Текст книги "Душа механизма"

Автор книги: Андрей Тюняев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Структурные мечты

Платон, старец Кулик. Эйн Вейзель и Настя принялись отряхиваться от меловой пыли, которая после удара молнии повисла над ними плотным облаком разлитого небесного молока.

– Я нехорошо поступил, – признался Платон.

– Вы сами себя лишили общения, – подтвердил Бензель.

– Возобновить сеанс некоторое время не удастся, – констатировал старец Кулик.

– А что случилось? – поинтересовалась Настя, совершенно не понимая сути происходящего.

– Уважаемый Платон чуть было не увлёк читателей на секретные территории мироздания, – ответил Вейзель. – Этого делать нельзя.

– А Организмика не секретная? – удивилась Настя.

– Организмика уже не секретная, – пояснил Вейзель. – Но она далеко не последняя в списке знаний, которыми овладеет человечество в скором будущем и в дальнем будущем. Пока за границу Организмики человечеству заходить нельзя – сначала нужно осознать Организмику.

– Я бы с удовольствием стал преподавать Организмику в своей Академии, – продолжая отряхивать пыль, произнёс Платон.

– В своей Академии? В той, которую вы создали в древности? – удивился Вейзель, тоже стряхивая пыль со своей одежды.

– Да, в той самой, – кивнул Платон.

– Но тогда бы вся история развития планеты пошла по другому пути! – сказал Вейзель.

– Естественно! – согласился Платон. – И я понимаю это. В моё время, то есть в конце эры Овна, нельзя было преподавать знания, направленные на организацию. Они бы привели к огромным разрушениям в последующую эпоху – в эру Рыб. Да и мы с вами понимаем, что теперь уже ничего и не изменишь.

– Интересно, – сказал Вейзель. – Ну, а, допустим, у вас появилась такая возможность. Как бы вы объясняли Организмику в своей Академии?

– Например, вот так! – мечтательно ответил Платон – Описывая простым языком устройство мира, я бы сказал так. Устройство мира заключается в том, что мир состоит исключительно из организмов. Эти организмы организованы таким образом, что из более мелких организмов состоят более крупные. И мелкие, и крупные организмы, в свою очередь, организованы в самостоятельные организмы. Все организмы построены согласно своим организмическим матрицам. Процессы дробления и укрупнения организмов бесконечны.

– У вас прекрасно получается! – восхитился Вейзель.

А Платон продолжал:

– Следует отметить, что с позиции Организмики естественным образом объясняются и дао, и сат, и тянь, и брахман, и хаос, и материя.

– Как это? – снова удивился Вейзель.

– Например, хочешь получить сахар? – принялся объяснять Платон. – Тогда соответствующим образом организуй определённое количество углерода, кислорода, водорода.

– Это теперь знают все, – согласился Вейзель.

– Да. – продолжил Платон, – но перед этим получи углерод, кислород и водород, организовав соответствующим образом определённое количество протонов, и электронов.

– А перед этим организуй кварки так, чтобы получилось нужное количество протонов, электронов, – продолжил Вейзель.

– А из чего организовать кварки, мы пока не знаем, – с сожалением добавил Платон.

– Вы знаете про кварки? – удивился Вейзель.

– Нет! – признался Платон. – Просто вас послушал.

– Но всё равно, в преподавательском искусстве ним равных нет! – ещё раз похвалил его Вейзель.

Платон зардел. Стало видно, что ему нравится помыла. Как, впрочем, и любому человеку…

Но если у нас уже есть хотя бы углерод, мы можем из него организовать получение графита, угля, алмаза, – продолжил Платон. – Процессы организации структуры, то есть управляющие матрицы, будут разными, но наполнение углеродом, то есть информацией, – одно. И состоять оно будет из разных организмом – электронов, протонов.

– Всё правильно! – опять похвалил Вейзель Платона, но уже с некоторым подозрением. – Сомневаюсь я, что вы просто нас послушали и всё. Что-то уж боль но хорошо знаете предмет, и всё у вас гладко так излагается.

– Ладно, – ответил Платон. – Признаюсь, не мучьтесь. Среди звёзд учение об Организмике уже распространилось и вошло в тамошнюю, так сказать, моду. Мы уже всё об этом знаем и понимаем.

– Тогда, раз вы уже всё знаете, расскажите нам особенно интересные места, – предложил Вейзель.

– Интересные или нет, важно не это, – ответил Платон. – Важно то, что привычным понятиям Организмика дала новые определения.

– Например?

– Например, организм – любой набор информации, ограниченный управляющей матрицей, – ответил Платон. – Это главное определение.

– А информация?

– Информация – составная часть наблюдаемого организма – мельчайший организм, матрица которого в контексте поставленной задачи рассматривается как единое целое, – процитировал Платон как заправски и медалист.

– А вот ещё одно понятие, которое всё время вертится на языке, – матрица.

– Матрица организма – вид структуры определённого организма, которому должно соответствовать информационное наполнение данного организма, что-бы быть данным организмом, – снова чётко произнёс Платон.

– Как-то вы всё очень уж точно запомнили, – подозрительно спросила Настя, листая вслед за Платоном первый том Организмики и сравнивая тексты определений.

– Так мы и разрабатывали эти определения, – улыбнулся Платон.

– Как?! – удивилась Настя.

– Всем, что называется, небесным «двором», – ещё риз улыбнулся Платон.

Настя в полном непонимании посмотрела сначала на Эйна Вейзеля, а потом на старца Кулика. Оба смотрели на неё и так же, как Платон, хитро улыбались.

– И материалистические определения пришлось переопределить заново, – произнёс Платон.

– Вещество?

– Вещество – информация, упорядоченная на атомно-молекулярном уровне, – снова, как на экзамене, ответил он.

– Материя?

– Материя – набор исходных информаций, структура которых в разрезе поставленной задачи воспринимается как единое целое, – прозвучал такой же чётким ответ.

– Энергия?

– Энергия – частный случай поддающегося контролю наблюдателя процесса рекомбинации доступных информаций, – снова отчеканил Платон.

– Слушайте! – ответил на всё это Вейзель. – А ведь Настя права: возникает подозрение, не вы ли, случаем, основоположнику Организмику надиктовываете? А то мы всё его хвалим. А может надо хвалить не его, а вас?

Настя активно закивала вслед словам Вейзеля.

– Хвалите его, – ответил Платон. – Он заслужил. Ну, а наша роль – диктовать. Кстати, а кто, вы думаете, диктовал Эйнштейну теорию относительности? Кто диктовал Максвеллу его знаменитые уравнения? Неужели вы всерьёз могли предположить, что будущее рождается в умах вчерашних учёных?

– Ну…. – протянула Настя, а старец Кулик и Эйн Вейзель сделали вид, что тоже мычат.

– Нет! – ответил Платон на свой вопрос. – Будущее диктуем мы, звёзды. И я, Платон, отвечаю за конкретный поток этого самого будущего. Хотя вы меня и отправили в ссылку в прошлое, как будто я какой-то мнимый организм…

– Не вопрос! – театрально возбудился Вейзель, получив команду сыграть на Настю. – Давайте проверим!

– Что проверим? – отозвался Платон, сразу же сообразив, что нужно подыграть.

Настя впилась глазами в эту пару и стала ждать, развязки.

– Проверим, вы или не вы надиктовали основоположнику эту самую Организмику, – ответил Вейзель и, потирая руки, добавил: – да ещё и из будущего!

– Валяйте. – махнул рукой Платон.

– В процессе становления Организмики сформулированы собственные законы, – занервничал Вейзель.

– Вы можете назвать их?

– Естественно! – крайне уверенно ответил Платон

– Мы же сами их со всей Вселенной собирали.

– И каковы же они? – театрально сгорая от нетерпения, торопил Платона Вейзель.

– Ну…. – Платон очень артистично сделал вид, что он сильно задумался, а потом, увидев, что Вейзель окончательно разнервничался, выпалил: – Первый закон – Информация рождает информацию». Второй – «Подчиняясь, управляю». Третий – «Структурировано всё». Четвёртый – «Существую в интервале». Пятый – «Постоянство изменяю». Шестой – «Коммуникативно всё». Седьмой – «Живу в живом». Восьмой – «Движется всё». Девятый – «Упорядоченный хаос приобретает интеллект». Десятый – «Нарушением симметрии достигается движение». Вот они законы Организмики!

– Вы что, правда, диктовали? – наиграно гундосо ответил Вейзель, незаметно для Насти подмигивая Платону.

– Правда, – ответил Платон, подмигивая в ответ и ним демонстрируя, что его «правда» такая же правда, как иная ложь.

Настя совсем перестала понимать происходящее. Он не знала, что и думать. То ей казалось, что Платон шутит, то говорит всерьёз. Точные формулировки, которые он выдавал, конечно, о многом говорили. По чтобы звёзды проводили вселенский диктант, к этому Настя была ещё не готова.

– Не может один человек решить столь сложную задачу, – сказала она.

– Поэтому надо транслировать её решение непосредственно в голову тому, кто занимается такой задачей, – согласно ответил Вейзель.

– И если этот человек в состоянии поймать такую трансляцию, – продолжил Платон, – то он воспримет её как диктовку и всё как следует запишет.

Такой способ формирования нового мировоззрения наиболее результативный, – продолжил старец Кулик. – Потому что он позволяет передать новое знание не искажения и сразу в целом объёме, а не кусками.

Выходка Эйнштейна

Эйнштейн сидел за своим письменным столом и думал. Думы, как всегда, прямо распирали его сознание. С малолетства Альберт слышал в голове голоси Сначала они его пугали. Потом он привык к ним А после нескольких удачных подсказок Эйнштейн на чал им доверять.

Опубликовав в 1905-м году в немецком журнале «Annalen der Physik» основные принципы теории относительности, Альберт Эйнштейн сделал ряд выводов, изменивших научное физическое видение окружающего мира.

Сразу после публикации он, сам того не осознавая, превратился в двух близнецов, разбегающихся в разные стороны. Один Эйнштейн олицетворял торжество научного гения. Он шёл в ту сторону, где уже маячили невдалеке похвалы, награды и премии. Другой Эйнштейн олицетворял сумму плагиата и шарлатанства Он шёл в противоположную сторону – туда, где находилась критика, обвинения в ничтожности, оскорбления и грязные ругательства.

Это было похлеще, чем знаменитый парадом близнецов. Но Эйнштейн вряд ли мог этого избежать Только под лежачий камень вода не течёт. А уж если камень поднят, то…

Сейчас же исследователь по-прежнему сидел за своим письменным столом и вслушивался в собственный мозг. Надтреснутое серое вещество, хотя и страдало изрядным расщеплением, сейчас предательски молчало. Эйнштейн не знал, как его расшевелить.

Он встал, прошёлся по комнате, подошёл к зеркалу и показал зеркалу и самому себе язык.

Какой чёрт или ляд его дёрнул? Эйнштейн этого объяснить так уже никогда и не смог. И его об этом никто и не спрашивал.

Просто в тот самый момент, когда Альберт вытягивал свой язык в сторону пустого, как ему казалось, зеркального пространства, в этом самом пространстве перемещалась целая процессия во главе с Антоном. Идущие на свет, знали, что их ждёт встреча с Эйнштейном, поэтому они включили камеру заранее и держали её наготове. Она и сняла язык Эйнштейна во всей его отвратительной красоте.

– Что вы собираетесь делать с изображением моего языка? – осторожно, намёками принялся узнавать Эйнштейн.

– Ничего не собираемся, – ответил Антон, и Эйнштейн с облегчением выдохнул. Антон дал ему возможность лишить свои лёгкие набранного с запасом воздуха и продолжил: – Мы уже всё сделали!

– Что «всё»? – чувствуя подкатывающий ужас, просил Эйнштейн.

– Ваша фотография с высунутым языком в нашем времени является очень популярной, – ответил,» моясь, Антон. – Она во всех учебниках, во всех компьютерах.

Не сразу стало понятно, от чего Эйнштейн расстроился больше. Или оттого, что у него появились гости из будущего, или из-за того, что его язык рассматривают все, кому не лень, в том числе и в том самом будущем.

Наконец Эйнштейн выбрал для себя более важный вариант.

Вы из будущего? – повторил он вопрос, который звучал у него в голове вот уже целых две минуты после того, как прямо из зеркала к нему вышли странно одетые люди.

– Да, – коротко ответил Антон.

Эйнштейн опять машинальными движениями стал показывать свой язык.

– Извините, это от неожиданности, – прокомментировал он свой поступок и добавил: – Можно узнать, цель вашего визита?

– Да вот 99 лет тому назад вы сделали такое утверждение. Из-за невозможности измерения присутствия движения ввиду отсутствия привязки исследуемого объекта к какой-либо системе отсчёта вы сделали вывод об отсутствии абсолютного движения и о наличии лишь относительного движения.

– Было такое, – согласился Эйнштейн после нс очень долгих раздумий. – И что вас смущает в этих словах?

– Не смущает, – ответил деловито Антон. – Просто по прошествии 99 лет со дня публикации мы можем твёрдо сказать, что этот вывод не полностью корректен. Например, электрон может вращаться вокруг ядра миллиарды лет, и состояние его относительного покоя можно зафиксировать, только используя ту систему отсчёта, которая совпадает с самим этим электроном, Но влияет ли эта или любая другая система отсчёта на движение электрона? Нет!

– Юноша, – уже совсем взял себя в руки Эйнштейн, – кто и вокруг чего вращается? Говорите, пожалуйста, понятным языком. Положим, о том, что такое «электрон», я догадываюсь. Но что такое «ядро»'/ И, кстати, что такое «компьютер»?

– Электрон – это элементарная частица, – ответил Антон, ощущая себя более умным, чем сам Эйнштейн.

– Из неё состоят атомы. А ядро – это центральная часть атома, вокруг которой вращается электрон. Вся конструкция атома напоминает Солнечную систему с центральным Солнцем и вращающимися вокруг него планетами.

– У вас талант преподавателя, – ответил Эйнштейн, не желая больше продолжать обсуждение этой проблемы с явным дилетантом. – Я всё понял. Только не понял ваших претензий к моим выводам.

– Всё очень просто, – ответил Антон. – Мы сформулировали такую теорему: любая система отсчёта влияет лишь на параметры оценки наблюдателя и никоим образом не влияет на сам исследуемый объект. И из этой теоремы можно сделать вывод, обратный нашему выводу, уважаемый Альберт Эйнштейн: движение тел абсолютно, относительность его устанавливает наблюдатель.

– Нет! И ещё раз нет! – яростно начал было атаку Эйнштейн, но потом неожиданно замолчал. Он некоторое время походил по комнате и потом добавил: – Ну, что ж, я согласен. «Любая система отсчёта влияет лишь на параметры оценки наблюдателя и никоим образом не влияет на сам исследуемый объект». Ну, что ж, я согласен. Мне пришлось много размышлять над системами отсчёта, и ваш вывод для меня приемлем. Чтя всего он не объясняет.

– Как не объясняет? – удивился Антон. – Увеличивая размеры рассматриваемого организма, а также принимая предмет изучения и измерения за единичным атом, мы вообще можем движение электрона в в I оме не принимать в расчёт!

– Опять вы ребусами изъясняетесь! – накатил Эйнштейн.

– Электрон скоро откроют, и вы всё узнаете сами. – объяснил Антон. – А атом вы и так знаете.

Эйнштейн промолчал.

– Так вот, если мы сделаем то, что я сказал, то появится другое движение – тепловое, броуновское, продолжил Антон.

– Если мы сделаем вид, что нас не интересу с! внутреннее строение частиц, а интересует только их поведение как целых объектов? Я правильно вас понял? – уточнил Эйнштейн.

– Правильно! – кивнул Антон и продолжил:

– И, опять же, та система отсчёта, которая будет совпадать с этим самым атомом, даст нулевые показания его движения.

– А та система отсчёта, которая совпадает с электроном? – спросил Эйнштейн.

– Даст нам измеренное вращение ядра этого атома по отношению к электрону, – ответил Антон.

– Всё понятно. У вас воистину талант, дорогой юноша! – сказал Эйнштейн и предложил: – Давайте же расширим нашу абстракцию до бесконечности в сторону минимума и в сторону максимума.

– Я слушаю, – заинтересованно произнёс Антон.

– Мы получим интересный результат, – продол жил Эйнштейн. – Первое – состояние покоя вообще не достижимо. Второе – заявление об измеренном со стоянии покоя является определением координат места, где находится наблюдатель.

– Уважаемый Эйнштейн, признайтесь, то, что вы сейчас сказали, вы подсмотрели в Организмике, сузил глаза Антон. – Вы всё повторили слово в слово.

– Да, да… Списал… А как же 99 лет? – улыбнувшись, спросил учёный. – Просто язык математики настолько универсален, что на нём можно читать тексты тобой древности. И на этом языке можно говорить с людьми любых эпох.

– Здесь я с вами, конечно же, согласен, – ответил Антон.

– Сделаю ещё одно уточнение, – продолжил Эйнштейн. – Стоит отметить, что переход из одной системы координат в другую сводится прежде всего к решению вопроса об учёте совместного движения либо об учёте некоторых из них.

– Поясните!

– Чем большее количество совместного движения, то есть разных систем отсчёта, будет учтено при решении данной конкретной задачи, – ответил Эйнштейн, – тем точнее будет результат.

– Вы замечательный учёный! – признался Антон и добавил: – Я, идя к вам, был настроен скептически. Всякое говорят и всякое пишут… Но теперь, пообщавшись с вами, я понял, что вы действительно заслуживаете славы в веках. Ведь уже прошло 99 лет…

Пока Антон это говорил, Эйнштейн судорожно соображал как прекратить эту галлюцинацию. И ничего лучшего, чем снова показать пришельцам свой язык, он не придумал. В конце концов, клин клином вышибают.

Эйнштейн вздохнул, глядя на всё ещё говорящего Антона, и показал ему язык. Антон запнулся и кашлянул.

– Вы думаете нам пора? – спросил он. – Ну, тогда пока.

Визитёры развернулись, сделали шаг в зеркало и исчезли.

Эйнштейн постоял ещё минут десять с высунутым языком у зеркала, а потом, когда язык окончательно засох, учёный руками осторожно затолкал его себе и рот и поверх плеснул немного воды.

Эйнштейн представил как выглядит его выходка в будущем и самокритично произнёс:

– Бесконечны лишь Вселенная и глупость человеческая, при этом относительно бесконечности первой из них у меня имеются сомнения, – потом подумал как это всё-таки смешно выглядит, и добавил с улыбкой: – Единственный разумный способ обучать людей – это подавать им пример.

Новое мировоззрение

– Каждому ещё со школы знакомы основные вопросы бытия, – начал старец Кулик. – К ним относятся следующие. Что такое материя? Что такое дух? Что такое или кто такой Бог? Зачем нужна вера? Откуда взялся человек? Как формируется сознание? Кто сот дал космос? Издревле многих волнуют и такие вопросы. Как устроен мир? Как соотнесены в нём материальное и духовное начала? Хаотичен мир или упорядочен? Какое место занимают в нём закономерность и случай, устойчивость и изменение? Что такое покой и движение, развитие, прогресс и критерии прогресса? Что такое истина и как отличить её от заблуждении или преднамеренных искажений, лжи? Что такое со весть, честь, долг, ответственность, справедливости, добро, зло, красота? Что такое человеческая личное!и и каковы ее место и роль в общественной жизни, ж тории? И, наконец, в чём смысл человеческой жизни? Есть и другие, не менее важные вопросы. И, пытаясь на них найти ответ, человек подчас проходит мимо этих самых ответов.

– Припоминаю слова, которыми сформирован наш мир, – ответил Вейзель. – Организация, организм, организовали… А давайте рассмотрим пример, в котором некая организация организовала, допустим, праздник!

Старец Кулик хотел было пошутить, но потом по какой-то причине передумал и просто намекнул Вейзелю, что затея с праздником не очень. На что профессор пожал плечами и сразу же переключился на другое.

– Орган и органист, органично и органический, орган человека, орган управления, орган власти, коммерческая организация, – продолжил Вейзель. – Эти с лова известны всем. Но пока мы были слепы к тому, что повторяется так часто и повторяется везде.

– А давайте разберём несколько понятий. – раздался голос кого-то из студентов. – Например, что означает то, что мы обозначаем словом «устроено»?

– …Можно так объяснить, – снова с ходу перестроился Вейзель. – Каким образом части организованы между собой, чтобы их взаимодействие и взаиморасположение были соответствующими термину «устроение».

– А понятие «мир»?

– Понятие «мир» вполне возможно рассмотреть с точки зрения некой организации, в которую входят пещи, тела, человек, организмы и взаимодействуют между собой, – ответил Вейзель.

– Соотношение?

– Понятие «соотношения» сводится к тому, – ответил Вейзель, – что необходимо описать нахождение данной части организма по отношению к целому организму.

– То есть, просто относится к организму и всё? спросил студент.

– Необходимо описать организованность частей размеров, взаимодействий в составе организма или вне него, – пояснил Вейзель.

Инициативу перехватил старец Кулик.

– Далее, – сказал он, – понятие «материи» уже давно разделено наукой на неорганическую и органическую, ту субстанцию, что составляет наши организмы и другие организмы.

– Материя это не то, а вот духовность? – спроси и студент.

– Понятие «духовность» сложнее, – ответил старен Кулик. – Оно определяет течение мыслительных и чувствительных процессов внутри органа мышлении разумного организма.

– Человека?

– Не обязательно только человека. Но таким организмом может являться и человек разумный, – уточнил старец Кулик.

– А вот у древних всё строилось на хаосе, – произнёс студент.

– Необходимо добавить, что понятие «хаоса» определяет неорганизованность некоего процесса, неорганизованность материи и духа, – ответил старец Кулик.

– А порядок?

– А понятие «упорядочение» напрямую говорит о принятии неким сообществом организованного устройства, построения, – теперь уже ответил Вейзель.

– Ясно!

– А сейчас вернёмся к первым трём вопросам, сказал Вейзель. – Напомню их. Первый: как устроен мир? Второй: как соотнесены в нём материальное и духовное? И третий: хаотичен он или упорядочен? Для начала мы просто перефразируем эти вопросы, не меняя их содержания и подставив полученные нами выше расшифровки. Что в итоге получится? Кто озвучит вариант?

Студенты зашушукались. Собственно, мыслей по этому поводу в голову как-то не приходило. А если и улетала одна, то она быстро, сообразив, что здесь всё не так уж и просто, вильнув «хвостом», тут же покивала мозг. По мере обсуждения студенты превратились в жужжащий рой. Они всё громче и громче обсуждали поставленный вопрос, стремясь найти ответ хотя бы из чувства соперничества.

– Получим следующее, – вдруг раздался голос одного из студентов, срезав сразу макушку шума. – Иопросы будут звучать так. Первый: как организована организация, состоящая из всяких организмов? Второй: как организовано взаимодействие неорганических и органических составляющих всяких организмов и составляющих, находящихся вне организмов, с процессами внутри органа мышления разумного организма – человека разумного? И, наконец, третий: не организована организация, состоящая из организмов (мир), пни организована неким способом?

Аудитория молчала, рассматривая выдающегося мыслителя и кивая в такт его высказываниям. Все одобряли такой «перевод» и удивлялись: как это они сами не догадались до такой простоты?

– Ну, что ж, – согласился Вейзель, внимательно наблюдая за отличившимся и за реакцией зала на этот подвиг. – Попытка засчитана! У вас получилось! А теперь давайте проанализируем озвученный вариант. Кто готов?

Теперь уже многие были готовы – ведь главное начало, а там уж мысль польётся рекой.

– Он использовал пятнадцать раз слова с корнем «орган»! – произнёс другой студент. – Даже на этой статистике мы можем сделать интересные выводы И главный из них – об устройстве мира. Он может звучать приблизительно так: мир – это некая субстанция, организованная в различные организмы.

– А я бы сказал иначе, – возразил ему третий студент. – Мир – это субстанция, структурированная множеством организмов.

Вроде бы разница не велика. Однако она есть. Если в первом случае посыл «мир – это субстанция, организованная в различные организмы» говорит о том. что в мире присутствует процесс организации, который привычно подразумевает наличие активного организационного начала, то во втором случае под понятием структурирования подразумевается прежде веет неактивное начало.

А между активным и неактивным началами подразумевается разница в том, что первое имеет интеллект а второе – нет.

– Что же это за субстанция, организация или структуризация которой является мерилом «нежизни». жизни, тела, духа, человека, природы – всего? – спросил старец Кулик, оставляя за скобками спор о процессе и выводя на первый план идею чего-то первоиа чального.

– Может быть материя?

– Время?

– Информация?

– Мера?

– Энергия?

Старец Кулик спокойно дождался, когда все варианты были исчерпаны, и предложил:

– Давайте разберёмся. Начнём с того, что предположим: термин «место» определяет положение чего-либо в конкретном месте организма или организации. То есть он определяет организационную подчинённость некой части вполне конкретным организационным требованиям организации. То есть что-то, пока не понятное, занимает это место. Что скажете о термине "занимают»?

Теперь студентам было проще. Ключик к пониманию найден – дальше дело за техникой.

– Термин «занимают» определяет нахождение или пс нахождение некого организма в отведённом ему месте в некой организованной структуре, – ответил студент.

– Хорошо. Теперь у нас есть два термина, объединённых в логическую пару – «занимают место». Следующий термин – «закономерность»? – спросил старец Кулик.

– Этот термин определяет соответствие реальной структуры организации какому-то плану-закону. Этот закон может быть установлен человеком, текстом, сипами природы или ещё чем-либо. А в общем случае закономерность устанавливается соответствующей матрицей, по которой создаётся данная организация, – очень умно ответил очередной студент.

Он тоже «срубил» одобрительные взгляды сокурсников и немного возгордился этим. Юноша сел на своё место, а вброс в кровь специфической дозы химического гормона немного парализовал его способности к дальнейшему мышлению.

– Теперь термин «случай»? – пришёл коллеге ни помощь Вейзель.

– Он определяет изменение реальной структуры организации по сравнению с исходной матрицей – матрицей создания такой организации, – пришла очередь Пн сти отвечать. – Причём случайные изменения были вы званы внешними факторами, наступление которых в матрице организации не запланировано, а следовательно, не отражено и, естественно, не допускалось.

– Но оно наступило? – сказал старей Кулик, утвердительно и одобрительно кивнув девушке в ответ.

– Да. оно наступило, – согласилась Настя. – Но они и должны были наступить независимо от личной матрицы-программы организма. Ведь эти изменения были продуцированы другой организацией, а не самим организмом. Вот этот самый «чужой» результат воздействия, результат воздействия продукта другого организма и вызвал незапланированные изменения в организации структуры первого организма.

«О, как мудрёно», – снова зауважал Настю Антон.

– Термин «устойчивость»? – не унимался старен Кулик.

Но ему и не нужно было униматься. Кое-кто уже сидел и ждал его паса, имея наготове любой ответ практически на любой такой вопрос.

– Он определяет неизменность, постоянство структуры, то есть матрицы организации. Эта устойчивость проявляется под воздействием неких внешних факторов, – коротко и чётко ответила Нона.

Антон широко улыбнулся Ноне, подавая тем самым ей знак, что он бдит за её успехами и очень даже их приветствует. Нона, получив послание Антона, ответила ему гораздо более сдержанной улыбкой. Но это была, возможно, первая улыбка Ноны, которой она удостоила влюблённого юношу.

Антон был счастлив! И дальнейший разбор научных терминов его уже не интересовал. Сознание юноши рисовало чудесные картины, в которых его и Нону соединяли такие мощные объятия и поцелуи, что Ан– юн даже «поплыл».

Он решил собраться и показать Ноне, что и он не лыком шит. Оставалось только получить пас от профессора, а там уж Антон, безусловно, выдаст свою прекрасную и очень умную трактовку очередного незатейливого слова.

– Термин «изменение»? – прозвучало в аудитории.

– Этот термин является результатом того, что реальная структура организации стала не соответствовать той закономерности, которая устанавливала для ной структуры вполне определённый вид, который на организация и приняла вначале, – несколько путано ответил Антон.

Нона улыбнулась, и Антону показалось, что в этой её улыбке уже не было той влюблённости, которую он in метил в прежней улыбке. Точно юноша понять это нс мог. Но ему определённо так показалось. Антон оставил мозгу возможность сомневаться и надеяться. А что ему ещё оставалось?

Тем не менее, старец Кулик похвалил группу и улыбнулся Антону:

– Ну, что же, молодцы! Теперь вернёмся к четвертому вопросу. Он – такой: какое место в мире занимают закономерность и случай, устойчивость и изменение?

Теперь, расшифровав понятия, можно перефразировать этот вопрос, не меняя содержания, но измени к слова-термины, – ответила Настя.

Она заметила эти переглядки, которыми обменялись Антон и Нона, и ей была такая связь не приятии Настя сделала паузу и посмотрела на Нону. Она постаралась сохранить свой взгляд нейтральным, но вложить в него всю свою женскую ненависть. Нона это поняла и злобно улыбнулась в ответ.

– Получим вот что, – продолжила Настя. – Вопрос будет длинным, поэтому я его озвучу по частям. Какова организационная подчинённость и нахождение либо ненахождение организма в составе организации? Соответствует ли реальная подчинённость организма той, что установлена матрицей организации? Или реальная подчинённость организма отлична от требований матрицы организации, и эти отличия явились результатом воздействия другого организма? Осталась ли неизменном структура матрицы организма и организации от воздействия на неё внешнего организма? Или испытавшая воздействие внешнего организма структура организации стала не соответствовать начальной? Это один вопрос Просто он стал более детальным.

– Вы сегодня в ударе! – искренне похвалил Вейзель Настю.

Девушка снова пристально посмотрела на Нону. Но та теперь едва дёрнула улыбкой и демонстративно отвернулась. Победив свою соперницу, Настя посмотрела на Антона. Он сидел ошеломлённый и, не снимет выражения удивления со своего лица, кивнул ей несколько раз в знак согласия и одобрения.

Но потом, вспомнив о Ноне и не удержавшие!., привычно пустил косяка в сторону своей любимой.

Настя опять расстроилась. Ей надоела эта автоматичность в поведении Антона. Её бесила ослиная привязанность своего избранника. Настю злило то, что Антон предпочёл ей какую-то Нону…

– Подведём итог вашим, Настя, упражнениям и всем нашим упражнениям тоже, – произнёс Вейзель. – Что мы получили? Мы использовали слова с корнем орган» тринадцать раз! И теперь мы можем сделать некоторые выводы об устройстве мира. Может, кто-то хочет озвучить этот вывод?