Текст книги "Убийца великанов 1 (СИ)"

Автор книги: Алекс Фед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 31 страниц)

Вокруг Релдона образовалось пустое пространство – люди отошли, освободив достаточно просторный круг.

– Вы все еще сомневаетесь, что мы вас не замечаем и нам нет до вас никакого дела? – спросил он, обозревая первые ряды. – Или мне продолжать?

Молчание и опущенные взгляды.

– А теперь вы внимательно выслушаете экселанта Гриса, так как ему тоже есть что сказать.

Глава 47 – Сквозь лес и реку

– Зандр, что происходит?

– Татуировки быстро выцветают, к Дейону возвращается сила, – задумчиво ответил тот. – И удержать он ее не может.

– Так научи его, – ответил Роберт, потирая ноющие виски. Он выглядел не лучшим образом, а ощущал себя и вовсе старой развалиной.

В Доме с кукушкой Императора он забыл, что такое нормальный отдых, и до сих пор толком ни разу не выспался. А когда Император начал восстанавливать силы, это принесло новые проблемы. Лошади нервничали и быстро уставали, но сменных не достать.

– Его разум должен быть готов к этому. А он как ребенок.

– Тогда он сведет меня в могилу, – вздохнул Роберт. – И затем тебя.

– Болезнь, – безмолвно отозвался Дейон.

На Зандра чужая магия действовала не так сильно, доставляя некоторый дискомфорт. Но лишь потому, что собственная вибрация пока могла противостоять этому потоку. Но как только Император полностью восстановится, Магистру тоже придется нелегко.

Магией Верховный Магистр приманил пару зайцев на ужин. Ничего у них с собой не было, поэтому Роберт набрал душистых трав и чуть подкоптил тушки перед жаркой, чтобы хоть как-то облагородить пресный вкус мяса.

– Держи, – промолвил Роберт, протягивая Дейону большой кусок зайчатины.

– Мясо нельзя, – покачал головой Император.

– Точно не хочешь?

– Нет.

– Тебе не помешает хорошенько поесть, путь предстоит долгий, а ту не ел уже несколько дней, – по-отечески продолжал хлопотать старик.

– Мясо больно.

– Роберт, он, кажется, травоядный, – усмехнулся Зандр, принимаясь за вторую ножку.

– Не ест мясо? Значит, не голодный.

– Нельзя.

Но и на следующий день он не пожелал становиться хищником, сколько бы его не уговаривали.

Перед привалом Роберт углубился в лес, а затем принес какой-то здоровенный лист и протянул Дейону, сидящему на краю поляны, подальше от небольшого костерка. Огонь сдерживали, чтобы дым не привлекал людей, а свет и жар не раздражали Императора.

– Ешь.

Зандр прыснул и выронил собранный хворост.

– Я собрал тебе немного земляники, хотя она еще не совсем спелая.

– Я думал ты его лопухом хочешь накормить.

– Это едят?

– Да. Это растение ем даже я, – с улыбкой сказал Зандр, подбрасывая ветки в огонь.

Дейон осторожно взял двумя пальчикам крохотную розовую горошинку и покатал на ладони. Поднес ко рту. И не попал. Только с пятой попытки у него получилось. Он закрыл рот руками и перестал дышать. Посол медленно опустил лопух с ягодами и отошел на приличное расстояние.

– Эй? – тихо позвал Зандр.

– Это… Оно… Люблю! – потянулся он за следующей ягодкой, поднял ее и покрутил пальцами прежде, чем положить в рот.

– Роберт, ему нравится твое подношение, расслабься.

Трапеза растянулась на полночи.

Тупая пульсирующая боль в висках не шла ни в какое сравнение с тем, что началось, как только Дейон начал воспринимать свет.

– Ярко!

– Так ведь солнце за облаками?! – удивился Зандр, а идущий радом с ним Император опустился на землю, закрывая руками глаза.

Магистр не знал, что делать. Он отдал Дейону свои универсальные окуляры, поставив самые темные линзы, разнообразив его и без того нелепый наряд, состоящий из плотных рыбацких брюк, широкополой шляпы и остатков шелковых одеяний уже неопределенного цвета. Только это не очень помогло. Император метался и закрывался от солнца, словно его жгло заживо. И с каждым днем это пламя разгоралось сильней. Пришлось идти по ночам, а день пережидать в как можно более темном и тихом месте.

Со светом, вроде, справились, но оставались звуки.

– Громко!

– Всесвет, я больше не могу, – вымолвил Роберт, и его ноги подкосились от воздействия болезненной вибрации.

– Дейон, хватит! – Зандр подскочил к старику и, подхватив, бережно опустил на землю. – Возьми себя в руки!

– Тихо! Пожалуйста, – Император снова закрыл уши ладонями и всхлипнул.

– Нет, так продолжаться не может, – строго произнес Верховный Магистр, приближаясь к нему и дрожа от остатков всплеска чужой магии. – Не вертись. Подумаешь, звуки леса и животных…

Он схватил Дейона, зафиксировал его голову и заорал тому в ухо так, что даже Роберт подскочил от испуга.

– А ЭТО ГОЛОС ЧЕЛОВЕКА!!! – и затем уже не так громко добавил одеревеневшему в его захвате Императору. – И тебе нужно научиться с этим жить, так что привыкай, парень!

Зандр ушел с тропы, а когда вернулся, Дейон продолжал сибеть в той же позе.

– Он не умер? – осторожно поинтересовался Роберт слабым голосом.

Только сильный рваный пульс, который ощутил под рукой Магистр, свидетельствовал, что все в порядке. Он подышал в кулак, оторвал, покатал и засунул что-то оглушенному Императору в уши.

– Но пока пусть будет так. Воск приглушит шум, – хмыкнул Зандр и протянул ладонь. – Ну, как?

– Спасибо, – ответил Дейон, но принял помощь и не поднялся.

Весь остаток дня он пролежал без движения, свернувшись в дрожащий комок, не пожелав ни воды, ни скромного ужина.

Вечером Роберт проснулся от болезненного спазма, который так внезапно начался и завершился, что казался отголоском прерванного неприятного сна.

Сдерживать Императора оказалось непосильной задачей. С каждым днем ее сложность увеличивалась. Любое воздействие у него выходило из-под контроля, из-за чего он очень расстраивался и переживал. Когда Дейон нечаянно задел их потоком волн, вызвав обильное кровотечение из носа и прикончив лошадь под ним, он совсем опечалился.

Они остановились у реки, и Зандр скинул грязную одежду и попытался искупаться. Воды было по пояс, не более, но она оказалась ледяная. Он выскочил на берег, ругаясь на чем свет стоит.

– Зачем ты ее достал? – удивился он, заметив приблизившегося Дейона с золотой маской в руках.

– Надень.

– Не мой фасон, – отмахнулся Верховный Магистр, пиная ни в чем не повинную рубашку.

– Мне.

– Зачем?

– Не хочу убивать.

– А ты уже убивал? – вкрадчивым тоном поинтересовался он к Императора.

– Да.

– Сколько?

– Много. Не специально, – оправдывался собеседник. – Не хотел. Так получилось.

Со вздохом Дейон плюхнулся на песок, положив маску к его ногам.

– Чудовище.

– Где? Я не вижу чудовища.

– Я.

– Ты не чудовище. Ты глупый мальчишка, которому не повезло родиться настолько могущественным, что это опасно для окружающих. Тебя вырастили, как цветок в теплице, совершенно неприспособленным к окружающему миру. Но при этом ты ленив, чтобы учиться контролировать свою силу.

– Не могу.

– Этот намордник не лучшая альтернатива, – Зандр схватил маску и помахал перед его носом. – Все люди прошли долгий путь, привыкая с детства к различной пище, звукам, запахам и цветам. Все мы осваивали и подстраивались под окружающий нас мир. Кира тоже не любит громкие звуки, и в детстве она из-за этого долго сторонилась людей. Особенно своих сверстников, так как все дети очень шумные. Но ей хотелось с ними играть и хотелось найти друзей, поэтому она старалась привыкнуть. Заставляла себя, через боль и неудачи. И у нее все получилось.

Дейон обхватил себя руками.

– Сейчас ударит, – пробормотал Роберт, пятясь назад и морщась от боли.

– Прекрати немед…

Верховный Магистр прервал свою тираду на полуслове и уставился на Императора во все глаза.

– Что?

– Так надо, Ваше Величество, – прошептал Зандр, сгреб его в охапку и закинул в холодную воду.

– Пусть остынет, – пристально следил за барахтающимся Дейоном.

Перестав тонуть, Император сел в воде, доходящей ему до груди, и пытался ее, кажется, отталкивать от себя. От него шел едва заметный пар, распространясь дальше.

– Прекрасно! – воскликнул Зандр, пробуя воду ногой. – Роберт, не знаю, как ты, а я пошел мыться. Ненавижу вонять.

– Смотри не сварись, – бросил тот, привязывая лошадей.

Но обошлось. Даже одежду постирал.

– Вот мы и нашли на тебя управу, – довольно промычал Магистр.

– Больно!

– Ну, неужели, привыкать к миру больней, чем к штырям в глазах?

Он мог поклясться, что Дейон рассматривал его очень внимательно сквозь непроницаемые окуляры.

– Нет, – тихо ответил парень спустя какое-то время ломающимся голосом, зато вслух.

– Тогда терпи и учись.

– Если не смогу? – проскрежетал он еле понятно, так как его голосовые связки не привыкли работать по назначению.

– Тогда я тебя убью. Как тебе такая мотивация?

– Лучше учи.

– Уже учу, – промолвил Зандр и брызнул ему в лицо водой.

Несколько дней подряд они шли вдоль реки, и как только у Дейона случался очередной приступ, его швыряли в реку. Хорошенько отмокнув, он выбирался, и они продолжали путь. Попробовали идти днем, используя ту же схему.

– У тебя получилось! Ни единого виброудара за весь день, – прошептал Роберт. – Объясни, как тебе это удалось?

– Проточная вода отнимает магию, так как в ней все вибрации действуют совсем иначе.

– Это не объяснение.

– Это и не панацея, а лишь временный способ сбросить его энергию в другую материю, чтобы нас не зашибло. Его нужно попробовать расшевелить.

Роберт сначала не догадался, что Зандр имел в виду под этим. Но пришел в ужас, когда тот заставил Дейона идти за ними прямо в воде по колено. Они преодолели мизерное расстояние, так как Император постоянно падал в изнеможении. Сдался Роберт.

– Это издевательство, Зандр. Хватит!

– Да, мне хватит.

– Это расплата за убитую лошадь, – отрезал Верховный Магистр. – А «хватит» будет тогда, когда я скажу.

Удивительно, Дейон полз, но не сдавался до самой ночи.

– Какой же он упорный, я бы тебя убил, – удивился Роберт. – А он спит без задних ног!

– Я между прочим тоже хочу, – сонным голосом пробубнил Зандр.

– Надо было прокураторам заставлять Дейона трудиться, как ты, или бегать, а не носить на носилках.

– Они использовали травмы как ограничитель. Это действует безотказно, в отличие от физических упражнений и внешних факторов. Его тело привыкает к воде, скоро привыкнет и к нагрузкам. Надеюсь, к тому моменту я придумаю что-нибудь еще.

– Почему?

– Ты же не отстанешь? – прорычал он в ответ, но продолжил, хоть и недовольно. – Вся материя, живая и не живая, состоит из «сжатых» колебаний. Все в мире вибрирует, даже если это недоступно нашим чувствам. Каждый камень, каждое живое существо, воздух и свет – все имеет определенную гармонию. Полученные волны приводят объект воздействия в резонанс. Например, если мы поставим рядом два камертона и ударим по одному из них, то второй откликнется на внешнюю силу и тоже начнет вибрировать. Но если объект будет в движении, то оно может компенсировать переданные ему колебания. В теле человека вибрацию можно стабилизировать напряжением или сокращением определенных мышц. Так что я просто избавил Дейона от лишней физической энергии, которая приводит его к внутреннему диссонансу. У него не осталось сил, как и у меня, поэтому давай спать.

Вскоре, почувствовав приближение приступа или усиления вибрации Дейон сам стремился к воде.

– Можно туда? – спросил он во время привала.

– Да, иди конечно, – изумился Зандр в который раз, так как не привык, чтобы у него постоянно просили разрешения. – Только спрашивать лучше нормально, чтобы тренировать связки.

– Мо…на т…да? – частично глотая гласные, проговорил Император, не причинив никакого вреда тем, кто его слышал.

Он оказался неимоверно любознательным, старательным и при этом удивительно покладистым. Детская жажда исследования незнакомого мира в сочетании с абсолютным послушанием. Самое невероятное сочетание для всемогущего Императора-божества.

Неуклюже потопав к песчаному берегу, он остановился и присел, разглядывая, что-то в воде. Солнце продолжало днем немного беспокоить, но только когда было очень ярко. Вот и сейчас блики солнца играли на поверхности.

Резко прекратив созерцание, парень зачерпнул воду и жадно начал пить, не обращая внимания, что она проливается на одежду. Координация у него была ужасной. Сказывались ограничения в движении. Руками он еще не очень хорошо владел, не имея возможности ими управлять долгое время, и теперь наверстывая упущенное. Любое увечье ослабляет мага, тем более, когда травмированы руки, поэтому пальцы ему ампутировали с завидным постоянством.

Дейон замер. Такие резкие перемены в нем происходили часто. Словно думать и двигаться одновременно он не умеет. Зандр забеспокоился и приблизился. Император оттаял и опустил руку, что-то доставая из воды.

– Дейон, что там такое?

Он развернулся и показал. Мокрая пчела дергает крылышками на ладони.

Роберту стало интересно, и он тоже подошел. Дейон протянул насекомое, словно предлагая дар и нахмурился.

– Это кто?

– Это пчела, – Роберт непроизвольно улыбнулся.

– Мед? – с кошмарной дикцией из-за непослушных губ и языка произнес Император.

– Да. Пчелы дают…стой! Не надо ее есть! – посол аж подпрыгнул, так как он почти положил насекомое в рот.

– Пчел не едят, а мед они делают в ульях – своих пчелиных домах, которые специально выстраивают на деревьях, – Роберт поспешил объяснить неразумному большому ребенку, что к чему.

– Пускай бы ел. Всяко же лучше, чем корешки да ягоды без конца, – с усмешкой проговорил Зандр.

– Она бы его ужалила, – старик разозлился. Он вообще постоянно защищал Дейона, словно тот был его собственным, пусть и недоразвитым, но любимым ребенком.

– Он все равно набьет себе все возможные шишки. Ты не можешь опекать его как наседка.

– C кем я спорю. У тебя нет совести. Он же не знает ничего, так как всю жизнь провел в изоляции.

Пока Дейон переводил взгляд с одного на другого, не зная, что делать дальше, пчела высохла и взлетела. Он проводил ее взглядом и снова уткнулся в воду, высматривая новую добычу, пока его спутники заканчивали с приготовлением стоянки.

Мужчины продолжали беззлобно препираться, а Император был поглощен знакомством с обитателями лесного озера. Послышался плеск, и оба снова обратили внимание на парня, который возился в воде, пытаясь что-то поймать, и был уже весь мокрый с ног до головы.

– Это надолго.

– За ним нужен глаз да глаз.

– Неудивительно, что его держали связанным.

Это было сказано тихим шепотом, чтобы услышал только Зандр, но Император дернулся, как от удара, и с плеском рухнул в воду, не удержав равновесие.

– Не буду. Пожалуйста, – откашливаясь, он быстро вылез из воды и встал ровно, ожидая наказания.

– Успокойся, никто тебя больше не собирается заковывать. Дай мне минуту и я покажу, как можно магией ловить рыбу, – добавив голосу мягкости, ответил Зандр перепуганному мальчишке.

Роберт тяжело вздохнул:

– Пора уже научиться следить за своим языком, Зандр.

– Я не виноват, что он такой зашуганный.

Пока посол занимался разведением костра и галетами, эти двое зашли по пояс в воду. Следовало добыть ужин. Верховный Магистр запустил маятник, предварительно подвесив к нему дополнительный груз синего цвета и несколько трубочек.

– Нет, не трогай, – поспешно сказал Зандр.

– Но рыба! – Дейон ткнул пальцем в воду.

– Да, это окунь… или не окунь.

Магистр, не прерывая действие вибрации, достал рыбину свободной рукой. Она словно застыла, не пытаясь вырваться, только открывала-закрывала рот и пучила глаза.

– Передай Роберту.

Император был в восторге, когда ему отдали серебристо-серого скользкого окуня. Он прижал его, как дитя, и, издавая непонятное гулкое мычание, отнес к костру. Когда он вернулся к Зандру, у того в руках уже была вторая рыбина, но вместо того, чтобы отдать ее Дейону, маг протянул ему маятник.

– На, попробуй сам.

Парень так резко схватил шнурок в кулак и опустил в воду, вместо того, чтобы полоскать кончик, как это делал Зандр, что потерял равновесие. Внезапно от свалившегося в воду Дейона поднялась мощная волна, чуть не сбившая с ног Верховного Магистра, наблюдавшего за процессом. Река слегка вышла из берегов, а подбежавший Роберт остановился с беспокойством всматриваясь, не оглушил ли Император своего наставника.

– Мфффф! – вскрикнул Дейон вслед за послышавшимся влажным шлепком и снова свалился в воду, подняв тучу брызг только теперь без магических последствий.

Как только он снова вскочил здоровенная серебристая рыбина со всей силы врезалась в него, снова опрокидывая. Удары влажных скользких тварей посыпались на несчастного парня отовсюду. Он неуклюже отбивался и снова валился, пытался бежать и уворачиваться. Но водные обитатели не отставали. Упав на траву, он встал на колени и пополз от сыплющегося на него дождя из рыб. Маленькие и большие, они выскакивали из воды, пытаясь настичь его, под заразительный хохот наставника, наблюдавшего позорное бегство горе-рыбака.

Роберт тоже не смог удержаться от смеха. Дейон из-за дерева выдавил что-то похожее на «рыба-жуть» и снова скрылся, вызывая новые приступы веселья у мужчин, подбиравших наиболее крупных рыбин.

– Нас ждет настоящий пир, спасибо! – Зандр хлопнул его по спине у костра, зная, как он не любит чужих прикосновений. Но все прошло гладко.

Рыба Дейону понравилась. Он не жаловался, с удовольствием уплетая сытный ужин, а затем быстро уснул, сладко посапывая.

Как и предсказывал Верховный Магистр, через несколько дней Император спокойно брел за лошадьми даже в воде. Роберт предложил заставить его бежать, но это почему-то оказалось недопустимым и унизительным.

День выдался пасмурным, но не было похоже, что собирается лить. Река давно осталась позади. Они ехали по узкой лесной тропинке, так как почти достигли границы.

– Будет сильный дождь, – сказал Дейон, бредущий по траве чуть в стороне, и широко зевнул.

– Откуда ты знаешь? – встрепенулся Роберт.

– Чувствую.

– Мои ноги тоже чувствуют. Это не магия, это – старость, – крякнул он в ответ и закашлялся.

Зандр громко рассмеялся, поэтому не расслышал, что Император сказал дальше:

– Плохо. Очень.

Глава 48 – Проклятье великанов

Как только Главная Площадь опустела, в Риу стало спокойно. Редкие отчаянные головы пытались прорваться в бедные кварталы и затеряться в трущобах, но гвардейцы действовали быстро и слаженно, заманивая их в ловушки и загоняя как дичь.

Из тюрем и подвалов Канцелярии стали доставлять партиями задержанных. Ряженые в белые лохмотья, бандиты, горожане, решившие, что им все дозволено и протрезвевшие оптиматы.

Вывели очередную группу и поставили в ряд. Релдон и Свен наблюдали, как маги работали с испуганными людьми, применяя гипноз и выбирая тех, кого можно попытаться еще раскрутить на информацию. Остальных казнили тут же, либо высылали на каторжные работы.

– Я не видел, кто раздавал маски, их просто привезли в ящиках и предлагали всем желающим…

– Все брали, и я взял…

– Это все она! Я не виноват!

Не один день понадобится, чтобы проверить всех нарушителей и бунтовщиков. У каждого были свои причины и отговорки. Они ничего толком не знали, поэтому многим быстро выносился коллективный приговор, после чего он сразу же приводился в исполнение.

Когда удавалось узнать имя или описание кого-то из цепочки организаторов, то к ним отправлялись расправщики и гвардейцы с ордером, доставляя прямиком в ласковые руки Канцелярии Расправы. Но ниточки все время обрывались.

– Что с кукольником, Мидс? – устало поинтересовался Релдон, заранее догадываясь про ответ.

– Тоже записка, экселант. Деньги передали вперед и указали, куда доставить готовый заказ. Адресов было много, по каждому уже работаем.

Некоторым переодетым заплатили копейки, передав одежду, и сказав, что они должны выйти на улицы после салюта. Детям раздали свистки и объяснили, что дуть в них нужно при виде гвардейцев в красном или магов в сером. Для них это стало игрой, от которой они получали массу удовольствия, ожидая, что в конце их сытно накормят, как обещали.

Детей Полоз приказал не трогать и отпустить, отконвоировав обратно в Нижний Город.

– Герцог Тонгил действовал он через своих, – заметил Ингер. – При допросе, выяснилось, что их просто втянули без ведома, и Главнокомандующий Армией Вертиса, славящийся своим благородством, их всех подставил. Для чего понадобились все эти заказы они не имели понятия, выполняя личную просьбу герцога. Поэтому казнить их в принципе не за что.

– Все равно приговор им будет вынесен, – прокуратор нахмурился и холодно продолжил. – Предательство требует высшей меры наказания. И не важно, если пособник даже не догадывался о своем участии.

– Вы уверены? Есть еще Роберт Стригидай. И это совсем другое дело. Его связи обширны и не ограничиваются северянами. Ему помогали даже представители сенторийской знати, прекрасно осознавая последствия.

– Все отправятся на плаху. Кто-то должен ответить так, чтобы у других возникло желание думать в другой раз прежде, чем предать Империю.

С Черными Поварами пришлось изрядно повозиться. Многие члены банды, не располагая никакими полезными сведениями, не раскалывались и не сдавали свою верхушку, которая оказалась обработана так, что при малейшем вмешательстве пускала слюни и больше ни на что не годилась.

Кошка просочилась в комнату допросов с вошедшим Свеном и требовательно замяукала.

– Они вложили в это всю казну братства и по своим каналам передали инструкции исполнителям. Поэтому все приобрело такой большой размах.

– Давно надо было покончить с этим сбродом, – Релдон уже не пытался скрыть раздражение. – Брысь!

Она решила, что ее зовут, подошла к Релдону и стала тереться о его ноги, хрипло мяукая.

– Тогда на их место придут другие. Если и избавляться от осиного гнезда, то уничтожать нужно весь Нижний Город, – добавил Хряк, растративший все благодушие и лень.

– Брысь отсюда, глупое создание, – проворчал Релдон и легонько отпихнул кошку от себя ногой. – Кто ей дал такое дурацкое имя?

– Ты. Если бы ты постоянно не прогонял ее, то она бы привыкла к другому, – Свен похлопал рядом с собой по кушетке. – Брысь, киса, иди ко мне. Не лезь к злому ядовитому змею.

Но кошка продолжала самозабвенно требовать ласки именно от Релдона и громко мурлыкать.

– Сегодня ты ей не мил. Заведу собаку, они хотя бы верны одному хозяину.

– Кошки высокомерны, но снисходительны, а собаки чересчур угодливы, – рассмеялся Свен.

– Зато свиньи чувствуют себя с людьми на равных, – не удержался от ехидства Релдон.

– За их замечательное сало, им простительно все на свете! – ничуть не обиделся на намек Хряк.

– Тебе бы только поесть, – буркнул Релдон и схватил Брысь, быстро усадив ее на колени собеседнику. – Зато теперь ничего не мешает избавиться от этой назойливой твари.

– Ты этого не сделаешь. Когда Дейон вернется, то будет страдать по ней, – улыбнулся Свен, поглаживая довольную кошку.

– Если он еще не умер и умудрится вернуться, то я дам ему предостаточно поводов для страданий и так.

Очередная партия лже-дейонов привлекла внимание прокураторов.

– Стой. Приведи мне этого, – толстый палец оторвался от розовой бархатистой шкурки.

– Вы уверены, экселант Грис? Это помешанный из ждущих Второго Пришествия.

Брысь огласила зал возмущенным воплем и встрепенулась, запустив длинные острые когти в мягкое теплое колено.

– Зато одет, как настоящий Император, – поморщился Свен и почесал ее за ухом.

Всклокоченный старик действительно выделялся на фоне остальных богатством вышивки и качеством кроя одеяния, которое было уже грязным и в некоторых местах изодранным. Он вертел головой и тянулся руками до вставшего напротив прокуратора.

– Где ты взял эту одежду? – спросил Релдон.

– Черный Мор грядет!

– Говори сейчас же!

– Вечная смерть уже в городе! – не обратил на него внимания сумасшедший, дико озираясь бегающими из стороны в сторону глазами.

Помешанному было все равно кто перед ним. Он не унимался и кричал о конце света даже, когда Релдон достал маятник и попытался использовать магию.

– Они выпустили Проклятье Великанов! Черный мор убьет всех нас! – продолжал хохотать безумный старик, не поддаваясь воздействию.

***

В это же время в Яме мусорщики, игнорируя происходящие изменения и не догадываясь, что судьба приготовила сюрприз и самому дну сенторийского общества, приступали к ежедневной рутине.

– Шнобель, шары открывай, – морщинистый, как вяленый финик, мужчина в разноцветных лохмотьях грубо пнул лежащего на тряпье тощего носатого мальчишку и хлопнул себя по грязной шее, отгоняя укусившую его блоху. – Ты ж подлая гнусь!

– Батя, – тихо отозвался мальчик ломающимся голосом. – Можно остаться? Ломает меня.

– Не дуркуй, Шнобель! – разозлился отец и замахнулся тяжелой сумкой из плотной синей кожи, какую обычно носят механики. – Вот сдохнешь, тогда валяйся. Нам жир привалил! Наша точка теперь в Зеленом Городе вместо откинувшегося Горба. Нечего магиков против шерсти гладить – порешили его хоровод! Теперь коллектор нам вылизывать возле чучела Победителя, а там даже кругляши водятся и шкварки новые кидают. Это не жмуровы кроватки мести да протирать! Перестанешь по могильнику бестолково носиться.

Возле памятника было желанное место для любого мусорщика, и тут уже кто первым займет территорию, тот и получит все добытое в собранном мусоре.

– Там кстати дырка сыскалась, – пробормотал мальчишка и сжал массивную переносицу, пытаясь прогнать тупую боль, поселившуюся в глазах и голове несколько дней назад.

– Где?

– В могильнике.

– Что за дырка? – тут же заинтересовался отец, пристроив найденную сумку с магическим барахлом, в котором он ничего не понимал, в тайнике под своей лежанкой.– В Не-Город?

– Та не, бать! Там стена рухнула в схрон под землю. Малышня сунулась и мы за ними.

– Антик какой или ржавчина были?

– Не, только костей немерено и крыс. Те как полезут…

– Не трынди, балабол! – мужчина пнул куцую лежанку Шнобеля, а потом подошел к куче тряпья в другом углу и и поворошил ногой, пытаясь откопать спящего. – Эй, харе кемарить, Чувырло!

– Я Свисток! – раздался в ответ бодрый детский голос от подранного в нескольких местах полога, который служил дверью в жилище мусорщиков, и затем – оглушительный свист.

– Крантец, кончай музицировать! – в худенького чумазого ребенка полетел сапог, но тот ожидал чего-то подобного и мигом убежал.

– Я Свисток, а не Крантец! – послышалось снаружи.

Сапог был добротный, из плотной кожи и хорошо держал форму. Но без пары. Мужчине он был впору, поэтому он хотел найти второй и пока его не выбрасывал. Пришлось выйти и забрать.

Пока отец не запустил в него этим же сапогом или не начал его бить ногами, Шнобель решил, что лучше подняться. Все тело болело, к горлу подступала тошнота. Он закашлялся.

– Бахаешь, удавчик намотай, – отец кинул ему длинный кусок ткани уже непонятного цвета, который Шнобель накрутил вокруг шеи в несколько слоев, продолжая сильно кашлять.

На улице мать орала на самопровозглашенного Свистка, чтобы прекратил изводить всех и дурачиться, а то отберет его игрушку. Или позовет гвардейцев, чтобы они его забрали, как и всех таких свистунов. Мусорщиков красные не тронут, чтобы не запачкаться, поэтому Чувырло продолжал забавляться.

Шнобель с отцом вылезли из землянки и проверили щетки, тряпки и другие инструменты, закидывая их в телегу с парой пустых сумок для того, что богачи считают мусором. К поясу прицепили по кружке. Из общественных фонтанов им пить запрещалось, но часто украдкой можно подбираться и набирать чистую воду в свою посуду.

При свете стало заметно, что сын очень бледен, несмотря на темную кожу, но мужчине было все равно. Ему нужны руки, а второй ребенок был еще слишком мал, чтобы работать в городе, поэтому пусть помогает матери сортировать мусор.

– Что с большим? – поинтересовалась мать, едва взглянув на сына и продолжив разбирать кучу объедков перед собой, в поисках чего-то годного на ужин.

– Мерзнет, – осклабился мусорщик и ткнул Шнобеля, чтобы поторапливался.

– Слови Чувырло, перебирать.

– Сама лови, или будет голодным.

Младший уродился жутко непоседливым, болтливым и назойливым – сущее наказание не только для родителей, а для всех обитателей Ямы. Шнобель не сомневался, что рано или поздно Чувырло точно прибьет кто-то из мусорщиков за его озорные выходки, а этого бы очень не хотелось. Иногда он делает действительно смешные штуки.

– Мое! – орал пятилетка и отчаянно размахивал кипой бумаг, убегая от других детей и кидаясь в них попадающимся под руку мусором потяжелей.

– Чувырло! – позвал Шнобель. – Сюда давай!

Тот мигом примчался, надеясь на защиту старшего брата.

– Я Свисток! – тряхнул он непокорными тугими кудряшками и широко улыбнулся. Не хватало двух передних зубов.

– Придержи жало. Свистком будешь, если не накосячишь сегодня, – дал ему легкий подзатыльник Шнобель. Не подзатыльник даже, а по волосам провел.

– Да-да-да-да-да! – широко улыбнулся тот и чуть ущипнул брата в ответ за предплечье, мгновенно изменившись в лице. – Горячо.

– Хворать не впервой. А что у тебя?

– Мое! – Чувырло отпрыгнул, показал ему язык, свернутый трубочкой, и со всей силой прижал пожелтевшие листы к груди. – Это все мое!

– Да, подавись, – махнул рукой и закашлялся Шнобель, забираясь в мусоровозку, которая тут же тронулась.

Снова раздался свист. Он закатил глаза и пригрозил кулаком Чувырлу, который на здоровенной куче мусора изо всех сил дул в пастуший свисток и размахивал бумагами, провожая их с отцом.

У ворот стояли гвардейцы. Их теперь по всему городу было много. Всех проверяли, кроме мусорщиков, которым все равно при какой власти убирать мусор. Даже если придет новое правительство, меньше гадить от этого не станут.

Чувырло залез на стену и опять истошно начал дуть в пастуший свисток. Один из солдат запустил в него камнем, и он с визгом убежал подальше, сверкая голыми пятками.

– Каждый день приходит, зараза. Поймаю, уши надеру.

– Побрезгуешь или подхватишь какую-нибудь гадость, – фыркнул его товарищ, и они громко заржали.

– Валите, воняет, сил нет, – зажал нос красный, пропуская их повозку.

Работы в засорившемся коллекторе оказалось много, а вот добра, как ожидал мусорщик – мало. Объедки, грязь и никаких монет. Он с досадой плюнул и отвесил подзатыльник сыну, который еле перебирал ногами.

– Че колупаешься там? Вертаться пора! Уже светило ползет.

Из Зеленого Города с наступлением зари следовало уйти, так как богачи не любили, когда в их прекрасные виды на клумбы и статуи врывается что-то портящее картину.

Отец снова хотел его ударить, так как Шнобель едва переставлял ноги и уже зажмурился, предчувствуя, как на него опускается тяжелая рука. Но вместо этого мусорщик придвинул к себе сына и положил ладонь на его лоб.

– Дурной огонь, – озабоченно промолвил мужчина и потащил его к фонтану. – Лакай, пока никого.

Пока Шнобель пил, его отец набрал воды в плотный кожаный сосуд, воровато озираясь, чтобы их никто не заметил.