Текст книги "Полина (СИ)"

Автор книги: Александр Сиваков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)

Пробежав мимо дежурки, Полина легко вспорхнула по лестнице и последние слова выкрикивала уже со второго этажа.

Я снова вышел на крыльцо и остановился, мрачно поглаживая выбритый до синевы подбородок. Со всей возможной ясностью я осознал, что положение – на грани фола. Штат охранников, и так весьма немногочисленный, из-за осенних отпусков поредел больше, чем на половину. На аппаратуру надеяться не стоит – не работает даже необходимый минимум. Весь остров – без малого пятьсот квадратов – сейчас нашей службе безопасности не охватить, да это и вряд ли это понадобится.

Невзирая на всё вышеперечисленное, нужно незамедлительно взять под контроль все подступы к дому, сам дом, все стоянки гравов. По всему участку бродят ремонтники – на ближайшие три дня всех следует убрать за периметр. Люди они, конечно, надёжные, проверенные столичным начальством до последней митохондрии, но лишний раз перестраховаться не помешает. Нужно только не забыть дать им вводную, чтобы включили то, что не успели разобрать.

Можно было бы, конечно, пригласить на усиление десяток бойцов из главного управления в Одессе, но за два дня вряд ли может случится что-нибудь серьёзное, да и ребят дёргать не хочется.

Короче, ладно, можно обойтись своими силами.

Я выкурил сигарету, с силой швырнул окурок в утилизатор и вздрогнул от резкого хлопка. Над металлическим цилиндром показался лёгкий дымок. Я выругался и едва не пнул сверхнавороченный механизм. Обычные – работают бесшумно.

Дальше – больше. Стоило только на полчаса исчезнуть в дебрях технического уровня, вернувшись, я нарвался на вселенский скандал: на лужайке перед домом высилась куча коробок, пакетов и свёртков в разорванной упаковке. Бойцы лениво перебирали всё это добро – между ними фурией металась Полина Германовна, которая налетела на меня словно голодный пёс на вырезку:

– Евграфыч, ты чего – вообще всё попутал?!!

– Что такое?

– Мне привезли из магазина заказ для школы! Твои пёсики продавцов чуть не перебили! Мои покупки вообще по лоскуткам раздраконили!

– Ну-у, – протянул я, лихорадочно отыскивая оправдания, – вроде бы они и не особенно-то и раздраконили…

– Короче, – лицо Сенаторской дочки пылало неописуемым гневом, – собирай всех своих бойцов – и через полчаса вся разрезанная упаковка уже склеена!! И что бы без швов!! Я в школу такой бардак не повезу! Или на свою зарплату будешь второй раз то же самое покупать!

Как это советовали все пособия по психологии, я опустил глаза в землю и про себя посчитал до десяти, когда поднял голову, девочки рядом уже не было.

ГЛАВА 05

– Чего она хотела? – Осведомился высокий белобрысый парень из новобранцев, забредший в столовую и обнаруживший меня над остывшей чашкой кофе.

– Кто? – Рассеянно осведомился я, думая совсем о другом.

– Ты же вроде с дочкой Германа только что разговаривал, верно? Я в окно видел. Как там её, Полина, что ли? – Он, конечно, лукавил – её имя было известно всем землянам. Да и меня, судя по всему, не знал в лицо и видел впервые, иначе бы вёл себя более тактично.

Я не упустил случая прочитать кратенькое назидание.

– Для начала запомни, что не Полина, а Полина Германовна. Даже если вы когда-нибудь подружитесь, что вряд ли; и будете сидеть на каком-нибудь пеньке в лесу и болтать о жизни, что ещё более ВРЯДЛЕЕ, чем первое – даже тогда советую называть её по имени-отчеству и никак иначе. Как правило, госпожа Иванова паталогически вежлива, но очень не любит панибратства. И если ты в её адрес брякнешь что-нибудь не то или не так, особенно при посторонних… хм-ммм… Полина Германовна промолчит и не покажет вида, тем более, не скажет об этом отцу, однако обязательно найдёт способ отомстить; причём так, что мало тебе не покажется. У нас, на острове, если кто-то и увольняется по собственному желанию, то только из-за того, что не смог найти общий язык с Полиной Германовной…

Одним большим глотком я допил кофе.

Затрезвонил мобильник. Я тыльной стороной ладони отодвинул от себя кружку.

– Да?

– Боренька, – раздался тихий проникновенный голос, – солнышко ненаглядное, родной мой человечек – ты совсем охренел?! У тебя, что, недоразвитый, – проблем мало?! Так я их тебе сейчас организую – мало не покажется!

Я, осознав услышанное, сначала не поверил своим ушам – мало кто осмеливался вести себя подобным образом в отношении ко мне. Но уже через секунду понял, кто звонит – главный инженер. И не просто главный, а самый главный – из Одессы. А от столичного начальства, пусть даже маленького, всего можно ожидать.

Теоретически именно этот мужик лично отвечал за работоспособность всех систем, обеспечивающих безопасность Сенатора. Практически же он сидел в столичном офисе и никогда никуда не выезжал, предпочитая все вопросы решать руками своих подчинённых. В очень редких случаях, как, например, сейчас, в происходящее вмешивался лично.

– В смысле – охренел?

– То, что к тебе приезжает Сенатор – это не повод всех моих людей на неделю отправлять обратно в Одессу.

– Всего на пару дней…

– Да хоть на пару часов! Ты знаешь, с каких объектов я их снял, чтобы в твоём медвежьем углу навести порядок?! К нему, видите ли, Сенатор заглянул мельком – и он бучу поднял. А у нас Герман Геннадьевич – ЖИВЁТ! И работает! Постоянно! Изо дня в день! И не только он, но и Навигаторы, и их замы, и замы их замов… Что, по твоему, мы должны делать? Всех отправить в Зеландию, пока мы тут примуса починяем?!

Я привычно закрыл глаза и посчитал до трёх (нужно было до десяти, но ситуация не позволяла).

– У меня люди в отпусках, – попытался объяснить я. – С имеющимися в наличии людскими ресурсами я не смогу обеспечить охрану всей территории.

– Значит вызывай их из отпусков!! – Взревел инженер. Мой спокойный голос раздраконил его ещё больше. – Сам садись на вахту! Бегай с автоматом по острову!

Не нужно быть семи пядей во лбу чтобы сообразить, почему тот кипятится. Понимал это и я. За долгие годы службы в Центре у служивого выработался комплекс неполноценности. В Главном Управлении приходится подчиняться всем и каждому. Тех, на кого можно поорать, – человек двадцать, и те – ремонтники. Только и остаётся, что срываться на посторонних.

– Если нужно – буду. Но что это изменит?

– Короче: если кто-нибудь из моих ребят уедет с острова хоть на пару минут – раньше следующего лета никто не вернётся. Сам будешь компы настраивать!

Он выключился.

Я снял с руки мобильник и стиснул тонкий ободок, словно собрался его сломать. Бывают же такие моральные уроды!

Сзади раздалось деликатное покашливание. Я резко обернулся.

Молодой боец, о котором я напрочь успел забыть, неловко переминался с ноги на ногу.

– Проблемы? – Участливо поинтересовался он.

– Ты у нас вроде Николай?

Тот кивнул.

– Собирай всех новичков. Через пять минут в дежурке. Познакомимся.

– С кем, с вами?

Я хмыкнул:

– С девочками из бара, блин!

Новичок похлопал глазами и, попятившись, исчез. Признал, значит, начальство.

Я сыграл соло на пульте управления. Во все логах, архивах и базах данных зафиксировалась информация, что четвёртого сентября 2598 года, в 15.48 по местному времени Периметр оказался закрыт.

Небольшая справка. По данным большой галактической энциклопедии территория острова Лемнос (в другом чтении – Лимнос) составляла 476 квадратных километра, а протяжённость береговой линии – 259 километров. В ней же можно было узнать множество самой разной информации, касающейся климата, географического положения, особенностей животного и растительного мира.

Но мало кто знает, что весь остров принадлежит к Навигаторской структуре и являлся летней резиденцией Сенатора – во всех официальных справочниках об этом тактично умалчивается. То, что Лемнос изолирован от остального человечества, можно было узнать непосредственно на месте.

На мониторе любого грава, приближающего к Лемносу, загорается надпись об антигравитационной карантинной зоне. Если этот факт энтузиазма визитёра не остужает, то на бортовой компьютер поступает запрос кода доступа в зону. И только после игнорирования этого совсем непрозрачного намёка с посетителем связывается непосредственно охрана резиденции, которая чётко и внятно (как правило, голосом главного охранного персонажа – то бишь меня), объясняет, почему мимо острова было бы неплохо проследовать на крейсерской скорости и на максимально возможном удалении. Если и эти аргументы не вдохновляют настырного незнакомца, в соответствии со строгими канонами служебной инструкции, применяется последний довод – гравитационная пушка.

Несмотря на эти предосторожности, по всей береговой линии располагается сеть датчиков и лазерных установок, которые имеют автономный режим работы. Всё вкупе условно называется Периметром. Он включается редко – только в самых критических обстоятельствах. За шестнадцать лет своей работы я помню лишь четыре таких случая. Последний раз это произошло, когда у экспериментальных военных гравов на соседней военной базе отказала система управления. С нашего острова это выглядело более чем устрашающе: в нашу сторону без предупреждения, не отзываясь ни на какие сигналы, направилось несколько тяжёлых единиц боевой техники. Сенатор (тогда это был ещё не Иванов) как раз пребывал на охраняемой территории. Возникшую суматоху помнят до сих пор. Периметр включили – и аппаратура сработала безукоризненно – все гравы оказались сбиты в полутора километрах от суши.

– Третий – ко мне! – Буркнул я в мобильник.

Оператор появился через несколько секунд, словно ждал под дверью.

– Я включил Периметр.

Глаза Третьего расширились.

– Что, – хмыкнул я, – будут какие-то комментарии?

– Нет, – замотал головой тот и тут же осведомился. – А что, обязательно нужно было включать?

– Обязательно. Сетка дежурства на Периметре – два по четыре.

– А кто второй?

– Подежурь пару часов один – чуть позже укомплектую наряд.

Оператор опустился в соседнее кресло и защёлкал кнопками клавиатуры, проверяя датчики. Я некоторое время наблюдал за его чёткими, размеренными движениями, потом грузно поднялся с кресла:

– Скоро вернусь.

Летняя резиденция Сенатора делится на две неравные части. Первая – широка, просторна и красива. Именно на ней располагается жизненное пространство обитателей дома. Здесь работает и отдыхает Сенатор. По комнатам, устланным коврами, бегала маленькая, а затем подросшая Полина. В громадных комнатах, больше похожих на музейные залы, живут и работают многочисленные официальные и неофициальные гости Сенатора. В библиотечных холлах среди аккуратных полок с книгами подписываются указы и назначения, ноты и меморандумы, заключаются и расторгаются дипломатические соглашения. Именно по этим коридорам важно шествуют приезжающие к Сенатору Навигаторы.

Люди живут обычной жизнью самых высокопоставленных лиц планеты и не особенно задумываются, каким образом в комнатах резиденции незаметно появляется и исчезает обслуживающий персонал. Вот, только что, кажется, рядом никого не было – и вот уже за спиной стоит тихая улыбчивая женщина с подносом напитков. Возьмёшь стакан с лимонадом, поблагодаришь – женщина выйдет за дверь. Через пару секунд нажмёшь на замок, выглянешь наружу – а коридор – широкий длинный и хорошо освещённый – в обе стороны абсолютно пуст.

Мистика? Всё куда проще. Специалист, проектировавший здание, был гением. Внутри одного архитектурного объёма ему удалось создать два жизненных пространства, пересекающихся друг с другом настолько ненавязчиво, что это было трудно уловить.

Кроме основной, официальной территории, в доме существует вторая – служебная, которая выглядит гораздо непрезентабельней первой, ибо донельзя практична. Крохотные комнатки и миниатюрные подсобные помещения соединяются между собой узенькими низкими коридорами; для экономии пространства все углы закруглены, а вместо лестниц применяются миниатюрные лифты и компактные антигравитационные трамплины.

Именно поэтому передвигаться по служебным проходам куда быстрее, чем по официальным комнатам.

Я шёл в сторону дежурки и особенно не торопился. Именно теперь спешка не нужна. Всё, что нужно было, уже сделано. И даже больше (у меня всё-таки оставались сомнения, стоило ли идти на такие крайние меры как включение Периметра).

Дежуркой называют обширное помещение на третьем подземном уровне. Официальное название звучит более солидно – комната дежурной смены.

При наличии хоть сколь-нибудь живого воображения, охранную систему можно представить живым существом. В таком случае каналы связи между постами – будут нервами, всевозможные датчики и видеокамеры – органами чувств, блоки питания, качающие энергию из окружающего пространства – сердцем, силовые кабели, разводящие энергию по территории острова – кровеносными сосудами, а комната дежурной смены – вне всяких сомнений – исполнила бы роль мозгового центра.

Я работаю в здешней конторе шестнадцать лет, из них – двенадцать на руководящей должности, поэтому дежурка – без всяких преувеличений – мой родной дом, в котором я днюю и ночую. Тем не менее, заходя внутрь, я каждый раз изумляюсь тому громадному количеству аппаратуры, которую умудрились запихнуть в ограниченный, в принципе, объём пространства. Металлический пол едва слышно вибрирует. Чтобы не приложиться головой об выступающие части аппаратов, постоянно приходится пригибаться и делать всякие заковыристые па. Какие-то мудрёные механизмы гудят даже на потолке.

Гофрированные пучки проводов, тянущиеся по стенам, здорово смахивают на громадных змей. Человеку с буйным воображением дежурка вполне может показаться крохотным стеклянным аквариумом, который стоит в центре густонаселённого серпентария. Сквозь прозрачные стенки виднеются тела громадных змей, который обвивают аквариум со всех сторон, сплетаясь между собой в самых причудливых комбинациях. А люди, маленькие и напуганные, сидят в центре аквариума и, затаив дыхание, наблюдают за кишащими вокруг гадами…

Тьфу, какая только ерунда иногда не приходит в голову!

Три здешних оператора, сидят за пультами наблюдения перед виртуальными мониторами и не обращают никакого внимания на происходящее вокруг.

Я удостоился от них лишь двух лёгких кивков и одного косого взгляда.

Молодцы, не отвлекаются. Так и надо.

Молодые бойцы торопились выполнить первый приказ – и, слегка запыхавшиеся, оказались донельзя изумлены, когда их будущий шеф оказался на месте рандеву гораздо быстрее их.

– Выстроимся по росту, что ли, – предложил уже знакомый мне Николай, спиной вперёд заходя в дежурку. – Всё эстетичнее будет.

– На кой тебе это нужно? – Прогудел кто-то из-за двери.

– Нам с этим хмырём несколько месяцев нужно как-то уживаться, – Николай всё ещё не видел меня, поэтому вещал более чем громогласно, – надо сразу произвести хорошее впечатление.

– Считай, что добился противоположного результата.

Парень резко обернулся и приоткрыл рот. Его лицо слегка покраснело.

– Нежная у тебя кожица…, – хмыкнул я. – Тебе бы с твоими нервами бабочек в ботаническом саду изучать… Ладно, становитесь по росту, идея в принципе, не плохая.

Вскоре четверо ребят переминались с ноги на ногу в импровизированном строю. Они настолько резко контрастировали друг с другом – и чертами лиц, и ростом, и цветом кожи, что казалось, будто в одном месте их долго и тщательно собирал какой-то шутник. Со стороны они напоминали труппу бродячего цирка старых времён.

Первый – высокий и светловолый Николай – был единственным европеоидом. В личном деле фигурировало его прозвище – Дипломат.

На представителя дипломатической миссии он, мягко выражаясь, не тянул.

– Дипломат, значит? – Уточнил я, тщательно изучая монитор своего персональника. Последней фотографии не исполнилось и недели.

– Он самый, – хмыкнул парень, показывая в широкой улыбке безукоризнено-белые зубы. От недавнего конфуза и следа не осталось. – Если хотите, могу на спор за пару минут любого убедить, что снег – чёрный, а крокодилы летают.

– Отставить шутки! – Сухо бросил я. – Срок – неделя. За это время постарайся убедить меня в своей полезности – больше от тебя ничего не требуется.

Тот, нисколько не обескураженный, пожал плечами:

– Сделаем, было бы сказано…

Второй боец – низенький полноватый негр сразу назвался Сергеем Павловичем. Он именно так и представился: не старшим сержантом имярек, не Серёжей, не Серым, а именно Сергеем Павловичем.

"С таким именем и прозвища никакого не нужно, – подумал я, тем не менее взглянул на строчку "Псевдоним". Коротко и ёмко – "Псих".

– На войне имена не приняты, – заметил Сергей Павлович, проследив направление моего взгляда.

– Из-за чего такое имячко?

– Да так, в моей биографии были некоторые тонкости…

Составители личного дела охарактеризовали эти тонкости фразой "Буен и несдержан при ведении боевых действий".

Мне сразу стало интересно, что этот парень тут делает. В учебке лучше не нашлось? Или засланный казачок?

– Если хотя бы комара прихлопнешь без моего ведома – вылетишь отсюда быстрее, чем кошка с собачьей выставки.

Тот пожал плечами и ничего не ответил.

Пришлось отметить, что с этим чёрным красавцем, похоже, будут проблемы. Быстрей бы его отправить дальше, в Одессу – пусть у тамошних голова болит.

Третий оказался китайцем. Самым классическим – маленьким, жёлтым, узкоглазым и очень-очень приветливым.

– Меня зовут Ши Ху, – не дожидаясь вопросов сообщил он.

– Что умеешь делать?

– В компьютелах немнозичко рязбираюсь.

По поводу "немнозичко" – это было откровенное кокетство. Если верить агиографу его учебки, Ши Ху был лучшим компьютерщиком европейского северо-запада.

– Псевдоним – "Хакер"?

– Так точно.

Последний парень доложил, что он из Латинии. Я скривил губы в улыбке: кто бы сомневался; слишком уж смуглый для здешних северных районов. И сложение у него… такое… внушает почтение. Ходячая гора мышц. С таким лучше не ссориться.

– Меня. Зовут. Фердинанд. – Говорил латинец медленно и весомо, слова падали в сознание словно гири в песок.

– Спортом занимался? – Поинтересовался я, вспоминая личное дело. Вроде ничего такого там не было.

– Нет. Пытался. Но не получилось. Я одного боксёра-тяжеловеса уделал. С первого удара. И меня дисквалифицировали. В общем, не получилось как-то…

Оператор, сидящий за ближайшим пультом, уважительно оглянулся на новичка: остальные бойцы на его фоне выглядели недокормленными подростками.

Именно такие ребята – загорелые, мускулистые, пышущие здоровьем – здесь, на Лимносе, не задерживаются. Приезжают сюда на словно на курорт, стажируются неделю-другую – и уезжают дальше, в столицу, где кипит жизнь. Тут же, в провинции, остаются бледные взъерошенные пацаны, которые только и умеют что сидеть за пультами наблюдения и нажимать сигналы тревоги, если вдруг что-то начинает идти не так.

– Ребята, на всякий случай предупреждаю: во время несения службы пользоваться личными мобильниками и персональниками запрещено. Так что если у кого-то перечисленная аппаратура с собой, сдайте мне, а вечером, после окончания дежурства, получите обратно.

Дипломат сдал мне мобильник, хакер-китаец – персональник и наладонник, Сергей Павлович долго мялся, наконец бросил на стол старенькую модель мобильника.

Мы прошли в глубину дежурки. Тут царил форменный бардак. Всюду в несколько рядов стояли пластиковые ящики, в которых нынешняя смена ремонтников привезла новую партию аппаратуры.

"Меня бы спросили, что ли!", – с раздражением подумал я. Пара скамеек, стоявших здесь ещё вчерашним вечером, куда-то исчезла.

Мы расположились на ящиках вокруг системного терминала, внешне похожим на журнальный столик. Вместо столешницы, уходя в пол толстой ножкой-опорой, сочно гудел ящик разводки оптических каналов.

(Вообще-то нейтронная техника нынешнего века работает бесшумно – всё-таки это не радиоприёмники первого поколения с их трансформаторами и электронными лампами. Но через это крохотное устройство за долю секунды проходит такое количество терабайт, что не гудеть он не может – это будет против всех законов физики)

Почувствовав на себе внимательный взгляд четырёх пар глаз, я слегка поёжился. Не люблю быть в центре внимания.

– Так, ребята. По быстрому введу вас в курс дела. И сразу начнём работать.

Новички соорудили заинтересованные мины, Дипломат несколько нарочито с энтузиазмом потёр руки.

"Выслуживается за свой недавний "косяк"? Строит из себя мальчика-паиньку?"

– У нас идёт плановое техническое обслуживание систем безопасности. И очень не вовремя на несколько дней на Лимносе появилась Полина Германовна. Вдобавок к этому скоро прибудет Сенатор. Нам своими силами необходимо обеспечить безопасность их пребывания на острове.

– На сколько времени они приехали? – Деловито поинтересовался Фердинанд.

– Дня три. Может меньше.

– Сколько нас? – Продолжал расспросы латинец.

– Это находится вне твоей компетенции.

– Согласен, – вмешался в разговор Дипломат. – Мы только прибыли. Но имеем право знать, на что вообще можно рассчитывать.

– Рассчитывайте, что в ближайшие три дня придётся крутиться. Белками в колесе, а то и быстрее. У нас форс-мажор. – Я подумал минуту. – Ладно, договоримся так. Одних я вас пока оставить нигде не могу – у здешних бойцов своих проблем достаточно. Будете постоянно со мной. И по ходу дела сами во всём разберётесь.

Мобильники коротко пискнули, отмечая наступление нового часа. Шестнадцать часов. Чуть задержавшись робко пискнул мобильник китайца. Его часы, похоже, опаздывали.

– Впрочем, кое что объясню прямо здесь, на месте. Слушайте и запоминайте, второй раз повторять не буду. Итак, общий курс здешней географии. Сейчас мы находимся в кабинете дежурной смены, – тихо заговорил я. (Доподлинно знаю, чем тише говоришь, тем внимательнее слушают) – Сюда стекается информация о всём, что происходит на территории дома, усадьбы, а также на всём острове, включая прибрежные морские участки…

Я вещал, невзирая на недавно обозначенный цейтнот, неторопливо, не особенно задумываясь над произносимым. За многие годы работы мои лекции отточились до единой буквы, до мельчайшей интонации.

– Взгляните на первый коммутатор. Там четыре ряда мониторов, но сейчас нам видно только три – один ряд мониторов скрыт. Первые три ряда позволяют подключаться к камерам наблюдения в комнатах общего пользования, служебных помещениях и коридорах. Камеры четвёртого уровня ведут постоянное видеонаблюдение внутри помещений жилого уровня.

– Почему этот уровень скрытый? – Спросил Дипломат.

Я усмехнулся. Именно в этом месте моего монолога каждый год находился бойкий боец, который задавал такой вопрос.

– Потому что людям, тем более тем, кто здесь живёт, необязательно знать, что мы имеем возможность наблюдать за ними внутри их личного пространства.

– Вы имеете в виду, что Сенатор об этом не знает? – Удивился Сергей Павлович.

– Сенатор – знает. Но одно дело – знать, другое – каждый раз, заходя в нашу дежурку, видеть внутренности своей спальни. Это, верите ли, слегка нервирует.

Произошло лёгкое оживление. Я понизил тон на десяток градусов:

– И учтите, что без острой необходимости включать этот уровень не рекомендуется.

– "Не рекомендуется" – в смысле "запрещено"? – Снова "высунулся" Дипломат.

– Верно.

Я тщательно описал все три уровня камер, мельком – четвёртый, потом перешёл к мониторам биологических объектов, к инфракрасным датчикам, к прочим техническим изыскам, которые применялись в системе охраны только потому относились к новейшим разработкам.

Именно в этом месте я начал сбиваться: в качестве примеров указывал на бездействующие механизмы и тут же прерывал плавный ход лекции, поясняя, как именно они должны работать. В теории я не силён, и, находись я перед институтскими преподавателями, а не перед новобранцами, моё душевное и физическое состояние можно было описать одним коротеньким глаголом из студенческого жаргона: "плавать".

В конце своего обзорного монолога я указал на монументальное сооружение в центре дежурки – огромный стол, над которым колебались зыбкие прозрачные контуры резиденции.

– Последнее, на что я хотел бы обратить ваше внимание, это трёхмерная модель нашего здания. Сканирование проходит в режиме реального времени с двенадцати вышек. Стенки модели сделаны полупрозрачными для того, чтобы можно было отслеживать перемещения биологических объектов. Человеческие существа на этой трёхмерной схеме обозначаются зелёными точками, прочие – жёлтыми.

Молодые охранники, сразу ставшие похожими на школьников, галдя, столпились вокруг модели.

– Почему в этой комнате так много зелёных точек? – Спросил негр.

Китаец ответил:

– Это мы. Во, гляди, я сейчас чуть-чуть отойду в сторону, видись, точка переместилась?

Тут же сумели отыскать и идентифицировать поваров, уборщиков, нашли даже садовника, который сидел в подсобном помещении и починял какой-то механизм (это удалось разглядеть на видеокамере).

– Тридцать шесть человек, – подвёл итог Дипломат.

– Причём бОльшая часть из них – обслуживающий персонал, – заметил Фердинанд.

– Семнадацать, – с жутким китайским акцентом возразил Саня, – И пятело нас. Остаётся читылнадцать человек.

– Трое в этом помещении, – кивнул Дипломат на операторов. – Значит, на всё остальное – одиннадцать лиц. Маловато для охраны.

– Вполне возможно, остальные где-то на территории, – предположил негр.

– Я вам не мешаю? – Осведомился я, слегка раздражённый правильностью подсчётов.

Повисла неловкая пауза.

– Если хотите продемонстрировать свой интеллект, выберете для этого другое место и время.

– Что, не любите умных? – Усмехнулся негр.

– Я не люблю выскочек.

– А кого вы любите? – Полез в бутылку Фердинанд.

Я уже открыл было рот, чтобы достойно ответить, но тут Дипломат вовремя продемонстрировал свои способности и разрядил обстановку.

– А это что за зоопарк? – Немного деланно удивился он, показывая на незамеченный ранее дальний угол виртуальной схемы, где в окружении множества жёлтых точек виднелась одна зелёная.

– Это Полина Германовна в своей комнате, – пояснил я.

Кто-то присвистнул:

– Ничего себе комнатка! Космопорт!

– Плюс один человек, – невозмутимо отметил Дипломат.

– А сто рядом с ней? – Поинтересовался китаец, щуря и без того узкие глаза.

– Аквариум с рыбками. И черепашка. Вроде бы ещё какие-то твари… Всех вкупе – двадцать семь экземпляров. Хотя, живность иногда дохнет, иногда размножается, её количество особенного значения не имеет. Главное, чтобы с хозяйкой ничего не случилось. – Я помолчал и добавил, не сумев сдержать вздоха. – Особенно в ближайшие три дня.