Текст книги "Волшебство на грани или снежное путешествие (СИ)"
Автор книги: Анастасия Калямина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)
– Зачем тебе это? – Декабрина действительно не понимала.
– Не знаю. А чем ты еще прикажешь заняться одинокому зимнему месяцу, у которого есть в распоряжении целая вечность на то, чтобы пинать балду и изредка исполнять обязанности, наложенные на него Временами Года? Ему даже поговорить практически не с кем.
– Убийство не может служить развлечением…
– А ты когда-нибудь пробовала охладить до смерти хотя бы лесную зверушку, почувствовать, как из её тела уходит всё тепло, сковать движения этого зверька и заставить мучиться от нестерпимого мороза?… – Январис рассуждал как настоящий маньяк, с жадностью преданный своему делу.
– Нельзя так. – Декабрина покачала головой.
– К твоему сведению, обморожение глупых путников тоже входит в мои обязанности, пора бы уже запомнить.
– Только те, кто блуждал длительное время в холоде, многие дни брел и не мог выйти, очень замерз, ослаб, устал, валится с ног, а шанса спастись нет. Тогда этот бедняга воспримет посланную тобой смерть, как избавление…. А то, чем ты сейчас занимаешься, это охота! На людей, которые не нуждаются в твоем вмешательстве…
– Не начинай читать мораль, Декабрина, и так знаешь, что я прав, потому что могу делать всё, что заблагорассудится. Советую тебе на досуге, попробовать заморозить до смерти какого-нибудь человечка, поднимает настроение.
– И не подумаю.
– Плохо, Декабрина, очень плохо. У тебя скучное бытие…
– Со своим бытием я как-нибудь сама разберусь! – Декабрина не на шутку рассердилась, но Январиса это только забавляло.
– Как хочешь, я лишь предложил.
– Значит, отпускать его не собираешься, даже если я попрошу? – Уточнила она, понимая, что на положительный ответ можно и не надеяться. Когда это видано, чтобы Январис исполнял её просьбы?
– Почему? Могу обменять его жизнь на чью-нибудь другую… – Как бы невзначай проговорил Январис. – Я не должен остаться в убытке. Но ты же на такое не пойдешь?
– То есть, ты предлагаешь мне поймать и доставить тебе другого человека…
– Позволь, я тебе кое-что объясню, – Он смотрел ей прямо в глаза, Декабрина не моргала, но ей было тяжело не отводить взгляд. – Дело в том, что этот юноша заключил сделку с моими Снежными Псами, которые, к сожалению, иногда не блещут интеллектом, чтобы понять, что мне на самом деле требуется. Твой друг решил спасти свою подругу-принцессу, которую они могли доставить мне в коллекцию. До сих пор не пойму, что заставило их пойти на эту сделку! Какая может быть польза от его замороженного трупа, если я коллекционирую только девушек, желательно, королевских кровей, но не обязательно.
Я понимал, к чему он пытается клонить, но сопротивляться этому не мог. Если попытаюсь что-то сказать, то против своей воли назову имя Карсилины, а это выдаст её с потрохами! Оставалось надеяться, что у Декабрины хватит сообразительности, чтобы…
– Если я доставлю сюда принцессу, ты его отпустишь?
… чтобы не задавать ему таких вопросов!
– Да, но мне нужна конкретная принцесса, та самая, из-за которой произошла та нелепая сделка. – Январис сделал вид, что это его огорчает. Такое недовольство можно сравнить с чувством человека, который пристально вчитывался в интересную книгу, смакуя в голове каждый момент, а когда подошел к концовке – последние страницы оказались безжалостно вырваны.
– То есть…
– Если хочешь помочь своему другу выжить и выбраться отсюда, то приведи мне ту самую принцессу. Когда она будет у меня, я аннулирую условия договора с псами и отпущу его.
Декабрина встряхнула головой, словно пыталась отогнать навязчивые мысли, роившиеся, как мотыльки под ярким светом уличного фонаря:
– Но это значит, что ты убьешь её…
Конечно, сейчас я мог расслабиться и прекратить волноваться, Декабрина этого не допустит, и будет искать другой способ меня выручить. Ну, или, поняв, что спасти меня не получится, просто забудет о том, что мы когда-то перекинулись парочкой фраз и почти подружились. Тем более, таких временных друзей, которым этот зимний месяц по доброте душевной помогла, должно быть много.
– Пойми, это большая честь, стать экземпляром моей коллекции. – Январис был уверен в своей правоте. – Во-первых, она умрет молодой, сохранит свою красоту навечно под слоем льда. Старость пугает молоденьких девушек, чей срок жизни составляет примерно семьдесят, восемьдесят лет, и я уверен, что каждая мечтает умереть юной, без морщин на лице, седых волос, старческих хворей и прочих ужастей, что может дать преклонный возраст. Нам, месяцам, этого не понять, мы живем практически вечно и не старимся. А эти юные особы мне благодарны за то, что я сохраняю их красивыми, на протяжении многих веков.
– Откуда ты знаешь, что они на самом деле чувствовали в момент своей гибели! Я сомневаюсь, что это была благодарность. Лишь страх, беспощадный перед неизбежностью смерти, да сожаления о том, как много они не успели…
– Все эти глупые мирские проблемы меркнут перед красотой. Такой чудесной внешности нельзя портиться, это приравнивается к кощунству. – Парировал Январис, его забавляла точка зрения Декабрины, с которой он категорически не соглашался. – Они бы состарились и сожалели о потерянной молодости, глядя на морщинистые лица, обвисшую грудь, отёкшие ноги…. Да и зеркало не заслуживает того, чтобы там отражался такой кошмар.
– Уверяю, многие из этих несчастных, хотели бы прожить отведенный им срок полностью и состариться счастливыми! И старость может быть прекрасна.
Январис нёс ужасающий бред. С виду серьезный дядька, а верит в такую чепуху! Как же он одержим своей глупой идеей о сохранении молодости! Псих, самый настоящий! Я уверен, что мало таких девушек, которые на самом деле хотят умереть молодыми из-за страха перед старостью. А те, кто хотят, просто пятнадцатилетние желторотые идиотки, которые и толком то ничего не повидали. Когда жизнь удалась, не имеет значения, сколько тебе лет, и сколько у тебя морщин…
– И вообще, наша дискуссия может продолжаться бесконечно. Ты не находишь, что на данный момент есть дела важнее. – Заметил Январис. – Если ты не хочешь спасать своего друга, так уж и быть, придется его убить.
– Я сделаю всё, что от меня зависит. – Твердо сказала Декабрина, развернулась и пошла к выходу по скользкому, заметенному снегом полу. – Не забывай, что обязан исполнить своё обещание. Знаю, как выглядит принцесса, видела её образ в его мыслях. Я даже её имя знаю, но тебе не скажу.
И Декабрина ушла. Моё состояние было близко к панике, всё-таки она глупая, хоть и живет, бог знает, сколько лет! Если она найдёт Карсилину, то принцесса Листонская обязательно придет сюда. А это её убьет. Скверно всё складывается, очень скверно. Сейчас, как никогда, мне хотелось выбраться отсюда. Может, если поднапрячься, пересилить себя, эту сонливость от потери температуры, получится встать и уйти…. Но ничего не вышло, я лишь простонал с досады.
– Ты не представляешь, какую пургу мы иногда видим в мыслях людей. – Январис обратился ко мне, без тени улыбки. Вся его эмоциональность, которую он явил перед Декабриной, оказалась показушной, как восковое яблоко. С виду настоящее – а на вкус совсем не сладкое.
Я догазывался, что Январис знал, как Декабрина на всё это отреагирует. Неужели нельзя ему помешать? Нельзя, Семён, смирись. Моё дело сейчас – взять и как можно нелепее умереть, доставив Январису очередное удовольствие от смерти, которую он устроил. Пусть обломится! Я пока не знаю, что, но придумаю… Нужно покончить с этой коллекцией и её безжалостным коллекционером. Ради Карси, остальных принцесс и простых девушек, которые рискуют оказаться замороженным экспонатом.
Ослабленный переживаниями я позволил себе закрыть глаза, у нас со смертью договор: «Не в этот раз, ты ведь сама знаешь». Если подумать, то сейчас мне нужно воспоминание, от которого можно согреться. Пусть я буду спичкой! Искра, нужна только искра, которая даст мне вспыхнуть. Немедленно! Прочь, уродливая морозная апатия!..
Я уже в полусне, который обеспечил качественным, но не очень горячим воспоминанием. Вот я – четырехлетний простуженный ребенок, лежу в теплой кроватке, которая тогда казалась огромной, накрытый одеялом с головой, высунув из-под него любопытный нос. Мама сидит на изголовье, улыбается. Пришла пожелать спокойной ночи и ярких снов. Протягивает мне кружку с морсом, я выныриваю из своего кокона, кружка обжигает пальцы, но я держу, не выпускаю. Это приятное ощущение. Тогда я еще верил в сказки, где добро обязательно побеждало зло, и все были счастливы. Мама любила рассказывать мне их перед сном, некоторые даже выдумывала.
– А я стану рыцарем! – на полном серьезе заявлял я, отпивая горячую, вкусную ягодную жидкость, которая наполняла тело теплом. Сначала жидкость обжигала, как и чашка, но я не прекращал делать глотки.
– Лучше ты будешь юристом. – Отвечала мама, улыбаясь.
– А почему юристом? Он тоже храбрый, как рыцарь, или еще смелее? – не понимал я. Морс согревал меня, и это было славно.
– Это очень ответственный человек…
– А я хочу быть рыцарем…. А еще лучше, принцем!
Теплая жидкость заканчивалась, надо растянуть удовольствие.
– Чтобы стать принцем, – Серьезно замечала мама, – нужно жениться на принцессе. А в нашей стране их нет.
– Когда вырасту, вступлю в рыцарский орден, потом спасу принцессу от дракона и женюсь на ней.
– Принцессы любят богатых.
– Разбогатею! Рыцарям много платят за подвиги и спасение мира! – Я представлял себя прославленным героем, спасшим не одну дюжину жизней.
– Конечно, как же иначе. – Она взяла у меня пустую кружку и погладила по голове.
Затем стала рассказывать очередную сказку, которая повествовала о злом колдуне, обладающим бессмертием. Колдун занимался тем, что пленил людей и отбирал их сердца, добавляя еще больше лет к своей и без того бесконечной жизни. Чтобы победить колдуна, герою сказки пришлось потрудиться и найти стеклянную палочку, которая содержала погибель злодея. Палочка эта лежала в золотом сундуке, золотой – в серебряном, серебряный – в бронзовом, а бронзовый – в железном. И всё это безобразие было зарыто в земле под раскидистым дубом на большом острове посреди океана…
Я чувствовал, что воспоминание согрело моё сердце, и то забилось учащенней, нагревая остывшую кровь.
Может, у Январиса тоже есть такая смерть, как в сказке? Он же персонаж вполне мистический, почему бы и нет? Только, где этот месяц хранит свою смерть, и как она выглядит? А может, есть другой способ от него избавиться?
***
Завтрак в «таверне» оказался вчерашним ужином, друзьям было подано то, что осталось с вечера. Та же картошка, только холодная. Но никто не стал возмущаться. Карси торопилась поскорее покинуть Тарну, чтобы провести эксперимент с вызовом Январиса подальше от жилых построек. Тюбенций просто молчал, боясь догадываться, чем могут обернуться такие эксперименты. Даже на какой-то вопрос хозяйки таверны, с видом заботливой бабушки наблюдающей за гостями из-за барной стойки, не стал отвечать, делая вид, что не расслышал. Сулитерия же не была в восторге от ситуации, которая со мной приключилась, она не одобряла то, что Карси хотела связаться с Январисом напрямую, но других вариантом всё равно не было. Так что, за завтраком никто из них не проронил ни слова, предоставив сомнениям (а понравилось ли гостям пребывание здесь?) возможность заполонить голову хозяйки.
Наконец, с завтраком было покончено (а Сулитерия просто отодвинула тарелку, не желая доедать), и компания, пожелав женщине всего хорошего, отправилась в путь.
Пройдя мимо большой ели, и выйдя на дорогу, Карси обернулась, чтобы кинуть прощальный взгляд в сторону Тарны. Поселенцы, проснувшиеся очень рано, уже во всю вкалывали на своих грядках, и это их, конечно, совсем не волновало.
– Вот оно, самое искреннее трудолюбие! – похвалила принцесса. – Даже Серебринке до такого далеко.
И впервые за это время, присутствие Карси смогло заставить Сулитерию улыбнуться:
– Хотела бы я посмотреть на главу Отдела Безопасности, в образе этих бедняг, трясущихся над своими огородиками с утра до ночи.
– Ну, ты такое вряд ли увидишь…. Хотя, «ДС» для Сильв – всё равно, что любимая клумба.
И девушки, не сговариваясь, прыснули, заставив Тюбенция в замешательстве порозоветь, парень подумал, что они обсуждают его походку.
– Что-то не так? – он даже пожалел, что ушел чуть вперед и не слышал их разговор.
– Да нет, всё так. – Заверила его Сулитер, но смеяться прекратила.
Когда они отошли на достаточно большое расстояние от деревеньки, Карси решила, что настал именно тот момент, когда стоит позвать Январиса. По дороге почти никто не ездит, так что, бояться за незадачливых путников (кроме этих троих), не стоит.
– Почему именно сейчас? – Тюбенций не был готов, да и не будет. Разве можно морально настроиться на то, что сейчас появится невиданная пугающая сила и заморозит тебя, и при этом не паниковать, бегая кругами и крича, что все умрут? Юноша не сомневался, что Январис, появившись не пощадит никого, но противиться не мог. Думал, что Карсилина лучше знает, что делает, хоть она и новичок в этом мире (Знал бы он, насколько ошибается в рассудительности листонской принцессы).
– Нет смысла откладывать, иначе потом уже не решимся. Нужно проверить! От этого зависит жизнь Семёна. – Серьезно ответила Карси, нервно поправив браслет на руке.
– А ты знаешь, что делать, когда он явится? – Спросила Сулитерия, не надеясь на положительный ответ.
– Нет, но это и не важно.
– Хорошо, Фротгерт, но если мы по твоей милости окоченеем, я знаю, кого в этом винить! – Хмыкнула Трегторф, раздражаясь с того, что ничем не может возразить. Потому что тот план, который у них был, оставался единственным, а новых зацепок так и не прибавилось. – Наши жизни будут на твоей совести…
– Не драматизируй! – отмахнулась Карсилина.
Затем, девушка встала посреди пыльной дороги, откашлялась, чтобы голос звучал громче, и крикнула:
– Январис! Зимний месяц Январь! Мы здесь, и хотим поговорить!
Все затихли, напряженно ожидая, что за этим последует. Но ничего – даже слабого ветерка. Тюбенций, выпрямился и неуверенно посмотрел на Карси? Неужели он зря съежился от страха?
– Я не знаю, может, нужно еще попытаться? – Но запал принцессы таял на глазах.
– Попытайся. – Кивнула Сулитерия.
– Январис! Явись к нам!
Но и эти слова не принесли успеха. Лишь солнце стало припекать еще сильнее, и на лбу Тюбенция выступили капельки пота.
– Не понимаю, что я делаю не так? – растерялась Карси.
– Январис глухой, вот в чём причина, – язвительным тоном отозвалась Сулитер. – Или это просто дурацкая байка для глупых приключенцев!
– А, может, кто-то не хотел, чтобы он явился? – Карси бурила её подозрительным взглядом. – Ведь люди, которые его звали, хотели искренне…
– Быть замороженными, да? – колдунью это раздражало. – Ну, я постаралась подумать о том, что хочу видеть его перед собой, хоть и не представляю, что это за существо. А толку то? Если это не сработало!
– Карси, это я не хотел, чтобы он пришел. Как подумал, что тогда тебя чуть не заморозили, что мы можем стать ледяными статуями, не по себе стало. – Признался Тюбенций, не желая снова видеть их препирания. – Я не хочу умирать.
Такой сердитой Карси еще никогда не была, она стиснула зубы, и с большим трудом сохраняла спокойствие, чтобы на него не наорать, больно ткнув парня указательным пальцем правой руки куда-то в область груди:
– Трус! – причем, голос её выражал такое презрение, словно Тюбенций её предал, выдал принцу Пятимару с потрохами, или того хуже. Хотя, что может быть хуже предательства? – Я сама его позову, одна!
Она развернулась на каблуках, подняв облако пыли, и быстро пошла вперед, не желая больше видеть свою компанию. Тюбенций остался стоять на месте, чувствуя, как сильно подвел её, ну а Сулитер не выдержала, и, добежав до Карсилины, схватила ту за предплечье и резко развернула, оставив на руке синяк:
– Нам лучше держаться вместе! – шикнула Трегторф.
– Для чего, если вы мне мешаете! – возразила принцесса.
Сулитер снова её одернула:
– Мы из одного мира, нам нельзя теряться! Кроме того, мне тоже не безразлично, что будет с Семёном!
Карси грубо одернула её руку:
– Такими темпами мы не успеем!
Затем, на удивлении Сулитерии, девушка, схватившись за голову, присела на корточки, тихо шепча, как заклинание: «Спокойно, спокойно, спокойно…». И её не заботило то, что подол платья коснулся земли.
– Карси? Ты чего? – Сулитерия никогда её такой раньше не видела. Куда подевалась уверенная в своей правоте и всегда настроенная на победу принцесса Карсилина Фротгерт?
– Ему очень холодно. – Бормотала девушка, потирая свои виски. – Еще чуть-чуть, и он умрет…
– Ну-ну, мы вызволим Семёна оттуда. – Сулитерия расчувствовалась, ей хотелось взять и прижать к себе Карсилину, погладить по голове и сказать, что всё будет хорошо. Трегторф была готова расплакаться, но не позволяла себе этого.
– Январис его мучает.…
Сулитерия опустилась рядом с ней и обняла подругу, впервые за это время она чувствовала к принцессе что-то, кроме ненависти.
– Семён сильный, он справится. – С теплом в голосе произнесла Трегторф. – Ему достаточно знать, что ты жива, тогда он многое преодолеет. – Сулитерия не верила, что когда-нибудь скажет это. Она действительно так считала, и именно по этой причине недолюбливала Карси.
– Значит, он верит, что я приду и вызволю его оттуда. – В голосе Карсилины слышалась растерянность, она не представляла, что делать дальше.
– Мы, придем, вместе. Неужели ты думаешь, что я брошу тебя совершать глупости в одиночку? Особенно, если эти глупости должны спасти жизнь человеку! – К Сулитерии вернулся тон, с каким она обращалась к Карси, когда они дружили, и Карсилина тогда, единственная из всех, верила в то, что юная колдунья не состоит в сговоре со своей тетушкой.
Тюбенций осторожно подошел ближе и стоял позади, не решаясь напомнить о своём существовании. В общем, Карси, насчет него права, этот юноша действительно труслив, а пугливым людям показушная храбрость не идет, она смотрится нелепо. Хотя, вы сейчас скажете, может, таким образом, отправившись в путешествие, покинув родную деревню, высвободившись из-под маминого крылышка, парень борется со своими фобиями?
Карси и Сулитерия поднялись, принцесса казалась намного спокойнее, и даже без злости взглянула в сторону Тюбенция.
– Мы успеем, не знаю, как, но давайте верить в это. – Улыбнулась Карсилина.
– В следующем населенном пункте снова будем слушать легенды про Январиса? – решил-таки сказать Тюбенций.
– Нет, мы попросим помощи у Декабрины. Её-то мы можем позвать?
– Не знаю…
И тут раздался тоненький детский голосок:
– Конечно, вы можете рассчитывать на мою помощь, Сулитерия. – И перед ними появилась двенадцатилетняя девочка с белоснежными волосами, некоторые люди приняли бы её за Снегурочку.
Яркое солнце не доставляло этой бледнокожей малютке никаких неудобств. Хотя, в таком наряде, будь она нормальным человеком, ей должно быть жарко.
Карси смотрела на девочку удивленным взглядом, наверное, она зимний месяц представляла немного по-другому. Более взрослой, что ли, а то и совсем старухой.
– Значит, ты и есть Декабрина? – не поверила она.
– Да, это я. – Кивнула девочка, и улыбнулась. – А ты Карсилина Фротгерт?
– Откуда ты знаешь моё имя? – Карси даже не поверила, с интересом разглядывая новую спутницу, что та не назвала её Мирелью, невестой принца Пятимара.
– Ваш друг Семён кое-что рассказывал, а еще я умею читать мысли, так что догадаться, кто именно передо мной стоит, не составляет особого труда…
– Отлично! – Перебила принцесса, не давая той высказаться, воодушевляясь таким удачным стечением обстоятельств. – Значит, ты поможешь нам его найти!
Затем, она дружески хлопнула Декабрину по плечу, обморозив об неё свою ладонь. Девочка, впрочем, не обиделась.
– Помогу, тем более, я знаю, как добраться до убежища моего брата Январиса. – Кивнула Декабрина.
– Значит, ты нас туда приведешь? – Уточнила Карсилина, разминая замерзшие пальцы на правой руке.
– Здорово, никогда не думал, что встречу вживую зимний месяц! – Наконец, воскликнул Тюбенций, до этого пребывавший в скромном молчании, теперь же, не скрывал своего восхищения. Он в этот момент больше напоминал фаната, встретившего кумира, чьими постерами завесил всю стену, и готового просить автограф. Хорошо хоть в обморок не падал!
– И как до него добраться?.. – спросила Сулитерия, которая стояла рядом с Карсилиной. Солнце припекало, и хотелось встать в тень, но тогда пришлось бы сойти с дороги.
– Я могу доставить туда только одного из вас. – Заявила Декабрина.
– Почему? – Сулитерия этого не понимала. – Мы не можем сейчас разминуться! Мы с Кари из одного мира, мы же…
– Я прекрасно понимаю твоё возмущение. – Прервала девочка Сулитерию, и повлекла всех за собой по дороге. Неизвестно, куда, неизвестно, зачем. Надо было, чтобы зимний месяц сказала, как добраться до Январиса.
Трегторф была уверена, что она – та самая, которая удостоится чести спасти меня. Она, в отличие от Карсилины, более живучая, с этим не поспоришь. Однако у зимних месяцев на сей счет, был другой план. И Декабрина свято верила, что если ему следовать, то Январис меня отпустит. Глупый обмен!
– Сулитерия права, мы не можем бродить в одиночестве! – не согласилась Карсилина. – Одному будет сложнее.
– Я помогу. – Декабрину не переубедить. – Просто, вы не понимаете, насколько это опасно.
– Мы понимаем, но отступать не собираемся.
– Никто еще не возвращался из логова моего брата. Вы там сгинете…
– А Семён как? Он там не сгинет?! – вспылила Карсилина, пнув крупный круглый камень, который тут же улетел с дороги.
– Я постараюсь не допустить…
– И поэтому проведешь нас к своему братцу! – задорно перебила Карси, на этот раз она решила не притрагиваться к Декабрине.
– Только одного из вас. Я не могу вести на гибель всех троих! – Зимний месяц, однако, стояла на своём.
– Если что, я могу остаться! – Тут же подал голос Тюбенций, а то вдруг эта девочка в костюме Снегурочки решит, что он – тот самый герой. При этом ему уже было всё равно, кого из девушек Декабрина возьмет с собой. Главное, что свою жизнь он сохранит, это важнее.
Карси и Сулитерия переглянулись, они и не хотели, чтобы выбор пал на юношу. Его откровенная трусость очень раздражала принцессу листонскую. Поверить только, а ведь она с ним целовалась, хоть и не по своему желанию! Об этом вспоминать ей было противно. Карси понимала, что, если бы попала в беду, то Тюбенций вряд ли отправится в опасное странствие, чтобы её вызволить, он не будет совершать геройских поступков. После участия в поединке драконов этот парень решил больше не рисоваться – шкура дороже.
Карсилина наградила Тюбенция взглядом, который ставил его ниже плинтуса, и сказала:
– Тогда, я пойду.
Сулитерия была готова на неё накричать, однако, удержалась от искушения и просто пробурчала:
– Мы договаривались держаться вместе! Значит, вдвоём и отправимся вызволять Семёна…
– Я же сказала, что могу доставить туда только одну из вас. – Напомнила Декабрина. – И это не обсуждается. Вторая может где-нибудь подождать, но я не гарантирую возвращения той, что отправится со мной.
– А Семён? – тон у Карсилины был настороженный.
– Он выживет. – Пообещала Декабрина. – Я за этим прослежу.
Она почему-то не сообщала девушкам, что выбор давно уже сделан. Может, её это забавляло? Карси даже не усомнилась, почему это вдруг Декабрина гарантирует мою стопроцентную безопасность, тут что-то не так! Неужели она не понимает!
– Тебе совсем не обязательно умирать, просто, это не исключается. – Поспешила добавить зимний месяц, она вдруг испугалась, что Карси может отказаться.
– Ты что, уже выбрала?! – возмутилась Сулитерия, ей было ясно, к кому обращалась Декабрина.
– Можно сказать и так…
– Декабрина, не будь дурой! – Сулитер не сдержалась и выругалась. – Такая большая вероятность погибнуть, и ты берешь с собой её!
Колдунья ткнула пальцем в сторону Карсилины, а та поспешила вставить свою реплику:
– Я справлюсь!
Тюбенций шел позади и не встревал.
– Ты просто умрешь по-дурацки! – Сулитерия громко произнесла эти слова, не веря в то, что может закончиться иначе.
– А ты нет? – отозвалась принцесса.
– Как ты не понимаешь, дурья голова?! – Сулитерия поняла кое-что важное. Она хотела быть полезной, пригодиться хоть так, спасая жизнь человеку, которого безответно любит. Она чувствовала себя лишней, и единственным выходом оставалось пойти на риск, и погибнуть, но вызволить меня изо льда! Тогда, как она решила, мы с Карсилиной, будем вместе, а Сулитерия просто умрет, как одинокий лебедь, не переживая всё это, не испытывая той боли, от которой она мучается вот уже который год, так и не добившись моего расположения. Сулитерии хотелось героически погибнуть, пусть я запомню её такой: отважной, гордой, уверенной в том, что делает, готовой отдать за меня свой последний вздох. Пусть я пойму, что значил для неё. Все равно её гибель не будет таким сильным ударом. Своим поступком она заслужит прощение, я больше не буду её обвинять в том, что произошло с Карси. Сулитер не сомневалась, что умрет, если отправится за мной, а на другой вариант она не рассчитывала.
– Я буду осторожна. – Заверила Карси.
– Ты глупая! – Сулитерия даже покраснела от напряжения, крепко сжимая кулаки. – Ты там умрешь, а Семен не переживет твоей смерти второй раз!
Карси вдруг рассмеялась, прикрыв рот ладонью.
– По-твоему это смешно?! – кипятилась колдунья. – Ты его вообще любишь или нет?!
– Сулитерия, – улыбаясь, обратилась к ней принцесса, – скажи мне, а почему ты думаешь, что всё должно закончиться именно так?
– Ты…
Но Карси не дала ей выдать тираду и спросила:
– Почему ты настраиваешься на то, что кто-то должен умереть? Почему бы тебе не подумать, что мы можем вернуться живыми и здоровыми?
– Такой вариант событий тоже рассматривается. – Заметила Декабрина. – Просто, твоя подруга Сулитерия, очень пессимистичная личность. Она же сама думала, что если пойдет со мной, то не выживет.
– Глупость. – Карси стоило больших трудов сдержать смешок.
– Еще какая. – Ответила Декабрина.
Сулитерия словно дар речи потеряла, неужели им не страшно? Она перевела на Тюбенция вопросительный взгляд, но тот пожал плечами.
– Смотрите, что это там? – он увидел в небе три больших черных точки, и они увеличивались.
– Ого, какие громадины! – воскликнула Карси.
Это были гигантские, но уродливые птицы, с заостренными клювами. На спинах у них сидели какие-то существа с кожей болотного цвета.
– Это плохо! Бежим! – крикнула Декабрина.
И ребята бросились прочь с дороги, пытаясь укрыться среди деревьев. Птиц наши путники явно заинтересовали. И они спикировали вниз. Тюбенций не успел спрятаться, одна из птиц схватила его своими кожистыми лапами, странно, что когти у этого существа оказались короткими, что-то противно и хрипло крикнула, и взмыла с добычей в небо. Тюбенций, напуганный таким поворотом событий, истошно вопил. Остальные две птицы стали выглядывать девушек.
– Слушай, – шепнула Карсилина Сулитерии, прячась в кустах, – мы не можем просто сидеть и смотреть, как они его уносят!
– Тоже хочешь отправиться к ним на ужин? – колдунья была уверена, что раз этот Тюбенций местный, то пусть его съедят, никакой катастрофы в её личном мирке привязанностей не произойдет.
Карси ей ничего не ответила, выпрыгнула из укрытия, встала посреди дороги и швырнула в одну из птиц магическим лучом, подпалив той перья на хвосте. Птица, вместе с наездником, перекувырнулась в воздухе и кинулась на обидчицу, Карси мигом отскочила, но с другой стороны приближалась еще одна. Принцесса подняла руки вверх, заставляя образоваться небольшой пыльный вихрь, который должен был сбить кого-то из этих монстров.
– Что ты творишь?! – Сулитерия не могла спокойно отсиживаться, и тоже вышла на дорогу.
Девушки встали спиной к спине и, пригибаясь от когтистых лап пернатых чудовищ, посылали в них заклинания. Одна из тварей летела прямо на Сулитерию, и колдунья, поздно увернувшись, получила царапину. Птица чуть не схватила её, но Карси оборонительным заклинанием попала чудищу в лапу, та вскрикнула, дернулась и чуть не сбросила своего массивного наездника.
Наездник зарычал, прицеливаясь в девушку чем-то, напоминающим рогатку. Вторая птица тем временем сбила Карси с ног, девушка поцарапала ладони о камни, обзавелась еще одной дыркой на подоле когда-то красивого платья, но, не обращая на это внимание, поспешила подняться и нанести ответный удар.
– Такое ощущение, что магия их совсем не берет! – пожаловалась Сулитерия, перебегая с места, чтобы не получить острым клювом по затылку и прикрываясь руками, порезы на которых кровоточили.
– Сейчас возьмет! – Заверила Карси, грациозно повернувшись вокруг собственной оси, и взмыла в воздух. Волшебники умеют летать, не пользуясь специальными заклинаниями, правда, не долго, и, желательно, не высоко.
Птицы, обрадовавшись, собрались уже растащить её на кусочки, но Карси выпрямила спину, расправила руки, создавая вокруг себя поток заряженного воздуха, который тут же оттолкнул от неё чудищ, свалив их вниз. Те шлепнулись, кувыркаясь, одна из этих огромных тварей упала в кусты, а другая сломала себе крыло и заверещала, противнее, чем дверной звонок. Наездники оказались на земле.
Были они огромного роста, метра три каждый. Кожа болотного цвета, вся в наростах, похожих на уродливые бородавки. Волос на головах, больше похожих на куриное яйцо, практически не было, а на лысинах виднелись темные пятна. Сквозь искаженные от злобы рты проглядывали по два клыка, причем, один клык больше другого. Крошечные точки-глазки пылали гневом, а носы походили на сморщенные баклажаны, которые поразила какая-то растительная проказа.
Одно из этих существ прицелилось из рогатки, и попало Карсилине камнем в спину, та вскрикнула, не ожидая такого напора. Второе пошло в наступление на Сулитерию, та приняла угрожающую позу, словно боксер на ринге и зарядила ему заклинанием, разбив нос. Наверное, у них низкий болевой порог – эта тварь даже не поморщилась, заставляя Сулитер попятиться. Одна из птиц вереща от боли в сломанном крыле, метнулась в лес, и, ломая деревья, издавая жуткие вопли, поспешила углубиться в чащу леса.
– Декабрина, ты где! – Сулитерия была явно напугана, существо приближалось, держа в руке дубину с острыми шипами на конце.
Эти зеленокожие существа носили что-то наподобие брони, из кусков прочной кожи какого-то животного, наспех сшитых друг с другом тугими нитками.
Карси уже спустилась на землю, и метнула своему обидчику пыль в глаза. Тот зажмурился и взвыл, размахивая кулаками, и едва не заехал девушке по голове. Рогатка выпала из его кривых пальцев, прямо под ноги. Карси наступила на неё, и та хрустнула, разломившись надвое. Девушке оставалось только запустить оглушающим заклинанием, что она, собственно и сделала. Огромная туша пошатнулась и упала поверженная, но праздновать победу было еще рано. Сулитерия чуть не получила удар дубиной по голове, но пригнулась. Страх парализовал колдунью, и она не могла сосредоточиться, чтобы воспользоваться заклинанием.
