Текст книги "Мирон сын Мирона "
Автор книги: Александра Турлякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)
Войска райронской армии готовились к переходу через Рейю, поили лошадей, проверяли в последний раз оружие и доспехи. Все ждали сигнала герцога.
– Ну что, есть ли какие-нибудь планы? – это спросил граф Айрил, смотрел в лицо открыто, без обид. Подумать только, в прошлом году казнить его приказал, а в этом он – вторая рука, главный помощник. Да, неисповедимы пути…
Идвар пожал плечами.
– Какие тут могут быть планы, если их почти вдвое больше? Оставим резерв в две сотни человек, на всякий случай, если что, прикроют отход, да крепости наши тоже в этом помогут. – Глянул через реку долгим взглядом. – Место неудобное, узко сильно, не развернуться, ну хотя бы не смогут окружить, и на том спасибо… Придётся ставить рыцарей большими шеренгами, им – тоже придётся так же, если они, конечно, не заманят нас к самому городу… там равнина, там развернуться есть где… Что прикинет Вальден… Если ещё не поторопятся, они в нас большого противника не видят…
Замолчал, всё ещё глядя за реку. Айрил смотрел на него. Он ещё не совсем и вылечился-то, рука болит, как со щитом управится? И рёбра… И лёгкое ещё не зажило. Врачи сильно против были, да разве его удержишь? Это, наверное, битва всей его жизни.
Айрил перевёл глаза на всадника. Он ехал со стороны Руона, но сюрко на нём было синего цвета, как у рыцарей Солка. Странно. Идвар заметил взгляд графа и тоже перевёл глаза на всадника. Копыта гнедого коня тонули в снегу, разбрасывали его в стороны белыми комочками. Рыцарь звонко спросил:
– Где у вас здесь герцог Райрона?
Идвар вгляделся в молодое лицо, ответил, заложив руки за пояс, посмотрел снизу вверх, ответил:
– Перед вами! Что хотели?..
– Мы из Солка…
– Мы? – удивился Идвар.
– Король послал нас к вам на помощь. Я – барон Элвуд и мои люди переходим под ваше командование.
Идвар усмехнулся беззлобно:
– Ну и где же ваши люди, барон? Растеряли по дороге?
– Подходят, скоро должны показаться. Я немного опередил их, торопился увидеться с вами. У нас про вас говорят, как о герое… – Идвар усмехнулся и переглянулся с Айрилом. – А вон они, смотрите! – Барон Элвуд указал рукой назад, на дорогу, и на вершине холма, покрытого снегом, показались чёрные копья и флаги с гербом Солка – на синем фоне белый корабль на всех парусах, идущий по волнам. Потом медленно стали появляться конные рыцари. Аккуратные, подтянутые, уверенные, не то, что наспех сбитая армия Райрона. Блестели щиты и доспехи, светились синевой на фоне зимнего рассветного неба.
Вот это да! Идвар был в восторге. Разве так бывает? Это чудо, чудо, какое могут описать только хроники, а здесь – на своих глазах. Только б на один день позже подошли… В дороге замешкались… Да что на день – на час!
– Сколько у вас людей, барон? – спросил громко.
– Десять сотен!
Тысяча! Тысяча рыцарей накануне битвы, свежих рыцарей, желающих завоевать славу и испытать доблесть. Таких и у Олдера-то нет! Ни у кого нет, только у них теперь есть… Есть эта заветная тысяча…
Идвар готов был расцеловать барона, протянул ему раскрытую ладонь, улыбаясь, сказал:
– Спасибо, барон, вы очень, очень нам пригодились.
Молодой барон пожал герцогу руку. Он и сам-то радовался всему, глядел огромными синими глазами, стараясь запомнить всё, и ветер с реки развевал его светлые, почти белые волосы. Поглядев на них, Идвар спросил:
– Скажите, барон, к вашему королю не приходила моя жена с сыном? Что вы знаете об этом? Они должны были остановиться у вашего короля…
Барон Элвуд покачал головой:
– Я ничего не знаю, герцог, мы выехали пять дней назад, я не слышал о вашей супруге, может, она ещё в пути?
Идвар кивнул головой, принимая предположение барона, но всё равно в груди засела заноза сомнения. Только бы всё так и было. “Аэлла, ты же обещала покинуть Райрон, обещала мне оставить его до осады… Где ты? Что с тобой?..”
Айрил спросил его, перебивая тревожные мысли:
– Ну что, какие будут планы теперь? У нас три с половиной против четырёх… Воевать можно…
Идвар смотрел ему в глаза остановившимся взглядом, будто в этот миг просчитывал что-то, видел предстоящий бой, ответил:
– Выходим сейчас, идём быстро, к самому Райрону, на их равнину…
– Что? Ты же сказал… – но Идвар перебил его, не дав договорить, шепнул, будто вслух размышлял:
– Косой строй…
– Что? – Айрил нахмурился, не понимая его.
– Мы применим косой строй…
– Это как?
– Смотри сюда! – Идвар оживился, надежда окрылила его, вселила силы лучше любого лекарства. Ладонью он разровнял снег, истоптанный людьми и лошадьми. Стал чертить на нём ладонью. – Они строят своих ровно, прямыми рядами, они же не знают, сколько нас, а столько не ждут. Мы тоже две с половиной тысячи – рыцари и пехота – арбалетчики – ровно. Наших! А этих, из Солка, всех на правый фланг, усилим наш фланг, они и наши… Понимаешь? Один фланг будет больше, сильнее… мощнее, а спереди это будет не видно… Они не поймут там, в Райроне… – Рисовал на снегу, и снег таял от прикосновения горячих пальцев. Это опять начался жар, так не вовремя, это от эмоций, от переживаний. – Бой начнётся, они нападут, а наш фланг продавит их и окружит справа, у них – с левого фланга… Понимаешь? Мы разобьём их… Вот увидишь… Они ничего не поймут… Мы окружим их и уничтожим…
Идвар поднялся резко, и в голове его помутилось, сделал шаг в сторону, чтобы не упасть. Айрил подхватил его под локоть, спросил негромко:
– Что с тобой, Идвар?.. – Впервые по имени обратился, а то всё “герцог”, или просто так – никак. – Может, врача?
– Не надо врача, это просто слабость, сейчас пройдёт… Просто не верится в то, что происходит…
– Может, ты останешься тогда, а я поведу войска?
– Не надо, я справлюсь… Спасибо, конечно, но этот правый фланг теперь за тобой… Сам поведёшь… Справишься? – посмотрел на графа через бровь. Айрил улыбнулся в ответ, улыбнулся не только губами, но и глазами. – Тогда собирай своих командиров и этого… барона из Солка… У него, наверное, это первый бой…
Через короткое время пропели трубы – это был сигнал к выходу. Рыцари садились на лошадей, оруженосцы их, кнехты занимали запасных лошадей, подсаживали к себе пеших арбалетчиков. Вся армия Райрона потянулась к реке. Кони ступали неторопливо, холодная река усмиряла даже самых ретивых.
“Началось!” – думал Идвар, глядя перед собой, на тёмные воды Рейи; вода эта даже издали казалась смертельно холодной, но ему хотелось окунуться в неё.
*
Примерно к обеду обе армии заняли равнину под стенами Райрона, встали друг против друга. Когда райронская армия подошла, армия Мирополя уже стояла на позициях, поэтому райронцы расположились точно напротив, фланг на фланг. Ветер развевал разноцветные яркие флаги и штандарты с гербами княжеств и земель. День выдался тёплым и солнечным для конца декабря, лучи солнца сверкали на снегу. Недалеко возвышалась громадина города. Наверное, со стен его обе армии было видно хорошо, замечалась и хитрость райронцев, да и предстоящий бой будет видно до мельчайших подробностей.
С раннего утра на одной из башен Райрона наблюдал за развёртыванием армии Мирополя Адорр, закутанный в тёплый плащ от холодного зимнего ветра. Его, конечно же, не взяли с собой, но он и не жалел об этом, сверху он видел всё значительно лучше, чем если бы участвовал в этом сам. Когда подошла армия Райрона, Адорр сразу же заметил подвох, один фланг армии был значительно больше, по глубине шеренг – раза в три больше основного построения! Это хитрость. Это косой строй. О нём ему как-то рассказывал Идвар, он уже применял его в своей жизни. А если так, значит, Идвар жив… Или кто-то из райронских офицеров знал этот тактический приём, может быть, граф Руона?.. Так или иначе, сверху армия Райрона не казалась значительно слабее армии Майнора. А значит, Олдер может проиграть… И даже не знает этого…
От такого открытия Адорр даже сухо сглотнул, глянул на одного из воинов, стоявших рядом. Они все тоже будут следить за боем, но видят ли они хоть что-то?.. Адорр медленно стиснул зубы. Всё-таки, он продолжал верить в гений бывшего Мирона, в его военный опыт, и сейчас, находясь в лагере короля, он молился за Райрон…
От армии Мирополя отделился небольшой отряд, двинулся к райронцам. Впереди ехал человек с флагом, на нём виден был герб Мирополя. Майнор захотел начать бой с переговоров, так уж повелось, а вдруг удастся уговорить противника сдаться без боя, может, получится договориться – случаев в истории много было. На что в данном из них надеялся Майнор, было неизвестно. Он оставил всех своих людей на определённом месте и дальше поехал без сопровождения. Это было открытое приглашение к встрече. Идвар пронял его, и поступил точно так же – оставил свиту недалеко от себя, а к Майнору приблизился один.
Какое-то время они рассматривали лица друг друга, не говоря ни слова. Конь Идвара стоял, как вкопанный, утонув копытами в снегу, изогнув шею, грыз удила, с места не двигался, покорно слушаясь хозяйской руки. Гнедой жеребец Олдера танцевал перед Идваром, рыхлил снег подковами, порывался скакать вперёд, тряс головой, боролся с удилами. Наконец, Олдер осадил его, успокоил шенкелями, а сам глаз не сводил с Идвара. Заговорил первым, глядя в лицо:
– Вот и встретились, брат… Я уже думал, не увижу тебя никогда, сбежал, думаю… И где тебя ловить?.. – улыбнулся с чувством превосходства. – Ты сам пришёл, как миленький… Я уже собрался тебя из Руона выкуривать. Столицу ты бросил, ушёл подальше, спрятался за спинами этих глупых райронцев. Они с одного раза не научились… А ты предал своего сюзерена и спрятался, войну затеял, а зря…
– Эту войну не я затеял, а король, я предупреждал его, что буду защищаться…
Олдер усмехнулся, не веря ни единому слову.
– ты предатель, ты предал не только своего сюзерена, но и свою Родину, свой Мирополь, за который сражался все эти годы, всех людей, что верили в тебя, ты превратился во врага, твоё имя проклинают… И эти ещё… рядом с тобой, такие, как Мардейн, Ноддар – тоже предатели… Пошли за тобой… Их ждёт то же, что и тебя… – Идвар молчал на эти обвинения, а Олдер продолжал негромко, всё так же глядя в глаза осуждающе, обвиняя:– Мне стыдно, что ты мой брат, что мы с тобой родственники, что у нас одна мать и один отец… – При этих словах Идвар усмехнулся, чем вызвал удивление в глазах Олдера. – Что ты усмехаешься? Ты что, на что-то надеешься? Да ты хоть представляешь себе, что ты наделал? Ты представляешь, что сделает с тобой король?.. – Покачал головой с сомнением. – Нет, ты не представляешь… Смерть, это ещё мягко сказано… Ты затеял войну…
– Её начал король! – нетерпеливо перебил Идвар. Постоянные обвинения в одном и том же вызывали раздражение, разве можно сломать стену кулаками? Надоело это всё. Сколько можно слушать одно и то же? – И ты прекрасно знаешь, почему он начал эту войну! Ты тоже заинтересован в этом…
– Успокойся, Идвар, – Олдер улыбнулся, как ни в чём не бывало, – не надо так нервничать накануне битвы, ты и так плохо выглядишь, краше в гроб кладут…
– Да пошёл ты, Олдер… – Идвар почувствовал, как жар ударил в лицо, кровь прилила к щекам. – Что тебе надо? Зачем ты позвал меня?
– Я хочу, чтобы ты в последний раз поступил благоразумно и сдал свои войска, ты и так уже уничтожил весь Райрон, оставь ему хоть немного жителей…
– Это я уничтожил Райрон? – Идвар удивился – даже со злостью. – Так это я, оказывается, уничтожил Райрон? – Он аж подался вперёд в седле, Олдеру навстречу. – Это моя вина, что вы привели сюда войска, разгромили города и замки, убили людей? Моя?
– Это ты всё затеял… – ответил Олдер.
– И ты хочешь, чтобы я сдался? Чтобы я добровольно сдался? Чтобы вы казнили потом меня и остальных, таких, как Ноддар?..
– А что тебе осталось терять? Посмотри на себя и на те войска, что ты привёл. Ты уже потерял Райрон, что у тебя осталось? Жалкий север – Руон? Дальше бежать уже некуда, ты и так много бегал…
– Никогда… – твердил Идвар, качая головой в исступлении, а Олдер продолжал говорить:
– Ты с самой осени бегаешь по всему Райрону, как будто не понимаешь, что ты всё потерял. Куда ты теперь побежишь? Дальше Солк и море! Будешь топиться?.. Что ещё тебе остаётся?.. – Олдер усмехнулся небрежно. – Может, ты настроишь против короля ещё какие-нибудь земли? На что ты надеешься?
Идвар не стал больше слушать его и потянул поводья, разворачивая коня, но Олдер крикнул:
– Стой! Я ещё не всё сказал…
– Я не хочу тебя больше слушать, мне надоело…
– Идвар, ты всё потерял, тебе не за что больше сражаться, ты потерял даже жену и сына, ты жалок, и ничего, кроме презрения, у меня не вызываешь…
Идвар резко повернулся к нему, зазвенев доспехами.
– Что ты сказал?
– Да, только презрение…
– Я не об этом. Что ты сказал, что – мою жену и сына?
– А ты не знаешь? – Олдер вскинул чёрные брови. – Хотя, откуда тебе знать, это же было вчера…
– Где они?! – резко перебил его Идвар, и тревога заставила его сердце сжаться. Как? О чём он говорит?
– Вчера я захватил Райрон – столицу твоей земли, и к нему добавил ещё твою жену и сына, и Адорра – предателя…
– Неправда! – Идвар не мог, не хотел этому верить.
– Она осталась в городе, может, думала, что он выдержит? Я не знаю… А мальчишку твоего с Адорром поймали на реке, они собирались бежать по воде…
– Нет, неправда… – Не верил, всем сознанием своим не верил, просто не мог верить ему.
– Они ждут встречи с королём, не желаешь к ним присоединиться? – Олдер улыбнулся, упиваясь тем, какое впечатление произвели его слова. – Я могу устроить…
– Где они? Что ты сделал с ними? – Идвар с силой ударил коня шпорами, и тот пошёл вперёд, надвинулся на гнедого, толкнул грудью, дугой изогнул шею, звякнул удилами по зубам.
Олдер продолжал, не сводя взгляда:
– Они жаждут встретиться с тобой, я даже присмотрел камеру в тюрьме рядом с твоей женой… Буду рад, если ваша семья воссоединится…
– Ты посадил их в тюрьму? Он же ещё ребёнок, ему нет и года… – Олдер не дал ему договорить, перебил:
– Да, а она беременна…
Идвар обомлел на миг, нахмурился и переспросил, глупо вышло, но он не знал об этом, поэтому и переспросил, да и голос дрогнул:
– Что?..
– А ты не знаешь? – усмехнулся. – Представь себе, уже во-о, – показал рукой на себе. – Скоро родит тебе ещё одного… – сделал паузу многозначительно, – ублюдка… Кого ты хочешь – мальчика или девочку? – Опять усмехнулся, и Идвар потянулся к нему навстречу, стискивая зубы от злости, даже левый кулак смог сжать, несмотря на боль. Шепнул через зубы:
– Ты говоришь о моих детях… выбирай выражения…
Олдер захохотал негромко, в зубы, потом добавил:
– Я про то тебе и говорю, присоединяйся к ним. А потом, ты познакомишь с королём своего сына, и сам увидишься с ним…
– Никогда! – Идвар перебил его резко, вскидывая подбородок.
– Сдавайся!
– Нет!
– Какой смысл в том, что ты делаешь? Это глупо…
– Нет, и не жди…
– Но они же уже у меня! Мне не хватает только тебя, тебя, дурака! Если ты думаешь, что сможешь спасти их – не выйдет: у тебя не хватит сил, да и поздно, я уже отправил их в Мирополь, ты всё равно опоздал…
– Неправда!
– Сегодня утром…
– Ты не стал бы, ты привезёшь их к королю сам, какая выгода везти их сейчас? Кто это оценит? Я же знаю тебя, Олдер, кого ты хочешь обмануть? Это же первый военный поход в твоей жизни, ты ждёшь славы и признания…
– Я послушался хорошего совета герцога Вальдена.
На этот раз Идвар промолчал, только поджал губы. Сказать что-либо на это он уже не мог: если так, то совет герцога действительно был хорошим, хорошим для Олдера. А это значит… Значит, что в этой жизни он никогда больше не увидит Аэллы и Уарда…
– Ты подлец, Олдер… – прошептал чуть слышно.
– Я уже слышал это от твоей жены, когда… – запнулся и не договорил, пряча улыбку в глазах, опустил голову, и Идвар заметил на его лице царапину.
– Что ты имеешь в виду? – спросил, нахмуривая брови. Олдер злил его, злил своими улыбками превосходства, своими намёками, тем, как держался, как вёл себя, напирая. – Что ты сделал с ней?.. Олдер, говори! – И вдруг перешёл на шёпот, не сводя глаз. – Что ты сделал?.. Господи…
– Ты правильно понял, не ошибся, я действительно изнасиловал твою жену… – Идвар аж задохнулся от возмущения, от того, что слышал, глаза его стали огромными от тех чувств, что он переживал. Он не мог, не мог в это поверить. Господи, Аэлла, милая… Он смотрел в лицо брата и не слышал всего того, что он ему говорил. В голову лезло всё, что могло только нарисовать воображение… Она поцарапала ему лицо! Она защищалась, она нуждалась в помощи, в его защите, в его не было рядом, он не оказался рядом…
Идвар вернулся к действительности и понял только малую часть того, что говорил ему Олдер:
– …Твоя жена признавалась мне в безумной любви к тебе, я, конечно же, ей не поверил. Она, как и все женщины, жаждет славы и богатства. Она виновата в том, что ты стал таким, это она подбила тебя на эту войну…
Идвар смотрел на него исподлобья, жар мутил сознание, и ему хотелось выхватить меч и убить своего брата прямо здесь, на глазах у всех этих тысяч человек. Но оружия не было, его забрали оруженосцы перед встречей, переговоры шли только между безоружными.
– Будь ты проклят, Олдер… – прошептал чуть слышно, и Майнор замолчал на этот шёпот, перестал говорить, будто эти слова, сказанные чуть слышно, имели силу, подобную грому. Выпрямился в седле, закидывая голову, но прежней улыбки уже не было. Олдер ответил так же, негромко:
– Я разобью твою армию, арестую тебя, привезу в Мирополь, вас двоих, и тебя, и её, подвергнут пыткам, вас будут допрашивать, как государственных преступников, а потом осудят и казнят. Никто и не посмотрит на то, что она беременная… А ты – бывший Мирон… Все твои заслуги – дым… Вас казнят…
– Я убью тебя… – прошептал Идвар на все его пророчества. – Убью тебя, и всё будет так, как вы с королём боитесь: я лишу трон наследника, у Мирополя не будет больше Майнора… – он говорил негромким голосом, и, может, поэтому слова его звучали весомо, доходили до сознания.
– Что? – Олдер удивился, ухмылка неверия скривила губы. – В своём ли ты уме?
– По традиции, Майноры не покидают столицы, их дело – управлять страной, помогать королю. Ты взялся не за своё, ты сильно самоуверен… Я убью тебя за всё, что ты сделал… От меня пощады не жди…
Олдер усмехнулся и повернул коня, бросая на ходу:
– Увидимся ещё, я не прощаюсь…
Идвар провожал его глазами, чувствуя, как стискиваются зубы. Вся его боль, жалость к произошедшему, смятенные чувства выразились в злости, в желании отомстить, даже убить, и ему хотелось смести армию короля, уничтожить этого Майнора… “Будь ты проклят, Олдер, ты – плоть и кровь короля…”
Он внезапно осознал вдруг причину своей ненависти, причину той боли, что разрывала сердце, и почувствовал, как защипало в глазах. “Почему, ну, почему ты не ушла из города?.. Боже…” Он не дал себе расплакаться, придавил кулак в тяжёлой перчатке к переносице, глядя через него на армию Мирополя. Один среди белой равнины против огромного войска.
За спиной хрустел снег под копытами коня, подъехал граф Айрил, глянул сбоку.
– Что случилось? У вас слёзы?..
– Это от снега… от солнца… – шепнул в ответ, отдёргивая руку от лица, избегал смотреть на графа.
– Что он сказал вам?
– Аэлла с Уардом у него… – Айрил не сказал ни слова в ответ, нахмурился недовольно, поджимая губы. Идвар тряхнул головой, собираясь, отгоняя всё прочь, приказал решительно:– Давайте сигнал к выступлению, мы начинаем…
– Первыми? – Айрил удивился.
– Первыми.
– А он не прикажет убить их?
Идвар развернул коня и ударил шпорами в бока, откуда он мог это знать, прикажет или не прикажет?
– Я не знаю… – ответил и послал коня в рысь, Айрил догнал его, поравнялся. Лучи солнца искрились на снежной равнине, совсем скоро её будут топтать тысячи конских копыт. Совсем скоро.
*
Олдер осадил коня, отыскал глазами герцога Вальдена, спросил поспешно:
– Что у нас?..
Герцог подъехал ближе, смотрел наравных, прямо в лицо.
– Я поставил конницу на флангах, у нас её много, мы окружим их армию и уничтожим. Мы заняли удобные для нас позиции, равнина позволит нашей коннице обойти их… Мы вынудили их придти сюда, они ещё сами не знают…
– Смотрите! – закричал кто-то рядом, перебивая. – Они трубят выступление, они наступают… Наступают!
Олдер перевёл взгляд на герцога, вопросительно приподнял брови, спросил:
– Почему?
Первые несколько секунд герцог не нашёлся, что ответить, он и сам этого не понимал, почему армия герцога Райронского перешла в наступление? Их меньше и значительно меньше, вдвое, если верить донесениям разведки, почему же тогда?..
– Это отчаяние, господин Майнор, им нечего терять, они отчаялись. – Он нашёл объяснение, и сам готов был в него поверить. – Вы сказали ему о его семье?..
– Именно это я и сделал…
– Поэтому он и объявил наступление, он отчаялся, он плохо соображает, что делает, идёт на самоубийство… Раньше он защищал жену и сына, а теперь ему некого защищать…
Олдер молчал, не сводя взгляда с лица герцога, потом спросил:
– Скажите мне, герцог, мы победим?
– Нет никаких сомнений, мы просто не можем проиграть.
– Заверьте меня, убедите… Мне не нравится это, – он указал рукой на надвигающуюся армию Райрона. – Хотя и отчаяние его я тоже не исключаю…
– Всё будет хорошо, господин Майнор, поверьте мне.
Олдер помолчал немного, потом добавил:
– Тогда трубите начало атаки.
Герцог Вальден махнул рукой группе сигнальщиков с трубами, декабрьский воздух разорвал громкий звук труб, играющих атаку. Сигнал прокатился влево и вправо по флангам, там его передавали свои сигнальщики. Армия задвигалась, как большая яркая змея, колыхнулась чешуёй доспехов и щитов. Тысячи рыцарей закрывали сейчас лица свои забралами, чтобы открыть их потом после боя или не открыть вообще. Лучники прилаживали стрелы, оруженосцы в последний раз проверяли оружие, волновались перед боем.
Майнор остался в центре армии, посмотрел на своих телохранителей и медленно надвинул на лицо забрало шлема, ударил коня шенкелями, шпорами. Вперёд! Ждать нечего! Победа сейчас ближе, чем когда-либо. За ним потянулась свита, телохранители, оруженосцы и вся армия. Кони набирали скорость, переходя с рыси на галоп, а навстречу уже летела армия герцога Идвара.
*
Адорр на крепостной стене Райрона видел сверху, как две армии мчатся навстречу друг другу, как подминают они под копыта коней белоснежную ткань равнины. Это зрелище было великолепным и страшным, потому что обе армии мчались навстречу смерти. У Адорра перехватило дыхание, когда произошло грандиозное столкновение, такой силы было оно, что, будь впереди пехота, а не рыцари, её смело бы этим ударом вмиг. “Господи…”– прошептал мальчишка Мирон, глядя на всё это. Он много видел битв и сражений в схемах, в планах боёв, что показывали ему Идвар и герцог Вальден, своими же глазами он видел это впервые, и зрелище было страшным…
После сшибки двух армий войска перемешались друг с другом, различить теперь, кто где, за кем верх было невозможно. Только флаги в руках знаменосцев указывали ещё на принадлежность тех или иных отрядов к отдельным землям, и то, только на первое время. Потом армии перемешаются ещё больше, и не различишь…
Адорр смотрел, боясь отвести взгляд. Что творилось там, он мог себе только представить. До высоких райронских стен долетали лишь звуки: лязг оружия, ржание лошадей и крики, крики, крики, такие, что от ужаса холодело сердце, мурашки бежали по спине. “Боже… Боже мой…”– отрешённо шептал он себе под нос, только губы шевелились; и совершенно не чувствовал ветра декабрьского на коже лица и рук.
Отправив графа Айрила командовать правым флангом, на который были возложены все надежды, Идвар сам остался в центре. Левый фланг, самый ослабленный перед сильной миропольской конницей, остался за бароном Свэйном. Ему будет тяжелее всего, потому что именно с флангов герцог Вальден, по обыкновению, попытается окружить армию Райрона. Но, если на правом фланге это было не опасно, то на левом… Чтобы хоть как-то усилить левый фланг, Идвар перебросил туда лишнюю сотню арбалетчиков, но сыграет ли это хоть какую-то роль, покажет лишь время.
Копыта вороного коня с силой врезались в хрупкую поверхность снега, ветер скорости летел в лицо, студил зубы через прорези забрала. Идвар чуть пригнулся к шее коня, насколько позволяли доспехи, сильнее стиснул древко копья, левой рукой он управлял конём. Она хоть и зажила, но прежней силы в ней уже не было, Идвар не доверил бы ей сейчас ни меча, ни копья, может быть, лишь щит, и то на короткое время. Сейчас он был на локте, и, возможно, в бою ещё пригодится… Рядом неслись телохранители и представители свиты. В случае чего, они, конечно, прикроют, отвлекут на себя, защитят.
Кровь злости и решимости стучала в висках. Найти, найти Олдера в этой мешанине, приближающейся стремительно, найти и сразиться с ним, отомстить ему за всё, за боль, за унижение, за все его надругательства над близкими…
Он ударился с первым же рыцарем, ударился так, что коня осадило на задние ноги, он аж вскочил на дыбы, вскидывая голову, захрипел в натянутых удилах. Именно тогда Идвар и бросил копьё в первого же попавшегося рыцаря, ломая броню доспехов, как раз под правую руку, тоже с копьём. Рыцарь так же сдерживал своего коня, может, поэтому и растерялся на миг, не ожидал копья так быстро, и не успел закрыться щитом, отбить удар в упор. Рыцарь осел в седле, откидываясь назад, уронил копьё. Идвар лишь мельком глянул на герб его на щите и про себя отметил: “зелёный дуб – Восточный Дарн…” Толкнул коня вперёд, переходя дальше, врубаясь в строй встречных рыцарей. Копья уже больше не было, а оруженосец его почему-то мешкал, и Идвар перехватил в правую руку меч, закрылся щитом. И вовремя, в него ударило копьё с встречного строя, ударило сильно, Идвара чуть не выбросило с седла. Рука тут же ослабла, повисла вдоль тела, еле-еле удерживая щит, прикрывала сейчас только бедро и бок коня. Но с левой стороны появились свои – телохранители! – и это успокоило. В одном из них Идвар узнал Кирана. Слава Богу, он рядом… Они прикрывали, брали на себя удары копий миропольских рыцарей, а Идвар сражался мечом…
Они увязли, совершенно не продвигались вперёд, всё тут же, на одном месте, да и что говорить, разве могли они потеснить сейчас тяжёлых, закованных в броню рыцарей, тоже рвущихся вперёд? На смену убитым или раненым приходили новые, свободного места не было, всё пространство под ногами коней занимали павшие тела, оружие, раненые кони. Даже снега не видно! Его месили с кровью копыта лошадей.
Вдруг ударили из-за спины арбалетные стрелы, пронеслись звонко мимо, врезаясь в тела сражающихся. Это, наконец-то, добрались до места битвы пешие арбалетчики. Теперь, более-менее, будет равновесие, потому что огромные дальнобойные стрелы с миропольской стороны ещё с самого начала уже падали на головы, летели навстречу, со свистом рассекая воздух. И Идвар старался держаться впереди, поближе к кромке, там, где шли поединки, уж тут-то точно не достанет вражеская стрела, не будут же они стрелять по своим, они будут метить дальше. Сражался, ловко управляясь мечом с высоты коня, толкал шпорами, вперёд и вперёд. Уже давно потерял из виду и Кирана, и других, остался без сигнальщика и без знаменосца. Сражался теперь, как простой рыцарь, если бы не выдавал его герб Райрона на щите – синяя полоса Рейи и герцогская корона. Эти же маленькие коронки усыпали сюрко, привлекая к себе рыцарей Мирополя, желающих убить бывшего Мирона в поединке, получить бессмертную славу…
Наконец, болезнь и усталость взяли своё, горячий пот струился по лбу, застилая глаза, лёгкие не выносили огромной нагрузки. Хотелось перевести дыхание, отдохнуть хоть миг, да и рассеянность не давала вести бой по-прежнему, становилась опасной. Идвар промешкал всего момент, а его уже оттеснили другие, свои. Он не успел глянуть вверх и заметить падающую стрелу. Она ударила в шлем, прямо в лоб, и, высекая искры из глаз, отскочила от кованого узора на шлеме. Идвар потерял равновесие от неожиданного удара и чуть не упал с коня, слава Богу, его подхватил кто-то из своих, оттащил назад, подальше от сражения, туда, где перевязывали раненых, меняли оружие и лошадей, где занимали позиции арбалетчики.
С него сняли шлем, дали попить. Оказывается, Идвар был ранен в руку, а он и не заметил в бою, как это произошло, видимо, во время одного из поединков лезвие вражеского меча прошло между пластинами доспехов, возможно, даже прорвало кольчугу. Снимать доспехи сейчас Идвар не позволил – рано, бой ещё продолжается, и он должен быть там. Рана кровоточила, но кость была цела, и локоть нормально сгибался, а от переживаний боя и близкой опасности даже не чувствовалась боль.
Идвар сгрёб пальцами пригоршню грязного снега из-под ног и протёр разгорячённое лицо, с упоением закрывая глаза. Звуки боя стояли в ушах, от них голова звенела. Взял из рук оруженосца перчатку, шлем, меч, махнул рукой, и ему подвели свежего коня в ярком голубом сюрко. Два человека помогали ему сесть в седло, когда подлетел на мокром коне рыцарь с донесением, крикнул:
– Герцог!.. Где герцог?..
Идвар окинул его беглым взглядом, отметил деформированные доспехи на груди и тёмные пятна на сюрко, да и держался посыльный за грудь ладонью.
– Что случилось?..
Рыцарь заговорил поспешно хриплым, посаженным голосом, не снимая шлема, не убирая забрала с лица:
– Господин, они атакуют нас… они пытаются обойти нас с фланга… Меня послал барон Свэйн… Мы не можем долго удерживать их… Мы растянули фланг, чтобы не дать им обойти нас… Мы обескровлены, у нас много раненых… Нам нужна помощь, иначе они сломают нас…
Идвар и сам предвидел это, он знал, что левому флангу будет труднее всего. Но это донесение подтвердило то, что миропольцы пытаются окружить их с флангов, значит, сейчас они бросили вперёд свою конницу, все свои силы, осуществляют манёвр. А им?.. Им надо суметь продержаться, не позволить сломать строй, продержаться даже ценой отступления. Главное – вымотать их, уничтожить или вывести из строя как можно больше рыцарей, ведь, чтобы предотвратить окружение или прорыв, им придётся растянуть фланг, а, следовательно, ослабить его, уменьшив глубину шеренг. Это сделал барон Свэйн – он растянул фланг влево…
Он ответил на просьбу о помощи:
– У нас нет резервов… – Голос получился глухим, но твёрдым. – Вы должны держаться… Мы не можем позволить им сломать нас…
Рыцарь опустил голову, спрашивая:
– А как же правый фланг?.. А помощь из Солка?..
– Они – единственная наша надежда, мы не можем перебрасывать их сюда, они – наш шанс на победу, мы должны сохранить их для последнего маневра.
Рыцарь покачнулся в седле и упал в руки оруженосцев герцога. Они сняли шлем, и Идвар только сейчас увидел лицо посыльного: большие тёмные глаза и сухо поджатые тонкие губы. Рыцарь хрипло выдохнул, переживая боль при движении, и глянул в лица тех, кто был рядом. Идвар спросил:
