Текст книги "Русский романс"

Автор книги: Александр Пушкин

 
Певец младой, судьбой гонимый,
При бреге быстрых вод сидел
И, грустью скорбною томимый,
Разлуку с родиной он пел:
        «Шуми, Иртыш, струитесь, воды,
        Несите грусть мою с собой,
        А я, лишенный здесь свободы,
        Дышу для родины драгой».
 
 
Для родины, для сердцу милой, —
Я в них всё счастие имел,
В кругу родных, всегда любимый,
Где радости одни я пел.
        «Шуми, Иртыш, струитесь, воды…».
 
 
Теперь поет одну разлуку
Судьбой расторгнутых сердец,
И грусть свою вверяет звуку
Уж не на родине певец…
        «Шуми, Иртыш, струитесь, воды…»,
 
 
Умолк – и вежды окропились,
Как блеклый лист живой росой,
И струи вод соединились,
Как с перлом, – с чистою слезой.
        «Шуми, Иртыш, струитесь, воды,
        Несите грусть мою с собой,
        А я, лишенный здесь свободы,
        Дышу для родины драгой».
 

<1829>

 
«Что ты рано, травушка,
      Пожелтела?
Что вы рано, цветики,
      Облетели?
Что ты так, красавица,
      Похудела:
Впали алы щеченьки,
      Побледнели…
Впали ясны оченьки,
      Потускнели?..»
 
 
– «Не успели цветики
      Распуститься,
Уж их злая засуха
      Поедает…
Не успела я с дружком
      Обручиться,
Уж он меня, бедную,
      Покидает —
Без поры, без времени
      Убивает!»
 
 
– «Только ль свету белого,
      Что в оконце?..
Только ль добрых молодцев,
      Что изменщик?
Не тумань, голубушка,
      Ясных очек,
Не слези, лебедушка,
      Алых щечек!
Выбирай любимого
      Из удалых —
По нраву приятному,
      По обычью,
По уму, по разуму
      Да по сердцу!»
 
 
– «Погляжу ль я на небо:
      Звездок много —
Да один во звездочках
      Светел месяц!
Загляну ль в зеленый сад:
      Пташек много —
Да один во пташечках
      Ясен сокол!
Взгляну ли на молодцев:
      Добрых много —
Да не при́дут девушке
      По обычью,
По уму, по разуму
      Да по сердцу».
 

<1830>

 
Не кукушечка во сыром бору
        Жалобнехонько
        Вскуковала —
А молодушка в светлом терему
        Тяжелехонъко
        Простонала.
 
 
Не ясен сокол по поднебесью
        За лебедками
        Залетался —
Добрый молодец, по безразумью,
        За красотками
        Зашатался!..
 
 
Ясну соколу быть поиману,
        Обескрылену,
        Во неволе…
Добру молодцу быть в солдатушках
        Обезглавлену
        В ратном поле.
 
 
А кукушечке во сыром бору
        По чужим гнездам
        Куковати…
А молодушке во слободушке
        По чужим углам
        Воздыхати!
 

<1832>

 
«Что ты, соловьюшко,
        Корму не клюешь?
Вешаешь головушку,
        Песен не поешь?»
 
 
– «Пелося соловьюшку
        В рощице весной…
Вешаю головушку
        В клетке золотой!
На зеленой веточке
        Весело я жил…
В золотой же клеточке
        Буду век уныл!..»
 
 
– «Зеленой ли веточке
        К песням приучать?
В золотой же клеточке
        Соловью ль молчать?»
 
 
– «Зеленая веточка
        Сердце веселит;
Золотая ж клеточка
        Умереть велит!..
Подружка на веточке
        Тужит обо мне,
Стонут малы деточки…
        До пенья ли мне?»
 
 
– «Отперто окошечко
        К рощице твоей, —
Будь счастлив, мой крошечка,
        Улетай скорей!»
 

<1832>

 
Ох, болит
Да щемит
      Ретиво сердечко —
Всё по нем,
По моем
      По мило́м дружечке!
 
 
Он сердит,
Не глядит
      На меня, девицу, —
Все корит
Да бранит,
      Взносит небылицу;
 
 
Будто днем
Соловьем
      По садам летаю,
Не об нем,
Об ином
      Звонко распеваю!
 
 
Ничего,
Никого
      Ночью не боюся —
И не с ним,
Все с иным
      Милым веселюся!
 
 
Не расти,
Не цвести
      Кустичку сухому…
Не любить,
Не сгубить
      Девицы иному!
 
 
Не себе —
Все тебе
      Красота блюдется.
Ах, ничьей —
Все твоей
      С горя изведется.
 

 
«Не шей ты мне, матушка,
      Красный сарафан,
Не входи, родимушка,
      Попусту в изъян!
 
 
Рано мою косыньку
      На две расплетать!
Прикажи мне русую
      В ленту убирать!
 
 
Пущай, не покрытая
      Шелковой фатой,
Очи молодецкие
      Веселит собой!
 
 
То ли житье девичье,
      Чтоб его менять,
Торопиться замужем
      Охать да вздыхать?
 
 
Золотая волюшка
      Мне милей всего!
Не хочу я с волюшкой
      В свете ничего!»
 
 
– «Дитя мое, дитятко,
      Дочка милая!
Головка победная,
      Неразумная!
 
 
Не век тебе пташечкой
      Звонко распевать,
Легкокрылой бабочкой
      По цветам порхать!
 
 
Заблекнут на щеченьках
      Маковы цветы,
Прискучат забавушки —
      Стоскуешься ты!
 
 
А мы и при старости
      Себя веселим:
Младость вспоминаючи,
      На детей глядим;
 
 
И я молодешенька
      Была такова,
И мне те же в девушках
      Пелися слова!»
 

 
Смолкни, пташка-канарейка!
Полно звонко распевать, —
Перестань ты мне, злодейка,
Ретивое надрывать!
 
 
Уж ко мне не воротиться
Красным дням весны моей, —
Отвыкает сердце биться,
Вспоминаючи об ней!
 
 
Радость-младость миновалась?
Отцвела она цветком,
И не вихорем промчалась —
Пропорхнула мотыльком!
 
 
С нею память о бывалом
Я хотел похоронить,
Не грустить по нем нимало —
Ни слезы не уронить.
 
 
Все давно забыто было:
Звонкой песенкой своей
Все ты снова разбудила,
Пташка, лютый мой злодей!
 
 
После ведрышка к ненастью
Тяжеленько привыкать,
А несчастному об счастье
Хуже смерти вспоминать!
 

 
Я посею, молоденька,
      Цветиков маленько;
Стану с зоренькой вставати,
      Цветы поливати,
Буду с светом пробуждаться,
      Садом любоваться!
Для кого ж я сад садила
      Берегла… ходила?
Ах, не для кого иного,
      Для дружка милого!
Для чего в моем садочке
      Пташки распевают?
Все об нем же, об дружочке
      Мне воспоминают!
Залетел мой сокол ясный,
      Молодец прекрасный!
Запропал в тоске-кручине
      Без вести в чужбине!
И посла я посылала —
      Мил не принимает…
И слезами я писала —
      Друг не отвечает!
Пропадать же, знать, садочку
      Без мила дружочка…
Не цвести в саду цветочку —
      Порву для веночка.
Не плясать младой в веночке,
      Гадать по дружочке…
Не боли ж, мое сердечко,
      Выйду я на речку
И на самую средину
      Венок мой закину,
Слезно, слезно зарыдаю,
      Сама загадаю:
Коль надёжа меня помнит —
      Мой венок потонет!
Коль надёжа покидает —
      Пущай уплывает…
 

 
Рано, рано вы, лазоревы цветы,
Рано, рано вы поблекли, отцвели!
Рано девушка лишилась красоты,
Скоро дни ее веселостей прошли!
 
 
Редко девушку видают у окна,
В хороводах ее вовсе не видать?
Полюбила в терему сидеть одна,
Полюбилося ей горе горевать.
 
 
И порой она тихонько слезы льет,
Иным времечком вздыхает тяжело!
И порой она тихонько запоет,
Будто горе позабыто, всё прошло:
 
 
«Ах! Не все в полях метелице мести,
В темных рощах буйну ветру бушевать —
Придет время в поле цветикам цвести,
В роще пташечкам, соловьюшкам свистать.
 
 
Красны девушки, собравшись в хоровод,
На семик в луга весну пойдут встречать…
Лишь одна подружка с ними не пойдет,
Будет косточкой в сырой земле стонать.
 
 
Люди злые худой славой обнесут,
Пересудами безвинно закорят,
Слезы горькие сиротку не спасут…
Вздохи тяжкие без время уморят».
 

 
При долинушке береза
      Белая стояла;
При березоньке девица
      Плакала, рыдала…
 
 
Ах, с вершинушки березу
      Ветром колыхает,
С корешка мою кудряву
      Водой подмывает!
 
 
Скоро белая береза
      С корешка свалится, —
Перестанут к веткам пташки,
      Распевая, виться!
 
 
И проложится дорожка
      Мимо той березы,
И проедут по дорожке
      Да пойдут обозы…
 
 
Станут станом у березы
      Коней попоити;
Обсушиться, обогреться.
      Каши поварити;
 
 
И сожгут, спалят березу
      Даже до сучочка —
И не молвят про березу
      Ниже́ ни словечка!..
 
 
Так-то мне, младой младеньке,
      На чужой чужбине
Спать в сырой земле забытой,
      Словно сиротине!
 
 
Что безродной – без родимой.
      Без отца родного,
Что бездольной – без прилуки,
      Без дружка милого!
 

 
Ах ты, ночка моя, ноченька,
Ночка темная, осенняя!
Осиро́тела ты, ноченька,
Без младого светла месяца —
Так, как радость красна девица
Без мила дружка сердечного!..
Где ж красавец млад светел месяц
В поднебесье не видать его?
Не всходил он, не озаревал —
Темну ночку не освечивал;
Он не резался сквозь облаки,
В высок терем не заглядывал…
Не манил он радость-девицу
Ко косящату окошечку[454]454
  Косящато окошечко – окно с косяками.


[Закрыть]…
 
 
Ах! бедна же ночь без месяца —
Как казак без ворона коня,
Чисто поле без наездника,
Золото кольцо без яхонта,
Красна девица без милого дружка!
Все красавица придумала,
Пригадала с темной ноченькой,
На окошке грудью лежучи,
Мила друга поджидаючи,
Как упала горяча слеза
На правую ее рученьку —
На кольцо ее алмазное,
Подареньице заветное;
И к нему-то радость-девица,
Воздыхаючи, промолвила:
 
 
«Ах ты, перстень самоцветный мой,
Драгоценность сердцу милая!
Как надет дружком на рученьку,
С той же бережью ты носишься:
Отчего же ты по-прежнему
Не блистаешь да не искришься?
Оттого ли, что у милого —
Не мое кольцо на рученьке…
Не ко мне любовь в сердечушке!»
 

 
Течет речка по песочку,
Через речку – мостик;
Через мост лежит дорожка
К сударушке в гости!
Ехать мо́стом, ехать мо́стом,
Аль водою плыти —
А нельзя, чтоб у любезной
В гостях мне не быти!
Не поеду же я мостом —
Поищу я броду…
Не пропустят злые люди
Славы по народу…
Худа слава – не забава…
Что в ней за утеха?
А с любезной повидаться —
Речка не помеха.
 

 
Каркнул ворон на березе…
Свистнул воин на коне….
Погибать тебе, красотке,
В чужедальней стороне!..
 
 
Ах, за чем, за кем бежала
Ты за тридевять полей, —
Для чего не размышляла
Ты об участи своей?..
 
 
Всё покинула, забыла —
Прах отца, старушку мать —
И решилася отчизну
На чужбину променять.
 
 
То ли счастье, чтобы очи
Милым сердцу веселить, —
После ими ж дни и ночи
Безотрадно слезы лить?
 
 
Неужли ты не слыхала
Об измене? – «Никогда!»
Неужли ты полагала
В сердце верность?.. – «Навсегда!
 
 
Было некому, бедняжку,
Поучить меня уму,
И голодной, вольной пташкой
Я попалась в сеть к нему…
 
 
Никого я не спросилась,
Кроме сердца своего,
Увидала – полюбила,
И умру, любя его!»
 
 
Каркнул ворон на березе…
Свистнул воин на коне…
И красотка погибает
В чужедальней стороне.
 

 
На заре туманной юности
Всей душой любил я милую;
Был у ней в глазах небесный свет,
На лице горел любви огонь.
 
 
Что пред ней ты, утро майское,
Ты, дубрава-мать зеленая,
Степь-трава – парча шелковая,
Заря-вечер, ночь-волшебница!
 
 
Хороши вы – когда нет ее,
Когда с вами делишь грусть свою,
А при ней вас – хоть бы не было;
С ней зима – весна, ночь – ясный день!
 
 
Не забыть мне, как в последний раз
Я сказал ей: «Прости, милая!
Так, знать, бог велел – расстанемся,
Но когда-нибудь увидимся…»
 
 
Вмиг огнем лицо всё вспыхнуло,
Белым снегом перекрылося, —
И, рыдая, как безумная,
На груди моей повиснула.
 
 
«Не ходи, постой! дай время мне
Задушить грусть, печаль выплакать
На тебя, на ясна сокола…»
Занялся дух – слово замерло…
 

1840

 
По-над Доном сад цветет.
      Во саду дорожка;
На нее б я всё глядел,
      Сидя, из окошка…
 
 
Там с кувшином за водой
      Маша проходила,
Томный взор потупив свой,
      Со мной говорила.
 
 
«Маша, Маша! – молвил я. —
      Будь моей сестрою!
Я люблю… любим ли я,
      Милая, тобою?»
 
 
Не забыть мне никогда,
      Как она глядела!
Как с улыбкою любви
      Весело краснела!
 
 
Не забыть мне, как она
      Сладко отвечала,
Из кувшина, в забытьи,
      Воду проливала…
 
 
Сплю и вижу всё ее
      Платье голубое,
Страстный взгляд, косы кольцо,
      Лентой перевитое.
 
 
Сладкий миг мой, возвратись!
      С Доном я прощаюсь…
Ах, нигде уж, никогда
      С ней не повстречаюсь!..
 

1829

 
Я затеплю свечу
Воска ярого,
Распаяю кольцо
Друга милого.
 
 
Загорись, разгорись,
Роковой огонь,
Распаяй, растопи
Чисто золото.
 
 
Без него для меня
Ты ненадобно;
Без него на руке —
Камень на сердце.
 
 
Что взгляну – то вздохну,
Затоскуюся,
И зальются глаза
Горьким горем слез.
 
 
Возвратится ли он?
Или весточкой
Оживит ли меня,
Безутешную?
 
 
Нет надежды в душе…
Ты рассыпься же
Золотой слезой,
Память милого!
 
 
Невредимо, черно
На огне кольцо,
И звенит по столу
Память вечную.
 

1830

 
Оседлаю коня,
Коня быстрого,
Я помчусь, полечу
Легче сокола.
 
 
Чрез поля, за моря,
В дальню сторону —
Догоню, ворочу
Мою молодость!
 
 
Приберусь и явлюсь
Прежним молодцем,
И приглянусь опять
Красным девицам!
 
 
Но, увы, нет дорог
К невозвратному!
Никогда не взойдет
Солнце с запада!
 

1830

 
Ты не пой, соловей,
Под моим окном;
Улети в леса
Моей родины!
 
 
Полюби ты окно
Души-девицы…
Прощебечь нежно ей
Про мою тоску;
 
 
Ты скажи, как без ней
Сохну, вяну я,
Что трава на степи
Перед осенью.
 
 
Без нее ночью мне
Месяц сумрачен;
Среди дня без огня
Ходит солнышко.
 
 
Без нее кто меня
Примет ласково?
На чью грудь отдохнуть
Склоню голову?
 
 
Без нее на чью речь
Улыбнуся я?
Чья мне песнь, чей привет
Будет по сердцу?
 
 
Что ж поешь, соловей,
Под моим окном?
Улетай, улетай
К душе-девице!
 

1832

 
Сяду я за стол —
Да подумаю:
Как на свете жить
Одинокому?
 
 
Нет у молодца
Молодой жены,
Нет у молодца
Друга верного,
 
 
Золотой казны,
Угла теплого,
Бороны-сохи,
Коня-пахаря;
 
 
Вместе с бедностью
Дал мне батюшка
Лишь один талан —
Силу крепкую;
 
 
Да и ту как раз
Нужда горькая
По чужим людям
Всю истратила.
 
 
Сяду я за стол —
Да подумаю:
Как на свете жить
Одинокому?.
 

1837

 
Соловьем залетным
Юность пролетела,
Волной в непогоду
Радость прошумела.
 
 
Пора золотая
Была, да сокрылась;
Сила молодая
С телом износилась.
 
 
От кручины-думы
В сердце кровь застыла;
Что любил, как душу, —
И то изменило.
 
 
Как былинку, ветер
Молодца шатает;
Зима лицо знобит,
Солнце сожигает.
 
 
До поры до время
Всем я весь изжился;
И кафтан мой синий
С плеч долой свалился!
 
 
Без любви, без счастья
По миру скитаюсь:
Разойдусь с бедою —
С горем повстречаюсь!
 
 
На крутой горе
Рос зеленый дуб,
Под горой теперь
Он лежит, гниет…
 

1837

 
Ах, зачем меня
Силой выдали
За немилого —
Мужа старого.
 
 
Небось весело
Теперь матушке
Утирать мои
Слезы горькие;
 
 
Небось весело
Глядеть батюшке
На житье-бытье
Горемышное!
 
 
Небось сердце в них
Разрывается,
Как приду одна
На великий день?
 
 
От дружка дары
Принесу с собой:
На лице – печаль,
На душе – тоску.
 
 
Поздно, ро́дные,
Обвинять судьбу,
Ворожить, гадать,
Сулить радости!
 
 
Пусть из-за́ моря
Корабли плывут;
Пущай золото
На пол сыпется;
 
 
Не расти траве
После осени;
Не цвести цветам
Зимой по снегу!
 

1838

 
Обойми, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз – поскорей —
Поцелуй горячей.
Что печально глядишь?
Что на сердце таишь?)
Не тоскуй, не горюй,
Из очей слез не лей;
Мне не надобно их,
Мне не нужно тоски…
Не на смерть я иду,
Не хоронишь меня.
На полгода всего
Мы расстаться должны;
Есть за Волгой село
На крутом берегу:
Там отец мой живет,
Там родимая мать
Сына в гости зовет;
Я поеду к отцу,
Поклонюся родной
И согласье возьму
Обвенчаться с тобой.
Мучит душу мою
Твой печальный убор,
Для чего ты в него
Нарядила себя?
Разрядись: уберись
В свой наряд голубой
И на плечи накинь
Шаль с каймой расписной;
Пусть пылает лицо,
Как поутру заря,
Пусть сияет любовь
На устах у тебя;
Как мне мило теперь
Любоваться тобой!
Как весна, хороша
Ты, невеста моя!
Обойми ж, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз – поскорей —
Поцелуй горячей!
 

1838

 
В поле ветер веет,
Травку колыхает,
Путь, мою дорогу
Пылью покрывает.
 
 
Выходи ж ты, туча,
С страшною грозою,
Обойми свет белый,
Закрой темнотою.
 
 
Молодец удалый
Соловьем засвищет!
Без пути, без света
Свою долю сыщет.
 
 
Что ему дорога!
Тучи громовые!
Как придут по сердцу —
Очи голубые!
 
 
Что ему на свете
Доля нелюдская,
Когда его любит —
Она, молодая!
 

1838

 
За рекой, на горе,
Лес зеленый шумит;
Под горой, за рекой,
Хуторочек стоит.
 
 
В том лесу соловей
Громко песни поет;
Молодая вдова
В хуторочке живет.
 
 
В эту ночь-полуночь
Удалой молодец
Хотел быть, навестить
Молодую вдову….
 
 
На реке рыболов
Поздно рыбу ловил;
Погулять, ночевать
В хуторочек приплыл.
 
 
«Рыболов мой, душа!
Не ночуй у меня:
Свекор дома сидит, —
Он не любит тебя…
 
 
Не сердися, плыви
В свой рыбачий курень;
Завтра ж, друг мой, с тобой
Гулять рада весь день».
 
 
– «Сильный ветер подул…
А ночь будет темна!..
Лучше здесь, на реке,
Я просплю до утра».
 
 
Опознился купец
На дороге большой;
Он свернул ночевать
Ко вдове молодой.
 
 
«Милый купчик-душа!
Чем тебя мне принять…
Не топила избы,
Нету сена, овса.
 
 
Лучше к куму в село
Поскорее ступай;
Только завтра, смотри,
Погостить заезжай!»
 
 
– «До села далеко;
Конь устал мой совсем;
Есть свой корм у меня, —
Не печалься о нем.
 
 
Я вчера в городке
Долго был – всё купил:
Вот подарок тебе,
Что давно посулил».
 
 
– «Не хочу я его!..
Боль головушку всю
Разломила насмерть;
Ступай к куму в село».
 
 
– «Эта боль – пустяки!..
Средство есть у меня:
Слова два – заживет
Вся головка твоя».
 
 
Засветился огонь,
Закурилась изба;
Для гостей дорогих
Стол готовит вдова
 
 
За столом с рыбаком
Уж гуляет купец…
(А в окошко глядит
Удалой молодец)…
 
 
«Ты, рыбак, пей вино!
Мне с сестрой наливай!
Если мастер плясать —
Петь мы песни давай!
 
 
Я с людями люблю
По-приятельски жить;
Ваше дело – поймать,
Наше дело – купить…
 
 
Так со мною, прошу,
Без чинов – по рукам;
Одну басню твержу
Я всем добрым людям:
 
 
Горе есть – не горюй,
Дело есть – работа́й;
А под случай попал —
На здоровье гуляй!»
 
 
И пошел с рыбаком
Купец песни играть,
Молодую вдову
Обнимать, целовать.
 
 
Не стерпел удалой,
Загорелась душа!
И – как глазом моргнуть —
Растворилась изба…
 
 
И с тех пор в хуторке
Никого не живет;
Лишь один соловей
Громко песню поет…
 

1839

 
Я любила его
Жарче дня и огня,
Как другие любить
Не смогу́т никогда!
 
 
Только с ним лишь одним
Я на свете жила;
Ему душу мою,
Ему жизнь отдала!
 
 
Что за ночь, за луна,
Когда друга я жду!
И, бледна, холодна,
Замираю, дрожу!
 
 
Вот он и́дет, поет:
«Где ты, зорька моя?»
Вот он руку берет,
Вот целует меня!
 
 
«Милый друг, погаси
Поцелуи твои!
И без них при тебе
Огнь пылает в крови;
 
 
И без них при тебе
Жжет румянец лицо,
И волнуется грудь
И кипит горячо!
 
 
И блистают глаза
Лучезарной звездой!»
Я жила для него —
Я любила душой!
 

1841

 
Погубили меня
Твои черны глаза,
В них огонь неземной
Жарче солнца горят!
 
 
Омрачитесь, глаза,
Охладейте ко мне!
Ваша радость, глаза,
Не моя, не моя!..
 
 
Не глядите же так!
О, не мучьте меня!
В вас страшнее грозы
Блещут искры любви.
 
 
Нет, прогляньте, глаза,
Загоритесь, глаза!
И огнем неземным
Сердце жгите мое!
 
 
Мучьте жаждой любви!
Я горю и в жару
Бесконечно хочу
Оживать, умирать,
 
 
Чтобы, черны глаза,
Вас с любовью встречать
И опять и опять
Горевать и страдать.
 

1835

 
Сладко пел душа-соловушко
В зеленом моем саду;
Много-много знал он песен,
Слаще не было одной.
 
 
Ах! та песнь была заветная,
Рвала белу грудь тоской;
А всё слушать бы хотелося,
Не расстался бы век с ней.
 
 
Вдруг подула с полуночи,
Будто на сердце легла,
Снеговая непогодушка
И мой садик занесла.
 
 
Со того ли со безвременья
Опустел зеленый сад;
Много пташек, много песен в нем,
Только милой не слыхать.
 
 
Слышите ль, мои подруженьки,
В зеленом моем саду
Не поет ли мой соловушко
Песнь заветную свою?
 
 
«Где уж помнить перелетному, —
Мне подружки говорят, —
Песню, может быть, постылую
Для него в чужом краю?»
 
 
Нет, запел душа-соловушко
В чужой-дальней стороне;
Он всё горький сиротинушка,
Он все тот же, что и был;
 
 
Не забыл он песнь заветную,
Всё про край родной поет,
Всё поет в тоске про милую,
С этой песней и умрет.
 

<1831>

 
Вверх по Волге с Нижня города
Снаряжен стружок что стрела летит,
А на том стружке на снаряженном
Удалых гребцов сорок два сидит.
Да один из них призадумался,
Призадумался, пригорюнился.
Отчего же ты, добрый молодец,
Призадумался, пригорюнился?
«Я задумался о бело́м лице,
Загорюнился о ясных очей:
Все на ум идет красна девица,
Все мерещится ненаглядная!
Аль за тем она на свет родилася
Лучше, краше солнца ясного,
Ненагляднее неба чистого,
Чтоб лишить меня света белого,
Положить во гроб прежде времени?
Я хотел бы позабыть о ней,
Рад-радехонек не любить ее —
Да нельзя мне позабыть о ней,
Невозможно не любить ее!
Если ж девица да не сжалится
Надо мною, горемыкою,
Так зачем же и на свете жить
Мне безродному, бесприютному!
Уж хоть вы, братцы-товарищи,
Докажите мне дружбу братскую:
Бросьте вы меня в Волгу-матушку,
Утопите грусть, печаль мою».
 

<1832>

 
Гремит звонок, и тройка мчится,
За нею пыль, виясь столбом;
Вечерний звон помалу длится,
Безмолвье мертвое кругом!
 
 
Вот на пути село большое, —
Туда ямщик мой поглядел;
Его забилось ретивое,
И потихоньку он запел:
 
 
«Твоя краса меня прельстила,
Теперь мне целый свет постыл;
Зачем, зачем приворожила,
Коль я душе твоей немил?
 
 
Кажись, мне песнью удалою
Недолго тешить ездока,
Быть может, скоро под землею
Сокроют тело ямщика!
 
 
По мне лошадушки сгрустятся,
Расставшись, борзые, со мной,
Они уж больше не помчатся
Вдаль по дорожке столбовой!
 
 
И ты, девица молодая,
Быть может, тяжко воздохнешь;
Кладбище часто посещая,
К моей могилке подойдешь?
 
 
В тоске, в кручинушке сердечной,
Лицо к сырой земле склоня,
Промолвишь мне: „В разлуке вечной —
С тобой красавица твоя!“»
 
 
В глазах тут слезы показались,
Но их бедняк не отирал;
Пока до места не домчались,
Он волю полную им дал.
 
 
Уж, говорят, его не стало,
Девица бедная в тоске;
Она безвременно увяла,
Грустя по бедном ямщике!
 

<1840>