Текст книги "Праздник саранчи"

Автор книги: Алексей Саморядов

Соавторы: Петр Луцик
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Голос ее стал стихать. Анна, очнувшись, выключила приемник, Села на постели, обхватив руками колени и положив на них подбородок.

Хозяин ресторана сам встретил их у входа, улыбаясь почтительно, провел их к столику, усадил.

– Анна Алексеевна, дорогая, совсем забыли нас, – сказал он с шутливой укоризной и тут же удалился.

Александр огляделся. Он был в хорошем вечернем костюме.

– Все-таки, выходит, ты богатая, – он кивнул головой.

– Если бы, – улыбнулась она.

– Как знаешь, – пожал плечами Александр.

– Не веришь, что ли?

– Я так думаю, что у тебя миллионы, – сказал он серьезно.

– Почему? – удивилась она.

– Сама знаешь.

– Но почему?

– Ну, ты такая известная. Столько лет уж все только и говорят, Анна, Анна! – передразнил он кого-то. – Песни всякие, разные твои поют повсюду, – он покрутил головой.

– Тебе не нравится? – спросила она.

– Да нет, ничего.

Подошедшие официанты расставили на их столе закуски. Александр придвинул к себе тарелку, стал есть. Анна, задумавшись, ковыряла вилкой скатерть.

– Да нравится, ей-богу, – сказал он вдруг, толкнув ее вбок.

– Да я не об этом думаю, – Анна засмеялась.

Вдруг лицо ее изменилось, она опустила голову. В зал вошел Константин. С ним было две девушки, за его спиной маячил один из телохранителей. Хозяин ресторана тут же проводил его за столик, помог сесть одной из его девушек.

Константин сказал что-то официанту, махнул рукой кому-то в зале еще кому-то кивнул. Он заметил Анну. Встал, не спеша прошел к ее столику. Она подняла голову. Он взял ее руку, поцеловал.

– Как поживаешь, дорогая? – он улыбался.

– Ничего, – Анна тоже улыбнулась. – В заботах, в хлопотах.

– Что-то совсем тебя не видно, – Константин посмотрел на Александра. – Это твой новый друг? Певец или композитор?

– Я на доктора учусь, – ответил Александр, разглядывая его.

– Ну всего хорошего. Успехов вам, – он кивнул Анне и отошел от стола.

– Ну вот, – совсем тихо сказала Анна. – Это и есть мой муж. Бывший. С ним и будешь биться.

Она сидела, опустив голову.

– А правда, говорят, он, на спор, багажник у машины пробил? – с интересом спросил Александр;

– Кто говорит?

– Ребята говорят. Уважают они твоего мужа. Прям повлюблялись, как девушки. НО багажник пробить, это да! – Александр снова принялся за еду.

– Боишься? – спросила она.

– Нет, просто тоже попробовать хочу, да не на чем.

– Ладно тебе, он пьяный был, и у него потом рука месяц черная была.

Александр, продолжая жевать, глянул на Анну. Та, склонив голову, ковырялась в тарелке. Он перестал жевать и тронул ее за руку.

– Пойдем, погуляем, – сказал он тихо, – Чего здесь сидеть, нудно как-то.

– Поешь, – она улыбнулась.

– Да неохота чего-то.

Он провел Анну из зала, помог ей одеться.

Они вышли на улицу. Прямо перед входом стояла, отсвечивая светом фонарей, красивая красная машина.

– Ласточка какая, – сказал Александр, с восхищением разглядывая ее. – Прямо к моей рубахе!

– Нравится? – Анна смотрела на него. – Это мужа моего машина.

Они пошли, не спеша, по тротуару. Свернули за угол.

– Не холодно тебе? – заботливо спросил Александр.

– Нет. Ты знаешь, я уж забыла, когда вот так просто гуляла.

– Слушай, – вдруг остановился ом. – г Ты подожди тут, я забыл одну вещь. Я счас! – он повернулся и побежал назад.

Анна удивленно глядела ему вслед.

Александр, добежав до ресторана, сбавил шаг, прошелся не слеша, словно прогуливался. Пройдя ресторан, он развернулся, пошел назад, оглядываясь по сторонам, насвистывая. Около Костиной машины он приостановился и вдруг, развернувшись, изо всей силы ударил кулаком в багажник. Раздался страшный грохот, на багажника появилась вмятина, но сталь выдержала, только красная краска полопалась. В машине заверещала сигнализация, и Александр, пряжимая правую руку к груди, побежал прочь.

Из ресторана выскочил Костин телохранитель. Глянув на машину, выбежал на середину улицы, озираясь, хватаясь за кобуру. Вышел Костя, за ним швейцар.

– Выключи! – поморщившись от звука сигнализации, бросил Костя охраннику.

Он подошел к багажнику, потрогал вмятину. Сирена выключилась.

– Вроде как кувалдой ударили, – сочувственно сказал швейцар. – Нашлась же сволочь какая-то. Вредитель, одно слово, за такую машину расстрелять мало!

Костя задумчиво смотрел на вмятину.

Александр, осторожно облизывая кровь, достал платок. Перемотал костяшки пальцев и спрятал руку в карман. Он догнал Анну.

– Чего это ты мрачный? – заметила Анна.

– Да так, про дом чего-то вспомнил. – пробормотал он как-то уныло.

Они пошли, не торопясь, рядом. Вышли на проспект. Здесь было светлее. Горели фонари, светились витрины магазинов, кафе, ресторанов Люди обгоняли их, шли им навстречу, не обращая на них внимания.

– А ты почему не женат? – вдруг спросила Анна.

– Никто не идет, – сказал он просто.

– Совсем никто?

– Была у меня девушка, когда еще в школе учился, но она моего дружка любила, так и живут вместе, – Александр помолчал. – Была потом еще девушка, но малость тупая. Вернее, совсем тупая, ее потом машина переехала.

– Насмерть?

– Нет, этот водитель на ней женился, – Александр улыбнулся. – Была еще одна, но очень уж сильная и пила много. Просто безмерно, не просыхала Была потом ещё одна, тоже пила, но потом бросила и уехала куда-то… Это я про тех говорю, в кого уж очень влюблялся.

– Понятно, – сказала Анна, едва сдерживая смех.

– Я женщинам и в молодости веры не давал, а счас тем более, – он посмотрел на Анну. – Ты не обижайся, я не тебя имею в виду.

– Нет, ничего, – сказала она.

– Женщина вообще-то и не человек, но и не животное, – вывел вдруг он философскую идею, рассек ладонью воздух перед собой и рассмеялся.

Они свернули в переулок.

– Здесь я училась, – вдруг сказала Анна и показала рукой на темное здание.

– Здесь? – удивился Александр. – С ума сойти!

– А что здесь такого?

– Да нет, просто трудно тебя представить школьницей.

Они подошли к школе.

– У вас ребята лапали девчат на переменах? – спросил Александр.

– Да нет, вроде бы, – ответила она смущенно.

– А мы своих жали по всем углам, только писк стоял. Ну нас и секли, конечно.

Они обошли школу.

– Вон там беседка есть, – показала Анна. – Мы там сидели иногда.

Они подошли к беседке, совсем темной и глухой.

– Чего надо? – вдруг раздался из глубины беседки юношеский бас.

– Пойдем, – Анна взяла Александра под руку.

– А ты, баба, оставайся, мы тебя погреем, дурочку! – сказал из беседки другой голос.

В ответ ему засмеялось человек десять парней.

– Пойдем, пойдем, пацаны, – она тянула Александра за руку. – Набычился. Глупо все это, пьяные или обкуренные.

– Они теперь думают, что мы испугались, – сказал он угрюмо, когда они отошли.

– Ну и пусть думают! – Анна уводила его все дальше и дальше от беседки.

– А одна бы ты шла, или еще кто?

– А если у них нож?

– Ты, как знаешь, а я вернусь. – Он повернулся назад.

– Ну что, драться с ними будешь? – Анна взяла его за обе руки. – Я тебя прошу, один раз, для меня, не ходи, один раз, один раз, прошу. – Она под локоть вывела его на дорогу.

Александр молчал.

– Остановку видишь? – спросила она.

Александр хмуро кивнул головой.

– Я здесь целовалась, первый раз.

– Врёшь! – снова оживился он.

– Да нет, точно, в седьмом классе, вот здесь, – она села на скамейку, вытянув ноги, потянулась. – Не замерз?

– Нет.

– Надо тебе пальто купить, – она встала.

Они пошли дальше.

Переулок кончился, и они вышли к Яузе, тихой и черной, с горбатым мостом.

– У тебя есть родные? – снова спросила Анна.

– Да, есть, и братья, и сестры, и родители, – ответил он. – Мы сначала под Херсоном жили, потом переехали на Азовскую сторону, в Крым. Потом все обратно вернулись, а я остался.

– Почему?

– Не знаю, я на этом берегу вырос, а там Херсонский берег. Я на том берегу жить не могу, тоскую, а на своем вроде легче.

Они стояли на мосту и смотрели вниз на воду, на уток, оживившихся при их появлении.

– Смотри, они как эскадра, – сказала Анна. – Даже строй не нарушают. Нету ничего! – крикнула она уткам.

Они перешли по мосту на другой берег.

– Если бы я была мужчиной, я бы тоже дралась. – Анна приняла боксерскую стойку, ударила несколько раз по воздуху – Я просто чувствую, что у меня бы получилось.

– Ладно, зато ты поешь вон как, – улыбнулся Александр.

– Уже не пою, – спокойно сказала она. Александр принялся собирать сухой бурьян и хворост.

– У нас один мужик жил, – заговорил он. – Он сам по себе был нервный. Ему говоришь, здравствуйте, Асхат Асхатович, как поживаете, а он уже, как собака, не говорят, а лает. Так вот его удар хватил, у него дочь в Донецк убежала с одним парнем. Он лежит, и все у него отнялось, говорить не мог. Ему потом пчел к спине приставляли, прямо горстями сыпали, и прошло. – рассказывая, он собрал охапку хвороста, чиркнул спичкой.

Костер разгорелся быстро. Анна стояла, вытянув руки над огнем, грелась. Александр присел на корточки.

– Эх, надо было мяса мне взять, – сказал он. – Счас бы поджарили. Или хоть гуся…

Анна улыбнулась. Она стояла, задумавшись, глядя на огонь.

– Что ж ты делал все это время? – спросила она. – Ловил рыбу?

– Сначала ловил рыбу, – Александр подворошил хворост в костре. – Потом на Волге был. Потом в степь ушел.

– А в степи что делал? – она смотрела поверх огня ни его лицо.

– Ничего. Просто ходил.

– Долго?

– Не помню, – он улыбнулся по-детски. – Потом на соляных шахтах работал. Потом снова рыбу ловил, на Азове. Теперь вот вроде спортом занимаюсь.

Заметив, что Анна поежилась от холода, он встал и, распахнув плащ, придвинул ее к себе, накрыв полой.

Они стояли молча, глядя на огонь. За Яузой, в старых домах горели редкие окна, вдали, по большому мосту проносились изредка одинокие машины.

Анна долго звонила в дверь клуба. Стучала кулаками, но никто не выходил. Стояла глубокая ночь. Наконец за дверью послышались шаги и сонный голос спросил:

– Кто там?

– Я, открой!

Дверь открылась, Николай Степанович, в трусах, в пиджаке, накинутом на майку, пропустил ее внутрь.

– Саша пропал! – с порога сказала Анна испуганно. – Вышел прогуляться, какие-то крючки он увидел где-то, и пропал.

– Какие крючки? – удивился Николай Степанович, еще ничего не понимая, – Да ты толком скажи!

– Не знаю! – Анна чуть не плакала. – Рыболовные какие-то крючки! Ушел вечером, еще шести не было, а сейчас уже три, наверное. Я уже все обзвонила, и больницы, и милицию, нигде нет! – она устало села в кресло вахтерши. – Тебе домой звоню, тебя дома нет! В морги уже звонила, говорят, есть один, неопознанный… – она уткнулась лицом в ладони.

– В морг-то зачем? – Николай Степанович почесал грудь.

– Ты знаешь, сколько у него дури! Сказал кто-нибудь, он драться полез, по голове дали, и лежит где-нибудь в кустах]

– Да погоди ты, дали! Чего ты раньше времени панику разводишь? Обожди, оденусь я, – он ушел, кашляя, в темноту коридора.

Анна осталась одна. Сидела молча, положив руки на колени.

Она вела машину. Николай сидел рядом. Они неслись по ночной Москве.

– А может, он сбежал? – сказал Николай. – Надоело ему, взял побежал, сукин сын, домой!

– Что ж он документы и вещи все свои оставил, а сам сбежал? Мог бы и так уехать, мы его силой что ли держали? Позвонил бы хоть!

– Мерзавец он! – Николай в сердцах выругался шепотом. – Гнать его надо, в шею!

– Как же гнать, его найти сначала надо, Может, он мертвый уже!

– Да ладно тебе, вот заладила баба, мертвый и мертвый! Ты вот что, я один схожу, а ты в машине сиди!

Они подъехали к темному зданию.

– Я с тобой пойду! – твердо сказала Анна. – Сама все затеяла сама и расхлебывать буду, – она заглушила мотор и выбралась из машины.

Их встретил человек в белом халата Поверх халата на нем была телогрейка Он молча провел их по темному коридору. Они вошли в огромный с решетчатыми дверями лифт.

Лифт дернулся, со скрежетом пошел вниз, в подвал. Слабая лампочка тускло освещала их лица. Когда лифт остановился, человек распахнул двери, и Анна прикрыла нос платком.

Щелкнул выключатель, яркий свет залил просторную комнату, столы, накрытые простынями.

– Есть у нас тут один, как вы говорите, – человек откинул простыни на одном из столов. – Смотрите, ваш нет!

– Нет, не наш, – выдохнула с облегчением Анна и поспешила назад.

– Дело ваше, – равнодушно забубнил человек. – Только у нас знаете, как теперь, – он повел их к выходу. – За просмотр, так сказать, за надежду, теперь деньги нужны всем…

Анна шла впереди, ничего не слыша Николай Степанович достал на ходу кошелек, отсчитал несколько бумажек…

Они вышли на свежий воздух. Анна вздохнула с облегчением.

– Что же теперь делать? – спросила она.

– Что делать, домой ехать, чай пить! – Николай помог ей спуститься с крыльца – Совсем с ума сошла, и я тоже старый дурак, надо же, понеслись На ночь глядя покойников смотреть! А Сашка, подлец, небось дома уже, спит преспокойненько…

В маленьком зале занимались пацаны. Анна и Николай Степанович сидели рядом на скамейке, смотрели, как они тренируются. Анна выглядела усталой, осунувшейся после бессонной ночи.

– Может, он, правда, домой уехал? – сказала она. – Может, домой к нему слетать?

– Подождем еще день, – хмуро ответил Николай. – Может, объявится.

– Уж два дня прошло.

– Подождем еще день! – Николай стукнул кулаком по колену. – Если не будет, сам слетаю, а ты домой иди, отдыхай! Всю Морду ему, подлецу, набью! А ну, клопы, работать, чаще, чаще удары наносить! – закричал он пацанам. Анна встала и, махнув рукой, пошла к выходу.

За окном стемнело. Анна сидела, одетая, в кресле, уставшая, разбитая. В квартире было тихо, только часы отстукивали секунды. Она, вздохнув, встала, прошла по залу, постояла у окна. Посмотрела на телефон, снова села.

Вдруг у входной двери кто-то завозился с замком. Она вскочила, но с трудом удержалась и не бросилась к двери. Наконец дверь открылась, кто-то тяжело прошел в коридор.

– Есть кто дома? – раздался голос Александра.

Он появился в комнате, покачивающийся, пьяный, в засалившемся плаще. Встал, улыбаясь, увидев Анну, обхватив руками чем-то туго набитый, мокрый мешок. Анна, сунув руки в карманы, молча смотрела на него.

– Вот, все мужики из дома тащат, а я в дом, – попытался пошутить он. – Ты уж меня извини, подгулял малость. Земляков встретил, они рыбу в Москву привезли, вот, тебе гостинец передали, – он покачнулся.

– Три дня гуляли? – спокойно спросила Анна.

– Так вышло, рыбу им помог продать. Ты не обижайся, ладно? – он все стоял, держа мешок в руках.

– И много наторговали?

– Тыщи! – он улыбнулся. – Куда рыбу-то?

– Сюда тащи, – сквозь зубы сказала Анна.

Александр подтащил к ней мешок, поставил на пол. Развязал. Мешок был туго набит огромными рыбинами. Александр вытащил одну, здоровенную, как полено.

– Сазан, – он протянул рыбину Анне, показывая. – Одна к одной, сам отбирал! – сказал он с гордостью и снова покачнулся.

– Сазан? – Анна кивнула.

Она взяла рыбу обеими руками, перехватила поудобней и, размахнувшись, что было сил ударила его рыбой по шее. От неожиданности, и еще полупьяный, он упал. Анна, встав над ним, молча, спокойно, лупила его рыбой, равномерно и сильно размахиваясь, до тех пор, пока в ее руке не остался один хвост. Она отшвырнула хвост, оглянулась по сторонам. Не найдя ничего подходящего, прошла на кухню, вернулась с деревянной скалкой.

Александр, сидевший на полу, еще улыбавшийся, издалека увидел скалку. Он заволновался:

– Да хватит тебе, брось скалку!

Анна, ничего не говоря, подошла к нему и стала бить скалкой, так же равномерно и сильно.

– Да больно же, ты, дура! – закричал он, закрываясь руками. – Да больно же! Да хорош тебе, больно! Ты чего делаешь? – он вырвал у нее скалку.

Хотел подняться, но Анна успела дать ему пинка под зад, Он снова упал, но тут же вскочил, уже протрезвевший.

– Под копчик пинаешь! – сказал он зло, с обидой. – Я тебе что, собака, что ли? Думаешь, наняла своего мужа бить, так теперь пинаться можно? Все, хватит! Не надо твоих денег, не было никогда и не надо! Все, домой поеду!

Он ушел в свою комнату. Еще покачиваясь немного, стал собирать свои вещи, запихивая, как попало, в чемодан.

– Я ей еще рыбы принес, ты негра себе поищи, они и бокс любят, и по морде сможешь лупить! – крикнул он в зал.

Он переоделся в свою одежду, швыряя то, что купила ему Анна, на пол. Вышел решительно из комнаты, прошел в коридор. Анна сидела в зале, за столом и уткнувшись головой в руки, тихо плакала Александр постоял в коридоре, беззвучно выругался. Он вернулся, подошел к Анне.

Поставив свой чемоданчик, сел на него и неуклюже, осторожно погладил ее по спине ладонью…

Александр закрывался перчатками, уклонялся, отступал, уворачиваясь от ударов. Огромный, почти двухметровый рыжий парень спокойно и радостно набивал его, нанося удары в голову, в корпус. Александр только защищался.

– Следующий! – крикнул Николай Степанович.

Рыжий отбежал в сторону, на смену ему выскочил маленький, почти квадратный мужик. Злобно улыбнувшись, он сразу налетел на Александра и принялся молотить его кулаками.

– Может, хватит? – спросила тихо Николая Анна Покусывая губу, она смотрела на Александра.

– Ничего, – ответил Николай сквозь зубы. Водку мы все жрать любим и можем! – сказал он громко, на весь зал. – А работать никто не хочет! Дай ему, дай сукину коту! – крикнул Он мужику, избивавшему Александра. – Да ты что, тебе балет здесь, чего ты его гладишь, ты его приложи, чтоб нам приятно было! Чего ты его щупаешь?

Мужик, обидевшись, загнал Александра в угол и бил уже не останавливаясь. Тот еле держался на ногах, пропуская каждый второй удар.

– Не сметь бить! – крикнул Николай Александру, увидев, что тот, уже ничего не соображая, замахнулся. – Только защищаться! – он подождал еще немного. – Все, брейк! – остановил он бой.

Александр медленно опустился на ринге, сел, вытянув ноги, раскинул руки на канаты. Сидел, закинув голову, задыхаясь.

– Устал, что ли? – весело опросил Николай Степанович.

Александр, молча, кивнул мокрой головой.

Константин шел, не слеша, улыбаясь, чуть разминая плечи и помахивая перчатками. Толпа в проходе расступилась, давая ему дорогу. Со всех сторон ему что-то кричали, протягивали ему руки. Сверкали вспышки фотоаппаратов. Он кивал знакомым, кого-то похлопывал по спине. Сразу за ним шли его тренеры, помощники, телохранители. У самого выхода на ринг он обернулся. К нему подошла девушка, он обнял и поцеловал ее, что-то шепнув на ухо.

– Красивая, – сказала Анна.

Она, Николай Степанович и Александр сидели на самом верхнем ряду в тени.

– Да ладно тебе, – отозвался Александр. – Блядь как блядь, я таких до тридцати штук за сезон на пляже имел, – добавил он равнодушно.

– Чтоб я больше от тебя не слышала этого! – строго оказала Анна. – Откуда ты знаешь, ты что, спал с ней?

Александр отвернулся от нее, усмехаясь.

– Смотри-ка, и Василий с ним, сказал Николай Степанович, глядя вниз на ринг. – Надо же, тоже в тренеры вышел!

Константин поднялся на ринг, встал, улыбаясь, и зал наполнился криками, свистом, топотом ног сотен людей. Он пожал руку противнику, его тренерам, судьям. В зале стало тихо.

Ударил гонг, и Александр весь подался вперед. Он смотрел, не отрываясь, как завороженный. С обеих сторон ему что-то говорили и Анна, и Николай Степанович, но он не слышал их голосов, сидел, как под гипнозом, жадно вглядываясь в происходящее на ринге. Вдруг он вскочил, забыв обо всем. Николай Степанович и Анна с трудом усадили его на место. Они переглянулись и больше не трогали Александра до конца боя.

– Ну, что скажешь? – спросил Николай Степанович, когда они, все втроем, вышли на улицу.

Александр молчал.

– Какой он молодец! – вдруг вырвалось у него, Просто молодец! Я давно не видел, чтоб так славно дрались! Хитрый, собака, но я бы не дался. Ты видел, как он ему дыхание сбивал?

– Видел, – сказал Николай Степанович. – И видел, и учил его! – добавил он не без гордости. – Одиннадцать годков гонял его, коршуна. Только он сдавать стал, то ли обленился, ему только папироски не хватало. Вот бей меня на всю руку! – предложил он вдруг и подставил ладони. – Бей, бей!

– Да хватит, вам! – сказала Анна – Люди смотрят!

Александр, не сильно, ударил в ладони Николая Степавовича.

– Вот! – обрадовался тот. – У тебя, подлеца, от природы и рука тяжелая, и удар ты, не как в боксе, чуть вниз не доводишь! Лупишь, как костылем! Вот что, может, и плохо, может, и хорошо! А он кулак классически, чуть вниз кистью доводит! – Николай Степанович то показывал что-то на своем кулаке, то бил по воздуху, изображая удар. – Я ведь думал над этим, а вот недавно понял!

Анна взяла их решительно обоих под руки и затолкала в машину.

Константин и еще человек шесть мужчин, все в строгих костюмах сидели в огромном конференц-зале отеля за столом, на котором лежали бумаги, документы, стояли чашечки с кофе, минеральная вода. Рядом с Костей сидела девушка.

Через зал к столу бесшумно подошел Костин телохранитель, наклонившись, что-то шепнул ему. Костя удивленно поднял брови и повернулся. К нему, улыбаясь, не спеша шла Анна.

– Не помешала? – спросила она.

– Рад тебя видать, – Костя встал, пожал ей руку, сам подвинул ей стул. – У нас переговоры, но мы почти закончили.

Анна присела. Все мужчины и девушка, молча, в упор разглядывали ее. Анна еще раз улыбнулась им всем.

– Я не отниму у тебя много времени, – сказала она.

– Как голос? – спросил Костя участливо.

– Никак, по-прежнему, – ответила она.

– Жаль, очень жаль, может быть, тебе в Европу съездить, там тоже врачи есть, говорят, неплохие.

– Да я уже и забыла про это, – Она засмеялась. – Представляешь, менеджером стала, любителем, решила вот тоже на боях заработать!

– Интересно, – Костя внимательно разглядывал ее. – Я могу помочь?

– Пришла узнать, какие у тебя условия?

– У меня? – удивился Костя, он оглянулся на сидевших за столом. – Ты что, выставить кого-то хочешь? – он улыбнулся.

– Хочу, – Анна тоже улыбнулась.

Сидевшие за столом переглянулись. Один из них зашептал что-то соседу.

– У тебя что, боец есть? – весело спросил Костя.

– Есть, – ответила она спокойно.

– Кто?

– Да ты не знаешь его.

– Я всех знаю, кто?

– Ветлугин Александр.

– Никогда не слышал, – Костя покачал головой. Откуда он?

– Из Крыма.

– Из Крыма? Да там, вроде, и нет никого. А кто тренирует?

– Ну как кто, Николай Степанович, – сказала Анна.

– Он пьет вроде?

– Да нет, помаленьку. Крепкий еще. Так когда тебе удобно?

– Ну не знаю, недели через две можно. – Костя помолчал, глядя ей в глаза. – Только тут деньги наличными ставят.

– Найдем, – весело оказала Анна.

– Хорошо, – Костя улыбнулся. – Я ставлю сто тысяч баксов и ты ставишь. Кто выиграл, забирает все деньги и двадцать процентов от всех ставок.

– Мне кажется, ставка была пятьдесят тысяч?

– Была, – Костя, расставив руки, потянулся. – Только мне это больше не интересно. Азарта нет! – он засмеялся.

– Или это много для тебя?

– Нет, нормально, – она кивнула – Принято. Значит, до встречи? – она встала.

– Рад был тебя видеть, – он кивнул.

Анна повернулась и пошла Все, сидевшие за столом, молча смотрели ей вслед. Костя усмехнулся…

Александр открыл дверь в квартиру.

– Это я! – закричал он с порога.

Он прислушался. Где-то в глубине комнат играла музыка, и, вдруг высоким, чистым голосом запела Анна.

Александр осторожно прошел через зал и заглянул в комнату. Анна сидела перед телевизором, Качая головой. Перед ней стояла почти пустая бутылка водки, рюмка. По телевизору передавали ее концерт.

– Ты чего? – Александр тронул ее за плечо.

Анна покачнулась, подняла голову. Она была совершенно пьяная.

– Да ты уже надралась, – улыбнулся Александр. – Как дворничиха! – он отставил от нее бутылку.

– Это не я, – пьяно сказала Анна и снова придвинула к себе бутылку. Это кто-то другой. Я – вот, – она показала на экран. – Я пою, – она попробовала петь, но у нее не вышло. – Слышишь? – она снова показала на экран. – Я пою. А это не я, нет. Ты токайское любишь? – вдруг спросила она.

– Не знаю, – Александр снова отодвинул от нее бутылку.

– А я люблю, но нету.

Она взяла телефон, стала набирать номер.

– Это я, да, – заплетаясь, сказала она в трубку, – два билета в Будапешт или в Бухарест, на сегодня. Нам куда нужно? – спросила она Александра. – В Будапешт или в Бухарест?

– Я не знаю, – удивленно ответил он.

– Вот и я путаю всегда, – она покачала головой. – Никто не знает, – сказала она в трубку. – Тогда билеты до… Пиво где, хорошее? – она положила трубку. – Не хотят говорить, – она оглянулась по сторонам и увидела Александра. – Ты чего? – спросила она. – Ты иди, тренируйся, а я пол буду подметать.

Она встала, покачиваясь, держась за стены. Вытащила пылесос, долго возилась с ним. Включила и снова села в кресло.

– Все? – спросил Александр.

– Все, – кивнула Анна.

Александр осторожно поднял ее с кресла и понес к кровати.

– Подожди, ну подожди, у меня для тебя сюрприз есть! – она высвободилась из его рук. – Сядь! – она уперлась руками в его грудь и стала толкать к креслу. – Ну сядь!

Он сел.

– Закрой глаза… Закрыл? Только честно, не подглядывай.

Он сидел, закрыв глаза, Анна шатаясь, достала из шкафа трубу. Приставив трубу к его уху, она затрубила на всю квартиру, наигрывая какую-то мелодию. Александр вскочил, тряся головой, прижимая ладонь к уху. Он отнял у нее трубу, схватил на руки и снова понес к кровати.

– Это я сочинила, нравится? – оказала Анна и заснула.

Александр уложил ее, накрыл одеялом. Постоял, разглядывая, погладил ей лоб…

Он зашел на кухню, хотел отрезать хлеба, но нож попался тупой. Он взял еще один, тоже тупой. Он перебрал все ножи. Открыв шкаф, долго рылся, нашел, наконец, брусок.

Он сидел перед телевизором, смотрел, как она поет, и точил ножи. Потом встал, посмотрел, как она спит на кровати. Снова Погладил ей лоб. Снова сел точить ножи, но заслушавшись, забыл про них, глядя на экран…

– Ты чего это? – открыв дверь, Николай Степанович с удивлением оглядел Александра. – Случилось что?

Александр, улыбаясь смущенно, стоял на ночной улице в своей старой одежде, с чемоданчиком.

– Да ничего не случилось, – сказал он. – Пустишь до утра обождать?

Николай пропустил его в клуб. Заперев дверь, пошел за нем следом, в трусах, в пиджаке, накинутом на майку.

– С ума вы там посходили, что случилось-то?

Они прошли в его кабинет. Здесь стояла раскладушка, на ней старенькое одеяло.

– Ничего не случилось, – повторил Александр, садясь на стул. – А только уезжаю я. Уже и билет взял, утром поезд. Я б на вокзале посидел, да вот хотел с тобой попрощаться.

– Как уезжаешь? – опешил Николай. – А биться, мне что ли, старику? Бой же через неделю назначен!

– Я не буду биться, – сказал Александр тихо. – Биться не боюсь, с малых лет к этому делу приучен, только побьет меня Костя ваш. Сильней он меня, это уж точно, знаю. Позора вашего не желаю, потому уеду. А бой отменить надо.

– Да как же это отменить? – Николай ударил кулаком по стулу. – Уже ставки поставлены! Теперь все, если отменить, поражение засчитают! Да откуда ты знаешь, что побьет он тебя?

– Знаю, – хмуро сказал Александр. – Сильней он меня. Удар у него сильней.

– Откуда знаешь? Что вы, мерялись, что ли?

– Знаю, и все тут, – упрямо повторил Александр. – Слушай, у тебя выпить чего-нибудь есть? – спросил он вдруг.

Николай постоял, почесывая голову. Выругался тихо. Потом открыл шкаф, отодвинул пудовую гирю и достал початую бутылку.

– Вот, осталось немного, – он поставил бутылку на стол.

Взял два стакана, хлеб, пол-луковицы. Налил в стаканы водки.

– Давай, что ли, – сказал он расстроенно.

Они вылили, захрустели луком, сидя друг напротив друга, угрюмые, оба.

– Эта дура, – Николай покачал головой. – И дом, и машину заложила, под ставку! Черт бы вас с ней побрал, обоих! В гроб меня решили загнать, н-да…

– Надо отменить, – заволновался Александр. – Он же муж ее бывший, что ж он зверь, что ли? А если б я заболел?

– Костя-то? Костя зверь и есть. Вот уж кто обрадуется, ему лишний раз бабу осрамить – праздник. Нет, парень, ничего не отменишь, да и она сама не пойдет просить. Знаешь, она баба какая? Я ее давно помню, – Николай помолчал. – Я ведь ее, вроде как, даже любил, – он усмехнулся. – Поздно, ничего, не отменить. – Он встал, принялся сдвигать стулья. – Ладно, ложись пока, на раскладушку, а я здесь, на стульях.

– Нет, ты сам ложись, – вздохнул Александр. – А я на стульях…

Он открыл глаза и увидел Анну. Она сидела на стуле. Рядом, уже одетый, сидел Николай.

– Ну, говори, с чего взял, что он сильнее? – спросила Анна строго.

Александр сел, протирая глаза.

– Знаю, – сказал он.

– Откуда знаешь?

– Да у тебя удар вдвое сильней! – не выдержал Николай.

– Подожди, – остановила его Анна. – Ну давай, рассказывай! – она снова повернулась к Александру.

– Ну, он багажник у машины пробивает, – нехотя сказал Александр. – А я пробовал, только помял. Значит, сильней он.

– И где ж ты пробовал? – Анна вдруг улыбнулась.

– Ну, в ресторане. На его, в общем, машине и попробовал, – он смутился.

Анна хлопнула себя по колену и захохотала. Александр и Николай переглянулись удивленно.

– Много видела дураков, а этот первый! – Анна толкнула Николая в бок. – Нет, ты погляди на него! Да ты хоть знаешь, какой багажник он проломил? – спросила она Александра. – Он, пьяный, по «Вольве» бил! Там железо, как фольга! А та по чему бил? У него же «Альфа-ромео», ручной сборки, там сталь, пуля не пробьет! Ее же на заказ делали! Ох и дурак, как только ты без руки не остался! Ну-ка, покажи руку.

– Да нет там ничего, – Александр улыбнулся смущенно.

Она взяла его руку, осмотрела внимательно. Потом взяла со стола Николая гантелю, прислонила к своему виску. Поморщилась.

– Коля, – жалобно попросила она. – Ты уж мне налей водички, пожалуйста. Я тут вчера… надралась, в общем.

Николай засмеялся и встал за стаканом.

Ранним солнечным утром по пустынному загородному шоссе медленно ехала машина. Анна сидела за рулем. Стараясь держать скорость постоянной, она иногда поглядывала в зеркало. За машиной бежал Александр. Он тяжело дышал, его спортивный костюм намок от пота.

– Да подожди ты, чертова баба! – крикнул он. – Спалился я!

– Что!? – Анна, сбавив скорость, высунулась в окно.

– Спалился совсем! – он догнал машину.

– Еще километр, – сказала она, не останавливаясь.

– Да я ж не конь, у меня уже во всех боках ломит!

– Еще девятьсот метров.

– Ну, хрен с тобой, – тихо выругался он.

– Что? Ты чего это там сказал?

– Ничего, – Александр бежал рядом с машиной. – Так.

Анна, высунув из окна руку, хотела его достать, но он отбежал. Она вырулила поближе, но он снова отскочил и вдруг побежал в обратную сторону, посмеиваясь.

Она развернула машину. Догнала его, хотела снова поймать, но Александр сбежал с дороги. Анна остановила машину, вышла и бросилась к нему, подобрав с земли прут.