Текст книги "Волшебство на грани или снежное путешествие (СИ)"
Автор книги: Анастасия Калямина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)
– Вот только льстить мне не стоит. – Кари передёрнуло. – Могу и в глаз дать.
– Хорошо. Так ты берешь меня с собой?
– Ладно. – Согласилась Карси, понимая, что он всё равно бы за ней увязался.
***
Принц Пятимар вместе со своим отрядом направлялся в город Смысловец, присутствовать на ежегодных драконьих поединках, в качестве зрителя. Карета постоянно наскакивала на кочки, тем самым еще больше выводя из себя принца.
Да, Пятимар был сегодня не в духе. Его намерения женитьбы с треском провалились. Принцесса Листонская, план по получению которой он так тщательно готовил, улизнула, не оставив даже записки: «Принц Пятимар неудачник». Может Карсилина Фротгерт одумается и вернется? Она должна быть благодарна, за то, что тот её воскресил! Хотя, принц не любил обнадёживать себя. Больно будет разочаровываться.
– Не надь тяк пяряжить. – Попытался успокоить его Куктюр, накручивая на палец свой длинный зелёный ус. – Никудь оня оть нас не детьсе.
– Замолчи! – рыкнул Пятимар, которому стало еще обиднее. – Она надо мной смеётся! Она посмела меня бросить! Это оскорбление, она запятнала мою честь! Всё королевство над этим смеётся!..
– Усё равно йй дальёко не уйтись.
– Молчи!
– Патамушита в лясах ёчень мняго апясносьть. Нася Принцеся аб ето не задуматися.
– Ты думаешь, Карсилина Фротгерт в лесу??
– В лясах, в лясах! Вь Лиймакярь ей не находитьсь.
– Найдут! Трус ты такой несчастный! – вспылил Пятимар, ненавидящий, когда гном говорил про его неудачи.
– Куктюрь не есть трусь! – обиделся в свою очередь гном. – Куктюрь есть смелость!
– Не заметно, боится твоя смелость! В прошлый раз, на драконьих поединках ты так испугался, что провалился под трибуну. А ты был зрителем!
– Я не испугаться! – запротестовал Куктюр. – Я стало плоха, и мой сознаний потеряйс!
– Я знаю, что ты драконов боишься!
– Я не бояться! Простьта мой хрябрость исьпугаться!
Тут раздался низкий гулкий голос кучера:
– Господин, вы проголодались?
Пятимар даже вздрогнул:
– Я.. нет, а вот гном мой очень голоден!
– Мы деревню сейчас проезжать будем. Собираетесь здесь останавливаться?
– Конечно. – Кивнул Пятимар, затыкая гному рот ладонью. – Листовки еще развесить надо.
Наконец, показалась небольшая приозерная деревушка. Курицы, важно гуляющие по улице, трусливо шарахались в стороны, чтобы не попасть под лошадь и карету.
– Остановка! – объявил кучер, его низкий голос разнёсся на многие мили.
– Вот и нормально. – Кивнул принц.
Отряд остановился. Свита Пятимара направились в придорожный трактир. Куктюр с принцем остались на улице.
– Ты ведь не голоден. – Рассудил Пятимар.
– Голод, мой Господинь. – Вякнул гном.
– Ничего, потерпишь. Мы не в пустыне. Листовки взял?
– Дясь! – кивнул Куктюр, и у него в руках появилась большая кипа листков. – Сям деляль.
С этими словами Куктюр подбросил кипу листков вверх, и листки тут же разлетелись и приклеились кто куда. Пятимар подошел к одному из объявлений, прикрепившемуся на березе, и прочитал:
«Дорагой житель Дерёвня! Ми приглашась вясь во Смыслевясь! Тамма проводится драк дракынчегов. Есле у вясь есмь храба и неть малый испуг, и хочишь деняг, прыходь, ючаствуй, побежай! Рючные наси дракычеги вясь не укусють. Ви сь неми быстрое подружение. Юдачь вямьс!
Вящщи лубимый прыньць Петямарь и гномяк его Куктюрь»
– Да уж… – Сказал «Петямарь». – Это что за ужас такой???!
– Вямь понрава, госпадинь! – воскликнул его «гномяк».
– Кошмар! – ответил принц, отрывая листовку от дерева, комкая её, и бросая в курицу, клевавшую бороду Кукрюра, волочившуюся по земле. – Сколько раз повторять! Правильно пиши, карп ты безграмотный! Кроме того, адреса не написал, куда обращаться.
– Ну, я же старание…
– Вижу я, какое кривое и сплющенное старание из тебя получается! Позор на мою важную спину!
– Нё…
– Всё равно листовки нам за день не оторвать ото всех деревьев. Пусть повисят, я скажу слугам, чтоб сняли.
– Господинь…
– Не говори со мной, когда у меня нет настроения.
***
А тем временем, проходя по другой деревенской улице вместе с Карси, Тюбенций заметил на берёзе объявление.
– Опять принц Пятимар что-то придумал. – Хмыкнул Тюбенций, читая объявление. – Неудачник!
– Почему неудачник? – не поняла Карсилина.
– Всему королевству уже известно, что невеста от него сбежала, принцесса какая-то иноземная! – Пояснил Тюбенций, увлеченно жестикулируя. – Мирелью звать, вроде. Говорят, любил он её, даже расстроился, когда смылась. Теперь ищет по всему свету, награду, тому, кто найдет, обещает…. Думаю, менестрели из этого отличных баллад напишут.
Услышав об этом, Карси поёжилась. Интересно, а Тюбенций выдаст её, если узнает, кого ищет Пятимар? Деньги всем нужны…
– А девчонка-то молодец, нашла себе принца достойней, чем этот папочкин сыночек! – Продолжал Тюбенций. – Король наш, Ульдрих, в поход крестовый отправился, вместе с войском и священниками из Леймакарского собора. Говорят, он надеется отыскать озеро, вода из которого дарует вечную молодость праведникам и воскрешает павших. А принц за главного остался, и творит, что хочет. Очень уж папа его баловал…
– Приключений королю хотелось, засиделся в замке! – Фыркнула Карсилина.
– Король Ульдрих очень набожный, а еще он боится смерти. Так боится, что это доходит до абсурда. Он даже казнь придумал, завёл себе колдунов-палачей, и они отбирают у приговорённого к смерти энергию. Говорят, у короля есть хранилище, где лежат горы пузырьков, заполненные чужими жизнями. И каждый день Ульдрих выпивает по три пузырька, верит, что это поможет ему жить дольше. А что касается озера, Ульдрих как про него услышал, сразу же собрался, верит, что когда окунётся там, то будет жить вечно и никогда не состарится, а Небесный Правитель отпустит ему все грехи.
– Как глупо…
– Ну да, если учесть, сколько энергий жизни король в себя впитал, он и так уже бессмертный.
– Ты что, не знаешь, что если выпить чужую жизненную энергию, в ней не нуждаясь, то срок жизни от этого не продлится? – Карсилине это казалось забавным.
– Нет! Она продлевает жизнь! Ты не можешь так говорить… – Тюбенций действительно в это верил. – Если выпить чью-то жизнь, то продолжительность увеличится вдвое!
– Можно лишить кого-то жизненной энергии, но нельзя добавить её туда, где уже есть необходимое количество, она просто рассеется, и останется столько, сколько было изначально. Это как с батарейкой, оставленной на подзарядку. Больше ста процентов в неё не вместить.
Видно, что Тюбенций этого не понимал. Он смотрел на Карси, как на сумасшедшую.
– Ты что, физмагии не изучал? Закон сохранения энергии…
– Знаешь, если бы король Ульдрих послушал, он бы отправил тебя на костёр. – Испуганно изрёк Тюбенций. – Ты поосторожнее с такими речами, очень много людей готовы друг на друга доносить. Инквизиция может нас схватить. А они разбираться не станут. Да и речь твоя безумна.
– Ладно. Ваша цивилизация сама должна прийти к этому открытию. – Сдалась Карси.
Чтобы отвлечься от этой темы и больше себя не шокировать, Тюбенций вернулся к объявлению:
– Интересно, принцессы действительно только принцев себе в женихи предпочитают? – пробормотал он.
– Не все…
– Почему я не принц? Я бы не был таким дураком, как Пятимар… – Жалел Тюбенций, ему было немного завидно. – Он себе любую принцессу в жены взять может!..
– Он просто тряпка! – Прервала Карсилина эти сожаления о несбывшихся мечтах. – Не все принцессы, девушки прекрасные наружностью, но черствые и глупые внутри. Знаешь, у них не такие каменные сердца, и не только принц может завоевать их!..
Тут Тюбенций широко улыбнулся, выставив напоказ свои кривые верхние резцы:
– А ведь это мысль!
– Что ты задумал?
Такое выражение лица испугало Карсилину, сейчас наверняка последует бредовая идея.
– Нужно стать рыцарем! – воскликнул тот. – А для этого я совершу подвиг!
– Какой ещё подвиг? – не поняла Карсилина.
– Принцессам это нравится, верно? – Тюбенций уже представлял себя в латах и с мечём в руке. – Ради них нужно что-то совершать! Их нужно добиваться, разве нет?
Парень гордо прошагал вокруг Карси, погруженный в мечты.
– И что ты намерен делать? – фыркнула Карсилина. – Одолеть дракона? Или как там, в сказке…. Пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что?
Тюбенций резко остановился и повернулся к ней:
– Вот-вот! Я буду участвовать в поединке драконов!
– Ты уверен, что справишься? – усомнилась Карси.
Она оценивающе на него посмотрела, парень не был спортивного телосложения, да и сильным не казался. Магом он тоже не являлся. Может, он с помощью улыбки победить хочет, люди, как увидят, сразу в обморок упадут.
– Ради тебя, моей дамы сердца, я готов на всё! – распылялся Тюбций, воображая себя бывалым рыцарем, совершившим сотню подвигов. – Я одержу победу и возложу на твою голову венок из белых лилий!
– Может, не стоит… – Смутилась Карсилина. – Да и что это за поединок такой?..
– Я докажу свою храбрость, – Тюбенций игнорировал её слова.
– Да я и так верю!..
– доблесть и честь! Пусть будет так!.. Нужно еще прозвище придумать, как тебе «Кучерявый Лев»?
– Тюбенций, ты вообще меня слышишь? – рассердилась Карсилина Фротгерт, не хватало еще спасать его, а, судя по тому, как этот парень себя нахваливает, так оно и будет.
– Я же занимался раньше, когда мы с мамой в Смысловце жили, в кружке драконоведов. Драконов я люблю…
– Если там покалечишься, на меня вину не сваливать!
– Решено! Я участвую.
***
Тюбенций домой вернулся очень довольный.
Карси даже не удивилась.
Оказывается, он целых три часа бродил по деревне, узнав, что здесь остановился Пятимар, и искал принца, чтобы подать заявку на участие в поединке. Даже переговорил с ним…
– Явился, не запылился! – воскликнула мать Тюбенция и чмокнула сына в щёчку. – Мы ужинать собираемся. Заяц, жаренный на углях. Клыксер его утром поймал в лесу…
– Надеюсь, он не придёт к нам испробовать свою дичь? – поинтересовался Тюбенций, усаживаясь рядом с Карсилиной за стол на скамейку.
– Клыксер куропаток себе из лука настрелял. Так что, сегодня вечером, он пирует у себя дома.
– Отлично! – улыбнулся Тюбенций, пододвигая к себе деревянный кувшин с брусничным морсом.
– Надо бы воды из колодца принести! – спохватилась Древесная Староста, нашла ведра, взяла коромысло и вышла из дома.
– Пятимар ещё не уехал? – спросила Карсилина.
– Нет. – Буркнул парень, отламывая себе ногу от зайца.
Нога отламываться не хотела.
– Как поговорили? – Карси старалась не смотреть на его попытки поесть.
– Ерунда не отрывается! – вскрикнул Тюбций, когда заяц обрызгал его жиром. – Прямо в лицо попал, глупый кусок мяса!.. Так, что ты там спрашивала?
– Как с Пятимаром поговорил?
– Да, нормально. – Ответил Тюбенций в поисках полотенца. – Он мне купон участника дал! Нужно добраться до Смысловца пешком.
– Почему пешком?
– Это укрепляет дух и способствует саморазвитию!
Карси не стала спорить и спросила:
– А времени, чтобы добраться до города нам хватит?
– Конечно, хватит! – кивнул Тюбенций, вытирая руки о скатерть. – Я даже успею потренироваться, не так уж и далеко находится Смысловец! Завтра утром отправимся в путь, чтобы успеть…
– А как же твоя мать? – Карси всё никак не решалась притронуться к зайцу.
Выглядел он не очень аппетитно. Казалось, животное долго мучили, прежде, чем запихнуть в печь, где тот и скончался. А мясо, кстати, не прожарилось.
– Она меня поймёт. – Сказал Тюбенций, уронив на пол деревянную ложку. – А, может, и не поймёт. Всё равно, отпустить должна. Она ведь, сама постоянно твердит про такую деревенскую традицию, что в жизни каждого человека наступает такой момент, когда он всё бросает и отправляется на поиски своего места под солнцем. Знаешь, по-моему, такой момент у меня уже наступил! До того, как ты появилась, я об этом не задумывался. Но теперь, хочется всё изменить!
Карси хмыкнула. Ей тут же представилась забавная картинка, как жители деревни, во главе с Клыксером и мамой Тюбция, бредут неизвестно куда, ища путь для самореализации в лесных дебрях.
– А Клыксер пытался своё место под солнцем найти. – Добавил Тюбенций, поднимая ложку. – Только, в скитаниях своих ничего приятного не нашел.
– Всем, кто его видел, становилось страшно?
– Он раньше таким уродливым не был. Это его какая-то ведьма прокляла, за то, что «старухой» назвал. Клыксер вернулся в деревню с большим клыком, озлобленный на весь мир.
– Бедный…
– Кстати, а если король Ульдрих найдёт то священное озеро, оно может вернуть Клыксеру прежний вид. Вода из озера разрушит чары.
– Почему тогда Клыксер не отправился вместе с королём? – не поняла Карси.
– А какой король захочет видеть в своём отряде такого урода? Да и кто сказал, что озеро действительно существует! Многие не верят.
– Ну, Клыксер мог бы попытаться…
– И пропасть, как наш король? От его отряда уже давно нет вестей…
***
– Я не понимаю, как он мог! – злился мой отец, бредя по лесу, вместе с Зольтером.
Шёл он очень быстро, Зольтер едва поспевал.
– Трудный возраст! – буркнул Золотский, запыхавшись.
– Возраст у него нормальный! – не унимался отец. – Мысли у него трудные! Что там вообще в голове происходит?
Разгорячившись, Прохор Платонович пнул дерево, откуда с ветки, с протяжным криком, улетела испуганная синяя птица.
– Ему же не тринадцать!..
– По моим подсчетам, сегодня ему исполняется девятнадцать… – Вставил Золотский. – По крайней мере, на Колди… Тут я не знаю, как время идет.
– Вот именно! – крикнул мой отец. – В этом возрасте пора уже осознавать, что творишь! Я ведь, даже с днём рождения его не поздравил…
– Поздравите, когда найдется. После того, как накажете за плохое поведение и поставите в угол.
– Зольтер! Я же беспокоюсь, а вдруг с ним что случится! В незнакомом мире, совсем один!
– Не один, с ним же Сулитерия… – напомнил Золотский.
– Вот именно! Семён и её с собой прихватил! А теперь они оба в большой опасности. Места себе не нахожу! Почему он думает, что мне всё равно? Зачем ему так рисковать! В чём заключается его мотив?!
– Прохор Платонович, позвольте напомнить о вашей вчерашней ссоре. – Перебил Зольтер. – Возможно, Семён хочет доказать что вы не правы…
– Надо было с ним построже! – злился Прохор Платонович, перешагивая через мшистое бревно. – Как жаль, что я раньше воспитанием сына не занялся!
– Наоборот, нужно быть мягче. – Посоветовал Золотский. – Ему сейчас очень трудно. Могли бы и подыграть!
– Подыграть?! – сердился мой отец, чуть не наступив в большой муравейник. – И дать надежду, на то, что его выдумка оправдается?! Карсилина Фротгерт не может быть жива!..
Зольтер угодил лицом в растянутую между деревьями паутину и, отплёвываясь, сказал:
– Если Семёну хочется в это верить! А вы его еще больше травмируете. Относитесь ко всем причудам сына спокойней.
– Отлично, – вздохнул Прохор Мылченко. – мой сын параноик… Ты это хочешь сказать?
Зольтер промолчал, отряхиваясь.
– Ему нужно понять, что прошлому не место в настоящем! – злился Прохор Платонович.
– Кто бы говорил. – Ухмыльнулся Зольтер. – Вспомните себя…
Мой отец остановился:
– Я, не лучший пример…
– Вы пытались свыкнуться с мыслью, что жена мертва. Вели себя, как затворник! – С укором говорил Зольтер.
– Столько лет в топку… – Кивнул Прохор Мылченко, ему стало стыдно.
– Тогда, что же вы от сына требуете?
– Я.. я просто хочу, чтобы Семён был счастлив. То, каким мрачным он стал, меня пугает. Не проявляет к жизни никакого интереса.
– Не знаю, сколько времени нужно, чтобы он снова стал улыбаться. Такие раны заживают очень медленно. Не стоит давить…
– Ты прав, Зольтер. – Согласился Прохор Мылченко. – Я был строг. Семён меня ненавидит…
– Не сказал бы, проявите терпение, старайтесь не кричать, когда найдется. Скажите, что ошибались. Попросите прощение.
Зольтер не любил находиться в лесу. Ненавидел, когда дурацкие мошки путались в его волосах, жужжали возле ушей. Еще и комары, укусы которых очень чешутся, и хочется расчесать себе руку до крови. А если еще и муха в ухо залетит!..
– Как ты думаешь, Семён воспринимает меня, как отца? – спросил Прохор Платонович, впавший в меланхолию.
– Не знаю, думаю, только он сможет ответить на ваш вопрос…
***
В лесу вечером заметно похолодало. Стемнело довольно рано, и мы с Сулитерией решили устроить привал под раскидистым дубом, на небольшой полянке, заросшей клевером.
Мы наколдовали себе спальные мешки, я развел костер. Сулитерия доедала последнюю котлету, украденную из ближайшей деревни.
…Пока я отвлекал на рынке торговку, рассказывая небылицы, Сулитерия с помощью телекинеза незаметно переправила к себе в сумку несколько котлет. Останавливаться на ночь в деревне мы не решились. Не было денег на ночлег. А размещать путников просто так мало кто соглашается. Да и наш внешний вид и одежда, особенно наряд Сулитерии, не вызывали у людей желания общаться. Я вообще думал, что если мы из деревни поскорее не уберемся, люди погонятся за нами с вилами и факелами, крича «Изойди, нечистая сила!»…
Я смотрел на желтое пламя, возле него осторожно вились шальные мотыльки, стараясь не опалить крылья.
Сулитерия доела котлету и присела рядом со мной на брёвнышко.
– Я тебя с Днём Рождения поздравить хотела. – Проговорила она, улыбаясь, как яичница глазунья с колбасой, и протянула скромный букетик из одуванчиков и ромашек, любимое лакомство осликов.
Со всей этой сегодняшней суетой я и забыл, что мне исполнилось девятнадцать.
Опасливо взял букетик, боясь, что тот почернеет и засохнет, но этого не произошло. Не веря, что всё с цветами хорошо, я удивлённо их разглядывал.
– Прости, что так скромно. – Оправдывалась Сулитерия. – Когда вернёмся в Чалиндокс, я подарю тебе что-нибудь, лучше…
– Спасибо, таких подарков мне еще никто не дарил. – Улыбаясь, я обнял Сулитерию, и та зарделась, как маков цвет.
– Ты, правда, рад? – не верила девушка своему счастью.
Я отстранился от неё и кивнул:
– Конечно, это же первые цветы, которые не умерли у меня в руках!
Сулитерия придвинулась ближе.
– Это одно из самых лучших моих дней рождений. – Заметил я. – Я узнал, что Карси жива! Нет лучше подарка, чем хорошая весть.
– Мы её найдем…
Сулитер встала, загородила собой костер и села мне на колени. Она попыталась меня поцеловать, я подался назад и упал вместе с ней с бревна, на котором сидел.
– Шалунишка. – Прошептала Сулитерия, нависая надо мной.
– Сулитерия, я…
– Ничего не говори. – Она прислонила свой палец к губам и расстегнула верхнюю пуговицу на моей рубашке.
Я лежал на траве, которая щекотала ухо, и пытался сообразить, как же отделаться от Сулитерии, чтобы её не обидеть. Ведь, нет зрелища свирепее, чем обиженная девушка. Знал бы Димка, во что я вляпался, вот бы он посмеялся! Недавно, он рассуждал о размере груди Сулитерии, чем загнал Альфреда, который с нами завтракал, в краску.
Сулитер, тем временем, расстегнула вторую пуговицу, провела пальцем по моей шее, коснувшись цепочки амулета Карсилины. Мне срочно нужно выкарабкиваться! Проблема в том, что Сулитерия тяжелая по весу, уж точно не такая пушинка, как Мартина или Карси, да и ростом почти с меня, а еще, она спортсменка, её так просто не столкнёшь.
– Пожалуйста, слезь! – Попросил я, было не приятно.
Что она себе позволяет!
– Тихо, всё ведь хорошо… – Говорила девушка, и не думая отступать.
Странно она ведёт себя, вроде не выпивала сегодня…
Собрав волю в кулак и подумав о Карси, я извернулся и сбросил Сулитерию, получив свободу. Потом вскочил на ноги, боясь, что девушка снова набросится.
– Не подходи ко мне! – твердил я, пятясь к дубу и застёгивая рубашку. На амулете плясали блики от костра.
Вид у Сулитерии был такой, словно она сейчас заплачет.
– Семён! – крикнула она, потирая ушибленную о бревно спину.
– Ты меня пугаешь.
Я отошел на безопасное расстояние и сказал:
– Я вот думаю, как ночью спать буду. Вдруг ты подкрадёшься ко мне с хищным оскалом! Может, темноты бояться начал, вдруг оттуда кто-нибудь выскочит, похожий на тебя.
Сулитерия встала, хотела крикнуть что-то обидное про Карсилину, но передумала. По щеке у девушки скатилась слеза. Колдунья забралась свой спальник и отвернулась от костра.
Убедившись, что угроза миновала, я вернулся к костру. Под спальником, похожим в темноте на огромную гусеницу, готовящуюся окуклиться, что-то всхлипнуло и чуть слышно сказало: «Прости, не знаю, что на меня нашло».
Спать не хотелось.
Стараясь не думать о том, как нагло Сулитерия себя повела, я лёг на траву и стал смотреть на звёздное небо. Наверное, никогда раньше этого не замечал, но в Чалиндоксе звёзды не такие отчётливые и созвездия можно разглядеть с трудом. Тут же они сияли, собираясь в скопления, их не заслонял свет городских огней.
– Где же ты сейчас? – прошептал я, с грустью.
А что, если Карси не захочет возвращаться в Листон, когда найдётся? Может, забыла обо всём?.. Глупость! Конечно, она всё помнит!
Помню, что она верила, что если с неба упадёт звезда, и в этот момент успеть загадать желание, то оно сбудется, если в нём есть смысл. Забавно, наверное, загадать, чтобы у ненавистного соседа, катающего у себя ночью по квартире железные шары, вырос хобот. Хотя, проще, конечно, подойти к нему и заколдовать…
В этот момент в небе мелькнула падающая звезда, я едва успел моргнуть.
Сулитер пошевелилась, чихнув. Спала она или нет, оставалось загадкой.
Не желая разгадывать этот «ребус», я вытянул перед собой руку, и стал водить пальцем по воздуху, воображая, что пишу на ночном небе буквы:
«Карсилина Фротгерт».
И очень удивился, когда эти два слова вспыхнули огнём среди звёзд. Буквы были такие яркие и огромные, что я ненароком испугался, как бы Сулитерия не заметила эти художества.
Та делала вид, что спала, лёжа на боку и дуясь.
Минуту, фраза висела на небе в гордом одиночестве, и когда уже стала бледнеть, рядом появились светящиеся зелёные буквы:
«Кто здесь?».
Я вздрогнул, сердце взволнованно подпрыгнуло и тут же скептически сбавило темп. Не стоило надеяться, что буквы, написанные на небе, видны только мне. Наверное, их полмира наблюдает сейчас! Это развлечение почище салюта будет! Но ведь, и Карсилина, теоретически, могла это видеть, а значит, догадаться, что её кто-то ищет…
Наверняка, у здешних магов переписка такая, у них небо, как Интернет, компьютеров же в этом мире нет, вот и приходится выкручиваться. Своего рода чат. Или, они там объявления вешают и всякую рекламу. Хотя, вчера я такого не наблюдал…. Да и сообщений, после «Кто здесь», не появилось.
Я занял выжидательную позицию, может еще что напишут. Интересно, кто это отозвался? Неужели в этом мире так мало магов, или они просто не любят смотреть на небо, раз откликнулся только один человек. А, может, этот человек вроде модератора? Счищает с небосвода лишние фразы, чтоб небо не было похоже на исписанный хулиганами забор?
Буквы стёрлись, и больше никаких фраз на небе не появлялось.
Во мне включился азарт, захотелось того субъекта разговорить, что это он ничего не пишет?
«А вы кто?» – отправил светящуюся оранжевую надпись, предвкушая ответ.
Минуту или две, ничего не появлялось. И я начинал жалеть, затея провалилась. Может, спать пойти?
«Сначала, ответьте, кто вы!» – заявили зелёные буквы.
А собеседник оказался упёртый! По крайней мере, клюнул на крючок и можно попытаться что-нибудь из этого человека выудить. Может, спросить его о Шмексе? Что это за мир такой, как вообще устроен.
«Простой обыватель» – Отправил ответ я.
Не хотелось, чтобы весь мир читал нашу переписку, уж лучше остаться анонимом, а то вдруг, люди, которые это читают, подумают, что бес на небе развлекается?
Затем, поспешно приписал:
«Вы можете сказать, что это за Шмекса такая?»
«Я не знаю, что это!» – признался собеседник, думая, что я его в чем-то обвиняю.
Может, жители Шмексы называют свой мир по-другому?..
***
Карсилина Фротгерт думала, что на небе её имя мог написать Пятимар, это своего рода провокация, чтобы она не догадалась, откуда исходит инициатива, и поведала, куда путь держит. Этот навязчивый принц был ей противен.
Увидев через окно комнаты, которую выделила ей Древесная Староста, своё имя и фамилию в небе, Карси очень удивилась, и ответила, не подумав. Ну а потом спохватилась: она как-то читала, что маги иногда прибегают к переписке с другом через ночное небо. При этом твоих сообщений никто не видит, кроме адресата.
А себя раскрывать Карси не хотела, нужно запутать Пятимара и вообще завершить этот нелепый разговор.
========== Глава 6. Город со смыслом ==========
– Подъём! – прошептал кто-то на ухо Карсилине и встряхнул её.
– Ты чего, а?.. – возмутилась Карси.
Какие странные у Тюбция способы будить людей… Стоп! Почему он в этой комнате?
– Ты что, не помнишь, что мы договаривались! – Сказал тот, ни капли не порозовев.
– О чём??
– Ну не знаю…. Семь часов утра уже. Мы должны в дорогу отправляться! Иначе, можем на поединок драконов опоздать!.. Скорей, пока мама не проснулась!
Тюбенций встал возле тумбочки и стал что-то искать в верхнем ящичке. Искал он свой ножичек перочинный, который хотел с собой взять.
– О чём мы там с тобой договаривались?.. – Карси зевнула, не спеша подниматься, Тюбенций вгонял её в краску.
– О том, что утром тебя разбужу. – Ответил тот, копаясь в ящичке. – Забыла?
– Да, припоминаю…
– О, нашёл! – воскликнул парень, доставая черненький перочинный ножичек, и убрал его в карман.
Карси терпеливо ждала, пока Тюбенций удалится, но тот, похоже, не спешил покидать комнату. Он стал искать взглядом, где бы теперь что-нибудь найти.
– Слушай, сделай одолжение! – попросила Карси. – Выйди!
– Я могу отвернуться. – Бодро заверил тот, открывая второй ящичек и шаря там рукой.
– Уверен? Может, тебе наскучит стоять лицом к стене целый час, я долго одеваюсь.
– Правда? А моя мама…
– Ну, я ведь не твоя мама! – Карси не дала ему договорить.
– Ладно, извини. – Смутился Тюбций, отходя от тумбочки, и, через-чур медленными шагами, дошел до двери.
Там он дёргал деревянную потёртую ручку, делая вид, что дверь не открывается. Затем, махнув рукой, вышел.
– Хорошо хоть не додумался мне завтрак в постель принести! – фыркнула Карсилина.
Девушка встала с кровати, хлопнула в ладоши, кровать заправилась. А Карси, вместо пижамы, была уже одета в зелёную кофту с длинными рукавами и джинсовые брюки болотного цвета. На ногах были серые сапоги со шнурками.
– Вообще-то, я немного не так хотела… – Пробормотала Карсилина, разглядывая себя в большом старом зеркале, одиноко висевшем возле окна. – Хотя…. Для похода сгодится!
Тут в воздухе появилась расчёска и стала причёсывать её вьющиеся рыжие волосы. Спустя пять минут, волосы были забраны в два пушистых хвостика.
Карси засунула руку в карман кофты, чёрный коробок был на месте. Тюбенцию ведь очень скоро может понадобиться: «Вихиос Неребия»…
Тюбций терпеливо ждал, сидя на скрипучем табурете, в прихожей, которая, по совместительству, была еще и кухней, и гостиной. В руках юноша держал длинную и толстую палку, к ней был привязан пузатый тряпичный узелок. Ткань была белая в красный горошек, и с жирными пятнами. От скатерти он её, что ли не стиранной отрезал?
– Это что? – спросила Карси, понимая, что лучше ответ не слышать.
– Провизия. Как раз хватит до Смысловца. – Спокойно ответил Тюбенций. – Бутерброды с курятиной.
– Но ткань тонкая! – поразилась девушка, найдя в этом узелке маленькую дырочку, грозившую стать большой, оттуда даже уголок хлебного ломтика выглядывал, привет передавал. – Еда выпадет…
– Не знаю… – Буркнул Тюбций, встал и перебросил палку через плечо, узелок ударился о дверь. – И не такое с голодухи съешь.
– Вот сам и ешь. – Карси представила, в каком виде будут все эти бутерброды, если, конечно, дотянут до момента «подкрепления». – Может, дома их оставишь, не будешь лишнее тащить?
– Лишнее? – Тюбенцию такое заявление насчет бутербродов показалось обидным. – Это самое необходимое! Зачем я так старался, встал в пять утра, готовил их…. Возьмём с собой!
– Я и не знала, что у тебя на готовку бутерброда два часа уходит. – Съязвила Карси.
– Возьмём с собой!
– Мама твоя съест и оценит…
– Возьмем! – Тюбенций сейчас напоминал капризного ребёнка, для пущей убедительности ему оставалось лечь и закатить истерику, стуча руками и ногами по полу.
– Хорошо, как хочешь. – Сдалась Карсилина, пообещав себе, что при первой попавшейся возможности избавится от бутербродов. Закинуть бы узелок с провизией повыше на дерево!
– Вот и возьмём…
– А ты маг? – спросила Карси. Любой, уважающий себя волшебник не умрёт с голоду. Он может еды на целый полк наколдовать. Правда, еду из ничего могли только волшебники создавать, чародеев и колдунов такая способность обошла стороной.
В этот момент они уже вышли из дома и, стараясь, чтобы их никто не видел, побрели в сторону леса.
– Нет. – Ответил Тюбенций, было не понятно, жалел он об этом или нет. – У нас в деревне только Клыксер колдовать может. И то, старается не прибегать к этому.
– Почему?
– Его пугает магия.
– Странно, маг, который боится магии…. Это нелепица какая-то.
– Ты же знаешь, именно магическим способом он таким уродливым стал. Хотел у ведьмы знаний перенять, а вот оно как обернулось…
– Всё равно я не верю, что он не пытался расколдоваться…
– Эти чары не обратимы. Так Клыксер сказал.
Наступила пауза, во время которой перед ними в сторону дырки в изгороди прошла важная белая утка, и выводок пятнистых пугливых утят, покрякивающих на ходу.
– А может, всё-таки, выбросишь бутерброды? – напомнила Карси, в то время как последние три утёнка скрывались за изгородью.
– Нет. – Ответил Тюбенций.
Разговор на этом закончился.
***
Мы с Сулитерией выбрались из леса на пыльную дорогу, вероятно, соединяющую какой-то город с еще одним каким-то.
Как проснулась, Сулитерия, словно воды в рот набрала, всё еще на меня дулась. И лицо у неё всё утро было не довольное, как сморщенный лимон.
Это я должен был на неё обижаться, за ту вчерашнюю выходку. Не понимал. Что она вообще хотела этим добиться? Еще и куксится, как будто это я виноват в том, что она предстала в таком неловком свете.
Встав посреди дороги, я сказал:
– Ну что, куда пойдём, туда или туда? Назад по дороге, или вперед?
Выход был только один – идти куда-нибудь.
Если честно, я не знал, куда именно. Карты местности у нас не было, да и куда тот клыкастый тип утащил Карсилину, тоже не понятно. Они могли быть в городе, в какой-нибудь деревне, в пещере, просто в лесу – где угодно. Это всё равно, что искать соломинку в стоге сена.
Сулитерия картинно молчала, ожидая, что я перед ней извинюсь.
Доверившись своей интуиции, я дернул девушку за рукав, чтоб не была такой сонной, и решил:
– Идём в эту сторону!
Сулитерия фыркнула. Когда она молчит, так даже лучше – меньше надоедает.
