Текст книги "Частная Академия (СИ)"

Автор книги: Алина Ланская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 25

В автобусе тепло и кресла удобные. Все в этой вселенной сенатора Баева такое вот уютное, дорогое, комфортное и продуманное. Заботится он о людях. Точнее, о персонале. Это я просто не выспалась – сарказм, вообще-то, не мое. И еще мне жутко страшно; не представляю, что сегодня будет в академии.

Вчера не было сил лазить по чатам, отвечать Шелест, зато сейчас сижу в телефоне:

«Яна Савицкая покинула чат “Перваки на дотации”».

«Лариса Касаткина назначена администратором чата».

Лариса: «Приветики! Я – ваш новый куратор))). Сегодня в 15.00 всем быть на первом этаже вашей общаги».

Закрываю чат с легким злорадством – ровно в три часа дня автобус уезжает из кампуса обратно в жилой комплекс, где живет Баев. И я теперь тоже. Следующий и последний автобус в девять вечера. Так что извини, Лариса, все вопросы к Баеву!

Но ты вряд ли рискнешь их задать!

Ну а Янка… Не знаю, что с ней будет. Но вряд ли кто-то посмеет ослушаться Темного. Скорее всего, Савицкая станет изгоем, из нашей группы ее уже выперли. Долго размышлять о той, кто меня предала, я не хочу. Есть в академии и куда более достойные девчонки. Пишу Шелест:

«Привет, извини, не могла вчера ответить. Ничего я не бросила, еду на пары. Что у вас там случилось?»

Юлька перезванивает через пять минут и так вопит, что приходится прикрывать телефон ладонью.

– Это правда? Ты у Баева теперь что-то типа личной прислуги? – Она взволнованно частит. – Мне Светка вчера сказала, так я не поверила, тут столько слухов про тебя! Типа Баев выкупил тебя у Шумского. Бред, конечно, но я не удивлюсь. Я думала, Стэн всех убьет, когда тебя у него из-под носа увели. У всех, представляешь, у всех отобрал мобильные, велел все удалить! Ну, они же записывали видосы с вписки! Потом выгнал всех мажоров. Иначе, пригрозил, как пацанов, постреляет всех. Но Катюха и Света решили остаться! Они от Шумского узнали, что ты ночевала у Баева. Это не гон?

– Ты можешь тише? Да, я и правда живу теперь… – Запинаюсь, потому что вспоминаю холодные глаза Баева, который говорил, чтобы я не болтала лишнего. – Короче, днем поговорим, ладно? – И сбрасываю звонок.

Механически листаю другие чаты – значит, Шумский еще и сплетни распускает про меня. Хотя чему я удивляюсь! Но сейчас меня это не так парит, как месяц назад. Между мной и Баевым ничего нет, это во-первых, а во-вторых, у нас честная сделка, и в-третьих, клининг, может, и не престижное, но достойное занятие. Никогда не стеснялась, что мама убирается. Все ведь любят чистоту, так чего нос воротить?

Да я бы и на пушечный выстрел не подошла к Темному, и уж тем более никогда бы не оказалась в его пентхаусе, если бы не обстоятельства. Мне нечего стыдиться!

И теперь мне нужно все это объяснить Тарасу. Когда я вчера переписывалась с ним, у меня дрожали руки. Не хватило духа рассказать ему про вписку, про Стэна и про Баева. Поверит ли Тарас, что у меня с Артемом ничего нет и быть не может? Или рассказать, что у Темного есть девушка? Тогда Баев точно мне голову открутит.

А если Тарас от меня отвернется, не поймет… он такой рассудительный, правильный. И ведь предупреждал держаться подальше от Шумского и его дружков.

Тарас как глоток свежего воздуха для меня. Вчера, засыпая, все представляла нашу с ним встречу сегодня, как посмотрю в его добрые голубые глаза, увижу ямочки на щеках, когда он улыбнется…

– Приехали! Выходи давай! Замечталась, что ли?

На меня насмешливо поглядывает женщина лет тридцати. Смущаюсь, бормочу что-то невпопад и выхожу из автобуса. До главного корпуса рукой подать, первая пара начинается через минут пятнадцать, но я усаживаюсь на лавку и терпеливо жду, чтобы зайти в здание последней.

Мимо проносится знакомый «Ягуар». Хочется спрятаться от Баева. Бесит. Вчера мы почти поругались. Какое он имеет право читать мои сообщения?! И еще обвинять, что я Тарасу ничего не сказала. Кто ты вообще такой, чтобы меня осуждать? Самодур и психопат! Наверное, не надо такое говорить о человеке, который реально тебя спас. Не знаю, зачем он это сделал, явно не из человеколюбия, но я все равно должна быть ему благодарна. Должна, вот только не получается. Артем вызывает отторжение, с него хочется сбить спесь. Ведет себя так, будто меня видит насквозь, и я ему поэтому не интересна. Так, мелкая сошка, поломойка. Ладно, что-то я разошлась. Надо успокоиться.

Но как, если надо идти на пары?! Туда, где будут на меня пялиться и шептаться за спиной, а может, и прямо в лицо смеяться?

Убеждаю себя, что это все неважно; я сюда приехала учиться, получить диплом этой академии через четыре года – вот моя цель. А все эти Шумские, Баевы, Инги, Яны, Светы и Кати – они ничего не значат в моей жизни. Ничего!

На меня и правда пялятся, пока иду на механику. Сегодня еще, считай, повезло – ни одной потоковой лекции. Когда захожу в аудиторию, разговоры мгновенно смолкают. На меня с любопытством смотрят двадцать пар глаз. Коротко здороваюсь и сажусь за свободный стол. На переменах хожу исключительно в наушниках, притворяясь, что сильно занята и мне вообще нет ни до кого дела. Юлька пишет, что у них какой-то хакатон* на большой перемене, ей не до меня. Ну и славно. Обедать отправляюсь на улицу, прихватив с собой больше обычного. Нет, я с утра плотно позавтракала в столовой для персонала, но решаю, что теперь буду носить с собой бокс с сэндвичами, потому что непонятно, когда и где удастся поесть в следующий раз. Ко мне никто не подходит в течение дня, с головой ухожу в занятия, меня даже Демьянов сегодня почти похвалил. И все равно не покидает ощущение, что это затишье, что вот-вот грянет.

Парни выжидающе поглядывают на меня, что совсем не улучшает настроения. Тарас с утра не написал ни одного сообщения, уже заканчивается последняя лекция – он наверняка все узнал о вписке!

Когда выхожу из аудитории, под ноги что-то летит. Не успеваю отпрыгнуть – и вот на моих кроссовках лежит какая-то тряпка. Серая и, похоже, грязная. Вытаскиваю из уха наушник и тут же слышу плохо сдерживаемый смех. Рядом стоит компашка – человек пять, двое из нашей группы, троих не знаю. Высокий парень с неприятной ухмылкой смотрит на меня сверху вниз.

– Забирай тряпку, детка. Тебе, говорят, нужнее, а? – Он подходит ближе. Крупный такой кабан, холеный, в дорогом шмоте, явно не на дотации учится. – Видел тебя у Стэна, ты зажгла. Слушай, а может, ты и у меня убираться будешь, а?

Кровь мгновенно приливает к лицу. Началось!

Парень оборачивается на свою компанию, те ржут, но неожиданно стихают, отводят взгляды. Кабан тоже замолкает, кажется, бледнеет. Сжимается прямо на глазах.

– Убери, – раздается за спиной негромкий голос, от звука которого у меня на затылке шевелятся волосы. Но страшно не только мне. Кабан тут же поднимает тряпку у моих ног, пятится, таращась мне за спину. Он смущенно улыбается, как будто сморозил глупую шутку, которая никому не зашла.

Внутри меня все клокочет, чувствую себя униженной. Может, никто меня не будет похищать, как Стэн, но насмешек от таких уродов не избежать. Не каждый же раз Баев будет у меня за спиной стоять!

Оборачиваюсь к Артему, сухо киваю:

– Спасибо.

– Смотрю, ты популярна в академии, – серьезно, без тени иронии произносит Артем. – Знаешь его?

– Нет. Да и какая разница. Как будто он тут такой один.

Баев молчит, рядом никого нет – такое ощущение, что все старательно обходят нас. Мне неловко с Темным, еще и Тарас как сквозь землю провалился. Может, он теперь тоже будет меня избегать?

– Ладно, – после короткой паузы выдает Баев. – Поехали, отвезу тебя домой.

Последняя фраза до меня не доходит, да я вообще забываю, что Артем здесь.

Тарас! Он идет по коридору ко мне! Улыбается и машет мне рукой.

В коридоре нет окон, по обеим сторонам только аудитории, но я вижу, как пространство вокруг заливает солнечным светом. Смеюсь, не сразу замечая удивленного взгляда Баева.

– Что? Что ты, то есть вы… – Смотрю на Артема и возвращаюсь в реальность. Улыбка слетает с моего лица. – Нет, спасибо, я не поеду. Я потом доберусь. Сама. До свидания.

Медленно обхожу Артема, который, кажется, оборачивается мне вслед. Но это все неважно.

– Привет, Тарас!

*Хакатон – (от английского hackathon) «марафон для хакеров». Соревнование, в котором командам нужно за короткое время разработать прототип продукта (например, веб-сервис или мобильное приложение) для решения определенной проблемы, с которой столкнулся бизнес-заказчик.

Глава 26

Неуклюже пытаюсь пригладить волосы, убрать непослушные пряди за ухо. Мне кажется, у меня на голове черт-те что, хотя перед выходом из аудитории я успела глянуть на себя в камеру телефона и вроде все было нормально.

Тарас ни капли не изменился за эти несколько недель – такой же красивый, яркий, он словно светится весь. Интересно почему? Может, он тоже рад, как и я, нашей встрече?

– Привет, Мира! – Тарас улыбается, и я вижу лучики морщинок у его глаз. – Наконец-то!

Подходит почти вплотную и опускает ладони мне на плечи. От его прикосновения становится теплее и почему-то… неуютно. Как будто на нас смотрит кто-то чужой, а то, что происходит между мной и Тарасом, – слишком интимно.

Чуть отступаю и оборачиваюсь. Никого.

– Что-то не так? – хмурится Тарас, и я поспешно стараюсь исправить оплошность:

– Нет-нет, все хорошо. Просто…

Не хочу говорить про Артема, про то, что случилось всего несколько минут назад. Наверное, Тарас это чувствует, поэтому мягко спрашивает:

– Видел, ты с Темным стояла. Он тебя обидел?

– Нет, но давай об этом потом поговорим, ладно? – Ко мне возвращается отличное настроение. – Может, погуляем или посидим где-нибудь, у меня не так много времени, еще нужно… в общем, пойдем, хорошо?

Тарас больше ни о чем не расспрашивает, ведет меня в уютную релакс-зону на третьем этаже. Такие рекреации разбросаны по всей академии – маленькие такие закутки, где могут почилить одновременно три-четыре человека. Здесь пуфы, наушники и пульт от аудиоколонок, стены выкрашены в приятный нежно-зеленый цвет. И полное ощущение безопасности и приватности.

– Решил свои семейные дела, да? – спрашиваю Тараса, а сама украдкой любуюсь им. Красивый и умиротворенный. Он расслабленно вытянул ноги и откинулся на спинку пуфа. Видно, что у этого парня все хорошо. От этого понимания и я становлюсь немного увереннее, что ли.

– Да, вроде все разрулил. Уже не знал, как сбежать. – Он шутливо подмигивает мне. – Соскучился очень. Не думал, что буду так сильно скучать по академии. Точнее, по кое-кому здесь.

Пространство, и без того маленькое, становится совсем крошечным, я почти физически ощущаю дыхание Тараса, хотя он сидит от меня в паре метров. И я не знаю, что ему сказать, как реагировать. А вдруг он совсем не меня имеет в виду?

– А у тебя как? Освоилась в академии или…

Он пытливо смотрит на меня, в его взгляде появляется знакомая серьезность. Вот с таким же взглядом он предупреждал меня держаться подальше от Шумского, а потом уводил из столовой, где Инга унижала Макса.

– Ты знаешь, да? – Опускаю голову, потому что мне страшно смотреть ему в глаза. – Про вписку у Шумского?

В ответ слышу длинный шумный выдох. Мира, приди в себя, ты же знала, что об этом придется поговорить, ты же готовилась! Не тупи!

– Я не думал, что они устроят это посвящение, – после короткой паузы произносит Тарас. – Обычно оно было на второй или третьей неделе сентября, но Стэн решил совместить со своим днем рождения. Урод!

Тарас злится, не скрывает своего раздражения, но его злость направлена не на меня, и это придает мне сил.

– Поверь, я бы тебя предупредил, хотя… к этому сложно подготовиться. Как ты?

В его голосе столько участия и тепла, что у меня к горлу подступает комок. Перед внутренним взором маячит загон, где нас держали, почти наяву я слышу крики толпы, шипение Кати Ларченко. Я знала, что так будет, но не готова снова переживать эти воспоминания рядом с Тарасом.

– Ничего, уже нормально. Я… в общем, не все так страшно оказалось, как начиналось, – нервно смеюсь. – Не знаю, что ты слышал, но…

– Говорят, тебя Баев забрал с вписки, – перебивает Тарас. – Странно, ты не писала, что вы знакомы.

Ни ревности, ни осуждения в голосе парня не улавливаю. Только удивление.

– Долго рассказывать, – пожимаю плечами. – Но если хочешь…

– Если ты сама хочешь, – мягко поправляет меня Тарас. В его глазах я вижу сочувствие.

Я много раз твердила себе, что ни в чем не виновата, что мне нечего стыдиться. Наверное, это самовнушение мне помогает, и я относительно легко рассказываю Тарасу все. И про день рождения в машине Баева, и про то, как попала на вписку. Даже про то, что теперь буду жить в его пентхаусе и что подписала трудовой договор.

Только о цветах на день рождения не упоминаю. Жду, что Тарас сам скажет, но он молчит, а когда начинает говорить, то совсем не про свой подарок.

– Ну ты и попала, м-да… – Он сокрушенно качает головой. – Не в том месте, не в то время, не с теми людьми. Ты знала, что традицию издеваться над умными, но бедными завел Баев? Пока он здесь не учился, такой сегрегации не было.

– В академии мало что происходит без его ведома, да? – И, не дожидаясь кивка Тараса, продолжаю: – Так это он все устроил, да? Сволочь!

– Ну, те, кто платят, всегда недолюбливают тех, кто не платит, Артем просто структурировал и систематизировал это неравенство, – объясняет Тарас. Ему явно не нравится то, что он рассказывает. – Баевы – хозяева здесь, они привыкли, что им должны подчиняться. Кругом их рабы, даже если эти рабы умнее, талантливее, способнее.

– Ужас какой! Почему об этом не пишут в буклетах для абитуриентов?

– Они покупают задешево мозги, потом на них делают миллионы или миллиарды. Много выпускников работают в компаниях сенатора. Их с первого курса нагибают. Без прямого насилия, Темный любит морально ломать людей, чтобы у них не осталось самоуважения, понимаешь?

– Угу.

– Как он к тебе относится? – негромко спрашивает Тарас. – Раньше каждые полгода менял обслугу, с ним мало кто выдерживал.

– А ты откуда знаешь? Вы с ним хорошо знакомы?

Мне кажется, я задала вопрос, на который Тарас отвечать не хочет. Он нервно барабанит пальцами по своему колену, но в конце концов все же объясняет:

– Мой отец всю жизнь до самой смерти работал на сенатора Баева. Я неплохо знаю эту семью. Так что Темный…

– Точно не самый приятный парень на свете, – усмехаюсь я. – Но мы мало общались после того, как он привез меня. Он обещал защитить меня от Шумского…

– Значит, так и будет. Стэн не попрет против Баева, ты в безопасности. Не принимай на себя придирки Артема, но старайся его не раздражать.

Похоже, Тарас не возражает, что я буду жить в доме другого парня. И я даже не знаю, как на это реагировать. Наверное, я все-таки иного ждала, но чего? Я же хотела, чтобы Тарас все понял правильно и не отвернулся от меня. Так вроде и происходит, но все равно в груди что-то больно царапает.

– Просто делай, что обещала, и не попадайся ему на глаза, – продолжает давать советы Тарас. – Приставать к тебе он никогда не станет, за это можешь не волноваться.

– Почему это? – перебиваю Тараса. Нет, я рада, конечно, и сама чувствую, что не интересую Баева, но откуда такая уверенность?!

Тарас вдруг встает и пододвигает ко мне свой пуф, садится рядом и берет мою руку в свою. Не выдергиваю ладонь, но и не заостряю внимание на ощущениях. Меня почему-то больше интересует ответ на мой вопрос.

– Дело не в тебе, ты очень красивая, Мира. Ты такая… увидишь один раз и уже не забудешь. Но Баеву не интересны отношения с нормальными девушками. Ладно, ты все равно узнаешь, раз живешь в пентхаусе. Он спит только с элитными эскортницами. Так что тебе ничего не грозит с Баевым. А вот я задолжал тебе настоящее свидание и очень хочу вернуть долг.

Глава 27

Мы выходим из корпуса и гуляем по огромной территории кампуса. Тарас берет меня за руку и не выпускает ее всю нашу прогулку. Мимо проходят студенты, кто-то с удивлением оборачивается на нас, кто-то здоровается с Тарасом, но большинству до нас нет никакого дела. И это радует.

Я так ждала нашу встречу, переживала, как она пройдет. Ничего ужасного не случилось, наоборот – все просто супер, я ему нравлюсь, Тарас открыто это признал, позвал на свидание, понял мою ситуацию с Шумским и Темным. Но я почему-то облегченно выдыхаю, когда сажусь в автобус, чтобы вернуться в пентхаус. Одна, без Тараса, разумеется.

Мысли мгновенно уносятся вперед – с сожалением смотрю на часы. У меня сегодня уборка, Филипп говорил, что каждый день, а еще столько всего назадавали! Мне бы в читалку, да куда там! К тому же есть хочется! Вспоминаю про бокс с сэндвичем и быстро уминаю его прямо в автобусе. Рядом пожилая женщина в старомодном берете с любопытством меня разглядывает.

– Так это ты у хозяина убираешься теперь, что ль? – спрашивает она. – Одна?

– Я в пентхаусе… а почему «у хозяина»?

– Так все здание это его! В смысле – Баевых. На каждом этаже по две квартиры, там разные шишки столичные живут, когда к нам приезжают, да и не только. Сенатор этот дом строил, ну и для себя отгрохал хоромы двухэтажные. Теперь его наследник в них живет.

Нервно улыбаюсь. Да уж, можно было и самой догадаться.

– А здесь есть хоть что-то, что не принадлежит сенатору и его семье?

– Не-а, – спокойно произносит женщина. – Все их вокруг. Жалко мне тебя, девонька, наплачешься ты еще с ним.

Даже не уточняю, про кого она. И так понятно.

– Как ты вообще здесь оказалась-то? – Женщина словоохотлива, мне это нравится. Может, расскажет что-то полезное. – Ты ж студентка? У хозяина дольше, чем на два-три месяца, никто не задерживается. Сначала наши у него убирались – не понравилось, потом из города к нему ездили. И тоже выгнал! Он как летом уехал, мы все перекрестились на радостях, так вон оно, вернулся!

– А что именно не нравится Артему? – Решаю направить разговор в нужное мне русло. – Пентхаус стерильно чистый, я вчера когда сливала из пылесоса…

– Ты не глупи, – перебивает женщина. – Ты пойди к Филиппу, и пусть он тебе роботов-пылесосов выдаст. И не тряпками протирай – есть же пылесосы и для мягкой мебели и для дерева, с антиквариатом там сложнее, так он же только на первом этаже, а второй – Артем под себя переделал…

Из автобуса выхожу с четким планом действий. Мне нужно не просто выжить в этой академии, но и получить лучшее образование. И если у кого-то паранойя насчет чистоты, то я и с этим справлюсь!

По пути просматриваю короткий ролик, который прислала мама. До аварии никогда не думала, что могу плакать при виде того, как папа делает упражнения, лежа в кровати. Он сильный, самый сильный человек на свете. Он справится! Он снова будет ходить. А я никогда его не подведу. Вечером обязательно позвоню домой; придется врать, но правду о том, где я теперь живу и чем мне приходится заниматься, я им не скажу.

– Девушка! – Меня окликает мужской голос, и я наконец отрываю взгляд от мобильного. – Вам разве сюда?

На меня выразительно смотрит швейцар. И тут до меня доходит. Ну, конечно, я же подошла к главному красивому входу, а не к тому, что за углом, для персонала.

– Нет, не сюда, – пожимаю плечами. – Ошиблась.

Меня не коробит вот такое разделение людей. Наверное, мое самолюбие повернуто в другую сторону. Я не считаю себя хуже тех, кто заходит в дом с парадного входа, не стремлюсь стать такой, как они. И вообще наш дом намного уютнее и человечнее, что ли, чем роскошный пентхаус Баева.

Нахожу Филиппа – администратор отдает распоряжения двум мужчинам в униформе. Терпеливо жду, когда он освободиться, а потом вежливо, но без мольбы в голосе прошу его о помощи.

– Не думаю, что Артем Александрович согласится. – Филипп смотрит на меня недоверчиво, а в его глазах я читаю: «Не думаю, что тебе это поможет, девочка». – Этот дом оснащен самой современной техникой, конечно, у нас есть то, что вы просите. Но Артем Александрович не давал таких распоряжений.

– Вряд ли он будет вникать в такие мелочи. Моя задача – чтобы было максимально чисто. Разве для этого нельзя использовать все подручные средства?

Администратор колеблется, но потом нехотя соглашается, когда я прозрачно намекаю, что сама поговорю с Артемом Александровичем.

Победа! И не такая уж и маленькая. Но долго радоваться ей мне не дают. Едва захожу в свою комнату, как тут же получаю сообщение с незнакомого номера:

«Иди на веранду».

Первая мысль и правда пойти, а вот вторая… Неспешно переодеваюсь в тесную униформу, ругая себя за то, что забыла у Филиппа попросить другую. И только после этого иду в гостиную.

На веранде я ни разу не была, огромные окна с плотными шторами и тюлью закрывали ее от меня во время уборки. Зато сейчас вижу раздвинутые шторы и стеклянную дверь. Баева нигде нет.

Дверь бесшумно отъезжает в сторону, едва я ее касаюсь рукой. Делаю шаг и оказываюсь на… улице. Но мне почему-то совсем не холодно.

– Как же красиво!

Вид с веранды обалденный – желтые кроны деревьев и ярко-синее небо без единого облачка! И никаких труб, серых старых зданий или свалок. Но больше всего поражает даже не красивый пейзаж. Почти напротив меня, заслоняя часть обзора, растет гигантская голубая ель! Нет, не на веранде, но ель почти касается ветками здания. Невероятно!

– Нравится? – Глубокий спокойный голос Артема заставляет меня испуганно сжаться. Я так засмотрелась на красоту вокруг, что позабыла обо всем. А Баев между тем сидел в плетеном кресле и наблюдал за мной.

– Да, очень… очень красиво! – сглатывая волнение, признаю я. – Не думала, что ель может вот так расти… она ведь настоящая?

– Если здесь так красиво, то почему так грязно, Мирослава?

Он прав: под ногами даже листья валяются опавшие, не говоря уже о пыли и грязи на столе. Веранда очень большая, метров двадцать в длину. Зато теперь я понимаю, почему не мерзну – здесь стоят электрические обогреватели, которые тоже надо бы промыть.

– Я… я не знала, как сюда попасть, поэтому вчера и пропустила.

Артем медленно поднимается с кресла и идет ко мне. Он одет в ту же одежду, что я видела на нем в академии, – темные прямые брюки и светло-голубой вязаный свитер. Красивый парень, только от него сразу чувствуешь холод, он не Тарас, с которым мне тепло и спокойно. Баев как ледяная волна цунами – накроет тебя с головой, не даст даже глотнуть воздуха. Без шансов на спасение.

– Теперь знаешь. – Баев стоит близко, и от него снова пахнет морем. – Убирайся! Платье можешь не менять, мне нравится.

Последние слова он произносит, уже выходя из веранды. Кто-то явно не в настроении даже для своего невыносимого характера. Но и спорить с Баевым не собираюсь – мне столько всего задали, что дай бог часам к трем ночи управлюсь. Поэтому быстро спускаюсь к Филиппу, чтобы через пятнадцать минут быть на веранде во всеоружии. Если не глазеть на красоту – а пока веранда самое клевое место в этом дворце, – то за час я уберусь. На деревянном полу хозяйничает робот-пылесос, я тряпками вытираю поверхности. Веранда открытая, здесь объективно сложно поддерживать стерильную чистоту, к которой привык Артем.

Овальный стол, несколько массивных кресел, диван и обогреватели. Интересно, как здесь зимой? Ну, если доживу, то узнаю! Платье ему мое нравится, сволочь!

Пол намного чище выглядит, но надо еще промыть его хорошенько. Когда, наконец, заканчиваю, чуть не сталкиваюсь нос к носу с Артемом.

– Можете проверять работу, – не сдерживаясь, цежу. Я голодная, уставшая и злая. И тут же себя ругаю – вдруг заставит перемывать все.

– Кочет – не лучшая для тебя компания. Тебе не нужно с ним общаться. – Артем выдает совсем не то, что я думала услышать. Поэтому сначала даже теряюсь.

– Кочет? Это… про Тараса?

– Его фамилия Кочетов. – В глазах Баева презрение. – Это ведь с ним ты разговаривала, когда я тебя подобрал на дороге? Поверь, он не твой вариант.

Рядом со мной стоит тележка, в ней немало грязных тряпок, и как же я хочу запустить хотя бы одну в эту смазливую самоуверенную морду!

– Вообще-то, это мое дело, с кем общаться. – Пожалуй, это самая вежливая фраза, которую я могу из себя выдавить.

– В свободное от работы время, разумеется. – Артем одаривает меня неприятной улыбкой. Не понимаю, за что он на меня взъелся. – Я тебя предупредил, но ты умные советы не ценишь. Иди к себе, на сегодня свободна.

Вот же гад!

Когда тащу тележку к черному выходу, вижу, как навстречу мне идет красивая длинноногая шатенка с короткой стрижкой. И я точно знаю, что это не девушка Баева, хотя она проведет, наверное, с ним всю ночь. И он еще мне смеет что-то про Тараса говорить?!