Стражники подхватили Хэварда под руки, но тот дал понять, что может идти сам. Сандра и Хэвард встретили Гармунда и отвели его во дворец. Хэвард повел их в комнату лекаря. Старый Ллойд неподвижно сидел напротив шкафа. Сандра подошла к нему и обомлела. Старик был мертв. Хэвард осмотрел Ллойда и, отодвинув его, раздвинул шкафы. Сандра и Гармунд были удивлены обнаруженному тайному проходу. Гармунд подошел ближе, – как вдруг на него набросился обмотанный цепями волколак. Сандра в страхе выбежала из комнаты. Стражники бросились на помощь Гармунду, но их оружие не смогло пробить жесткий звериный покров. Изувеченный волколак вцепился своими затупленными зубами в наручи Гармунда. Воин успел выхватил меч и пронзить горло зверя. Хэвард подошел к умирающему животному и тихонько поблагодарил его. Воины перешептывались, с опаской глядя на Хэварда. «Откуда он здесь?» – спросил Гармунд, но не получил ответа. Сандра вернулась в комнату. Она осмотрела тушу зверя испуганными глазами. Затем она подошла к Гармунду и, протянув ему руку, дрожащим голосом заявила: «Союзу быть». Она велела Гармунду разместить своих воинов в восточном крыле замка, а сама вернулась в покои. Хэвард сказал, что похоронит лекаря самостоятельно. Взвалив на свои плечи тело Ллойда, он отправился на местной местное кладбище за пределами восточной стены.

Так был заключен великий союз двух народов, призванный сокрушить северную угрозу. Союз был хрупким. Воины обеих армий не были готовы к совместной работе. Их единство было сомнительным. Немногочисленная армия Нетоличей ожидала предательства со стороны своих союзников. Воины крепости недоумевали о решении их властительницы объединиться с варварами, коих она всегда презирала и считала слабыми. Вести о найденном во дворце волколаке распространились по всей крепости и даже вышли за её пределы. Жители крепости с прискорбием принимали неотвратимость нашествия волколаков и готовились к предстоящим битвам. А пока мы отвлечемся от этой истории и отправимся далеко на северо-восток.

Глава 9

Белый конь резво скакал по извилистой тропе, застланной увядшими листьями. Он мчался с поразительной скоростью, коей могло позавидовать любое другое животное. Наездница крепко держалась за пышную гриву. Озлобленный собачий лай нагонял её. Встречный ветер заложил уши, тем самым подавляя свист вылетающих из-за спины стрел. Смешанный мужской гам слышался где-то позади. Множественный топот копыт круто будоражил землю. Всадники Дикой охоты не отстанут, подумала Ядвига. Неистовый гром сошел с вечернего неба. Молния, похожая на разросшийся древесный корень, вспыхнула над головой наездницы и осветила всю землю последовательными яркими вспышками. Разбушевавшийся ветер вырывал деревья, разбрасывая их во все стороны. Юркий конь по имени Грани легко обходил все препятствия, избегая попадания даже одной невинной щепки. Он был ручьем, изыскивающим свой путь через уготовленные ему терния. Волшебный конь не страшился бедствий, обрушенный на его голову. Страшилась лишь Ядвига. Пускай всадники Дикой охоты преследовали её не в первый раз, но это отнюдь не умаляло страха перед ними. Ещё ни разу они не гнали её так яростно, как сейчас. Они желали забрать девичью душу из этого мира, так как она уже не принадлежала ему.

Всадники нагоняли Ядвигу. Справа проносились руины города. Слева бурным потоком стремилась река. Дева покрепче ухватилась за гриву и повернула коня к руинам. Гром вдарил с поразительной силой. Молния блеснула совсем неподалеку от коня. Ядвига прижилась к животному, обхватив его шею. Дикая охота бессовестно смела остатки древнего города. Ядвига подгоняла своего коня ударами пят по бокам. Впереди виднелся длинный каменный мост, переброшенный через ущелье. Грани ускорился. Из-под сверкающих копыт вырывались искры, как это бывало при ковке меча. Всадники отстали, но Ядвига по-прежнему ощущала учащенное дыхание смерти. Носок её сапога впился в звериный бок. Конь заржал и топнул передними копытами. Колонны треснули, и мост развалился на части. Несколько бесстрашных, уповающих на свои умения всадников погнали своих черных коней вперед и предсказуемо сорвались вниз. Оставшиеся преследователи топтались на краю обрыва и злобно глядели вслед удирающему коню. Ядвига продолжала гнать через плотные заросли, пока конь окончательно не устал. Ядвига ступила на землю и огляделась. Взглянув на отцовскую карту, она поняла, что находится в Темных далях.

Поддавшись накатившей усталости, Ядвига устроила привал. С каждым днем её силы кончались все быстрее и быстрее, словно старость уже топталась на её пороге. Возраст Ядвиги колебался где-то в середине третьего десятка, однако даже она не знала своих точных лет. Она ничего не знала ни о своем происхождении, ни о своих предках, ни даже о самой себе. Её память о детстве и ранней юности была разворована самой смертью, которая когда-то давно коснулась сердце Ядвиги, но не смогла остановить его биение. Ядвига помнила свое второе рождение. Её окружали сугробы, заметенные трупы и остатки селения, уничтоженные огнем и мечом. Она осмотрела хижины, одна из которых показалась ей до жути знакомой. В этот самом домике Ядвига обнаружила опаленный сундук. Образ незнакомого мужа мгновенно проснулся в затуманенном разуме. Он ласково звал её к себе и велел всегда следовать зову сердца. Ядвига отворила сундук, где нашла карту и рукопись, в которой не раз упоминалось её имя. Пролистав несколько страниц, она поняла, что начертанные слова принадлежали её отцу Ярославу. Она попыталась вспомнить его, хотя бы внешность. Память вытолкнула жалкое воспоминание, которое говорило о том, что отец отправлялся в поход, дабы разграбить достаточно крупное селение. Судя по последним заметкам, его последнее путешествие пролегало через Темные дали, где росло Мировое древо, способное повернуть вспять историю всего мира. Ядвига обрадовалась полученной карте. И она решила отправиться на поиски древа, считая, что это место поможет пролить свет как на историю её отца, так и на её собственную. Всю свою жизнь Ядвига скиталась по миру в поисках ответов на вопросы, оставленные её отцом, но пока что не нашла ни одного.

Темные дали. Место нескончаемых снежных ветров и мертвых просторов. Черные земли источали тепло, пробивающееся из недр. Верхушки потухших вулканов тянулись к мрачной пелене, застилающей небо. Сгоревший лес простилался далеко на север, прямиком к массивному горному хребту. Меж обугленных древ виднелись забытые живыми руины. Легенды гласят, что в этих некогда зеленых краях обитали десятки мирных народов. Они строили крепости и города, осваивали новые территории, занимались скотоводством и земледелием. Внезапно пробудившийся вулкан уничтожил плодородные земли, а одна безымянная дева, прозванная Лихорадкой, истребила большинство местных жителей. Выжившие ушли на запад, примкнув к Нетоличам. Многие путники забредают в Темные дали по незнанию. Отважные герои приходят сюда, изучая следы истлевших легенд. Потомки здешних народов пробиваются к руинам своих предков. Немногие возвращались оттуда, а те, кому это удалось, рассказывали ужасные истории о страшных чудищах и обезумевших отшельниках. Со временем поток смельчаков иссяк. Темные дали надежно укрыли свои тайны.

В воздухе чувствовалась гарь. Каждый вдох порождал в теле нестерпимые муки. Ядвига натянула на лицо тряпку. Её дальнейший путь пролегал через сгоревший лес, где случайный путник мог запросто заблудиться и, со временем, стать часть загадок этого леса. Ядвига обмотала руки бинтами и взобралась на верхушку опаленного дерева. Поймав взглядом замок, окруженный руинами, она двинулась прямиком туда. «Судя по карте, – произнесла она вслух. – наследие былых властителей укрыто где-то в этом замке». Она вскочила на лошадь и галопом прискакала к намеченному месту. В отличие от прочих построек, бывшие бедствия практически не коснулись замка. Ядвига оставила Грани снаружи и осторожно поднялась по ступенькам. Каменные ворота были чуть приоткрыты. Ядвига протиснулась через щель, вступив в чертоги сгустившейся темноты. Ядвига кое-как могла что-то разглядеть, однако не стала зажигать факел. «Не стоит разгонять тьму, – подумала она, – иначе я рискую разбудить её подданных». Силуэты придворных бродили по коридорам, не замечая своего единственного гостя. Силуэты эти были гораздо темнее окружающей черни. Лишенные всего человеческого, они бесцельно расхаживали по коридорам и комнатам, избегая лучей красного света, исходящего снаружи. Их шаги со временем стали беззвучными, хотя эхо порой приносило скромный топот откуда-то из глубин дворца. Ядвига обходила силуэты, боясь неаккуратно задеть их. Она тихонько спустилась в темницы, где, по её мнению, должен был сокрыт клад. Тьма была невероятно плотной, словно стены темницы сжимали её. Громоздкий топот то приближался, то удалялся. Неразборчивый шепот сжимал женское сердце, на мгновенье останавливая его и без того кроткое биение. Ядвига уперлась в дверь и медленно отворила её. Посреди пустой комнаты стоял сундук. Ядвига вновь взглянула на карту. Заметка гласила о золотых горах, заключенных в этой темнице. «Ничего, – молвила Ядвига. – Все разграбили». Но Ядвига не отчаивалась, ибо большее богатство было заключено в том самом небольшом сундуке. Ядвига подошла ближе, – как вдруг откуда-то сверху спрыгнул крепкий воин и сделал выпад копьем. Ядвига отскочила назад. Одетый в кожи противник поправил свой рогатый шлем и встал в стойку. Укрываясь круглым щитом, он совершил ещё один выпад. Ядвига увернулась и, обнажив свой меч, атаковала врага. «Уж никак не думала, что когда-нибудь столкнусь с асилком», – молвила она. Асилки были наказаны богами за непомерную гордыню и в наказание были отправлены в эти забытые земли. Горделивые великаны-богатыри должны будут пройти очищение от духовной скверны через страдания. Однако целый ряд мифов говорит о том, что асилки неисправимы, и ссылка их будет длиться целую вечность.

Ядвига давно хотела сразиться с асилком, но сейчас была совершенно не готова к этому. Его столь внезапное появление обескуражило Ядвигу. И все же она приняла вызов своего врага. Гибкость её тела позволяла избегать смертельных ударов. Враг умело обращался с копьем и щитом, ловко используя мнимые маневры, отвлекающие Ядвигу от настоящих атак. Таким образом ему удалось рассечь женскую бровь острием копья. Ядвига вслух благодарила богов за то, что не лишилась головы в тот момент. Её речи раздражали асилка. Ярость лишила его внимательности, чем Ядвига непременно воспользовалась. Она скользнула меж мужских ног и, запрыгнув на спину, пронзила вражью шею. Взревев от боли, враг сбросил Ядвигу на пол. Он взвел над ней свой грандиозный щит. Но рана скорее вытравила остатки жизни из его бренного тела. Щит с грохотом упал рядом с Ядвигой, а сам воин навсегда уткнулся лицом в пол. Немного погодя Ядвига пришла в себя. Она попыталась вытащить свой меч, но лишь переломила его на две части. «Легенды не врали, – сказала она. – Их кровь крепче железа». Ядвига подошла к сундуку. Перебив замок обрубком меча, она отворила крышку, и долгожданное счастье, затаившееся в её голове, рассеялось окончательно. Внутренности судука зияли печалившей пустотой. Обозленная Ядвига швырнула меч в стену и захлопнула крышку. “Это невозможно, – проскрежетала она сквозь зубы. – Сколько ещё сундуков мне стоит открыть, прежде чем я найду что-то?”. И действительно, большинство сундуков, отмеченных на отцовской карте, были пусты. Ядвига уловила приближающиеся шаги. Придворные были близко. Ядвига быстро закрыла крышку и шаги стихли. Карта подсказала Ядвиге тайный проход, ведущий на поверхность. Вернувшись к крыльцу, она обнаружила пропажу Грани. Кликая дорогого коня, она наспех обошла окрестности замка, но не смогла отыскать его. Он обязательно вернется, с надеждой подумала она и укрылась в руинах города, где придалась сну.

Таинственный шепот прокрался в голову спящей девы. «Следуй за ним», – ясно произнес он, разбудив её. «Проснулась», – молвил рослый муж, сидящий напротив нее. Помятый железный шлем сидел на его голове. Мужское лицо было мрачным и совсем недружелюбным. В правом ухе висела серьга. Длинные густые усы свисали чуть ниже подбородка. Толстая шея и могучие плечи были сокрыты померкшим красным плащом. Поверх исшитой орнаментов рубахи блестела кольчуга. Незнакомец рассматривал отцовскую карту. Ядвига вскочила на ноги и выхватила из ножен обрубок своего меча.

– Убери его, воительница, – произнес он, не отрывая взгляда от карты. – Не враг я тебе.

– Кто дал тебе право брать мои вещи? – сурово спросила она. – Что за поразительная наглость движет тобой?

– Я блуждаю в этих местах уже очень давно, – вздохнул Вольга, словно и не услышал вопросов, – но мне повезло отыскать тебя, Ядвига. Где же ты раздобыла такую точную карту?

– Представься, – выпалила Ядвига, – иначе я отрублю твою вшивую голову.

– Меня зовут Вольга, – спокойно ответил муж. – Вольга Святославович. Я был рожден от змея и Марфы Всеславьевны в далеких землях. А как тебя зовут, воительница?

– Ядвига, – ответила она. – Большего тебе и знать не следует.

– Хорошо, Ядвига, – распрямился Вольга. – Позавтракай, ибо дорога предстоит долгая.

– Дорога куда?

– Вглубь здешних земель, – ответил Вольга и взобрался на черного коня. – Последуем указаниям твоей карты.

– И куда же они указывают? – дерзко спросила Ядвига, дивясь наглости собеседника. Она боялась, что средь многих меток на карте Вольга разглядит те самые, которые ведут к тем местам, где может произрастать Мировое древо.

– К замку короля Чеха.

– И зачем же мне ехать туда с тобой? – поинтересовалась Ядвига.

– Дабы твои скитания обрели свою цель, – ответил Вольга. – К тому же путешествовать вдвоем гораздо безопаснее. Многих одиноких скитальцев я здесь повидал, и все они погибли ужасной смертью. Не думаю, что ты хочешь присоединиться к ним.

Ядвига согласилась стать спутником Вольги, однако пригрозила ему расправой, если он ещё раз посмеет взять её вещи. Вольга принял её условия. Ядвига позавтракала, сменила повязку на ране и заняла место за спиной Вольги. Муж взялся за поводья, и конь его помчался вперед.

Мертвые леса сменялись выгоревшими полями. Руины городов мелькали то тут, то там. Безмолвие объединяло двух едва знакомых друг с другом путников. Ядвига по-прежнему умалчивала о цели своего путешествия, хотя сам Вольга тоже не торопился спросить её об этой самой цели. Ей постоянно казалось, что он наверняка не считал её обычным странником и явно хотел разузнать о цели её прибытия в эти земли. А может он давным-давно разгадал все её замыслы и сам возжелал добраться до того тайного места? Ядвига терялась в догадках, но точно знала, что намерения его не чисты. Она помышляла сбежать от Вольги, но всякий раз её останавливало глубокое необъяснимое чувство. В какой-то мере, глубоко-глубоко в душе она была рада обрести компанию.

Путники провели в дороге около двух дней, не сказав друг другу ни единого слова. Лишь во время очередного привала, Ядвига спросила:

– Долго ли нам ещё ехать?

– Достаточно. Замок Чеха отстроен в западной части темных далей. Туда мы и держим путь.

– Зачем же?

– Он приоткроет истину моей тайны.

– И какова же твоя тайна, Вольга?

Вольга ответил ухмылкой. Внезапный рев разорвал тишину леса. Ядвига отбросила пищу и устремилась к равнинам. Кудрявый муж, укутанный в шкуры, бился с драконом. Ядвига затаилась. Воин безжалостно разил мечом смертельно раненого противника. Пораженный агонией дракон страшно извивался и неразборчиво бил хвостом, волнуя землю. Яд его брызгал из дурнопахнущей зубастой пасти.

– Фафнир, – пояснил прибывший Вольга. – Он дает отпор молодому Сигурду, который позарился на его богатства.

– Богатства?

– Золото, которое змей украл у своего отца Хрейдмара.

– Так этот змей был человеком?

– Он и есть человек. Он оборотень.

– Оборотень? – со страхом в голосе спросила Ядвига. – Древние мудрецы погубили их давным-давно. Как такое возможно?

– В этих местах возможно все, что угодно, – ответил Вольга. – А теперь не отвлекай меня. Я хочу понаблюдать за исходом этой битвы.

Фафнир не смог боле противостоять силе Сигурда. Дракон отпрянул назад и пал замертво. Смерть успокоила его тушу. Сигурд подошел к яме, наполненной кровью Фафнира, и окунулся в неё. Увидев столь нелицеприятную, но любопытную картину, Ядвига пошла к нему. Вольга остался в укрытии.

– Кто ты? – спросил Сигурд, выбравшись из ямы. – Зачем пришла сюда?

– Меня зовут Ядвига, и я хочу предостеречь тебя о золоте, ради которого ты бился с этим драконом.

– С чего бы мне слушать твои предостережения, странница? – самодовольно спросил Сигурд. – Ты, видно, заодно с Фафниром, не так ли?

– Всякая корысть ведет к несчастью, – призадумавшись ответила Ядвига. – Мой отец погиб по причине своей излишней корысти. Она испортила его сердце и стало причиной гибели.

– Фафнир сказал, что его клад сулит мне смерть, – говорил Сигурд. – Но я не верю ни его словам, ни твоим. Если мне и впрямь суждено проститься с жизнью, то я готов сделать это.

Сигурд ушел к логову змея. Вольга подошел к Ядвиге и спросил её об отце. Дева сказала, что ей горестно ворошить те немногие воспоминания, а потому не собирается ничего рассказывать. Вольга не настаивал. Ядвига взглянула на карту и показала своему спутнику замок, расположенный в северо-восточных землях. «Чех должен быть там», – сказала Ядвига, указав на пометку на карте. Вольга согласился.

– И все же, почему ты помогла этому незнакомцу советом? – спросил Вольга.

– Не вижу причин говорить об этом, – огрызнулась она. И даже если бы она хотела сказать об этой причине, то не смогла бы. Она невольно дала совет этому юноше, совсем не сознавая о своем поступке. В тот момент мозг словно бы принудительно вытолкнул воспоминание от отце на её уста. Это событие было необъяснимым, и Ядвига не спешила заострить на нем хоть сколько-нибудь внимания.

К утру следующего дня конь выдохся. Путники устроили привал у реки. Пока Вольга поил коня, Ядвига решила прогуляться в лесу. Мгновенная вспышка ярких огней привлекла её. Загадочные огни, мерцающие меж древесных стволов, привели её ко дворцу. Что удивительно, постройка была целой, совсем нетронутой былыми бедствиями. Теплый свет лился из некоторых окон. Подойдя ко дворцу ближе, Ядвига заметила Сигурда. Он стоял у ворот, обращенный спиной к ней. Как только она окликнула Сигурда, он, не повернув головы, быстро вошел внутрь. Ядвига кинулась за ним. Дворец пустовал. Она поднялась на второй этаж и двинулась вперед по коридору. Увидев пролитый под случайной дверью свет, она заглянула в покои, где обнаружила нагую Брюнхильду, лежащую на кровати. Дева-воительница недовольно глядела на связанного Гунтера, подвешенного на гвоздь.

– Ваши объятия здесь неуместны! – выкрикнула она. – И впредь не смейте трогать мое девство, иначе вам несдобровать!

– Я понял, госпожа, – взмолился Гунтер. – А теперь снимите с меня эти тугие путы.

– Вы слабы, – говорила она, глядя на отчаянные попытки мужа выбраться из пояса. – Как же вы одолели меня на военных играх, если сейчас показываете свое бессилие?

– Я очень устал, моя госпожа, – оправдывался Гунтер. – На военных играх я был полон сил, но отнюдь не сейчас.

– А стыдно ли вам будет, если приближенные увидят вас в таком виде? – спросила Брюнхильда.

– Моя честь погибнет, – с прискорбием молвил Гунтер. – Однако и вы будете посрамлены, а потому позвольте мне лечь рядом.

– И вы обещаете не касаться меня вновь?

– Обещаю.

Брюнхильда сказала Гунтеру, что развяжет его под утро и уснула. Сигурд сбросил с себя плащ-невидимку прямо перед Гунтером. «Мой друг, – прошептал Гунтер. – Под покровом плаща ты одолел Брюнхильду на военных играх, и она стала моей женой. Помоги же мне и сейчас». Сигмунд кивнул и скрылся. Что же это все значило, вопросительно подумала Ядвига. Что за нелепая картина развернулась перед её глазами? Ядвига случайно ступила за порог, чем разбудила Брюнхильду. «Убирайся!» – воскликнула она и взмахнула рукой. Неведомые силы отбросили Ядвигу к стене. Дева ударилась головой о стену и потеряла сознание.

Тем временем Вольга отдыхал на берегу реки, с упоением наблюдая за тихим течением. Перед его взором неожиданно проплыла мертвая рыба. Затем ещё одна. Целая свора погибших рыбешек следовала вниз по течению. Настороженный Вольга отвел коня от реки и пошел вверх по реке. Вскоре он добрался до места битвы между вождем Рагнаром Лодброком и двулапым змеем Линдвормом. Змей плевался в своего противника ядовитой слюной и яростно бил хвостом. Он обвил собой небольшую хижину, где томилась дева по имени Тора. Рагнар прятался за камнями и деревьями, выжидая подходящего момента метнуть копье прямо в выпяченную грудь грозного врага. Вольга оставался в укрытии, оставив исход битвы сей на волю истории. Лужи яда были повсюду, но Рагнар не опасался ступать в них. А все потому, что его штаны были натерты смолой и песком, которые защищали ноги. Линдворм продолжал беспорядочно бить хвостом, сокрушая деревья. Вольга знал, что Рагнар обязательно одержит победу над своим врагом. Но сердце его жалостно трепетало, упрашивая разум помочь воину в этой битве. И Вольга противился, пока власть его над своим телом окончательно не была утрачена. Не успел муж выскочить из-за валуна, как могучий хвост Линдворма ударил по земле прямо перед лицом доблестного мужа. Вольга схватил хвост и без труда совладал с ним. Змей отвлекся на Вольгу, и Рагнар не преминул возможностью метнуть копье, которое тотчас же пронзило вражью грудь. Чудовищная боль отразилась в предсмертном завывании змея. Линдворм пал, но Рагнар не был доволен победой. Он подошел к Вольге и сурово спросил:

– Зачем вы вмешались в мою битву, странник? Вас не просили этого делать!

– Я знаю, дорогой Рагнар, но сердце мое не позволило мне оставаться безучастным. Ошибка моего прошлого оставила на нем глубокий рубец, который никогда не заживет.

– Что за ошибку вы совершили?

– Несколько лет назад я отпустил молодого юношу на свершение подвигов, – рассказывал Вольга. – Его сила была велика, его отваге могли позавидовать опытные воины. Отец уговаривал меня задержать юношу. И даже несмотря на слезы его матери, я дал согласие на поход. Мальчик пропал. Я не участвовал в его поисках, ибо не желал осквернять поход юного воина своей помощью. А он исчез без следа. Лишь Боги знают, какие подвиги ему удалось совершить, а какие нет.

– Возможно вы отыщите его в этих местах.

– Нет, – ответил Вольга. – Я уже ничем не смогу ему помочь.

– Обязательно сможете, – ответил Рагнар и, попрощавшись с Вольгой, скрылся в хижине. Вольга же отправился на поиски своей пропащей спутницы.

Ядвига очнулась в кровати глубокой ночью. Свеча, стоящая на тумбе, источала маленьких огонек. Сигурд сидел рядом.

– Твое лицо кажется мне знакомым, – произнесла Ядвига сонным голосом. – Родственник ли ты мой? Или покойный брат? А может отец? Уж прости, если не признала, но я не помню ни лиц, ни имен своих родственников. Все они потонули в моей памяти давным давно. То ли смерть моя повинна в этом, то ли бесконечные скитания.

– Продолжай, – сказал Сигурд, всматриваясь в выразительные женские глаза.

– Эта картина в покоях Брюнхилды напомнила мне далекое празднество, устроенное в честь богов, – промолвила Ядвига. – Согласно традиции, юноши должны были похищать своих избранниц. Удачное похищение означало благосклонность богов к браку. На одном из таких празднеств меня похитили. Я знала о традиции, но никак не могла подумать, что её исполнение коснется меня в таком юном возрасте. Прежде чем меня успели связать, я выхватила кинжал, который всегда таскала с собой по наставлению отца, и убила своего похитителя. И отец жестко наказал меня за столь необдуманный шаг и чуть ли не изгнал меня из селения.

– Ты возненавидела отца, – сказал Сигурд. – И осуждать тебя за это было бы неразумно.

– Не знаю, возненавидела ли я его, – ответила Ядвига, – но увидев связанного Гунтера, я ощутила радость. Это было торжество справедливости.

Сигурд усмехнулся и побрел к двери. «Так кем же ты мне приходишься?» – спросила вдогонку Ядвига, однако Сигурд молча вышел из комнаты. Дева вскочила с кровати. Внезапная слабость принудила Ядвигу опуститься на колени. Шаги Сигурда отдалялись все дальше и дальше, пока вовсе не исчезли. «Кто ты?!» – злобно вскричала она вдогонку. Сделав ещё одно усилие, Ядвига выбралась в освещенный огнями коридор. Прижавшись к стене, она побрела к позолоченным дверям, за которыми вершился гневный спор двух женщин. Брюнхильда и Кримхильда, жена Сигурда, сидели в роскошных креслах и разили друг друга нелестными речами. Их преданные воины отстаивали позицию своих дам кровью и мечом. Безучастные слуги пили и ели, обсуждая смертельную бойню. Они не смели вступить в сражение, ибо считали бессмысленной погибель за столь жалкий спор. А спор этот и впрямь не стоил ни единой капли крови бравого воина. Кримхильда гордо восхваляла своего мужа Сигурда, беззастенчиво выделяя его средь всех прочих мужей. «Он ведь всего лишь вассал», – отвечала Брюнхильда, что Кримхильда расценила как оскорбление. Она не могла поверить в то, что брат её, Гунтер, мог выдать её за вассала. Чем сильнее разгорался спор двух дев, тем яростнее становилось сражение. «Не Гунтер покорил тебя, а Сигурд!», – не стерпев боле унижений вскричала Кримхильда. Воины Брюнхильды дрогнули и попятились назад. Брюнхильда требовала доказательств. Тогда Кримхильда подала ей кольцо и пояс, сорванные с Брюнхильды Сигурдом во время борьбы на брачном ложе. Воины Брюнхильды отступили. Ядвига проскочила мимо обеих дев к следующей двери. Распахнув её, она застала за разговором Гунтер и Сигурда. «Я ничего не говорил своей жене, – молвил Сигурд, – однако не спущу ей с рук такое нахальство. Да и ты, Гунтер, обещай мне пресечь столь заносчивые речи своей жены». Гунтер кивнул. Сигурд заметил Ядвигу и сбежал. Дева погналась за ним. Коридор не кончался. Горький плач Брюнхильды катился вдоль стен. Свечи потухли. Ядвига вырвалась из тьмы и очутилась в перевале. Две черные скалы, частично занесенные снегом, высились по обе стороны от неё. Метель застилала глаза. Вдалеке виднелся вулкан, недра которого источали густой дым. Никаких следов Сигурда. Ядвига окликнула его, но в ответ послышалось её гулкое эхо. «Где же я сейчас?» – спросила она, разглядывая отцовскую карту. Здешняя местность была обозначена знаком вопроса, что ввело Ядвигу в ступор. Она не могла поверить в отсутствие ответов на досконально прописанной карте. Её отец потратил десять лет на путешествие по Темным далям и просто не мог не забрести сюда.