Текст книги "Отважная лягушка (СИ)"

Автор книги: Анастасия Анфимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 42 страниц)

– Вдруг придётся разделиться, – торопливо зашептала хозяйка. – Пусть у и тебя деньги будут. Там всё наше серебро и немного золота.

– А куда бежать, госпожа? – так же тихо спросила женщина, быстро пряча кошель за пазуху.

– Вон к той скале, – путешественница кивнула в сторону одиноко торчавшего среди леса утёса. – Его даже ночью видно будет, особенно когда луна взойдёт. Если до утра не приду, пробирайся в Этригию. Жди меня там на каком-нибудь постоялом дворе поближе к воротам три, нет четыре дня. А потом живи, как сумеешь.

– Может, магистратам рассказать, что на вас напали? – неожиданно предложила Риата.

Ника на миг заколебалась. Она всё ещё чувствовала вину за смерть Хезина и причинённые артистам страдания.

"Ну уж нет! – зло оборвала себя девушка. – К батману всю это толстоту, то есть толстовщину!"

– Только, если тебе это не повредит, – ответила девушка. – Но там же никто не знает, что ты рабыня. Волосы у тебя длинные, клейма нет, платье более-менее приличное. Сними табличку и говори всем, что свободная гражданка Империи, или назовись метечкой из Канакерна. Кто проверять будет?

– Нет, госпожа, – со вздохом покачала головой собеседница. – За такое на кол сажают. Да и не смогу я сама по себе жить. Не сумею.

– Это уже как хочешь, – пожала плечами путешественница, тронутая искренностью ответа. – Только, если пойдёшь к властям, не говори ничего о дочери Картена и о том, что случилось в усадьбе Сфина Бетула. Остальное рассказывай честно, хуже не будет.

– Если они вам что плохое сделают, – рука, крепко вцепившаяся в поводья, побелела от напряжения. – Я им этого не прощу! Я… Я всю Этригию подниму! Пусть знают, что артисты Гу Менсина напали на девушку из рода Юлисов!

– Спасибо, – улыбнулась Ника и отвернулась, чтобы скрыть набежавшую слезу.

Одинокая повозка, на которую она возлагала столько надежд, стремительно приближалась, но оставалась ещё очень далеко.

Артисты не стали углубляться в чащу, но и оставаться на виду с дороги тоже, очевидно, не хотели. Поэтому Анний Мар повёл мулов вдоль кромки леса, где то и дело попадались изрядно облетевшие заросли кустарников. Хотя, возможно, хитрый актёр просто тянет время, давая возможность запоздалым путешественникам проехать мимо, чтобы расправиться со своей жертвой без случайных свидетелей.

Тем не менее, Ника воспрянула духом. С каждой минутой приближавшаяся темнота давала хоть какой-то шанс на спасение.

Внезапно открылась вдававшаяся в лес лощина, с одного края густо поросшая кустарником и молодыми деревцами.

Туда и покатил фургон урбы. Понимая, что всё решится именно здесь, Ника почувствовала, как в животе образуется знакомый, холодный ком. Осмотревшись, она наклонилась к уху невольницы.

– Видишь, справа дерево с сухой вершиной. Там ещё ком какой-то вроде гнезда.

– Да, госпожа, – кивнула Риата.

– Постарайся поставить повозку к нему задом и как можно ближе.

– Слушаюсь, госпожа, – в волнении облизала пересохшие губы невольница.

– А потом мы с тобой сделаем вот что, – быстрым шёпотом хозяйка изложила свой план. – Всё поняла?

– Да, госпожа, – усмехнулась рабыня.

Обогнув повозку артистов, она резко натянула левый повод. Недовольный ослик возмущённо закричал, выгибая шею и разевая рот. Фургон со скрипом наклонился, и путешественнице на миг показалось, что он сейчас опрокинется.

Распрягавший мулов Анний Мар с интересом наблюдал за их манёврами.

Спрыгнув на пожухлую траву, Ника возмущённо всплеснула руками.

– Как ты могла всё вылакать!?

– Простите, госпожа, – заканючила Риата, слезая со скамеечки. – Я же спросила у вас разрешения…

– Я думала, что ты хоть что-нибудь оставишь! – рявкнула девушка.

– Пощадите, госпожа, – всхлипнула рабыня, пуская совершенно натуральную слезу. – Я же не знала, что мы в город не поедем. А там колодцы на каждом шагу.

Хозяйка нервно сглотнула.

– Во рту пересохло, а в кувшине ни капли! Ну, и где воду искать в этом лесу?!

– Не знаю, госпожа, – покаянно потупилась невольница, но тут же встрепенулась. – Но я найду, я обязательно найду.

– Тогда бери кувшин и без воды не возвращайся! – раздражённо дёрнула плечом Ника. – Живее, что встала?

Она обернулась к выбиравшимся из повозки артистам.

– Господин Гу Менсни, не знаете, где здесь поблизости родник или ручей?

– Нет, госпожа Юлиса, – покачал головой толстяк. – Мы тут в первый раз. Но если вы пить хотите, у нас есть немного разведённого вина.

Планируя бегство, Ника просчитала и такую возможность. Как и условились, Риата довольно заулыбалась.

– Принести вашу кружку, госпожа?

Хотя изначально предполагалось, что она скажет совсем другое, девушка в душе согласилась, что именно эти слова невольницы как нельзя лучше подойдут, чтобы разозлить хозяйку.

– А умываться я тоже вином буду?! – зарычала она, подаваясь вперёд и упирая руки в бока. – Говорить много стала! Волосы мешают?! Так я их тебе сейчас выдеру!

– Пощадите, добрая госпожа! – заверещала женщина, падая на колени. – Простите дурные речи рабы глупой!

– Бери кувшин и бегом за водой! – приказала путешественница.

– Осла бы распрячь, госпожа, – не поднимая глаз, пролепетала Риата, втягивая голову в плечи.

– Ничего с ним не случится, – отрезала Ника. – А пока ты возишься, совсем темно станет.

– Да, госпожа, – кивнула невольница, поднимаясь на ноги. – Слушаюсь, госпожа. Уже иду, госпожа.

– Нам бы тоже воды надо, – неуверенно проговорила Приния, глядя на хмурого мужа. – А то от гуся уже пахнет.

– Пожарить можно, – недовольно буркнул толстяк.

– Сварить надёжнее, – возразила супруга. – Животами маяться не будем. Вот если рабыня воду не найдёт, тогда уж…

– Хорошо, – неохотно кивнул старший урбы. – Пусть с ней сходит кто-нибудь.

– Им лучше идти в разные стороны, – покачала головой путешественница. – Тогда кто-то из них точно воду найдёт.

Гу Менсин раздражённо засопел.

– Только не шатайтесь долго, – проворчал он, отворачиваясь. – Стемнеет скоро.

– Так я пойду, госпожа? – видимо, решила на всякий случай уточнить Риата.

"Что, если все эти заговоры мне только мерещатся, и я зря подняла панику? – в смятении думала Ника, крепко вцепившись в край накидки. – Ночной лес – плохое место для прогулок".

Но в памяти вновь всплыли все странности сегодняшнего дня.

– Иди, – раздражённо бросила Ника. – Смотри не заблудись.

– Слушаюсь, добрая госпожа, – поклонившись, невольница поспешила в лес.

– Эй, Рхея Власт! – окликнула Приния жену Убия Власта. – Сходи, воду поищи.

Мулов привязали к облетевшему орешнику. Якобы больные животные возмущённо фыркали, требуя ужина.

Почему-то никто из артистов не спешил заниматься обустройством стоянки. Женщины ещё как-то суетились. Дипта Золт весело ощипывала большого серого гуся, неведомыми путями залетевшего в повозку урбы. Лукста Мар и Крина возились с овощами.

А вот мужчины, сбившись кучей у фургона, что-то тихо, но горячо обсуждали, посматривая то на свою знатную попутчицу, то на спешившего к ним Гу Менсина. Едва старший урбы подошёл, его тут же обступили, и Анний Мар начал что-то доказывать, уже не стесняясь кивать в сторону Ники.

Сердце девушки заколотилось, грозя пробить грудную клетку, хотя она изо всех сил старалась сохранять безмятежный вид и не смотреть в их сторону. Поправив накидку, ненароком проверила кинжал за спиной. Даже мимолётное прикосновение к привычному, не раз выручавшему оружию слегка успокоило.

"Ну, чего ждёте? – с мстительным отчаянием думала путешественница. – Подходите! Одного из вас я точно на тот свет захвачу. А повезёт – так и двоих!"

На миг мелькнуло запоздалое сожаление. Не нужно было плыть на Континент, не следовало ехать с артистами и лучше бы остаться в Кинтаре.

Медленно втянув воздух сквозь стиснутые зубы, Ника усилием воли попыталась отбросить глупые, совершенно не нужные мысли. Но смогла лишь загнать их в глубину сознания, где те продолжили копошиться, причиняя тупую, отвлекающую боль.

Ожидание выматывало, однако она понимала, что время для побега ещё не пришло. Солнце зависло над горизонтом, сумерки только-только начали выползать из-под деревьев и кустарников. Сейчас в лесу слишком мало шансов уйти от погони. Нужно выждать ещё немного и чем-то отвлечь внимание артистов.

– Господин Превий Стрех! – крикнула девушка, призывно махнув рукой.

Тут же все посмотрели на неё. Мужчины резко замолчали, женщины начали тревожно переглядываться.

– Господин Превий Стрех! – повторила путешественница, с виноватой улыбкой глядя на взъерошенного поэта. – Не могли бы вы помочь мне распрячь осла?

Ника смущённо потупилась.

– Когда ещё моя рабыня вернётся?

Девушка потрепала серого труженика по шее.

– А его покормить надо.

– И костёр развести пора! – со значением проворчала Приния. – Теперь вы женщин ещё и за дровами ходить заставите?

Начинающий драматург растеряно посмотрел на Гу Менсина, потом на своего любовника. С кривой усмешкой тот тоже глянул на старшего урбы.

Затаив дыхание, Ника с трудом удерживала на лице виноватую улыбку, понимая, что именно в эту минуту толстяк решает: расправиться с ней сейчас или чуть позже?

В любом случае стоит она очень удобно. Вся урба как на ладони. Подобраться сзади мешает фургон, а у неё есть все шансы завалить как минимум одного из нападавших. Как часто случалось, страх внезапно уступил место бесшабашной, отчаянной решимости, которой так не хватало Виктории Седовой в том, родном мире.

– Потом решим, – негромко пробормотал старший урбы. – После ужина.

– Так вы мне поможете, господин Превий Стрех? – нахмурилась путешественница, едва не застонав от облегчения.

Смачно сплюнув на землю, Анний Мар отвернулся, а Балк Круна и Тритс Золт полезли в фургон.

– Это не так трудно, госпожа Юлиса, – мрачно буркнул поэт, подходя ближе. – Могли бы уже научиться.

– Вот вы мне сейчас все и покажете, – Ника сделала вид, будто не поняла очевидной грубости начинающего драматурга, хотя и понимала, что это может его насторожить.

Одновременно она продолжала внимательно следить за артистами, которые вели себя так, словно не произошло ничего из ряда вон выходящего.

Тем не менее, девушка продолжала опасаться нападения со спины, поэтому, держась на некотором расстоянии от Превия Стреха, всё время расхаживала вокруг, делая вид, будто внимательно следит за его действиями.

– Вот здесь надо развязать. Видите?

– Да, – кивнула путешественница, отступая в сторону.

– Ставим фургон на подпорки, – продолжал поэт. – Это же так просто! Отвязываем оглобли. Осла можно вести куда угодно.

– Привяжите его, пожалуйста, к скамейке, господин Превий Стрех, – попросила Ника. – Овса в торбу я сама насыплю. А то эту бездельницу не дождёшься.

– Эй! – послышался в лесу голос Рхеи Власт. – Где вы?

– Здесь! – немедленно отозвалась Приния. – Сюда иди! Воду несёшь?

– Да, – откликнулась женщина. – Там в овраге лужа.

Из-за деревьев показалась довольная Рхея Власт с кувшином на плече.

– А вашей рабыни всё нет, – усмехнулся Превий Стрех.

– Вот глупая корова! – зло фыркнула путешественница. – Придёт – по щекам отхлестаю! Ничего нельзя поручить!

– Далеко? – продолжала расспрашивать Приния.

– Нет, – покачала головой женщина. – Шагов триста.

– Тогда сходите с Лукстой ещё раз, – тут же отдала распоряжение жена старшего урбы. – Мулов напоить надо.

– Быстрее шевелитесь! – крикнул им вслед Гу Менсин. – Темнеет уже.

Из леса доносился слитный стук двух топоров.

Сам толстяк, присев над аккуратно сложенными сухими веточками, сосредоточенно лупил изогнутой железкой по кремню, выбивая из того снопы искр, ярко вспыхивавших в наступающих сумерках. Вальтус Торин и Балк Круна осторожно забивали в податливую землю колышки, на которых будет висеть котёл с супом. Женщины уже выпотрошили гуся и теперь аккуратно срезали с него шкуру вместе с жёлтым жиром.

Казалось, все вокруг заняты своими делами и лишь изредка бросают на попутчицу короткие, равнодушные взгляды.

"Теперь, кажется, пора!" – решила та, вытряхивая сор из кожаной торбы.

Ослик, уже давно изучивший предназначение данного предмета, встрепенулся, поводя длинными ушами и даже вроде как улыбнулся, оскалив большие плоские зубы. Он не без основания полагал, что двуногая сейчас наденет ему на голову мешок с вкусным овсом.

С тихим вздохом качая головой, Ника забралась в повозку, где быстро переобулась в мокасины, замотала накидку на манер деревенского платка, накинула на плечи "сидор", прихватила пару дротиков и, подоткнув подол платья, открыла заднюю дверцу фургона.

Увы, её опыта первобытной жизни оказалось совершенно недостаточно, чтобы двигаться бесшумно по зарослям, буквально усыпанным мелкими сухими веточками, предательски трещавшими при каждом шаге.

Возможно, именно поэтому девушку хватились уже тогда, когда она не успела пройти и тридцати метров.

– Госпожа Юлиса! – окликнул её главарь урбы, и не дождавшись ответа, повторил с заметной тревогой в голосе. – Госпожа Юлиса, где вы?

Болтовня артистов и их женщин мгновенно стихла. Путешественница замерла, прислушиваясь.

– Где она? – вскричал Анний Мар Прест.

Через несколько секунд хлопнула передняя дверка её повозки. Заднюю Ника заботливо прикрыла, заклинив заранее припасённой палочкой.

– Ну, что там? – требовательно спросил Корин Палл.

– Пусто! – зло огрызнулся артист. – Никого нет.

– И рабыню она за водой отослала, – с трудом расслышала девушка голос Превия Стреха.

– Госпожа Юлиса!!! – громко во весь голос закричала Приния, её поддержали другие женщины. – Госпожа Юлиса! Где вы, госпожа Юлиса!?

Воспользовавшись массивным шумовым прикрытием, беглянка продвинулась вперёд, наконец-то выбравшись из зарослей. Но, видимо, кто-то услышал.

– Госпожа Юлиса, это вы? Вон там за кустами смотрите!

Путешественница тихо застонала сквозь стиснутые зубы. Вот батман, она ещё слишком близко! Понимая, что скрываться дальше бессмысленно, Ника бросилась бежать в ту сторону, где среди леса возвышалась высокая серая скала.

– Чего встали?! – яростно заорал Анний Мар. – Хватайте!!! Уходит!!!

Если раньше где-то в глубине души девушка продолжала надеяться, что все страхи надуманы, и у неё просто развилась мания преследования, то сейчас исчезли последние сомнения. Надо удирать, и как можно скорее!

– За ней! – бесновался Анний Мар. – В погоню!!!

Но его выкрики перекрыл трубный рёв Корина Палла.

– Да куда вы?! Факелы, факелы берите! Вот-вот стемнеет, тогда на ощупь искать будете?

Артисты ответили одобрительно-угрожающим гулом, который подстегнул беглянку не хуже удара кнутом. А вслед неслись злобные вопли Анния Мара.

– Слышь ты, меретта заморская! Оставь золото и убирайся хоть в Тарар!!!

"Сейчас! – мысленно буркнула путешественница. – Нашёл дуру!"

– Поймаем, убьём!!! – орал артист. – Кожу с живой снимем!!!

"Ты поймай сначала", – усмехнулась Ника.

За спиной замелькали огоньки факелов. Сначала они двигались кучей, потом начали растягиваться в цепь.

Отсутствие листвы мешало прятаться, давая некоторое преимущество преследователям, зато, позволяя видеть всё яснее проступавшие звезды, давало возможность выдерживать правильное направление.

– Сюда! – раздался ликующий крик Ун Керата. – Тут она бежала!

Девушка прибавила скорости. Внезапно её нога запнулась за притаившийся в опавших листьях сучок, и путешественница рухнула, едва успев вытянуть вперёд чуть согнутые в локтях руки.

Ткнувшись носом в холодную, пахнувшую прелью землю, она на миг замерла, прислушиваясь к себе в напряжённом ожидании боли, понимая, что любая мало-мальски серьёзная травма будет означать для неё смертный приговор.

Поэтому не удивителен восторг Ники, обнаружившей свою любимую тушку в целости, сохранности и работоспособности. Едва не плача от радости, встав на четвереньки, принялась осматриваться в поисках дротиков, которые выронила при падении.

– Ищите, не могла она далеко уйти! – вновь поторопил путешественницу азартный крик Корина Палла.

Заметив один из дротиков, она решила не тратить время на второй.

Чуть пригнувшись, Ника мчалась, лавируя между деревьями, уклоняясь от корявых веток, перескакивая через подозрительные пятна на земле. Несмотря на падение, она не сбавила скорости, но начала пристальнее вглядываться в густеющую темноту.

Радостные крики подсказали беглянке, что преследователи нашли потерянный ею дротик. Выскочив на крошечную полянку, девушка глянула на звёздное небо, лишь кое-где прикрытое тонкими рваными облаками, сквозь одно из которых размытым пятном светила луна. Судя по её расположению, путешественница двигалась туда, куда нужно.

Не задерживаясь, она вихрем пронеслась по открытому пространству, с шелестом ломая сухой бурьян, но забыла вовремя пригнуться. Лицо обожгло хлёстким ударом. Только чудом тонкая, корявая ветка не угодила в глаз, больно царапнув за бровь.

Зашипев, Ника на бегу провела по лбу тыльной стороной ладони, страшась ощутить липкую, горячую влагу. Но крови не оказалось.

Луна наконец-то выглянула из-за облачной вуали, и перед девушкой предстала сплошная стена кустарника. Не желая терять времени на обход, беглянка ломанулась напрямик, прикрыв лицо руками, по которым тут же больно хлестнули ветки.

Впереди опять показалось какое-то открытое пространство, когда резкий рывок за плечи заставил Нику остановиться.

Тихо взвизгнув от неожиданности, она машинально ткнула назад дротиком, тут же сообразив, что держит её не человек, а зацепившаяся за "сидор" ветка. Извернувшись, девушка попыталась дотянуться до неё через плечо, но увидев приближающиеся огни, изо всех сил рванулась вперёд.

Затрещала материя, громко хрустнул сучок. Освободившись путешественница сделала несколько неуверенных шагов, хватаясь за тонкие ветки, запнулась за что-то и совершенно неожиданно вылетела на широкую, ровную дорогу.

На миг Нике даже показалось, что она заасфальтирована, но присмотревшись, Ника различила большие прямоугольные плиты, идеально подогнанные друг к другу. Ничего подобного ей не приходилось встречать ни здесь, ни в своём мире.

Каменное покрытие дорог, встречавшихся девушке на Западном побережье, представляло собой всего лишь более-менее плотно уложенные булыжники или валуны размером от человеческой головы до телеги. Здесь же перед обалдевшей путешественницей в обе стороны простиралось широкое шоссе, упиравшееся слева в черневшую стену леса, справа оно подходило к мосту, за которым на фоне тёмно-синего, усыпанного звёздами неба чётко выделялся похожий на неровную пирамиду силуэт скалы.

Судя по сухим листьям и веточкам, местные жители не часто пользуются этой широкой и ровной магистралью. Однако, и заброшенной её нельзя было назвать. В противном случае каменные плиты давным-давно оказались бы погребены под лесным мусором. Значит, здесь всё-таки кто-то ездит. Возможно, рядом расположена небольшая усадьба или, если вспомнить об этригийских рудниках, какая-нибудь шахта возле горы?

Ника заколебалась в нерешительности. Скрыться в зарослях на той стороне и продолжить смертельную игру в лесные догонялки? Либо добраться до моста, за которым скорее всего есть люди, и попросить помощи?

Оценив расстояние до него метров в полтораста, девушка подумала, что даже если там никого нет, она сумеет резко увеличить разрыв между собой и преследователями.

– Быстрее! – донёсся до неё крик Анния Мара. – Не дадим ей уйти!

Перед тем, как пуститься бежать, путешественница машинально поправила лямки заплечного мешка, потом ещё раз, потому что показалось будто он висит как-то боком.

Не понимая в чём дело, Ника сбросила с плеч "сидор", с ужасом увидев, что одна лямка оторвалась напрочь, а вторая держится на паре ниток. Девушка тихо застонала от бессилия. С мешком в руках быстро не побежишь, а развязывать его в поисках шкатулки с письмами Наставника нет времени.

"Сидор" надо спрятать! Но куда? Беглянка растерянно огляделась и бросилась к кустам, густо разросшимся у самого края гигантской плиты. Приподняв низко нависшие ветки, путешественница торопливо затолкала под них мешок, надеясь, что в темноте никто не обратит внимание на серый ком, и помчалась к мосту.

Казалось, она никогда в жизни так быстро не бегала. Ветер свистел в ушах, мягкие подошвы мокасин глухо стучали по камню, изредка шурша опавшими листьями.

И все-таки Ника не успела.

Девушка уже ясно видела мост. Сложенный из обыкновенных камней, он оказался значительно уже усланной циклопическими плитами дороги, заканчивавшейся на берегу глубокого оврага.

Ещё несколько секунд, и беглянка окажется на той стороне у одинокого утёса, но тут за спиной раздался ликующий вопль.

– Вон она! Там, там! Я её вижу!

Путешественница глянула вперёд. Подножие скалы пряталось в густой, лишённой малейшего огонька, тьме. Понимая, что выхода всё равно нет, Ника стрелой пролетела мост, за которой оказалась полого уходившая вверх уже привычная дорога из обыкновенных валунов.

Чувствуя, как замирает сердце в тягостном предчувствии, она замедлила бег, с тревогой убеждаясь, что ни одинокой усадьбы, ни шахты, ни даже заброшенной хижины здесь нет. Только большая ровная площадка, засыпанная мелким гравием, и чёрная дыра размером с автобус в почти отвесном склоне горы.

– Вот батман! – охнула беглянка, лихорадочно осматриваясь. К сожалению, вокруг росли какие-то рахитичные деревца да редкий кустарник, а до ближайших зарослей надо спуститься по осыпи метров сто.

– Госпожа! – внезапно услышала она громкий, прерывистый шёпот. – Госпожа!

– Риата! – обрадовалась Ника, бросаясь к чёрному зеву пещеры.

– Нет, нет, госпожа! – рассерженно зашипела рабыня. – Я здесь!

Девушка растерянно огляделась.

– Да сюда же, госпожа!

Из-за какого-то низенького чахлого кустика, за которым и кошке не спрятаться, показалась энергично махавшая рука.

Только оказавшись рядом, путешественница увидела узкую канаву, где, скрючившись, пряталась невольница.

Едва хозяйка спрыгнула, Риата в нарушение всех правил приличия схватила её за руку и потащила за собой, торопливо бормоча:

– Пойдёмте отсюда, госпожа. Я такое место знаю, где нас никто не найдёт.

Промоина привела их к поднимавшейся вверх расщелине.

– Сюда, госпожа, – сказала рабыня, протискиваясь под нависший над головой скальный выступ.

Чтобы пролезть за ней, Нике пришлось встать на корточки.

Риата ползла вперёд со скоростью и упорством муравья. Девушке оставалось только удивляться, как та умудряется не разбить в кровь колени. Ноги самой путешественницы пока спасали только предусмотрительно надетые кожаные штаны.

Сообразив, что карабкаться вверх с дротиком в руке очень неудобно, она сунула его в какую-то щель и через минуту едва не ткнулась головой в сандалии невольницы.

– Т-с-с-с, – зашипела та. – Ползите сюда, госпожа. Только тихо, ради всех богов!

Распластавшись на холодном, покрытом пылью и сором камне, хозяйка осторожно обогнула притаившуюся рабыню и выглянула из-за края выступа.

Карниз, где они прятались, располагался в стороне от пещеры на высоте пяти-шести метров, с него открывался прекрасный вид на загадочную дорогу, мост и засыпанную гравием площадку.

– Я давно вас заметила, госпожа, – зашептала на ухо Риата. – Только кричать боялась. Вдруг эти мерзавцы услышат? А откуда вы про это место узнали, госпожа?

– Ничего я не знала, – буркнула Ника. – Помолчи. Вон они.

Артисты уже миновали мост, причём девушке показалось, что они как-то не очень торопятся.

– Корин Палл, Тритс Золт, в пещеру! – размахивая горящей веткой, отдавал распоряжение Анний Мар. – Ун Керат, Вальтус, направо, посмотрите в тех кустах! Превий Стрех, Крайон, обойдите слева! Золото ещё на ней, с ним далеко не убежишь!

"Вот батман! – скрипнула зубами Ника. – А я-то дура думала, он его не нашёл. Тогда почему не взял? Ничего не понимаю!"

Ещё двое актёров вернулись к мосту, где возбуждённо переговариваясь, пытались спуститься в овраг.

Анний Мар принялся расхаживать по гравию с видом фельдмаршала на генеральном сражении.

– Никого там нет! – громко сказал Корин Палл. – Пещера большая, но неглубокая. Разве что она в колодец бросилась?

Мужчина нервно хихикнул.

– Здесь она, – упрямо буркнул Анний Мар Прест. – Я сам её на мосту видел!

– И я видел, – поддержал приятеля Тритс Золт. – Пока в тени не скрылась.

Добежав до моста дробной старческой рысью, Гу Менсин перешёл на шаг, тяжело отдуваясь и вытирая подолом хитона мокрое лицо. Факел у него, видимо, погас, или он просто выкинул его по дороге.

– Удрала! – зло рявкнул Анний Мар. – Теперь доволен? Я говорил, хватать надо, а ты позже, после ужина…

Измученный пробежкой толстяк безнадёжно махнул рукой, жадно с хрипом втягивая холодный воздух осеннего леса.

– Дурак!

– Что?! – взвился артист, взмахнув ярко вспыхнувшей веткой. – Из-за тебя, жирный бурдюк, мы остались без золота и не отплатили этой потаскухе за все её подлости!

Замершая рядом Риата вздрогнула, а Ника почувствовала, как по мокрой от пота спине пробежали холодные, противные мурашки. "Так вот, что он задумал! Не просто обокрасть, а ещё и отомстить! Ну, батман… попала!"

– Дурак! – восстановив дыхание, повторил Гу Менсин.

– Подержи! – Анний Мар сунул свой факел Корину Паллу, и сделав пару стремительных шагов, ударил по блестевшей от пота физиономии старшего урбы.

Тот не очень удачно увернулся, так что кулак лишь скользнул по скуле. Перехватив руку противника, Гу Менсин бросил его через бедро, и рухнув всей тушей, попытался припечатать к гравию. Однако актёр сумел чуть отодвинуться, но подняться ему не удалось. Какое-то время они пыхтя ворочались на острых камешках. Потом до притаившихся зрительниц донёсся глухой удар и злобное шипение.

Бросив поиски, вокруг собрались артисты, освещая неровным светом факелов импровизированный ринг, на котором выясняли отношения разгневанные мужчины.

Опыт всё-таки одолел молодость. Оказавшись сверху, Гу Менсин так вывернул руку соперника, что тот зубами скрипел от боли. Тяжело с присвистом дыша, старший урбы, казалось, выплёвывал слова одно за другим:

– Да вразумит тебя лучезарный Нолип! Ты мог легко взять её деньги, и никто бы ничего не узнал! Но пустоголовому ослу понадобилось устроить представление. Пожелал покрасоваться, выставив себя великим мудрецом. Разоблачить девку, словно посланец богов в какой-нибудь глупой драме… Хотел превратить месть в зрелище…

– Я тоже хочу! – внезапно зло выкрикнул Ун Керат. – Эта меретта могла спасти моего мальчика… и уберечь твоего, избавить всех нас…

Мужчины загудели, словно стая рассерженных шершней.

– … от всего, что пришлось пережить в усадьбе Сфина Бетула! Значит, она достойна испытать это на своей нежной аристократической шкуре!

Ника испуганно втянула голову в плечи, сквозь бешено колотящееся сердце мелькнула мысль: "Поймают, одним изнасилованием не отделаюсь…"

– Мы её почти как богиню почитали! – совершенно неожиданно для неё завизжал Превий Стрех. – Ещё бы! Отдала все деньги! А она нас провела, как каких-то глупых крестьян!

– Найдём! Отомстим! Пустим по кругу!

– Так ищите, чего встали?! – огрызнулся Гу Менсин, выпуская руку Анния Мара и с кряхтением поднимаясь на ноги. – Только не найдёте.

– Это ещё почему? – окрысился Корин Палл.

– Неужели вы до сих пор не поняли? – со скорбным видом покачал головой толстяк. – Сами боги помогают дочери рода Юлисов!

Артисты, только что выкрикивавшие в лицо своему старшему обещания найти и покарать подлую девчонку, разом смолкли. Даже скрючившаяся в расщелине Риата, казалось, перестала дышать.

"Вот батман!" – фыркнула про себя путешественница, с интересом ожидая объяснений.

– Что ты такое говоришь? – напряжённо хохотнул Корин Палл.

– Только бессмертные могут сделать так, чтобы отряд легионеров появился у источника Отрады именно тогда, – сделав паузу, толстяк вытер потное лицо. – Когда ты, Мар, собрался устроить своё разоблачение!

"Ну, надо же! – не смогла удержаться от усмешки Ника. – Одно слово – артисты!"

– Чушь! – вскричал Анний Мар. – Случайность! Каприз Канни. Все знают, как ветрена и непостоянна богиня удачи!

– Ты что-то путаешь, Гу Менсин, – подал голос Превий Стрех. – У родника мы хотели только связать её и забрать деньги, а наказание отложили на ночь.

В пляшущем свете факелов красивое лицо поэта исказила волчья ухмылка.

– Чтобы меретта ожиданием помучилась!

Сгрудившиеся вокруг мужчины одобрительно загудели, а девушке стало жутко.

– Сколько представлений ты сыграл? – обратился к нему Гу Менсин и, не дожидаясь ответа, задал новый вопрос. – А сколько видел?

Озадаченный собеседник недоуменно пожал плечами.

– А вы, почитатели Нолипа? – старший урбы обвёл рукой вновь притихших актёров.

Те напряжённо молчали, видимо, посчитав вопрос риторическим.

– Тогда как она могла сбежать? – вскинул кустистые брови толстяк. – Почему никто из нас не заметил обмана, когда Юлиса так ловко отослала прочь рабыню? Никто даже не обратил внимание, что она забралась в фургон!

Гу Менсин взмахнул рукой.

– Как могли опытные служители Нолипа, заставлявшие тысячи зрителей смеяться и плакать, не понять, что девчонка их просто дурачит? Теперь понятно, что она обо всём догадалась ещё тогда, когда мы решили съехать с дороги. Только никто из нас не замечал её притворства!

Он набрал в грудь воздуха, собираясь продолжить речь. Но тут вскричал Крайон Герс:

– Огни! Там огни!

Невольно вздрогнув от неожиданности, путешественница, выругавшись про себя, взглянула на дорогу, по которой быстро приближались три или четыре светящиеся точки.

– Всадники! – ахнул Ун Керат.

– Уходим отсюда! – тут же взял в свои руки командование старший урбы. – Скорее! Да потушите факелы, пока они нас не заметили!

Наблюдавшая за ними Ника в который раз подивилась непредсказуемости жизни. Вот и преследователи, превратившись в беглецов, толпой бросились к мосту, на ходу затаптывая факелы и швыряя их в овраг.

– Кто это там? – шёпотом спросила девушка у рабыни.

– Не знаю, госпожа, – ответила та дрожащим то ли от страха, то ли от холода голосом.

Артисты успели удрать далеко в лес, когда на дороге показалась пятёрка всадников, четверо из которых держали привязанные к копьям факелы.

Ёжась от ночной прохлады, путешественница уловила какую-то неясную, но насторожившую её странность. Но, лишь когда они оказались на залитом лунным светом мосту, поняла, что голову каждого из верховых украшал металлический шлем, полностью закрывавший лицо, оставлявший лишь прорези для глаз, а под длинными плащами тускло поблёскивали доспехи.

"Легионеры? – растерянно подумала Ника, тут же возразив себе. – Нет, у них шапки другие".

– Что делать, госпожа? – прошептала невольница.

– Не высовываться, – тут же ответила хозяйка.

Воины ловко попрыгали на землю, тот, кто без факела начал деловито отдавать распоряжения:

– Катр, Батс, Рогал, в пещеру. Фурел, осмотрись тут.

"Вот батман!" – ахнула девушка, осторожно отодвигаясь от края выступа.