Текст книги "Выжженая земля. Тетралогия"

Автор книги: Александр Конторович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 58 страниц)

– Надо же, какое неожиданное предложение, – усмехаюсь я.

– А вы не иронизируйте раньше времени. Лучше послушайте меня дальше. Я был несказанно удивлен вашим побегом. Это, знаете ли, просто фантастика какая-то! Не ожидал, что в лагере были еще ваши люди да вдобавок настолько опытные. Вы опередили нас всего на десяток минут. Отдаю должное вашей интуиции. Теперь я понимаю, что у вас были причины. Местный опер, кум, кажется, по-видимому, передал вам приказ вашего руководства.

– С чего вы взяли?

– Ваша встреча не осталась незамеченной.

– Ну, хорошо. И какие выводы вы сделали из всего этого? Как вы, кстати говоря, меня нашли?

– Ну, отыскать вас было совсем несложно. На месте бывшего поста полиции нашли вашу одежду – бушлат и брюки. Надо полагать, там вы и встретились со своим связным. Ибо из лагеря вы ушли явно в другом обличии, нежели то, которое я сейчас вижу перед собой. Согласитесь, что подобное снаряжение не висит в лесу на каждом кустике.

– Согласен. Я, во всяком случае, таких кустов пока не находил.

– Продолжаю. По вашим следам была направлена группа из местного отряда самообороны. Я был далек от мысли, что они поймают вас живьем, но другого выхода у меня просто не было.

– Так все эти бандюки…

– Исполняют мои приказания.

– А как же тогда этот, Глава? И их старший, Глыба?

– Статисты, не более. Правда, сами они об этом пока не подозревают. Ничего, пускай побегают, повеселятся.

– Зачем это вам?

– Чуть позже. Когда мы обследовали разбитый поселок, то у одного из погибших нашли очень любопытную штучку, – и он вытаскивает из кармана своей куртки уже знакомую мне коробочку-индикатор. – Узнаете?

– Да.

– И еще у него обнаружилось кое-что интересное. Спутниковый навигатор, к примеру. А в нем весь маршрут, который был пройден его владельцем. И начинался он аккурат на бывшем контрольном посту. Коробочка же эта, надобно вам знать, сохраняет в памяти все данные о том, когда и в какое время ее включали. А также результаты включения. И все это самым удивительным образом совпало с временем выставления контрольных точек на спутниковом навигаторе. Да и, кроме того… – он включает тумблер на коробочке и направляет ее на меня.

Коробочка трещит, и на ее панели моргает индикатор.

– Вот видите! – усмехается Сценарист. – Мне стоило всего лишь послать грузовик с прибором сделать несколько кругов по дорогам и соединить на карте обнаруженные точки. Миновать дорог вы не могли, так или иначе где-нибудь ваш след да появился бы. Соединив точки на карте, я понял, куда вы направляетесь. Дальнейшее было делом техники.

– И где же это вы специалистов таких крутых накопали? Тоже в зоне нашлись?

– А вот это уже другая часть нашего разговора. Надеюсь, что по прошлым делам у вас ко мне претензий больше нет?

Да к тебе и за нынешние дела претензий такой хвост накопился!

– Считайте, что нет.

– Отлично. Тогда продолжим. После известных вам событий здесь по стечению обстоятельств остался достаточно большой кусок незараженной и не пораженной никаким оружием местности. Не скрою, такой сценарий мной как раз и предусматривался. Именно поэтому отсюда были выведены все войска и сколь-нибудь серьезные подразделения силовых структур. Но согласитесь, что после всего происшедшего оставить власть в руках тех, кто здесь раньше командовал, было бы… не совсем красиво, что ли… Словом, требовался эффектный ход. С этой целью уже упомянутый вами Глава, думая, что поступает так по собственному наитию, и организовал массовые побеги заключенных из мест их пребывания. Именно для этой цели их сюда и перевели. Причем сделали это настолько спешно, что даже не сумели толком организовать правильную охрану.

– Зачем это было нужно?

– Этим были решены две проблемы. Во-первых, их руками мы указали должное место всему этому быдлу, по недоразумению именовавшемуся раньше избирателями.

– За что же вы их так?

– Холоп должен знать свое место. Работать там, где укажут, делать то, что велят. И быть благодарным за то, что его за это кормят. Во-вторых, мы приготовили почву для триумфального возвращения во власть местной политической элиты. В самое ближайшее время Глава и его окружение настолько заиграются, что встанут поперек горла абсолютно всем. И вот тогда любая группа людей, сменившая их у власти и ограничившая произвол бывших зеков, будет воспринята просто на ура. И сможет править в дальнейшем еще очень много времени. Почва для этого будет расчищена, особо крикливые и недовольные – устранены руками бандитов, и людей, способных повести за собой массы, еще очень долго не будет. Собственно говоря, Главу-то и назначили на его место именно с учётом того, что такие действия могут произойти в самим ближайшем будущем. А сменившие его люди, мало того, что будут выглядеть спасителями в глазах всего населения, так ещё и будут свободны от каких-либо к ним претензий и обязательств. С чьей угодно стороны. И могут спокойно делать свое дело.

Угу, значит, строим осовремененный феодализм в отдельно взятом месте. Неслабо, однако, эти ухари придумали, неслабо…

– Ну, а я-то вам зачем?

– Не только вы, Сергей Николаевич. Мне нужен контакт с вашим руководством.

– Зачем?

– То есть, вы не отрицаете, что таковой имеет место быть?

– Возможно. Только зачем? Меня спросят – и что я отвечу?

– Ага… – потирая руки, Сценарист прошёлся по комнате. – Так-так-так… совпадает… Не зря вас именно сюда направили, не зря…

Он резко повернулся на каблуках, скрипнули подгнившие доски.

– А почему здесь, Сергей Николаевич? Какие интересы у н и х в этом месте? А? Не знаете?

– Откуда же?

– Вот и я думаю… Видите ли, уважаемый, сразу, как всё это началось, мы вывели из строя всю связь. Всю, вы понимаете? Для внешнего мира нас теперь нет. Но и он для нас отсутствует. А хотелось бы знать… там могут проистекать различные любопытные процессы. Скажу прямо, у нас есть хорошо подготовленные специалисты. Качество их работы вы только что имели возможность оценить. Но их мало. Вполне достаточно, чтобы в один прекрасный день сместить Главу и его присных и удержать власть. Для этого, собственно говоря, не так уж и много сил нужно. Основная масса населения собрана в рабочих лагерях, осуществляется контролируемый выход на работы. Их родные живут вместе с ними. Они лишены какой-либо возможности самостоятельно прокормить себя и свои семьи. И будут смотреть в рот тому, кто бросает им кусок хлеба. Залогом их успешной работы всегда будут их родственники. Большинство же бывших заключенных совершенно аполитичны, и им глубоко наплевать на то, кто именно отдает им приказания. Лишь бы не мешали жить в свое удовольствие. Но это все внутри. А вот выпустить их за пределы контролируемых нами территорий – проще уж сразу повесить на ближайшей сосне. В любом столкновении со сколько-нибудь организованной силой они попросту разбегутся в разные стороны. И любому, более-менее грамотному в военном деле специалисту будет ясно, что колосс стоит на глиняный ногах. После этого вопрос нашего завоевания – всего лишь вопрос времени. За пределы наших территорий должны идти такие люди как вы и ваши подчиненные. Вы потеряли все в прежнем мире и имеете возможность все получить в нынешнем. Согласитесь, есть за что огород городить?

– Допустим, что вы правы. Не во всем.

– Я и не претендую. Но у вас нет принципиальных возражений против того, что я сказал?

Сейчас я начну тебе возражать, и лесные снайперы сделают из меня чучело. Умнее надо быть.

– Предположим, я свяжусь с руководством. Возможно даже, ваши предложения его заинтересуют. Каким образом они встретятся с вами?

– Вот этого-то я и хотел! Достаточно будет любому человеку подойти к постам на входе в город и попросить провести ко мне. Разумеется, я квартирую в ином месте, нежели все эти… статисты. Вас проводят ко мне. Надеюсь, ничего сложного в этом нет?

– Нет, никакой сложности я здесь не усматриваю. Но как тогда быть с этими? – киваю я в сторону окна.

– Они уйдут через двадцать минут после того, как я отъеду. Вы ведь понимаете, что у меня пока есть все основания опасаться за свою жизнь? Зная некоторые особенности вашего поведения, я просто вынужден предпринимать соответствующие меры безопасности. Само собой, в дальнейшем, после того как мы начнем совместную работу, у нас будет больше оснований доверять друг другу. Тогда можно будет позабыть о подобных предосторожностях. Ваш напарник все еще ждет от вас сигнала?

– Я же сказал, он не будет стрелять, пока на меня не нападут.

– Ну, и славно. На этом разрешите откланяться. Жду вас в гости в самое ближайшее время. Но… Было бы ошибкой думать, что этого времени у вас очень много…

Он кивает мне, поворачивается на каблуках и выходит на улицу. Лязгает металл двери. Зарычал двигатель, захрустели под колесами разворачивающейся автомашины мелкие камешки.

А ведь он, черт возьми, в чем-то прав… Хазин-то послал бы его в задницу. Но генерал мертв. А вот окажись на его месте полковник Михалков, так он, я полагаю, очень бы даже договорился. Ко всеобщему удовлетворению. А раз уж он и в прежней жизни такие кульбиты выкидывал, так что ж ему сейчас-то мешать будет? Да и не один он такой, откровенно говоря, в нашем ведомстве. Хватает подобных субчиков.

– Присаживайся, майор, – Лизунов кивнул мне на стул, стоявший около его стола. – Я вот тут пораскинул головой над твоими новостями…

– И каков итог?

Командир базы майор РВСН Лизунов был здоровенным широкоплечим мужиком. В узкую дверь своего командного отсека он входил боком. Голос имел зычный и громкий, отдававшийся эхом в бетонных коридорах. При всем при этом обладал недюжинной смекалкой и хорошо подвешенным языком. Разговаривать с ним было интересно и совершенно ненапряжно.

До базы мы дошли на третий день после встречи со Сценаристом. Тот не соврал: его снайперы совершенно бесшумно растворились в лесу вскоре после отбытия хозяина. Надо сказать, что на Потеряшку они произвели прямо-таки гнетущее впечатление. Весь оставшийся день он был хмур и мало разговорчив. Более-менее отошел только на следующие сутки. На мой вопрос о причинах подобной мрачности ответил коротко.

– Видишь ли, майор, таких спецов, как эти, я по пальцам пересчитать могу. Ты уж мне поверь, я не первый год замужем. Чтоб так заныкаться, да так стрелять – не один год учится надобно. Крест на пузе, майор, я хоть одного из них да знаю.

– Ну, и что?

– Не понимаешь ты меня… Сознавать, что один из друзей твоих, которому, я, быть может, спину прикрывал, вот так вот ссучился… Трудно мне тебе это объяснить.

– Да и не надо, понял я тебя. Наша с тобой задача – теперь их на базу не вывести.

– Вот тут уж не парься. Там и полку таких делать не хрена абсолютно. Сам увидишь.

И я увидел…

Когда прямо перед моим лицом из казавшейся монолитной скалы вдруг, неведомо откуда вырос пулеметный ствол, я чуть не поперхнулся.

– Стоп! – поднял руку Потеряшка. – Стоим и не дрыгаемся. Это охрана периметра сработала.

– Стрелять-то хоть не начнут?

– У нас с тобой опознаватели, – похлопал он рукой по моему карману, куда незадолго перед этим засунул карточку капитана. – А то бы еще вон на той гряде положили. Это они нам знак дают, чтоб стояли да встречи ждали. Тут вообще, грешным делом, в любое время дня и ночи ходить небезопасно для здоровья.

– Это почему так?

– Тут кроме автоматических огневых точек еще и управляемые минные поля насажены. Где-то в ямах своего часа кассеты с ПОМЗ-2 дожидаются. Ну, уж про обычные лепестки я вообще молчу. Так это еще не все сюрпризы. Откровенно говоря, это не наша задача, выяснять, что тут понатыкано да где. Наше дело – работа на выходах. Тут уж нам равных нет. А за оборону базы отвечает тут один головастый старший лейтенант. Вот уж с кем бы я в карты играть не садился…

Откуда-то из-за камней появилось двое встречающих. В таком же камуфляже, как на моем спутнике, с таким же вооружением. Нам было предложено сдать оружие, после чего, надев мне на глаза повязку, меня повели какими-то извилистыми переходами. Мы спускались с горок, пролезали под ветками, и в какой-то момент я абсолютно запутался. Повязку с меня сняли только под землей.

Это был узкий бетонный бункер. В его дальнем торце из стены хмуро выглядывал пулемётный ствол. А чуть сбоку, рядом с нашими провожатыми, стоял громадный мужик в военной форме. Одна звезда – майор.

– Старший лейтенант Рогозин, – вопросил он моего провожатого. – Потрудитесь объяснить, каким образом у постороннего лица оказался пропуск на объект?

– Если позволите, товарищ майор, на этот вопрос отвечу я лично, – вклиниваюсь в разговор, оттирая в сторону Потеряшку, на чью голову сейчас готовился упасть приличных размеров кирпич.

– Вы? Ну что ж… попробуйте…

Беседа наша затянулась далеко за полночь. Дважды пустел чайник с чаем и дежурный приносил нам бутерброды. Наконец Лизунов (а это оказался именно он), подвёл итог.

– Много я в жизни всякого б…ства видел, майор. Твой случай, поверь, не самый ещё хреновый. Ладно! Проехали. Что дальше делать будем?

– Ну… Я же принес сюда карту, навигатор принес. В этих-то делах я советчик никакой. Тут вы и без меня прекрасно разберетесь.

– Разобрались уже. Дубль ты принес, майор!

– То есть?

– А нет уже больше этих целей. Их и до нас с тобой разбабахали.

– Точно?

– Точнее не бывает. Наши спецы уже со спутника глянули. Если там еще и не совсем пустыня, то вскорости будет.

– Действительно так серьезно? У вас и спутник свой есть?

– Не наш. Итальянский, мы его тихонечко используем.

– Однако! Чтоб я так жил!

– Ты хоть в курсе, майор, – усмехается Лизунов, – что тут у меня стоит?

– С каких доходов-то?

– У меня две Сатаны стоит. С разделяющимися боеголовками. Париж с лица земли смахнуть – раз почесаться.

Я озадаченно чешу в затылке. Нет, понятное дело, что какую-то маленькую ракетку так прятать и охранять не станут. Но чтобы встретить здесь такое вот чудище… Да еще и не в единственном числе…

– Так их же порезали все?

– Ну, как видишь, не все. Так что целей у меня нет. И в связи с этим встает вопрос: как дальше жить? Ты вот давеча проговорился, что можешь нехило продуктами и снаряжением помочь. Вот у меня к тебе сразу вопрос и возникает. На своих запасах мы тут продержимся месяцев семь. Подвоза давно не было. Так-то мы на год автономки запрограммированы. Вот пять месяцев из них и прошло. Транспорт с припасами должен был прийти еще месяц назад. Как я понимаю, ждать его уже бессмысленно.

– Что нужно – говори прямо.

– Консервы нужны. Хлеб, мука. Сам понимаешь, мне тут два взвода прокормить надо. Еще соляр нужен. Отчего мне генераторы питать по-твоему?

– Я думал, у вас тут гидравлические турбины стоят.

– Где есть соответствующая вода, там и стоят. А у меня такого ручья нет. К нам сюда специальная линия шла. Официально, конечно, не к нам, а к геофизикам – у них поселок чуток дальше расположен. Но после начала всего этого бардака свет исчез. Живем на солярке. И жизни той осталось на семь месяцев. После этого – крандец. Обесточивать системы я не могу. Если бы не такая хреновая ситуация, черта лысого ты бы от меня чего узнал. Но мне сейчас выбирать не из чего. Кровь из носа, мне нужно дизтопливо. Даже больше чем еда. На охоту я, в крайнем случае, взвод охраны подниму. Не помрем, авось, с голоду-то. А вот без горючего смысл нашего дальнейшего существования не ясен.

– А что так охраны-то мало? Я думал, тут рота, как минимум.

– Так тут на автоматике все. Пока есть электричество, я тут от полка запросто отобьюсь. Здесь, майор, сюрпризов всяческих столько напихано, что про некоторые уже и забыть успели. Это вторая причина, почему мне топливо надо.

– Добро… Сколько людей дашь?

– А сколько надо?

– Ты как полагаешь, Михаил Петрович, я солярку в ведре тебе понесу? Сюда ее как привозили?

– Топливозаправщики приходили. Три приходило, три уходило.

– Давай водителей на два. Успешно сходим – еще раз смотаемся. Третий пусть в резерве стоит, мало ли что.

– Итого – четверо. Ты сам, Потеряшка, еще одного кого-нибудь дать могу. А далее все. Свободных людей у меня нет. Была группа капитана, так ты и сам знаешь, что с ней стало. Еще и их теперь как-то забирать надо.

– А может, не только их?

– Поясни.

– Если всех, кто в поселке уцелел, сюда, к вам, привезти? Я тут пока шел, посмотрел, у вас коридоров пустых много.

– Правильно мыслишь. Тут изначально четыре ракеты стоять должно было. Соответственно, и помещения рассчитаны на большее количество людей. Только вот на базу я их не пущу, уж извини. Сколько там у тебя народу?

– Меньше сотни.

– Запросто спрячу. Вон, пускай у геофизиков и живут.

– А там кто есть сейчас?

– Да там и раньше никого не было. Они такие же геофизики, как я балерина! Это мои парни там шурудят, видимость создают. А сюда гражданским лезть незачем, это всё же секретный военный объект, хотя, от кого сейчас секретить-то? Где тот противник, что сюда пролезть хочет?

– Сценарист! Мало тебе?

– Да со всей своей гопой он и полста метров вглубь территории не пройдет!

– Не огорчайся, на наш с тобой век еще драки хватит. Не по всем же ракетами палить.

– Ладно, Николаич. Я этот народ защищать присягал – вот и займусь.

– Ну, а моя забота – вас накормить.

Наша маленькая колонна выступила в путь на следующий день. Лизунов напряг своих автомехаников, и на кабинах автомашин за ночь смонтировали пулеметные турели. Закрыли их с боков и спереди листами толстого железа. А в кабинах и так стенки и стекла бронированные. Прорезали в крышах люки, и теперь второй водитель постоянно торчал у пулемета. Баки нам заправили под пробку. На дорогу туда хватить должно было вполне.

Туда – это куда?

Да было тут одно местечко…

– И что вы видите, молодой человек? – похожий на бухгалтера инженер Ракитин обвел вокруг рукой.

– По правде сказать, Виктор Николаевич, ни хрена я тут не вижу. Скалы, елки, речка, вон, течет. Ничего больше тут нет.

Он хмыкает в усы и достает из папки несколько аэрофотоснимков.

– А сейчас?

– И сейчас ничего не вижу.

Инженер тычет пальцем в фотоснимок.

– Вот тут довольно приличное время назад потерпел крушение военный самолет. Бомбардировщик. Летел со всеми положенными бомбами на борту. В результате взрыва обрушилась вот эта часть горы. Видите на снимке?

– Вижу. Впечатляюще жахнуло.

– А то! Мы четыре дня взрывчатку таскали. И после взрыва обломки по всему лесу раскидывали. Отсюда местное население долго потом дюраль на всякие поделки таскало. Зато вопросов, отчего в долину больше прохода нет, ни у кого не возникло. Авария… Ну, и рельеф слегка изменился после взрыва этого. Все залегендировано, куда надо информация ушла. Так что за последние тридцать лет никакого интереса к этому месту не отмечено. Знают, что ходить сюда стремно. Кое-где что-то невзорвавшееся лежит. Вот уж вы и постарайтесь нам аргументировано подтвердить эти слухи…

– Командир! – спустившийся с пригорка человек в камуфляже окликнул своего начальника. Тот расслаблено сидел около дерева, откинувшись на него спиной. Глаза его были закрыты, человек, казалось бы, дремал. Но, едва услышав обращение к себе, он тут же открыл глаза, негромко спросил:

– Что стряслось?

– Слышу шум моторов. Что-то немаленькое едет.

– Броня?

– Не похоже.

– Направление?

– Оттуда, куда эта парочка смоталась.

– Да, поторопился Петрович, показал этому типу индикатор. Так бы мы и без их помощи куда надо дошли бы. Ладно, командуй общий подъем. Посмотрим, кто это там такой катается.

Спустя полчаса командир со своим заместителем наблюдали сверху за идущими по лесной дороге топливозаправщиками. Здоровенные машины своими широкими колесами легко ломали лежащие поперек дороги упавшие деревца. А массивный капот легко отбрасывал в стороны наклонившиеся ветки.

– Ты смотри, Миш, они пустые идут. Вон, гляди как поднялись. Как ты мыслишь, куда эта парочка направилась?

– Тут и делать неча – за топливом они идут. Кататься по тайге на таком крокодиле? Проще уж солярку из канистры сразу на землю выливать. Он ее жрет, как свинья помои! Взяли бы УАЗ да на нем и перлись.

– Все так, Миша, все так… Ты прикинь, сколько там этой соляры может быть, чтоб за ней сразу два таких монстра поперлись?

– До фига…

– А что будет тому, кто про такой склад Петровичу доложит? Смекнул? Так что тихо-тихо и следом за ними. Хрен с ней, с этой парочкой. Не сегодня так завтра, один фиг, найдутся. А вот такой подарок судьбы из рук упускать никак нельзя.

Цепочка людей в камуфляже бесшумно спустилась с верхушки холма и двинулась по следам уходящих машин.

На третий день пути Потеряшка растолкал меня рано утром.

– Слышь, майор, неладное что-то! Кажись, топают за нами потихонечку.

Каждый вечер за час перед стоянкой он спрыгивал с замыкающей машины и ныкался в кустах. Почти до полуночи сидел там, пытаясь выявить хоть какой-то интерес к нашему маленькому каравану. Две ночи он просидел несолоно хлебавши. И вот сегодня растолкал меня. Вид у него был встревоженный. С его слов, преследователя он заметил почти под утро. По его подсчетам, их было не менее десяти человек. Весьма неприятная новость, учитывая то, что по этим, так сказать, дорогам машины могли двигаться с крейсерской скоростью десять километров в час. И это в лучшем случае. Еще на базе, рассматривая на экране монитора вид со спутника, я предположил, что до цели мы добираться будем около трех дней. Так оно, в принципе, и выходило. Там, где дорог не было (то есть практически везде), мы пытались ехать вдоль речушек или по более-менее открытым полянкам. Вполне может быть, что именно в этот момент нас кто-то и срисовал. Другим, гораздо более неприятным вариантом, явилось бы наличие людей Сценариста. Вот это была самая фиговая перспектива, о которой думать не хотелось. Определить, кто из них сейчас сидел у нас на хвосте, возможности не было никакой. Весьма нерадостно, учитывая то, что до точки назначения осталось всего пять километров. Правда, по прямой. А с учетом сложности дороги – так и все пятнадцать.

– Как думаешь, оторваться сможем?

– Разве что машины на руках понесем. От колеса след чуть не в полметра глубиной. Куда его спрячешь?

– Ладно, тогда делаем так…

Взошедшее солнце осветило стоящие на полянке топливозаправщики. Около одного из них горел костерок. Сидевший рядом солдат подогревал на костре чайник.

– Командир! Машины дальше не пошли.

– Экипаж?

– В машинах дрыхнут, один чай греет.

– Стало быть, точка рандеву у них здесь, – командир развернул на земле карту. – Черт! И откуда к ним подойти могут? Со стороны гор? Маловероятно: некому там идти и неоткуда. Проходов нет никаких. С нашей стороны? Тогда зачем они так далеко забрались? Могли и раньше встать. Там места гораздо удобнее есть. Непонятно… Разве что…

Мы вчетвером прем, как загнанные лошади. Потеряшка безжалостно подгоняет водителей. На стоянке сейчас осталось два водителя и один стрелок из подразделения охраны. Их задача сейчас состоит в том, чтобы имитировать ленивую дневку дошедшей до цели группы. Поэтому периодически они меняют одежду и вылезают на свет божий в разном обличии. То в комбинезоне водителя, то в камуфляже стрелка. Одна надежда на то, что, ожидая подхода тех, с кем должна тут встретиться группа, противник не попытается их атаковать. В этом случае ребята продержатся максимум пять минут. Даже пулеметы на кабинах не шибко им помогут в этом.

Наконец, через пару часов мы походим к горам. Они тут небольшие. Одно только название, что горы. Самая высокая не превышает трехсот метров. Оставляю ребят на месте и начинаю кругами бегать по склонам. Где-то здесь… С интересом наблюдающий за моими маневрами Рогозин не выдерживает и присоединяется ко мне.

– Чего ищем-то, майор?! Ты подскажи, может, вдвоем быстрее найдем.

– Тут где-то домик должен быть. Собственно говоря, от него-то и осталось-то всего две стены. Да крыши кусок. Точно помню, где-то здесь он стоял. Да заросло все к чертовой матери, найти не могу.

Он хмыкает и осматривает окрестности.

– Под тем склоном его не поставят: снег на фиг засыплет все. У того склона можно, но там ручьи текут, сыро в доме будет. Этот – теневой, солнце только к вечеру покажется. Вон тот, майор, больше негде, – тычет он рукой в нужном направлении.

И действительно, дом оказывается именно в том самом месте. Он еще больше обветшал, сильно зарос кустарником. Разгребаю валяющийся на остатках пола мусор. Приподнимаю одну из досок. Ничего интересного там нет. Только под полом лежит странная, г-образной формы железяка. Забираю ее с собой. Становлюсь спиной к углу дома и смотрю вперед. Теперь отсчитать сорок шагов. Пройти по прямой удается всего двадцать метров, и мы упираемся в обрыв. Обойдя его справа, спускаемся вниз. Подхожу к стене и смотрю вверх. Тут кто-то когда-то жег костер. Даже сейчас видны остатки обгорелых деревяшек. Отхожу чуть вбок и смотрю вдоль стены.

Не то…

И это не то…

Подхожу к небольшому углублению. Здесь все сильно закопчено. Провожу рукой по стене и нащупываю деревяшку. Вытаскиваю ее. В образовавшуюся дырку вставляю железяку и всем весом налегаю на загнутый конец. Потеряшка повисает на моих плечах, добавляя усилие. В скале что-то скрежещет, и железяка проворачивается сразу на пол-оборота. Подбадривая себя матерными возгласами, крутим быстрее.

– Что хоть произойти-то должно, майор?

– Крути давай!

Наконец, железяка во что-то упирается и более не движется.

– Держи ее. А то как звезданёт мне по кумполу!

Сбегаю ниже по склону. Ни с того ни с сего здоровенный валун вдруг приподнял один из своих краев. Теперь там зияет черная дыра, в которую можно войти почти не пригибаясь. Поднимаю с земли железную штангу, ранее прикрытую поднявшимся краем валуна. Упираю ее в выемку на нижней части каменюки. Отпрыгиваю в сторону и призывно машу рукой Рогозину.

– Давай, тащи сюда нашу мазуту!

Тяжелый валун, скрежеща на петлях, чавкнув, опускается на свое место. Водители отпускают рукоятку и облегчённо вздыхают. Всё, дверь закрыта, и можно идти дальше.

Узкий проход, извиваясь, уходит вглубь скалы. Здесь относительно сухо, хотя где-то слышна капель. По стенам на железных кронштейнах навешены провода. Гулкое эхо от наших шагов гуляет вдоль коридора, убегает куда-то вглубь и, отразившись там от чего-то, возвращается к нам причудливым рокотом.

Мы идем долго. Уже углубились метров на сто, может быть, и больше.

– Охренеть, майор, это куда же мы топаем?

– Это запасной вход. Где находится основной, я и сам не знаю. Мне только этот вход показали. Ничего, тут скоро генераторная должна быть. Свет зажжем – повеселее потопаем.

– В Китай хоть не уйдем?

– Да не должны бы…

Наконец, проход сворачивает вправо, и коридор перегораживает стена с черной дырой амбразуры. Прямо перед ней углубление. В нем видна железная дверь. В свете фонарей мы видим еще одну амбразуру, поменьше. Один из наших водителей налегает на рычаг. Тот поскрипывает, но поддается.

В относительно большом (приблизительно десять на десять метров) помещении треугольником стоят три дизеля. Делаю приглашающий жест рукой.

– Ну, ребятки, это ваше хозяйство. Делайте, что хотите, но хотя бы один из них завести нужно. Они, по идее, все на консервации стоят. Больших проблем с этим быть не должно.

– Сделаем, товарищ майор! – успокаивающе кивает один из водителей. – У нас на базе похожие, только эти уж старые слишком.

Мы с Потеряшкой выходим из генераторной и идем дальше по коридору. Метров через двадцать он заканчивается еще одной дверью. Открываем ее – и в первый момент не понимаем, куда попали. Вправо и влево уходит широкая штольня. Она вполне природного происхождения. Гранитные стены только в некоторых местах укреплены бетонными подпорками. Узкий луч фонаря выхватывает из темноты какие-то забрезентованные груды.

– Что это, майор?

Вместо ответа подхожу к ближайшей куче и приподнимаю тяжелый брезент. На свету тускло блестит гусеничный трак.

– Танк?!

– И не один. Тут вся штольня ими заставлена.

Поднимаю луч фонаря вверх. На железных направляющих под потолком проложены толстые резиновые шланги.

– Это топливопроводы. К каждому танку подведен шланг. Если включить насос, то их можно заправить. Аккумуляторы тоже где-то должны быть. Они сухозаряженные, их регулярно меняют.

– Кто?

– Тут должна быть своя обслуга. Они приезжают сюда один раз в год, делают необходимые работы, проворачивают у танков двигатели и потом опять уходят. И весь год тут пусто. Во всяком случае, так перед войной было.

– Охренеть! – Рогозин крутит головой, ощупывая фонариком мрачные глыбы танков. – Сколько же их тут?

– Шестьдесят четверок должно быть штук сорок. Других модификаций, более поздних, тоже сколько-то должно быть. Я не в курсе, точного списка не видел. Там, – киваю на стену, – параллельная штольня. В ней уже танков нет. Там стрелковое вооружение, боеприпасы, обмундирование и продовольствие. Правда, вооружение, в основном, старое. Пистолеты ТТ и автоматы ППС. Зато их там до хрена. Патронов – тоже хоть утопись. Сюда свозили вооружение воинских частей, стоявших в этих краях. А продовольствие тут было всегда. Меня угощали буханкой хлеба, пролежавшей тут тридцать лет.

– Ну, и как?

– Есть можно. А коли припрет, сожрешь просто-таки с удовольствием.

Мы идем вдоль штольни, пытаемся найти выход. Первоначальная наша попытка успехом не увенчалась, мы уткнулись в глухую стену. Почесав в затылке, разворачиваемся и топаем назад.

Что-то вдруг шумит над нашими головами, словно бы наверху раскручивается большой маховик. И внезапно по нашим глазам бьет вспышка: загораются гирлянды ламп, висящих вдоль стен. Становится ясна причина первого звука: под самым потолком медленно раскручиваются лопасти вентиляторов.

– Ага, – удовлетворенно произносит мой спутник, – мазута запустила генераторы. Теперь хоть со светом ходить будем.

Минут через десять, стоило нам только дойти до середины штольни, из бокового прохода выскакивают оба наших водителя. Они возбуждены, руки их перепачканы в смазке, но довольные глаза прямо-таки сияют.

– Товарищ майор!

– Вижу, ребята, запустили генератор! Молодцы!

– Там такая система остроумная придумана, чтобы генератор провернуть! – возбужденно говорит один из них. – Прям как на велосипеде садишься, крутишь, а через систему передач и маховик раскручивается. А потом – раз, и перекидываешь на него приводной ремень от вала генератора. Я про такое и не слышал никогда. Уж думали вручную вал провернуть. А там вон как все хитро сделано.

Он оглядывается по сторонам.

– Ух, и ни фига себе! Это что ж тут такое понатыкано?

– Танки это. Была у меня мысль завести какой-нибудь и уже с его помощью с нашими догоняльщиками предметно побеседовать. А потом подогнать сюда топливозаправщики и залить их под пробку. Такую операцию не раз и не два тут проворачивать можно. Вот и пошарьте среди этих громадин, что тут поскорее завести можно.