Текст книги "Дао Кенгуру"

Автор книги: Александр Розов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

– Дело ваше, мистер Уоткин. Но я напоминаю: полчаса уйдет на судебную процедуру и примерно четверть часа – на оперативную подготовку удара по бандформированию.

– …Итого, три четверти часа, – заключил канадский майор, – Чертовски много времени. Может быть, я сейчас заполню бланк, который нужен для обращения в суд, чтобы мне оставалось только поставить подпись и дату?

– Я думаю, это хорошая идея, – одобрил Варлок, взял с полки тонкую пачку бланков и авторучку, и положил перед канадцем, – в трех экземплярах, пожалуйста.

…

23 сентября. Время 14:00. Канадский блок-пост.

Два 50-тонных бульдозера «Caterpillar», бок о бок движущихся по дамбе со стороны пакистанского блок-поста, стали для капитана Бэбкока (и для всей роты) сюрпризом, причем крайне неприятным.

– Сука, ****ь! – произнес капитан, опуская бинокль, – Будь проклят пидорас, который научил этих бесхвостых мартышек водить машину! Дэфф!

– Да, Чак, – откликнулся лейтенант-ирландец.

– Дэфф, быстро перераспредели пулеметчиков вправо! Надо попробовать достать тех ублюдков, которые прячутся за бульдозером, фланговым огнем…

– Ясно, Чак. Сейчас сделаю.

– Так! – продолжил Бэбкок, – Черри, слышишь меня?

– Да, кэп. Какие действия?

– Простые, на хрен, действия! Отправь два расчета с ПТУРС к воротам, и когда вот это дерьмо приблизится на 2500 метров, пусть влепят ракетами по движкам.

– Все понял, кэп, приступаю.

– Давай, давай Черри… Так! Расчет «Dynam», быстро поднялись сюда, вместе со своей машинкой! Занимайте позицию, и готовьтесь работать по внезапным целям. Сейчас я объясню вам, что это значит…

…Бэбкок начал объяснять расчету дюймового автоматического гранатомета «General Dynamic» боевую задачу, так что был занят. Но все же, рефлекторно он успел вовремя отреагировать на приближающийся гудение и откатиться под защиту бронированного корпуса «джипа»… Через секунду взрыв выбил его из реальности, а когда ощущения вернулись, в воздухе уже снова гудело.

– ****ь! – крикнул капитан, – Всем укрыться! Мы под минометным огнем!

– Всем укрыться! – продублировал лейтенант Дэфф...

…

23 сентября. Время 14:15. Борт любительского катамарана в бухте Лантона.

Майор Уоткин, прижимая к уху радиотелефон, рявкнул:

– Чак! Отзывай всех в стационарные укрытия! Не высовывайтесь! – он повернулся к Варлоку, – Мои люди под минометным огнем! Им нужна помощь прямо сейчас!

– ОК, – меганезиец кивнул, – я пойду и решу эту проблему. А вы пока подписывайте экземпляры запроса. Мы договорились?

– Да, – лаконично ответил канадец. Со стороны могло показаться, что этот короткий разговор между двумя офицерами не содержал ни капли эмоций. Утилитарный обмен сообщениями – не более. Но, за эти секунды отношения между канадским майором и меганезийским экспертом-разведчиком резко изменились. Как будто указатели неких виртуальных шкал мгновенно перескочили из сектора «взаимное недоверие на грани враждебности» в сектор «взаимное признание на грани симпатии».

– Работаем, – заключил Варлок и, выйдя под открытое небо, извлек из кармана плоскую трубку wiki-tiki, и четко произнес загадочные слова: «Бабушка хочет мармелада».

19. Маленькая, аккуратная постиндустриальная война.

23 сентября, после полудня. Атолл Тинтунг и окрестности.

Легкий поплавковый штурмовик «SkyEgg» – маленькая «летающая рама» габаритами всего 5x7 метров, способная нести три центнера боевой загрузки – был базовым учебно-боевым самолетом для будущего Народного флота, когда Алюминиевая революция еще только готовилась. Теперь, после летнего перевооружения, они уже перешли в разряд патрульно-полицейских и продвинутых любительских. Они продолжали штамповаться полуавтоматическими фабриками в разных точках Меганезии. В итоге, такие летающие игрушки имелись теперь в каждой авиа-школе, а у многих авиа-резервистов просто в частном владении. Поэтому, для подготовки авиа-удара по противнику на Тинтунге не требовалось никаких сложных мероприятий. Просто, призвать резервистов на атоллах Тепитака, Матара, Онива и Сувароу в архипелаге Кука, на атоллах Токелау-Факаофо и Северное Самоа – Этена, а также на четырех малых островах восточного Самоа, раздать боевые контейнеры, назначить командиров сводных эскадрилий и поставить задачу.

…Приказ на взлет поступил в 13:00, когда на Тинтунге, на моту Мотуко, завершилась послеполуденная молитва «намаз-зухр», и «контингент», нагретый до точки кипения, проповедью шейха Измаил-Бакра, двинулся к дамбе.

…К началу огневого контакта между канадскими и пакистанскими миротворцами, все самолеты меганезийских резервистов находились на рубеже «оперативной зоны». Им оставалось дождаться приказа на атаку, и перестроиться со снижением до ста футов. У пилотов не было проблем с наведением: они видели маркеры целей прямо на стеклах электронных очков – Т-лорнетов. Бортовой компьютер делал за пилота важную часть работы с оружием. Человеку надо было только совместить крестик с маркером, нажать гашетку, и «боевые элементы» уйдут к выбранной точке.

…В 14:30 канадская рота на северном блок-посту у дамбы напоминала стаю землероек, застигнутых непогодой. Каждый боец старался зарыться куда-нибудь, чтобы не получить порцию стальных осколков в организм. Именно поэтому никто из канадцев не заметил момента, когда капсулы с белым фосфором, выстреливаемые очередями из авиационных пушек, упали на пакистанские позиции на моту Мотуко и моту Катава. Только через несколько секунд капитан Бэбкок понял, что минометный огонь прекратился. И тогда он, стараясь минимально выдвигать свою голову из укрытия, оглядел визуально-доступный сектор местности. Судя по внушительным и быстро расползающимся облакам пестрого черно-белого дыма над моту Мотуко и моту Катава, у противника возникли проблемы…

…Тем временем, второй атакующий эшелон «Sky-Egg», вышел на позицию для обстрела дамбы. С блок-поста казалось, что полсотни маленьких самолетов материализовалась над океаном. Они проскочили над дамбой в сторону Мотуко, сверкая тусклыми вспышками выстрелов из пулеметов, а менее, чем через минуту будто растворились в мареве южного горизонта, оставив внизу результаты своего короткого яркого шоу…

…Капитан Бэбкок, глядя в бинокль с верхней площадки опорного пункта на длинную, широкую дугу бетонки, на всей протяженности заваленную сотнями человеческих тел, кажущихся призрачными из-за оседающего облака белой известковой пыли, негромко протянул:

– ...Fucking Holy Shit. Вот так повоевали…

– Что это, сэр? – не веря своим глазам, прошептал молодой парень, сержант, только что поднявшийся по трапу на площадку.

– Это просто фронтовой авиа-налет, Пэтти. На Второй мировой войне такое никого не удивляло. Можешь посмотреть кинохроники. Теперь, кажется, эта мода возвращается.

– Вы шутите, сэр?

– Нет, Пэтти, какие тут, к дьяволу, шутки. Ладно. Докладывай обстановку в роте.

– Да, сэр. У нас потери. Семь убитых, пять тяжело раненых, и одиннадцать с легкими ранениями и травмами.

– Вот, чертова жизнь, – тихо произнес Бэбкок, и в этот момент в наушнике пискнуло.

Послышался голос майора Уоткина:

– Чак! Внимание! Во-первых, пусть раненых отправят в меганезийский госпиталь. Там условия уж точно лучше, чем у нас в полевом лазарете. Во-вторых, растолкай парней, и готовьте контрнаступление. У меганезийцев есть ребята, которые умеют обращаться с карьерными бульдозерами. Они появятся у тебя через полчаса. Твоя задача дать им все инструменты, или что там им понадобится. Они развернут эти железки мордами на юг. Получится прикрытие для контрнаступления. Ты это уже видел с обратной стороны.

– Какое контрнаступление, Рич? – удивился капитан.

– Наше контрнаступление, Чак. Надо взять под контроль узлы логистики моту Мотуко: старый порт в лагуне, новый океанский порт, и аэродром. Вы войдете туда по дамбе с северо-восточного выступа, а я с танковым звеном высажусь на северо-западе.

– Тут есть танки? – с еще большим удивлением переспросил Бэбкок.

– Да, есть. Маленькие, вроде старых японских. Ты их ни с чем не спутаешь. И запомни главное. Меганезийцы будут делать там много неприятных вещей. Не вмешивайся.

– Э… Мы не должны мешать меганезийцам делать то, что они собираются делать?

– Да, – подтвердил майор, – Ты все верно понял. Теперь скажи: сколько наших?..

– Семеро, – ответил капитан.

– Так… – майор сделал паузу, – Похорони их по морскому обычаю. К востоку от дамбы большие глубины. Это нормально. Несколько слов из библии и винтовочный залп. Ты успеешь это сделать до прибытия тех двух нези, которые разбираются в бульдозерах.

– Да, Рич, я успею.

– Так… – повторил Уоткин, – А потом вперед. О начале контрнаступления – доложишь.

…И началось…

…

Атолл Тинтунг, 23 сентября, 16:30. Южный сектор лагуны Тинтунга.

Берег залива моту Мотуко, открытый в лагуну, напоминал сейчас какой-нибудь из калифорнийских пляжей Малибу. Яркая молодежная тусовка, музыка, танцы, и бравые спасатели в униформе с разноцветными эмблемами. Несколько портил картину бурый жирный дым, полупрозрачные языки которого периодически наползали на пляж. Если заранее не знать, то и не скажешь, что эти ребята только что были в бою. Или скорее на «зачистке территории». Четыре молодых персонажа: монументальный негр, карибская мулатка и два панка – тинэйджера, сидели полураздетые у самой кромки воды и курили самокрутку, одну на всех, передавая ее по кругу.

Ксиан Тзу Варлок, подошел поближе, и потянул носом.

– Травку пыхаем, бойцы?

– Так точно, камрад мэр, – ответил негр, – штурм-лейт Дасс разрешил, для рекреации, поскольку мы испытали сверхъестественную нагрузку на нервную систему.

– Сверхнормативную нагрузку, – поправила мулатка.

– Сверх-сверх-сверх, – авторитетно добавил один тинэйджер-панк.

– Сверх облаков, сверх галактик, сверх черных дыр, – поддержал его второй панк.

– Сверх черных дыр… – повторила за ним мулатка, и отняла у него самокрутку.

– Мы заводили простреленные бульдозеры, – сказал негр, – а потом ехали, прикинь?

– Никаких возражений, – ответил Варлок, – но, я бы хотел украсть у вас Виолету.

– Мэр Ксиан, – сказала мулатка, – я сейчас по-любому за штурвал не сяду. Я пыхнула, а рулить после этого – занятие для камикадзе.

– А по-моему, ты адекватна, – возразил он.

– Это если поболтать или поплясать, – пояснила она, – а если сложная работа, то…

– …А если постучать клавишами на блоге? – поинтересовался Варлок.

– Это я тоже могу. А зачем именно сейчас?

– Давай, отойдем, и я объясню.

– ОК, – согласилась суб-лейтенант Виолета Риос, и вскочила с грунта.

Они вдвоем подошли к стоявшему на пляже экраноплану с эмблемой мэрии Лантона на боковой панели, и Варлок жестом предложил мулатке сесть в кабину, где на полочке, выдвинутой из заднего сидения, лежал электронный планшет, присоединенный через серебристый тонкий кабель к бортовому компьютеру.

– А зачем этот провод? – спросила она, усаживаясь, – Почему не напрямую к соте?

– Потому, – ответил мэр, – что подключение сейчас через программу-отмычку.

– А-а… И кого ты хакнул, мэр Ксиан?

– Видишь ли, Лета, у майора Ричарда Уоткина есть жена Джуди и дочь Памела 12 лет. На экране блог Памелы. Доступны все записи. Скрытые тоже. Глянь, что там про папу.

– Ты взломал блог 12-летней девчонки!? – возмутилась Виолета Риос.

– Мы на войне, – строго сказал мэр, – Блог – источник info о старшем офицере, который служит в миротворческих силах ООН. И не делай такое несчастное лицо. Мы не будем копаться в интимных тайнах девочки о плюшевых мишках и любимых киноактерах.

– А что мы будем делать, мэр Ксиан?

– Мы будем спасать нервы этой чудесной девочки и ее мамы, которые потеряли связь с майором Уоткином, и опасаются самого худшего. Посмотри: вот открытые записи.

– Хэх…– произнесла Виолета Риос и прочла с экрана, – «Люди! Кто знает что-нибудь о канадских солдатах в Меганезии на Тинтунге – напишите ПОЖАЛУЙСТА».

– Вот, – сказал Варлок,– будет прекрасно, если ты сообщишь Памеле, как обстоят дела. Представь: вы подружитесь. Вы ведь почти ровесницы.

– Ровесницы? Ну, ты задвинул, мэр Ксиан! Мне уже 20, если ты в курсе.

– Ладно, пусть вы не совсем ровесницы, но она хорошая умная девочка, ей почти 13…

– Стоп! А зачем было влезать в ее приватные записи на блоге?

– Так надежнее, – пояснил он, – ты можешь сначала убедиться, что вкусы Памелы не особенно отличаются от твоих, что у вас есть общие интересы…

– А ты так хорошо знаешь мои вкусы? – подозрительно поинтересовалась Риос.

– Знаю, но это к делу не относится. Просто подумай, как будет здорово, если у тебя в Канаде появится подружка, пусть помоложе тебя, но все таки…

– …Тогда, – перебила она, – я не должна читать скрытые записи на ее блоге. Это не по-дружески. И я не могу обещать тебе, что буду рассказывать все о нашей переписке.

– Конечно, – согласился он, – ты будешь рассказывать только то, что захочешь.

– Тогда ладно, мэр Ксиан. Вообще, девчонка вроде что надо. Блин! А где мой элнот?

– Ты на нем сидишь. Я видел его у тебя в заднем кармане шортов.

– Что? А! Точно! Хорошо, что я купила модель «anti-crash»… А где майор Уоткин?

– А вот, – Варлок показал рукой, – видишь, они с капитаном Бэбкоком сидят на капоте «джипа». Кажется, они не очень довольны жизнью, но главное, живы сами.

– Это точно, – согласилась мулатка, – ну, я пошла искать ракурс, чтобы показать этой хорошей девочке Памеле ее папу. Кстати, правда, почему он такой кислый?

– Прежде всего, потому, что у него восемь «упак» в роте.

– Да? А я слышала: семь.

– Еще одного «упак» и одного «хэви» нашли на Мотуко, отдельно, – пояснил Варлок.

– А-а, понятно. Ну, про это я, пожалуй, не буду сообщать Памеле.

…

23 сентября, 19:00. Руины канадского блок поста у северного края Длинной дамбы.

Капитан Бэбкок потормошил майора за плечо.

– Рич, прекрати грузить на себя. Ты же понимаешь: нас подставили.

– Да, – подтвердил Уоткин, – нас подставили. Но, понимаешь, Чак, если бы я не наделал ошибок, наши парни были бы живы.

– Вот что, Рич, – сказал капитан, – когда мы вернемся, я поеду всем сообщать, а не ты.

– Нет, Чак, это моя работа.

– Слушай, Рич, если бы это была просто твоя работа, я бы не лез. Но ты это уже сейчас пропускаешь через все извилины мозгов. А так нельзя. Ты слетишь с катушек.

– А ты? – спросил майор.

– А мне уже все равно. Знаешь, Рич, я тут насмотрелся такого, что мозги остекленели.

Майор Уоткин покачал головой, а потом предложил.

– Давай, выговорись, легче станет.

– Да, пожалуй, – согласился Бэбкок, – в общем, эти четверо нези, которые разбираются в карьерных бульдозерах, развернули машины и поехали по дамбе, опустив ковши. Они отгребали все, что там лежало, налево, и сбрасывали в океан. Мертвых, раненых, без разницы. Что-то попадало под гусеницы… А мы ехали за ними по всему этому. Мне приходилось рявкать на наших парней, чтобы они не раскисли к черту. Потом подошли десантники – рпонге. Я сам не люблю мусульман, но эти… Они убивали вообще всех!

– Ты думаешь, – спросил майор, – это просто нелюбовь к мусульманам?

– Нелюбовь? – капитан хмыкнул, – Нет, бери выше. Зоологическая ненависть!

– Твое мнение понятно. Тогда объясни, почему нези спасли Анвара?

– Рядовой Анвар жив? – удивился Бэбкок.

– Да, Чак. Меганезийцы вытащили его и Башира из-под кучи камней. Увидели рукав униформы с канадской нашивкой, разобрали кучу… Башир был уже мертв, а Анвар оказался живучим парнем. Кстати, у меганезийцев отличная военная медицина…

– Я уже заметил, – сказал капитан, – но эта история не из той обоймы. Меганезийцы не знали, что Анвар мусульманин. Подумаешь, он цветной. Они сами почти все цветные.

– Они знали, – ответил майор Уоткин.

– Вот, дьявольщина… – протянул капитан, – тогда как все объяснить?

– Не знаю. Кажется, мы опять чего-то не понимаем. Кстати, объясни, что случилось с пакистанским майором Мустафой?

Капитан Бэбкок вздохнул и скривил губы.

– Извини, Рич. Понимаешь, после того, как нашу позицию обстреляли из минометов, я зашел в будку, куда мы заперли Мустафу. Просто, проверить. Так, этот ублюдок нагло улыбался: мол, вы мне не можете ни хрена сделать. А я только что застегнул мешки с нашими парнями… Короче, я вытащил пушку и стрельнул Мустафе между глаз, и все. Прибежал лейтенант Черри, и говорит: «О, черт! Надо это оформить военно-полевым судом». Он вспомнил что-то такое из кино. Лейтенант Дэфф сначала предлагал просто бросить пакиса в океан, мол, черт знает, куда делся. Мы обсудили, и поняли, что кто-нибудь из парней наверняка проболтается. И решили это оформить, как говорил Черри.

– Вы мудаки, все трое, – тоскливо произнес майор, – ты хоть понимаешь, что теперь мы виноваты во всем этом дерьме? В расстреле на дамбе, в зачистке поселка, и один дьявол знает, в чем мы еще виноваты!

– То есть как – мы?! – возмутился капитан, – Это ведь сделали нези!

Ричард Уоткин покачал головой.

– Нет, Чак. Есть такой принцип: «кто шляпу стибрил, тот и тетку пришил».

– Что-что?! Какая, в жопу, шляпа?

– Это, – пояснил майор, – из «Пигмалиона» Бернарда Шоу. Классика! Просто, включи голову! Мы почти сто дней рулили на Тинтунге, а нези прикидывались черепашками, втянувшими голову и лапки в панцирь! Они закрылись в стенах своих ПуЛоу, и не мешали нам ни в чем! Они даже стали нам содействовать! Мы хотели, чтобы они начали диалог с мусульманами, и мэр Ксиан согласился. Мы хотели обыскать дикарей-рпонге, и мэр Ксиан все устроил. Как я не догадался, к чему это?..

– Рич, я не понимаю! – воскликнул Бэбкок.

– Что тут понимать, Чак? Все просто, как гвоздь! Мэр Ксиан все это время вел игру, он четко передвигал фишки, и построил такую позицию, в которой мы, уже ослабленные ротацией, оказались между обнаглевшими исламистами и оскорбителями ислама! И я вынужден был официально просить у него силовой помощи против мусульман! Он не оставил мне другого выхода! Мусульмане перестреляли бы нас к чертовой матери!

– Ты действительно официально попросил, чтобы меганезийцы напали на мусульман?

– Да, черт, возьми! А они только этого и ждали! У них все было отрепетировано! Ты же понимаешь: чтобы так быстро убить в полевых условиях десять тысяч человек, нужен детальный план и подготовка! Но со стороны все выглядит так, будто это мы устроили Варфоломеевскую ночь! И расстрел долбанного майора Мустафы – последняя точка в доказательстве того, что этническую чистку провели именно мы, а не меганезийцы.

– Черт… – капитан Бэбкок вздохнул, – и что теперь делать, Рич?

– Не знаю, Чак! Но надо что-то придумать, прежде чем выходить на связь со штабом Тихоокеанской Миссии, иначе мы рискуем надолго угодить за решетку.

…

Атолл Аитутаки (южные острова Кука). 24 сентября, утро.

За полгода, проведенные на атолле Аитутаки в «Западном Сити» (если можно так назвать городок с населением полторы тысячи человек), спецагент Джоан Смит (она же археолог Джоан Смит) перезнакомилась почти со всеми жителями. С кем-то она даже побывала в экспедициях на юг океана, а с кем-то подружилась. Можно сказать, что спецагент Смит научилась неплохо чувствовать социальное настроение, поэтому, когда большая часть молодых резервистов вчера вдруг исчезла, ей стало ясно: скоро произойдет «заваруха».

Пока Смит гадала, где именно это случиться, настало утро 24 сентября, и на E-mail (не обычный, разумеется, а специальный, защищенный дюжиной криптопрограмм) упало сообщение-приказ из Лэнгли:

«Спецагенту Кенгуру – немедленно по получении вылететь на атолл Тинтунг, провести осмотр на месте, составить характеристику ситуации, сформулировать рекомендации, переслать в центр отчет по установленной форме до 19:00 по Гавайскому времени».

Джоан Смит сразу метнулась на южный причал, где была тусовка авиа-рикш, и просто знакомых авиа-любителей, но… На Тинтунг все лететь отказывались: по этому атоллу полиция Конфедерации Меганезия только что объявила «оранжевый уровень угрозы». Теоретически, это не означало жесткого запрета полетов на Тинтунг, это было просто предупреждение: кто полетит – тот, скорее всего, получит проблемы на свою задницу. Лишние проблемы никому были не нужны. А часы тикали. Было 10 утра, через 9 часов надлежало отправить в Лэнгли отчет с фото, а ведь от Аитутаки до Тинтунга 1200 км. Примерно 3 часа на обычном авиа-такси, или 2 часа на чем-то скоростном. Можно за 6 часов долететь на своем, недавно купленном автожире, но это будет экстрим. Джоан поставила границу: «если к полудню ничего не найду – полечу сама». Неизвестно, чем обернулся бы такой ее полет-соло, но ему не суждено было состояться, За полчаса до «границы» к Джоан подошел некий персонаж…

…Это был то ли мексиканец, то ли маори, лет 45 или чуть больше, невысокого роста, худощавый, одетый в джинсы, жилетку и широкополую шляпу. Впрочем, шляпа была заброшена за спину. Персонаж с любопытством глянул на ее плакатик с надписью:

«Мне надо в Лантон. За скорость доплачиваю».

– Хэх! Сеньорита, вы, правда, хотите на Тинтунг прямо сейчас?

– Да, и чем быстрее, тем лучше, – ответила она.

– ОК, – он кивнул, – будем там через два с половиной часа.

– Какой у вас самолет, сеньор...

– …Джерри Маккормак, – ответил персонаж, – а самолет у меня «Фиолетовая молния», реплика японского тримарана-истребителя 1942 года. Посмотрите туда. Видите? Это эстетически безупречная машина. Длинный центральный поплавок придает гармонию, недостижимую для самолетов с лодочным фюзеляжем, или, тем более, с вульгарным поплавком-катамараном. Кстати, в полете я угощаю пассажиров саке.

– А сами вы в полете не?...

– Нет, сеньорита...

– … Джоан Смит.

– Отлично, Джоан! У вас красивое имя. Так вот, я не пью за штурвалом. Это было бы неуважение к благородному саке. Я беру только благородные сорта с легендой, и вам советую. Безымянные саке, это неинтересная рисовая брага, китайская к тому же.

– Я услышала ваше мнение, сеньор Маккормак. А сколько будет стоить полет?

О цене они договорились сходу, без торга, и вот они уже летят на новеньком «военно-морском японце» времен эпической американо-японской войны. Когда они легли на требуемый курс (примерно норд-вест) и набрали высоту, пилот предложил:

– Возьмите с полочки над вашим левым плечом маленький термос. Там саке «Лунная хризантема», довольно редкий сорт с островов Нансей. Говорят, что Рансэцу посвятил символу этого саке свое знаменитое хокку, созданное в конце XVII века:

«Видели все на свете

Мои глаза – и вернулись

К вам, белые хризантемы».

– Я обязательно попробую, – сказала Смит, осторожно налила унцию этого напитка в фаянсовую чашечку, приложенную к термосу, и медленно выпила.

– Что скажете, сеньорита Смит? – полюбопытствовал он.

– Даже не знаю, сеньор Маккормак. Просто, мне понравилось.

– Это уже немало, – заметил он, – попробуйте повторить тест через некоторое время.

– Пожалуй, я так и сделаю, – сказала она, и после паузы, спросила, – вы не в курсе, что случилось на Тинтунге? Почему «оранжевый уровень»?

– Там получен результат эксперимента по интеграции Полинезии и Канады в социум, калькированный с мусульманской части Индостана.

– И какой результат, сеньор Маккормак?

– Ожидаемый, – лаконично ответил пилот.

Выдержав паузу, Джоан Смит призналась.

– Я не в курсе, какой результат там был ожидаемым.

– Убито с десяток канадцев, и с десяток тысяч мусульман, – спокойно сказал он.

– Ничего себе… А почему этого еще нет в TV-новостях?

– Потому, – ответил Маккормак, – что это пока не объявлено новостью.

– А откуда вы об этом знаете? – спросила она.

– Просто, там мой племянник, пилот-резервист командует взводом. Точнее, сейчас он, наверное, уже не командует, а пьет пиво в каком-нибудь лантонском пабе.

Джоан Смит хотела развить тему и задать несколько вопросов о племяннике Джерри Маккормака, но тут запищал ноутбук, принявший новое сообщение-приказ из Лэнгли:

«Спецагенту Кенгуру – не позднее 6:00 25 сентября прибыть на Бора-Бора и провести негласное расследование инцидента в отеле «Pacific-Grand-Palace», переслать в центр протокол расследования по установленной форме до 12:00 по Гавайскому времени».

Тут спецагент Смит не выдержала и выдала вслух короткую рубленную фразу, грубо и цинично характеризующую генезис, гигиену и сексуальную практику начальства.

– О! – произнес Маккормак, – Вы раньше служили в американской морской пехоте?

– Да, было дело… – проворчала Смит, поскольку отрицать это после такого сольного выступления в легко узнаваемом стиле, вряд ли имело смысл.

– Мне кажется, – продолжил он, – что там, в общем, неплохие традиции, но в чем-то они слишком подавляют личность пехотинца. Не думаю, что это разумный подход.

– Черт их знает, – отозвалась она, – а скажите, сеньор Маккормак, какие у вас планы на сегодняшнюю ночь и завтрашний день?

– О! – пилот улыбнулся, – Когда такая очаровательная женщина задает такой вопрос, я мгновенно забываю о каких-то планах, даже если они были.

– Речь идет, – уточнила Смит, – о перелете с Тинтунга на Бора-Бора. Мне надо там быть ранним утром, сразу после рассвета.

– Придется вылететь полтретьего ночи, – невозмутимо сообщил он.

– Понятно, – сказала она, – а что по деньгам?

– Просто, еще одна такая же сумма, как та, о которой мы договорились.

– ОК, сеньор Маккормак, вы меня очень выручили.

– Aita pe-a, – он улыбнулся, – не буду вас больше отвлекать, сеньорита Смит. Если вам захочется еще глоточек саке, наливайте без церемоний.

– Mauru, – поблагодарила она, бросила взгляд на бутылочку, подумав: «возможно, мне понадобится хороший глоток алкоголя», а затем вытащила на экран ноутбука главную страницу поисковой машины «Googol», и набрала в строке-окошке: «Бора-Бора».

*** Googol/ Новости/Бора-Бора ***

* В отеле «Pacific-Grand-Palace» (Бора-Бора), во время съезда «Парламентского клуба Океании» произошла утечка светильного газа. Среди 800 участников есть жертвы.

* На Бора-Бора полиция эвакуировала всех людей из отеля «Pacific-Grand-Palace». Мэр начал расследование того, как токсичный светильный газ попал в кухонную сеть отеля.

* В полиции Бора-Бора считают, что администрация отеля экономила, применяя более дешевый кустарный CO-содержащий светильный газ вместо импортного пропана.

* В госпитале Бора-Бора не сообщают число погибших от газового отравления.

* Мэр Бора-Бора подтвердил, что директора отеля «Pacific-Grand-Palace» скрылись.

* Полиция признала: среди 847 жертв отравления светильным газом, выжили только 22 сотрудника отеля. Среди участников «Парламентского клуба Океании» выживших нет.

***

Спецагент Смит перечитала все сообщения по теме, сопоставила с тем, что услышала от разговорчивого пилота Маккормака, и у нее в голове сложилась вся картина событий. В недрах «миротворческой машины ООН» был создан обыкновенный сценарий:

1. Взятие власти в столице демократически-настроенными повстанцами (мигрантами – мусульманами на Тинтунге).

2. Поддержка демократических преобразований широким кругом жителей периферии (мигрантами – мусульманами в южном Куке – на Раротонга и Мануаэ, в юго-восточном Феникс-Кирибати – на Манра, и в западном секторе Полинезии – на острове Науру),

3. Своевременное вмешательство сил ООН (пакистанских миротворцев).

4. Передача власти национальному собранию (буржуазно-интеллигентской тусовке в элитном отеле на Бора-Бора в Восточной, бывшей французской Полинезии) с целью утверждения Конституции и проведения свободных парламентских выборов.

Накатанная схема, многократно примененная в Африке, Азии и Южной Америке. Но в Меганезии что-то пошло не так.

1. «Демократически-настроенные повстанцы», судя по всему, истреблены.

2. «Широкий круг жителей периферии» куда-то исчез.

3. «Силы ООН», кажется, разбиты.

4. Все претенденты в «национальное собрание» насмерть отравилось газом.

И что характерно: виновных не найти. В истории с газом – администрация отеля сбежала. Наверняка, для остальных инцидентов тоже придуманы виновные, которых не найти.

«Впрочем, – решила Джоан, – там посмотрим, а сейчас надо подумать о легенде: зачем на Тинтунг летит американский археолог доктор Смит? Что она там хочет найти?».

…К моменту приводнения «фиолетовой молнии» Маккормака у одной из причальных платформ в бухте Лантона, легенда «созрела». Археологию здесь интересовали ранние поселения VI века до Новой эры, исчезнувшие задолго до XIII века Новой эры, когда на Острова Кука пришли маори. Вроде бы, складно получилось. Мотивированно.

Тем временем, Маккормак перебросился несколькими фразами на франко-креольском с меганезийским офицером, подъехавшим на мотороллере. Джоан Смит хотела принять участие в общении, но Маккормак вдруг сказал ей:

– Все ОК, сеньорита Смит, встретимся в полтретьего ночи, здесь же,

– Действительно, все ОК, – поддержал его офицер, и снял шлем с лицевым щитком, – я приветствую вас, док Смит, в столице Конфедерации Меганезия.

– Бокасса… – изумленно произнесла она, глядя на этого примерно 30-летнего карибского негра, одетого в униформу инженерного спецназа с нашивками флит-лейтенанта.

– Так точно! – ответил он, – Офицер Эл Бокасса, консультант мэрии атолла Аитутаки по вопросам античной истории. Я ведь еще в конце марта сказал, что буду вашим гидом на период адаптации.

– Э… Да… Но, я думала, что это касается только адаптации на атолле Аитутаки.

– Да, в тот период так и было, но теперь, колесо Фортуны повернулось так, что я буду адаптировать вас и к атоллу Тинтунг тоже. Впрочем, если у вас есть другой гид…

– Э… – снова протянула спецагент, огляделась, и уяснила, что Джерри Маккормак исчез, будто испарился. Остался только его гидроплан, припаркованный у причала.

– У пилота свой бизнес, у гида свой, – невозмутимо прокомментировал Бокасса.

– Вы правы, – согласилась она, подумав, что спецагенту CIA, засвеченному и к тому же частично перевербованному в двойного агента, выбирать не приходится.

– Конечно, я прав, – ответил флит-лейтенант, и похлопал ладонью по коляске своего мотороллера, – садитесь, док Смит, поедем смотреть свежую археологию. Что вас тут интересует в первую очередь?

– Мне поставили задачу: составить характеристику ситуации, выдать рекомендации, и переслать сами понимаете куда, в 7 вечера, – призналась она, устраиваясь в коляске.

Бокасса понимающе кивнул, бросил взгляд в сторону солнца, уже сдвинувшегося на четверть окружности к западному горизонту и предложил:

– Давайте, я вас покатаю по оперативному полю, пока солнечное освещение позволяет сделать хорошие фото, а потом мы вернемся в город и поужинаем.

– Это хорошая идея, – сказала она, – а можно я включу аудиозапись и использую ваши комментарии в своем рапорте?

– Нужно, – поправил Бокасса, – иначе к вам появятся лишние вопросы и недоверие.

Обозначив, таким образом, порядок работы, флит-лейтенант повернул ручку на руле, и мотороллер покатился по мостику с платформы на пляж. Джоан Смит сразу обратила внимание, что мостик совсем свежий. Можно ручаться, что он положен лишь сегодня.