Текст книги "Волшебство на грани или снежное путешествие (СИ)"
Автор книги: Анастасия Калямина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 27 страниц)
Услышав об этом, я чуть не поскользнулся, рискуя снова оказаться на полу, но смог сдержать равновесие. А что, если на этот раз он врёт?
– Конечно, не хотел, чтобы она послужила пищей моему глупому дракону, но это зрелище, которое наблюдал в своём экране, очень меня позабавило. Она боролась за жизнь до последнего вздоха. Очень упёртая барышня! – рассуждал Январис.
Я дрожал, мне снова становилось холодно. Не может так всё закончиться!
– Вы врёте! – крикнул я, не решаясь прощаться с надеждой.
– Я тебя не держу. Можешь уходить. – Январис сделал вид, что проигнорировал. – Какой теперь смысл держать тебя здесь, если эта милая девушка не придет.
Эта фраза вогнала меня в ступор, сердце колотилось так бешено, что я стал задыхаться. Зачем отпускать, ведь он убивает всех, кого встречает, а тут?
– Ну, что стоишь? Я тебе, между прочим одолжение делаю. Сможешь выбраться, останешься в живых. Повторять я не буду. – Говорил Январис, который не испытывал никакой жалости.
Я почувствовал такой приступ ярости, такое сильное желание убить его, что сопротивляться этому наваждению не мог, да и не хотел. Я встал в боевую стойку и пустил в него магическим лучом, которое царапнуло Январиса по щеке. Правда, царапина тут же затянулась морозными узорами, а Январис, не ожидавший от меня таких действий, которые по его мнению равносильны самоубийству, нахмурился, его нос стал прозрачным, что говорило о том, что зимний месяц злится.
– Глупый мальчишка! – рыкнул он, теряя спокойствие и кидаясь в атаку, посылая в меня рой ледяных осколков.
Я съёжился и прикрыл глаза ладонью, попадая в эту тучу, которая царапала мне руки, щёки… Особо острые осколки, преодолев преграду из ткани рубашки, впивались мне в тело. Эта туча грозила повалить меня на спину, но я твёрдо стоял на ногах, не понимая, за что борюсь. Был весь изранен, капли крови окрасили непривычным багровым для этих мест светом снег. Боль от режущих кожу осколков – ничто, по сравнению с тем, что я услышал насчет Карси.
– Бессмысленно атаковать, я сильнее! – он резкими и быстрыми шагами подошел ко мне, схватил за шею и припёр к стене. Его зрачки напоминали кусочки льда, брошенные в стакан с водой. Моя кровь впиталась ему в перчатку, а Январис, похоже, решил меня придушить.
***
Первое, что увидела Карси, когда пришла в себя и открыла глаза, было безоблачное голубое небо, солнце выцветшего лимонного оттенка даже не согревало. Девушка лежала, распластавшись в снегу, на дне широкой и глубокой ямы со скользкими, промёрзшими стенами, не понимая, как попала сюда. Присев, она увидела Айвира, который лежал на боку, прижавшись к стене и дрожал, его правое крыло было разодрано и изогнуто в неестественном положении.
– Больно!.. – простонал он, зажмурившись и чувствуя жуткую слабость.
– Тише, тише. Я попробую тебе помочь. – Карси подползла к нему на коленях, и дотронулась до сломанного крыла дракона своими замёрзшими руками.
Она хотела воспользоваться магией, избавить Айвира от боли, но Декабрина подала голос из кармана:
– Бесполезно. У тебя не получится. Не стоит зря терять силы, которые еще могут понадобиться.
Карси посмотрела вверх, карабкаться придётся долго, если не воспользоваться полетной магией. Допустим, они с Декабриной выберутся отсюда, а Айвир как же? Нельзя его оставлять!
– Ничего не понимаю. – Девушка помотала головой. – Нас же съели… Мы же…
– Иллюзия. Очень правдоподобная. – Ответила Декабрина, словно это должен знать каждый ребёнок. – Январис запугивает путников чтобы не добрались до его убежища. Хотя, даже если и попадут к нему в гости, то он их убьёт. Это своего рода предупреждение.
– Он же был как живой! Ранил Айвира, нас проглотил… – Не верила Карсилина, не убирая руки с крыла Айвира.
– Ледяной дракон не является живым существом. Его нет. – Сказала Декабрина. – Это наваждение. Январис узнал, что мы рядом и наслал на нас своих снежных птиц, укус которых и привел крыло Айвира к такому состоянию.
– То есть, это они нас сюда притащили?
– Да, они очень большие и сильные, и вполне могут унести небольшого дракона, если возьмут его вдвоём. Правда, люди не способны их увидеть. Особенности восприятия.
– Декабрина, – Во взгляде Карсилины читалась обида, – почему ты не сказала об этом раньше?
– А, что бы это изменило? – зимний месяц не считала себя виноватой.
Айвир настолько ослаб, что тяжело уложил свою морду на снег, не делая попыток подняться, в его глазах было столько грусти, что хотелось завернуть его в огромное одеяло, согреть… Дракончик понимал, что его путь окончится здесь.
– Нам нужно двигаться дальше. – Декабрина снова выглянула из кармана. – Нужно добраться до логово моего братца раньше, чем начнёт темнеть. Те птицы выходят на охоту только когда солнце уходит за горизонт, они боятся света.
– Но мы не можем бросить Айвира! – Карси не хотела с этим соглашаться, оставлять новоприобретенного друга умирать здесь – дело очень непорядочное. – Нужно ему помочь….
– Сейчас не время для благородства. – Декабрина говорила достаточно серьёзно. – Ты же знаешь, иногда жертвы необходимы. От жизни Айвира ничего не зависит, от тебя же зависит многое!
– Давай хотя бы попытаемся! – Девушка сидела перед Айвиром, который закрыл глаза и еле дышал. Ощущая, что жизнь покидает дракона, Карси положила руку ему на морду, стараясь подбодрить. Ей было очень стыдно, за то, что девушка втянула его в это. Жалось гложила её, не давая хладнокровно уйти.
– Мы не можем! – отказывалась Декабрина.
Карси понимала, к большому своему сожалению, что зимний месяц права.
– Жаль, что так получилось, – прошептала она.
Айвир приоткрыл свои желтые кошачьи глаза, Карсилине показалось, что он хотел улыбнуться:
– Я сам принял решение отправиться в путь, ты не виновата, доблестная леди. Этот ледяной дракон меня давно выслеживал.
– Но из-за меня ты ему попался…
– Не надо так, мой друг. Я давно собирался покинуть пещеру, твоё появление лишь подтолкнуло меня к действиям. – Он тяжело дышал, но не переставал говорить, словно считал нужным поведать ей свою историю. – Триста лет там сидел, прятался. Первых сто меня мучала жуткая бессонница, вторые сто лет я спал, словно младенец, зарывшись в гору с сокровищами, как в одеяло. Они неплохо согревали, приняв моё тепло, нагревшись и отдавая его обратно. Ну а третьи сто лет я пытался проснуться и выбраться, наконец, из добровольного заточения.
– А, как ты там оказался? – Карси было очень интересно, она даже почти забыла о сложившейся неудобной ситуации.
– Ты думаешь, я всю жизнь был драконом? – Айвир хмыкнул, выпустив облако дыма, но морду свою не приподнял. – Я был рожден человеком. Я был принцем, живущим в Снежном царстве. Люди из нашего царства поклонялись Зиме, словно богу, приносили ей дары, думая, что ей это приносит радость. Мы всегда знали, в отличии от других государств, что существуют Времена Года и Месяцы (не просто, как календарные дни), что они принимают облик людей, чтобы наладить контакт… В общем, я был красив, молод, амбициозен, доволен собой, имел на счету несколько славных подвигов, которые воспевали местные барды, а еще у меня должна была состояться свадьба, но не по расчету, как бывает у правящих людей, а по любви. Мою невесту звали Азелия, она была принцессой соседней страны, и она полюбила меня, наслушавшись бардов, которые пели ей о моих приключениях, во время ужина. Ты не представляешь, на что способна девчонка, чтобы встретиться с тем, кого она боготворит! Принцесса отправилась в нашу столицу, сообщить, что я подходящая кандидатура. У них там в стране всё решают женщины, так что понятно, что её без всяких пререканий отпустили в столь далёкое путешествие. Знаешь, когда я её увидел, то понял, что не могу жить без неё. Наверное, тебе, мой друг, этого не понять и ты посчитаешь это глупостью…
Дракон закрыл глаза, делая паузу, затем продолжил, выдохнув пар из ноздрей:
– Настал день свадьбы, но именно в этот злополучный день Азелия и пропала. Я тут же отправился на её поиски, перепуганный за её жизнь не на шутку. Во время странствий я посетил множество местных злодеев, которые всячески отрицали свою причастность к исчезновению моей невесты. Я уж было совсем отчаялся, пока не оказался в одном волшебном лесу, где был вынужден остановиться на ночлег у старухи, что жила в глуши отшельницей в хижине на курьих ногах. Признаться, увидев это чудо, я очень удивился. Так вот, у старухи этой был вместо одной ноги костяной протез, похожий на лапу какого-то хищника, а еще очень кривой нос. Она оказалась умелой ведьмой, травки всякие сушила, ворожбу наводила, чтобы деревья в лесу лучше росли и не засыхали. По ночам она забиралась в большое деревянное ведро, брала уродливую метлу и отправлялась летать над окрестностями, похищая детишек из соседней с лесом деревни и поедая их. Что уж говорить, больная она была на голову! Приходила с ночной охоты, лицо в крови запачкано – зрелище жуткое! А кот её черный подходит, и давай ей об ноги любовно тереться… Не помню я, правда, как звали эту старуху. В общем, ведьма поведала мне, что Азелию похитил некто Январис, месяц зимний. Мы в Снежном царстве всегда знали, что с этим Январисом шутки плохи. Бзик у него есть такой, красивых девушек похищать и превращать в ледяные статуи. Сообщение ведьмы меня очень расстроило, и я, немедля, отправился дальше. Старуха дала мне колючий шерстяной клубок в дорогу и сказала, что он приведёт точно к цели. Правда, я его на следующий день потерял, но до Январиса добрался. Когда я к нему пришел, то Январис церемониться не стал, сразу же сказав, что невесту мне возвращать не собирается, что она неделю как, пока я по свету скитался, замороженная в его коллекции хранится. Я не поверил, требуя доказательств, но они были ни к чему. Отчаяние и злость овладели всем моим естеством, и я попытался его убить. Но месяц Январь лишь рассмеялся и обратил меня в дракона. Он еще что-то сделать хотел, но я не стал дожидаться своей кончины, взлетев в воздух и пробив ледяной купол в его главном зале, вырвался на свободу. Правда, свобода продлилась не долго, Январис послал за мной вдогонку своего ледяного дракона, которых пытался проглотить меня, но я, оторвавшись, забился в ту пещеру с сокровищами и просидел там оставшиеся триста лет.
– Это ужасно, Айвир! – история, рассказанная драконом, очень тронула Карсилину. Девушка поднялась на ноги, стряхивая снег с плеч, и сказала: – Мне надо спешить, иначе станет в коллекции Январиса на одну грустную историю больше. К сожалению, я кое что поняла…
– Что же? – поинтересовался дракон, он растерял свои последние силы, пока рассказывал о себе.
– Я ведь нужна ему для коллекции. – Сказала она серьезным тоном и легонько хлопнула по карману. – Вот почему ты выбрала меня, Декабрина. Ты знала, что я оттуда не вернусь.
Декабрина даже не пыталась отрицать, показав свою мордочку, она сказала:
– Мы с Январисом договорились, что если я тебя приведу, то он отпустит Семёна.
Карси было неприятно слышать это, признание Декабрины походило на предательство, впрочем, что там в голове у зимних месяцев и что по их мнению вопросы чести, никто не знает.
– Именно поэтому он его не убил. – Продолжила белка, сверкая своими синими глазками. – Январис, хоть в это и сложно поверить, держит своё слово. Но, если ты сейчас уйдешь, я не поведу тебя насильно….
Декабрина считала, что Карси имеет право отказаться. Правда, Месяц плохо знала Карсилину.
– Я не буду отступать. – Ответила принцесса, но Декабрина теперь её очень раздражала.
– Даже, если рискуешь оказаться в коллекции?
– Иначе никак. – Карси насупилась, не горя желанием снова лишиться жизни. Одного раза ей вполне хватило, и она надеялась прожить долгую и счастливую жизнь.
– Нам больше нельзя терять времени. – Заметила Декабрина.
Карси кивнула и посмотрела на Айвира, тот закрыл глаза и, похоже, не подавал признаков жизни.
– Айвир… – Она провела ладонью по его морде, но дракончик не отреагировал, он был уже мёртв.
Карси, чувствовала, как слёзы пытаются выступить из глаз, но она сдерживалась. Жалость к дракону, боль, от потери только что приобретённого друга, мешали ей продолжить свой путь.
Карсилина опустилась на колени, достала из кармана коробочку, в которой держала пузырьки с жизненной энергией, и извлекла один. Золотистая невесомая жидкость внутри переливалась в солнечных лучах.
– Мы ничем не могли ему помочь, я сожалею. – Подала голос Декабрина.
– Если только… – Карси, уверенная, что это сможет спасти его, открыла пузырек, и прислонила бутылочку в щель между стиснутыми клыками дракона, выливая «вихиос неребию» ему на язык.
Когда жидкость закончилась, принцесса бросила пустой пузырек в снег и отвернулась от дракона.
– Пойдём, Декабрина. – С этими словами она подняла руки над головой и взлетела, покидая глубокую яму и надеясь, что дракон Айвир исцелится.
Остался последний пузырёк жизненной энергии.
========== Глава 14. Лёд ==========
Карси с трудом пробиралась сквозь ровный слой снега, утопая в нём по колено, а то и выше, сопротивляясь сильным порывам носившегося по долине посреди гор ветра, который решил поиграть в метель, кидая девушке в лицо снежинки. Но останавливаться Карсилина Фротгерт не собиралась. Декабрина, к большой радости принцессы, сказала, что знает это место, и что логово Январиса совсем близко. И правда, они сумели добраться туда, куда хотели, задолго до захода солнца.
И теперь Карсилина стояла посреди снежного поля, глядя на большие ледяные ворота, а кроме этих ворот вокруг ничего не было. Согласитесь, странно это, видеть какую-то дверь посреди равнины? Девушка даже начала сомневаться, а не скульптура ли это созданная каким-нибудь отшельником с больным воображением? Карсилина заглянула за ворота, обошла их кругом, но ничего не произошло.
– Декабрина, ты уверена? – не понимала принцесса листонская, если это шутка, то весьма неудачная.
– Да, это именно то место. Открой ворота. – Посоветовала зимний месяц.
Карси послушалась, думая, что при попытке открыть их, они просто упадут ей на голову. Но нет – ворота остались на месте. А щелочка приоткрылась, говоря о том, что внутри есть какое-то другое пространство.
Карсилина дернула за заледенелую ручку сильнее, и ворота поддались, пропуская её в обитель Январиса. Пол был очень скользкий, ледяной, покрытый снегом, правда, вместо дверного коврика имелась под ногами надпись: «Я никого не жду», выведенная аккуратным, крупным почерком, говорящим о самолюбии того, кто это писал. Это был холл, просторный, свет в него попадал с улицы сквозь высокие и прочные ледяные стены. Дальше находилась арка, которая должна была вывести в коридор или на лестницу. Карси направилась именно туда и оказалась в светлом ледяном лабиринте, с очень высоким потолком, тоже изо льда. Лед этот был очень ровный и прозрачный, видимо, что к строительству лабиринта подходили очень аккуратно.
Невольно, Карси вспомнила, как в детстве ей тетя Маша журналы покупала, в которых было очень много заданий типа «Помоги мышке найти сыр» и нетрудный цветной лабиринтик, для малолетнего мозга, не обремененного знаниями. Надо было взять ручку и провести кривую линию от мышки к сыру, от ежика к грибку, от мальчика к его дому… Вообще, когда Карсилина была маленькая, она любила выполнять такие задания, но это в ряд ли могло подготовить ориентироваться хорошо в настоящем лабиринте, а не нарисованном в газете.
Вообще существовала специальная магия, позволяющая не заблудиться в таких местах, изучали её в университете ЧАЛИКУН, на третьем курсе ФизМага. Предмет так и называется «Магическое ориентирование». Но Карси не могла похвастаться тем, что знает эту магию, ведь закончить первый курс ей так и не удалось. Однако, Декабрина знала этот лабиринт, как свои пять пальцев. Она выпрыгнула из кармана, радостно скомандовала идти следом, и направилась вперёд, петляя по лабиринту. Карси старалась не отставать, переходя на бег, белка двигалась слишком шустро, и девушка боялась потерять её из виду.
***
Нет, Январис меня не убил. Сделав вид, что его ярость утихла, хоть нос все равно был прозрачным, месяц бросил меня на пол, словно мешок, и отвернулся. Я застонал от жуткой боли, разлившейся по всему телу, проскользив несколько метров на спине. Раны сильно кровоточили, оставляя на девственно-белоснежном полу багровые разводы.
– Не стоит испытывать моё терпение, мальчишка! – прошипел Январис, брезгливо глядя на свою окровавленную перчатку.
Я приподнялся, стирая кровь с губы рукавом, сверля его презрительным взглядом.
– Этими смертями вы ничего не докажите! – крикнул я ему, мой крик отозвался громким эхом от ледяных стен, заставляя сосульки на потолке нервно подрагивать.
– Всё, что мог, я уже доказал. – Ответил Январис, подступая ко мне. – Жаль, что обещал Декабрине не убивать тебя, братский договор – единственное, что нельзя нарушать.
– Давайте, нарушьте его! – я был очень сердит и страха перед этим напыщенным самодовольным идиотом, являющимся существом с неведомыми силами, не испытывал. – Вам же хочется сделать меня очередной своей жертвой и пополнить число убийств!
– Я перестал их считать, это скучно. – Январис был близко.
Я поднялся на ноги, не понимая, откуда у меня столько сил, осколки впившиеся в тело всё еще причиняли боль, но её можно игнорировать, в отличии от другой.
– Вам никто не скажет «хватит». Да и станете ли вы слушать тех, кто решается на это слово в вашем присутствии!
– Ты думаешь, что сможешь запретить мне замораживать людей? – усмехнулся Январис. – Какая в высшей степени наивность!
Я запустил в него светящимся шаром, который ударился о его грудь и превратился в пыль, плавно оседая на пол. Ярость пульсировала у меня в голове, не давая мыслить здраво, постукивая методичным «Убей его! Отомсти!». Если бы мне было не на ком сорвать своё отчаяние, которое при виде злодея, мутировало в неконтролируемую злость, я бы сошел с ума.
Я продолжал его атаковать магией, но безрезультатно, всё это воспринималось Январисом так, словно ему в плечо тычется назойливый комар, не более. Январис заражался моей злостью, хотя, лучше сказать, что культивировал свою, более масштабную, ибо когда месяц злится, никто не знает пощады.
Январису надоело, он и так не отличался особенной выдержкой, взмахнул рукой, меня подняло в воздух и больно бросило к ледяной стене, а руки он приковал толстым слоем льда к вертикальной поверхности, и я не мог толком пошевелиться. Пытался вырваться, извиваясь в своих путах и выбиваясь из сил.
– Отпустите, и мы сразимся в честном поединке! – я глядел на него с ненавистью, чувствуя нестерпимый мороз, который испарял из меня всё тепло.
– Ты не сможешь мне ничего сделать, глупец! – Январис смотрел, как я дёргаюсь в его ледяных оковах, в безрезультатных попытках освободиться, но его это даже не забавляло. – Может, хоть так ты остынешь?
Затем, он приблизился, жалея, что не может прикончить, и коснулся моего лба ладонью. Ощущение было такое, словно мне в голову, кроша череп, пытаются вставить большой кусок льда, размером с кирпич. Я закричал, не в силах терпеть это болезненное ощущение, которое гораздо хуже, чем острый приступ мигрени. Мой крик заставлял стены этого помещения дрожать. В глазах темнело, а Январис не собирался останавливаться. Наверное, я всё же вынудил его прервать мне жизнь.
Однако, что-то заставило его прекратить. Он убрал руку, давящее, раскалывающее ощущение в голове ослабло, и я обмяк, словно тряпичная кукла. Месяц отвернулся, глядя на ту заветную белоснежную дверь арочной формы, выйти через которую я так мечтал, первые часы своего заточения здесь. Дверь открылась, кто-то вошёл. Я заставил себя посмотреть туда, и увидел Карси.
Чувство радости, от того, что она жива продлилось всего секунду, уступая своё место страху. Он же убьёт её! Заморозит и поместит в свою коллекцию красивых, но мёртвых девушек! Нет!
Я уже не мог кричать, голос куда-то пропал. Я открыл рот в надежде предупредить Карси, но остался безмолвным, словно рыба, и снова дернулся, в попытке отклеиться, наконец, от стены.
– А, мы тебя ждали! – Январис расплылся в поддельной улыбке, предвкушая пополнение среди ледяных фигур. – Из Декабрины вышел хороший проводник, верно? Кстати, а где же она? Я хочу объявить сестрёнке благодарность.
Карси и сама не знала, куда делась Декабрина, ведь по лабиринту они шли вместе, и белка даже довела девушку до двери в этот зал, перед тем, как исчезнуть. Но это принцессу не волновало, игнорируя Январиса, она пробежала мимо него, чудом не поскальзываясь, прямиком ко мне.
– Что же он с тобой сделал! – во взгляде Карсилины читалось сожаление, когда она увидела мои порезы, что не смогла прийти раньше.
– Пожалуйста, уходи отсюда, – прошептал я, изо всех сил стараясь не потерять сознание, которое упорно хотело выключиться, словно фонарик с севшими батарейками.
– Нет, – отказалась она, дотронувшись до моего лба, ужаснувшись тому, что он был очень холодный, совсем не излучал тепло. – Теперь настала моя очередь тебя защищать!
– Карси, не надо героизма, только не сейчас… – Обратился я уставшим тоном, с трудом разлепляя веки. – Просто, не надо.
Ни к чему хорошему этот её глупый и довольно пафосный героизм не приводил. Каждый раз, как только она пыталась доказать свою храбрость, я жутко нервничал и переживал, теряя большой запас нервных клеток. Она всё же не всесильная и совсем не обладает бессмертием!
– Не надо, – повторил я, дернувшись в своих путах, но лёд не ослабил хватки. Растерянность, поглотившая меня, внушала чувства, далёкие от оптимизма, и практически лишала надежды на благополучный исход.
На экспрессивный тон, сил уже не оставалось, темные точки, пляшущие в глазах, не проходили.
Январис наблюдал за Карсилиной с хищническим оскалом.
Карси загородив меня, обратилась к Январису:
– Отпустите его!
– Отпущу, – кивнул тот, не меняя выражения лица, – если только согласишься на моё условие.
Я знал, что он потребует, и, собрав все силы в кулак, буркнул:
– Если отдашь ему свою жизнь, Карси, я обижусь. – Нужно было срочно вмешаться, да и вообще, сердило то, что она собиралась сделать. Я не могу спокойно стоять здесь, прикованный льдом к холодной стене, позволив ей в очередной раз ошибиться и оставить меня ни с чем! Согласитесь, это несправедливо: она год назад уже отказалась от жизни – умерла, оставив меня сходить с ума от горя и морально разлагаться. Сейчас – Карси здесь, а я не хочу снова испытывать те малоприятные ощущения, в ворохе которых захлебнулся после её тогдашней кончины. Зачем снова лишать меня надежды? Я хочу, чтобы она вернулась домой! Мне нужен шанс, как никогда раньше, нужен! Ведь больше он не повторится, и если Карси сейчас погибнет, то это уже ничем не исправишь….
– Пойдём в мою коллекцию, – Январис протянул ей руку, и девушке оставалось только взяться за неё. – И твой друг останется жив.
Карсилина стояла на месте, не решаясь двинуться ему навстречу. Она прекрасно понимала, что если не пойдёт с ним, то Январис и меня убьёт заодно. Насильно заставляя себя пребывать в сознании, я дрожал не столько от волнения, сколько от страха за Карсилину, который оплетал меня своей сетью, впрыскивал болезненный яд, словно огромный хищный паук.
А девушка колебалась, не спеша принимать решение, ей очень не хотелось быть замороженной, но и моей гибели допустить она тоже не могла. Карсилина неуверенно начала тянуть руку, чтобы взяться за Январиса, который смотрел на неё, словно охотник, пытающийся загнать дичь в ловушку. Я, стараясь унять бешено бьющееся сердце, понимал, о чём принцесса думает, главное только не выдать своей паники:
– И что это даст, Карси? Сама посуди, ну, согласишься ты совершить эту сделку и освободить меня в обмен на свою жизнь, тебя заморозят, станешь очередной красивой ледышкой у этого собирателя бабочек и серийного маньяка. – Я старался рассуждать здраво, подавляя желание закричать, что есть сил, и потерять остатки голоса, чтобы она не смела брать Январиса за руку. – А ты не думала, что, получив свободу, первое, что я сделаю, это покончу с собой? Специально, убьюсь где-нибудь, если пойму, что тебя уже не вернуть? Как тебе такая перспектива?
Пожалуй, это время, что её не было в живых, сделало меня через-чур рассудительным и намного мудрее, чем раньше.
Карси опустила руку, так и не коснувшись Январиса и с удивлением посмотрела в мою сторону.
– Ты опять обо мне не подумала, точнее подумала, но не о моих чувствах, а лишь об инертной необходимости сохранить мою жизнь. А, я умру, Карси, если тебя не станет, как лебедь, потерявший желание летать. Я однолюб по своей природе. А это, к сожалению, звучит как приговор, если вспомнить, через что нам пришлось пройти. – Моё откровение на неё подействовало гораздо лучше, чем беспокойные крики «Не делай этого!».
К сожалению, Январис, который снова потерял терпение, метнул в меня морозным лучом. Прежде чем безвольно повиснуть, на своих оковах, я услышал, как Карси говорит, что не согласна становиться экспонатом коллекции кровожадного зимнего месяца, и я отключился, погрузившись в темноту, которая не давала ни тепла, ни радости, даже успокоения в себе не несла. Может Карси и отказалась добровольно стать замороженной, но она ещё здесь, а, значит, Январис может убить принцессу даже против нашей с ней воли. Зачем он вообще пытался принудить её умереть добровольно?
Карси вскрикнула, не ожидав от Январиса такого шага.
– Я всё равно добьюсь того, чего хочу! – рявкнул зимний месяц.
– Что вы с ним сделали! – испугалась Карсилина, она не исключала того варианта, что он мог меня прикончить.
– Ты – мой следующий экспонат! – Январис снял окровавленные перчатки, обнажая свои прозрачные руки, которые были похожи на конечности ожившей ледяной статуи.
Девушка заметила, что на правой руке у него не хватает одного пальца, наверное, откололся. А Январис заставил обрушиться громадную ледяную глыбу, что висела над головой Карсилины, и та, отпрыгнула в сторону. Серебристые, блестящие в солнечных бликах осколки от этого куска льда, рассыпались по полу, попадая Карсилине на ноги. Сомневаюсь, что проломить ей череп а уж потом заморозить – такая уж хорошая мысль. Но Январис не унимался, бросаясь в девушку острыми ледышками, гоняя беднягу по залу, заставляя от них увёртываться. Карсилина не уставала, пару раз она была на волосок от того, чтобы какая-нибудь глыба льда проткнула её насквозь, пригвоздив к противоположной от меня стене, но девушка чудом этого избегала. Отбегая подальше, она достала пузырек из коробка, лежащего в кармане, думая, что жизненная энергия, которая в нём хранится, поможет мне прийти в себя. Карсилина запустила в Январиса огненным шаром и попала ему в руку, пытаясь подобраться ко мне, а его прозрачная конечность тут же растаяла буквально на глазах, заставляя зимний месяц еще больше злиться.
Январис сделал рывок и вцепился Карсилине в предплечье, вместо растаявшей кисти руки уже выросла другая, такая же прозрачная, с такими же тонкими, длинными пальцами. Карси вырывалась, но он держал достаточно крепко. Месяц вырвал у неё из руки пузырёк с жизненной энергией, бросил под ноги и намеренно наступил на него. Стекло хрустнуло, и по полу растеклась золотистая лужица, словно кислота, прожигающая лёд.
– Ты пойдёшь со мной! – властно говорил Январис, грубо встряхнув Карсилину, которая брыкалась, пытаясь освободиться.
– Я не хочу! – сопротивлялась она, наступив ему каблуком по носу сапога, но тот ничего не почувствовал.
– Хватит!
И они исчезли, оставив после себя прохладный вихрь, который, покружив по залу две минуты, тут же утих, припорошив пол новой порцией снега.
***
– Семён! Семён, вставай! ... – чей-то голос звал меня, пытаясь вытащить из этого до мозга костей холодного тумана.
– Зачем? … – Я хотел сказать это, но язык не послушался, став очень тяжелым. Я хочу только одного – спать, желательно, как можно дольше.
Кто-то шлёпнул меня по щеке, одаряя охлаждающим зарядом, который распространился на всё тело, пробуждая каждую клеточку, словно холодный утренний душ.
Вскрикнув, я мигом пришел в себя, вздрогнув как от электрического разряда, словно прикоснулся к оголенному проводу, который тут же выключился.
– Ты как? – спросила Декабрина, склонившаяся надо мной и желающая удостовериться, что я еще в этом мире, а не загробном.
Этот зимний месяц уже приняла вид нормальной двенадцатилетней девочки, пристально глядя мне в лицо своими большими и добрыми, как у котёнка, глазами. Наверное, ей надоело быть белкой.
– Что происходит? – я присел, потирая виски и пытаясь вспомнить, как здесь оказался, что это за место такое. В мозгу всплывали неразборчивые картинки и образы, которые не желали собираться в единый паззл.
– Мне с самого начала рассказать? – спросила Декабрина безо всякого сарказма. Она хотела протянуть руку, но затем передумала, понимая, что от этого мне сделается еще холоднее.
Я, обхватив себя руками и надеясь хоть как-то согреться, поднялся на ноги. Надо было одеваться теплее! И огляделся. Вспомнил, как оказался в этом величественном ледяном зале Январиса, как он держал меня здесь, мучая холодом, и заставлял кровь остывать. Стряхнув снег с плеч, я вытянул перед собой руку, расправив пальцы, и разглядывал появившиеся на ней глубокие порезы, которые до сих пор слегка кровоточили.
– Помнишь? – поинтересовалась Декабрина, как лисичка повернув голову на бок.
Я выдохнул и с беспокойством посмотрел на неё, интуитивно чувствуя, что, должно быть, случилось что-то ужасное:
– Нет.
Затем я осмотрел себя, раны от ледяных осколков саднили, одежду словно кто-то порезал ножом, застывающая кровь была липкая, противная… Чувствуя дикий холод, я не мог перестать дрожать. Пришлось воспользоваться согревающими чарами, правда, они не особо помогли. И не удивительно, я слишком ослаб.
– Хорошо же тебя Январис обработал! – Покачала головой Декабрина.
Я размазал запястьем кровь по щеке и тут же понял, в чем может заключаться подвох, из-за которого Январис от меня отстал.
– Декабрина, пожалуйста, скажи, что ты не привела Карси сюда, чтобы обменять на мою жизнь! – я смотрел на неё с нескрываемой надеждой, которая тут же потухла, когда Декабрина ответила на вопрос:
– Привела, но она сама хотела, – казалось, будто месяц оправдывается, она даже попятилась назад, боясь, что захочу её стукнуть или накричу.
Но этого я делать не стал, сильно сжав руки в кулаки и зажмурившись. Сердце болезненно ёкнуло.
– Она бы и не отказалась. – Сказал я, стараясь не смотреть на Декабрину. – Мы ведь…
И я осёкся, боясь говорить дальше.
