Текст книги "Рожденный в огне "Феникс" (СИ)"

Автор книги: Александр Савельев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

   – То есть пленных пиратов, что ли?! – раздались со всех сторон возмущенные голоса присутствующих.

   – Бывших пиратов, – спокойно уточнил я.

   – Да как тебе такое вообще в голову могло придти, командир!

   – Вообще-то это идея Анжелы, но в данном вопросе я с ней теперь согласен, хотя сначала противился точно также.

   – Но я говорила только о Сигни.

   – А я решил распространить на это предложение всех остальных...

   Устало откинувшись на спинку кресла, я привел остальным все доводы в пользу этого предложения, закончив словами:

   -... Как некоторые из вас помнят, мы выбрали «Феникс» в качестве названия отряда потому, что хотели, чтобы каждый его член начинал жизнь как бы с начала. Почему же мы должны отказывать в этом праве нашим пленникам? Я не верю, что они стали пиратами по велению души, а у них внутри живет только жажда крови и наживы.

   – И все-таки они были в бандитской шайке, – протянул Майкл, теперь в его голосе не было гнева и удивления, одна задумчивость. – Будут ли они верно нам служить? Можно ли на них будет положиться?

   – Во-первых, они не из какой-нибудь мелкой банды, а из вооруженных сил Оберонской Конфедерации, пусть и непризнанного, но все же королевства. Его властители сейчас мечтают о том, чтобы приобрести законный статус, поэтому поддерживают у себя хотя бы видимость порядка. Так что у них вполне официальные регулярные войска, ну а то, что они занимаются в основном не охраной границ, а разбоями... Скажите-ка мне, а Великие Дома не тем же самым изволят заниматься, отбирая друг у друга планеты и устраивая рейды на всякие заманчивые цели?..

   Я говорил, а сам удивлялся собственному красноречию и той страстности, с которой я защищал пиратов, но, тем не менее, продолжал:

   – Наши пленники были в налетах, в том числе и в последнем по приказу своего командования. В чем же их можно упрекнуть? К тому же, для трех из них все это было в первый раз.

   Большинство стало недоверчиво ухмыляться, но я поднял руку, предотвращая готовящиеся прозвучать возражения:

   – Не забывайте, все они пройдут через допрос с применением «сыворотки правды», и окончательное решение по поводу их включения в отряд будет приниматься только после этого.

   Такая постановка вопроса удовлетворила всех.

   – А, «во-вторых»? – неожиданно спросила Анжела.

   – Что? – сначала я не понял вопроса.

   – Ты сказал «во-первых», значит, думаешь, есть и «во-вторых», вот я и хочу узнать, что же за этим следует.

   – Да просто я думаю, что всем им в Конфедерацию возвращаться как-то не хочется. По крайней мере, насчет Тосио Онодэры я в этом смысле абсолютно уверен – в Оберон он попал абсолютно случайно. У Нильсдоттир какая-то ненависть к ее родине. Скорее всего, это как-то связано с историей ее жизни, которую мы не знаем. С остальными двумя положение сложнее. У них там вполне возможно и семьи остались. Но только если они вернутся после полного разгрома отряда, да еще и без своих машин, то их просто казнят, если я понимаю что-нибудь в тамошних нравах.

   Присутствующие переглянулись.

   – Пожалуй, ты здесь прав, – неуверенно сказал Майкл, – но все-таки, зачем нам пираты, да еще и драк в придачу?

   – Прежде всего, они – хорошие мехвоины, для нас это будет куда важнее. У Сигни, как можно видеть, изрядный боевой опыт. Для остальных это первый рейд, но Онодэра прошел полный курс в академии «Школа Мудрости Дракона», а это дорогого стоит. Бейкер и Мильтон тоже показали неплохую выучку.

   – А что нанять кого-нибудь на Галатее нельзя будет?

   – Полагаешь, хорошие мехвоины на дороге валяются? Если да, то ты глубоко ошибаешься. Не валяются. Поверь, я уже пытался нанимать в самом начале. В новый отряд из опытных бойцов никто не рвется. А неумехи... Тебе они действительно нужны?

   Еще через двадцать минут споров было решено, что если «кандидаты» не откажутся сами, то принять в отряд их все-таки можно. Конечно, предварительный допрос с использованием «сыворотки правды» все посчитали абсолютно необходимым.

   *****

   Не знаю, кто на следующий день волновался больше – бывшие пираты или я сам. Честно скажу, мне очень не хотелось, чтобы всплыли какие-нибудь действительно негативные факты, ведь тогда снова встал бы вопрос – что делать? Отпускать виновных было бы тогда неправильно, принять в отряд – невозможно, но и связываться с местной «фемидой» никак не хотелось. Но пока, к счастью, все шло нормально. Надо сказать, что в связи с особой важностью для «Феникса» этих допросов, «заседали» мы в расширенном составе. Я включил в члены «комиссии» Майкла и Лизу, а Анжела сама настояла на своем участии. Онодэра повторил свою историю, и я заметил, что у слушателей она вызвала даже некоторое сочувствие. Пожалуй, вопрос о включении его в отряд можно было считать решенным положительно. С Бейкером и Мильтон тоже проблем не возникло. Рейд на Баден для них действительно оказался первым, особых грехов за ними не числилось, к убийству местных жителей прямого отношения не имели, с нами, а, точнее, с Бондаревым сражались только один раз, сам Антон, кажется, на обоих зла не держит, так что препятствий к вступлению в отряд для этих молодых людей, пожалуй, также нет. К тому же оба оказались сиротами, родителей своих вообще не знали и не было никого на далекой родине, о ком они тосковали бы. Оставалась одна Нильсдоттир. Я украдкой посмотрел на Циммер. На ее лице было написано волнение. Я не сомневался, что сейчас она пришла только с целью поддержать новую подругу. Что и говорить, допрос под воздействием наркотиков был вещью крайне неприятной. Как я знаю, Сигни сначала хотела отказаться, но Анжеле удалось ее уговорить. Впрочем, а имелся ли у нашей пленницы особый выбор? Без этого допроса ей прямая дорога в местный суд, что девушке не хотелось еще больше.

   Когда Нильсдоттир села на стул, в ее глазах было сильное сомнение, но она тут же попыталась нацепить маску с привычным холодным выражением. Краем глаза я уловил, что Анжела послала приятельнице ободряющую улыбку. Антуан Шапсо сделал инъекцию тщательно отмеренной дозы «сыворотки правды» и покинул кабинет, успев бросить на меня неприязненный взгляд. В прежние дни эту процедуру проделывал врач из милиции, но на этот раз я попросил принять участие нашего собственного медика. Сделал я это опять-таки ради Сигни. Мне показалось, что ей будет легче перенести неприятный процесс ввода наркотика, если это сделает человек, к которому она стала относиться с уважением. Сам Шапсо был против подобной методики допроса, считая ее неэтичной, но мои доводы вынудили его согласиться с этой процедурой.

   Минут через пять зелье стало действовать – девушка расслабилась, откинувшись на спинку стула, ее глаза затуманились, лицо смягчилось. Можно начинать допрос. Обычно все вопросы задавал Бондарев, который, как видно, имел немалый опыт в этом плане. Мы с Бергманом были не более чем свидетелями. Сегодня все происходило точно так же, как и всегда. Антон задавал наводящие и поощряющие вопросы, а Сигни отвечала. Только теперь все слушали очень внимательно, ведь перед нами сидела возможная соратница, о которой хотелось знать, как можно больше.

   Жизнь у Нильсдоттир действительно была тяжела с детства. Ее родители погибли в одном из мятежей, столь частых в Оберонской Конфедерации. К счастью для нее, если так вообще можно сказать, ее отец Нильс Олафсон, мехвоин, поддержал ту сторону, которая победила, иначе Сигни после окончания событий могли просто продать в рабство, а так она стала государственной подопечной и получила права на отцовский «Блекджек». Это сразу же поставило девушку в довольно привилегированные условия. Правда, даже наличие собственного меха не гарантировало ей какие-нибудь феодальные права и устойчивое положение в обществе, как это почти наверняка было бы в любом из Наследных Государств. В Оберонской Конфедерации мехвоины были скорее чем-то вроде наемников и получали от правительства своих планет денежное содержание. Наличие собственной машины просто позволяло не ждать свободной вакансии, место для такого бойца в локальных силах находилось всегда, но это не гарантировало ни больших доходов, ни каких-то особых привилегий. Конечно, если мехвоину удавалось попасть в одну из частей центрального подчинения, то тут уж его жизнь была совсем иной. Такие подразделения часто отправлялись в набеги, а их удачное завершение гарантировало и чины, и долю в награбленной добыче. При некотором везении можно было и быстро разбогатеть, и занять тепленькое местечко при оберонском дворе. Сама Сигни бесплатно окончила военное училище и получила назначение в так называемую Независимую Штурмовую Группу Сигурда – механизированное подразделение местной милиции. Она была довольна этим местом и совсем не стремилась переводиться в какую-нибудь армейскую часть, о чем мечтали большинство ее сослуживцев. Идея грабительских налетов на мирное население, а именно в этом было основное назначение «армии» Оберонской Конфедерации, ее совсем не прельщала. Неизвестно, как бы сложилась ее дальнейшая судьба, если бы не два обстоятельства. Первым было то, что на Сигурде пришли к власти сторонники тех, против кого сражался отец Сигни, и теперь их поддерживала центральная власть. Ничего особо странного в этом нет. Короли из рода Гримов часто допускали на своих планетах политическую распрю, чтобы не допустить чрезмерного усиления какого-нибудь местного правителя. Разумеется, этот процесс был под строгим контролем, и как только междоусобица становилась слишком кровавой, она сурово подавлялась. Понятно, что новое правительство стало преследовать сторонников прежнего. Для Нильсдоттир и многих ее товарищей настали тяжелые дни. И тут на Сигурд прилетел Саймон Блек. Он недавно получил чин капитана и должность командира роты во 2-м батальоне 2-го Оберонского Гвардейского полка. Именно этот полк считался главным «добытчиком» Конфедерации, ведь его фактически единственной задачей были рейды во Внутреннюю Сферу. Блек возвращался из одного такого налета, который был удачен, но рота понесла потери, и теперь капитан по пути в столицу искал пополнение. На устроенных испытаниях Нильсдоттир и ее приятель Торвальд Амундсен показали наилучшие результаты. Они не долго думали, когда получили предложение покинуть планету. Хоть карьера «государственных» пиратов их не привлекала, но на Сигурде, как они считали, им оставаться было попросту опасно. Как сказала девушка, позже они горько пожалели о том, что согласились оставить дом. Блек сразу стал проявлять к ней повышенный интерес. Но с помощью Амундсена ей сначала удавалось избегать домогательств. Друзья стали разыгрывать пару, хотя в действительности любовных отношений между ними не было. Так продолжалось до первого налета...

   Надо сказать, что я слушал Нильсдоттир не слишком внимательно. То, что она рассказывала, было печально, но не выходило за рамки моих представлений о пиратском королевстве, но стоило прозвучать первым словам о рейде, как я выпрямился, вслушиваясь в тихую речь девушки с напряженным вниманием.

   – В первый раз мы напали на планету Силена II. Блек сказал, что это будет легкая прогулка, но вышло не так. Нашей целью был небольшой городок возле одного озера. Путь нам преградила рота кадетов. Мы полагали, что легко их разобьем или заставим отступить, но они оказались крепкими орешками. Копье поддержки, где я была, вело бой с дальнего расстояния. Пока основная часть роты противника отвлекало наше внимание и отражало атаку командного копья, их разведчики зашли к нам в тыл. «Витворт» Торвальда был подбит практически сразу же, но он спасся. Я тогда очень этому обрадовалась, но, как позже оказалось, совершенно напрасно. Лучше бы он тогда погиб, по крайней мере, это было бы почетно, по сравнению с его дальнейшей судьбой. Мы практически разбили напавших на нас, но они успели нанести нам слишком серьезный урон. А тут еще вся их рота перешла в атаку, и мы отступили. Торвальд нас нагнал вовремя. Я была просто счастлива видеть его, но не успела даже ничего сказать, как вперед вышел Блек и зло поинтересовался, где «Витворт». Амундсен ответил, что мех погиб, тогда Зверь спросил, отчего, в таком случае, не погиб он сам, потому что его никчемная жизнь ничего не стоит по сравнению с машиной. Никто не успел ничего понять, как он вытащил пистолет и застрелил Торвальда. После этого я долго не могла прийти в себя. У меня больше не было друга, и мне стало просто все равно. Я бы, наверно, покончила с собой, если бы не память об отце. Он всегда учил меня быть сильной...

   Девушка говорила дальше, но я не слушал. У меня перед глазами стояли картины боя, того, о котором рассказывала Сигни, только с другой стороны. Боя, где погибли или были покалечены мои друзья... Я молча встал и направился к двери. Этот рассказ всколыхнул застаревшую боль, и теперь мне просто хотелось остаться одному.

   – Что это с ним? – раздался за спиной удивленный голос Бергмана.

   Через секунду послышался приглушенный возглас Анжелы:

   – Неужели это тот же бой, о котором он рассказывал?!

   Дальнейшего я не слышал, так как вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Я смотрел через стекло окна на суетливую жизнь базы и пытался разобраться в своих чувствах. С некоторым удивлением я понял, что у меня внутри нет настоящей ненависти к Нильсдоттир. Она ведь вовсе не желала того боя, в чем же я могу ее винить? Но все же теперь при взгляде на девушку я невольно буду испытывать чувства потери и горечи. Впрочем, я ведь и сам могу считаться, пусть и невольной, но причиной ее собственной потери. Значит, у нее тоже есть основание желать, чтобы я был как можно дальше от нее. Согласится ли она после того, как узнает обо всем, вступить в «Феникс», да и сможем ли мы ужиться в одном отряде? Я не знал сейчас ответов на эти вопросы.

   В одиночестве я простоял довольно долго. Но вот за моей спиной тихо хлопнула дверь. Через секунду на мое плечо опустилась тонкая ладонь.

   – Кто же мог подумать, что такое возможно? – прозвучал тихий голос Анжелы. – Теперь ты не примешь Сигни в отряд...

   – А остальные согласились?

   – У нее действительно большой опыт, а во время налетов она участвовала только в боях и не принимала непосредственного участия в грабежах, так что никаких серьезных препятствий к принятию Нильсдоттир в отряд нет, но ты...

   – А что я? Если я стану руководствоваться только своими эмоциями, то буду плохим командиром, да и вообще лично против нее я ничего не имею, так что я совсем не возражаю.

   – Правда?! – лицо Циммер осветила радостная улыбка. – Спасибо тебе!

   – А что Сигни сама думает по этому поводу?

   – Не знаю... Она еще не пришла в себя от воздействия наркотика, а задавать такой вопрос, когда ее мозг еще затуманен «сывороткой правды» как-то неправильно, Сигни должна хорошенько над ним подумать, чтобы принять верное решение. Кроме того, там же Бергман, а он не знает, что мы хотим принять в отряд пиратов, и вряд ли ему стоит об этом знать.

   – Это правильно, а знаешь, я тут подумал, что она сама захочет отказаться от нашего предложения.

   – Почему это?

   – А как ты думаешь, разве Нильсдоттир не будет чувствовать ощущение потери каждый раз, видя меня?

   – Но ведь ты не убивал этого Торвальда!

   – Лично нет, и все же моя атака послужила косвенной причиной его гибели, и, смотря на меня, она будет вспоминать его.

   – Что же нам делать?

   – Наверно, сначала просто поговори с ней и расскажи все, а затем нужно собрать всех четверых в столовой. Там я и сделаю им предложение вступить в «Феникс».

   – Хорошо. Когда?

   – Часа через три, я думаю. Надо дать им время прийти в себя после допросов.

   – Будет сделано, капитан, – улыбнулась Анжела.

   На том мы пока и расстались.

   Когда я через три часа вошел в столовую, там находились не только четверка бывших пиратов, но и те несколько человек из «Феникса», кто сегодня присутствовал на допросах – Фосетт, Уинстон, Бондарев. Они относились к высшим чинам отряда, и от их мнения во многом зависит, будут ли приняты в наши ряды новые члены. Впрочем, наблюдая за ними днем, я теперь не сомневался, что это мнение будет положительным. На лицах двух самых молодых наших «гостей» было написано неприкрытое беспокойство. Они не знали, зачем их пригласили и теперь готовились, наверно, к чему-то плохому. Тосио Онодэра явно догадывался о цели столь необычного собрания, но традиционное для японской культуры воспитание позволяло ему легко сохранять бесстрастное выражение лица. Нильсдоттир сидела отдельно от своих друзей. Она была печальна и задумчива. Около нее расположилась Анжела, которая держала свою новую подругу за руку и что-то тихо шептала, пытаясь успокоить.

   Я подошел к месту во главе стола, сел и оглядел присутствующих. Теперь все глаза были устремлены на меня.

   – Полагаю, что сейчас некоторые из вас задаются вопросом о причинах своего появления в этой комнате, – с легкой улыбкой я посмотрел на Алисию Мильтон и Рея Бейкера. – Что ж, развею ваши опасения. Допрос показал, что никто из вас не совершал деяний, которые противоречили бы Аресским соглашениям, а потому, по предварительному соглашению с милицией, вы получаете свободу.

   Мильтон и Бейкер даже не пытались скрыть охватившее их облегчение.

   – Но это еще не все, – добавил я с более заметной улыбкой, – у нас возникла мысль включить вас в «Феникс». Сегодняшнее испытание должно было показать, достойны ли вы этой чести.

   На лицах молодых людей проступило удивленное выражение.

   – Но ведь мы же сражались против вас, – изумленно сказала Мильтон.

   – Для наемников это не имеет особого значения, – пожал я плечами, – напротив, показанное вами неплохое мастерство и послужило причиной этого решения. Впрочем, офицеры отряда еще не высказали свое мнение.

   Я посмотрел на Фосетта, Уинстон и Бондарева, ожидая их ответа, отметив с удовлетворением, что даже Нильсдоттир начала проявлять к происходящему некоторый интерес.

   Мои товарищи переглянулись, потом слово взял Антон, что было не удивительно, ведь именно на его попечении была безопасность «Феникса», которая могла быть поставлена под угрозу принятием новых членов с сомнительным прошлым.

   – Мы тут посовещались, – сказал он, – и решили, что эти кандидаты проявили достаточно мастерства и мужества, чтобы стать достойным пополнением нашему отряду. Прежние их прегрешения могут быть прощены, так как Аресских Соглашений они действительно не нарушали.

   – Хорошо, – кивнул я головой и глянул на Анжелу. – Тебя, пожалуй, можно и не спрашивать, это и так было изначально твоей идеей.

   Улыбаясь, девушка кивнула.

   – Тогда следует услышать мнение самих кандидатов.

   Бейкер и Мильтон посмотрели друг на друга.

   – Как же мы можем отказаться от столь великодушного предложения?! – воскликнул юноша. – Домой нам теперь все равно возврата нет.

   Онодэра встал и поклонился.

   – Для меня будет честью сражаться вместе с такими благородными воинами, – сказал он.

   Одна Нильсдоттир некоторое время молчала. Анжела смотрела на нее с тревогой, а прежние сослуживцы с недоумением, им ведь было непонятно, как в подобной ситуации вообще можно колебаться.

   – Я согласна, – наконец произнесла она.

   Признаться честно, я испытал изрядное облегчение. Ее отказ очень расстроил бы Циммер, а мне доставил бы только новую головную боль о ее дальнейшей судьбе – Анжела ведь не отстала бы от меня, пока нам не удалось бы как-нибудь пристроить эту девушку.

   – В таком случае подумаем о новой структуре отряда. Теперь у нас достаточно и людей, и машин, чтобы выставить практически полную роту, так что стоит подумать о делении «Феникса» на три традиционных копья, пусть пока и неполного состава. Разведывательное копье возглавит Майкл на своем «Остсоле». В него также войдут Мильтон и Бейкер, которые будут управлять привычными для них машинами. Последним членом этого копья будет Мозер на «Коммандо». Ударное копье будет в подчинении Лизы с ее «Энфорсером». В него войдут также Свенсен на «Вархаммере» и Онодэра на «Пантере». Я на «Вульверин» и Анжела на моем прежнем «Центурионе» составим командное копье. Сигни, тебя я причислю пока к последнему. В твоем распоряжении останется «Блекджек», но, честно говоря, я не уверен, что у нас получится достать для него новый реактор. Возможно, нам придется его продать, чтобы купить новый мех, может быть более легкого веса. Извини, если тебе придется расстаться с фамильным достоянием.

   – Я уже и так потеряла его, когда мех стал вашим трофеем.

   Девушка старалась говорить спокойно, но я слышал отзвук боли в ее голосе.

   – В любом случае ты будешь управлять тем или иным мехом, а через некоторое время получишь права собственности на него, – пожал я плечами.

   Для истинного мехвоина потеря возможности вести машину в бой страшнее смерти. Чувства, которые при этом возникают, сродни наркотическому опьянению. Их хочется испытывать снова и снова. А уж безраздельно владеть одним из грозных боевых механизмов является заветной мечтой всех бойцов, кто этого лишен. Судя по тому, как девушка едва заметно кивнула, она думала также.

   Было уже поздно, приближалось время ужина, а на меня внезапно навалилась страшная усталость. Довольно скомкано я закончил собрание, отпустив всех. Еще через час, наскоро поужинав в своей комнате, я уже спал, оставив на время все тревоги и сомнения.

   Эпилог

   Прошло еще несколько дней. Прыгун, который должен был возвратить нас на Галатею, уже пришел в систему, но сейчас перезаряжал энергонакопители своих двигателей Керни-Фушида и должен был делать это еще дня три. Штерн предоставил в наше распоряжение ту же «Викторию», что доставила нас сюда, и оба новых «Леопарда». Он, не переставая, ворчал о бессмысленных тратах, на которые идет, но ничего сделать не мог – уговор есть уговор. Дни текли в последних хлопотах перед отлетом. На Бадене нам осталось быть еще неделю, столько же займет дорога до «прыгуна». Как раз в один из последних дней ко мне подошла Анжела и напомнила об обещании устроить ей романтический ужин за участие в интриге со Шпильманом. Я с удовольствием согласился, но оказалось, что моя радость была преждевременной, так как Циммер имела в виду «девичник», на который пригласила Николь, Сигни и даже Лизу. Мне оставалось только смириться с ее маленькой местью и оплатить внушительный счет, присланный из «Золотого Павильона».

   Напоследок мы решили преподнести «Фениксу» два сюрприза. Мы – это я и Мартина Бланш. Узнав о скором уходе отряда с планетоида, она пришла ко мне с предложением организовать прощальную вечеринку для нас за день перед отлетом. Мне это понравилось, а сам я невзначай сказал о своей идее, которая была моей мечтой с момента создания отряда. К некоторому моему удивлению, женщина пообещала свою помощь в ее реализации. С этой встречи мы стали проводить вместе много времени, интригуя моих сослуживцев. До этой поры с нашим «офицером связи» практически не встречались, общаясь по коммуникатору, а вот сейчас мы каждый день либо запирались в моем кабинете, либо куда-то уезжали. Я постоянно ловил на себе заинтересованные и любопытные взгляды, а в глазах Анжелы была, пожалуй, и ревность. Она стала раздраженно отзываться о Бланш, к которой раньше относилась нейтрально. Но я стойко сопротивлялся всем попыткам узнать, что происходит. Сюрпризы должны оставаться тайной до своего часа.

   Впрочем, этот срок наступил быстро, и я получил огромное удовольствие от изумления и радости «фениксов», когда сообщил им на собрании за два дня до отлета, что на следующий день лучший отель Бадена – «Золотой Павильон» полностью в нашем распоряжении и что там будет банкет, а потом танцы. Это известие не могло не обрадовать, ведь перед длительным и невероятно утомительным космическим полетом совсем не лишним будет хорошенько повеселиться впрок. Еще об одном подарке я умолчал, пусть он останется неожиданностью до своего времени. Впрочем, была еще одна приятная новость, которая стала сюрпризом для меня самого, но об этом тоже завтра.

   *****

   Когда я проснулся утром, казарма была практически пуста. Это меня не удивило, так как я ожидал нечто подобное. Завтра с утра начнется погрузка на десантный корабль, но сегодня у всех были увольнительные, и люди спешили воспользоваться этим в полной мере. Часть из них направилась прямиком в «Золотой павильон», где к их услугам был бар и уютные комнаты для уединения, а часть отправилась просто побродить по улочкам городка, заглянуть в его магазинчики и посидеть в кафе, но вечером, перед банкетом, все соберутся вместе в гостинице. У меня было большое искушение последовать этому примеру, но, увы, меня ждали еще дела на базе, а потом и в городе.

   Первым делом я направился в ангар – следовало еще раз осмотреть машины перед завтрашней погрузкой на «десантник». Проблема заключалась в поврежденных мехах. Нужно обязательно придумать способ, с помощью которого их будет легче затащить на борт кораблей и погрузить в специальные коконы. Как я и предполагал, Хопкинс остался на своем рабочем месте и смог уговорить нескольких своих помощников сделать то же самое. Старый тех еще обижался на меня за то, что я променял нашу «девочку» на другую машину, но ему пришлось смириться с этим фактом. Впрочем, он сам нехотя признал, что на роль командирской машины «Вульверин» годилась куда больше «Центуриона». Да я и сам еще не вполне свыкся с этой заменой и каждый раз, когда я видел «Леди Смерть», меня охватывала ностальгия. Мне еще не приходилось сидеть по-настоящему в кокпите «Вульверин» – разрушенный гироскоп делал это бессмысленным, приходилось пока довольствоваться тренажером-симулятором, где я изучал сильные и слабые стороны моего нового механического «коня». Многое в новой модели мне действительно нравилось, хотя я и вспоминал с тоской РБД и «двадцатку» «Центуриона», но я надеялся, что Анжела во время боя будет рядом.

   К моему удивлению, девушка тоже была в ангаре. Вместе с одним из техов она лазала по лесам, опутывавшим «Леди Смерть», осматривая ракетную установку. Я знал, что Циммер в последние дни проявляла похвальное усердие в изучении своей новой машины, но не думал, что оно заставит ее остаться на базе во время увольнительной, ведь мне хорошо была известна страсть Анжелы к развлечениям.

   «Вульверин» стояла чуть поодаль, также помещенный в кокон из лесов. Около него суетились несколько человек под руководством Хопкинса. Я одобрительно кивнул головой. Несмотря на все свое обожание «Леди Смерть» тех считал своим главным долгом как можно лучше заботиться о машине своего командира.

   Я оглядел мех. На его груди и животе были сняты пластины брони, турель для лазера была пустой, но остальное казалось полностью отремонтированным.

   – Ну, как тут дела? – поинтересовался я у оглянувшегося Хопкинса.

   Тот махнул рукой.

   – Мы починили автопушку и внутренние структуры, сейчас работаем над гироскопом. Лазер придется покупать новый.

   – Мех будет готов к завтрашнему утру?

   Мой собеседник раздраженно посмотрел на меня.

   – Разумеется нет, мастер Грей! Это было бы невозможно, даже если бы мы работали всю ночь. А ведь все мои люди хотят идти сегодня на какую-то вечеринку.

   – Они уже и так сделали нам одолжение, что остались здесь в это утро, – рассмеялся я. – Сегодня увольнительная была предоставлена абсолютно всем. Что касается торжества, то ты и сам должен присутствовать на нем.

   – Я уже слишком стар для подобных развлечений.

   – Это будет не только развлечение, но и официальное мероприятие, так что твое присутствие желательно.

   – Ладно, там видно будет.

   – Тогда надо решить, как будем доставлять «Вульверин» и «Блекджека» на борт «десантника».

   Хопкинс пожал плечами:

   – Не вижу здесь проблемы, я уже договорился со старшим техом милиции, он даст нам свой транспортер мехов, а на самих кораблях есть специальные приспособления для погрузки поврежденных машин, только будет лучше использовать «Леопард», из-за его дизайна эта операция пройдет легче, чем на «Юнион».

   Попрощавшись, главный механик отряда вернулся к работе. Некоторое время я просто стоял и смотрел на «Вульверин», теперь уже с чувством собственника этой грозной машины.

   Услышав позади себя легкие шаги, я обернулся и улыбнулся подходившей Циммер.

   – Я думал, что ты давно празднуешь где-нибудь в Мюнстере.

   – Скоро буду. Просто вчера сделала одну ошибку и вывела из строя систему перезарядки ракетной установки. Вот сейчас ее и ремонтировали.

   Я пожал плечами:

   – Это можно было сделать и во время полета, но я одобряю твой энтузиазм.

   – Мне нравится «Леди Смерть», так что возиться с ней мне не в тягость. Даже когда я управляла ею короткое время в самом начале, то была восхищена ее разрушительной силой, но знаешь, все равно скучаю по своему «Падшему Ангелу». Это как...

   Девушка замолчала, пытаясь подобрать нужные слова.

   – Как первая любовь, – закончил я за нее. – Чтобы не случилось в твоей жизни, ты никогда ее не забудешь. С первым мехом то же самое. У меня точно такая же история. В академии я начинал с «Валькирии», на ней же пошел и в свой первый бой, так что до сих пор вспоминаю эту модель с теплотой, да и мой стиль сражения формировался под ее влиянием, так что и ищу я для себя что-то похожее.

   – Неужели «Леди Смерть» не всегда оправдывала твои ожидания?

   – Я в восторге от ее огневой мощи, но для меня она слегка медленная, прыгать не умеет, как мне хотелось бы, да и броня слабовата для длительного боя.

   – А новой машиной ты доволен?

   – И у нее есть свои достоинства и недостатки. Первые – скорость, прыгучесть, броня, ну и система связи с тактическими дисплеями, но вот вооружение хотелось бы помощнее. Не то, чтобы оно было действительно слабым, но не идет ни в какое сравнение с тем, что стоит на «Леди Смерть». Впрочем, привыкну и к этому. В любом случае, я как раз и люблю сочетание автопушки, лазера и ракет. Кроме того, надеюсь, что ты, как мой телохранитель, всегда будешь рядом, – не без лукавства добавил я.

   – Не сомневайся, отныне я стану твоей тенью.

   – Надеюсь, – усмехнулся я.

   – На поле боя! – уточнила покрасневшая девушка.

   – Конечно-конечно, мы ведь уже говорили об этом.

   Чтобы не смущать Анжелу еще сильнее, я вновь стал смотреть на «Вульверин».

   – Ты дашь прозвище своему новому меху или оставишь его безымянным? – услышал я голос Анжелы, решившей прервать неловкую паузу.

   Я задумался, а потом неожиданно для себя самого сказал: