Текст книги "Белый Клык (СИ)"

Автор книги: Терран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

   – Хорошо, уговорила. Мы оба должны были провести этот вечер совсем по-другому. Как говорится: «Хочешь рассмешить Богов? Расскажи им о своих планах».

   – И что мы будем делать с этим, мой косолапый друг?

   Мгновение Браун молчал, а потом на его лицо заползла ухмылка.

   – За все же платит Шни, верно?

   -...О, мне нравится, в каком направлении ты думаешь!

   На самом деле, не так уж они много и съели. И выпили всего ничего. Хотя не стоило, наверно, бросаться в Брауна клешней омара – обратно прилетел персик. Наверно, было дико неуместно показывать ему видео, где Жон в женском платье отпадно танцевал вместе со своей командой на балу в честь фестиваля Витал. Возможно, ситуации очень не подходили фотки сонной Блейк с нарисованными кошачьими усиками или Норы, застуканной ночью сразу с тремя блинами во рту, всю перемазанную сиропом.

   За те несколько часов, что они ждали вестей от Блейк, они делали еще много чего, очень неподходящего для преступника, потерявшего и дело всей жизни, и руку в один день и молодой Охотницы, ввязавшейся в историю, будто сошедшую с экранов глупых боевиков. Но Янг хотелось помочь – и единственное, что она могла придумать, чтобы прогнать это хмурое выражение с его лица, эту усталость и боль из глаз, была вот такая маленькая вечеринка на двоих. Поначалу чуть натужная, капельку фальшивая, эдакий «пир во время чумы», но зато под конец Браун действительно улыбался и даже смог заснуть, не отпуская бутылку какого-то безумно дорогого вина, название которого Янг как-то слышала от дяди.

   – Спасибо, Янг, – сказал он, прежде, чем отрубиться.

   – Для чего еще нужны друзья? – проворчала блондинка.

   Сходив в спальню, она стянула с кровати одеяло и, вернувшись в зал, аккуратно накрыла им Брауна, старательно подтолкнув по краям, как всегда делала, укладывая спать Руби, когда она была маленькая.

   Взяв со стола свиток, она обнаружила сообщение от Блейк: «Мы будем завтра в полдень».

   – Ну вот и все, Плюшевый, – улыбнулась она, набросав записку с новостями и положив его прямо на распотрошенного омара. – У Блейк получилось. Теперь все будет хорошо...

   Глава 19. На стороне врага

   Когда она открыла глаза, Браун уже сидел в кресле, задумчиво попивая дымящийся кофе. Буркнув что-то нечленораздельное вместо «доброе утро», она отправилась просыпаться – зависла минут над двадцать в душе, высушила и расчесала волосы, сварила кофе, поковырялась в остатках вчерашнего пиршества...

   – Ты чего опять хмурый, Плюшевый? – спросила она, приземлившись на подлокотник кресла.

   – Думаю.

   – Морщины будут.

   – Я тебе кто, девица на выданье? – фыркнул Браун. – Не отвлекай, Фонарик, это важно.

   – Да ладно тебе, – толкнула его кулаком в плечо Янг. – Все же нормально – у Блейк получилось. Ты теперь на стороне хороших парней.

   Браун бросил на нее хмурый взгляд:

   – Хороших парней? – переспросил он. – Я на стороне своих врагов, Янг.

   Теперь пришла пора хмуриться блондинке.

   – Но ты же ушел из Белого Клыка?

   – Я ушел от Адама. Его надо остановить, то, что он планирует, не поможет фавнам – оно разрушит все, чего мы достигли. В лучшем случае это закончится уничтожением Белого Клыка, когда за нас возьмутся Охотники, что традиционно в стороне от политики. В худшем – обернется войной на уничтожение. Никто, черт возьми, не использует Гримм.

   – Приведший Гримм к порогу, по духу брат им, по крови тоже, – вполголоса зачитала по памяти Янг. – Таким сотки дорогу: убей его, как только сможешь...

   – Да, та самая часть «Наставления молодому Охотнику», что переводили с древнеремнантского раз десять, – кивнул фавн. – Адам не единственный, кому приходила такая идея. Это никогда не кончалось хорошо ни для кого.

   -...И ради этого ты согласился работать с нами.

   – Да. Мы должны остановить его. Враг моего врага – мой друг... даже если он враг.

   – Но он все еще враг?..

   – Разумеется.

   Это... было неожиданно грустно услышать. Все, что она слышала о нем от Блейк, все, что увидела своими глазами, во весь голос кричало – ему не место среди преступников.

   – Из тебя вышел бы замечательный Охотник, Плюшевый, ты знаешь?

   – Вербуешь? – невесело усмехнулся фавн.

   – Ну да, – не стала спорить блондинка. – Нет, ну а что? Будем тусить вместе, пинать Гримм, познакомишься с Руби – она тебе понравится, я гарантирую. Я даже уговорю Пирру дать тебе автограф!

   – Да, и все проблемы мира разрешаться сами собой.

   – Но почему их должен решать ты?

   – А кто, кроме? Адам? Так он просто устроит резню... бессмысленную, потому что все, чего он желает – мести. И лишь ее он получит, даже если вдруг добьется успеха. От... в смысле – Гира? Так его способ тоже не больно-то работал.

   – Я не знаю, Плюшевый. Мне семнадцать, я хорошо танцую, умею бить морды и обладаю потрясающим чувством юмора. У меня нет всех ответов. А тебе девятнадцать. И читать тебя учили не в школе, а девчонка-фавн, которая на два года младше.

   -...Не могу поверить, что она тебе рассказала.

   – Я – ее лучшая подруга! – похвастала Янг и вновь вернулась к серьезному тону. – Ты ведь не обязан спасать весь мир, ты понимаешь?

   – Знаешь, как говорят: «Чтобы злые люди победили, хорошим достаточно просто ничего не делать». Всем все равно, Янг. В этом проблема.

   Янг сжала зубы, отводя в позоре взгляд.

   – Плюшевый... я ведь тоже получается, из тех, кому все равно? У меня на родине все было намного проще с фавнами... А здесь... я ведь видела, как этот говнюк Кардин издевается над девчонкой-кроликом в столовой... и ничего не сделала. Ты будешь смеяться, но я подумала, что Кардин просто мудак, не расист, а Вельвет могла бы постоять за себя и сама, раз уж добралась до второго курса Бикона.

   – Хорошие люди ничего не делают, Фонарик, – тихо повторил фавн. – Но кто-то должен делать хоть что-то. Хоть как-то.

   – Я... просто не знаю, что сказать. Я пообещала Блейк, что мы спасем тебя, но... как мы, черт возьми, это сделаем? Прах, ты самый упрямый медведь в мире!

   Отложив в сторону давно остывшую кружку, Браун положил руку ей на плечо.

   – Эй, – позвал он, привлекая ее внимание. Когда она неохотно посмотрела на него, он продолжил. – Спасибо, Янг. За вчерашнее особенно – мне действительно было нужно что-то вроде этого. Но меня не нужно спасать – я в состоянии позаботится о себе сам. Если Блейк боится, что я превращусь в Адама, то не стоит: этого никогда не произойдет. Но когда это кончится... я вернусь к тому, что делал раньше. Только хватит с меня слепой веры в чужие приказы. Хочешь сделать что-то хорошо – сделай это сам. Мне еще надо будет разобраться, что наговорил Адам нашему начальству, когда ездил в Менаджери... Я просто не могу поверить, что все там так же сошли с ума, как он.

   – Знаешь что, Плюшевый, – решила Янг. – Давай вернемся к этому разговору после того, как все кончится. Все вместе: ты, я, Блейк и... – она споткнулась на мгновение, вспомнив его реакцию на упоминание Вайс. – Все остальные.

   – Хорошо, Фонарик, – легко согласился Браун, убирая руку. – Договорились.

   – Но прямо сейчас, я хочу, чтобы ты зарубил себе на носу одно, – продолжила девушка, внушительно подняв указательный палец. – Ты не на стороне врага, Плюшевый. Ты среди друзей.

   Браун на это только с бледной улыбкой покачал головой:

   – Во что превратилась моя жизнь?..

   – Запомни это чувство. Будешь тусить с RWBY – так будет всегда. Скажи еще, что оно плохое?

   – Давай лучше приберемся, – вместо ответа сказал он. – Блейк с этим вашим директором будут здесь через час.

   – Да, говорить о судьбах мира рядом с недоеденным омаром, который мы фаршировали персиками и которому мы воткнули вилку в зад... зачем, кстати?! будет немного странно.

   Он не мог поверить, что первой в номер они пустили Шни. Она, одетая в короткое бледно-голубое платье и какой-то короткий пиджачок в тон к нему с ярко-алым подбоем, по-королевски шагнула внутрь, оглянувшись по сторонам, гордо вздернула носик и развернулась лицом к Брауну.

   Вот только он сомневался, что она смогла кого-то обмануть. За безупречной ледяной маской высокомерной спеси он видел страх – на дне ярко-голубых глаз, в напряженной позе, в тоненьких пальчиках, сжавших рукоять рапиры так, что побелели костяшки...

   Она боялась его.

   Это был почти рефлекс – ненавидеть эту фамилию. Она олицетворяла все, против чего он боролся, все, что ненавидел.

   «Ну вот, ты добился своей цели, Мор» – грустно прошептала совесть в его голове. – «Одна из Шни боится тебя. Та самая Шни, что, кажется, единственная из своей семьи ничего не имеет против фавнов, что оказалась способна принять и простить Блейк, что помогает тебе, даже после того, как ты едва ее не убил».

   Он с усилием отвел глаза, наступая на горло застарелой злобе. Небеса рухнут на землю в тот день, когда он пожалеет Шни.

   Директор Озпин, сильнейший Охотник Вейл и один из лучших бойцов мира, вошел следующим – занятый наследницей, Браун его даже не сразу заметил, так неприметно он выглядел без своего знаменитого шарфа и седыми волосами, прикрытыми шляпой. Он, с любопытством склонив голову к плечу, наблюдал за его реакцией.

   Наследнице ничего не грозило – даже будь он в своей полной силе, с функциональной ведущей рукой, он бы и замахнуться на нее не успел.

   Мгновение они смотрели друг друга в глаза, а после один из самых влиятельных людей в Королевстве опустил глаза. Проследив за его взглядом, он в раздражении сжал зубы: глупая, неспособная на игры и ложь Фонарик, встала перед ним, закрыв спиной от вновь прибывших, словно собираясь защищать известного на весь мир опасного террориста от собственного начальства.

   – Вытащи руку из кармана, – сходу потребовал третий из его «гостей», одетый в однотонно черный строгий костюм черноволосый мужчина с седыми висками, зачесывая назад челку, что прикрывала стальной имплант над бровью.

   «И даже сам Джеймс Айронвуд, „Железный Генерал“, главнокомандующий армии Атласа» – без особого труда признал его Браун. – «У меня сегодня столько важных гостей...»

   – Вы прекрасно знаете, что я не использую оружие, – скривился Браун, но послушно вытащил из кармана толстовки искалеченную руку.

   За те несколько часов, что он провел в подвале, ожидая Блейк, он успел придавить свое Проявление, позволяя ауре закрыть рану. К моменту ее приезда, самое страшное было уже позади, хотя рука по-прежнему дергала болью при резких движениях. А еще было это странное, сводящее с ума ощущение, когда он, забывшись, пытался сжать кулак или подвигать пальцами – попытка пошевелить мышцами, которых больше не было, сильно била по мозгам диссонансом.

   А еще где-то на границе сознания никогда не замолкал чей-то тихий отчаянный голос, без конца твердивший: «У тебя больше нет руки... нет руки... нет руки...»

   Он будет вечно благодарен партнеру Блейк за ту глупую вечеринку вчера. Не будь ее, он бы встретил атлаского генерала и главу Охотников Вейл не спокойным и сосредоточенным, как сейчас, а вымотанным, растерянным и озлобленным.

   Блейк очень повезло с ней.

   – Я думаю, нам стоит присесть, – невозмутимо предложил Озпин, даже бровью не поведя на не самое приятное зрелище и проигнорировав полузадушенные вздохи своих студентов.

   Взволнованная Блейк без тени сомнений шагнула к нему, заняв место за плечом, когда он сел в кресло, предполагая, что все остальные разместятся на диване. Он ошибся – к нему шагнули лишь директор и генерал, все остальные заняли его сторону. Блейк за правым плечом, Янг на подлокотнике кресла слева, Красная, Руби Роуз, лидер команды, робко помахала ему ладошкой и пристроилась рядом с сестрой. Даже гребанная Шни встала рядом с Блейк, пусть даже чуть в стороне, будто хотела оставить между собой и страшным фавном как можно больше людей и места.

   Судя по хмурому взгляду генерала и задумчивому выражению на лице Озпина, смысл всей этой движухи не остался незамеченным.

   – Итак... Фавн-из-стали, – начал директор.

   – Мое зовут Моррон Браун, – прервал его фавн. – Не думаю, что мне удастся сохранить инкогнито, так что смысла в глупых кличках нет.

   – Мистер Браун, – не стал спорить Озпин.

   Признаться, он почувствовал себя глупо. На его памяти, к нему впервые в жизни обратились так официально.

   – Мисс Белладонна описала мне в общих чертах вашу ситуацию. Вы хотите оставить Белый Клык после трагедии, которую уже начали называть «Прорывом Гленн» и у вас есть информация, которая может нас заинтересовать.

   – Я хочу остановить Адама Торуса, – уточнил он. – То, что он делает, противоречит целям организации. Я не знаю, что он наговорил нашим боссам, но уверен, что он забыл сообщить им о Гримм.

   – Рад, что мы согласны хотя бы по поводу того, что происходящее неприемлемо, – кивнул директор, все так же пристально изучая его.

   Браун чувствовал себя неуютно под этим взглядом, точное описание которого было «он видит тебя насквозь». Казалось, что он делает куда больше выводов из простых ответов, чем в них вкладывал фавн.

   – Тогда почему ты обратился к нам? – влез генерал. – Почему было не действовать по своим каналам, сообщив вышестоящим?

   Браун ответил не сразу. Причина была информацией, которую он не хотел давать раньше времени.

   У него было просто слишком мало времени – турнир Витал начинался через шестнадцать дней. Он не успеет связаться с руководством – единственный способ мгновенной связи контролировался Атласом. Если отправится прямо сейчас, то доберется до места, когда уже все будет кончено. Курьеры могли бы обернуться быстрее, но пока туда, пока обратно, пока наверху решат что делать и кто виноват... Он должен был разобраться с этим сам, с теми силами, что были под рукой.

   Кроме того, он вовсе не был уверен в том, что в руководстве никто не был осведомлен о планах Адама... но этим можно было заняться позже.

   – Давайте сначала определимся, на каких условиях будет происходить наше сотрудничество, – предложил он.

   – Сначала информация, – отрезал Айронвуд. – Потом соглашение.

   – Не гони лошадей, Джеймс, – мягко прервал его Озпин и Браун с удивлением увидел, что генерал послушался, пусть даже изобразив явное недовольство. – Всему свое время. Вы знаете, мистер Браун, сначала я бы хотел понять, что вы за человек, насколько я могу вам доверять, чего должен ждать. Один из вступительных экзаменов в Бикон – короткий разговор минут на пять со мной. Я предлагаю нам сделать тоже самое.

   – Если вопросы не будут касаться информации, из-за которой мы все сегодня здесь и не поставят под угрозу тех, кто этого не заслуживает, – озадаченно кивнул Браун.

   Он, конечно, знал о слухах, что директор Бикона был эксцентричен – даже Блейк однозначно утверждала, что он «странный», но такой подход его удивил. У него есть информация, которая им нужна, прямо сейчас у них общий враг – чего еще ему надо?

   – Вы сказали, что действия мистера Торуса противоречат целям организации, – продолжил директор, не обращая внимания на недовольные взгляды генерала. – Так в чем именно цель Белого Клыка?

   – Равенство. Королевства не выполняют взятые на себя обязательства, потворствуют нарушению собственных законов – Белый Клык был создан Гирой Белладонной для того, чтобы это изменить. Когда мы исчерпали иные способы, мы решили заставить вас сделать это. Этот подход, в отличие от мирных путей, дает хоть какие-то результаты. Ад... – он замолчал на мгновение. – Мой учитель всегда говорил «не доходит через голову, дойдет через жопу».

   – Так и чем же отличается то, что делает сейчас ваш учитель? – вкрадчиво спросил Озпин, сделавший правильный вывод из его обмолвки.

   – Если ему удастся то, что он планирует... не будет никакого равенства. Не будет никаких переговоров, никаких компромиссов. Это даже Войной за Права не будет, потому что та начиналась... за права, а не ради того, чтобы утопить свой гнев в чужой крови.

   Почувствовав ладошку Блейк на своем плече, он лишь бледно улыбнулся ей, и вновь вернул свой взгляд на директора – в этой паре, кажется, именно он был главным.

   Тот некоторое время пристально рассматривал его, уделив особое внимание обмену взглядами между своей студенткой и террористом... а после произнес только два слова:

   – Лавендер Лайм.

   – Что именно вы хотите знать? – осторожно спросил он, почувствовав, как хватка Блейк стала сильнее.

   – Просто что вы думаете о его смерти.

   – Она была напрасной, – вздохнул Моррон.

   Он не хотел показывать слабость перед таким количеством людей, часть из которых была его врагами, но разговор подразумевал честность. А еще здесь была Блейк – они так и не поговорили об этом... Она заслуживала знать правду.

   – Она не приблизила нас к цели, а лишь отдалила. Это было... по большей части моей ошибкой.

   – Хотите сказать, что если бы это было не так, если бы вы были уверены в том, что, убив подростка, вы получите свое равенство... вы бы сделали это без сожалений?

   – Без сожалений – нет. Без колебаний... да. И я должен быть уверен.

   Он сжал зубы, не отводя тяжелого взгляда от седого мужчины, чувствуя, что еще чуть-чуть – и ногти Блейк действительно пропорют ему кожу на плече, как вздрогнула Фонарик...

   «Черт бы тебя побрал, хитрый ты старый хрен!»

   – Ясно, – кивнул Озпин. – Думаю, я выяснил то, что хотел. Пора перейти к делу. Я дал слово мисс Белладонне, что выслушаю вас и в любом случае дам уйти. Какая именно у вас есть информация? Можно без деталей.

   – Я знаю, сколько именно сил Белого Клыка собрано в Вейл. Я знаю, с кем можно выйти на связь, чтобы попробовать эти силы уменьшить – я не могу быть единственным, кому это не нравится. Я знаю Адама: как он думает и как предпочитает действовать. Я знаю имена тех, с кем он работает, авторов всего этого плана.

   Он понял, что победил, на последнем аргументе – сложно было предположить, что-то иное, видя, как напрягся Озпин, как подался вперед, крепко сжав трость в кулаке... вот только, смерив его пристальным взглядом, он со вздохом откинулся обратно на диван.

   – Я более чем уверен, что вы и понятия не имеете, с кем именно связался Белый Клык, мистер Браун, – сказал он. – Но мне действительно будут интересны имена ее лейтенантов. Договорились – вы получите свой иммунитет.

   – Я буду участвовать в деле, – твердо дополнил Браун. – У меня будет право голоса. Все, кто согласятся пойти со мной против Адама, не будут арестованы по завершении. Охотники Вейл, армия Атласа признают виновным одного только Адама и его людей, а не весь Белый Клык и тем более не всех фавнов.

   – Вы много просите.

   – Я много даю. Вы понятия не имеете, что именно происходит.

   – Я знаю больше, чем вы думаете, мистер Браун, – покачал головой директор. Подумав пару секунд, он решительно кивнул: – Но я согласен. Опустите пока все остальное. Я хочу знать имя.

   – Синдер Фолл.

   На мгновение директор нахмурился, будто пытался что-то вспомнить, затем на его лице проступило узнавание, осознание... и гнев.

   – Опиши, – потребовал он.

   – Молодая девушка, лет девятнадцать, длинные черные волосы, золотые глаза, высокая – где-то метр восемьдесят, по характеру – что-то среднее между тигрицей и ядовитой змеей. Очень сильна – скорее всего, сильнее Адама.

   Следующее, что услышал Браун, был грохот вырванной с мясом двери и порыв ветра, растрепавший волосы. Прежде, чем он успел это осознать – в номере стало на одного человека меньше.

   «Черт, вот это скорость, мать его!» – было первое, о чем он подумал.

   – Мы свяжемся с тобой вечером, – бросил генерал, торопливо поднимаясь на ноги и выходя из комнаты вслед за своим коллегой.

   – И что это было? – спросил Браун.

   – Синдер... та, кого ты описал – она училась с нами, – удивленно протянула Янг, все еще сидящая на подлокотнике кресла. – Она приехала с командой из Мистраля, академии Хейвен... на фестиваль.

   – «Я знаю больше, чем вы думаете, мистер Браун», – с сарказмом протянул Моррон.

   Впрочем, ее там, скорее всего уже не было. С той встречи прошли уже сутки, она должна была знать о случившемся. Подстраховаться, прогуляв день-другой, было несложно – немного подозрительно, но чего только не делают раздолбаи-подростки, тем более приехав на фестиваль в другую страну. На крайний случай можно сказаться больной.

   Несколько минут было тихо. Фавн мрачно смотрел прямо перед собой, боясь увидеть разочарование на лице Блейк, все остальные... просто молчали.

   Молчание нарушила Красная. Неловко кашлянув, она вышла вперед, встала перед Брауном...

   – Привет. Меня зовут Руби Роуз, я лидер команды RWBY. А ты друг Блейк, Моррон.

   – Все верно, Красная.

   – Я... – она немного замялась, а после торопливо затараторила. – Хотела извиниться. Там, в доках, ты просто хотел помочь Блейк подняться, а я решила, что ты хочешь сделать с ней всякие злодейские штуки! Под автострадой ты проверял Янг, а я подумала, что ты собираешься ее душить!

   Она улыбнулась – так открыто и невинно, что Браун невольно почувствовал себя виноватым. Хотя он не очень понимал – за что именно.

   – Блейк говорит, что ты хороший человек. Янг, кажется, с ней согласна, – она протянула руку. – Давай будем друзьями? Мы все еще должны тебя спасти!

   – Да чего вы все заладили: спасать да спасать? Я могу сам о себе позаботиться, мелкая.

   – Я не мелкая! Мне уже пятнадцать! И я пью молоко!

   Пару невыносимо долгих секунд он в замешательстве смотрел на протянутую ладошку... а потом неловко сжал ее левой рукой.

   – Во что превратилась моя жизнь?!

   Ответила ему Янг. С силой ударив кулаком в плечо, она заявила:

   – Я предупреждала тебя, Плюшевый. Ты теперь с командой RWBY! Будь готов спасаться!

   – Блейк, останови это!

   – Будь готов, Мор, – улыбнулась девушка-кошка.

   Окончательно добил его тихий смешок. Повернув голову, он заметил, как чертова Шни, отводя взгляд, прикрывает рот ладошкой.

   – Я вас ненавижу...

   Почему его враги должны быть... такими?

   Глава 20. Неправильная Шни

   Замерев перед дверью в комнату, Вайс мрачно уставилась на электронный замок. Чтобы попасть в комнату, нужно было просто приложить свой Свиток к считывающему устройству. Обычно это не было проблемой, но...

   Оглянувшись по сторонам и с облегчением увидев лишь пустой коридор, она прижала тяжелый металлический ящик (почему к нему не приделали ручек?!) плечом к стене, придерживая под низ, и торопливо зашарила освободившейся рукой по внутреннему карману черного биконского пиджака – никто не должен видеть одну из Шни в таком затруднительном положении.

   – О, Блейк, ты здесь, – только и сказала она, когда тайная миссия «попади в собственную комнату общежития» была завершена. – Я думала, ты с... со своим другом.

   Так часто бывало в последние дни. Блейк пропадала с ним каждый раз, когда выдавалась возможность (что случалось не очень часто), показывая Бикон, рассказывая истории и болтая обо всем на свете, такая счастливая, что половина Академии уже была уверена, что они встречаются. Почти всегда к ним присоединялась Янг, а в последнее время и Руби... Вайс не хотела этого признавать, но она чувствовала себя немного одиноко. Девочки пытались втянуть ее в это, и она даже соглашалась первые пару раз, но...

   Он не проявлял агрессии, нет, он просто... игнорировал ее. И как бы остальные не старались поддерживать непринужденную атмосферу, напряжение витало в воздухе, отравляя все.

   Это изменится сегодня.

   Девушка-кошка, как всегда читавшая очередную книгу на втором ярусе их двухэтажных кроватей, повернула голову...

   – Они доставили ее! – обрадовалась она, спрыгивая с кровати и буквально вырывая из рук Вайс ящик. – Не могу поверить, что ты смогла так быстро это провернуть!

   Опустив его на кровать Янг, она присела рядом, торопливо открыла защелки и зачарованно уставилась в внутрь.

   – Деньги Шни творят чудеса, – вздохнула Вайс, вставая за плечом подруги. – Это просто гражданская модель, пусть даже ее немного усилили по моей просьбе. Достать нормальный вариант для Охотников, чтобы все как полагается, с Прахом и встроенным оружием, займет время.

   Внутри коробки, на черном бархатном покрытии, лежал механический протез и рядом с ним – толстое кольцо-контакт, что должено было имплантироваться в кость. Одна из самых простых гражданских моделей, но даже такую непросто достать, а тем более изготовить по индивидуальному заказу всего за пять дней. По просьбе Вайс имитацию кожи убрали – Браун все равно будет использовать свою новую руку в бою, где такие излишества постоянно рвались и стирались, вместо этого заменив все пластиковые части на нержавеющую сталь.

   – Спасибо, Вайс... – тихо сказала Блейк. – Я не уверена, что говорю тебе это достаточно часто. Остальные... Руби просто хочет помочь, каждому встречному и всему миру, Янг банально нравится Мор – я сама удивлена, насколько хорошо они поладили, но ты... у тебя меньше всех причин помогать ему. И тем более верить мне на слово, когда я говорю, что он хороший человек.

   – Это всего лишь деньги, Блейк, – сжала плечо подруги Вайс. – Я даже не приблизилась к своему лимиту по кредитке. Хотя бы одной из них.

   – Это деньги, которые я буду отдавать тебе больше года, и то уже после того, как получу диплом.

   – У меня есть платье с алмазами, которое я одевала на свои концерты – оно стоит намного дороже.

   «К тому же, дело не только в твоей просьбе...» – закончила наследница про себя с легким уколом вины.

   – И все равно...

   Улыбнувшись ,Вайс аккуратно подняла голову подруги за подбородок двумя пальчиками, заставив фавна посмотреть ей в глаза:

   – Просто не делай это привычкой, Блейк. За мою жизнь вокруг меня было достаточно людей, что были рядом только из-за денег моей семьи. Это иронично, но пока ты мой друг не ради них – все они в твоем распоряжении.

   – Ты самая неправильная Шни, – улыбнулась в ответ бывшая террористка. – И поверь мне, это самый лучший комплимент, который только может быть.

   – Подожди, пока ты не увидишь мою сестру! – гордо заявила Вайс. – Она должна прилететь в первый день турнира. Мне уже не терпится познакомить вас всех с ней.

   – Что ж... – усмехнулась Блейк. – Не могу поверить, что говорю это... но я с нетерпением жду встречи с еще одной Шни. Неправильные Шни – мои любимые!

   Пару секунд они смотрели друг другу в глаза, а потом тихо засмеялись немудренной шутке.

   – Хочешь, покажем ему вместе? – предложила Блейк.

   Если быть абсолютно честной, Вайс на мгновение чуть не поддалась соблазну ответить «да».

   Она не раз была в опасности за свою жизнь. Тонкий вертикальный шрам, перечеркнувший ее лицо через левый глаз, был получен в бою с гигантским доспехом – последним испытанием, что устроил ей отец перед поступлением в Бикон. Он не верил, что она справится.

   Она разнесла железяку на миллион кусочков и носила шрам с гордостью, не пытаясь прикрыть косметикой или волосами, – как память о своем триумфе, о победе над отцом, над, казалось бы, предначертанной судьбой и в знак начала новой жизни, которую она построит сама.

   «Четыре года Бикона, два года Охотницей...»

   Она была студенткой самой престижной Академии Охотников в мире – на финальном вступительном экзамене ее сбросили вниз с утеса, в лес, кишащий монстрами. Она могла умереть там раз десять, могла получить травму в любом из тренировочных боев на уроках профессоров Гудвич или Порта – несмотря на все предосторожности, такое иногда случалось.

   Но впервые лицом к лицу со Смертью Вайс повстречалась в бою под автострадой. Она посмотрела на наследницу карими глазами в окружении лопнувших от ярости сосудов – глазами, в которых была лишь ненависть. Смерть коснулась ее огромной ладонью, обхватившей череп. Смерть являлась ей во снах в облике фавна, о котором Блейк говорила с теплотой, с кем с такой удивительной легкостью подружились остальные...

   Все, что ей нужно было, чтобы избежать встречи наедине – это сказать короткое «да». Она пойдет с ней, она будет говорить с ним, она заставит его сказать «спасибо». Это было так просто...

   Нужно было только поддаться своему страху.

   – Нет, Блейк, – покачала головой наследница. – Я сделаю это сама.

   – Ты уверена? – осторожно спросила девушка-кошка, нервно дернув ушками, что заставило забавно шевелиться ее бант.

   – Да. Все будет хорошо. Что может случиться со мной здесь, в Биконе?

   Легко было сказать это в безопасности своей родной комнаты, в которой она провела полгода, в компании подруги, которой доверяла жизнь. Совсем другое дело – повторить это сейчас, в противоположном конце Академии, в пристройке для прислуги, когда от источника ее страхов наследницу отделяли лишь несколько метров.

   «Четыре года Бикона, два года Охотницей... Соберись, Вайс. Ты должна сделать это».

   – Войдите, – услышала она, стоило только робко постучать в дверь туфелькой. – Открыто.

   Еще раз вздохнув, она нащупала ручку и, подавив желание зажмуриться, потянула себя.

   Он сидел на кровати, рядом с ночником, держа на коленях раскрытую книгу. В полной тишине Вайс пересекла небольшую комнату и остановилась у кровати, неловко переминаясь с ноги на ногу.

   – Шни, – наконец констатировал Браун, откладывая в сторону книгу.

   – Меня зовут Вайс, – тихо ответила наследница, глядя в пол. – Шни – это просто фамилия.

   -...Зачем ты пришла? – прямо спросил он. – Мне и так хватает головной боли с Белым Клыком, кажется, вообще исчезнувшим из города, оставив только ничего не знающую шушеру, да молчащими контактами. Блейк ручается за тебя, Фонарик говорит, что ты «хорошая, пусть и задавака», но не испытывай судьбу.

   Вместо ответа Вайс положила на кровать рядом с ним дурацкий ящик, излишне большой и неоправданно дорогой, с логотипом и красивым узором, дико неудобный в переноске... Справедливости ради, он никогда не предназначался для того, чтобы его таскали хрупкие девушки, ростом лишь чуть больше полутора метров. Если без каблуков, конечно.

   – И что там? Рабский договор?

   Сжав зубы, Вайс открыла ящик и впервые за все время посмотрела прямо на фавна, который был как брат Блейк, уже успел стать чуть ли не лучшим другом Янг, с которым та любила даже просто потрепаться по Свитку вечерами... и который ненавидел ее так сильно, что едва мог находиться в с ней в одной комнате.

   Несколько секунд он рассматривал протез, а после вздохнул и посмотрел ей прямо в глаза:

   – Я перефразирую. Чего ты хочешь?

   – Перестань смотреть на меня как на своего врага. Меня зовут Вайс. Мне семнадцать, я хорошо пою, я будущая Охотница, я первая в академических науках Бикона. Это то, кто я. Не моя фамилия.