Текст книги "Денис Котик и царица крылатых лошадей"

Автор книги: Александр Зорич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ. ПЕРЕПОЛОХ НА ХОДОВОМ МОСТИКЕ

Чтобы заказать себе ужин, ребятам пришлось потратить полчаса на препирательства с горшочком-самоваром.

Между тем, ужин, согласно "Инструкции", был таким же гигантским, как и обед.

Но Владе удалось-таки отменной вежливостью и откровенной лестью склонить горшочек к милости.

Ребятам досталось по крестьянскому омлету (как легко догадаться – тоже "по-голландски"), по чашке клюквенного мусса и стакану апельсинового сока. Что в сочетании с тортом и сыром, оставшимися с обеда, гарантировало плотную, но необременительную трапезу на сон грядущий.

Коля, Влада и Денис уже уселись за стол, когда вдруг вспомнили, что так и не виделись после обеда с Максимом.

Когда Денис собрался сходить постучать в дверь его комнаты, как Максим явился, легок на помине.

Он исполнил свой замысел, можно сказать, на все сто двадцать процентов. Максим проспал до самого вечера и теперь, протирая глаза, недовольно кривил заспанную физиономию.

Коля встретил Максима скептической ухмылкой:

– А-а-а, пришел наш герой-дрыхун.

– Вы тоже хороши, друзья называется. Не могли раньше разбудить.

– Сон – дело личное, – изрекла Влада.

– Тем более, почему-то очень легко догадаться, какими словечками встретил бы ты любого, – язвительно заметил Денис, – кто посмел бы тебя потревожить. Обзывался бы, небось, и тапками швырял?

– И то правда, я такой, – согласился Максим, виновато улыбнувшись. – Ну-ка, что тут у нас… – он окинул сервированный стол взглядом полководца перед битвой. – О, какой аппетитный омлет!

– Есть и спать, есть и спать… – вроде бы в сторону, но на самом деле с подначкой заметил Коля.

Максим нахмурился.

– Ты чего это?

– Того. Разве тебе не интересно узнать, что стряслось, пока ты спал?

– А что могло стрястись такого уж особенного? – пожал плечами Максим, разрезая омлет на аккуратные клинья. – Наш кит плывет к Колокольному проливу, а Кубеллан за всем присматривает. Стало быть, ничего необычайного не произошло и произойти не могло. Вдобавок, Берендей просил нас ничего не пугаться. Я думаю, даже если что-то и стрясется, он все уладит сам.

Влада посмотрела на Максима с жалостью, Денис – с неприязнью.

Коля, покосившись на зануду, скривился как среда на пятницу.

– Но, Максим, – сказал он, – тот же Берендей Кузьмич говорил, что "не пугаться" и "не удивляться" разные вещи. А ты, по-моему, как нарочно решил ничему не удивляться и встречать все кислой миной!

– Вовсе нет, – обиженно буркнул Максим и принялся поглощать омлет с таким ожесточением, будто ничего не ел с вчерашнего вечера.

Ребята переглянулись. Они так хотели рассказать Максиму новости о Лицее Волшбы и Чародейства, поделиться своей радостью, но теперь как-то расхотелось…

Омлет доедали в молчании, уставившись в свои тарелки.

Но когда приступили к вафельному торту, Денис не выдержал.

– Слушай, Максим, так нельзя! Ты даже не хочешь узнать, куда мы плывем!

– Не хочу. Потому что уже знаю.

Денис опешил, но виду не подал.

– И куда же?

– На остров Буян.

– Это понятно, что на Буян, – Денис победительно улыбнулся. – А вот дальше? Куда именно, на Буяне-то?

– В какую-то особую школу, где нас будут учить волшебству.

– Да откуда ты это знаешь?! – воскликнул Денис. – Ведь тебя же с нами не было!

– Не было, – Максим кивнул. – Ну и что с того, что не было? Я пока спал, сон видел. Между прочим, довольно страшный. За мной гонялось что-то среднее между человеком и здоровенным псом и притом мерзко завывало. Говорило, что никогда мне не добраться до Буяна и никогда не попасть в школу… то есть нет, в лицей… и никогда не учиться волшебству…

Максим замолчал – потому что в этот самый момент он откусил здоровенный кусок торта и усердно заработал челюстями.

Денис со значением посмотрел на Владу. Чем-то сон Максима неуловимо напоминал происшествие возле двери в Закрытку. Только там им с Владой удалось увидеть нечто важное наяву, а здесь речь шла о сновидении.

– Ну ничего себе, – Коля тихонько присвистнул. – Но ведь сны – это ерунда, "мультяшки". Мне родители объясняли, что во сне никогда ничего важного не увидишь. Это вроде как фильм. Наш мозг во время бодрствования "снимает" все подряд, как кинокамера. А сон – это вроде сумасшедшего монтажа всего того, что мозг "наснимал" за день или там за неделю. Конечно, я видел пару снов, которые потом сбылись. Например, мне очень хотелось настоящий горный велосипед и я увидел сон, в котором родители его купили. А потом, через неделю, мне его действительно подарили – на окончание учебного года. Но тут-то все ясно. Я знал чего хотеть. Вот и хотел – до такой степени, что он мне даже сниться начал. А ты-то ничего никогда не знал о Лицее Волшбы и Чародейства!

– Я и о людях с собачьими головами ничего не знал, – невозмутимо ответил Максим. – Но я к такому привык. Когда я учился во втором классе, я почти каждую неделю видел во сне что-то такое, чего никогда-никогда не знал и ни о чем слыхом не слыхивал. Я та-акого навидался, что никому не пожелаю. Просыпался потом с ревом. Родители мои просто с ума сходили. А иногда видел что-то полезное. Например, однажды встретил я во сне какого-то дядьку, на индейца похожего. Он мне сказал, чтобы я обязательно наутро притворился больным и в школу не ходил. Сказал родителям, что голова болит, градусник натер – ну, понятно, в общем. Меня два раза просить не надо было. Короче, я никуда не пошел, а на следующий день выяснилось, что в нашей школьной столовой какая-то ерунда с молоком случилась и половина моего класса желтухой заболела. А у меня печень в детстве и без того больная была. Догадываетесь, что было бы, если б я тогда в школу пошел?

– А что с тетками, которые в столовой работают, сделали? Это ж преступление просто – детей желтушным молоком травить! – воскликнул любопытный Коля.

– Да при чем тут это! – взорвался Денис. – Человек такие вещи про себя рассказывает, а тебе про теток интересно! Слушай, Максим, а ты постоянно такие сны видишь?

– Какие?

– Ну… познавательные.

– Нет. Стоило тому году закончиться – и все как рукой сняло. Сны как сны – "мультяшки" одни. Но вот сейчас был сон совсем другой – как будто из тех, из прежних. Все как взаправду.

– Трудно было бы во все это поверить, – задумчиво сказал Денис, – если б только в твоем сне не шла речь о Лицее. Но ведь насчет того, что мы плывем в Лицей – правда. Выходит, правда и то, что мы встретим какого-то человека с головой собаки? Который будет за тобой гоняться?

– Не знаю. Мои сны не всегда сбывались. А иногда сбывались наоборот.

– Хотелось бы верить… – пробормотал Коля.

В лицо дул крепкий, влажный ветер. Если бы предусмотрительная Влада не настояла на том, чтобы все надели легкие куртки, здесь им было бы не простоять и двух минут – окоченели бы!

Небо за их спиной еще тлело и нижняя кромка облаков золотилась, подсвеченная из-за горизонта зашедшим солнцем. Впереди, куда направлялась левиафан-каравелла, царила уже густая, непроглядная синь, на которой проступали первые звезды.

Море немного волновалось, но для могучей туши кита вода будто бы ничем не отличалась от воздуха. "Веселый Голландец" легко разрезал морскую поверхность и качка не ощущалась совершенно.

Денис, Влада и Максим вышли прогуляться перед сном и забрались на своеобразный "полубак" левиафан-каравеллы. Он находился в начале той улицы, на которой стояли жилые постройки, и представлял собой широкую подковообразную колоннаду, накрытую сверху крышей.

На "полубаке" неожиданно обнаружились три волка – совсем неприметные в сгущающихся сумерках.

Это были те самые послы, которых Денис уже видел днем на смотровой башенке. Барон Густав фон Лютич и его, так сказать, коллеги, молча поклонились ребятам.

Те, не очень хорошо представляя себе как нужно реагировать на подобные приветствия, неловко поклонились в ответ.

Никто из ребят этих волков не боялся. И все-таки они предпочли отойти подальше.

Волки продолжили прерванный их появлением разговор. Говорили они вполголоса и явно не по-человечьи. До ребят доносилось только негромкое потявкиванье. Время от времени кто-то из волков мотал головой и тогда в сумерках вспыхивали два ярких желтых огонька.

– Все-таки, до чего же здесь непривычно, – прошептала Влада. – Может, пойдем куда-нибудь в другое место?

– Вот еще не хватало! – возмутился Денис. – Это же говорящие волки, разумные. Бояться их нечего. У них свои дела, у нас – свои.

– А они действительно говорят по-русски? – спросил Максим.

– Собственными ушами слышали. – ответил Денис. – И вообще, они довольно вежливые. Берендея очень уважают и, кажется, побаиваются.

– Берендея все здесь уважают, – вставила Влада.

– Как тебе сказать, – вздохнул Денис. – Кажется, да. Но вот хрули, например, скорее боятся, чем уважают.

– Кто-кто? – переспросил Максим.

– Да есть здесь такие довольно смешные существа. Тоже говорящие. Ты их, наверное, на картинке в книжке видел. Которая к горшочку-самовару приложена.

– Не помню. У них головы, случайно, не собачьи?

– Нет, они больше на летучих мышей похожи.

– Ну и хорошо. А вот что, интересно, там, на самом носу нашего кита? Или, скорее даже, на темени?

Действительно, впереди, перед колоннадой-"полубаком", громоздилось еще какое-то сооружение. Вероятно, собственно "бак". То есть носовое возвышение корабля, а в данном случае – невысокая, но довольно широкая башенка.

Кажется, в основании башенки находилась дверца. Но ее подножие было обсажено аккуратно подстриженными кустами, а потому рассмотреть его было довольно непросто.

– Не знаю, – замотал головой Денис. – Но, будь я капитаном, то устроил бы там ходовой мостик. Поставил бы компас, секстант, штурвал. Правда, не знаю, нужен ли киту штурвал.

– Ой, вы видели?! – тихонько вскрикнула Влада.

– Что?

– Кусты шевельнулись! И в них что-то прошуршало!

Денис вспомнил об огромной змее, которую они с Колей заметили еще днем в похожем на пень домике без окон и дверей. А вдруг это была она? Только бы Влада ее не увидела, а то ведь замучает всех своими страхами!

– Ерунда, – Денис как мог беззаботно махнул рукой и демонстративно отвернулся. – Погляди лучше как красиво. Звезды яркие, как фонари. Таких у нас не увидишь.

– Рома-а-антик, – насмешливо протянул Максим. – Поэ-э-эт. "Звезды, как фонари"! А почему не как прожектора?

Но Влада не поддалась на провокации.

– Да подождите вы о звездах. Там, возле башенки, действительно что-то было! Я же не слепая!

– Ну и что с того, что "было"? Тут полно пассажиров, есть еще и команда, между прочим. Тот же Кубеллан. В нем росту – метр с кепкой. Он через кусты по своим делам полез, тебе его не видно. А кусты качаются, вот и чудится, что змея ползет…

– Змея?! – взвизгнула Влада.

Тут Денис осознал, что совершил роковую ошибку. Проговорился, черт!

– К примеру. Ясно, что змей-то тут никаких нет.

– А если есть?! – Влада не унималась.

Сами того не заметив, ребята разговорились в полный голос. В темноте колоннады заинтересованно вспыхнули три пары волчьих глаз.

Одна пара желтых фонариков приблизилась.

– Прошу прощения, что вторгаюсь в ваше общество, – сказал Густав фон Лютич. – Но мне показалось, что между вами, друзья мои, возник некий спор. Кажется, вы обсуждаете природу существа, которое только что проникло на ходовой мостик нашей левиафан-каравеллы, не так ли?

"Ага, значит я угадал! Это действительно ходовой мостик!" – возликовал Денис.

– Точно, о том и спорим, – согласился он. – Но скажите, откуда вы знаете, что туда кто-то действительно проник?!

– Я ведь волк, – глаза Густава выразительно вспыхнули. – Мы недурственно видим в темноте. Не говоря уже о том, что в придачу к зрению нам дано еще и отменно острое обоняние.

– Я должен был сразу догадаться! Так что же это за существо? – спросил Денис, мысленно заклиная "Только бы не змея, только бы не змея!"

– Со всей определенностью это был человек. Почти наверняка – ваш товарищ. Тот, с которым вы сегодня поднимались на башню.

– К-коля? – изумился Денис.

– Уж вам виднее как его зовут. Вас нам тогда не представили.

В голосе волка слышался легкий упрек.

– Меня зовут Владислава, – вмешалась Влада. – Это Максим, а это – Денис.

– Очень приятно. Ну а я, как вы уже наверное знаете – Густав фон Лютич, барон. Можно просто "благородный барон Лютич".

"Не так уж и просто", – подумал Денис.

– Но зачем Коле понадобилось лезть туда? – вслух изумился он. – И, кстати, что там вообще, на этом ходовом мостике?!

– Как и положено, – степенно сказал Густав. – Во-первых, там установлен магический кристалл, при помощи которого капитан видит море на многие мили вокруг и выдерживает необходимый курс.

– Что-то вроде радиолокатора? – спросил Максим.

– Если ра-ди-о-ло-ка-тор, – старательно, по слогам прорычал Густав, – это неведомое мне название магического кристалла для мореходов – тогда да. Во-вторых, на ходовом мостике обязательно находится вахтенный рулевой, а вместе с ним, скорее всего, и капитан ван дер Страхен. Зачем вашему другу понадобилось туда пробираться – точно сказать не берусь. Но рискну предположить.

– Что? Что предположить?! – не выдержала Влада.

– Он хочет всюду засунуть свой любопытный нос. И, не исключено, поискать где что плохо лежит, – ехидно заключил Густав.

– Как вы могли такое подумать?! – возмутился Денис. – Наш друг на воровство не способен!

– А я этого и не говорил. Он не собирается ничего воровать. Благородный Коля просто надеется найти какую-нибудь совершенно ненужную вещь. На которой прям-таки написано "я никому не нужна", – голос Густава становился все ехидней. – И, как только такая вещь отыщется, она перекочует в карман благородного Коли. Ведь это вовсе не воровство: взять какую-то ненужную, совершенно никому не интересную вещь!

– Коля не такой! – убежденно сказала Влада.

– В таком случае, я хотел бы услышать вашу версию. Зачем благородный Коля, таясь, только что скользнул в дверь, ведущую на ходовой мостик?

– Вот фигня, – Денис задумчиво прикусил нижнюю губу. – Ведь он сказал нам, что ужасно устал. И что гулять перед сном ему уже не хочется. Что он, дескать, с удовольствием поваляется перед камином и поболтает с горшочком-самоваром о том о сем. А если горшочек говорить с ним не захочет, тогда он почитает что-нибудь на сон грядущий. Какую-нибудь из тех книг, которые стоят на маленькой этажерке в нашей гостиной.

– Может, вы ошибаетесь, благородный барон Густав? – осторожно предположил Максим. – Может, на ходовой мостик поднялся кто-то другой? Скажем, Кубеллан?

– Исключено! Совершенно исключено! – заносчиво рявкнул волк. – Я, конечно, немолод, но нюх и зрение у меня еще огого! Это был мальчишка, совершенно точно вам говорю!

И тут, словно бы подтверждая слова Густава, с ходового мостика донеслось:

– Ах ты мерзкий мальчишка! Как ты посмел влезть сюда без спросу?! Ведь написано же, нормальным голландским языком: "Только для приглашенных экипажем!"

Сразу вслед за тем гулко хлопнула дверь.

Раздался удар. За ним – еще один.

Громкий звон – и в двух смотровых щелях, прорезающих стены башенки, сверкнула яркая вспышка. Будто взорвалась тысячеваттная лампочка.

Кто-то пронзительно взвизгнул.

– Держи его! Держи! – заверещал другой голос.

На вершине башенки возник силуэт, по которому было невозможно судить – Коля это или не Коля, да и вообще: человек или нет?

Силуэт метнулся к краю парапета, ограждающего вершину башенки.

Отшатнулся назад.

– Ага, вот он! – с этими словами появился второй силуэт. Вот это был точно человек – и притом гигантского роста. На его голове даже в полутьме было легко различить шляпу-треуголку.

"Капитан!" – догадался Денис.

Капитан или нет – но это был точно кто-то из экипажа. И преследовал он того малорослого незнакомца, который выскочил на вершину башенки первым.

"Эх, если это действительно Коля, то-то попадет ему от Берендея! – вздохнул Денис. – И зачем только было лезть куда не просят?"

Преследуемого явно загнали в угол.

Человек в треуголке выхватил из ножен клинок, тускло блеснувший при свете звезд.

– Сдавайся! – воскликнул он.

И тут Коля – или тот, кого Густав принимал за Колю – совершил отчаянно смелый поступок. Он вскочил на парапет башенки, взмахнул руками и… прыгнул!

Прыгнул вниз, в кусты, хотя высота была никак не меньше пяти метров!

Самым удивительным было то, что вместо ожидаемого оглушительного треска сломанных веток раздался лишь приглушенный шорох. Будто бы невидимый парашют смягчил его падение.

Выбравшись из кустов, тень метнулась вбок – туда, где начинались живые изгороди домов, в которых обитали пассажиры "Веселого Голландца".

Вслед беглецу раздались громкие проклятия.

Там было и "Вздерну верткого дьявола на рее", и "Протащу мерзавца под килем", и "Сто якорей тебе на нос", и "Тысячу чертей тебе в табакерку", и много чего покрепче.

Благородный барон Густав фон Лютич отреагировал на эту хулу, изрыгаемую с ходового мостика, весьма резко:

– Эй вы там, почтенный! Вас слышит дама! Будьте любезны, умерьте свой пыл и выбирайте выражения! Если вам в самом деле хочется изловить лазутчика, попросите меня и моих людей… то есть волков! Мы мигом пройдем по его следу и, не минет четверти часа, как он предстанет перед вами – вполне пригодный к повешению на рее! Хотя, клянусь Доброй Охотой, ваша доброта не позволит даже как следует поколотить негодяя! Да и нету на "Веселом Голландце" никакой реи… – проворчал Густав уже вполголоса, себе под нос.

Ребятам стало не по себе. Если загадочным посетителем ходового мостика, который, похоже, изрядно там набедокурил, и в самом деле был Коля, то ему крепко попадет. Если не от капитана, так от Берендея Кузьмича.

А если даже не попадет… легко ли им будет знать, что в их компанию затесался нечестный, ненадежный человек, на которого нельзя положиться? Который вот так запросто может без спросу влезть в чужие владения и устроить там громкий тарарам?

– Если это Коля, мы сами с ним разберемся, – просительно сказал Денис, обращаясь к Густаву. – И не придется никого вешать… А?

Однако тут заговорил капитан и сразу же выяснилось, что со своим заступничеством Денис мог бы и повременить.

– Это кто там на полубаке?! – горланил ван дер Страхен. – Не Густав ли фон Лютич? Не тот ли самый фон Лютич, который до смерти напугал год назад почтенную чету кроликов, когда заподозрил ее в применении запрещенной магии? Не тот ли фон Лютич, в чьем княжестве без вести пропадают честные лошади? Нет уж, избавьте меня от ваших услуг, благородный барон. На своем корабле я предпочитаю проводить расследование собственными силами. Лучше кликнуть проныру Кубеллана, чем потом найти в одном из гостевых домов свежеобглоданные косточки кого-то из пассажиров!

– Молчал бы уже, скелетина старая, – тихонько пробормотал Густав. В голос же он отвечал:

– Как вам будет угодно, любезнейший заклинатель бурь! В самом деле, лучше оставить без заслуженного наказания десятерых, чем незаслуженно покарать одного! Эта песня мне знакома, слыхивал я ее от самого князя Дитера фон Борзоффа! Вот из-за таких-то песен и подымают голову разбойники по всему Архипелагу, и творится повсеместно невесть что! Но мне-то что, мое дело сторона! Вы на своей левиафан-каравелле хозяин, а я лишь гость, а потому во всем подчиняюсь вашей воле и впредь обещаю не предлагать вам своих назойливых услуг!

– Ваша обходительность не знает границ, достойный фон Лютич. Засим позвольте откланяться и продолжить выполнение своих капитанских обязанностей, – треуголка капитана едва заметно качнулась на фоне звезд; это ван дер Страхен коротким кивком положил конец разговору.

Густав демонстративно повернулся к капитану задом, к ребятам – передом.

– Вот так-то, – сказал барон. – С этим душегубом всегда так. Сквернословит, как гиена, грозится всех утопить в бочке эля и закатать в головку голландского сыра. Но хватка уже не та, что когда-то.

– Ой, все равно я за Колю нашего волнуюсь, – Влада схватилась за голову. – Что же теперь будет?

– Знать не знаю, – прорычал Густав. – Этим должен ваш проводник по Архипелагу заниматься, Берендей Кузьмич. Он в случае чего и с капитаном ван дер Страхеном сможет договориться. Капитан ведь на самом деле – добрейший человек, мухи не обидит. Только на словах и грозен… Много раз уже на борт левиафан-каравеллы пробирались более чем сомнительные личности. Помню, я был еще совсем молоденьким баронетом, и плыли мы с моим отцом на "Веселом Голландце". И вот, когда мы проходили Колокольным проливом, откуда ни возьмись появился морской лемур…

– Простите, благородный барон Густав, мы, наверное, пойдем домой, – выразил Денис общее мнение. – А то как бы чего с Колей не случилось…

– Что?.. Ах, да… Пожалуй, вы правы… Знаете что? Мы вас проводим. Рутгер, Руперт, за мной!