Текст книги "Белый Клык (СИ)"

Автор книги: Терран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

   Девушка-кошка молчала, понурив голову – даже ее уши, вечно стоящие торчком или оживленно шевелящиеся, ловя каждый звук, бессильно поникли.

   – Дай мне другой ответ, Блейк, способ, которым я могу помочь фавнам действительно получить те права, что мы завоевали пятьдесят лет назад, и я уйду из Белого Клыка в тот же день.

   – Белый Клык катится в пропасть, – сказала Блейк.

   Янг осторожно взяла ее за руку, увидев слезы, текущие по щекам.

   – Однажды ты либо погибнешь, пытаясь их остановить, либо действительно превратишься в того Фавна-из-стали, которым сейчас пугают весь Вейл, а полгода назад пугали Атлас.

   – Одно я знаю точно, Мор. Белый Клык – это не тот ответ, который мы оба ищем.

   – Послушай, Плюшевый, – вступила Янг. – Не буду спорить – я не разбираясь во всей этой ерунде с дискриминацией. Но я верю Блейк, и ты вроде хороший парень – поэтому считай, что у тебя есть уже две ослепительно прекрасные девушки, которые будут тебя спасать!

   – Я взрослый мальчик, Фонарик. Я могу сам о себе позаботится.

   – А через месяц мы притащим сюда еще и Руби! – продолжила блондинка, не обращая на его слова никакого внимания. – Никто, кроме меня, не может устоять перед ее умоляющими глазками.

   – Через месяц... – протянул Моррон. – Это уже после фестиваля Витал?

   – Ну да, – не поняла Янг.

   – Договорились, – кивнул медведь, протягивая руку. – Мы встретимся через месяц. Все равно у вас будет много дел из-за фестиваля. Будете выступать?

   – Выступать? – подбоченилась Янг. – Мы будем побеждать!

   – Советую потратить этот месяц на тренировки, – фыркнул на это Браун. – Я слышал, в нынешнем будет участвовать Пирра Никос.

   – Это не проблема! – без особой уверенности заверила блондинка.

   – До встречи, Блейк, – улыбнулся он, притянув к себе не успевшую и пикнуть девушку-фавна.

   Подняв глаза, он строго посмотрел на Янг:

   – Береги ее, Фонарик.

   – Само собой, Плюшевый!

   Уже сев в пустой салон последнего транспорта до Бикона, Блейк тихо призналась сидевшей рядом Янг:

   – Ты была права. Я не могу сбежать – это никогда не работает, это причиняет всем только боль.

   – Так значит план – навалять Белому Клыку принят? – усмехнулась блондинка.

   – Как временная мера. Они что-то планируют – мы должны узнать что.

   – Звучит как план.

   – А потом я буду должна найти ответ на вопрос, над которым мой народ бьется уже пятьдесят лет.

   – Ну... – протянула Янг. – Знаешь, как правильно есть слона?

   – Как?

   – По кусочкам, Блейк... Только по кусочкам!

   Глава 16. Знание

   – Мы связались с Советом Атласа, Озпин, – хмуро сказал Председатель, неодобрительно глядя с голографического экрана. – С этого момента за безопасность фестиваля Витал отвечает генерал Айронвуд.

   – Так точно, Советник, – кивнул высокий черноволосый мужчина с седеющими висками. – Атлас готов предоставить столько солдат, сколько необходимо, чтобы обеспечить безопасность мирных граждан.

   – И мы благодарны за это, – кивнул Председатель.

   – На этом все? – рассеяно спросил директор.

   – Пока да. Но по окончании фестиваля мы вернемся к тому, будете ли вы и далее занимать свой пост, директор. Доклады генерала Айронвуда нас несколько... озадачили. Уверен, вы понимаете.

   Озпин, директор Бикона, лучшей академии Охотников в Ремнанте, не ответил, лишь небрежно шевельнул рукой, отключая связь. На линии остался лишь его старый соратник – Джеймс Айронвуд, главнокомандующий армии Атласа.

   – Это верное решение, Озпин. Я защищу мирных жителей. Верь мне.

   Директор на это только вздохнул. Сняв крохотные черные очки-велосипеды с носа, он аккуратно положил их на стол и устало протер глаза. Запустил руку в короткие седые волосы, сжал на мгновение виски...

   Честно сказать, его не очень волновали ничем не прикрытые угрозы Совета. Даже если они решат снять его с этой должности, его место займет Глинда – любимая ученица в этой жизни. Она более чем способна приглядеть за этой ордой подростков, способных, раздухарившись в бою, превратить каменную арену в усеянное кратерами и осколками поле боя. У него, в конце концов, есть и другие обязанности, взятые на себя добровольно – управление школой съедало много времени, заставляя делегировать обязанности, отправлять на задания подчиненных, которые по определению были менее опытны, знали меньше, меньше видели и слышали.

   Взяв со стола Свиток, он открыл последнее сообщение от Кроу Бренвена, идущего по следу убийц Эмбер.

   «У Королевы есть пешки» – гласило сообщение.

   Безусловно, постороннему эти четыре слова не сказали бы ничего – так и задумано, в конце концов, обмениваясь сообщениями по вопросам настолько секретным, что о них знали лишь чуть больше десятка человек во всех четырех Королевствах, по открытым каналам, надо было соблюдать осторожность.

   Для него все было ясно как день. Враг, с которым он сражался всю свою жизнь, в бою с которым умирал десятки раз, которого, казалось, знал лучше, чем самого себя... изменился. Королева работает через людей. Она и раньше делала это, но использовала своих миньонов исключительно в качестве расходного материала – они ничего не значили и зачастую даже не знали, на кого работают.

   Последние три десятка лет Салем была тиха. Она полностью прекратила активные действия, ушла в тень, скрылась где-то на территориях Гримм, где ее было не достать. Его подчиненные, его ученики даже начали думать, что она сдалась... Озпин знал своего врага лучше. Три десятка лет ничто для существа, что меряло жизнь столетиями, если не тысячами лет – для него, в конце концов, эти тридцать лет тоже значили лишь передышку.

   Она готовилась. Королева Гримм ждала. Она растила свою армию – не тварей Темноты, на этот раз, нет – человеческую армию. Верных сподвижников, которым обещала силу, власть или что там еще обычно желают люди?

   И сейчас настал тот день, когда она начала действовать. Три человека напали на Эмбер, нынешнюю Осеннюю Деву. Эмбер была молода – обычная сельская девочка родом из деревеньки в Мистрале, на которую, не спросив разрешения, свалилась мощь и знания, возносящие ее так высоко, что даже Охотники не могли до нее дотянуться.

   Но она была молода, неопытна, не тренирована – знания, как сражаться, как использовать дарованную мощь были лишь знаниями, которые только предстояло превратить в практику. Сила досталась ей случайно – Озпин и его люди искали новую Деву по всему Ремнанту, но это была непростая задачка, учитывая, что далеко не все поселения были даже нанесены на карты. В конце концов они нашли ее, девушка все таки засветилась своими силами, но... было слишком поздно. Враг нашел ее раньше. Но на этот раз не убил – давно прошли те времена, когда Королева совершала такие глупые ошибки, ведь убей любую из Дев и в тот же миг родится новая. Она не похитила ее, держа в кандалах и под наркотиками, как пыталась прежде – она создала Гримм, способного похитить силу Деву и передать ее выбранному ей самой носителю, лишь бы тот подходил под требования – молодая девушка не старше двадцати.

   Она почти добилась успеха, но к счастью, Кроу Бренвен, один из его самых сильных (и одновременно – самых проблемных) учеников в этой жизни успел вмешаться, отбить бессознательное тело у незнакомцев, но... было уже слишком поздно. Неизвестный никому, даже самому Озпину, Гримм перекорежил саму душу молодой Девы, разорвав ее пополам, отдав половину похитителям. Эмбер умирала и они ничего не могли сделать – люди не живут без души.

   Джеймс предоставил технологии Атласа, передовые секретные разработки, связанные с изучением души и ауры – они смогли остановить процесс, погрузить Эмбер в стазис, но... это была лишь отсрочка. Королеву не устроит половина силы Осенней Девы – она пожелает заполучить полную. Вместе с флотом Атласа, генерал привез и вторую секретную машину, теоретически, способную передать вторую половину силы Эмбер новому носителю. Озпину следовало выбрать, кого именно из своих учениц он готов положить под нож, используя на них непроверенную операцию, которая может закончится всем, чем угодно, от смерти до сумасшествия.

   И вчера, наконец, она сделала свой ход – совсем не с той стороны, с какой ожидал Озпин. Белый Клык – фавны, перешедшие от мирных демонстраций и сражений в суде сначала к погрому мелких магазинчиков ии мелкому грабежу, к взрывам, похищениям людей, шантажу, убийствам и грабежу всего подряд, что только можно было ограбить хотя бы в теории. Он не понял сразу, на кого они работают, не придал значение нашумевшей Праховой Войне, занятый спасением Девы, поиском способа вылечить ее или хотя бы просто не дать умереть, после – передать ее силу, выбором кандидаток... но после их последней акции он узнал почерк.

   Весь Прах, что они собрали за прошедшие несколько месяцев, был собран в месте под названием гора Гленн – провальной попыткой расширения Вейл, предпринятой лет двадцать назад. Городок Гленн был связан с метрополией подземными туннелями – когда Гримм хлынули в город и люди, битком набившись в поезда, попытались вернуться на родину... Совет просто обрушил тоннели, чтобы не пустить тварей темноты в город, не дать им способа миновать защитные стены... попутно обрекая на смерть всех, кто оказался в подземной ловушке. Белый Клык собрал Прах на одном из поездов, тихо расчистил тоннели... а после пустил по ним поезд, взрывая по пути вагон за вагоном – Гримм, которые, в основном, реагировали на отрицательные эмоции, тем не менее, не были слепыми и глухими, и прекрасно шли на взрывы, пробирались в провалы в земле, тянулись вслед за громыхающим поездом и новыми взрывами... Закончился этот путь почти в самом центре города – череда взрывов, разломавших асфальт выпустила на мирный город, готовящийся к празднику мира и сотрудничества, орду Гримм.

   И это было всем доказательством, что было необходимо Озпину. Никто не использовал Гримм. Никто не был столь глуп – и даже тот же Белый Клык, несмотря на ту роль, что сыграли твари Темноты в Войне за Права, не хотел делать своими врагами весь мир, повторяя этот фокус.

   Если бы не команда первокурсниц, RWBY, выпросивших себе миссию в юго-восточном секторе и наткнувшихся на базу террористов, это произошло бы несколькими днями позже – когда большая часть студентов Бикона отправилась на свои практические задания, а взрослые Охотники последовали вслед за ними, сопровождать и поучать молодое поколение. Разрушения были бы намного больше...

   «У Королевы есть пешки», сказал ему Кроу. Он забыл упомянуть, что у нее есть целая армия пешек.

   – Я слишком стар для всего этого, – пробормотал Озпин.

   Вздохнув, директор взял со стола свою любимую кружку с кофе и подошел к большому панорамному окну, разглядывая Академию, которую сам же и основал... много, много лет назад. Не в этой жизни. Не в предыдущей...

   Он помнил время, когда всего этого не было. Ни главной башни, ни учебных корпусов, ни садов и дорожек, фонтанов и статуй, защитной стены с массивными стальными воротами... ничего, только камень и Гримм.

   Вон там, на центральной аллее, стоит статуя Кейану Арку, герою Первой Мировой Войны – Охотнику без всякого обучения, который во главе собственной армии Охотников остановил Гримм, что прорвались за стену, а после взял штурмом штаб, здание правительства и в приказном порядке остановил войну, угрожавшую уничтожить всех.

   «Охотники сражаются с Гримм», – цитировали его историки. – «Отдавать свою силу Королевствам, позволить им использовать нас как средство для достижения своих глупых амбиций, обратить оружие друг против друга – самая ужасная ошибка, которую мы когда либо совершали. Посмотрите, чем это закончилось – мы убивали друг друга настолько хорошо, что теперь человечество рискует погибнуть, потому что его некому защищать! Это закончится здесь. Я закончу это. Охотники сражаются с Гримм, а не друг с другом – так было всегда, так будет и впредь».

   Его примеру последовал сначала Атлас, а после и все остальные. Мировая Война, по всеобщему мнению, была закончена одним человеком, одной речью, обращенной в прямом эфире к защитникам человечества, истинным героям Ремнанта, что позабыли о своих обязанностях.

   Это была хорошая жизнь. Кейан был ярким, харизматичным, сиявшим настолько ярко, что люди шли за ним в ад, ослепленные этим светом... а после он возвращал их обратно.

   «Охотники сражаются с Гримм» – принцип, который вбивали всем Охотникам, во всех Академиях. Это работало далеко не всегда – слишком большим шилом в мягком месте обладали представители этой профессии, но достаточно, чтобы ему следовало большинство.

   Но что должны делать Охотники, если Гримм начинают использовать людей?

   Дверь его кабинета распахнулась – без стука, без спроса, но Озпин не дал себе труда обернуться: узнать эту уверенную походку, ритмичный перестук каблуков любимой ученицы он мог в любом состоянии.

   – Я слышала о Джеймсе, – сказала Глинда, вставая рядом.

   – Да. Теперь за безопасность фестиваля отвечает Атлас. Всюду солдаты и роботы...

   – У Атласа сильнейшая армия в мире.

   – Нет, Глинда... – тихо ответил директор. – Сильнейшая армия у Королевы.

   – Будь это так, мы бы давно проиграли, – мягко возразила она.

   Директор ответил не сразу. Прищурившись, он смотрел на внутренний двор своей академии, перепрыгивая взглядом с одной статуи на другую. Многие из них были посвящены одному из его воплощений, остальные – его ученикам, соратникам, соперникам...

   – Первоначально она просто не воспринимала нас всерьез, – наконец сказал он. – Мы были забавным курьезом, непонятным для нее: созданные из Созидания и Разрушения, наделенные Знанием и Выбором – мы были настолько больше всего, что она видела прежде, что поначалу она просто изучала нас.... как умела – глазами Гримм, нападениями и враждой, кровью и смертью. Когда она наигралась и попыталась уничтожить...

   – На нашей стороне были четыре Девы – я помню времена, когда им поклонялись, как живым богиням. Серебряноглазых воинов были не единицы, как сейчас, а сотни. Многие, многие другие: нас защищали силы, которые ныне остались лишь в легендах и сказках. Поняв, кто является главным препятствием на пути к ее цели, Королева начала охотится на них – уничтожать, вырезать под корень легенды и все, что с ними связано. Уверяю тебя, Глинда, магии в Ремнанте было намного больше, чем ты можешь себе представить.

   – Одна за другой, столетие за столетием... пришел день, когда легенды пали. Девы, чьи силы ты видела лично – то немногое, что мне удалось сохранить. Серебряноглазых остались единицы...

   – В те годы Королеве пришлось выучить еще один урок: магия – не единственное, что мешает ей уничтожить человечество. Люди обладают душой, боги не просто так дали нам четыре дара: Созидание, Разрушение, Знание и Выбор – аура, Охотники, Прах и прогресс... когда Салем уже торжествовала победу, оказалось, что мы выросли достаточно, чтобы больше не нуждаться в защите сверхъестественных сил. Наше единство, наш разум и воля, позволили нам устоять.

   Озпин замолчал, тяжело глядя в пустоту.

   – Я должен был догадаться, – наконец признался он. – Она всегда приспосабливается. Она учится. Я сражался с ней десятки раз, если не сотни... и почти всегда погибал в этих битвах. Теперь она сделала следующий шаг, она собирается обратить нашу силу против нас. Она собирается сделать так, чтобы мы уничтожили себя сами.

   – Если наш враг сделал свой ход, то, наверно, нам стоит сделать свой? – тихо, с явным нежеланием, наконец произнесла его ученица.

   Передать силу Осенней Девы. Рискнуть жизнью и рассудком молодой девушки, которая и не представляет, что ей уготовано – она просто живет своей жизнью, радуется и смеется, грустит и плачет, влюбляется и печалится...

   – Я слышал, что недавно племянница Кроу едва не победила Пирру Никос... – наконец сказал он.

   Глинда напряглась.

   – Я видел запись боя. Это было... интересно.

   – У мисс Сяо Лонг большой потенциал, – напряженно признала профессор. – И великое будущее, как и у любой из ее команды. Она станет достойной Охотницей... если сможет укротить свой темперамент. Она импульсивна, безудержна, совершенно не думает о последствиях, прямолинейна...

   – Как я уже сказал – я видел запись боя, Глинда, – мягко возразил Озпин. – И то, что я увидел, говорит мне, что она начинает все это осознавать. И работать над собой.

   -...Вы же не думаете...

   – Немного.

   – Но идеальный кандидат – Пирра Никос. Мы все сошлись на этом.

   – Это верно, – не стал спорить директор.

   Отхлебнув кофе, он задумчиво прищурился.

   – Мисс Никос идеальный кандидат, – наконец признал он. – Она добра, справедлива, скромна и очень, очень сильна для своего возраста. Просто по боевому потенциалу она уже на уровне опытного Охотника.

   – Она идеальный кандидат, – повторил он. – Это понимаю я, это понимаешь ты... это понимает и наш враг. Она – очевидный выбор. Кроме того, мисс Никос – знаменита на весь мир, она общественная личность. Ее будет трудно охранять и не получится спрятать. А ведь именно скрытность – то, что хранило Дев все эти годы.

   – Но мисс... Янг – племянница Кроу. Как... как вы собираетесь сказать ему об этом? Операция опасна. Она непредсказуема.

   – Я не знаю, Глинда, – признался директор. – Он должен скоро вернуться. Я думаю, мы сядем с ним и обо всем поговорим. Уверен, мы найдем решение – мисс Сяо Лонг не единственная кандидатка, пусть даже, на мой взгляд, одна из лучших.

   Несколько минут они стояли в тишине. Директор все так же, чуть прищурившись, смотрел на багровое солнце, уже почти скрывшееся за горизонтом, его ученица – нервно постукивала стеком о бедро.

   – Знаете... я всегда хотела спросить вас...

   – Да, Глинда?

   – Вы помните... вашу первую жизнь?

   – Если постараюсь... – признался человек, давным-давно уже им не являющийся и называющий себя Озпином. – Мне вспоминается дом из бревен, мягкая медвежья шкура под ногами... женщина, учившая врачевать – думаю, она была моей матерью.

   – Врачевать? – удивилась женщина.

   Директор лишь пожал плечами. Наверное, сейчас действительно было сложно в это поверить, но когда-то медицина была всем, чему он хотел посвятить свою жизнь.

   – Да... сейчас того, первого меня, назвали бы доктором.

   – А потом я погиб в первый раз, – поделился Озпин. – Меня убил Беовульф. Я вновь осознал себя в голове мальчишки лет четырнадцати, как понял намного позже – на другом континенте. Он мог пользоваться всеми моими знаниями, помнил всю мою жизнь... а я выступал в роли наставника. В один далеко не прекрасный день я обнаружил, что больше не ощущаю разницы между собой прежним, бестелесным голосом в голове, и собой нынешним – шестнадцатилетним парнем из плоти и крови, недавно влюбившимся со всей страстью первого чувства.

   – Долгое время, жизнь за жизнью я думал, что наши души сливаются, что мы становимся одним целым... Но это не так – у меня-голоса нет ауры, а значит, нет и души, – Он сжал в руках кружку так, что захрустела керамика. – Я просто банк данных с хорошо написанным интерфейсом, совсем как у роботов Атласа. Я на самом деле умираю каждый раз, хотя может показаться, что я бессмертен.

   – Я не знаю, что именно грядет, Глин, – признался он. – Но есть вероятность, что мне придется умереть. Какое-то время вы будете сражаться без меня. Я хочу, чтобы ты помнила – цель Королевы, Салем... не сила Осенней Девы, она – лишь способ. Она хочет собрать все Реликвии, что оставили нам наши создатели – Созидание, Разрушение, Знание и Выбор. Разрушение у нее уже есть – она сама. Следующим пунктом в списке у нее стою я – тот, кто мешал ей больше всего все эти годы.

   Впервые за весь разговор он посмотрел своей ученице прямо в глаза:

   – Не позволь ей лишить нас Знания, Глинда.

   Глава 17. От «всегда» до «никогда»

   – Проход только по пропускам, – отрезал фавн в маске Белого Клыка, перекрывая вход алебардой-ракетницей.

   Браун медленно смерил взглядом бойца сверху-донизу. Парень был ему незнаком – судя по его оружию, которого и Охотник не постыдился бы, он приехал вместе с пополнением, что привез с собой Адам.

   – Послушай, парень... – торопливо начала Скарлет, пытаясь спасти идиоту жизнь.

   Возможно, страж ждал показательного удара пяткой в грудь и вопроса: «да ты знаешь, кто я?!», возможно угроз и криков... Но точно не того, что незнакомец схватит его за голову, проигнорирует удар алебардой в плечо, а потом начнет ломать им стену, буквально «вырыкивая» на каждый удар по слову:

   – Я. Не. В настроении. Для. Этого. Дерьма.

   Когда страж потерял сознание, он бросил тело под ноги его сбежавшимся коллегам и бросил своей команде:

   – Останьтесь здесь. Мне надо поговорить с Адамом.

   В последний раз посмотрев на стража, Браун скривился, на мгновение испытав легкое чувство вины. Ничего с ним не будет – за годы жизни с постоянно активным Проявлением он хорошо научился отмерять силу, а также вовремя останавливаться, как только аура противника была исчерпана. Полежит пару минут в бессознанке, потом сходит к доктору, получит свою шоколадку и завалится спать на койку. Еще и спасибо скажет...

   В его оправдание – он был в бешенстве.

   Больше его никто останавливать не посмел. То ли весть о взбешенном Фавне-из-стали распространялась со скоростью радиосвязи, то ли все встречные по умолчанию считали, что если кто прошел охрану, значит, имеет право здесь быть. Впрочем, судя по тому, как от него шарахались, верно было первое...

   У него до сих пор ныло разрубленное плечо – Охотники, презрев Перемирие Гримм, напали на его команду прямо недалеко от фавн-района Вейл, где отряды Белого Клыка под его началом пытались остановить Тварей Темноты, не пуская их жилым кварталам своего народа. Он приказал остальным отступать, остался с Хонгом, Курай и Скарлет отражать вероломное нападение... ему пришлось убить одного из пары – самого сильного, что едва не отправил на тот свет его партнера.

   И уже после он узнал, что Охотники были в своем праве. Не люди нарушили Перемирие – это сделал Белый Клык.

   Перемирие было... законом, одним из тех, что предпочитали выполнять все. Твари Темноты приходили на запах отрицательных эмоций – и убивали всех, кого встретят. Когда ты оказывался под их атакой, был только один способ действовать, способ, которому учил его Адам: «увидел Гримм – убей Гримм». Этот принцип не нарушался даже во время Войны за Права, даже несмотря на ту роль, что сыграли Гримм в ее окончании. Развязка того восстания была, с одной стороны, полностью предрешена, с другой – случайна. Никто не хотел звать Гримм к своему порогу, просто... так получилось.

   Вчера днем Белый Клык сделал это намерено. Угроза нового восстания, которое неизбежно привлечет за собой Тварей Темноты, была тем, чем Белый Клык воинственно размахивал последние пять лет, непрозрачно намекал, но никогда, никогда (!) даже не думал использовать. Все должно было закончиться прежде, чем до этого дойдет – они уже смогли заставить Шни правильно охранять шахты, заставили мелкий бизнес хотя бы не задирать цены, хотя бы соглашаться обслуживать...

   Да, все было далеко не прекрасно, да, постоянно случались ошибки и перегибы – в конце концов, никто не делал этого раньше, некого было спросить, некому было подсказать. Браун и сам сталкивался с этим, ошибался и убивал невинных, чтобы на выходе получить пшик...

   Но они бы научились, они бы нашли путь между войной и отказом от сопротивления. Он должен существовать – Браун видел его, пусть смутно, пусть большей частью догадками, но – видел.

   Где-то на полпути он встретился с новыми «партнерами» – Синдер Фолл, которую не получалось назвать как-то иначе чем «жестокой сукой», и двумя ее миньонами – седым пареньком и красноглазой зеленоволосой девкой.

   – Это была твоя идея, – сказал Браун, останавливаясь посередине прохода.

   Ширины его плеч вполне хватало, чтобы сделать затруднительной попытку просто обойти.

   – Что именно? – склонила голову к плечу Синдер, изображая незнание.

   Она казалась развлекающейся, почти смеющейся – и только пылающие янтарные глаза выдавали то, что ей не понравился его тон.

   – Все это. Поезд, Гленн... Гримм.

   – Это был совместный проект, мой лохматый друг, – развела руками она. – Мы, в конце-то концов, партнеры с Адамом.

   Она смотрела на него снизу вверх, она казалась девочкой рядом с ним, тонкой, как тростиночка – он мог обхватить ее талию двумя пальцами, но смотрела на него так, будто могла перешибить одним ударом.

   Впрочем, она, возможно, действительно могла. Раз уж даже Адам не смог с ней справиться.

   Не в первый и не во второй раз Браун задался вопросом, кто такая Синдер Фолл. Люди с определенным уровнем силы неизбежно становятся известны, под своими реальными именами или псевдонимами, о них говорят, о них сплетничают и предупреждают. В конечном счете, не так уж и много людей в мире, способных встать на один уровень хотя бы с Фавном-из-стали, не говоря уже об Адаме Торусе. И большинство из них – Охотники, те, кто сражаются с Гримм, не людьми.

   О Синдер не знал никто – она будто вынырнула из темноты, сразу с деньгами, ресурсами и гребанными Паладинами, новейшим оружием, которое Атлас охранял как зеницу ока. Кто учил ее? Откуда у нее такая сила, навыки, связи и влияние? Чего она хочет получить от всего этого?

   Мгновение они пристально смотрели друг другу в глаза, а после женщина сокрушенно вздохнула, отведя взгляд:

   – Адам распустил тебя, Фавн-из-стали. Остальные его миньоны знают, что такое приказ.

   – Миньоны? – рыкнул он. – Мы не миньоны.

   – О, кто же вы, в таком случае?

   – Белый Клык – борцы за свободу, не преступники, с которыми ты работала раньше. Мы делаем одно дело. Это называется товарищество.

   В ответ она... просто рассмеялась. Искренне, не сдерживаясь, запрокинув голову, будто услышала самую смешную шутку на свете.

   – Где ты был последний год? В лесу?

   Она... почти угадала. Проклятый Прахом «План А» был и до сих пор оставался лучшим способом проломить защиту шахт SDC – в Атласе большую часть времени он провел мотаясь от миссии к миссии. Его редко привлекали к иным заданиям. Даже на чертову авантюру с Лаймами он вызвался добровольно, решив, что прихвостни Шни уже достаточно хорошо охраняют шахтеров.

   – Тебе стоит поговорить со своим боссом, Фавн-из-стали, – добавила она, окончательно успокоившись. – Думаю, будет только справедливо, если он сам разберется со своими людьми. Я – просто партнер, в конце концов.

   Еще раз улыбнувшись, она отступила в сторону, приглашающе махнув рукой.

   Смерив ее злым взглядом, Браун последовал совету, мимоходом впечатав плечом в стену белобрысого. В одном жестокая сука была права – он должен был поговорить с Адамом.

   Он остановился ненадолго перед его кабинетом, чтобы несколько раз глубоко вздохнуть. Он давно знал своего учителя – с ним можно было спорить, его можно было переубедить... но делать это надо было спокойно. И никогда, ни в коем случае, нельзя было пытаться на него надавить.

   Моррон должен был хотя бы попытаться сохранить самообладание, начав разговор правильно.

   Он даже не забыл постучать.

   – Войдите, – ответил приглушенный голос.

   – Адам, – было все, что он сказал, закрывая за собой дверь. – Ты вернулся.

   – Только что.

   Браун медленно подошел к столу, сел на стул... и выдохнул только одно слово – из страха, что начни он говорить свободно, сорвется на злое рычание:

   – Гримм.

   Адам в ответ на это лишь сжал зубы.

   – Что с ними?

   "Она спросила: «А что с гражданскими?», – вспомнился ему разговор, который у них был в день его возвращения из Атласа.

   Он помнил и продолжение: «А что с ними?»

   – Гримм. Твари Темноты. Враги всего живого, – принялся перечислять Браун, чувствуя, как рычащие нотки все-таки проскальзывают в его голос, несмотря на все усилия. – Бич человечества. Те, против кого мы сражались всю нашу историю, со времен пещер и каменных топоров, те, кто убивали нас все это время, кто убил миллиарды. Они в городе, где живут люди и фавны. И это мы привели их сюда.

   Мгновение его учитель молчал. Браун видел знаки – как напряжены его плечи, как рефлекторно опустилась рука на рукоять клинка, как вспыхнули гневом зеленые глаза... А потом он с ясно видимым усилием взял себя в руки, с грохотом отодвинув стул, поднялся на ноги и порывисто подошел к окну.

   – Я много думал о нашей борьбе, Мор, с тех пор как Блейк предала нас, – наконец сказал он после нескольких секунд тишины.

   Это «предала» вновь резануло Брауна, так же, как и в первый раз. Он с трудом удержался от того, чтобы поправить наставника – предательством было бы анонимно слить всю информацию властям. Тогда, в первые дни и недели, прежде, чем все поменялось, это нанесло бы большой урон сети Белого Клыка в Вейл. Но она этого не сделала – она просто ушла. Стала Охотницей, защищала мир. Это, может, и не было способом изменить вещи глобально, но это было ЕЕ способом сделать мир лучше, своими руками, не вредя никому.

   – И знаешь, что я решил? – он сделал паузу, всего на мгновение, а потом продолжил, тоном, от которого даже у много повидавшего Брауна побежали мурашки по коже. – Больше никаких полумер.

   – Это Гримм, Адам.

   – Как я сказал – больше никаких полумер. Пусть увидят, на что мы способны. Пусть ступени их золотых дворцов зальет кровью. Пусть смерть постучится в каждый дом, в каждую квартиру и крепость. Пусть горят в огне, который сами и породили, действием или бездействием.

   «Однажды ты либо погибнешь, пытаясь их остановить, либо превратишься в того Фавна-из-стали, которым сейчас пугают весь Вейл, а полгода назад пугали Атлас».

   Так сказала ему Блейк.

   Он всегда знал, что может дойти до второй Войны за Права – такой риск всегда был. Он боялся этого, он не хотел такого исхода, но где-то на краю сознания всегда свербела мысль, что больше ничто не поможет. Он смирился с этим.

   Но это не было Войной за Права.

   – Посмотри на меня, учитель, – тихо попросил он. – Обернись и посмотри мне в глаза.

   Адам выполнил его просьбу. В его глазах была только решимость, которой он так восхищался, уверенность, в которой черпал силы, страсть, что вдохновила его годы назад... вот только одного он там не увидел – того что раньше горело наравне со всем остальным – гнева.

   Его место заняла ненависть, отравившая все.

   Об этом говорила ему Блейк? Об этом пыталась предупредить?

   Года три с половиной назад он, не рассчитав силу, убил охранника SDC. Это был несчастный случай – Адам отметелил его так, что даже Проявление не могло избавить его от ран и не выпускал на операции до тех пор, пока он не доказал ему, что способен контролировать себя в любой ситуации.