Текст книги "Русский романс"

Автор книги: Александр Пушкин

 
Вернись, я все прощу: упреки, подозренья,
Мучительную боль невыплаканных слез,
Укор речей твоих, безумные мученья,
Позор и стыд твоих угроз.
 
 
Я упрекать тебя не стану – я не смею:
Мы так недавно, так нелепо разошлись.
Ведь ты любил меня и я была твоею!
Зачем, зачем же ты ушел? Вернись!
 
 
О, сколько, сколько раз вечернею порою
В запущенном саду на каменной скамье
Рыдала я, забытая тобою,
О милом, дорогом, о розах, о весне.
 
 
Я счастье прошлое благословляю.
О, если бы мечты мои сбылись!
Ведь я люблю тебя, люблю и проклинаю!
Отдай, отдай мне снова жизнь, вернись!
 

 
Вы мной играете, я вижу,
Смешна для вас любовь моя,
Порою я вас ненавижу,
На вас молюсь порою я…
Вас позабыть не зная средства,
Я сердцем искренно скорблю;
Хоть в вас царит одно кокетство,
Но я вас все-таки люблю.
 
 
Немало душ вы погубили.
Но это вам не все ль равно?
Ах! Никогда вы не любили,
И вам любить не суждено.
Надежда мне лишь утешенье,
Да, я надеюсь и терплю.
Бездушны вы – в том нет сомненья,
Но я вас все-таки люблю.
 
 
Наступит время, может статься,
К вам в сердце вкрадется любовь.
Вы перестанете смеяться,
И страсть взволнует вашу кровь.
Терзанья ваши сознавая,
Свои мученья искуплю…
Я вам таких же мук желаю,
Но я вас все-таки люблю.
 

 
Спокойно и просто я встретился с вами,
В душе зажила уже старая рана.
Но пропасть разрыва легла между нами:
Мы только знакомы. Как странно…
 
 
Как странно все это: совсем ведь недавно
Была наша близость безмерна, безгранна,
А ныне, ах, ныне былому не равно:
Мы только знакомы. Как странно…
 
 
Завязка ведь – сказка. Развязка – страданье.
Но думать все время о нем неустанно
Не стоит, быть может. Зачем? До свиданья.
Мы только знакомы. Как странно…
 

 
Ночь светла. Над рекой
Тихо светит луна.
И блестит серебром
Голубая волна.
Темный лес… Там в тиши
Изумрудных ветвей
Звонких песен своих
Не поет соловей.
 
 
Под луной расцвели
Голубые цветы.
Они в сердце моем
Пробудили мечты.
К тебе грёзой лечу,
Твое имя шепчу.
Милый друг, нежный друг,
По тебе я грущу.
 
 
Ночь светла. Над рекой
Тихо светит луна.
И блестит серебром
Голубая волна.
В эту ночь при луне
На чужой стороне,
Милый друг, нежный друг,
Помни ты обо мне.
 

 
И тихо, и ясно, и пахнет сиренью,
И где-то звенит соловей.
И веет мечтательно сладкою ленью
От этих широких аллей.
 
 
Река чуть трепещет холодною сталью,
Не в силах мечты превозмочь.
И дышит любовью, и дышит печалью
Весенняя страстная ночь.
 

 
Ты сидишь одиноко и смотришь с тоской,
Как печально камин догорает,
И как пламя то в нем так и вспыхнет порой,
То бессильно опять угасает.
 
 
Ты грустишь всё о чём? Не о прошлых ли днях,
Полных неги, любви и привета?
Так чего же ты ищешь в сгоревших углях?
О, тебе не найти в них ответа…
 
 
Подожди еще миг, и не будет огней,
Что тебя так ласкали и грели,
И останется груда лишь черных углей,
Что сейчас догореть не успели.
 
 
О, поверь, ведь любовь – это тот же камин,
Где сгорают все лучшие грезы…
А погаснет любовь – в сердце холод один,
Впереди же страданья и слезы.
 

 
Разлюбила и довольно,
Исстрадалась я душой.
До сих пор и сердцу больно,
Вы играли лишь со мной!
 
 
Нет, нет, не хочу!
Ничего я не хочу!
 
 
Не клянитесь – всё напрасно,
Не открою я души.
Я любила пылко, страстно,
Но рыдала лишь в тиши.
 
 
Нет, нет, не хочу!
Ничего я не хочу!
 
 
Я счастлива лишь мечтаньем,
Призрак прошлого ловлю:
Вспоминаю ночь, свиданье…
Но уж вновь не полюблю!
 
 
Нет, нет, не хочу!
Ничего я не хочу!
 

 
У вагона я ждал, расставаясь с тобой,
Полный грусти прощальных мгновений,
И в мечтах о былом, вся душою со мной,
Ты мне бросила ветку сирени.
 
 
Резкий голос звонка нас от дум оторвал,
Налетели потоки сомнений.
И, тебе глядя вслед, весь в слезах целовал
Я прощальную ветку сирени…
 
 
Поезд где-то исчез в серой дымке вдали,
Проплывали вечерние тени,
И бесцельно я брел по дороге в пыли
С одинокою веткой сирени.
 
 
Я вернулся к себе… Этот вечер унёс
Все надежды, всю радость стремлений…
В эту ночь отцвела от объятий и слез
Истомленная ветка сирени…
 

 
День и ночь роняет сердце ласку,
День и ночь кружится голова,
День и ночь взволнованною сказкой
Мне звучат твои слова:
 
 
Только раз бывают в жизни встречи,
Только раз судьбою рвется нить,
Только раз в холодный серый вечер
Мне так хочется любить.
 
 
Тает луч забытого заката,
Синевой окутаны цветы.
Где же ты, желанная когда-то,
Где, во мне будившая мечты?
 
 
Только раз бывают в жизни встречи,
Только раз судьбою рвется нить,
Только раз в холодный серый вечер
Мне так хочется любить.
 

 
Узор судьбы чертит неслышный след:
Твое лицо я вижу вновь так близко;
И веет вновь дыханьем прошлых лет
Передо мной лежащая записка:
 
 
        Не надо встреч… Не надо продолжать…
        Не нужно слов, клянусь тебе, не стоит!
        И если вновь больное сердце ноет,
        Заставь его застыть и замолчать!
 
 
Ведь мне знаком, мучительно знаком,
Твой каждый жест, законченный и грубый,
Твоей души болезненный излом,
И острый взгляд, и чувственные губы…
 
 
        Не надо встреч.
 
 
Я не хочу былого осквернить
Игрою чувств минутного возврата.
Что было раз – тому уже не быть,
Твоей рукой все сорвано и смято…
 
 
        Не надо встреч…
 

 
Куда я ни приду, нарушен мой покой,
На улице, в толпе, причудливо и странно.
Разорванной каймой неясного тумана
Обрывки прошлых лет встают передо мной.
 
 
      Мне твой голос чудится.
      Сердце жаждет речи…
      Вернись! Все позабудется
      При первой нашей встрече.
 
 
Я вспоминаю сад… А за рекою даль,
Синеющую даль, затянутую дымкой…
А где-то вдалеке, скользящей невидимкой,
Как отзвук прежних дней, взволнованный рояль.
 
 
      Мне твой голос чудится…
 
 
Пусть это только сон… Пусть это только звук,
Неуловимый звук далекого былого.
Но все же каждый миг он долетает снова
И снова, как во сне, мой незабытый друг.
 
 
      Мне твой голос чудится…
 

 
Ты смеешься, дорогая,
Ты смеешься, ангел мой.
И тоску свою скрывая,
Сам смеюсь я над собой.
Разве то, что в жизни шумной
Без тебя вокруг темно,
Что люблю я, как безумный,
Разве это не смешно?!
 
 
        Смейся, смейся громче всех,
        Милое созданье.
        Для тебя – веселый смех,
        Для меня – страданье
 
 
Не зажгла еще любовью
Своего сердечка ты,
Не приходят к изголовью
Ночью жаркие мечты.
Ты смеешься безотчетно,
Ты свободна и вольна,
Словно птичка, беззаботна,
Словно рыбка, холодна.
 
 
        Смейся, смейся громче всех.
 
 
Но наступит час нежданный,
И придет любви мечта,
Поцелует друг желанный
Эти нежные уста,
И придут порывы страсти,
Будет радость и тоска,
Будет горе, будет счастье,
Будут слезы, а пока…
 
 
        Смейся, смейся громче всех.
 

 
Я люблю вас так безумно.
Вы открыли к счастью путь.
Сон нарушен безмятежный,
Бьется сердце, ноет грудь.
 
 
Но зачем все так случилось?
Вас зачем увидел я?
Сердце бедное разбилось,
Погубили вы меня.
 
 
Предо мною вы явились,
Как заветная мечта.
Чувства страсти пробудились.
Победила красота.
 
 
Так не буду ждать я казни
От моих волшебных грез.
Я люблю вас без боязни,
Без искусства и без слез.
 
 
Но не верю, чтоб жестоко
Так могли вы поступить,
Дать надежд мне много, много
И все счастье вдруг разбить…
 
 
Что ж, с другим будьте счастливы,
С ним живите, полюбя,
И когда-нибудь порою
Вспоминайте про меня.
 

 
Луч луны упал на ваш портрет,
Милый друг давно забытых лет.
И во мгле как будто ожил он,
И на миг смешались явь и сон.
 
 
Я смотрел, не отрывая глаз.
Я мечтал, я вспоминал о вас,
Я вас звал, кругом молчало все в ответ…
Лишь луна ласкала ваш портрет.
 

 
Вдыхая розы аромат,
Тенистый вспоминаю сад
И слово нежное «люблю»,
Что вы сказали мне тогда.
 
 
Зажгли опять во мне любовь,
Ушли и не вернулись вновь.
Но слово нежное «люблю»
Я не забуду никогда.
 
 
Моя любовь – не струйка дыма,
Что тает вдруг в сиянье дня.
Но вы прошли с улыбкой мимо
И не заметили меня.
 
 
Вам возвращая ваш портрет,
Я о любви вас не молю.
В моем письме упрека нет,
Я вас по-прежнему люблю.
 

 
Жалобно стонет ветер осенний,
Листья кружатся поблекшие.
Сердце наполнилось чувством томления:
Помнится счастье утекшее.
 
 
Помнятся летние ночи весёлые,
Нежные речи приветные,
Очи лазурные, рученьки белые.
Ласки любви бесконечные.
 
 
Все, что бывало, любил беззаветно я,
Все, во что верилось мне,
Эти ласки и речи приветные
Были лишь грезы одне!
 
 
Медленно кружатся листья осенние,
Ветер в окошко стучит…
Память о тех счастливых мгновениях
Душу мою бередит.
 

 
С тобой расстаться так сердцу больно.
Зачем разлука нам суждена?
Ведь у цыганки так сердце вольно,
Одной любовью вся жизнь полна.
 
 
      Меня не греет шаль
      Холодной зимней ночью.
      В душе моей печаль,
      Тоска мне выжгла очи.
 
 
Туманным утром уйду далеко.
А ночью вспыхнут огни костров.
Но сердцу будет так одиноко,
Никто не скажет заветных слов:
 
 
      Меня не греет шаль…
 

 
Я о прошлом теперь не мечтаю,
И мне прошлого больше не жаль.
Только много и много напомнит
Эта темно-вишневая шаль.
 
 
В этой шали я с ним повстречалась,
И любимой меня он назвал,
Я стыдливо лицо закрывала,
А он нежно меня целовал!
 
 
Говорил мне: «Прощай, дорогая,
Расставаться с тобою мне жаль.
Как к лицу тебе, слышишь, родная,
Эта темно-вишневая шаль!»
 
 
Я о прошлом теперь не мечтаю,
Только сердце затмила печаль,
И я молча к груди прижимаю
Эту темно-вишневую шаль.
 

 
Раз возвращаюсь домой я к себе:
Улица странною кажется мне.
Раз возвращаюсь домой я к себе:
Улица странною кажется мне.
 
 
        Левая, правая
        Где сторона?
        Улица, улица,
        Ты, брат, пьяна..;
 
 
И фонари так неясно горят,
Смирно на месте никак не стоят, —
Так и мелькают туда и сюда.
Эх! Да вы пьяные все, господа!
 
 
        Левая, правая…
 
 
Ты что за рожи там, месяц, кривишь,
Глазки прищурив, так странно глядишь?
Лишний стаканчик хватил, брат, вина;
Стыдно тебе – ведь уж ты старина.
 
 
        Левая, правая…
 

 
Вам не понять моей печали,
Когда, растерзанны тоской,
Надолго вдаль не провожали
Того, кто властвует душой!
Того, кто властвует душой!
 
 
      Вам не понять, вам не понять,
      Вам не понять моей печали!
 
 
Вам не понять моей печали,
Когда в очах, вам дорогих,
Холодности вы не читали,
Презренья не видали в них.
 
 
      Вам не понять…
 
 
Вам не понять моей печали,
Когда трепещущей рукой,
В порывах гнева, не сжигали
Письма подруги молодой.
Вам не понять моей печали!
 
 
      Вам не понять…
 
 
Вам не понять моей печали,
Когда вы ревности вулкан
В своей груди не ощущали
И не тревожил вас обман.
Вам не понять моей печали!
 
 
      Вам це понять…
 

 
Не уходи, побудь со мною,
Здесь так отрадно, так светло,
Я поцелуями покрою
Уста, и очи, и чело.
 
 
      Побудь со мной,
      Побудь со мной!
 
 
Не уходи, побудь со мною,
Я так давно тебя люблю.
Тебя я лаской огневою
И обожгу и утомлю.
 
 
      Побудь со мной,
      Побудь со мной!
 
 
Не уходи, побудь со мною,
Пылает страсть в моей груди.
Восторг любви нас ждет с тобою,
Не уходи, не уходи.
 
 
      Побудь со мной,
      Побудь со мной!
 

 
Ничего мне на свете не надо,
Я готов все отдать полюбя.
Мне осталась одна лишь отрада —
Баловать и лелеять тебя.
 
 
Я внимательно слушаю сказки,
Их из уст твоих жадно ловлю.
Я смотрю на лазурные глазки
И хочу говорить, что люблю.
 
 
Я люблю тебя крепко, голубка,
Для меня ты дороже всего.
Я люблю твои алые губки
И улыбку лица твоего.
 
 
Я люблю твою косу густую,
Так люблю, что сказать нет и слов.
Дай хоть раз я тебя поцелую,
И тогда умереть я готов.
 

 
Ты вернулся ко мне и дни прежней любви
Хочешь вновь возвратить, вновь страданье дать мне.
Уходи, мук былых я не в силах забыть,
Ведь разбитой любви не ожить!
 
 
        Уходи, нет любви,
        Ее мук я боюсь!
        Уходи, над тобой
        Теперь я посмеюсь!
 
 
Ты забыл, когда я, обожая тебя,
Сердце, волю, любовь – все тебе отдала;
Как смеялся тогда над любовью моей
И, смеясь, ты покинул меня!
 
 
        Уходи, нет любви…
 
 
Так зачем же теперь рушить сердца покой,
Что забвеньем себе я с трудом обрела?
Нет, уйди, – не вернуть мне былую любовь,
Не вернуть, что навеки прошла!
 
 
        Уходи, нет любви…
 

 
Ты помнишь ли тот взгляд красноречивый,
Который мне любовь твою открыл?
Он в будущем мне был залог счастливый,
Он душу мне огнем воспламенил.
В тот светлый миг одной улыбкой смела
Надежду поселить в твоей груди…
Какую власть я над тобой имела!
Я помню все… Но ты, – ты помнишь ли?
 
 
Ты помнишь ли минуты ликованья,
Когда для нас так быстро дни неслись?
Когда ты ждал в любви моей признанья
И верным быть уста твои клялись?
Ты мне внимал, довольный, восхищенный,
В очах твоих горел огонь любви.
Каких мне жертв не нес ты, упоенный?
Я помню все… Но ты, – ты помнишь ли?
 
 
Ты помнишь ли, когда в уединенье
Я столько раз с заботою немой
Тебя ждала, завидя в отдаленье;
Как билась грудь от радости живой?
Ты помнишь ли, как в робости невольной
Тебе кольцо я отдала с руки?
Как счастьем я твоим была довольна?
Я помню все… Но ты, – ты помнишь ли?
 
 
Ты помнишь ли, вечерними часами
Как в песнях мне страсть выразить умел?
Ты помнишь ли ночь, яркую звездами?
Ты помнишь ли, как ты в восторге млел?
Я слезы лью, о прошлом грудь тоскует,
Но хладен ты и сердцем уж вдали!
Тебя тех дней блаженство не чарует.
Я помню все… Но ты, – ты помнишь ли?
 

 
Не уезжай ты, мой голубчик!
Печальна жизнь мне без тебя.
Дай на прощанье обещанье,
Что не забудешь ты меня.
        Скажи ты мне, скажи ты мне,
        Что любишь меня, что любишь меня…
 
 
Когда порой тебя не вижу,
Грустна, задумчива хожу.
Когда речей твоих не слышу.
Мне кажется, я не живу.
        Скажи ты мне, скажи ты мне,
        Что любишь меня, что любишь меня…
 

 
Уйди, совсем уйди… Я не хочу свиданий,
Свиданий без любви и ласковых речей.
Еще душа моя полна воспоминаний
О прежних днях любви златой весны моей.
 
 
Теперь тебе другая дороже и милее,
И ей ты отдаешь и ласки, и мечты.
А я совсем одна, едва собой владея
И также все любя… О, если б понял ты!
 
 
Когда душа полна тревогою дневною,
Когда в мечтах моих далеко от тебя,
Тогда любовь моя мне кажется смешною,
Мне жаль своих надежд, желаний и себя.
 
 
Но в поздний час ночной, когда сильнее муки,
Когда кругом все спит в безмолвной тишине,
К тебе в немой тоске протягивая руки,
Я плачу и зову: вернись, вернись ко мне!
 
 
Уйди, совсем уйди… Я не хочу свиданий,
Свиданий без любви и ласковых речей.
Еще душа моя полна воспоминаний
О прежних днях любви златой весны моей.
 

 
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там, в краю далеком,
Буду тебе женой.
        Милая моя,
        Взял бы я тебя.
        Но там, в краю далеком,
        Есть у меня жена.
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там, в краю далеком,
Буду тебе сестрой.
        Милая моя,
        Взял бы я тебя.
        Но там, в краю далеком,
        Есть у меня сестра.
Миленький ты мой,
Возьми меня с собой!
Там, в краю далеком,
Буду тебе чужой.
        Милая моя,
        Взял бы я тебя.
        Но там, в краю далеком,
        Чужая ты мне не нужна.
 

 
«Каменщик, каменщик в фартуке белом,
Что ты там строишь? кому?»
– «Эй, не мешай нам, мы заняты делом.
Строим мы, строим тюрьму»,
 
 
– «Каменщик, каменщик с верной лопатой,
Кто же в ней будет рыдать?»
– «Верно, не ты и не твой брат, богатый,
Незачем вам воровать».
 
 
– «Каменщик, каменщик, долгие ночи
Кто ж проведет в ней без сна?»
– «Может быть, сын мой, такой же рабочий.
Тем наша доля полна».
 
 
– «Каменщик, каменщик, вспомнит, пожалуй,
Тех он, кто нес кирпичи!»
– «Эй, берегись, под лесами не балуй…
Знаем все сами, молчи!»
 

1901

 
Я на дудочке играю,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Я на дудочке играю,
Чьи-то души веселя.
 
 
Я иду вдоль тихой речки,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Дремлют тихие овечки,
Кротко зыблются поля.
 
 
Спите, овцы и барашки,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
За лугами красной кашки
Стройно встали тополя.
 
 
Малый домик там таится,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Милой девушке приснится,
Что ей душу отдал я.
 
 
И на нежный зов свирели,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Выйду, словно к светлой цели,
Через сад, через поля,
 
 
И в лесу, под дубом темным,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Буду ждать в бреду истомном.
В час, когда уснет земля.
 
 
Встречу гостью дорогую,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Вплоть до утра зацелую,
Сердце лаской утоля.
 
 
И, сменившись с ней колечком,
Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля,
Отпущу ее к овечкам,
В сад, где стройны тополя.
 

1904

 
Зимний ветер играет с терновником,
Задувает в огне свечу.
Ты ушла на свиданье с любовником.
Я один. Я прощу. Я молчу.
 
 
Ты не знаешь, кому ты молишься —
Он играет и шутит с тобой.
О терновник холодный уколешься,
Возвращаясь ночью домой.
 
 
Но, давно прислушавшись к счастью,
У окна я тебя подожду.
Ты ему отдаешься со страстью.
Все равно. Я тайну блюду.
 
 
Все, что в сердце твоем туманится,
Станет ясно в моей тишине.
И, когда он с тобой расстанется,
Ты признаешься только мне.
 

1903

 
В голубой далекой спаленке
Твой ребенок опочил.
Тихо вылез карлик маленький
И часы остановил.
 
 
Всё, как было. Только странная
Воцарилась тишина.
И в окне твоем – туманная
Только улица страшна.
 
 
Словно что-то недосказано,
Что всегда звучит, всегда…
Нить какая-то развязана,
Сочетавшая года.
 
 
И прошла ты, сонно-белая.
Вдоль по комнатам одна.
Опустила, вся несмелая,
Штору синего окна.
 
 
И потом, едва заметная,
Тонкий полог подняла.
И, как время безрассветная,
Шевелясь, поникла мгла.
 
 
Стало тихо в дальней спаленке —
Синий сумрак и покой,
Оттого, что карлик маленький
Держит маятник рукой.
 

1905

 
Не спят, не помнят, не торгуют.
Над черным городом, как стон,
Стоит, терзая ночь глухую,
Торжественный пасхальный звон.
 
 
Над человеческим созданьем,
Которое он в землю вбил,
Над смрадом, смертью и страданьем
Трезвонят до потери сил…
 
 
Над мировою чепухою;
Над всем, чему нельзя помочь;
Звонят над шубкой меховою,
В которой ты была в ту ночь.
 

1909

 
Приближается звук. И, покорна щемящему звуку,
        Молодеет душа.
И во сне прижимаю к губам твою прежнюю руку,
        Не дыша.
 
 
Снится – снова я мальчик, и снова любовник,
        И овраг, и бурьян,
И в бурьяне – колючий шиповник,
        И вечерний туман.
 
 
Сквозь цветы, и листы, и колючие ветки, я знаю,
        Старый дом глянет в сердце мое,
Глянет небо опять, розовея от краю до краю,
        И окошко твое.
 
 
Этот голос – он твой, и его непонятному звуку
        Жизнь и горе отдам,
Хоть во сне твою прежнюю милую руку
        Прижимая к губам.
 

1912

 
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века —
Все будет так. Исхода нет.
Умрешь – начнешь опять сначала,
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
 

1912

 
Ты – как отзвук забытого гимна
В моей черной и дикой судьбе.
О, Кармен, мне печально и дивно,
Что приснился мне сон о тебе,
 
 
Вешний трепет, и лепет, и шелест,
Непробудные, дикие сны,
И твоя одичалая прелесть —
Как гитара, как бубен весны!
 
 
И проходишь ты в думах и грезах.
Как царица блаженных времен,
С головой, утопающей в розах,
Погруженная в сказочный сон.
 
 
Спишь, змеею склубясь прихотливой,
Спишь в дурмане и видишь во сне
Даль морскую и берег счастливый,
И мечту, недоступную мне.
 
 
Видишь день беззакатный и жгучий
И любимый, родимый свой край,
Синий, синий, певучий, певучий,
Неподвижно-блаженный, как рай.
 
 
В том раю тишина бездыханна,
Только в куще сплетенных ветвей
Дивный голос твой, низкий и странный,
Славит бурю цыганских страстей.
 

1914

 
Та жизнь прошла,
И сердце спит,
Утомлено.
И ночь опять пришла,
Бесстрашная – глядит
В мое окно.
 
 
И выпал снег,
И не прогнать
Мне зимних чар…
И не вернуть тех нег,
И странно вспоминать,
Что был пожар.
 

1914

 
Мне нравится, что вы больны не мной.
Мне нравится, что я больна не вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной —
Распущенной – и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.
 
 
Мне нравится еще, что вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью – всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: аллилуйя!
 
 
Спасибо вам и сердцем и рукой
За то, что вы меня – не зная сами! —
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами.
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, —
За то, что вы больны – увы! – не мной,
За то, что я больна – увы! – не вами.
 

1915