Текст книги "Частная Академия (СИ)"
Автор книги: Алина Ланская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)
Глава 12
Этот день я жду каждый год. Особенный день. Только мой. В далеком детстве папа катал меня на спине вокруг большого стола на кухне, а я хохотала и смотрела на торт, который мама осторожно перекладывала с противня на поднос. Потом мы вместе вставляли разноцветные свечки. Я отчетливо помню, как неловко их задувала – лет до семи не получалось с первого раза.
Да, это как раз случилось на мои семь лет – мы сидели за столом, ели мамин торт, взрослые болтали о своих взрослых делах, еще был жив дедушка. Я все набиралась храбрости попросить разрешения уйти во двор погулять – мне очень хотелось покрасоваться перед девчонками в новом платье.
– Мира, дочка, пойдем, что покажу!
После папиных слов стало ясно: гулять я не скоро пойду.
Усадив меня к себе на колени, папа взял потрепанный альбом, полный старых черно-белых фотографий.
– Знаешь, кто это? – спросил папа.
– Наши родственники? Те, которые раньше жили?
– Умная девочка, – похвалил папа, и я покраснела от удовольствия. – Видишь вот этого дядю? Как думаешь, кто он?
Я пожала плечами, всматриваясь в потертое и нечеткое изображение.
– Худой он очень, тощенький. Я когда вырасту, тоже такой буду?
В семь лет весила я мало, девчонки во дворе дразнили меня сушеной воблой, мол, подует ветер и унесет Мирку.
– Если ты будешь такой же умной, как он, я буду счастлив. Но такой худой – точно нет. Мы с мамой этого не допустим.
– Тогда можно еще кусочек торта?
Папа рассмеялся:
– Погоди, давай я тебе расскажу про этого дядю. Его звали Мирослав.
– Почти как меня?
– Да. Я назвал тебя в честь него, Мирослава. Это твой прадед. Мирослав Шанин.
Так я познакомилась с историей своей семьи.
Каждый год в этот день я вспоминаю тот разговор, улыбаюсь и радуюсь тому, что я – Шанина. Никогда не поменяю свою фамилию, даже когда замуж выйду. Интересно, а у Тараса какая фамилия? Так глупо – я ни разу не спрашивала у него, стеснялась. Надо будет сегодня спросить.
Настроение вот-вот пробьет потолок – сегодня я увижу Тараса! Живу ожиданием встречи с той минуты, как прочитала его сообщение. И сразу легче стало: не париться же из-за всяких уродов! Я не сразу поняла, что Демьянов меня троллил вчера. Сама подняла руку и отправилась к доске решать уравнения. Без труда решила и даже не оглянулась, когда препод что-то в спину бросил. Пошел он!
Жизнь потихоньку налаживается, меня никто не трогает эти дни. Шумский с его компанией на глаза не попадаются, его королева тоже исчезла. Да просто рай, а не академия!
В комнате я одна, Юлька на выходные уехала к родственникам, так что беззаботно валяюсь до десяти утра в кровати, получая поздравления в месседж от бывших одноклассников и соседей.
Мама с папой звонят, когда я собираюсь завтракать. Сердце щемит, когда я смотрю на папу – в больнице еще после операции. И там несколько недель проведет. И мама с ним, братья пока на дядь Сереже и на соседке – баб Шуре. Все это узнаю вперемешку с поздравлениями.
– Первый раз ребенок отмечает день рождения без нас. Мирка, ты там друзей-то так и не завела? – беспокоится мама. Ее на всех нас хватает. Удивительно! – Мы тебе с папой подарок приготовили. Денежный. Вот сейчас поговорим и переведем.
– Да не надо!
– С матерью не спорь! – Папа слаб, но характер все равно показывает. – В десять вечера позвоню!
Они препираются минуты три, мама требует дать мне волю сегодня и перестать контролировать. Тут ко мне подходит Янка, и я спешно прощаюсь с родителями – не хочу при ней разговаривать, не хочу, чтобы она узнала про мой ДР.
Мне не очень нравится Савицкая, то есть она, конечно, топ, но из этих. Из «семьи», как говорил Тарас.
– Как твои дела, Мирослава? – и, не дождавшись ответа, быстро добавляет: – Сегодня выходной, не могла бы ты мне помочь…
– Не могла бы! – качаю головой и усердно накладываю себе еду на поднос. – Я скоро уезжаю. В город, погулять хочу.
Янка недоуменно хмурится:
– С кем это? С тобой же никто не общается.
Мне дико обидно слышать такие слова, но я думаю о Тарасе, и это придает мне сил:
– Ты просто не знаешь, с кем я общаюсь, Яна. Извини, я хочу поесть.
Отворачиваюсь, поражаясь собственной смелости. Черт, я совершеннолетняя! Имею право!
И Янка меня больше не достает.
Так странно ощущать, что мне уже восемнадцать. Как будто я перешла невидимый рубеж, и вроде ничего не изменилось, но вернуться назад уже нельзя.
А еще мне бесконечно не хватает маминого торта и свечей на нем. И братьев, которые уже прислали свои поздравления с уймой ошибок.
Не могу пока разобраться в себе.
На карту падает ровно десять тысяч. Большая сумма на день рождения. Сначала думала оставить ее, не трогать, а потом… Один раз в жизни бывает восемнадцать!
На маршрутке, которая ходит от академии, я добираюсь до центра города всего за сорок минут.
Поглядываю на телефон, но Тарас не пишет. Вчера мы созванивались, он говорил, что все в силе и даже скинул адрес этого «Бавариуса», куда подъедет вечером. А сейчас тишина.
Брожу по торговому центру, вокруг много незнакомых людей, но никак не могу избавиться от чувства, что за мной наблюдают. Оборачиваюсь пару раз, но ничего такого не замечаю.
Но когда вижу на дисплее «Тарас», забываю обо всем.
«Привет! С днем рождения!»
«Ты приедешь? Я уже здесь».
«Супер! Я пока занят. Я в больнице. Все не просто».
«С тобой все ок?»
«Со мной – да. Не бери в голову. Тогда через два часа увидимся. Мирослава».
И снова сердечки.
Прячу телефон и улыбаюсь своим мыслям. Запоздало, правда, понимаю, что, наверное, нужно было надеть что-то женственное, типа платья, но оно у меня одно и стремное. А вот джинсы и худи – это вещь.
Тарас считает меня красивой. И знает, что я на дотации и у меня нет дорогого шмота, так что…
Разворачиваюсь, чтобы снова пойти побродить по торговому центру. Он огромный, в Чите торговый центр поменьше, и нет такого разнообразия. Но вместо того чтобы посмотреть на очередную нарядную витрину, я больно прикладываюсь головой о чью-то крепкую грудь.
В ушах звенит.
– Какая встреча! Привет, мошка!
Глава 13
Селиванов! Собственной персоной! Чтоб его!
Отскакиваю, потирая лоб. Кажется, он вот-вот расколется. Перед глазами белые точки мелькают, не дают толком сосредоточиться.
А они меня уже обступили с трех сторон, пока я в себя прийти стараюсь. Кроме Вэла здесь еще Гера Истомин и Петюня Краснов. Нервно верчу головой направо и налево, что вызывает глумливый смех.
– Стэна ищешь? Соскучилась, мошка?
Страх перед мажорами мгновенно возвращается. Горло пересохло от волнения, затравленно гляжу на Геру перед собой. Сбоку стоит Вэл, а сзади – Петюня.
Не к месту вспоминаю предостережение Макса, чтобы не высовывалась из кампуса. Но еще середина дня, мы в огромном оживленном торговом центре. Что со мной здесь может случиться?! Да ничего. Главное – не поддаваться на провокации. Пусть лесом идут!
– Отдай! – взвизгиваю я, когда Вэл грубо сдергивает с плеча мой рюкзак. – Отдай, я сказала!
На нас оборачиваются – все-таки на проходе стоим, – но мажоров это не смущает. Петюня держит меня за плечо, навалился своей тушей, не дает пошевелиться, и я беспомощно смотрю, как два ублюдка роются в моих вещах.
– Совсем крыша уехала! – шиплю я. – Вот сейчас как заору.
– Да подавись! – Истомин бросает рюкзак прямо мне в живот. Сгибаюсь от удара, из раскрытого отделения вылетает мой студенческий, паспорт и ключ от комнаты. Петюня уже не держит меня, я отталкиваю его тушу и чуть ли не на коленях собираю вещи. На глазах – слезы бессилия. Да когда ж это кончится? Когда они наиграются?!
– Так, так, так! – раздается над головой веселый голос Геры. – А у мошки-то сегодня днюха!
Поднимаю взгляд – в руке Истомина мой мобильный.
– Отдай!
Выхватить не удается, еще и Краснов отфутболил в угол мой рюкзак.
– Да совсем уже обнаглели! – возмущается какая-то старушка, но, поймав взгляд Вэла, быстро семенит мимо. Нас обходят, никто не встревает. По мажорам видно, кто они такие. И дело не только в их шмоте, кроссовках за тысячу баксов, а в их глазах. Пустых и безжалостных. Такие уроды не останавливаются сами.
– Тетя Нина тебя поздравляет с восемнадцатилетием, – издевается Гера. – Детка, так тебе теперь все можно?
Выхватываю у него мобильный, потом подбираю с пола рюкзак.
– Эй! Мирослава, ау-у-у!
Бегу от них не разбирая дороги, наталкиваюсь на каких-то людей, извиняюсь не глядя и снова бегу против потока. И здесь я против потока. Горько усмехаюсь возникшим в голове ассоциациям и бегу дальше. Никакого желания продолжать шоппинг у меня нет.
На улице начинает темнеть. Я постоянно оборачиваюсь, но противной троицы больше не вижу. Отвечаю на пришедшие поздравления и потихоньку двигаюсь к кафешке, где меня будет ждать Тарас.
Идти далековато, но время еще есть. Через два часа захожу в кофейню. С любопытством осматриваюсь: а здесь романтично! И свет приглушенный, и музыка такая приятная, ненавязчивая. И главное… парочки кругом. Нет шумных компаний, криков, хохота. Зато есть камин в самом центре зала у стены и потрясный запах кофе.
Осторожно пробираюсь вперед, мимо проходит официантка, но внимания на меня не обращает. Глаза привыкают к неяркому освещению, оглядываю зал еще раз. Тараса нет. Смотрю на время: нет, я не пришла вовремя, уже пять минут как мы должны были встретиться.
Может, я ошиблась и пришла в другую кофейню? Не удивлюсь, если их тут целая сеть.
– Ждете кого-то? Присаживайтесь, я принесу меню. Кофе у бариста.
Я послушно киваю и гипнотизирую телефон.
Десять минут длятся как десять лет, трижды порываюсь позвонить Тарасу. Ну или просто написать. Я не навязываюсь, просто… ну мало ли что случилось! Не мог же он забыть!
От расстройства заказываю шоколадный чизкейк, потом, когда смотрю на цену, конечно же, жалею. Такие деньги! Поэтому и от капучино с карамелью отказалась, попросила обычный чай, без изысков.
Может, он и правда забыл? Но говорил же что скучал!
Прошло полчаса. Снимаю с ресниц капли слез. У меня отобрали праздник, чувствую себя обманутой и никому не нужной.
Торт в горло не лезет, даже не ощущаю его вкуса. Не буду же я тут сидеть вечно. Нет, успокойся, Шанина! Он и не обязан был, мало ли что, не будь эгоисткой и обиженной, Мира. Никто не обязан тебя развлекать в твой день рождения. А Тарас… наверняка есть объяснение. Уверена, что есть!
Почти успокаиваюсь, когда телефон наконец вспыхивает сообщением. Хватаю в руки мобильный, словно от этого моя жизнь зависит.
«Прости, не смогу вырваться! У тебя все хорошо? Ты в кофейне? Не мог раньше предупредить».
И снова сердечки.
Я бы добавила еще одно – разорванное напополам. Мое.
Но вместо этого написала:
«Да, все хорошо. Тут вкусно кормят».
«Я тебя обязательно свожу туда сам. Но сейчас я в больнице, вопрос жизни и смерти».
Ого!
Он ведь ничего не рассказывал, где он, почему срочно вернулся домой.
«Могу я тебе помочь?»
«Нет, все в порядке. Извини, занят».
Мое последнее сообщение: «Хорошего вечера» так и висит непрочитанным.
На улице давно темно, я выхожу из кафейни и по навигатору пытаюсь найти дорогу к остановке. Настроение смешанное – день прошел не так, как я мечтала. Я не встретилась с Тарасом, еще и нарвалась на мажоров, но зато он обо мне вспомнил, написал. И… нельзя быть эгоисткой, Мира!
Самовнушение помогает, я уже и не обижена на Тараса, он мне все объяснит, когда сможет.
Встаю из-за стола, когда в зал вваливаются… Гера с Вэлом. Петюни рядом нет, но это совсем не успокаивает. Лихорадочно думаю, куда бы спрятаться, но не успеваю ничего сделать.
Селиванов прет ко мне, растопырив руки в стороны.
– Ну это ж судьба, Шанина!
Его громкий противный голос разрушает интимный вайб заведения. На Вэла неприязненно косятся. Я же, сделав вид, что вопли мажора не ко мне относятся, быстрым шагом пересекаю зал.
– Эй! Ты куда?
– Молодые люди, что будете?
Официантка отвлекает мажоров, и я успеваю улизнуть.
На улице прохладно, только что закончился мелкий противный дождь, асфальт мокрый, я кутаюсь в куртку и бегу по тротуару. Где-то должна быть остановка.
– Куда бежишь, а? – словно из-под земли передо мной возникает Петюня.
Отталкиваю его и бегу в другую сторону. Слышу его крик:
– Вэл, она туда побежала!
Оборачиваться времени нет. Не знаю, что они задумали, но мне нельзя им попадаться. Не сегодня. Никогда!
За спиной сигналят, слышу окрик Геры, но лишь еще больше ускоряюсь и ныряю в какой-то переулок. Он темный, но машина в него не влезет. Это главное.
Глава 14
– Мирослава? Девочка-бунтарка, ау-у-у? Детка, негоже первакам, да еще на дотации, бегать от тех, за чей счет ты учишься. Неблагодарная какая девочка, а?
Голос у Вэла противный – высокий и гнусавый, – совершенно не сочетается с внешностью брутального красавчика-мажора.
Я стою совсем близко, и если хотя бы у Геры или Вэла хватит ума заглянуть за угол, то…
– Стэн голосовое прислал, спрашивает, когда мы ему девку привезем. Чего ответить-то?
– Как поймаем, так и привезем. Пусть не волнуется. Эй, Шанина! Детка, ну не ломайся ты как российский автопром! Поехали с нами! Не обидим. Стэн точно спать не ляжет, пока тебя лично не поздравит с днюхой.
Спина покрывается холодным по́том – значит, они не просто так в кафе ко мне привязались. Стэн Шумский не успокоится, пока не сломает меня. Для него это вопрос чести. Свита же не поймет!
Пока я размышляю, не повернуть ли все-таки обратно, за углом дома тормозит машина.
– Ой, какие красавчики! – слышу я пьяный женский голос. – А чего одни? Давайте знакомиться. У нас девичник, подружка замуж выходит…
Вот он, мой шанс! Срываюсь с места и опрометью несусь через дорогу, дальше вроде по газону, к освещенному проспекту. Там все-таки многолюдно, может, даже найду автобус до кампуса.
– Вон она! Черт! Гера, погнали!
Я спотыкаюсь о камень и теряю драгоценное время. А джип Вэла уже совсем близко, и все, что я могу, – это выскочить на узкую дорогу. Меня ослепляют яркие фары. Машина резко тормозит, но все равно задевает меня. Я падаю, не успев даже испугаться, и тут же вскакиваю с асфальта, держась за ногу. То ли подвернула лодыжку, то ли удар получился очень сильный. Теперь не побегаю!
За спиной открывается дверь, и водитель выходит из машины, но мое внимание на джипе, который останавливается рядом.
– Ну что, добегалась? Гер, пиши Стэну, птичка в клетке, сейчас привезем именинницу. Да, Мирослава?
Меня передергивает от того, как Вэл произносит мое имя. Его самого я не вижу из-за сверкающих фар.
– Пошел ты! Никуда я не поеду с вами!
Крохотная надежда, что парни не станут быковать перед водителем машины, который меня чуть не сбил, разбивается в пух и прах.
– Эй, чел, вали давай задом, а то твою игрушку покромсаю!
Парни ржут и, не торопясь, подходят ближе. Высокие, крепкие бугаи. Считают, что я никуда от них не денусь. И хотя даже стоять на ногах больно, но я инстинктивно пячусь назад к машине незнакомца. Мельком бросаю взгляд на водителя – лица не видно, но силуэт явно не женский. Скорее всего, молодой мужчина.
– Покромсаешь, значит? – переспрашивает он Вэла. – Ну попробуй.
У него глубокий тембр, и говорит он спокойно, без угрозы, но почему-то оба парня вдруг замирают. Потом Гера – я его голос поначалу не узнала – говорит:
– Темный?! Ты вернулся? А вроде говорили…
– Вэл, убери тачку с дороги.
– Базара нет, сейчас все исправим! – Теперь уже эти двое козлов пятятся назад. – Извини, мы… да, девчонку отдай. У Стэна с ней терки.
Не жду ответа незнакомого парня – мне достаточно того, что его остерегаются те, кто держит в страхе всю академию. Недолго думая, распахиваю переднюю дверь и забираюсь в салон машины, сама охреневая от собственной наглости.
– Эй! Ты куда? – вопит Вэл. – Шанина!
Вцепляюсь в ручку двери, хотя и понимаю, что меня отсюда могут легко вытащить. Гоню от себя мысли, что между плохим и наихудшим я выбрала наихудшее. Не зря, наверное, этого парня так боятся мажоры. Интересно, кто он такой?
Я не слышу разговор, но чуть не визжу от радости, когда Гера с Вэлом идут к своему джипу. Пронесло! Поверить не могу!
И тут же напрягаюсь, когда парень открывает дверь и садится рядом. Как его назвал Гера? Темный?! Инстинктивно отодвигаюсь, готовая, если что, выскочить из машины. Но внимания на меня не обращают. Тихий щелчок – и автомобиль почти бесшумно начинает двигаться. Джипа на дороге уже нет.
Еду в чужой машине с незнакомым человеком, неизвестно куда. Ночью. В городе, где впервые сегодня оказалась, чтобы отметить свое восемнадцатилетие с парнем, который мне нравится и который не смог прийти. Ну что, просто супер, Мирослава!
Посматриваю на водителя – молодой парень, темноволосый, старше меня. Полностью его лица не видно, только профиль. Прямой нос, губы сжаты, лоб нахмурен… Суровый чел! Зато не пристает и не отпускает похабных шуточек.
– Эм-м… привет? Я учусь в академии, это недалеко от города, огромный кампус такой. Знаешь, наверное, да? – Парень никак не реагирует на мои слова, но при этом не велит мне заткнуться, поэтому я быстро продолжаю: – Спасибо тебе, огромное спасибо, что… в общем… ты же не приятель этих… ну Вэла там, Шумского?
Слова почему-то перестают складываться в предложения, чувствую себя косноязычной дурехой, от этого еще больше тушуюсь. Мы едем несколько минут, а парень ни одного слова так и не произнес. И это дико напрягает. На всякий случай оборачиваюсь, но дорога пустая, знакомый джип за нами не едет.
– Не психуй, – едва заметно усмехается парень. – Они не посмеют ехать за мной. Он поворачивает ко мне голову, и я могу наконец разглядеть его лицо.
Красивый, но совсем не мой типаж. У него тонкие, нервные черты, высокие худые скулы, широкий лоб и упрямый подбородок. Но главное, его глаза – темные, очень недобрые. И взгляд соответствующий – тяжелый, немигающий. Начинаю понимать Вэла с Герой: я бы тоже не решилась с таким связываться. Точно Темный. И все-таки, кто он такой? Но спрашивать я не стану, конечно.
На всякий случай чуть отодвигаюсь от водителя и замечаю его взгляд на своем бедре. Судорожно сглатываю: неужели ошиблась? И тут до меня доходит: у меня же джинсы после падения все в грязи! И куртка на спине наверняка тоже! С ужасом наблюдаю, как от моих джинсов отваливается кусок грязи, за ним еще один и еще. От пристального взгляда водителя хочется низко опустить голову.
– Я все за собой уберу, – тихо шепчу я. – Извини.
Он молчит, и от этого мне только хуже. Но хотя бы из машины не выставил посреди трассы в полной темноте.
Я не знаю модель автомобиля, в котором еду, но он явно очень и очень дорогой! Здесь все такое блестящее, шикарное и… чистое. Было чистым. Мне жутко стыдно, но я нахожу в себе силы спросить:
– А куда мы едем? Слушай, если тебе не в академию, может, ты меня высадишь где-нибудь на остановке?
– Мы давно выехали из города.
– А… куда… ой, извини, пожалуйста!
Неловко дергаюсь от громкого рингтона – с моей одежды снова сыплются мелкие ошметки грязи. Мысленно проклинаю Шумского и всю его шайку, из-за которых я очутилась в такой ситуации, и обещаю себе больше не влипать в траблы с мажорами. Наконец, вытаскиваю из сумки телефон и спешно закусываю губу, чтобы не завизжать от счастья.
«Тарас».
– Алло! Привет! – говорю тихонько, стараясь скрыть радость. – Как твои дела?
– С днем рождения, Мирослава. – От его приятного голоса у меня мурашки поползли по позвоночнику. – С меня подарок и… я обязательно покажу тебе город. Извини, что сегодня так получилось.
– Спасибо! Спасибо большое! Ну что ты! Какие извинения, Тарас? – А сама млею от его слов. – Я все понимаю, ты занят был и…
– Как отметила день рождения? Что-то у тебя там тихо. Я думал, у вас вечеринка.
– Эм… нет, не вечеринка, я пока не в кампусе, да и отмечать особо не с кем, но все хорошо, – поспешно добавляю я. Не хватало еще, чтобы он узнал про буллинг. – Правда, все замечательно.
Едва слышный смешок. Поднимаю взгляд на водителя – он смотрит на дорогу, но ясно как божий день: ловит каждое мое слово! Мне от этого становится не по себе, и я сворачиваю разговор с Тарасом.
– Извини, не могу долго говорить, но я так рада, что ты позвонил!
– И я рад. Вернусь недели через три самое позднее. Увидимся!
Он первым отключается, а я несколько секунд держу телефон у уха и слушаю тишину.
– Твой приятель? – интересуется Темный. Так его буду пока называть, ему действительно подходит.
– Приятель? Нет, что ты. Просто знакомый.
Я смущаюсь: все-таки странно говорить об одном парне с другим. Да еще о Тарасе! Целых три недели ждать, когда он вернется – тут каждый день проживаешь как год.
– По твоему голосу не скажешь, что просто знакомый.
Молчу, чтобы не продолжать опасную для себя тему. Смотрю в окно – из темноты проглядывают знакомые очертания. Академия! Слава богу! Остается совсем немного: без приключений добраться до нашего корпуса и заснуть в своей кровати.
В машине слышится мелодичный рингтон.
– Я уже сказал, мне нужен новый клининг! Ваш даже пол вымыть толком не может!
– П… прос… – раздается в телефоне голос.
– Мне не нужны ваши извинения, решите проблему. Или этот разговор будет последним.
И снова тишина.
Вот так жестко, без всяких «алло», или «привет», «или я вас слушаю». Даже слова не дал сказать своему собеседнику. Ишь какой! Клининг не справляется!
Сразу вспоминаю маму, и так неприятно на душе становится: вот из-за таких «темных» и страдают нормальные люди, которые работают как проклятые, чтобы прокормить себя и свою семью.
Хотя… может, там и правда накосячили уборщики, а я зря завожусь? Или мне не очень нравится Темный? Вон у него ладони какие ухоженные – пальцы длинные, тонкие, они никогда не знали настоящей физической работы.
Чувствую легкую вибрацию – месседж пришел. Только номер неизвестный. Думаю пару секунд, а потом провожу пальцем по экрану и вздрагиваю. Телефон выскальзывает из рук.
«Привыкай!»
И картинка к подписи. Самое отвратительное и тошнотное, что я видела в жизни. Зажмуриваюсь, но все равно перед моим внутренним взором маячит пошлый коллаж из порно – к голому телу, стоящему на коленях в развратной позе, прилеплена моя голова, а вокруг несколько возбужденных членов. Хватаю телефон дрожащими руками и удаляю сообщение, блокирую номер. Слезы подступают к глазам.
Шумский!
А если он завтра всей академии это покажет?! Найдутся и те, кто решит, что все по-настоящему и это на самом деле я. Что делать? Шумский точно не остановится. Зря я обрадовалась, что Гера с Вэлом отступили, когда…
Стоп!
– Слушай, – поворачиваюсь я к Темному. – Тебе клининг нужен хороший? Да? Хочешь, я… я буду у тебя убираться? Так, что пылинки не найдешь. Я умею, я работала с мамой, и весь дом на мне был… Бесплатно буду у тебя убираться, только… защити меня от Шумского. Ты же знаешь его! И раз Вэл с Герой…
– Не интересует!
Как наотмашь ударил! Сердце разрывается от разочарования. Хотя чего я хотела? Он меня знать не знает и не обязан помогать.
– Свободна!
Смотрю перед собой и вижу через лобовое стекло наш корпус.
Выхожу из машины расстроенная и, не оборачиваясь, плетусь к входу. Мир, да ты радоваться должна, что живой и невредимой вернулась! Какая тебе разница, что тебя послал какой-то незнакомый парень? Да тебе повезло, скорее всего! Не могут хорошего человека бояться такие, как Вэл с Герой. Разве что еще большего отморозка, чем они сами.
В холле светло и пустынно, коменданта нет на месте. Воровато оглядываясь, поднимаюсь на свой этаж. Куртка вся в засохшей грязи, джинсы тоже требуют стирки. Здорово, что у нас прачечная не запирается на ночь. Нужно только подняться к себе, помыться и пойти стирать. Вот такое завершение дня рождения.
Тихонько открываю дверь. Юлька не спит, сидит на кровати, на ее коленях комп. Наверняка чатится со своими или код какой пишет.
– Ты где была? – удивленно осматривает меня, пока я раздеваюсь. – Я уж звонить тебе думала. И чего грязная такая?
– Упала, – говорю ей совершенную правду. – В городе гуляла.
Скрываюсь в ванной, чтобы улизнуть от дальнейших расспросов, прихватив с собой домашние штаны и футболку.
Снова прокручиваю кадр за кадром сегодняшний день. Тарас, стычка с мажорами, незнакомец с крутой тачкой и нервной улыбкой. Темный. А ведь он такой и есть.
А еще Шумский. И его жуткие обещания.
Какой же я была наивной дурехой, когда решила, будто они от меня отцепятся!
В прачечной никого. Ставлю на стирку и сушку на полтора часа. Подсчитываю, сколько времени у меня уйдет на все, и понимаю, что на сон остается совсем немного. А завтра уже понедельник!
Пока стиралка крутится, поднимаюсь в комнату – надо подготовиться к линалу.
Когда захожу, чувствую новый запах. Весенний такой, цветочный.
– Это что? – недоверчиво смотрю на большой букет, который Юлька засовывает в кувшин с водой. – Откуда? Не было же…
– Тебе принесли. Только что, – оборачивается ко мне Шелест. – Сказали поздравить с днем рождения. А я и не знала. Поздравляю.
Механически киваю соседке и подхожу к столу.
Очень красивый и дорогой букет. Я далеко не ботаник, но даже я могу понять, что в букете не банальные розы или хризантемы, а какие-то очень редкие и изысканные цветы. И пахнут так, что я не в силах от них отойти.
– А… а кто? Кто принес?
– Какой-то парень, наверное, курьер. Тут не написано от кого.
Юлька смотрит на меня с любопытством.
Я ничего не отвечаю ей, просто хватаю телефон и пишу капсом «СПАСИБО!!!».
И много-много сердечек в конце.
