Текст книги "Денис Котик и царица крылатых лошадей"

Автор книги: Александр Зорич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

– Что-то не очень похожи хрули на любителей посмотреть, как лошади по облакам скачут, – мрачно заметил Денис.

– Зато они очень похожи на любителей денег! – выпалил Максим. – Про то, сколько они выручат, когда найдут этот "камень номер восемь", они тоже болтали. И еще они говорили, что это, де, "последний камень". Выходит, остальные они уже нашли?

– Как-то не верится, – вздохнула Леся. – Иначе об этом уже гудел бы весь Архипелаг!

– А вдруг они держат свои дела в тайне? – не отступал Максим. – Вы бы видели, как они тут по кустам рыскали! Ходили вокруг Мастерового посада и повсюду нос совали! И все это втихаря, пока другие тут веселились и песни их хрульские распевали! Я их возле полигона нашего застал – жуликов этих, Сриб-Ло и Мур-Ло. В окна заглядывали и даже мусорные корзины обнюхивали!

– Постой, а ты там что делал среди ночи, в посаде-то? – спросил Денис.

– Я? – Максим снова растерялся. – Понимаешь, Деня, одна идея в голову пришла – насчет того, чем заменить мох-зеленец в противогазах кошачьих. И пока вы там пончики с шоколадом лопали, я решил идею свою сразу проверить экспериментально. Чтобы не откладывать. Пошел – а там Сриб-Ло и Мур-Ло! Я их еще с "Веселого Голландца" помню! Лазят везде, даже света не зажигают. Вот я и решил разузнать, что они задумали.

– По твоим словам выходит, что Сриб-Ло и Мур-Ло ищут Алый Медальон или какой-то камень из него?

– Выходит, так. И они уверены, будто этот "камень номер восемь" где-то в мастерских! Или на полигоне.

– По-моему, ты все-таки что-то напутал. Или, как бы это сказать помягче… преувеличил, – вежливо резюмировала Леся.

– Да ничего я не преувеличивал! Жулики они и есть! И явно собираются что-то украсть! Сейчас же пойду и расскажу обо всем Берендею! – в запале сказал Максим и даже встал с бревнышка.

– А если все-таки преувеличил? Только представить себе, как все будут смеяться, – заметил Денис. – Ведь тогда выйдет, что ты оболгал почетных гостей нашего Лицея, глубокоуважаемых Мур-Ло и Сриб-Ло! Что ты – выдумщик или, того хуже, клеветник!

– И, между прочим, "собираются украсть" и "украли" вовсе не одно и то же! – поддержала Дениса Леся. – Разве не слышал поговорки "не пойман – не вор?"

– И вообще, нельзя быть таким подозрительным, – подытожил Денис. – А то тебе скоро заговоры начнут под каждым лопухом мерещиться.

По правде говоря, и Денису, и Лесе хотелось побыстрее отделаться от сыщика-самоучки, чтобы вернуться к разговору об уменьшаблоках и прочих чудесах Лицея. А потому, рассказ Максима они приняли за плод его распоясавшейся фантазии.

Точнее, ни Денис, ни Леся не сомневались в том, что Мур-Ло и Сриб-Ло действительно говорили о легендарном Алом Медальоне и различных самоцветах. Но чтобы воровать…

Нет, никак не вязалось воровство и подлость с такой чудесной ночью у костра, с песнями и небылицами, которые звучали отовсюду, с дивным запахом дубравы и малиново-розовой зарей, занимавшейся на востоке между верхушками деревьев.

А потому, когда Максим, до глубин души обиженный недоверием ребят, встал и направился к группке, сгрудившейся вокруг Коли (тот показывал карточные фокусы), Денис и Леся только вздохнули с облегчением.

ИСТОРИЯ ДВЕНАДЦАТАЯ. КОЕ-ЧТО О ВРЕДИТЕЛЯХ ВОЛШЕБНЫХ ДЕРЕВЬЕВ

Праздник окончился и уже на следующий день жизнь в Мастеровом посаде вернулась в свою привычную колею.

Гости потихоньку разъезжались – разве что хрули все еще бродили, шаркая по дорожкам своими экзотическими туфлями без задников.

Младшие подмастерья штудировали учебник Левши "Руководство к умению мастерить и познание материалов", словно и не было вчера никакого маскарада. Старшие готовились к контрольной.

А экскурсанты помогали дежурным по Лицею убирать территорию после гуляния – снимать с дубов позолоченные цепи, сматывать гирлянды фонариков, опорожнять набитые мусором урны. Влада, Люба и Антон собирали огрызки недоеденных пончиков и куски экстравагантных маскарадных нарядов.

А Денис и Коля лично оттащили на свалку корму того самого корабля, который служил костюмом одному из лицеистов. (Корма оказалась довольно тяжелой и ужасно воняла клеем).

В то утро Максим нарочно сторонился Дениса – было ясно, что он обиделся.

Но Денис старательно делал вид, что не замечает ничего особенного. В конце концов, у них с Лесей тоже был зуб на Максима! Разве это нормально – перебивать людей на самом интересном месте?

Но когда Максим все-таки подошел к нему на окраине Гуслярской поляны, грозно размахивая метлой, Денис скорее обрадовался, чем разозлился.

Как и ночью у костра, вид у Максима был озабоченный и нервный.

– Слушай, Деня, а сейчас ты ничего не замечаешь? – тихим голосом спросил он.

– Н-нет.

– Ничего-ничего?

– Абсолютно!

– А перчатку во-он в тех кустах видишь? Черную такую. С белым значком "Адидас"?

Денис пригляделся.

– Вижу. А что?

– А то, что она в нашем посаде все время лазит. Я за ней уже второй день наблюдаю. И с теми хрулями вчера – помнишь? Она тоже была. Ходила за ними, как собака! – разгоряченно сказал Максим.

– Ну.

– А теперь вот здесь шастает. Что-то выискивает.

– Допустим. Но это же сыскная перчатка! Она и должна выискивать! И что же в этом подозрительного?

– Не знаю точно, но что-то подозрительное в этом точно есть. Нет, надо все-таки рассказать обо всем Берендею!

Денису очень не хотелось снова обидеть Максима в его лучших чувствах. И хотя он знал, что существует такая болезнь шпиономания, во время которой людям за каждым поворотом чудятся вражеские лазутчики, и хотя он подозревал, что именно этой болезнью прихворал обычно такой рассудительный Максим, Денис все-таки сделал над собой усилие, улыбнулся и сказал:

– Да тебе не в Мастеровом посаде учиться надо, а в Следопытном!

Максим посмотрел на Дениса мутным взглядом и снова принялся подметать дорожку. Чувствовалось, что в душе у него кипят нешутейные страсти…

Вечером того же дня, после уроков и практических занятий, было намечено испытание рудоведной трубы. Ученики Мастерового посада собрались на берегу Дунайки, откуда открывался прекрасный вид на все Пятихолмье.

Рудоведная труба уже стояла там.

Этот диковинный механизм, чем-то напоминающий телескоп, поставленный на треногу, изобрела и собрала группа старших подмастерьев под руководством Папы Карло.

Правда, сам мастер Карло (прозванный "Папой" за нежное, отеческое отношение ко всем своим детищам, а не только к одной-единственной деревянной кукле, как принято считать) в испытаниях трубы участия принять не пожелал.

Будучи человеком талантливым, но взбалмошным и легко ранимым, он сказал, что будет слишком сильно волноваться. Если труба не заработает, с ним де случится "ужасный разрыв сердца", после которого он "подаст рапорт о добровольном изгнании в Закрытку", где "будет служить сторожем на автосвалке".

Как ему удастся служить сторожем после разрыва сердца Папа Карло пояснить не изволил. Данила, махнув рукой, пообещал заместить официального конструктора и взять руководство испытаниями на себя.

– Это очень полезная труба, – объяснял Данила. – Придумана для того, чтобы сквозь землю и скалы смотреть. С ее помощью можно искать воду, руды и минералы везде, где заблагорассудится. Нужно только направить ее на то место, где вы хотите искать, и поглядеть в окуляр. И сразу увидите, есть ли там то, что вам нужно.

– А как она работает? Ну хотя бы в общих чертах? – это был Максим, со своей извечной любознательностью.

– Внутри трубы – специальная магико-оптическая система. Она основана на Большом Рубине, свойства которого еще как следует не изучены наукой. Именно благодаря Большому Рубину мы можем видеть геологические слои насквозь! Вот, например, эта гора, – Данила указал на гору со странным названием Голова Великана, на макушке которой располагался Ботанический сад. – Достаточно навести на нее рудоведную трубу, и мы узнаем, залегает ли в ее недрах что-нибудь интересное.

– Например, железо, – подсказал Володя.

– Что за вздор?! Это же меловая гора! Как в ней может залегать железо? – прошипел один из старших подмастерьев с ужасно самоуверенным лицом.

– Ну тогда хотя бы вода?..

– А вот вода там очень даже может быть! – улыбнулся Данила-мастер. – Значит, ты, Владимир свет Борисович, и будешь наводить рудоведную трубу первым.

Володя просиял, а языкастый подмастерье досадливо скривился. Видимо, он считал, что никто, кроме него, этой чести недостоин. А тут выходит, что какой-то невежественный экскурсант из Закрытки будет первым испытывать ценный прибор!

– Подходи, не бойся, – поощрил Володю Данила-мастер. – Только сначала надо повернуть лимб – это такое кольцо вокруг окуляра, где написано "вода", "медь", "олово", "золото" и прочее. Нужно выбрать положение "вода" и смотреть на Голову Великана очень внимательно. Если увидишь голубоватое свечение, вытянутое вроде нити – значит, вода есть!

Володя отдал надкушенный рогалик с повидлом на сохранение Владе и бочком подошел к трубе.

Видно было, что ему очень неловко – Денис уже успел заметить, что с техникой у Володи отношения совершенно не складываются. Сапожное шило Володя именовал "отверткой" и был искренне уверен, что на машинном масле мастеровой люд жарит картошку и гренки.

– Поворачивай лимб, не бойся!

– Куда ему, жирдяю, – шепотом (но так, чтобы все слышали) сказал тот самый самоуверенный подмастерье.

Володя покраснел, но своего занятия не оставил. Наконец ему все-таки удалось поставить лимб в нужное положение – правда, не без помощи Данилы-мастера.

Ребята вокруг затаили дыхание – что-то он там увидит? А вдруг в Голове Великана есть золото и серебро? А вдруг в глубине той горы – минеральный источник? Или еще лучше – доселе не обнаруженное месторождение кока-колы?

– Там… Там, э-э… – пробормотал Володя, не отрываясь от окуляра.

– Что там? Золото?

– Там, э-э… Ничего нету… Ну просто совершенно.

Данила-мастер засмеялся первым. Вскоре заулыбались даже самые угрюмые. В самом деле, довольно наивно ожидать от первой попавшейся горы, что в ней обнаружится золотая жила или пещера с алмазами.

– Ну а что ты вообще видел? – спросил Денис.

– Какие-то пласты камней, какие-то щели между ними… Похоже на торт "Наполеон"!

– Ему бы все о жратве да о жратве, – прокомментировал недоброжелатель-подмастерье.

Когда Володя отошел от трубы, ребята словно ошалели все. И загалдели.

– А мне можно?

– А мне?

– А я больше всех заслужил!

– А кто ты такой? Да ты только лентяйничал, пока мы линзы полировали!

– А сам?

Но Данила-мастер быстро положил конец этому галдежу. Он поднял правую руку и своим зычным, густым голосом заявил:

– Значит, так: смотреть в трубу будем по алфавиту…

– Ура! Выходит, я буду первым! Потому что моя фамилия Абаев! – тут же выпалил языкастый подмастерье, который третировал Володю.

– Я не договорил, – сурово сказал Данила-мастер и пригрозил торопыге-Абаеву пальцем. – Начало отсчета будет производится с конца алфавита. То есть с буквы "я"!

Дошла очередь и до Дениса. Он получил возможность обозреть холм, на котором располагался Следопытный посад, во всей его красе.

Правда, там, как и в Голове Великана, не обнаружилось ровным счетом ничего примечательного. Камни, песок, пустоты. И все это словно бы плавало в каком-то розоватом мареве…

Картинка, которую показывала рудоведная труба, чем-то напоминала рентгеновский снимок. Все мутное и нечеткое, но все-таки важное и достаточно понятное.

В общем, работать с рудоведной трубой Денису понравилось. И если бы только в спину не дышали любопытные подмастерья, фамилии которых начинались на "З" и "И", он бы с удовольствием проторчал возле нее час. А вдруг все-таки где-то в глубинах холма под Травоведно-Зверознатным посадом залегают изумруды?

"Как все-таки хорошо, что у нас, в Закрытке, еще не изобрели такую трубу, – подумал Денис, уступая место возле окуляра Антону Ищенко. – Не то родители точно остались бы без работы. Кому нужны геологи, когда есть такие трубы?"

Но размышления Дениса прервала Влада.

Она только что поглядела в трубу. Глаза у нее стали огромными, испуганными. А лицо Влады было белее того мела, из которого состояла Голова Великана!

– Ой, Денька, мне нужно тебе кое-что сказать… – пролепетала Влада и увлекла Дениса прочь от сгрудившихся вокруг трубы ребят.

– Ты что, самородок золотой там увидела? – предположил Денис.

– Нет. У меня… У меня… Кажется, опять случился этот…

– Взгляд-назад? – подсказал Денис.

– Ага, – робко кивнула Влада. – Когда я в трубу посмотрела, я такое увидела!

– Какое такое?

– Я увидела лошадь!

– На горе?

– Нет, там, в трубе! Она не на горе была, а… будто в трубе телевизор, а в нем показывают крылатую лошадь…

– И что эта лошадь делала?

– Ой, она скакала!

– Тоже мне удивила, – отмахнулся Денис. – Вот если бы лошадь танцевала вальс на задних ногах или, допустим, чистила зубы пастой "Аквафреш", намазывая ее на краешек копыта…

– Но она скакала прямо по небу! Представь себе, прямо по небу! По облакам! И только чуть-чуть помогала себе крыльями. Как будто невесомая!

– Где-то я это уже слышал… – Денис посерьезнел. Ему живо вспомнился вчерашний рассказ Леси об Алом Медальоне. – Наверное, красивое зрелище?

– Я бы не сказала, что красивое… Скорее, жуткое.

– И что в этом такого уж жуткого? – зевнул Денис и подумал: "Какие все вокруг стали нервные! Максиму воры мерещатся, Владе – жуткие картины… "

– На спине у этой лошади сидел всадник в черном плаще с капюшоном… Высокий такой. Грозный. И весь он был окутан серым дымом…

– И что в этом такого уж страшного?

– Ой, даже и не знаю, – вздохнула Влада. – Но мне почему-то показалось, что лошади очень плохо. Понимаешь, ей не нравилось нести этого всадника, он ее мучил…

– Постой, но ведь крылатые лошади вообще никого на себе не возят! – вдруг вспомнил Денис. – Ты же сама мне говорила!

– Вот именно! В том-то и дело! Я, конечно, не смогла рассмотреть как следует… Взгляд-назад длился совсем недолго, и потом я так испугалась. Помню еще, что перед ними, перед всадником и лошадью, возвышалась такая огромная стена из пламени… До самого солнца…

– А потом что было?

– А потом… Потом взгляд-назад окончился… И я увидела Трехглазку – гору, на которой Обсерватория стоит. Внутри нее было несколько больших пещер. А еще на северном склоне я увидела родник…

– Ну, это ясно… Родник любой дурак и без трубы может увидеть, если на обсерваторский холм залезет, – нахмурился Денис. – Знаешь, Влада, по-моему тебе нужно срочно успокоиться. Водички попить…

– Ой, легко сказать – успокоиться! – взволнованно выпалила Влада. – Если бы ты на того человека в черном плаще поглядел…

– Но я же видел тогда дверь в Закрытку вместе с тобой. И ничего страшного!

– Лучше скажи, что, по-твоему, это было. Почему вместо горы я увидела лошадь и того всадника?

Денис напустил на себя всезнающий вид и, для авторитетности почесав в затылке, заявил:

– Я считаю, это были помехи.

– Что?

– Помехи. Как в телевизоре. Вот показывает нормально телевизор, а потом вдруг раз – и пошел полосами. У меня дома так бывает, когда сосед за стеной своей электробритвой допотопной бреется. Так вот, у тебя помехи сразу и начались. А уж потом труба начала по-человечески показывать.

– А откуда эти помехи? Ведь рядом же никто не брился? – хлопая своими длинными ресницами, спросила Влада.

– Откуда-откуда… Да не знаю я откуда! Не могу же я все знать! – вспылил Денис. – Ведь говорил же Данила-мастер, что внутри трубы – сложная магико-оптическая система. Может, что-то в ней закоротило…

Слово "закоротило" любил употреблять слесарь Потапыч, который частенько появлялся в доме бабушки Дениса в роли мастера-на-все-руки. О чем бы ни зашла речь – о поломанной соковыжималке или о текущем унитазе (о котором Потапыч любил говорить, что он – лицо хозяйки), Потапыч всюду усматривал "закорот"…

На бабушку это "закоротило" действовало магически – она сразу же прекращала паниковать, ибо понимала: ситуация под контролем и переживать нечего.

Однако с Владой коронный номер Потапыча не прошел.

Наверное, Денис произносил слово "закоротило" без должной интонации.

– Что значит "закоротило"? – возразила образованная Влада. – Не может там ничего "закоротить", потому что в трубе нет электричества! Скорее уж там, внутри трубы, есть какая-то деталь, которая имела отношение к той лошади, что скакала по облакам к огненной стене. Или к тому всаднику, что был на ней… Вот мой взгляд-назад за эту деталь и зацепился. И показал мне, что было с той деталью раньше…

– Если только это был взгляд-назад, а не взгляд-вперед, – тихо сказал Денис.

Он так увлекся разговором с Владой, что даже не заметил, как между его ног проскользнула та самая сыскная перчатка с эмблемой фирмы "Адидас", которую Максим подозревал в шпионаже еще утром, на Гуслярской поляне.

И уж конечно он не заметил, как из-за массивного ствола плакучей ивы, которая росла неподалеку, за перемещениями перчатки наблюдал ученик Следопытного посада Олег Шульга.

Перчатка осторожно расхаживала вокруг рудоведной трубы и собравшихся возле нее ребят, словно бы принюхиваясь к чему-то.

Влада тоже не заметила сыскной перчатки, а потому была лишена возможности подкормить ее ласковыми словами.

Впрочем, даже хорошо, что Влада не назвала перчатку "душечкой" и "зайкой". Черная перчатка с эмблемой "Адидас", в отличие от всех других сыскных перчаток, просто ненавидела, когда с ней сюсюкают.

А вечером после ужина в гости к Денису пришла Леся Кобзарина.

Одета она была в зеленую униформу Травоведно-Зверознатного посада с красивой эмблемой на кармашке пиджака (на ней в лучах восходящего солнца танцевал пятнистый олень с развесистыми золотыми рогами). А ее русые волосы были заплетены в две косы.

В руках Леся держала пузатую корзину из ивовых прутьев.

Девочка робко постучала в стекло комнаты, где жили Денис и Максим (комната располагалась на первом этаже и ее окна выходили в яблоневый сад), и поставила корзину на землю.

– Деня, кажется, к тебе гости! – провозгласил Максим, отрываясь от "Руководства по сборке механических игрушек".

– Кого нелегкая принесла? – недовольно спросил Денис, который в это время азартно ковырялся в рюкзачке, стоявшем под кроватью. Он рассчитывал отыскать в его глубинах чистые носки. Но как назло выходило, что носки-то есть, а вот чистые среди них перевелись…

– Кажется, та самая симпатичная девчонка, с которой ты вчера у костра секретничал… Победительница маскарада.

Дениса так обрадовали слова Максима, что он тут же пулей выскочил из-под кровати. (Правда, он немного не рассчитал и больно стукнулся затылком о край кроватной рамы.)

– Привет, Леся! – Денис высунулся из окна по пояс, потирая шишку. – Что под окном стоишь? Заходи! Посмотришь, как мы тут с Максом устроились. Заценишь наш горшочек-самовар. Между прочим, модель "Алхимик-19"! Новейшая!

– Не могу, – серьезно сказала Леся. – Во-первых, уже темнеет, а мне еще уроки делать надо. Во-вторых, мне нужно кое-что тебе срочно сообщить. В-третьих, у меня тяжелая корзина. Я ее еле-еле сюда доволокла.

– А что в корзине? Не оладушки случайно? – поинтересовался Денис и демонстративно облизнулся. – "Алхимик-19", конечно, классная машина. Но только оладьев с яблоками у него в меню нету!

– Нет. Не оладьи, – без тени улыбки отвечала Леся.

– Может тогда апельсины? Апельсинов я тоже давно не ел.

– И не апельсины. Это вообще не съедобное.

– А что же там тогда?

– Хватит играть в угадайку! Лучше выходи. Сам все узнаешь.

– Какая она серьезная, ужас! Прямо училка, – шепотом сказал Денису Максим.

Его немного задело желание Леси разговаривать с Денисом наедине. "Подумаешь, какие тонкие натуры!" – фыркнул Максим и начал стелить свою постель. Он всегда предпочитал здоровый сон сомнительным беседам под луной…

– Так что у тебя в этой тяжеленной корзине? – спросил Денис, когда они удалились от общежития, где жили экскурсанты, на достаточное расстояние. – Кирпичи?

Долг джентльмена заставил его забрать у Леси ее ношу. Конечно, весила она отнюдь не пятьдесят килограммов. Но для такого здоровяка как Денис и десяти было много. Как он сочувствовал Лесе, которой пришлось тащить такую тяжесть от самого Травоведно-Зверознатного посада!

Сверху корзина закрывалась плетеной крышкой, на которую в свою очередь был навешен крошечный замочек. С каждой минутой любопытство мучило Дениса все больше. Что там заперто? Для чего замочек?

– Только ты осторожней с ней. На землю ставь аккуратно, – попросила Леся. – Внутри находится одна ужасно редкая и довольно хрупкая штука. Которую я взяла практически без спросу… Прямо скажем, стянула из кабинета криптозоологии.

– Хватит говорить загадками, – запротестовал Денис. – Говори скорей, что там, иначе я сейчас сам ее открою!

– Как же, откроешь. Ты не смотри, что замочек маленький. Главное – он запечатан "закрывающим" заклинанием. Даже если бы у тебя был ключик, ты все равно не смог бы ее открыть, не зная нужного заклинания.

– Во как! – одобрительно отозвался Денис. – Это вроде кодированной сигнализации в машине. Да?

– Вроде того. Только сигнализация стоит кучу денег. А мое заклинание – бесплатное.

– Пожалуй, заклинание и впрямь лучше. Но что же там все-таки в корзине?

Леся остановилась посреди полянки, неподалеку от полигона Мастерового посада, и внимательно огляделась по сторонам – никто ли за ними не подглядывает?

Затем она села на корточки перед корзиной, сложила руки рупором и прошептала длинную, заковыристую волшебную формулу. (Денис не понял ни слова; и не удивительно, ведь заклинание было на старославянском языке!).

Наконец, дважды провернув махонький ключ в замке, Леся открыла крышку.

Смеркалось.

Вокруг полигона сгущались тени. Зудели в тишине голодные комары. В самом воздухе, казалось, была разлита какая-то тайна. Тревожная загадка. А может даже и опасность!

А потому, когда из темноты корзины в глаза ударил тусклый ядовито-зеленый свет, Денис даже немного струхнул.

Ему стоило большого труда заставить себя наклониться к корзине и всмотреться в мерцающую мглу.

– Бояться тут совершенно нечего, – менторским тоном сказала Леся, запуская руку внутрь корзины. – Там всего-навсего червячок.

– Ничего себе червячок, – пробормотал Денис.

То, что лежало в корзине, было каким угодно, но не маленьким. И уменьшительные суффиксы к нему совершенно не подходили.

– Сам червь-железняк невелик. Но банка с магическим раствором, в котором он сохраняется, имеет объем пять литров! И наполнена банка отнюдь не водой. И не спиртом.

– Ого! То-то я думаю, отчего корзина такая тяжеленная!

С превеликой осторожностью Леся вынула из корзины банку, внутри которой, свернув тело кольцами, лежало существо, больше всего похожее на змею, которая задалась целью стать похожей на бельевую веревку.

Длина тела существа была никак не меньше трех метров! Скручиваясь зловещей спиралью, червь занимал почти весь объем пятилитровой банки.

К счастью, червь был мертв. Иначе вполне можно было ожидать, что он запросто расколет банку!

Бока и живот мерзкого червяка имели сталистый цвет. А по спине его шли болотно-зеленые пятна, от которых-то и исходило мертвенное сияние, напугавшее Дениса.

Морду червя не назвал бы симпатичной даже самый закоренелый добряк и оптимист.

Длинная, тупая, с гнойно-желтым наростом на конце, эта морда, казалось, была создана для того, чтобы сокрушать самые твердые препятствия. Из пасти существа торчали серого цвета клыки.

– Ну и зубки… – оторопело сказал Денис. – Интересно, зачем ему такие?

– Как это зачем? Это же червь-железняк!

– Ну и что?

– Как это – "что"? Ты разве не понял, зачем я принесла тебе этого законсервированного уродца?

– Наверное, чтобы показать мне, какие ужасы водятся там, в вашем Травоведно-Зверознатном… Ну, с целью меня просвещать!

– Ничего подобного. Такие у нас в посаде не водятся. И потом, не больно-то мне нужно тебя просвещать, – строго отвечала Леся. – Ты разве забыл о своей просьбе?

И тут до Дениса наконец дошло. Его глаза загорелись неподдельным интересом!

Он мигом вспомнил и последний разговор с Лесей возле костра, и просьбу Быстрого, и историю про увядшее Живо-Древо царицы Снежной. Ох и стало же ему стыдно за свою рассеянность!

"Как я мог об этом забыть, когда даже Леся помнит?" – укорял себя Денис.

– Так что, выходит, существуют такие черви, которые в состоянии испортить серебряное дерево? – спросил он.

– Именно. Этот великолепный экземпляр как раз и является таким червем!

– Но почему о черве знаем только мы с тобой? А Быстрый и прочие лошади понятия об этом не имеют?

– Потому что считается, будто черви-железняки в Архипелаге вымерли полтыщи лет назад. Когда после взрыва в лабораториях злопакостного волшебника Метел-Ицы произошло глобальное похолодание почвы! Это написано во всех учебниках! Во все справочниках! Во всех энциклопедиях! Никто из лошадей наверняка и не помнит, что когда-то такие черви существовали. Лошади ведь не пишут летописей. Да и память у них довольно-таки короткая…

– Но подожди, подожди! Если они вымерли, значит корни Живо-Древа царицы Снежной никак не мог погрызть червь-железняк! – перебил Лесю Денис.

– Но дело в том, что глобальное похолодание почвы произошло все-таки не на всей площади Архипелага. Вот, например, на Гремуч-острове, где стоит замок князя Нелюды, никакого похолодания не было! Потому что там куча действующих вулканов. Именно из-за них остров и получил свое название. Внутри у него все время гремит. Так вот: новые данные по истории почв Гремуч-острова были получены совсем недавно. Я прочитала об этом в последнем выпуске "Ученых записок Травоведно-Зверознатного посада". А значит, ничто не мешает червям-железнякам жить на острове Гремучем по сей день. Выходит, один такой червь, специально завезенный на остров Туран, в царство крылатых лошадей, запросто может сгрызть не то, что одно-единственное серебряное дерево, но и целый железный сад!

Лицо Леси Кобзариной прямо-таки светилось изнутри. Даже очень невнимательный человек заметил бы: она очень гордится своим открытием.

– И что, никто-никто кроме тебя об этом не знает? – наконец спросил Денис.

Он был просто ошарашен энергией Леси, ее способностью искать и находить, ее самостоятельностью, наконец! Кто бы мог подумать, что Леся, тихая услужливая Леся, способна сделать настоящее, всамделишнее открытие? А вдруг ей дадут за это Нобелевскую премию? Вот в школе шуму-то будет!

– Пока никто не знает. Но завтра же я посоветуюсь с доктором Диплодоковым, который ведет у нас практикум по криптозоологии.

– Что, тоже динозавр? Как господин Рекс? Хищный?

– Нет, травоядный. Собственно, диплодок.

– Как-то странно получается. Криптоботанику ведет хищник, а криптозоологию – травоядный.

– Это чтобы не сводили все к любимым темам. Чтобы Рекс не болтал без умолку о молодых жирненьких стегозаврах, а Диплодоков – о сравнительной питательной ценности хвощей и папоротников. Но сейчас это не важно. Важно, что если доктор Диплодоков подтвердит мои выводы, то совсем скоро об этом узнают все! Особенно после того, как мы напишем статью в соавторстве… – Леся мечтательно закатила глаза. – Но к твоим делам это уже не имеет отношения…

– А что же тогда имеет?

– А то, что ты можешь уже сейчас отправиться к своему другу Быстрому и показать ему этого червя-железняка. Рассказать все то, что узнал от меня. Пусть Быстрый и его друзья тщательно обследуют то место, где росло серебряное дерево. И если он обнаружит в земле покрытые чем-то вроде ржавчины ходы, значит, без сомнений, там побывал червь-железняк!

– Думаю, он будет страшно рад увидеть эту гадину, – иронично сказал Денис, кивая в сторону банки. – Но только у меня есть предложение получше.

– ???

– Мы вместе отправимся к Быстрому. И ты сама расскажешь ему про червя-железняка. Понимаешь, я не запомнил и половины из того, что ты говорила. Все-таки, по биологии у меня сама знаешь какая итоговая оценка. Не говорю уже о криптозоологии Архипелага… И потом, ты же сама мечтала познакомиться с Быстрым?

Однако, поговорить с крылатым конем Денису и Лесе не посчастливилось.

Когда они пришли на пристань, где раньше стоял корабль, на котором крылатые лошади и волки приплыли в Лицей с острова Турана, оказалось, что судно отправилось восвояси еще днем…

– Но можно позвонить Быстрому по емелефону, – предложила Леся.

– У Быстрого нет емелефона. У них на все царство ровно один емелефон, да и тот во дворце, в Хрустальном Копыте. А до дворца Быстрый доберется не раньше, чем послезавтра вечером. Вспомни, что сказали в справочной избушке!

– Значит, придется Быстрому просто поверить нам на слово насчет червя-железняка, – вздохнула Леся. – А может, это и к лучшему. Не то еще испугается… Ведь лошади – они такие пугливые! Однажды я видела как одна из них, молоденькая кобылка по имени Фырфырочка, испугалась полиэтиленового кулька, которым играл ветер! Испугалась – и ка-ак прыгнет в кусты! Как будто она не лошадь, а зайчик.

Леся заулыбалась. Правда, в ее улыбке было что-то вымученное.

Будь Денис повнимательней, он бы несомненно заметил, что Леся расстроилась. Ведь в тайне она давным-давно мечтала о личном знакомстве с крылатым конем знатного лошадиного рода. Не так уж часто ученикам Лицея представлялась возможность хотя бы поглазеть на крылатых коней с близкого расстояния…

До канатной дороги и по Травоведно-Зверознатному посаду Денис и Леся несли корзину вдвоем – казалось, она тяжелеет с каждым шагом.

А когда они наконец поставили банку с червем-железняком на полку с другими экспонатами – кстати сказать, не менее омерзительными – пот с обоих катил градом.

Не удивительно, что в ту ночь Денис заснул сразу же, как только добрался до кровати. Заснул, даже не раздевшись…