Текст книги "Небо в огне (СИ)"

Автор книги: Алексей Ковригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7
Есть упоение в бою…

«Подлодки и аэропланы портят всю поэзию войны.»

(А. В. Колчак)

Президентский кортеж сорвался с места и стремительно умчался в направлении столицы. Оружейники с механиками занялись нашими самолётами, а Сен-Жак ушёл в диспетчерский пункт, рассчитывая получить разъяснения по телефону. Хотя, вот что он там выяснит, а главное у кого? Подполковник Луна сейчас находится в Овьедо и оттуда руководит авиацией всего Северного Фронта. Но вот благодаря его «руководству», в Стране Басков на сегодняшний день, кроме эскадрильи «Корсаров» самолётов уже вообще не осталось. Раньше-то вся информация по текущей обстановке, та что касалась «Бискайского авиакрыла», доводилась сразу на «Бильбо-один» и в штаб командования в Бильбао. А затем дублировалась в Виторию-Гастейс. Но вот кто и кому сейчас докладывать станет? Это ещё вопрос. Вся ранее отработанная «информационная логистика» напрочь сломалась. Но вот так оно и бывает, когда всего лишь одно необдуманное и поспешное решение разом рушит тщательно отработанную схему. Как выкручиваться станем? Да как обычно. Жить захочешь…

Смотрю на столпившихся возле курилки лётчиков и не замечаю на их лицах никакого волнения или тревоги. Курят свои папиросы и травят анекдоты, весело смеются. Словно им предстоит не очередной вылет на боевое задание, но всего лишь лёгкая прогулка. Мне бы такое вот самообладание! Впрочем, тоже не очень-то опасаюсь предстоящего вылета. Воздушного боя не жду, да и с кем? Те два «Ньюпора» что остались у Наварры вряд ли рискнут нас атаковать, даже если мы встретимся в воздухе. Это скорее им стоит избегать встречи с нами. Единственное опасение у меня вызывают только зенитки противника и вот они действительно могут для нас оказаться «крепким орешком», но все мосты, так или иначе, всё равно придётся бомбить. Разрушение переправ и нарушение дорожной логистики наша первоочередная цель на сегодняшний день. В связи с полным отсутствием нашей бомбардировочной авиации и воздушных целей для «Корсаров», штурмовые возможности «Девуатинов» вдруг неожиданно вышли на передний план. Ещё совсем недавно возможность истребителей наносить бомбовые удары по наземным целям противника я считал просто всего лишь ещё одной «дополнительной опцией» наших самолётов, однако вон как оно получилось, и для «Корсаров» на сегодняшний день, это чуть ли не самая необходимая «функция» оказалась. Среди курильщиков замечаю и наших «лётчиков-залётчиков», Ива Дюссо и Роберта Латера. Стоят, заливисто хохочут над очередным анекдотом и смолят папироски. И это почему-то начинает меня раздражать. Не сам факт курения, а такое вот беспечное поведение пилотов, словно им всё нипочём и они в полном своём праве.

– «Игрок» и «Мотылёк»! А вы-то что тут делаете? Немедленно отправляйтесь в распоряжение Пабло Гарсия. Думаю наш механик найдёт применение для ещё двух «безлошадных» бездельников. После вылета эскадрильи вместе со своими техниками приступите к демонтажу двигателей на своих самолётах, но пока что помогайте готовить наши самолёты к боевому вылету. Заодно вспомните как это делается и на своей шкуре прочувствуете «все тяготы и лишения воинской службы». И без разговоров, выполняйте! – смотрю вслед понуро уходящим парням и у меня прямо-таки «зудится», чтоб ещё не дать им напоследок «вдохновляющего и ускоряющего» пенделя.

Но понимаю, что особой вины лётчиков в том, что они сегодня остались «безлошадными», в общем-то и нет. Это опять моя личная недоработка. Мне давно бы уже пора «закрутить гайки» и подтянуть дисциплину в эскадрильи, но всё как-то «стесняюсь». Однако вот прямо с сегодняшнего дня начинать «жить по уставу» нам видимо всё-таки всё равно придётся. Хватит уж этого панибратства, когда приказ своего командира лётчики вначале начинают обсуждать, вместо того чтоб тут же выполнять его «бегом и с песней». Этак вскоре и всю нашу эскадрилью можно будет «безлошадной» оставить, при таком-то вот наплевательском отношении к моим приказам. Окидываю хмурым взглядом притихших лётчиков.

– Хватит травить свои организмы, шагайте к штабу на постановку задачи! – и пилоты торопливо побросав окурки в урну спешат за мной к зданию аэропорта.

Ну как аэропорта? Настоящий аэропорт видел здесь только в своём времени, но сейчас это небольшое административное здание в два этажа и размером пять на десять метров, неподалёку от взлётной полосы. Рядом стоит ремонтный ангар, а чуть в отдалении и в стороне от него, находятся закопанные в землю большие цистерны под авиатопливо и ещё дальше, наособицу, недавно вырытое бомбохранилище. На первом этаже этого здания располагались какие-то технические помещения, одно из которых мы заняли под комнату для совещаний, а второе под столовую для личного состава. Здесь кухни у нас нет и пищу в термосах привозят из города. Но мы непривередливые и ситуацию понимаем. Вот на втором этаже «аэропорта» собственно и находится вотчина Сен-Жака, наш командно-диспетчерский пункт, а заодно и временный штаб эскадрильи. Просторная комната площадью в двадцать квадратных метров с широкими оконными проёмами на все четыре стороны. На крыше «вышки» установлена высокая ажурная металлическая конструкция радиоантенны, а в самом помещении КДП пара столов с телефоном и радиостанцией. Как говорится, «простенько, но со вкусом». Привычно 'позвённо’рассаживаемся за столами, а к нам по лестнице уже спускается капитан Сен-Жак. Однако его озабоченный и задумчивый вид свидетельствует о том, что новости у него явно неутешительные.

– Команданте и господа пилоты, ничем хорошим порадовать вас не смогу. Никакая авиаразведка по вполне понятным причинам не проводилась и точных данных о наступающем противнике, как вы понимаете, у нас тоже никаких нет. На этот час известно только одно, Наварра наступает сразу по четырём направлениям. Первое: – Атака из района посёлка Вера-де-Бидасоа вдоль левого берега реки на город Ирун. Второе направление, это на Сан-Себастьян, по автомобильной дороге из Памплоны на городок Берастеги. Но к этому часу, скорее всего, он уже занят мятежными войсками. Так же, как и шахтёрский посёлок Идьясабаль, ранее прикрывавший третье направление на город Беасайн и блокировавший всё передвижение в сторону Бильбао из Памплоны через город Альсасуа. И, кстати, из этого же города в направлении на Виторию-Гастейс сейчас также выдвигаются несколько вражеских батальонов пехоты при поддержке бронеавтомобилей, что позволяет штабу считать это четвёртым направлением атаки мятежников, а город Альсасуа – опорным пунктом сбора и развёртывания восточной группировки противника. – наш начштаба переводит дух и продолжает:

– По сведениям армейской разведки, на сегодняшний день под началом командующего вооружёнными силами провинции Наварра генерала Мола находится сорок пять – пятьдесят полнокровных батальонов пехоты. Коме того, от десяти до пятнадцати дивизионов французских пушек «Канон» и, по неподтверждённым данным, две батареи зенитных орудий «Бофорс» в транспортном исполнении помимо одного-двух десятков зениток стационарно прикрывающих аэродромы, крупные населённые пункты и сам город Памплону. А также полтора-два десятка бронеавтомобилей «Бильбао». Из авиации у мятежников остались только два «Ньюпор-Деляж» NiD 52, о другом вооружении сведений нет. На этом у меня всё, но добавлю, что никаких точных распоряжений насчёт того, чем же конкретно сейчас заниматься нашей эскадрильи, из штаба командования пока не поступало. Всё оставлено на наше усмотрение. На мой взгляд, в настоящий момент в штабе командования просто все в некоторой растерянности и заняты только соображениями по укреплению позиций перед Виторией-Гастейс, но дать точные указания по применению авиации сейчас никто не в состоянии. Поступило только одно общее распоряжение. Приложить все силы и возможности нашей эскадрильи для немедленной авиаразведки всех выявленных направлений вражеского наступления. А затем, в зависимости от полученных результатов разведки, предпринять все необходимые меры для немедленного отражения наступления противника, выбирая приоритетные цели для атаки уже по своему выбору. Господа пилоты… у кого есть какие-либо соображения по этому поводу? Жду ваших предложений.

– Да что тут думать-то? От нашего аэродрома до города Альсасуа напрямую чуть более сорока километров. Всего за каких-нибудь восемь-десять часов форсированного марша мятежники смогут подойти уже к стенам Витории-Гастейс! Надо немедленно вылетать на бомбардировку противника. Мы смогли разгромить врага в предполье возле форта у моста через реку Садорра, сможем разбить их и здесь! – Анри Розе даже со стула вскочил от переполнявшего его возбуждения.

Судя по переглядыванию лётчиков и тем одобряющим репликам, что от них слышу, с позицией моего друга согласно большинство присутствующих, но далеко не все. Например «наши ветераны» как-то вот не спешат высказывать своё мнение. Они-то понимают, что самое первое решение, но принятое на эмоциях, не всегда бывает самым оптимальным. Наконец Порфёненко не выдерживает:

– Михаил Григорьевич, а ты чего отмалчиваешься? Давай высказывайся, не томи уже! – усмехаюсь, встаю со стула и взглянув на часы понимаю, что как минимум минут тридцать-сорок до вылета у нас ещё есть. А раз так, то маленький «ликбез» провести могу, время пока позволяет.

– Ну, во-первых. «Корсары» разгромили всего лишь одну из авиагрупп Бургоса, с этим я не спорю. Однако наступление мятежников остановили не мы, а пехотные части республиканцев. Мы только помогли им сорвать самую первую атаку, но наш противник вскоре оклемается, залижет раны и проведя переформировку, если не завтра, так послезавтра, вновь попытается перейти в наступление. Говорить здесь и сейчас о полном и безоговорочном разгроме мятежных частей Бургоса как-то преждевременно. Об этом явственно свидетельствует и сегодняшнее наступление Навары. Также напомню: – генерал Эмилио Мола является опытным военачальником, неплохим стратегом и тактиком. Скорее всего он уже учёл вчерашний неудачный опыт наступления Бургоса на Алаву и внёс в свои планы необходимые изменения. Уверен, он также в курсе того, что вчера в Стране Басков объявлена всеобщая мобилизация, а к столице автономии в данный момент стягиваются подкрепления со всей провинции, но которые в случае необходимости совсем несложно и недолго перебросить на подмогу в город Бильбао. Я не знаю, отчего генерал на сутки задержал своё выступление, но вот это явно также неспроста. Он вообще-то никогда не делает ничего необдуманного. Однако, сегодня ему, как воздух, необходима быстрая и убедительная победа, но не затяжные бои с сомнительными шансами на успех. Поэтому считаю, что все эти его демонстративные атаки на Виторию-Гастейс и Бильбао, всего лишь отвлекающий маневр. С целью стянуть и сковать все силы республиканцев на этом участке фронта и не допустить их быстрой переброски туда, где они вскоре могут нам понадобиться на самом деле. – и заметив недоумение на лицах поясняю:

– Я считаю, что настоящей целью сегодняшнего наступление является захват городов Ирун и Сан-Себастьян. Захватив Ирун, Мола заблокирует сухопутную границу с Францией, и тот тонкий ручеёк продовольствия, что поступает на север по гуманитарной линии Лиги Наций разом иссякнет. Кроме того, богатые рыболовные промыслы Бискайского залива, с которых сегодня кормится население всего побережья, также перейдут под полный контроль мятежного генерала. А все гуманитарные поставки продовольствия, что идут по линии красного креста, вместе с рыбной продукцией будут немедленно перенаправлены в Наварру. Однако это же самое касается и Сан-Себастьяна, в окрестностях которого находятся вторые по величине рыболовные угодья Бискайского залива. Вы сами видите, что с сельским хозяйством в Стране Басков далеко не всё обстоит благополучно. Да здесь просто нет богатых и удобных для посева пашен. Но если рыба на столе у населения Эускади ещё в изобилии, а мясо худо-бедно, но тоже есть и даже виноград вызревает, то вот с зерном настоящая беда. Перекрой в Страну Басков поставки пшеницы и муки, убери рыбу из рациона, и через год народ сам с голода начнёт умирать. Но это лишь экономическая составляющая плана генерала. Не менее важна и его политическая компонента. Отрезав Басконию от дружественной нам Францией, генерал Мола тем самым лишает Страну Басков всяческой подпитки со стороны потока добровольцев, прибывающих к нам через сухопутную границу. Так же, как и беженцев лишит возможности беспрепятственно покинуть этот негостеприимный край. Но у этого хитроумного плана есть ещё и третий аспект. И вот он-то уже напрямую касается наших французских друзей. Да-да! И нечего смотреть на меня так удивлённо, я вовсе не оговорился. Просто вспомните школьную географию, мысленно взгляните на карту горячо любимой Франции, и припомните своих соседей. Вас таки там сегодня ничего не настораживает? – насмешливо усмехаюсь и продолжаю «нагнетать и усугублять», давя на психику своих «французских товарищей»:

– На востоке лежит крайне обозлённая на вашу страну нацистская Германия. Уверен, ваши политики это также неплохо понимают, иначе бы не стали тратить такие огромные средства на перевооружение французской армии. На юге ваших границ бывший союзник по Антанте, но до этого цинично предавший своих партнёров по Тройственному союзу. Что в первой, что во второй стране, к власти пришли диктаторские режимы, уже практически окончательно уничтожив все те свободы, что декларирует ваша Франция. Если и с запада вас подопрёт ещё один фашистский диктатор, то куда бежать-то станете? Или вы на самом деле действительно считаете, что имея самую сильную на сегодняшний день сухопутную армию на континенте, Франция сможет в одиночку противостоять сразу трём диктаторам? Сомневаюсь. К тому же вы сами мне говорили, что и во Франции сегодня очень сильны профашистские настроения. Но если у вас на следующих парламентских выборах фашисты не победят честным путём, так они вполне вероятно могут позвать к себе на помощь Гитлера или Муссолини, но может быть, что и к Санхурхо обратятся. Так что, здесь и сейчас вы сражаетесь не столько за свободу для испанского народа, но вполне возможно, что и за будущую свободу от фашистской диктатуры для своей милой родины. – перевожу дыхание и взмахом руки, как бы подводя черту под вышесказанным, вновь возвращаюсь к предмету обсуждения.

– Но это всё «лирическое отступление» и оно относится к возможному будущему. Что же касается дня сегодняшнего, то считаю, что генерал Мола пойдёт по наиболее прагматичному пути. Захват Берастеги открывает ему прямой и заманчивый путь на Вильябону и далее на север, к Бискайскому заливу и Сан-Себастьяну. Но тогда у него в тылу останется республиканская Толоса, что определённо несёт угрозу его коммуникациям из-за возможного удара в тыл наступающим. Скорее всего, от Берастеги генерал Мола повернёт на запад, чтоб купировать эту угрозу в корне. Тем более, что рельеф этой местность вполне ему позволяет применить полевые пушки и зенитные «Бофорсы», установив их на возвышенностях на прямую наводку по городу. Но вот на той дороге, что идёт вдоль русла реки Бидасоа, это сделать довольно проблематично из-за её крутых поворотов и коротких прямых участков. Вы сами это видели во время воздушного патрулирования. Однако наступление на Сан-Себастьян, это задача отнюдь не одного дня или одной недели. Всё-таки баски на пути к морю успели выстроить неплохую защиту и без бомбардировщиков эти форты взять будет не так-то просто. Но вот расстояние от посёлка Вера-де-Бидасоа до приграничного с Францией городка Ирун, по дороге составляет чуть более полутора десятков километров и всего лишь один, но решительный бросок, смог бы принести мятежникам быструю победу.

Но тут на стороне басков, как бы странно это не прозвучало, играет рельеф местности и география. По руслу реки Бидасоа проходит государственная граница между Испанией и Францией. Так что, просто взять и перейти на правый берег реки, обойдя укрепления республиканцев, мятежники не смогут. Так как это неизбежно вызовет международный скандал, а возможно и прямое участие Франции в конфликте на стороне республиканцев. Но и те укрепления, что баски уже устроили прямо на дороге ведущей к Ируну всего в трёх километрах от границы с Наваррой, обойти по крутым холмам и предгорьям тоже не так-то просто. Мятежникам остаётся только одно, «атака в лоб». Но у шахтёров в загашнике хранится столько динамита, сколько «у деревенского дурочка махорки в карманах». Не мудрствуя лукаво, республиканцы взяли… да и взорвали дорогу! Получился ров шириной в четыре метра и глубиной в два. Наверное шахтёрам на большее «махорки» не хватило. Но так им большего уже и не надо. Перед самым рвом, в рост человека ровными рядами уложили штабели из мешков набитых щебнем, устроив таким образом импровизированную баррикаду для укрытия защитников. В этом месте ширина трассы вместе с её обочинами не превышает шести-семи метров и с одной стороны её ограничивает практически отвесная скальная стенка в восемь-девять метров высотой, а с другой не менее крутой обрыв берега реки и «катится» по этому косогору тоже не менее десяти метров. – в горле пересохло, оглядываю стол в поисках стакана с водой и не нахожу, а надо бы!

– У нас, у русских, есть поговорка «не ходи по косогору, сапоги стопчешь!» Вот и тут не пройти и не обойти. Вдоль реки по берегу узенькая тропинка, по которой только рыбакам да туристам ходить, а по вершинам обойти эту «засеку» по силам разве что только козам да горным егерям, которых у генерала нет. И нечего тут лыбиться, я имею в виду егерей, а не коз. Но да что толку от егерей? Все тропы хорошо известны и давно находятся под контролем. Много оружия по горам на себе не унесёшь и патронов разве что на один хороший бой хватит, но что потом? Вновь возвращаться назад? Тогда для чего вообще куда-то ходить? Тут опять необходимы бомбардировщики, которых у Молы на сегодняшний день нет и в помине, а от истребителей толку будет мало, если, конечно, это не наши «Корсары». – окончание монолога вызывает на лицах моих боевых товарищей ухмылки и понимающие улыбки.

– В сегодняшнем бою наше второе звено потеряло сразу двоих своих ведомых. На время необходимое для замены авиадвигателей Анри Розе временно закреплён ведомым к командиру звена капитану Порфёненко. По этой же причине, во второе звено переходит вторая пара первого звена, но также временно. Мы с Уолтером остаёмся вдвоём, но уж как-нибудь эту потерю переживём. Однако, господа! Рекомендую всем вам запомнить на будущее. Если во время боя на вас вдруг нападёт «внезапная глухота», или вы начнёте мои приказы интерпретировать по своему усмотрению, или не исполнять их в точности… то больше предупреждений не ждите. С таким пилотом контракт будет аннулирован сразу после боя и никакие оправдания в расчёт приняты не будут. Мне, здесь и сейчас, нужны исправные самолёты и адекватные лётчики, но не ремонтная авиабаза или кружок интеллектуальных анархистов. Надеюсь, что вы меня услышали, поняли и больше к обсуждению этого вопроса дисциплины мы возвращаться не станем. – взмахом руки прерываю начавшиеся шепотки.

– Теперь то, что касается нашего сегодняшнего полётного задания. У меня есть полный карт-бланш на принятие решения и я его уже принял. Свой первый вылет на разведку боем мы совершим курсом на северо-восток в направлении посёлка Вера-де-Бидасоа. Мне ранее доводилось летать по этому маршруту, пока не получил от подполковника Луна основательный разнос «за хулиганство и провокационные» полёты. Если верить моему курвиметру, расстояние от Витории-Гастейс до нашей цели составляет девяносто три километра. Но учитывая неизбежные погрешности на картах и снос самолётов по ветру, будем считать, что нам до цели не более ста километров. Это менее трети часа полёта при скорости триста пятьдесят километров в час. Всё-таки побережём наши моторы и насиловать их не станем, им и так за эти два дня досталось по полной программе. Весь наш маршрут пройдёт над крутыми холмами предгорий не превышающими шести-семи сотен метров, поэтому высоту полёта для эскадрильи устанавливаю в восемьсот метров. И по нашему курсу с левого фланга останется Толоса. Но специально к городку мы приближаться не станем, пройдём от него в десяти километрах южнее. Однако на подходы к нему всё-таки взглянем, может что там и увидим. Надеюсь, что нас самих на фоне горных гребней Айскори раньше времени не заметят, всё-таки там высота от километра до полутора. Будем надеяться, что камуфляж наших самолётов скроет нас от недобрых взглядов врага. Недолетая до Вера-де-Бидасоа шести километров, в районе шахтёрского посёлка Лесака снижаемся и расходимся. Второе и третье звено уходят направо, на дорогу Памплона – Ирун и над ней на скорости атакуют оба моста через реку Бидасоа. Сейчас, в условиях засухи, эту реку «и курица вброд перейдёт», но вот берега у неё крутые, так что разрушение мостов свою роль сыграет. Но если вдруг заметите машины и коней с повозками, то их также необходимо уничтожить и надеюсь, что это вам всем понятно? – смотрю на «Ковбоя» и тот, огорчённо вздохнув, согласно мне кивает в ответ.

– Ранее у мостов зениток я не замечал, однако всё могло уже измениться. Так что проявляйте разумную осторожность. Если вдруг появились зенитные установки, то уничтожайте их в первую очередь, а затем уже бомбите мосты. Старшим в авиагруппе назначен капитан Порфёненко. Надеюсь долго вы там не задержитесь. Затем выходите на трассу Памплона – Ирун и следуете вдоль неё. Но напоминаю вам ещё раз, по руслу реки проходит граница, поэтому пролёт над ней категорически запрещаю. Иначе от претензий со стороны французских властей не отбрешемся. Высота холмов левого берега колеблется от трёхсот до шестисот метров. Так что вам придётся «покататься на русских горках». Если вдруг заметите на дороге любое передвижение войск противника, то по возможности врага обстрелять, а лучше вообще уничтожить. Но скорее всего они сейчас уже штурмуют пригороды Ируна, так что и мы с вылетом эскадрильи задерживаться не станем. Моя пара от посёлка Лесака сразу уходит влево на север. Наша цель, это мост на дороге через речку Эндара, приток Бидасоа. Затем вдоль дороги следуем к городу с целью разведки. В эфире сохранять полное радиомолчание и слушать только меня и «Циркача». Всем всё понятно? Если нет вопросов, вам пять минут на перекур и по машинам! – пилоты споро покидают штабную комнату и спешат в курилку, но я немного задерживаюсь и мы с Шарлем в течение несколько минут обсуждаем вопрос экстренной замены авиадвигателей.

Решаем провести «перемоторивание» на месте, благо ремонтный ангар оборудован всем необходимым. А свободных рук для этого у нас хватает в избытке. Негодные моторы Сен-Жак отвезёт на наш «Бильбо-два», взамен доставит новые. Опыт установки двигателей у нас есть, так что справимся. Эх, вот как же не ко времени нам весь этот «внеплановый ремонт»! Но время за обсуждением наших проблем пролетает стремительно и вскоре Пабло докладывает, что эскадрилья к вылету готова. А раз так, то… «от винта!» Взлетает зелёная стартовая ракета, эскадрилья дружно взмывает в небо и мы следуем к своей цели. На подлёте к посёлку вся дорога идущая из Памплоны просматривается достаточно хорошо, но вот какого-либо движения по ней мы не наблюдаем. Вот же чёрт! Похоже, что войска мятежников уже успели по ней проследовать, но вот где они находятся, нам сейчас и предстоит выяснить. Даю команду на роспуск эскадрильи и наблюдаю как два звена «Корсаров» стремительно набирая скорость проносятся над самой дорогой в сторону посёлка Вера-де-Бидасоа. Что ж, нам с Уолтером тоже пора! Закладываю левый вираж и «перепрыгиваю» через холм на своём пути. Впрочем, дальше нам можно уже не скрываться и в складках местности не прятаться. Всё равно никто ничего предпринять уже не успеет, до моста через Эндару остаётся не более шести километров. Всего одна минута стремительного полёта, очередной холм… и мы с Уолтером «вываливаемся» прямо на луговину перед «нашим» мостом.

На мгновение замираю, ошеломлённо оценивая открывшуюся передо мной перспективу. Но так и есть от чего мне «ошеломиться»! Прямо перед мостом, на обочине дороги, в готовности к движению замерло не менее двух пехотных батальонов противника. Если сам мост свободен от войск, то сразу за ним и дальше, насколько могу видеть, тоже застыли пехотные колонны. А всего в двухстах метрах от моста, неподалёку от трассы, на лугу у реки установлены две большие армейские палатки, с поднятыми по случаю жары пологами. И возле них стоят два легковых автомобиля и грузовичок. Вот так удача! Неужели полевой штаб? И рядом нет ни одной зенитной пушки или даже самого завалящего зенитного пулемёта? Ну, что ж! Такая вот непростительная беспечность должна быть в обязательном порядке наказана, причём незамедлительно!

– Уолтер, обе свои бомбы сбросишь только на палатки! По пехоте работаем пулемётами, снаряды к «Эрликонам» беречь. В атаку! – захожу на мост, попутно поливая свинцом растерянного и не ожидавшего ничего подобного противника.

Четыре разрыва наших авиабомб практически слились в один общий взрыв. Оглядываюсь назад и на месте штабных палаток вижу только голые остовы расщепленных столбов с редкими клочками тлеющей парусины, да рядом жарко и чадно полыхающие остовы автомобилей. Но всех людей этими взрывами разметало кого куда, а разлетевшиеся бомбовые осколки покосили немалую часть из тех солдат, кому поначалу посчастливилось избежать губительного пулемётного обстрела. А дальше начинаются «русские горки». Снижаю скорость до двухсот пятидесяти километров в час и «скатываясь с горки» с полукилометровой высоты начинаю прицельно поливать из четырёх стволов плотные колонны мятежников, в ужасе замерших на дороге в смертельном оцепенении. А противнику попавшему в западню просто некуда отсюда деваться. Слева над дорогой нависает крутой холм, а справа не менее крутой косогор берега реки. На узкой дороге, батальоны построенные в походные колонны по шесть человек в шеренге, это идеальная мишень для моих пулемётов. В тщетных попытках укрыться от губительного пулемётного огня, солдаты в панике начинают метаться в разные стороны. Но вот самые догадливые из них бросаются к речному обрыву и кувырком скатываются с него вниз к реке, рискуя при этом переломать себе руки и ноги. Однако все остальные находятся в шоке и быстро превращаются в обезумевшую толпу. Кого-то уже просто раздавили массой, а кого-то и банально затоптали. Плотность этой толпы такова, что кое-кто из неудачников, успев получить свою пулю и умереть, так и остаётся стоять на ногах сдавленный со всех сторон. Но гораздо чаще, с такого расстояния пулемётная пуля прошивает сразу два-три тела и только затем теряет свою убойную силу. Подсознательно понимаю, что это самый настоящий расстрел, но стараюсь над этом не задумываться и подобные мысли гоню от себя прочь. У меня ещё будет время для рефлексий, но не сегодня. «Перепрыгиваю» через очередной холм на пути и вновь нажимаю на гашетки. Под мои очереди не попадают только те, кому повезло в этот момент оказаться в «мёртвой зоне» за очередной скалой. Такие горные отроги с выходом к реке, у нас в Сибири называют «прижимами» и на моём пути встают пять таких скальных «прижимов». Перелетев последний, наконец-то вижу разгадку этой, поначалу непонятной для меня, запредельной скученности людей на дороге.

Республиканцы не только «прокопали» ров и оборудовали баррикаду за ним, но и взорвали часть ближайшего скального прижима, устроив каменный завал на дороге. Тем самым обеспечив себе «предполье» шириной в шесть и длинной в триста метров и всё оно перед баррикадой завалено трупами мятежников. Так значит попытка «лобового штурма» всё-таки состоялась, однако успехом не увенчалась. Да, против четырёх станковых пулемётов «Максим» Хайрема Стивенсона, без брони не очень-то навоюешь. А спринтер ты по жизни, или стайер, здесь это уже не так важно, потому что пуля всё равно быстрее и видимо командиры мятежников это тоже осознали. Потому что в «кармане» перед этим прижимом вижу сразу четыре танкетки, а пятая выползла на край завала и ведёт по баррикаде непрерывный огонь, что называется «на расплав ствола». А под прикрытием этого огня солдаты мятежников разбирают завал, спешно расчищая дорогу от камней и подготавливая плацдарм для своего наступления. Однако судя по следам от траков за этим завалом, первоначально его пытались расчистить при помощи танкеток. Но, то ли мехвод танкетки попался криворукий, то ли у пулемётчиков «максимов» руки растут из правильного места, но вот только «одна из итальянок» «лавировала-лавировала, да и не вылавировала» и сейчас устало валяется в воде у самого берега реки «кверху брюхом», сверкая траками на ярком солнце и пуская по речной глади весёленькие радужные пятна от разлившегося топлива и масла.

Танкетки перед завалом видимо дожидаются своей очереди на «пострелушки», так как водители беспечно сидят на рубках своих машин, свесив ноги и смоля неизменные сигареты. Но вот разве в детстве вас мама не предупреждала, что курить очень вредно для своего здоровья? Две короткие очереди из «Эрликонов» ставят точку в этом «перекуре» для двух непонятливых водителей вместе с их танкетками. Предупреждаю ведомого о танкетках впереди и продолжаю полёт. Хм, однако идея расстрелять из пулемётов мешки с гравием не лишена определённого смысла. Пробить пулей такой штабель явно нереально, но вот разодрать мешки пулемётными очередями и осыпать их содержимое в траншею, это вполне возможно. И судя по всему, через пару часов всё было бы закончено, так как ров засыпан уже до половины. Как бы ни старались отважные защитники баррикады, как бы ни торопились подтаскивать к ней новые мешки взамен «прохудившихся», но итог уже вполне предсказуем. Этот ров был бы засыпан, а каменный завал разобран.

И под прикрытием пяти танкеток пехота перешла бы в наступление. Остановить эти, многократно превосходящие силы противника без пушек и самолётов, для защитников республики не только сложно, но думаю, что вообще невозможно. Именно так случилось в моей реальности. Но там, правда, было совершенно иное соотношение сил. Одних только самолётов у мятежников насчитывалось более полутора сотен, в том числе самых новейших на тот период итальянских и германских истребителей, и бомбардировщиков. А вместе с итальянскими танкетками, у генерала Эмилио Мола в том «наступлении на Север» принимали участие также ещё двадцать два лёгких германских танка Pz.Kpfw.I, однако тоже пулемётных и мало чем отличавшихся от танкеток. Однако, тем не менее, при наличии двухсот орудийных стволов различных калибров, это позволило мятежникам практически беспрепятственно пройтись по всем прибрежным северным провинциям Страны Басков всё сметающей волной, обеспечив полное и безоговорочное превосходство сил наступающих. Однако надеюсь, что в этот раз ничего подобного здесь уже не произойдёт. Развитие событий началось и идёт уже совершенно по другому сценарию.