Текст книги "Весёлые и грустные странички из новой жизни Саньки М."

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– Где моя одежда? – спросил я. Лена принесла стопкой моё выглаженное бельё, и я отправился в пристройку, попросив подождать, пока переоденусь.

В пристройке я решил надеть купленную вчера новую одежду, а рюкзак спрятать.

Быстро одевшись в кофточку, натянул колготки, а то исцарапанные ноги выдадут меня с головой, потом клетчатую юбочку, и несколькими штрихами преобразил своё лицо.

Всего лишь слегка подвёл глаза и губы. Обновил лак на ногтях.

Потом спрятал рюкзак под кровать, надел на голову бейсболку, очки, и выскользнул на улицу.

Зашёл с о стороны деревни и побежал, припрыжку, мимо окна бабушкиного дома. Добежав до ворот, начал в них стучать.

– Кто там? – услышал я Ленкин голос. Я продолжал стучать.

Лена, что-то ворча под нос, подошла и открыла калитку. Увидев меня, удивлённо подняла брови:

– Тебе кого? Бабушку?

– Вообще-то я к тебе.

– Ко мне? – ещё больше удивилась Лена.

– Да, я приехала только вчера вечером, сегодня спросила, с кем можно поиграть, мне сказали, что здесь собрались все ребята. Можно войти? – затараторил я.

– Входи, – пропустила меня девочка, – мы, как раз, хотели пойти, погулять, – Саша! – крикнула она мне, – Ты готова?

– Саша?! – «удивилась» я, – я тоже Саша! Вот здорово!

Лена подошла к двери пристройки и постучала в дверь:

– Саша! – никто, конечно, не ответил. Тогда Лена потянула на себя дверь, и заглянула внутрь. Не веря своим глазам, зашла в каморку.

– Ушёл! – горько сказала она.

– Кто ушёл? – зашёл я следом.

– Мальчик один. Ночевал у нас, пошёл переодеться, и ушёл, не попрощавшись.

– Давно? – деловито спросил я.

– Не очень. С полчаса, – Лена чуть не плакала.

– Побежали на остановку, догоним! – предложил я.

– Ты думаешь, он на автобус пошёл? – обрадовалась Лена. Ты видела? – я пожал плечами:

– Видела какого-то мальчишку.

– Пойдём, возьмём пацанов, и сбегаем, может, ещё не уехал! Автобусы у нас редко ходят! – Лена побежала в избу.

– Ба! Саша ушёл! – горько сказала она с порога, – Обиделся на меня, наверно… – всхлипнула Лена.

– А это кто с тобой? – удивилась бабушка.

– Это Саша, девочка, в гости пришла. Ба, мы побежим, поищем Сашу? Может быть, он ещё не уехал?

– Бегите, может, найдёте, – вздохнула бабушка, – здравствуй, девочка!

– Здравствуйте, бабушка! – присел я в лёгком реверансе.

Мы, вчетвером, побежали на автобусную остановку. Где она, я не знал, но меня плотно сопровождали товарищи.

Впереди показалось кирпичное сооружение. Внутри остановки, на лавочке, сидел мальчик в зелёных шортах и ветровке. Возле него стоял рюкзак. У меня даже стукнуло сердечко.

Но это был не я. Мальчик поднял на нас головувзгляд, удивившись нашей шумной компании.

– Мальчик! – возбуждённо воскликнула Лена, – ты не видел здесь мальчика? Такого же, как ты?

– Нет, – отрицательно покачал головой мальчик, – я давно здесь сижу, никого не было.

– Может, он спрятался где? Или на попутке уехал! – предположил я. Лена совсем расстроилась, а мальчик, при звуках моего голоса, всмотрелся в меня, и улыбнулся:

– А я тебя знаю! – заявил он, – Ты Сашка Киослицына, да? Помнишь, мы встречались, на конкурсе самодеятельности? Я Пашка Валохин!

– Пашка? Извини, не признала сразу! – улыбнулся я, – Что ты здесь делаешь?

– То же, что и ты, приезжал к бабушке…

– И уже уезжаешь? – Пашка горестно вздохнул, кивнув. Потом осмотрел меня, с ног до головы, улыбнулся и сказал:

– Классно выглядишь! – Я мило улыбнулся в ответ, слегка покраснев.

– Зачем уезжаешь? – спросил я, – Ещё всё лето впереди, смотри, какие здесь ребята, они говорят, речка есть, купаться можно будет, мяч гонять!

– С бабкой поругался. Она обиделась, и сказала, чтобы ехал в свой вонючий город.

– Почему поругались?

– А! – махнул рукой Пашка, – Сначала надоело на огороде ковыряться, потом, здесь телевизор не работает, кино нет. Что делать? Комаров кормить?

– Ну, смотри! Дело твоё! – сказал я. А Пашка уже заинтересованно поглядывал на нашу компанию.

Он хотел что-то сказать, но вмешалась Лена:

– Мы будем Сашу искать, или нет? Или бБудем лясы точить?

– Да найдём мы твоего Сашку! – отмахнулся я.

– Где ты его найдёшь?! – возмутилась Лена.

– Мы вот так сделаем, – предложил я, – напишем записку: «Саша! Прости за глупый розыгрыш, и вернись. Лена». Если он ещё в деревне, обязательно вернётся к тебе!

– Откуда ты знаешь про розыгрыш? – удивилась Лена.

– Про розыгрыш я ничего не знаю, Лен, я знаю девочек! Да, Паша? – улыбнулся я. Паша энергично закивал головой:

– У меня тетрадка есть. И ручка!

Лена взяла тетрадку и ручку, и на спине Пашки написала крупными буквами записку.

Потом кнопками, отколупнутыми от старых объявлений, прикрепили записку на видном месте.

– Ну вот! – сказал я, – Написано от сердца! На такой крик души невозможно не откликнуться. Я тебе обещаю, Леночка, твой Сашка обязательно прибежит к тебе с извинениями! Правда, Паша?

– Конечно! – радостно согласился Пашка, уже думая, как остаться в деревне.

Я кокетливо улыбнулся:

– Что, думаешь, как остаться? – Пашка покивал головой:

– Бабка не оставит. Она принципиальная.

– Нет таких бабушек, чьи сердца не покорили бы девочки! – выдал я, – Веди, Валохин!

Между тем я думал, как мне выкрутиться из создавшегося положения.

Пашка собирается остаться здесь из-за Саши, с которой он где-то познакомился. Не та ли это Саша, с которой меня перепутал водитель «Татры»? Почему бы нет?. Жаль, ничего не знаю о той Саше.

Но веду себя, кажется, правильно. А что делать с Леной? Лена хотела убедиться, насколько хорошо я перевоплощаюсь в девочку? К вечеру можно, признаться. Рассердится? Всё равно надо уходить.

Моя задумчивость была расценена, как придумывание какого-то хитрого плана.

– Как зовут твою бабушку? – спросил я Пашку.

– Анна Григорьевна, – ответил мальчик, – вон она, в огороде.

– Анна Григорьевна! – позвал я. Бабушка выпрямилась, посмотрела на меня. Остальные пока спрятались.

– Что тебе, девочка? Клубники?

– Неплохо бы.

– Так заходи, – бабушка отряхнула руки и пошла во двор, проводить меня мимо собаки, которая бурно радовалась гостям.

– Лен, пошли! – позвал я, беря девочку за руку. Лена не стала сопротивляться.

– Идите, девочки, на веранду, сейчас принесу клубнику. Сначала попробуйте, потом, если понравится, купите. У меня всегда покупают, у меня она сладкая… – бабушка посадила нас за стол, сама ушла, быстро вернулась, с чашкой, полной мытой клубники. Сама села рядом.

Мы начали пробовать ягоду. Да, ягода вкусная оказалась, даже немного землянику напоминала.

– А что вы одна, бабушка? – спросил я.

– Да был внук, – махнула рукой бабушка, – сегодня сбежал. Скучно, говорит, с тобой, старая. Он не знал, что здесь есть такие красавицы!

– Я только вчера вечером приехала, – невинно сказал я, – а что, если мы вам вернём внука, не прогоните?

– Куда, «прогоните»! Любимого внука? Рассердилась я тогда, а теперь сердце не на месте, отправила одного, а вдруг родители куда уехали?!

– Тогда правильно, бабушка! Надо вернуть! – стукнул я кулачком по столу. Подскочил и побежал за калитку. Оттуда я уже привёл троих пацанов, таща за руку Пашку.

– Вот, бабушка! Помощь вам!

– Пашенька! – всплеснула руками бабушка, поспешив к внуку, – прости меня, дуру старую!

Пока они радовались встрече, после долгой разлуки, мы с пацанами насели на клубнику.

– Лен! – обратился я к девочке, – а что они, – я кивнул на мальчишек, – всё время молчат?

Лена вздохнула:

– Болеют они. Бабушка лечит, я помогаю.

– Чем болеют? – не понял я.

– Они аАутисты! – шепнула она мне.

– Это ведь неизлечимо! – прошептал я в ответ, – А на вид, вполне нормальные пацаны!

– Нормальные, – согласилась девочка, – скоро будут совсем нормальные. Ты только не пугай их.

– Ну что ты! – притворно возмутился я, про себя восхищаясь бабушкой Лены, да и Леной, тоже.

А ещё, встретившись с взглядом Славки, понял, что они давно меня раскусили. Я улыбнулся ему, и подмигнул. Славка заулыбался, смутившись.

– Мы тут сидим, а вдруг Саша вернулся! – вспомнила Лена, вставая.

– Не волнуйся ты! – с вальяжным спокойствием успокоил я Лену. Ддо обеда ты его не увидишь. А может, до ужина. Когда проголодается, придёт.

– Ты думаешь? – я, спокойно, кивнул:

– Все они такие. А тебе что, понравился этот Сашка? Ты давно с ним знакома?

– Нет, – смутилась Лена, – вчера пришёл. Весь исцарапанный, испуганный. Бабушка из него выливала испуг ночью, а я. Я помогала бабушке. Даже заснула рядом с ним!, – девочка улыбнулась, – Ххорошо, что проснулась раньше, ушла потихоньку..

– А потом?

– Он принёс одежду девочки, попросил постирать. Говорит, сам был в этой одежде. Я хотела посмотреть, как он будет выглядеть в одежде девочки, – хлюпнула носом Лена.

– Странно, – сказал я.

– Что странно? – удивилась Лена, глядя на меня.

– Да всё странно… – но тут вернулась бабушка.

– Клубнику брать будете?

– Будем, конечно! – согласился я, – Только тары нет.

– Положу в корзинку, потом занесёте. Пашка просится с вами гулять. Ему и отдадите.

– Вам помочь надо? А то мальчики помогут! – предложил я, – Нет, честно!

– А девочки? – улыбнулась бабушка.

– Мы не можем, – показал я свой маникюр, – нам руки надо беречь!

– Ишь ты! – удивилась Анна Григорьевна.

Скоро мы сидели с Леной на веранде, и пили чай с клубничным вареньем, а ребята проходили трудотерапию в огороде.

Долго мы их не мучили, потому что солнце начало припекать. , Рребят напоили чаем с травами, а я купил полную корзинку свежесобранной клубники, вручил её Пашке, и мы отправились домой.

По пути мы обсуждали, куда пойдём гулять. Ребята хотели покататься на великах, но у меня его не было. Пашка, правда предложил мне место на раме или на багажнике, но я отказался от такого сомнительного удовольствия.

– Где можно купить велик? – спросил я у друзей.

– Это только в райцентре, – сказали мне. Здесь у всех есть велики, но никто не продаст, потому что это самый ходовой вид транспорта. А что? Местность равнинная, даже бабушки-старушки ездят на велосипедах. Кое-кто и на мопедах.

Отнесли клубнику бабушке и побежали на речку. Мальчишки тут же разделись и побежали купаться, я отговорился тем, что «не захватила купальник».

Тогда Лена тоже не стала купаться, устроилась со мной в тени, а я дико завидовал резвящимся пацанам, потому что становилось по – настоящему жарко.

Речка была не очень глубокая, течение медленное, берег, с нашей стороны, был песчаным, крупного песка. Другой берег реки был обрывист, подмытые деревья наклонились к реке. Следующим половодьем их тоже снесёт в речку, как те, с которых ныряли сейчас мальчишки.

Я уже хотел признаться, что я мальчик Саша, как Лена обратилась ко мне:

– Саша, а что ты, в такую жару, и в колготках?

– Дура потому что! – буркнул я, – В лес по грибы сунулась без штанов, пофорсить захотела… перед ёжиками! – фыркнул я, – Теперь ноги исцарапаны, стыдно раздеться…

– Грибы? – удивилась Лена?

– Ну да, грибы. Грибы уже в мае собирают. Ильмаки, например.

– Может, искупаемся? – жалобно спросила меня Лена, – Давай, а?

– Смеяться не будешь? – глянул я на девочку.

– Зачем смеяться? – удивилась Лена, – Тем более, у нас есть хорошая мазь от царапин. Если хочешь, намажу, и всё пройдёт!

– Хочу, конечно! –проворчал я, и, понимая, что назад пути нет, начал раздеваться. Снял юбочку, сидя на песке, потом колготки. С удивлением увидел, что остались видны самые глубокие порезы, на щиколотках. Оставшись в одних плавочках, я встал, смущённо оглядывая себя. Лена тоже разделась до одних плавочек, посмотрела на меня, на порезы, и сказала:

– Не понимаю, чего стесняться, здесь же все свои. Не так уж и заметны царапины! Побежали купаться! – и девочка, с визгом, бросилась в речку, подняв тучу брызг. Я, быстро, за ней, стараясь, однако, не смыть краску с лица.

Ага, сейчас! Ребята с восторгом принялись нас топить! Но мы с Леной дали им достойный отпор!

Потом выбрались на берег и разлеглись на горячем песочке.

Ребята – аутисты смотрели на меня, и я видел в их глазах растерянность.

«Полное погружение!», – подумал я, потому что опять надел двое плавочек.

Лена посматривала на меня то с подозрением, то с недоверием, Пашку била крупная дрожь, ему было не до разглядывания девочек, к тому же он верил в то, что я его старая знакомая. И причёска у неё была короткая.

Так мы купались, бесились в речке, прыгали с затопленных стволов деревьев в наиболее глубокие местабрёвен, потом загорали на песочке. Мне на спинке Пашка рисовал какие-то картинки, это мне было приятно, и, что самое интересное, не задавал вопросов, откуда на моей спине столько мелких шрамов.. Мальчишки облепили Лену, они обожали эту девочку.

– Не волнуйся, Лена! – успокаивал я её, – Если бы Саша пришёл к бабушке, она бы сказала ему, где мы, и он бы прибежал сюда. Я тебе точно говорю, придёт Сашка вечером!

Лена и верила мне, и не верила. Маялась.

Вечером мы, всей толпой, пришли во двор бабы Мани.

– Саша не приходил? – кинулась к ней Лена.

– Не приходил! – с укором глядя на меня, ответила бабушка, – Идите, покушайте.

Мы поплескались под умывальником, причём Пашка уже стал откровенно заигрывать со мной, брызгаясь водой. Я тихонько повизгивал.

Расселись за столом, весело принялись за еду. Только Лена загрустила.

– Ладно! – стукнул я деревянной ложкой по столу, – Сейчас пойду, приглашу Сашку! Только, чур, не ходить за мной! Только я знаю, где он!

– Откуда? – открыла рот Лена.

– Я же говорила, что встретила его? Всё, ждите! – я выбрался из-за стола, и побежал в пристройку.

Там выволок рюкзак, быстро переоделся, смыл лак с ногтей, нацарапал под них грязи, взял в руки рюкзак и вошёл в сени. Там бросил рюкзак, и стал умываться.

На бряканье рукомойника выбежала Лена, и застыла на пороге. Потом показался Пашка.

– А Саша где? – спросил он.

– Домой позвалиушла, – сказал я, вытираясь полотенцем, – за ней кто-то пришёл.

– А где она живёт? – я пожал плечами:

– Вам лучше знать.

– Ты где был? – спросила Лена, глядя на мои ноги. Но я надел длинные штаны.

– Смотрел всё вокруг, – пояснил я, – в лес ходил, на остановку, – я улыбнулся Лене, и она покраснела. Потом я показал ей её записку:

– Я уже совсем хотел уезжать, но передумал. Уеду завтра. Утренним автобусом.

Лена обняла меня и чмокнула в щёчку, на глазах у изумлённой пацанвы.

– Спасибо, Саша! Ты на меня больше не обижаешься?

– Я и не обижался. Просто хотел уйти по – английски, не прощаясь. Простите меня.

– Пойдём, покушаешь!

– Я в лесу поел, – отказывался я, но был уведён и посажен за стол.

Бабушка мстительно наложила мне полную тарелку каши. Уж она-то ни на миг не сомневалась, где я прячусь!

После ужина мы опять собрались на речку. Было жарко, и я переоделся в шорты.

Лена уже не осматривала меня внимательно. Ей было достаточно того, что я рядом с ней. Нет, она не была влюблена в мальчика, ей было радостно оттого, что мальчик не уехал, с обидой на неё.

Так думали мы с Лиской. Что думала сама Лена, нам было неизвестно.

А мне было грустно от того, что сказка кончается, и мне завтра опять в путь, полный опасных приключений.

Вечером меня отправили спать с мальчишками, в пристройку.

Лена тоже хотела с нами, но баба Маня прогнала её, почему-то. Лена, надув губы, удалилась, а мы, улегшись, готовились уже засыпать, когда пришла бабушка с осмотром.

Осмотрев мальчиков, поговорив с ними ласково, она подошла ко мне.

– Ну как? – спросила она меня, – Выздоровел? Что-нибудь беспокоит?

– А Лена где?

– Не надо было мучить девочку целый день. Устала она, спит.

– Лена сама попросила меня, хотела, чтобы я оделся девочкой. Мне тоже надо тренироваться... Бабушка, скажите, я такой некрасивый! Почему же все хотят, чтобы я остался, почему хотят дружить со мной? Мне от этого так плохо! Ведь приходится расставаться с ними, навсегда!

– Глупенький! – улыбнулась бабушка, гладя меня по голове, – Кто тебе сказал, что ты некрасивый? Не бывает некрасивых детей! А то, что тебя все любят, так это дар божий, нельзя об этом жалеть, грех это. Если бы ты оставался на одном месте, не спешил куда-то, был бы счастлив, окружён друзьями.

Куда ты бежишь, малыш?

– Хочу добраться до края света, а там посмотрим, – пряча глаза, сказал я.

– Не хочешь, не говори, – вздохнула бабушка, – тянуть из тебя не буду.

– Я вам напишу, – тихо сказал я.

– Хорошо, маленький, буду ждать. Спи, – и я почти сразу уснул.

Первый автобус отходил в восемь утра, так что я успел и выспаться, и умыться, и позавтракать.

Лена сама накладывала мне в тарелку кашу, наливала ягодный отвар, старалась всё время быть рядом. Мне было неловко перед ней. Вчера я был с Леной целый день, а ей так и не сказали об этом.

Признаваться в розыгрыше тоже не хотелось. Пашка, тоже. Поверил, что я девочка, теперь искать будет свою подружку. Куда пропала?

Как я и ожидал, прибежал Пашка, не столько проводить меня, сколько узнать, не пришла ли Саша.

Я предположил, что вчера её срочно увезли домой, иначе она бы обязательно пришла, проводить меня.

Ребята погрузили мой рюкзак на велосипед, и повезли на автобусную остановку.

Там дождались автобуса. Разговор не клеился, я, чуть ли не с облегчением увидел, как подъезжает свежевымытый красный ПАЗик.

– Саша, – задержала меня Лена, – ты напишешь?

– Как только устроюсь, обязательно! – пообещал я. – Только это будет не скоро. Но, если будет время, забегу на почту, отправлю открытку, ладно?

– Я буду ждать. Обязательно напиши! – попросила Лена.

Я попрощался с мальчишками за руку, Славик шепнул мне на ухо:

– А ведь это был ты! – я улыбнулся ему, и еле заметно кивнул. Эти ребята очень проницательны. Жаль, что за это им приходится так дорого платить, страдая из-за обострённых чувств.

Интересно, что с ними делает бабушка?

Меня посадили в автобус и долго махали вслед руками, пока автобус не скрылся за поворотом.

Я смотрел в заднее окошко, глотая комок в горле.

Оделся я в зелёную форму, чтобы выглядеть прилично. С такими детьми взрослые разговаривают уважительно, потому что, если человек в форме, значит, состоит в какой-то организации.

Ттем более, что на кармашке был пристёгнут красивый пионерский значок. Пилотку, как всегда, я затолкал под погончик.

Расположился я на заднем сиденье, положив рядом свой объёмистый рюкзак. Салон был вымыт, пыли не было. Автобус притормаживал на остановках, брал пассажиров и шёл дальше. Куда, я не знал, но в нужном мне направлении. Хорошо хоть, не в тот райцентр, откуда меня увёз тот страшный «Москвич».

Спортивный лагерь.

Заехали в какой-то посёлок. Я вышел в туалет, конечно же, с рюкзаком. А, когда вернулся, почти всё заднее сиденье было занято мальчишками моего возраста, в такой же форме, как и у меня.

– Дайте сесть! – попросил я, протиснулся и сел, положив рюкзак у ног.

– Привет! – поздоровались со мной нами мальчишки, – Тоже на сбор? – я рассеянно кивнул.

– Из какой школы? – я назвал райцентр, где меня высадил водитель «Татры».

– Понятно, каким спортом занимался?

– Смешанные единоборства, – ответил я.

– О! – с уважением посмотрели они на меня, – Там хороший тренер?

– Хороший, – согласился я, – кроме него, меня тренировали отец, брат, и сестра. Потому и получились смешанные!

Ребятам на это нечего было сказать.

Ехали мы довольно долго, ребята достали бутерброды, угостили и меня, потому что у меня были только консервы, бабушкин хлеб, и бутылка молока. Больше не вмещалось. Я и так думал, куда бы деть продовольствие. Котелок, кружка, фляжка, давно переместились наружу, брякая при толчках.

Мы перезнакомились, я назвался Сашей Минаковым, побоялся назваться Кислицыным, вдруг кто-то знаком с Сашей. Ребята оказались весёлыми, рассказывали смешные истории. Мы дружно смеялись. шумели, перекрикивая завывание двигателя, нам даже делали замечание пассажиры, которым хотелось подремать.

Наконец мы приехали на железнодорожную станцию Савелово. Здесь мы встретили ещё ребят в такой же форме. Как я узнал, мы ехали на спортивную базу, где проходили сборы ребята, победившие в отборочных спортивных состязаниях. Там будет устроен детский спортивный лагерь, где, под руководством опытных тренеров мы продолжимбудем оттачивать своё мастерство, совмещая спортивные упражнения с активным отдыхом. Были здесь и девочки, и немало.

Узнав, до какой зоны мы едем, а собирались мы ехать на электричке, я купил билет, потому что при перекличке меня в списке не окажется.

Наша группа сидела отдельно, на лавочках с краю перрона. Старшим нашей группы был Димка Серёгин. Он сходил к тренеру и внёс нас в списки.

Потом всех построили, тренер сделал перекличку. К своему удивлению, я тоже был назван.

Тренер поставил галочку в списке, и выкликнул следующего.

Я прикинул, и решил, что такое положение вещей мне на руку, собьёт со следа ищеек.

Хотя, если они догадываются, куда лежит мой путь, могут просто ждать меня где-нибудь на узловой станции, а не гоняться следом.

Только как можно догадаться, куда я еду? Как-то я говорил, что собираюсь во Владивосток.

Особо настырные могут послать туда как людей, так и просто ориентировку в милицию.

Долго, что ли? Факсов, может быть, ещё нет, хотя про милицию не скажу, не знаю.. Зато есть фототелеграф.

Моя физия скоро будет в руках того, кому это надо. Сейчас не девяностые, когда никто никому не нужен будет, сейчас за каждым надзор. Тем более за сбежавшим ребёнком.

Никто никогда ни в жизнь не поверият, если я расскажу, для чего меня ищут.

Так что надо будет опять маскироваться. Ну и ладно, там будет, когда я доберусь, жарко, душно, как в бане. Так что в лёгоньком девчоночьем костюмчике будет самое то.

Мальчику могут не продать билет на междугородний автобус, а девочке – вполне! Девочкам больше доверия, особенно хорошо одетым и в очках.

Кстати, надо бы зайти в оптику и подобрать очки посимпатичнее, даже с маленькимиеле видимыми диоптриями.

Владивосток сейчас закрытый город, зона пограничная, там люди гораздо бдительнее, чем здесь, все билеты продают по паспортам. Если в паспорте нет отметки ЗП, билет могут просто не продать.

Может, сразу в Находку? Открытый международный порт, полный хулиганов и воров. Как раз то, что мне надо. Моряки всё равно спускают свои деньги в кабаках и с девицами лёгкого поведения. Почему бы не помочь им, освободив от того, что жжёт им ляжки?

Пустить денежки на более благородное дело: на поддержку моего слабого организма...

– Ты чего? – толкнул меня в бок Валера, один из нашей группы, – Не спи, электричка походит!

К перрону, на самом деле, свистя, подходила зелёная электричка.

– Пошли! – Валера помог навьючить на меня рюкзак, удивившись его тяжести, – Ого! Что там тебе наложили? На месяц еды? Смотри, там специальный рацион, не разрешают, есть домашнее! Так что, если есть то, что быстро портится, давай, по дороге съедим!

– Обязательно! – пообещал я, радуясь, что можно облегчить рюкзак.

С шумом, присущим детям, мы заполнили вагон, к ужасу взрослых пассажиров, занявли все свободные места., Ребята старалиясь рассесться по своим группам, поэтому бежали наперегонки, лавируя между не успевшими спрятаться пассажирами. Мы успели занять две свободные лавки, друг напротив друга, сидели, довольные, глядя, как не успевшие вовремя забежать в вагон, переругиваются с другими ребятами.

Вошедшие тренеры быстро навели порядок, и подселили к нам двух девочек, велев нам потесниться..

С виду тихони, они присели на края лавочек.

Когда электричка тронулась, все разобрались по местам, но шум не утихал. Мы тоже громко переговаривались, потому что было очень шумно.

– Фу, какие горластые, эти мальчишки! – скривилась девочка, моя соседка, обращаясь к своей подружке.

С удивлением посмотрев на девочку, я решил достать то, что мне положила бабушка.

Я вынулдостал мягкий каравай, предложив Димке поделить на всех, включая девочек, большую бутылку молока, отстегнулв кружку, чтобы не пить из горлышка, и увидел в рюкзаке ещё один узелок.

Развязав его, к своему удивлению увидел пирожки, и записку.

Пирожки я отдал, а в записке было написано:

«Саша! Эти пирожки я пекла сама, попробуй, должно быть вкусно, моим мальчикам нравится.. Лена».

«Ля мур!» – ехидно сказала Лиска. Я чуть было не огрызнулся. Аккуратно свернул записку и положил в кармашек рюкзака.

Мне тоже достался пирожок с зелёным луком и варёными яйцами. Очень вкусно, если бы я не встретил этих ребят, растянул бы удовольствие, съедая по пирожку в день.

Но тут пирожки разошлись мгновенно, как и хлеб. Досталось и девочкам. Потом все уже достали свои припасы, начали делиться. С девочками мы быстросразу подружились. Звали их Зина и Лариса. Они занимались лёгкой атлетикой, играли в волейбол и баскетбол, даже плаваньем занимались.

Тоже многоборцы, как и я.

Зина сидела рядом со мной, искоса посматривая на меня. Была она рыжеватая, лицо щедро усеяно веснушками. Волосы собраны в хвост, перетянуты резинкой. На голове бейсболка. Девочки тоже были одеты в шорты.

Конечно, в походе удобнее в шортах, чем в мини-юбочках.

– Записка от девочки? – тихо спросила Зинаона меня, видя, что я задумался. Я кивнул, с грустью сознавая, что больше никогда не увижу Лену.

– Дружите?

– Расстались, – ответил я.

– Что так?

– Гостил у бабушки. Теперь вот, уехал.

– Подумаешь, встретитесь ещё!

– Навряд ли, – покачал я головой. Девочка тактично промолчала.

Ехали мы часа два, потом нам велели выгружаться. Опять с шумом и гамом мы выбежали из вагона и выстроились на перроне, где нас снова пересчитали. Одного не досчитались. Оказывается, он спрыгнул с перрона, и залез под него, пописать.

Туалеты в вагоне оказались закрыты. Узнав от хитрого мальчишки, в чём дело, половина мальчиков запрыгала на месте. Дальнейший путь стал невозможен, пришлось тренерам искать туалет.

Как ни странно, туалет на станции тоже не работал. Пришлось тренерам распустить ребят искать укромные места. Только девочки остались на месте, с завистью глядя на мальчишек. Некоторые из которыхних особо не прятались, делали свои дела, просто отвернувшись к дереву.

Служащие станции стали ругаться с старшим тренером, на что тот только пожимал плечами. Потом попросил сводить куда-нибудь девочек.

От такой наглости дежурный сначала замолчал, а потом, подумав, согласился с нашим старшим тренером и увёл девочек за собой.

Как ни странно, подобные проблемы были и в моей прошлой жизни.

Наконец все собрались, и нас повели на служебный автобус, новенький ЛАЗ с мягкими креслами.

– Можно к тебе? – услышал я, устраиваясь на своём месте. Обернувшись, увидел Зину.

– Конечно! – улыбнулся я. Рюкзаки мы убрали в багажное отделение, теперь сидели свободно.

Димка, который хотел сесть рядом со мной, не обиделся, подмигнув мне.

– Будешь? – Зина протянула мне пластинку жевательной резинки. Я поблагодарил, развернул серебристую обёртку и отправил пластинку в рот. Жвачка оказалась мятной, приятной на вкус.

– Осторожно только, тренеры ругают, говорят, неприлично жевать жвачку, и вредно.

– Отчего же? – удивился я, – Жевание стимулирует мозговое кровообращение, помогает быстрее соображать, только жевать надо после еды..

– Это мы понимаем! – самодовольно улыбнулась девочка, – А взрослые не хотят понимать!

– Это точно! – тихонько засмеялся я.

– Мы едем-едем-едем, в далёкие края! Весёлые соседи, счастливые друзья! – запели ребята походную песню. Мы подхватили:

– Тра-та-та, тра-та-та, мы везём с собой кота! – слышно было, что запели эту песенку ради прикола, но пели от души, весело.

Потом спели ещё несколько задорных песенок, пока не приехали на спортивную базу.

Здесь нас расселили по комнатам, по четыре человека в каждую, объяснили, где душевая и остальные удобства. Объявили, что через час будет построение и обед.

Кровати были уже застелены, так что долго заселяться не пришлось, рассовали вещи по рундукам, вот и всё заселение. Рундуки были встроенными шкафами на входе – шкафы до потолка, с антресолями.

Со мной в комнате оказались Димка, Валерка и Амир Нигматуллин., татарин, или башкир, не знаю, был он голубоглазымй блондином..

Нам объяснили, что мыть в комнате пол мы будем сами, так что, если хотим, чтобы было чисто, можем разуваться на входе, сейчас там пол вымыт.

Я с удовольствием скинул свои полукеды и носки, прошлёпав босиком до кровати в правом углу.

Не знаю, почему, но всегда, когда проживал в общежитиях,. мне доставалась эта кровать.

Так что теперь я сам её занимал. Другие ребята всегда жаловались, что там дует от окна, но мне ничего не дуло, наоборот, всегда светло и удобно.

Возле окна стоял стол, возле него четыре табурета. Я с удовольствием сел и вытянул ноги.

– Ещё бы душ! – простонал я от удовольствия.

– У нас час времени, – сказал на это Димка, – не успеем! – он тоже разулся.

Сразу запахло мальчишеским потом, когда четверо ребят растопырили свои голые распаренные ступни. Но пот был не густым, противным, мужским, а вполне лёгким. Но я всё равно открыл фрамугу на окне.

– Немного потоксикоманим, и пойдём, – сказал я.

– Что сделаем? – удивился Димка.

– Нанюхаемся носкаина, и забалдеем, – объяснил я. Ребята опять не поняли. Пришлось объяснить доходчивее.

– В туалете есть раковина, – сказал Валерка, – пойдём, помоем ноги?

– Чем вытирать будем? – спросил я, – здесь только для лица, -указал я на вафельные полотенца, которые висели на спинках коек.

– Ими и вытрем! – решил Димка, – у нас же есть свои полотенца!

– У меня, кажется, нет, – почесал я затылок.

– Самому надо собирать рюкзак, а не надеяться на маму! – заявил Амир, – Тогда будешь знать, что там лежит!

– Я не удивлюсь, что там лежит одежда сестры, – ответил я, – потому что рюкзак мне собирала бабушка! – взрыв смеха потряс комнату, ребята сразу захотели покопаться в моём рюкзаке, надеясь найти там девичью одежду.

С трудом отговорил от этого опрометчивого шага, сказав, что пусть это будет сюрпризом.

– Вообще-то, мы должны были ехать вдвоём, – сказал я, – но что-то у неё заболел живот, и Лиза осталась дома. – Врать я уже научился, и давно не краснел. Зато Лиска обозначила мне подзатыльник:

«Ты хоть знаешь, отчегочто значит, когда у девочек живот болит?» – спросила она меня.

«Отравление? Аппендицит?».

«Дурак!» – заявила мне сестра, и надулась.

«Они же пацаны, как и я, – пожал я плечами, – мы без понятия».

Тем временем мы, гуськом, отправились мыть свои пахучие ноги. Мне обещали предоставить полотенце, как идейному вдохновителю. Первому и предоставили раковину.

Я задрал ногу и стал её тщательно отмывать. В это время зашумел унитаз в кабинке, и оттуда вышла Зина. Увидев меня в такой нелепой позе, Зина сначала замерла, потом спросила:

– Ты что делаешь в женском туалете?

– Ноги вспотели, помыть решил.

– Почему в нашем? В вашем занято? О! Дда тут очередь!

– Да ладно, Зин, раз уже начал. Не бросать же?!

– Тебе помочь?

– Сам справлюсь, – буркнул я, продолжая омовение.