Текст книги "Далия. Проклятая мечтой (СИ)"
Автор книги: Александра Гром
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
Перегрузка на службе рождает у меня риторические вопросы и настраивает на философские размышления. Этот вариант гораздо предпочтительнее того, что выпал на долю господина Глория. Помимо аврала и сверхурочной работы он сам себя терзает переживаниями, как по поводу уволенных подчиненных, так и по поводу возможных претендентов на вакантные должности, которые все никак не появятся. Последнее уже перерастает в фобию. Каждый раз, когда к нам заглядывает кто-нибудь из отдела кадров, эльф стремительно бледнеет и нервно коситься на меня. Если я вынашиваю планы по смене названия сего достойного заведения, то начальник не сегодня-завтра пойдет к распорядителю, чтобы посоветовать согласовывать кандидатуры потенциальных коллег со мной.
К счастью, сегодня у меня было одиночное дежурство, и я провела его плодотворно в здоровой эмоциональной атмосфере. Даже счет от портного, которого я посетила два дня назад, меня не огорчил. Владелец лавки указал вполне приемлемую сумму за четыре платья, а в записке, также переданной с посыльным, содержалось обещание пошить их в срок.
Большая часть дня прошла весьма успешно. Я даже смогла побаловать себя, купив три новых пирожных, изготовленных специально в преддверии праздников. Можно сказать, что все складывалось великолепно, и странно было бы жаловаться не несколько незначительных моментов, немного снизивших градус позитивного настроя.
Во всем можно найти плюсы. Да, у меня опять не получилось поговорить с Велой, но я застала дома брата. Да, наш разговор у меня оставил чувство тревоги, но братец к концу беседы повеселел, и никто не мешает обсудить свои переживания с Эмилем. Ну, а сам Эмиль сегодня задерживается на службе. Прежде, чем мне об этом успел сообщить Изотеил, я показала ему записку, присланную курьером сразу после обеда. Печально, конечно, но теперь у меня появилось время заняться своим любимым бесполезным делом – переводить стихи с эльфийского на родной. Поэтесса из меня никудышная, но я уверена в одном: мои белые стихи в точности передают смысл. Тяга к подобному творчеству возникла буквально несколько дней назад. Ее появление я связываю с избавлением от проклятья. Не самый полезный способ скоротать время, но он приносит удовольствие, и главное… он мой.
Путем проб и ошибок я нашла место и позу, наиболее способствующую процессу создания своих шедевром. Самым подходящим местом оказался диван в гостиной. Я откидываюсь на груду подушек, собранных из двух комнат, забрасываю ноги на спинку и пристраиваю к ней же тетрадь, где пишу. Первоисточник, то есть книга, обычно покоится у меня на груди или животе. Не самая элегантная и удобная поза, но сочиняется мне лучше всего в ней.
– Потрясающий вид! – внезапно раздается над головой.
Я поднимаю испуганный взгляд. В поле моего зрения оказывается улыбающееся лицо Эмиля, который облокотился на спинку дивана и пытается прочитать сочиненный текст. Это проблематично: во-первых, подчерк сейчас у меня кривой, во-вторых, видит его он вверх ногами, в-третьих, написано по-мельвски.
Единственное, что приходит мне на ум в такой ситуации, пролепетать:
– Я не слышала, как ты стучал.
– А я и не стучал. – Эльф прекращает попытки расшифровать записи и скользит взглядом по книге, по декольте, заставляя меня покраснеть и опустить наконец-то ноги. Останавливает он свой взор на моих глазах. – И впредь не собираюсь.
– Вот уж нет! С сегодняшнего дня, будь добр, стучи! – возмущенно требую я, прижимая к груди тетрадь с записями.
Эльф заходится смехом.
– Стучал я, стучал, – успокоившись, оправдывается он. – Ты так увлеклась, что действительно не услышала.
Я все еще недоверчиво смотрю на Эмиля, он в ответ лишь качает головой. Кажется, я незаслуженно оскорбила его недоверием. Тут же возникает желание сгладить неприятный момент, но приносить извинения не хочется, поэтому начинаю оправдываться:
– Это мое новое увлечение, появилось совсем недавно.
– Да на здоровье! – отзывается Эмиль и распрямляется, нависая надо мной как никогда раньше. Не очень-то приятно. Я ловлю себя на том, что сжимаю губы. Осознав это непроизвольный жест, сразу же стараюсь исправиться, чем вызываю улыбу у Эмиля.
– Может, уже отойдешь? – ворчу недовольно.
Мужчина покладисто делает шаг назад, обходит диван и явно настроен присесть. Я поджимаю ноги, освобождая ему место. Теперь очень неудобно лежать. Предвосхищая мои барахтанья в груде подушек, Эмиль сам решает возникшую проблему. Он поднимает с пола одну подушечку из тех, которым не нашлось места на диване, и кладет себе на колени. Мне остается только вытянуть ножки.
– Спасибо.
Эмиль вытягивает правую руку вдоль спинки дивана и кладет на нее голову.
– Ну что вы, леди! Любой ваш каприз будет удовлетворен. Я же обещал вам комфортное пребывание в моем доме.
– Шутишь?
– Вообще-то, нет, – признается эльф, глядя не меня совершенно серьезными глазами.
– Правда? – От удивления слово вылетает на одном дыхании. Непривычно серьезный взгляд начинает нервировать, поэтому я принимаюсь рассматривать узоры подушек, лежащих возле дивана, и задаю нейтральный вопрос: – Как прошел день?
– Плодотворно, – отвечает Эмиль с усталым вздохом. – В конце года предпочтительнее всего, когда дни проходят именно так.
– Понятно, – киваю я и развиваю мысль, – подбираете хвосты в бумагах, как и прочие организации.
Эльф выглядит озадаченным.
– Наверное, этим занимаются в канцелярии, – с сомнением замечает он. – Во всяком случае, не припомню, чтобы ко мне подходил кто-то из сотрудников с вопросами по документам. Если ты помнишь, столицу ожидает череда общественных мероприятий, наплыв эльфов со всей страны, которые приедут, кто к родственникам, кто просто провести каникулы в столице. Еще нам предстоит принимать делегацию из Ямеля. Да, не стоит забывать: на большинстве из празднеств будет присутствовать императорская семья в полном составе.
– А разве для решения подобных задач нет какой-нибудь службы безопасности? Почему это попадает под твою юрисдикцию?
– Далия, – начинает Эмиль голосом терпеливого учителя, – моя юрисдикция – безопасность государства, а у нас государство – это, в первую очередь, император. Вспомни нашу историю.
– С такой точки зрения я на этот вопрос не смотрела.
Мужчина пожимает плечами, что выглядит довольно забавно, поскольку его полова все еще лежит на руке. Только веселость как рукой снимает, когда меня осеняет неприятная мысль.
– Получается, все праздники ты будешь пропадать на службе?
– Нет, даже не надейся избавиться от моего общества на выходных, – шутит Эмиль. – Я хороший начальник и в состоянии организовать рабочий процесс так, что на стадии исполнения необходимость в моем присутствии отпадает.
– Здорово! – вырывается у меня радостный возглас.
– Приятно слышать, что я тебе еще не совсем надоел.
– Перестань так шутить! – прошу я, правда, без особой надежды на то, что меня послушают. Однако удача вновь ко мне возвращается, поскольку Эмиль покорно меняет тему разговора:
– А как прошел твой день?
– Мое дежурство выдалось плодотворным, как и твое. К великой радости тех, кто к нам обращался. Придя домой, попробовала связаться с Велой – не получилось, но я смогла застать дома Давида. Мы с ним мило побеседовали. И после этой беседы он выглядел очень довольным. В связи с чем, у меня появился вопрос к тебе.
Последнее заявление вызывает у собеседника даже не удивление, а откровенное недоумение.
– Можно, для начала узнать подробности вашего милого разговора?
– Можно, – я милостиво соглашаюсь удовлетворить просьбу эльфа. – После обычных расспросов о моем здоровье, самочувствии и делах братец из вежливости поинтересовался, все ли в порядке у тебя. Я его заверила, что и у нас с тобой, и у тебя в частности все отлично. Так же я упомянула о знакомстве с твоими родителями. Как ты понимаешь, Давид этой новости удивился, а когда я рассказала о предложении твоей матери составить ей компанию на каникулах, он очень оживился. Известие о том насколько благосклонно ты сам воспринял это предложение, просто сотворило чудо с моим братцем. Когда к нему вновь вернулся дар речи, он даже попросил передать тебе пожелания удачи в предновогодней суматохе. Так вот… – Подобное вступление заставляет Эмиля заметно напрячься, – мы опять возвращаемся к значению и значимости подобного жеста со стороны твоей матушки. Ты меня уверял, будто это чуть ли не пустая формальность.
– Уверял, – упавшим голосом соглашается Эмиль.
– И?
– И этот жест ровным счетом ничего не значит, – продолжает стоять на своем эльф.
– Эмиль, – пришло мое время демонстрировать тон учителя, – как-то Вела назвала моего брата замкнутым. Разумеется, я тут же принялась с ней спорить. Не желая соглашаться, я стала внимательнее относиться к его манере общения. В конечном счете, я вынуждена была признать правоту подруги. Давид плохо воспринял бы твое появление в моей жизни в принципе, а в роли моего любовника ты его откровенно… бесишь…
– Бешу?! – усмехается Эмиль.
– Да, не перебивай, прошу. Так вот, его пожелание сегодня было очень значительным шагом и очень личным. У него был такой вид, словно про себя он говорил: "О! Этот эльф, оказывается, не так уж плох!" Из чего я делаю вывод, что в глазах моего брата, предложение твоей матери, чуть ли не равносильно объявлению о нашей помолвке. Прости, но зная своего братца, могу заверить – нечто меньшее не заставит его благосклонно взглянуть ни на тебя, ни на нашу связь.
Моя речь вызывает еще один тяжелый вздох у Эмиля.
– Я уже поняла, твою точку зрения: ты полагаешь, подобный поступок не накладывает никаких обязательств. Теперь же я хочу услышать, как его воспримут окружающие, и какие выводы они сделают, увидев меня в общество твоих родителей.
Вздохнув еще раз, Эмиль решается на вербальное общение. Только вместо объяснений я получаю вопрос:
– Мать прислала тебе приглашение на бал первого числа?
– Да, – коротко бросаю в ответ. Я вся в нетерпении, поскорее бы он перешел к сути вопроса!
– Этот бал дает император во дворце. Твое появление в сопровождении моих родителей, а не меня, будет воспринято всеми как знак принятия тебя с их стороны.
– Звучит неплохо. А какова практическая польза?
– Практическая польза состоит в том, что все любители посплетничать на наш счет вынуждены будут закрыть рты даже в узких компаниях. Кроме того, тебя смогут приглашать на разные мероприятия, не боясь осуждения со стороны общества.
– А как же приглашение к госпоже Траэль?
– Приглашали меня, – напоминает Эмиль.
– Ну, а чем плохим обернется мое появление на балу рядом с твоим отцом и матерью.
– Фактически, это означает, что мы планируем объявить о своей помолвке.
– О помолвке? А когда… То есть существуют ли какие-нибудь сроки… – от потрясения мысли в голове путаются.
– Теоретически можно тянуть хоть вечность, но фактически – полгода, максимум – год.
– А если объявления так и не последует?
– Если объявления не последует, леди становится парией в глазах общества. Если она осознает свою неготовность к этому шагу, все решат, что она пренебрегла оказанной честью со стороны семьи потенциально жениха. Отказ мужчины сделать предложение будет означать, что леди недостойна или же с ней что-то не так.
– В любом случае виноватой будет дама, – подвожу итог.
– Верно, – произнося эти слова, Эмиль смотрит на меня грустным взглядом. Сразу же вспоминаются его предостережения в самом начале этой авантюры, когда он уверял, что я не представляю, насколько плохо все может для меня обернуться. Он был прав. Я не представляла…
– Ну, полгода, это вполне приличный срок, чтобы придти в себя и как-то определиться с планами на будущее. Вряд ли я задержалась бы в твоем доме дольше. Кроме того, теперь появилась хоть какая-то определенность… – на этом мой деланный оптимизм иссякает, этому немало способствует все еще печальный взор эльфа. Я решаюсь переменить тему. – Еще меня порадовал счет от портного. Сумма оказалась гораздо меньше той, на которую я рассчитывала. Надеюсь, твоя мать одобрит платья. Я собираюсь ей их показать. Как ты считаешь, это хорошая идея?
Эмиль удивленно приподнимает брови.
– Идея неплохая, только не думаю, что в этом есть нужда. У тебя прекрасный вкус.
На это замечание я фыркаю.
– Ты не согласна?
– Согласна. Это я вспомнила советы, которые мне давала помощница портного, снимая мерки и предлагая фасоны.
– Поделишься?
Я молчу в нерешительности.
– Почему нет? Это же было забавно, верно? – и голос такой обволакивающий и вкрадчивый. Я сдаюсь:
– Было… В общем, она предложила мне подчеркнуть эм… достоинства моей фигуры. Я ей ответила, что в этом нет нужды, их и так трудно скрыть.
Эмиль изо всех сил старается сдержать улыбку, но его как всегда выдают глаза.
– Да-а-а… – тянет он, прищурившись, – тут я тебя поддержу.
– В смысле? – вопрошаю с недоумением.
– В смысле, твоя фигура действительно обладает выдающимися достоинствами.
Я молчу и заливаюсь краской от смущения и возмущения. Вот нахал!
– Ты в ночной сорочке… этот воспоминание будет преследовать меня до конца жизни, – заверяет Эмиль, подтверждая только что данную ему характеристику и заставляя пожалеть о своей сиюминутной слабости и неспособности не поддаваться на его уговоры.
– В тот вечер, если помнишь, я была не в себе, а ты… ты меня разглядывал, оказывается, вместо того, чтобы сочувствовать! – изливаю свое негодование на потешающего над моими возмущениями эльфа.
– О, несмотря на свои преклонные лета, на память я не жалуюсь. Уверяю, я тебе сочувствовал, но я же не слепой, – Эмиль пытается меня успокоить, у него это даже начинает получаться. – В конце концов, никаких активных действий я предпринимать не стал.
Совершенно бездарное завершение речи…
– Иди к черту! – выкрикиваю я и швыряю в него первую попавшуюся на полу подушку.
– Что ты сказала? – веселиться Эмиль, ловко отбив рукой брошенный в него снаряд.
– Понятия не имею. Так Вела говорит Кариду, когда тот доводит ее до белого каления.
– О! Значит, это какое-то ругательство. – Этот провокатор еще строит догадки, не обращая внимания на мое состояние!
– Понятия не имею, – повторяю четко, почти по слогам.
– Ну, тебе стало лучше, когда ты это сказала? – допытывается он.
– Стало, но не на долго, – делаю тонкий намек.
– Может быть, спустимся в столовую и поужинаем?
Этот неожиданный вопрос мгновенно остужает весь мой запал, заставляя прислушаться к организму. Организм, счастливый от того, что на него вновь обратили внимание, возвещает о полной и безоговорочной поддержке высказанного предложения.
Эмиль аккуратно снимает мои ноги с подушки, встает и протягивает мне руку.
– Идем! – насмешливо произносит он.
Со вздохом, откладываю в сторону тетрадь и принимаю помощь.
Ну почему на него невозможно долго сердиться?
31-ый день 16-го месяца
Для бала в императорском дворце я выбрала зеленое платье в пол обманчиво простого кроя: скромный вырез, облегающие рукава и лиф, под грудью лента и из-под нее свободно струится ткань. Почти классический вариант ямельского вечернего платья, единственное отличие – лента гораздо уже и в один слой.
После долгих уговоров модистка согласилась выбрать именно ту ткань, на которой я настаивала, и эффект получился именно таким, на который я рассчитывала. Пока я стою, кажется, будто при первом же шаге материя обрисует фигуру более четко, но каждое движение лишь усиливает это ожидание.
Я кручусь перед зеркалом, рассматривая себя со всех сторон, и тут раздается стук в дверь.
– Да, войдите.
Дверь в гардеробную открывается, сначала впуская облако легкого цветочного аромата, а затем и его хозяйку.
– Браво! – подойдя почти вплотную и как следует рассмотрев меня, восклицает мать Эмиля и даже хлопает в ладоши от восторга. – Все мужчины будут следить за вами на зависть дамам с декольте на грани приличий.
– И такие будут?
– Будут, – рассеянно согласилась госпожа Сетель, продолжая любоваться моим нарядом.
– А столь пристальный интерес… разве это… приемлемо? – Теперь я по-новому и с беспокойством рассматриваю себя в зеркало.
– Приемлемо? – переспрашивает эльфийка. – Какое милое слово!
Я краснею и, смутившись, упираюсь взглядом в пол.
– Ну вот! – Женщина разочарованно всплескивает руками. – Я не смеюсь над вами, моя дорогая, я просто поражена вашим трепетным отношением к этому вопросу.
– Эмиль мне рассказал про обязательства, которые накладывает на меня первый совместный выход, да и все последующие, – признаюсь я и вновь поднимаю глаза на свое отражение. Мать Эмиля ловит мой взгляд.
– Разве свадьба не входила в ваши планы.
– Мои? – уточняю испуганно.
Как бы меня сейчас не стали упрекать в попытках женить на себе Эмиля! Хотя, по его словам, родителям надоело ждать, пока он выберет жену, и они решили воспользоваться первым же случаем (а заодно и моим незнанием местных правил). Опять же со слов Эмиля, я произвела на супружескую пару благоприятное впечатление, а его собственное поведение, имеется в виду публичная демонстрация связи, убедило в глубине его чувств. Несуществующих на самом деле.
– Ваших, – мягко поправляет эльфийка.
– Ох, – выдыхаю я и судорожно стараюсь что-нибудь придумать.
Госпожа Сетель внимательно смотрит на меня и изящно выгибает тонкую бровь, явно ожидая ответа.
– Вы ведь любите моего сына?
Остатки воздуха покидают легкие, я чувствую, как бледнеет мое лицо. Женщина, видя мою реакцию, смотрит на меня уже по-другому.
– Простите за бестактный вопрос, – с прохладцей в голосе приносит она свои извинения и отступает на несколько шагов.
Кое-как справившись с дыханием, я разворачиваюсь и непроизвольно хватаю ее за руку.
– Постойте! Я… – ну давай же, соври что-нибудь убедительное! – Мы действительно не обсуждали свадьбу и не строили подобных планов. У меня на родине так не принято. Все просто… просто идет своим чередом, а потом мужчина делает предложение, и в тот момент женщина осознает, какой ответ дать. – Уф, в целом, не плохо, но, судя по лицу эльфийки – недостаточно. – У вас невероятный сын! – Я бы даже сказала невозможный. – Таких отношений у меня еще не было. – Если на чистоту, то никаких отношений у меня не было, Ларри не в счет, потому что серьезно я его все равно не воспринимала. – И он мне очень дорог!
Ох, неужели я это сказала?! Впрочем, если подумать, то я не стала бы терпеть подобного обращения ни от кого, кроме Эмиля. Наверное, он действительно особенный, так что пусть будет "дорог".
– Вас смущают временные рамки?
Задавая этот вопрос, госпожа Сетель не пытается отнять руку. Это хороший знак, но все же я отпускаю ее сама.
– Не просто смущают, а ставят в тупик. Я никогда не попадала в ситуацию, требовавшую подогнать чувства под какой-то временной отрезок. – Тут я вспоминаю интересный пример. – Одна моя знакомая переехала к своему будущему супругу спустя две недели со дня встречи, а предложение он ей сделал спустя четыре…
– Недели? – не дает мне закончить мысль эльфийка.
– Года.
Губы женщины складываются в идеальное "о". Справившись с потрясением, она признается:
– У нас так не бывает.
– Я знаю. Но разве нельзя просто быть рядом с кем-то и дарить ему радость? Неужели так важно одобрение общества?
На это вопросы ответов не следует. Я их и не ждала.
Госпожа Сетель вновь приближается ко мне и некоторое время перебирает между пальцами ткань моего платья.
– Выходит, моя идея с приглашением не была столь уж блестящей, как мне казалось вначале?
Я лишь пожимаю плечами – сил нет ничего придумывать, моя фантазия иссякла.
1-ый день 1-го месяца
На сей раз во дворец мы попадаем через парадный вход. Я стараюсь смотреть в пространство прямо перед собой, но так, чтобы окружающие не подумали, будто я буравлю взглядом спину идущего впереди Эмиля. Он, как глава семьи шагает первым, а я в сопровождении его родителей отстаю на несколько шагов.
Резные двери распахиваются, и на меня обрушивается лавина звуков, света и цвета. Я чувствую себя несколько оглушенной и все еще гляжу вперед, поэтому обстановка вокруг сливается в яркие пятна. Времени, которое уходит на объявлении о появлении нашей компании, оказывается достаточно, чтобы придти в себя. Стоит только церемониймейстеру произнести последнее слово – нас окружает чуть ли не толпа незнакомых эльфов. Конечно, незнакомы они только со мной, но все равно, я как-то не очень комфортно себя ощущаю.
Меня тут же представляют нескольким дамам, и четверо господ выражают желание быть представленными мне. Пока госпожа Сетель благосклонно удовлетворяет их просьбу, ее супруг, оказавшийся чуть позади меня, едва слышно произносит:
– Мой вам совет: не принимайте приглашений на танец ни от кого кроме Эмиля и его величества, если он окажет вам такую любезность. Причину отказа можете не озвучивать.
Я чуть заметно киваю, давая понять, что услышала наставление, после этого господин Лазарий переключается на беседу со своим знакомым, а только что представленные эльфы по очереди просят подарить им хотя бы по танцу. Я вижу, что Эмиль резко поворачивает голову, услышав, о чем зашел разговор. Его реакция не укрывается от материнского внимания. Под ее лукавым взглядом, я как можно более приятным тоном сообщаю:
– Мне чрезвычайно лестно ваше внимание, но я вынуждена отклонить все приглашения.
Мужчины не настаивают и откланиваются с вежливыми улыбками. Только один из них, не удержавшись, смотрит в сторону Эмиля, но тот уже делает вид, что его ничто не интересует и он полностью сосредоточен на разговоре со своим собеседником.
Постепенно кольцо вокруг нас рассеивается. Теперь дышится гораздо свободнее…
– Далия!
От звука знакомого голоса сердце радостно трепыхается в груди, губы сами собой растягиваются в улыбке, а глаза… глаза безошибочно отыскивают в толпе брата.
Он уверенным шагом приближается ко мне, ловко избегая столкновений с прохожими. Ловко, потому что по сторонам он не глядит, смотрит только на меня.
– Давид, – беззвучно произношу его имя, когда он оказывается рядом.
– Здорово, что не пришлось искать тебя в толпе, – радуется братец, слегка сжимая в объятьях.
Отстранившись, он наконец замечает стоящих рядом родителей Эмиля, которые смотрят на нас с улыбками. Вот тут возникает неловкий момент: я понятия не имею, кого кому представлять, но господин Лазарий проявляет инициативу:
– Доброго вечера, господин Давид! Позвольте представиться, Лазарий Лит. – Эльф протягивает руку моему брату и тот отвечает на этот жест. – А это моя супруга, Сетель.
– Очень приятно познакомится.
Братец целует руку, предложенную эльфийкой, чем заслуживает взгляд, полный умиления.
– Даже если бы я не знала вашего имени, у меня бы не возникло сомнений в том, что вы брат Далии. Вы очень похожи! – произносит женщина, когда Давид освобождает ее ладонь.
– Да, наше фамильное сходство на лицо, а вот вас я представлял себе несколько иначе, – отвечает брат.
– О! – Эльфийка делает неопределенный жест. – Эмиль собрал понемногу от обеих наших семей.
– Правда, мы до сих пор спорим, от кого же ему достались черные глаза, – замечает господин Лазарий и переводит разговор на другую тему. – Вы прибыли с супругой?
– Нет, она отказалась ехать. Ее остановило незнание языка, и правил этикета.
– Я в правилах тоже не сильна, – напоминаю брату.
– Вот и Вела сказала, что тебя одной тут будет вполне достаточно, – заявляет брат, вызывая смех у всей нашей компании.
– А что-нибудь еще она сказала? – спрашиваю, отсмеявшись.
– Да. – Давид кивает. – Она пожелала тебе удачной пробежки и посоветовала не наступить на подол.
– Что? – недоуменно переспрашиваю Давида.
– Далия, я процитировал ее слово в слово. Понятия не имею, о чем идет речь…
Давид хочет добавить что-то еще, но его окликают по имени, и он оборачивается. Увидев, кто его звал, он спешит нас покинуть:
– Прошу прощения, мне нужно идти. Очень рад был нашей встрече. – Братец еще раз пожимает руку эльфу и кивает его жене, затем обращается ко мне: – А ты береги себя!
Напоследок сжав меня в коротком объятии, Давид быстро уходит к мельву, прибывшему с ним. Обменявшись парой фраз, мужчины направляются к дальнему выходу из этой огромной залы. Там они присоединяются к оставшимся членам делегации Ямеля.
Увлекшись наблюдением за братом и его спутником, я не сразу осознаю, что вокруг началось какое-то массовое передвижение народа. Господин Лазарий предлагает мне опереться на свой левый локоть, а правый уже занят его супругой.
Довольно быстро, учитывая количество гостей, толпа разделяется на две половины, освобождая центральную часть зала. Входные двери вновь распахиваются, и церемониймейстер заводит длинную речь, перечисляя все титулы, которые носит каждый из появившихся на пороге эльфов: император, его супруга, полный набор племянников и племянница.
Все гости почтенно склоняются перед своим правителем. Я в растерянности оглядываюсь по сторонам, совершенно не представляя, как мне себя вести. Одно дело пренебречь протоколом в узком кругу, и совсем другое – в столь официальной обстановке. Ну почему я об этом ни у кого не спросила? Ведь Давид же упоминал пробелы в знаниях этикета!
Внезапно краем глаза я замечаю несколько фигур спокойно стоящих среди склонившихся эльфов – дипломатическая миссия из Ямеля! Мои соотечественники находятся гораздо ближе к входу, поэтому я внимательно слежу за их действиями. Вот императорская семья оказывается рядом… мельвы приветствуют поравнявшихся с ними эльфов резкими кивками. Я видела, как такие не раз проделывал Ларри, а Вела почему-то называла их военными… Племянники его величества отвечают аналогичным жестом, а само величество, супруга или племянница отвечают более светским наклоном головы. Ох, ну ничего страшного не предвидится.
Когда наступает волнующий момент все проходит идеально! Императорская чета даже любезно улыбается, а вот смешливый наследник престола, напротив, необычайно серьезен.
Хозяева торжества уже давно заняли свое законное почетное место на тронах, установленных в противоположном от главного входа конце зала, а перечисление титулов все еще продолжается. Император наклоняется к супруге и что-то произносит. Эльфийка в ответ смотрит укоризненно, но заметно, что она с трудом сдерживает улыбку.
Наконец, церемониймейстер замолкает. По залу проносится громкий звук, похожий на выдох – это шуршат наряды дам.
– Что-то сегодня Ральд не торопился, – замечает господин Лазарий.
– Да уж, – ворчит его жена и в сердцах добавляет: – Как я сейчас завидую вашему положению, моя милая, вы бы только знали!
Надо полагать, она была бы не прочь ограничиться кивком, а не замирать на три минуты в неудобном положении.
Выразить сочувствие я не успеваю – его высочество встает с трона – пришло время официальной речи.
– Я счастлив приветствовать здесь всех вас, и моих подданных, и наших гостей из Ямеля. – Его величество отвешивает поклон вправо, затем влево. – Несказанно рад, что все вы оказались в добром здравии и смогли разделить с моей семьей эту волшебную ночь. Спустя всего пару минут откроются заветные двери, и большая часть дворца будет в вашем распоряжении. Поскольку подобного рода мероприятия я оплачиваю из своего кармана, а не за счет казны, вы сможете в должной мере отомстить мне за нерасторопность достопочтимого Ральда.
Эти слова вызывают улыбки у многих гостей.
Император выразительно смотрит на церемониймейстера, застывшего возле дверей с каменным лицом и после недолгой паузы продолжает:
– Убедительная просьба не пытаться проникнуть за запертые двери. Уверяю вас, ничего интересного вы там не обнаружите, скорее всего, помещение просто окажется не убранным. Также хочу напомнить, что по традиции ужин начнется в половине двенадцатого. Дабы избежать безобразия, получившегося в прошлом году, сегодня опоздавшие более чем на пять минут, вынуждены будут выполнять фанты, чтобы присоединиться к пунктуальным гостям.
По залу пронеслись смешки. Император тоже улыбнулся.
– Да-да, это забавно, только хочу предупредить, данная идея исходила от моих драгоценных племянников, и именно они составляли списки наказаний. Я не стал их читать, но зная характер каждого из этой пятерки… в общем, настоятельно рекомендую прийти на ужин заранее или же готовиться развлекать всех здесь присутствующих, поскольку выполнение фантов будет публичным. Приятного вечера!
Его величество замолкает, и зал тут же наполняется смехом, голосами и… музыкой. Обернувшись, я вижу, что двери, о которых упоминал эльф в своей речи, открыли. Дивная мелодия доносится именно оттуда. И к этим дверям потянулись все гости.
– Так, давайте-ка не будем стоять на месте, пока нас не снесли, – предлагает госпожа Сетель.
Идея действительно здравая!
– Как вам речь нашего монарха? – спрашивает отец Эмиля.
– Очень… необычная. Не думала, что его высочество будет демонстрировать свое чувство юмора.
– Да, его величество известен своим чувством юмора, – усмехается господин Лазарий.
– А с чего бы ему его не демонстрировать? – удивляется эльфийка. – Будто от этого Остаса Лирея будут меньше уважать или перестанут… ох, простите!
Госпожа Сетель случайно кого-то задевает в толпе, что дает ей повод не озвучивать свою мысль до конца. Судя по взгляду, которым награждает ее супруг, женщина хотела сказать "бояться".
– Леди Далия! – восклицает кто-то слева.
Я поднимаю взгляд и вижу улыбающееся лицо леди Нирей.
– Добрый вечер! – Не знаю почему, но я искренне рада видеть эту женщину.
– О, так вы меня все же помните!
– Разумеется. – Удивление эльфийки вызывает улыбку.
– Как только мы выберемся отсюда, вы позволите представить вам мою дочь? Она давно хочет с вами познакомиться, но все не выпадает случай.
– Конечно! В Эль мне просто катастрофически не хватает знакомых!
Женщина смеется.
– Тогда не выпускайте меня из виду, но если что, встретимся в галерее. Ниса, счастливица, уже там.
Эльфийка словно в воду глядела. Пара секунд и она оказывается уже возле дверей.
– А галерея эта где? – спрашиваю у своих сопровождающих.
– Сразу за этой дверью, – с готовностью отвечает госпожа Сетель, не сводя с меня любопытных глаз, в которых читается: "Откуда ты ее знаешь?"
– Это подруга моей бывшей коллеги. Нас представили на вечере у леди Траэль. Еще меня познакомили с госпожой Бэйль и госпожой Сарель. Все трое мне очень понравились.
– Бэйль и Сарель? Я их знаю. Достойные дамы. О госпоже Нирей я знаю не очень много, но слышала, будто ее дочь – просто прелесть.
– В смысле, прелесть, как хороша? – уточняю я.
– Я бы так не сказала, – уклоняется от прямого ответа эльфийка. – Скорее эта характеристика относится к внутренним качествам девушки.
Отец Эмиля снисходит до загадочной улыбки, что разжигает мой интерес. Заинтригованная, я с нетерпением жду встречи. Ожидание длятся целых пять минут.
