Текст книги "Падшая звезда"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

– Согласен на все сто.

– Тогда вопрос по существу. Какую "маску" надеть мне?

– Телохранителя, конечно.

– М-м… нет. Не пойдёт.

– Почему?

– В далёкой стране Ундигъёвид есть белокаменный город о семи воротах, Гетринд. А в оном городе находится учебное заведение, являющееся единственным серьёзным конкурентом Энгастийской Академии. Но уже поминавшаяся мною Дъяум отправилась учиться магии не в Гетринд, а в Энгасти. Хотя, говоря прямо и без лести, их школа целителей нашей не уступает ничуть.

– Могла бы сказать куда проще: "Гъёви не так ужасны, как хаазминцы, но тоже больны глупым мужским шовинизмом".

– Вот именно. Они ещё согласились бы видеть телохранителя в Лейеле, но…

– Ты не так грозна на вид, – перебил принц. – Понятно. И что ты предлагаешь?

– Ничего ужасного, не беспокойся. Кто смотрится рядом с высокопоставленным лицом естественнее, чем любовница?

– Но…

Ниррит улыбнулась загадочно.

– Погоди, – сказала она. – Сначала я продемонстрирую тебе один… трюк. Ради чистоты эксперимента закрой глаза и не открывай, пока не попрошу.

Капитаном «Морской молнии» был, разумеется, тианец. И не простой. Представитель одного из Старых семейств, «яркая кровь». Глаза не лиловые, но всё же родич правящей фамилии. И не очень дальний. Звали капитана Ликерэйм, а по прозвищу – Пёстрый Скат (полное наименование вида – ядохвостый пёстрый океанский скат: милая хищная зверушка длиной до шести метров, от которой акулы шарахаются). А ещё Ликерэйм, что вполне естественно при его должности, был магом, действительным членом Гильдии Артефакторов Энгасти и хорошим менталистом (что также было одним из профессиональных требований для такого ответственного поста, как у него).

Из краткого досье Ниррит знала, что капитану недавно исполнилось восемьдесят два. Для обычного тианца – начало старости, но для мага-тианца, вполне способного прожить полтора или даже два века – полнокровная зрелость. Пёстрый Скат выглядел именно так, как она ожидала: крепкий, среднего возраста, полный жизненной энергии мужчина. Похож больше на преподавателя Академии, чем на военного моряка, но…

"Но у всякого пёстрого ската есть ядовитый шип на хвосте. Помни!"

– Рад видеть вас на борту "Морской молнии", мой господин, – с достоинством поклонился Ликерэйм. – Чем обязан удовольствию встречи?

– Задание, – прохладно объявил Айселит. Конечно, капитан прекрасно знает, кто явился на его судно. И знает, что явившийся имеет право не только проглядывать, но даже править его досье, равно как досье всех его офицеров. Но хотя бы ради приличия он мог представить ненаследному принцу пару своих подчинённых, стоящих рядом? – Вот, ознакомьтесь.

Пёстрый Скат взял протянутый ему конверт, запечатанный по всем правилам, вскрыл, прочёл. Много времени чтение не заняло. В этом шедевре недоговорённости, подписанном Мориайхом лично, ключевыми были фразы "поступаете в распоряжение" и "всемерное содействие".

– Я должен запросить подтверждение.

– Сколько угодно. Но – не раньше, чем мы выйдем в море. Командуйте отплытие, капитан.

– И куда плыть?

– На восток. Скрытно.

– Будет исполнено, мой господин. Схенна, покажи его высочеству и… его спутнице каюты.

"Слепец!"

Ниррит без труда удержалась от улыбки, хотя первый раунд "игры невидимок" капитан проиграл всухую. "Маска" лежала на её душе так же естественно, как обманчиво простой наряд из лилового, "королевского" шёлка – на гибком и стройном теле. Слишком угловатое на человеческий вкус, зеленокожее и зеленоглазое лицо Ниррит – лицо тианки – заледенело в пренебрежении к чужому несовершенству, укреплённом сознанием совершенства собственного.

"Пёстрый Скат, похоже, тебя губит привычка. Думаешь, что никто не сможет щёлкнуть тебя по носу. Думаешь, что ты – лучший, как твой корабль.

Очень плохо, капитан!

Но окончательные выводы делать рано. Ещё посмотрим…"

Спустя минуту "Морская молния" отвалила от причала в наполовину искусственном гроте, обработанном для обслуживания одного-единственного судна. На палубе к этому времени не осталось ни одного живого существа. И сама эта палуба стремительно менялась, пока "Морская молния", устремившаяся к выходу из грота, с равной стремительностью погружалась под воду.

Спустя ещё минуту лишь пара небольших водоворотов осталась на том месте, где скрылся от посторонних взглядов не имеющий аналогов корабль.

Схенна по прозвищу Пила очень хорошо знала, что зависть – чувство отнюдь не благородное. Что зависть недостойна и умаляет завистника.

Но ничего не могла с собой поделать: завидовала. И страдала от этого.

Притом не от мимолётного укола, отскакивающего от привычной брони внутреннего достоинства, а словно бы от полчищ блох, проникших ПОД эту броню.

На берегу ей неоднократно попадались богатые холёные красавицы из Старых семейств. Она, рождённая далеко не в шелках (хотя и не в дерюге), вошла в круги аристократии не по рождению и воспитанию – по таланту, по уму, по заслугам. Добилась того, что иным доставалось даром. Тем самым она смело могла не считать тех – богатых, холёных и красивых – ровней. Могла ставить себя выше. У Схенны имелись на то объективные причины: ведь личные достижения всегда ценятся дороже, чем перешедшие по наследству преимущества.

Но теперь бессильны были обычные сравнения. Спутница Айселита вызывала куда более глубокую, тёмную и едкую зависть, чем другие аристократки. О ней нельзя было подумать: "Ну да, она красивее – зато я сильнее, умнее, искуснее, имею больше перспектив. Вполне возможно, что однажды я взойду на мостик "Морской молнии", и дежурный навигатор поприветствует меня как капитана, тогда как вот эта девица сама по себе, без учёта родственных связей и положения мужа, подобна нолю без единицы".

Увы! Спутница Айселита, отделённая от него, не превращалась в ноль. Дополнением к её почти неприличной молодости и броской, фантастической красоте был магический дар, которому Схенне оставалось лишь глухо завидовать. И не просто дар, но дар, дополненный магическим Искусством высокой пробы. После того, как попытки Пилы втихую просканировать её провалились (и особенно – как они провалились), всякие сомнения в уровне чужих навыков пропали.

Принц, при всех своих фамильных талантах, смотрелся куда бледнее. И держался… нет, не робко, но если вглядеться, становилась заметна неуверенность. Чуть ли не опаска. Словно его спутница была в их паре главной, а он – просто её сопровождающим.

Чего быть попросту не могло. Или всё-таки?..

– Вас устраивает каюта? – спросила Схенна.

Принц промолчал.

– Да, вполне на уровне, – ответила девица в лиловом. – Двери кают не закрываются?

– Существует два режима, – сказала Схенна. – В первом дверь закрыта, но её может открыть снаружи кто угодно. Во втором режиме (он включается, если коснуться вот этого красного пятна) дверь блокируется. Открыть её могут только маги, имеющие полный допуск к управлению обеспечивающими потоками: капитан, старший помощник и главный штурман. Но если дверь закрыта – просто закрыта, не заблокирована – лучше использовать переговорник. Его схема включается из коридора при нажатии на белое пятно. Чёрное пятно – сенсор для отключения переговорника.

– Благодарю за инструктаж, – девица кивнула, но не улыбнулась. – Как я понимаю, двери и внутренние переборки выращены таким же способом, как обшивка корпуса?

– Да. Простите, а вы…

– Это вы простите нас. Следовало представиться раньше, но из-за спешки знакомство получилось скомканным. – Вежливый, но явный упрёк в адрес капитана. – Я – Ниррит Ночной Свет.

– Странное имя для женщины из Старого семейства.

Айселит улыбнулся. Ниррит улыбнулась тоже – одновременно и точно так же, как принц. Хотя видеть его улыбки не могла никак: Айселит стоял сбоку и чуть позади.

– А я не из аристократок. Я просто хорошо играю свои роли.

– Вот как. И какие же… роли вы играете в настоящий момент?

– Айсе, я в затруднении, – сообщила Ниррит, не оборачиваясь. – Может, ответишь?

"Уменьшительное имя? Сразу после чистосердечного признания, что она играет?"

– Я бы предпочёл, чтобы важные ответы каждый искал самостоятельно, – сказал принц. – Это гораздо интереснее и… познавательнее.

– Вот так, – улыбка-извинение. – Вы не будете любезны показать мне мою каюту, уважаемая Схенна?

– Идите за мной.

– Капитан.

– Штурман. Наши… гости устроены?

– Да, капитан. Я должна предупредить… я дважды пыталась сканировать "гостей". Первый раз – лично, "звёздным эхом". Второй раз – через корабельные системы, "глазом стрекозы".

– И?

– Глухой блок оба раза. Не артефактный, личный. Причём на обоих "гостей" – один.

Пёстрый Скат редко бывал ошарашен так, чтобы это оказалось видно по его лицу.

– Как?

– Я предполагаю, что спутница его высочества – маг высокого посвящения. Хотя это может быть лишь частью правды.

Ликерэйм нахмурился, потёр левый висок.

– Связующая или Погружённая – в таком возрасте?

– Возраст может быть частью… игры. Мне показалось, его высочество рядом со своей "любовницей" не чувствует себя хозяином положения. Но его высочество тоже… игрок.

– Ясно. Схенна, помоги мне.

– Сканирование?

– Да. Тот же "глаз стрекозы", но с расширением по спектру и с фазированием.

– Капитан, а вы уверены, что…?

– За безопасность на корабле отвечаю я. То, что я допустил присутствие на борту сильного неизвестного мага – уже минус. Но если я не проверю эту… спутницу хотя бы задним числом, меня можно сразу списывать на берег.

– Ну и как тебе «Морская молния»? – поинтересовался сидящий на койке Айселит.

– Тесновато, но уютно, – войдя, Ниррит закрыла дверь и небрежным мазком по пятну сенсора заблокировала её. – Или ты не о быте?

– Разумеется, не о нём! Быт тут – примерно как на рейдерах, только обстановка побогаче и иллюминаторов нет… Ниррит?!

Деловито устроившись на коленях у принца, его спутница взяла руки Айселита и положила их себе на талию. Изображать возмущение в подобных обстоятельствах, словно принц был воспитанной в строгости девицей… гм. "Игра в любовницу? Или это будет не просто игра?"

– Ты кое-что пропустил, – шепнула Ниррит в слабо дёрнувшееся зелёное ухо.

– Что?

– Пока мы разговаривали, Схенна нас сканировала. Точнее, пыталась сканировать.

– Но я ничего не почувствовал! Хотя…

– Если ты что-то уловил, то не попытки сканирования, а мою защиту.

– Ты и меня прикрыла?

– Ну, я ведь твой телохранитель. Но… я почти уверена, что история не закончена.

– Думаешь, будут ещё попытки?

– А то. Своим пренебрежением при первом разговоре капитан уже показал себя не в лучшем свете. Полагаю, он не захочет усугублять впечатление. Лучше обвинение в некоторой… бесцеремонности, чем в пренебрежении прямыми обязанностями.

– Вот как…

Ниррит обвила своими руками шею принца.

– Помоги мне, – мурлыкнула она. – Здесь очень тонкие системы наблюдения. А капитана не назовёшь плохим оператором…

– Что… – Айселит сглотнул. – Что мне делать?

– Работать на поддержке. Я покажу тебе элементы моей защиты. Ты ведь менталист? Вот верх ментального спектра и возьмёшь. Если сможешь, середину тоже.

Работа мага "в силах" порой требовала большой изощрённости, однако главным критерием успеха служил высокий природный потенциал. Боевой маг, который, действуя на пределе Силы, посылает в цель фаербол размером с куриное яйцо – не конкурент боевому магу, в лёгкую сыплющему фаерболами размером с голову. Но уже для целителей большая Сила не имела такого значения. Важнее была тонкость сплетаемых заклятий. А эффективно работать "в абстракциях" можно было даже слабеньким магам, едва способным зажечь свечу. Объём доступной энергии уступал дорогу гибкости мышления, знанию многочисленных запутанных правил, действующих в верхних областях магического спектра, и умению быстро тасовать элементы активных заклятий.

Увы, работа "в абстракциях" с её неизбежной сложностью порождала целый букет проблем. Создать защитный амулет, гасящий простые боевые заклятья определённой стихии, мог любой третьекурсник факультета общей магии и даже многие первокурсники. Нужна защита от всех стихий сразу? Надеваем четыре амулета, и порядок. Пока амулет не истощён – а истощить его можно только лобовыми атаками, энергия которых превосходит энергию, закачанную в амулет – защита работает. А вот качественный амулет, предохраняющий от порчи, то есть вредоносного воздействия на витальные структуры, мог сделать не всякий целитель-старшекурсник.

Что же до ментальной защиты, то тут уже работал принцип "защити себя сам". Ты не очень хорош в менталистике? Смирись. Хорошие менталисты при желании будут читать тебя, как открытую книгу. Даже системы заклятий типа "зеркального щита" или "туманной оболочки", вроде бы полностью глушащие ментальный спектр, не давали гарантии неприкосновенности. Дисциплинированный ум, способный разобраться в мешанине ассоциаций, образов и эмоций, наполняющих чужой разум, мог обойти любой стационарный барьер.

Ключевое слово: стационарный. Ментальный барьер, управляемый не алгоритмом (по определению более простым, чем породившее его сознание мага), но активным и тренированным разумом, мог эффективно воспрепятствовать чтению мыслей и даже блокировать попытки зондирования. Защитные барьеры, сплетённые Ниррит, являлись многослойной динамической системой заклятий, управляемой ею лично и потому непреодолимой для любопытствующего мага, уступающего ей в классе – такого, как Схенна. Против Ликерэйма, даже использующего корабельные системы наблюдения, у связки "Ниррит плюс активная защита" тоже были шансы. Как есть шансы продержаться определённый срок, скажем, пять минут, у бойца с хорошим щитом в руках против бойца с лёгкой шпагой. Но вот появление на воображаемой арене второго бойца, даже если в его руках не шпага, а короткий стилет, резко понижает шансы щитоносца почти до нуля.

Вот для этого Ниррит и требовался союзник. Согласованное управление защитой, когда два мага, условно говоря, прикрывали друг другу спину, грамотно распределяя сектора ответственности, сочетало в себе простоту и гибкость. Сработавшийся тандем хороших менталистов мог парировать попытки сканирования гораздо дольше, чем один отличный менталист. Правда, имелся у совместного противостояния чужому любопытству один нюанс. Молчаливо подразумевалось, что Ниррит и Айселит должны очень сильно раскрыться друг перед другом, убрав или деактивировав все личные мысленные блоки, кроме разве что самых лёгких. Иначе эффективной работы в паре просто не получится.

И принц невольно задался вопросом: не является ли эта взаимная открытость одной из целей, которых Ниррит желает достичь?

– Так. Значит, за мной верхний и средний ментал… а как же ты?

– Возьму всё остальное. Куда деваться? Да, мне придётся трудно, но если капитан будет работать один, я его блокирую чисто. Надеюсь, что чисто, – поправилась она. – Это ещё и от местных систем зависит. И от того, так ли велики мои способности, как я привыкла думать.

– Но что, если капитан будет не один?

– Как раз на этот случай мне нужна твоя поддержка. И вообще, бой покажет. Готовься.

"Что она задумала?

Стоп. Сосредоточиться. Сейчас важнее всего защита…"

Айселит убрал часть блоков в верхней части ментального спектра и обнаружил, что Ниррит вообще не блокирует его. Просто входи и читай. Что ж, в момент полной концентрации на защитных плетениях ничего такого уж интересного прочесть всё равно не получится.

Отогнав эту мысль, принц начал вникать в структуру своего сектора магической защиты. Бросаемые Ниррит многочисленные мысленные подсказки упрощали его задачу на порядок – и соответственно ускоряли адаптацию.

Постичь правила выстроенной ею системы оказалось сложнее, чем принц ожидал. Многие решения поразили его своим изяществом, а пару сложнейших связок, непринуждённо вплетённых в базисные структуры защиты, он раньше не встречал вообще никогда и ни у кого. Похоже, эти связки были итогом самостоятельных разработок. А ведь помимо того, что Ниррит столь щедро демонстрировала ему, её система заклятий простиралась и "вниз", чуть ли не до уровня элементарных энергий, и "вверх", до структур нижнего астрала. Следовало учесть также тот поразительный факт, что всё это было создано без какого-либо материального якоря, без схем и артефактов – силой мысли одного лишь разума. При этом Ниррит, сконцентрировавшись на поддержании защиты, ухитрялась ходить, не спотыкаясь, мгновенно и точно реагировать на чужие реплики – в общем, действовать так, словно сложнейшая комплексная магия была для неё естественна, как дыхание.

"Я потрясён. Невероятно! Просто невероятно!"

"Ничего невероятного, Айсе. Просто грамотное использование разных уровней мышления. И вообще, не отвлекайся. Чувствуешь?"

"Да".

На Айселита накатило странное ощущение. Если предельно упростить его и свести к одному только образному ряду – принц словно смотрел из тёмной комнаты сквозь полупрозрачное зеркало на ярко освещённые джунгли, в которых прятался хорошо замаскированный наблюдатель, выдающий себя лишь редким неестественным движением листвы.

"Похоже, по ту сторону тоже двое", – предупредила Ниррит. "Прекращаем разговоры".

3

Первоначальная опаска, испытываемая Схенной, понемногу превращалась в страх. Против Ниррит играли два мага и совершенные системы наблюдения "Морской молнии". Но каюта принца, несмотря на все усилия капитана и штурмана, оставалась непроницаемым сгустком зеркального тумана – во всех исследуемых спектрах!

Конечно, зондирование преодолело бы защиту Ниррит. Скорее всего, преодолело: так плотная ткань, препятствующая взгляду, не останавливает града стрел. Но хоть власть капитана боевого корабля и велика, она не так велика, чтобы нарушать закон. Зондирование разумных существ без их прямого разрешения – тяжкое преступление, чреватое даже не отстранением от должности, а куда более серьёзными последствиями, вплоть до пожизненного поражения в правах.

А зондаж члена правящей фамилии, назначенного временным командующим выполняемой миссии, мог закончиться и казнью…

Сосредоточенность Айселита на управлении защитой было так велика, что он не сразу обратил внимание на действия Ниррит. Весьма, хм, недвусмысленные.

"Надо быть сумасшедшим, чтобы целоваться в такой момент!"

"Тебе не нравится?"

"А? Э-э…"

"Мне – нравится. Ага, именно сюда. Ох!"

"Я же не могу разом держать защиту и…"

"Плевать".

"Но нас же сканируют!"

"Плевать! Не изображай деревяшку, продолжай!"

"В самом деле… ну, увидят нас – и что? Пусть завидуют!"

"Вот именно".

– Проклятье!

– Капитан?

– Прекращай сканирование. Быстро!

– Что случилось?

Пёстрый Скат отключился от управляющих контуров систем наблюдения и откинулся на спинку "живого" кресла. Выражение его лица было разом восхищённым и злым.

– В сущности, ничего, штурман. Нас просто-напросто опять переиграли.

– Капитан?!

– Схенна, не глупи. В ближайшее время Ниррит станет не до защиты… но я перестану уважать себя, если продолжу сканировать её и принца в… такой момент.

– О.

«Так вот чего ты добивалась…»

"Прекращай болтать, высочество!"

Айселит послушно прекратил. Но некоторое (довольно долгое) время спустя всё-таки снова поднял тему… уже вслух.

– Интересно, как давно ты просчитала последовательность действий?

– До того, как подняться на борт, – был ответ. – Ты сам не чужд конструирования ситуаций и должен понимать: это – довольно простой сценарий с минимум "ветвей", причём большинство "ветвей" этого сценария тем или иным образом могут быть возвращены к "стволу".

– Я начинаю тебя бояться.

– Только сейчас? А когда ты решил сделать из меня этакую страховку на случай предательства или бунта на борту "Морской молнии", не боялся?

Резкий по смыслу вопрос контрастировал с нарочито несерьёзным, расслабленным тоном.

– Ты же понимаешь, – ответил принц в тон. – Одно дело – иметь в своём распоряжении человека, способного добраться до "Молнии" и вернуть её под власть короны Энгасти. Перебив, если потребуется, всю команду. И совсем, совсем другое – работать вместе с человеком, способности которого… которой… выходят за пределы узкого круга тактических задач. Этак ты начнёшь замахиваться даже не на стратегию, а на политику.

– Бери выше, – хмыкнула Ниррит. – Что такое локальные политические игрища для настоящего мага? Блики на воде, не более. В свой черёд я перерасту и это. Но есть неплохой способ придержать меня на подъёме. Тем более, что сейчас я не человек и сама не прочь сделать привал.

"Да, у этого сценария "ветвей" самый минимум…", – подумал принц.

Спустя ещё некоторое время он поинтересовался:

– Целители изучают заклятья неутомимости?

– У менталистов, – задыхаясь, откликнулась Ниррит, – тоже есть… свои пре… имущества!

Айселит понял намёк и замолчал надолго.

– На какой глубине мы идём?

– Тридцать метров, мой господин.

– Зачем так официально, капитан? Всё-таки на борту главный – вы, я же – лишь пассажир. А какова предельная глубина погружения "Морской молнии"?

– Если пустить обеспечивающие потоки на укрепление корпуса, нейтрализуя внешнее давление, можно нырнуть хоть на километр. Теоретически. Это – слишком большой риск. Малейший сбой, и… для обычной скрытности хватает глубины от двадцати до сорока метров.

Вроде бы простой, ни к чему не обязывающий разговор. Однако странность его давила на Пёстрого Ската, как "трубный крик", ведь Айселит об основных возможностях "Молнии" знал всё.

"Ещё бы спросил, как корабль создаёт несущий нас вперёд ламинарный поток…"

– Не спрошу.

Капитан невольно вздрогнул.

Нет, это было не чтение мыслей: Ликерэйм, как менталист, надёжно защищал свои секреты. Но точность догадки ошеломляла. Даже для обладателя лиловых глаз это… как-то уж слишком.

– Не спрошу, – повторил принц. – Но неужели мне надо задавать вам прямые вопросы о том, что может заинтересовать по-настоящему?

Ниррит стояла рядом. Молча.

Прекрасна до рези в глазах. Безучастна – сверх меры, как голем или нежить. Могущественна… более чем. Новых доказательств не требуется.

Пёстрый Скат диву давался, как он мог при первой встрече счесть эту пару, Айселита и Ниррит, достаточно заурядным, развлекающимся по мере возможностей обладателем "яркой крови" в сопровождении любовницы.

"Мне следовало помнить, что пост главы тайной службы – не синекура".

– Работаете "в добивании"? – капитан постарался задать вопрос как можно холоднее. – Тут как ни ответь, а я в проигрыше. Либо сознаюсь в тупости, либо вынужден подхалимничать.

– Ну, вы ведь нашли третий вариант, – хмыкнул принц. Повернулся к Ниррит. – А вот ты в таких же обстоятельствах как бы себя повела?

– Очень просто. Упавший, если он не ранен – тоже боец. А мы не с гарпунами над мелким бассейном стоим, мы действительно только пассажиры. Новых приказов до самого Ундигъёвида от нас ждать не следует, да и там всё будет зависеть от… обстоятельств. Так что на месте уважаемого Ликерэйма я бы постаралась, пока есть время, сгладить… первое впечатление.

– Конкретных рецептов не даёшь? – снова, более ехидно, хмыкнул Айселит.

Ниррит без улыбки выдала двусмысленность:

– Наш хозяин не хочет сознаваться в тупости, так на что ему мои подсказки? Может быть, на спокойном высоком посту вдали от политических игрищ он излишне расслабился, но…

Пёстрому Скату оставалось лишь поддерживать мысленные щиты, старательно окаменив лицо. Ну да, гарпунов в руках у этих, чтоб им утонуть, пассажиров нет. Но внутренние помещения "Морской молнии" – "бассейн" действительно не особо просторный. Крупной рыбе затаиться негде, и ядовитый шип не поможет. Вот и развлекаются пассажиры, тычут, за неимением гарпунов, стрекалами. А винить их смысла нет: сам уступил инициативу. Привык к своему посту, размяк, забыл, что он – высшая власть только на корабле, а не в масштабах мира… и даже не в Энгасти.

"И будут меня жалить до тех пор, пока не поведу себя должным образом".

– Разрешите вопрос по существу?

Ниррит кивнула, поощрительно дёргая ухом и на человеческий манер слегка выгибая бровь. А Ликерэйм, пусть и совершенно не ко времени, задался вопросом, где она воспитывалась. Должно быть, странные были условия, если она с такой естественностью смешивает тианские и чужие средства выражения эмоций. Поначалу-то, после сообщения Схенны, что в жилах Ниррит нет "яркой крови", он решил, что последняя родилась в Кейранне, Силайхе или Длего – мирах, где тианцы, в отличие от Аг-Лиакка, составляют большинство населения. Это вполне объяснило бы два несомненных факта: полное отсутствие сведений о маге-тианке такого уровня и причину, руководствуясь которой, Айселит заинтересовался девушкой "не того" круга.

– Капитан?

– Простите, задумался. Вопрос у меня такой: какова ваша специализация как мага?

– Основная – целительство.

Капитан рассчитывал совсем на иной ответ.

– А дополнительная?

– У меня несколько дополнительных специализаций. Скажите прямо: что вас интересует?

– "Морской молнии" почти сто пятьдесят лет. По традиции, заведённой ещё до дня спуска на воду, каждый маг, служивший в её экипаже, старается добавить к магии, наполняющей корабль, что-то своё. По мере Сил и Искусства, конечно, и не во вред уже созданному. Я хочу понять, что именно из этих добавлений может заинтересовать сразу вас обоих.

Впервые на глазах у Пёстрого Ската Ниррит улыбнулась искренне, светло и широко. Хотя казалось, что это невозможно, но факт: улыбка сделала её ещё прекраснее. Как свет, под правильным углом упавший на хорошо огранённый бриллиант.

– Можете смело считать меня всеядной, капитан… я надеюсь, вы разрешите мне звать вас по имени?

– Если вы этого хотите.

– Спасибо, Ликерэйм. Айсе, а тебя что интересует больше всего?

– Как менталиста – системы наблюдения, связи и управления. Впрочем, мои познания в артефакторике не так велики, чтобы…

– Не беспокойся. Всегда можно задать пару дополнительных вопросов, – сказала Ниррит.

"Считай", – передала она, странным образом минуя защиту, – "что в моём лице ты получил собственный справочный отдел. А если я сама запутаюсь, можно в самом деле растрясти капитана насчёт детальных объяснений".

"Предлагаешь продлить… тандем?"

"Именно. И не только тандем. Ты против?"

"Нет, конечно!"

На принца излился тихий водопад искристой, почти незамутнённой радости.

Как быстро обнаружила Ниррит, массаж с воздействием на активные точки, в том числе непрямой, без касания, универсален. В том смысле, что на тианцев тоже действует… и ещё как действует! Конечно, с поправкой на неизбежные различия в физиологии и анатомии, следствием которых являлось иное, не человеческое распределение доступных для стимуляции нервных узлов. Ставя смелые эксперименты на таком податливом и готовом на некоторый риск «материале», как лиловоглазый принц, она быстро открыла несколько оч-чень перспективных путей воздействия.

Что там тонизирующие, стимулирующие, анестезирующие или погружающие в сон касания! Вчерашний день. К исходу вторых суток на борту "Морской молнии" Ниррит уже вовсю подбирала ключики к управлению высшими нервными функциями тианцев. Самый минимум магии, одно только знание, где и как сильно нажать, насколько долго и в каком ритме давить, в каком порядке переходить от одной группы точек к другой… но какой результат!

Не всякое заклятье так сработает.

– Что ты сейчас растормаживаешь?

– Во-первых, долговременную память. Во-вторых, ассоциативное мышление. Но это на полчаса, не больше, потом, мне кажется, потребуется короткий восстанавливающий сон.

– Ага. И работаешь опять с дальним прицелом?

– Конечно. Я очень рассчитываю, что ты, наконец, расскажешь мне, что за проблемы проявились в далёком Ундигъёвиде. Настолько значимые, что это требует ни больше, ни меньше, как твоего личного визита на лучшем боевом корабле Энгасти.

– Ну, тогда слушай вводную.

…Если забыть о внутриполитической кухне, за пределами Ундигъёвида мало кому интересной, можно сказать, что политику гъёви определяют три партии.

Первая – идеологи государственной мощи и независимости, трудами которых (по их уверениям) родная держава стала сильнейшей на континенте. Гъёви из партии патриотов поддерживают университет Гетринда, экономику, армию, флот. Они типичные консерваторы и гибкостью не страдают. Глава Правящего Дома (сейчас это юрид Энъяро Третий) и главы Великих Домов в открытую поддерживают патриотов. Это считается правильным и должным.

Вторая партия – западники. Состоит эта партия из культурных, умных, начитанных гъёви с широкими взглядами. Западники искренне полагают, что заимствование разных полезных находок, пусть даже чужих – это хорошо. Что женщинам можно и нужно предоставить побольше прав, что свобода мысли и слова лучше жестяного конформизма, что обмен идеями с передовыми странами, прежде всего, с Энгасти – это здорово. Многие западники выбирают эмиграцию: кто по идеологическим соображениям, кто из стремления достичь большего, чем это возможно на родине. А тех, кто не эмигрировал, тайной службе Энгасти даже вербовать не надо: они и так почти "свои".

Третья партия – милитаристы. Хищники. Умные, практичные и очень опасные. В своё время именно они увели у энгастийцев рейдер и пытались его изучать, дабы построить флот таких же кораблей и открыть настоящую борьбу за титул сильнейшей морской державы. Подобно членам первой партии, полагают Ундигъёвид величайшей и лучшей державой мира, подобно членам второй, признают за иностранцами немалые достижения. Но сотрудничать не желают. Потому что, будучи существами трезвомыслящими, понимают, что, скажем, секрет главного калибра рейдеров ни при какой степени сотрудничества им не обломится. Значит, надо чужие секреты отобрать. Либо силой, либо хитростью, это уж как получится.

– Штука в том, – вещал Айселит, – что нынче третья партия как-то неприятно оживилась. Это вполне может быть связано с активностью северных соседей гъёви. Как ты знаешь из уроков современной истории, лет десять назад Ундигъёвид и Эхтасс основательно сцепились. Крупнейший военный конфликт поколения. Мы тогда втихую помогали эхтасцам, а Лениман поставил на гъёви… и, увы, выиграл. Очень уж много гнили скопилось тогда при дворе Эхтасса…

– Это я, как ты сам заметил, знаю.

– Угу. Ну, сейчас, после смены династии, политика наших былых союзников обрела черты осмысленности. И даже самостоятельности. Нынче они спят и видят, как бы отказаться от выплаты репараций под каким-нибудь удобным предлогом, а в идеале – не только вернуть аннексированные гъёви пограничные территории, но заодно оттяпать часть чужих земель. Вот только намерения их остаются лишь намерениями. Эхтасцы ныне – голь босяцкая, ошмётки былого могущества. Взять с них почти нечего, оккупировать слишком накладно, но своя шпионская сеть у них налажена знатно. И для них совсем не выгодно усиление первой партии, ибо эти от широты душевной могут-таки решиться на оккупацию, к вящему величию Ундигъёвида. Зато стимулировать активность третьей партии для эхтасцев – прямой резон. Переключить внимание с военного противостояния на хищение магических секретов у нас и лениманцев. Милое дело.